Болотный край 3

Глава 12

ГЛАВА 12

К моему облегчению травмы у Шуа оказались не опасными. И хотя спина с правым боком и с правой же рукой выглядели страшно — багрово-сине-чёрные от гематом — переломов у неё не было. Рёбра максимум заимели трещины, что для организма хобгоблинки совсем не страшно. С помощью шаманских мазей и зелий она мигом восстановится. Ей досталась просто уйма щебня, летящего во все стороны, что твоя картечь. Девяносто процентов урона нивелировала кираса со шлемом и прочие элементы защиты. Без них она бы точно погибла.

Хочу ещё отметить, что сейчас метиска больше страдала не от боли, а от факта того, что некоторое время не сможет меня защищать и сражаться. Заодно стыдилась своего поступка. Она хотела сделать так, чтобы граната сработала в тот же миг, когда упадёт рядом со слизнем. Потому и метнула её с задержкой. Но не рассчитала время, не успела спрятаться за ближайшей колонной, отчего пострадала. Всё-таки граната-то усиленная.

Закончив с оказанием помощи Шуа, занялись подсчётом потерь и трофеев. В качестве первых шли опять патроны. Из-за частой пальбы по мегаслизню, чтобы удержать его на месте и в попытках пробить магический щит, каждый из нас истратил по магазину-полтора патронов. Для одного врага это немало, я скажу. Придётся просить Лизу попытаться сделать суперусиленные боеприпасы конкретно для подобных случаев. Либо создать особое оружие. Что-то вроде ПТР с крупнокалиберным патроном, прошедшим через ручки девушки-магички. Если в Великую Отечественную подобные пули пробивали по два сантиметра бронестали, то с магическим усилением им по силам будут десять сантиметров или магический щит мегаслизня.

Трофеи порадовали. Из добытых ульев мы налущили сорок семь эйфоров. Больше всего камней нашли в тех, которые сняли с дальних столбов от входа.

— Завтра зайдём подальше, — сказал я позже, когда устроились на отдых, оборудовав лагерь подальше от скал. — Риск того стоит.

Никто против не был.

Шуа пришлось оставить в лагере, взяв вместо неё Прапора. Войдя в каньон, мы двинулись вдоль стены, игнорируя ближайшие столбы с ульями. Сбор урожая устроили, лишь удалившись на несколько сотен метров от начала долины. Уже зная, чего ожидать от этого места, получалось работать быстро. Когда все мешки были заполнены под завязку, двинулись обратно. Оказавшись в коридоре между скал, мне стало интересно посмотреть на тушку мегаслизня. Не в последнюю очередь из-за того, что надеялся отыскать в нём ценные кристаллы. Ну, и заодно посмотрим на результаты подрыва. Вчера как-то было не до того.

Оставив мешки, мы вернулись обратно.

Место боя нашли быстро. Туша врага валялась на месте. Вот только от неё остались ножки и рожки. Сильно поколотая раковина и какие-то мелкие косточки с жёсткими тонкими жгутами, похожими на грубые резиновые шнуры и полоски. А среди них лежал огромный эйфор цвета жёлтого янтаря! Плоть, скорее всего, сожрали рабочие слизни.

К сожалению, взрыв гранаты или нагрузка на магощит в связи с обстрелом подействовали на камень негативно. В глубине него ветвились десятки трещин. Энергии (для меня это духовные искры) в нём было примерно столько же, как в полудюжине мёртвых вууршей. Её я сразу же впитал из опасения, что она будет уходить из повреждённого камня.

— Нам нужен такой же, но живой, — я пнул по пустой раковине. — Нужно будет его прибить одним ударом и проверить сколько получим энергии.

— Сейчас? — поинтересовался Лось.

— Нет. Сначала отнесём мешки.

Сказано — сделано.

Никому говорить о своих планах не стали, чтобы не волновать. Для всех мы опять пошли за ульями с кристаллами. А то неугомонная Шуа непременно двинулась бы следом в каньон. И ведь она ещё не восстановилась после вчерашних ушибов. Сменили фильтры в дыхательных масках на свежие.

Чем дальше углублялись в долину, тем толще и выше становились колонны-сталагмиты. И тем больше на них висело ульев. Иногда я замечал следы от старых шаров в виде остатков окаменевшей слюны слизней. Новые улья лепились поверх них. Слизней было — мама не горюй! Иногда мы останавливались и ждали, когда перед нами расчистится путь, чтобы не наступить ненароком на этих тварей. Пускай вчера их подохло немало из-за рикошетов и взрыва, но это никак не сказалось на численности. Однако кто знает, что произойдёт, если мы их убьём в центре каньона. Вдруг здесь в пятидесяти метрах от нас в густой дымке или ещё ближе за каким-нибудь столбом сидит мегаслизень?

А потом мы их увидели.

Именно их.

Возле столба, покрытого ульями, как дерево опятами, застыли три мегаслизня и гигантская гусеница. Создание имело длину метра два, была толщиной не меньше полуметра, и стояло на множестве ножек очень похожих на мячи для игры в регби. Голова крупная и треугольная, немного похожая на змеиную. Вдоль спины ввысь тянулись толстые рыжие щетинки, задняя часть имела вилкообразный хвост.

От столба, за которым прятались мы, до монстров было метров двенадцать. Если вспомнить с какой скоростью двигался вчера их сородич, то это расстояние твари покроют в считанные секунды. А ведь мы не знаем, что ожидать от гусеницы. Вдруг эта тварь что-то вроде кентавра у инсектов?

Я боролся почти минуту с желанием атаковать или отступить. И азарт с жадностью победили. Им помогла картина того, как рядом с чудищами со столба упал один из рабочих слизней. Те лишь повели усиками в его сторону, не став активировать магический щит.

— Будем бросать навесом. Постарайтесь по ним не попасть. Гранаты должны упасть рядом с ними, как свалился тот червяк, — проинструктировал я товарищей шёпотом.

Каждая секунда была на счету, так как нас могли увидеть в любой миг.

Выдернув запальные шнуры, мы метнули три гранаты почти одновременно. В гранатомётчики заделались я, Прапор и Лось. Маша и Ганзовец держали под прицелом слизней и гусеницу, готовясь открыть огонь, если те бросятся в нашу сторону. К счастью, обошлось.

Гранаты упали идеально. Две оказались рядом с гусеницей внутри воображаемого круга, созданного мегаслизнями, и одна легла между парой ближайших к нам слизней почти впритык к раковине одного из них. Никакого внимания у врагов наши смертоносные гостинцы не привлекли. Несколько секунд, пока дымились запалы, мы провели, как на раскалённых иголках.

— Ну же, ну же, ну же… — едва слышно бормотал Прапор.

А потом случился сдвоенный — один сильнее, второй слабее — беззвучный взрыв. Шум раздался только от ударов щебня и осколков раковин о стены каньона и столбы, не попавшие в зону действия беззвучных чар гранат. Слева и справа от столба, за которым мы укрылись, прошла взрывная волна, сметая пыль и мелкие камешки. А заодно и самых мелких рабочих слизней. В ушах мгновенно появились «пробки».

«Только бы кристаллы не повредило, — мысленно взмолился я. — Блин, трёх гранат много, нужно было две бросать!».

Когда дым рассеялся, мы увидели, что от врагов осталось… да там мало что уцелело от изначального. Раковины в труху, тела в ошмётки, гусеница похожа на разлохмаченный пустой пожарный рукав. Слизней рабочих вообще не было в радиусе десяти метров. С окружающих колонн сорвало бумажные шары-ульи. Те, что были крепко приделаны, оказались разорваны. Нашей компании повезло укрыться от взрывов за колонной. Отделались небольшой глухотой из-за резкого перепада давления от мощных взрывов.

— Маша, мы с тобой ищем кристаллы. Остальные прикрывайте, — быстро сказал я и почти бегом бросился к останкам слизней.

Вчера за нас поработали рабочие слизни, сожравшие всю мягкую плоть своего соплеменника. По крайней мере, я так думаю. Иных вариантов не вижу. Сегодня же нам пришлось ковыряться в мерзком месиве в поисках ценностей. Девушку я специально взял себе в помощь. Может, она после нескольких таких дел перестанет проситься в походы и останется дома. К хобгоблинке товарищи привыкли. А вот землячка кое-кого слегка напрягает. Нет, не в отряде, в поселении. А эти кое-кто напрягают меня.

«Хотя вряд ли, пока со мной рядом Шуа. Может ей беби заделать?» — подумалось, когда копался в останках.

Первой добычу нашла Маша. Она взялась за гусеницу и уже через минуту вытащила огромный кристалл в виде двусторонней выпуклой линзы. Диаметром он был около семи сантиметров и толщиной в середине примерно три и по сантиметру по краям.

— Я его по свету нашла. Вижу что что-то светится и залезла в потроха в то место, — сообщила девушка, держа в левой руке трофей, а правой часто тряся, чтобы скинуть прилипшую к пальцам слизь.

Кристалл и в самом деле светился. Не особо ярко при солнечном свете, но вполне заметно. Цвет напоминал тусклое свечение настольного светильника «соляная лампа». Того, что розоватый с желтоватыми пятнами.

— Дай, — я протянул руку в её сторону. Стоило подружке передать мне кристалл, как меня будто слабым электрическим разрядом пробило от ладони до макушки. Я почувствовал море или даже океан энергии, таившейся в этой линзе. Машинально я потянул её в себя и едва не «захлебнулся». На инстинктах «выплюнул» назад то, что взял.

Камень легко принял энергию обратно.

Я осознал это только спустя пару секунд. И тут же повторил попытку с забором и возвращением энергии.

— Женя, с тобой всё хорошо? — встревоженным тоном обратилась ко мне Маша.

— Да-да, норм. Погоди, нужно кое-что проверить.

Три раза я прогнал толику энергии туда-обратно, а потом рискнул и выпустил все свои духовные искры в линзу. Та приняла их без проблем. Кажется, даже чуть-чуть ярче засияла. Не обращая внимания на ухудшившееся самочувствие, принялся крутить камень, ища трещины или иные дефекты. Таковых не было.

Тут уже не выдержал Ганзовец:

— Жень, всё норм?

А за ним задал вопрос и Прапор:

— Командир, что случилось? Камешек с браком, что ли, как тот? Или ты в него влюбился?

— В точку, прапор, в самую неё, — ответил я ему. — Мы нашли настоящее сокровище.

Я насилу смог оставить в покое линзу и вернуться к поиску эйфоров в останках мегаслизней. Удалось отыскать только два. Третий или улетел вследствие взрыва, или раскололся в пыль. Зато другие два были целехоньки и полны энергии.

— Уходим, — скомандовал я, когда стало ясно, что третьего кристалла на месте взрыва гранат нет.

— А ульи? Не будем собирать? — спросил Прапор.

— Нет. Сюда мы пришли не за ними. Пока хватит и тех, которые в предыдущие ходки принесли в лагерь.

— Как скажешь.

К нашему возвращению товарищи уже очистили ульи, собрав сто восемьдесят мелких эйфоров разных цветов. Не откладывая дело в долгий ящик, я достал из мешка линзу.

— Этот камень мы взяли из гигантской гусеницы, которую охраняли три мегаслизня. Энергии в ней столько, что Оксанка может весь посёлок автоматами завалить за несколько дней, — сообщил я самое главное. — А ещё в этот камень я могу вливать свои искры без проблем.

— А девчонки смогут сами забирать её из него? — поинтересовался у меня Иван. — Или только с твоей помощью?

Я неопределённо пожал плечами.

— Без понятия, Вань. На месте увидим, когда вернёмся.

— А можно его потрогать? — спросил Директор.

— Хочешь проверить, а не станешь и ты магом? — поддел своего приятеля Прапор и слегка ткнул его в плечо кулаком.

— Ну а вдруг? — ответил тот.

— Держи, маг, — хмыкнул я и протянул линзу товарищу. — Только сразу же говори, если что-то почувствуешь. Не нужно тут экспериментов.

— Ага, само собой.

Получив кристалл, Директор принялся вертеть его в руках. Пощёлкал ногтем, потёр в нескольких местах подушечкой пальца и даже понюхал. После него трофей попал в руки прапора. Так он обошёл всех в отряде, и в конце оказался у Максимки. И вот тогда случилось нечто. Ладони пацана окутало слабое свечение, похожее на свет кристалла.

— Бросай! — крикнул я.

— Мать! — охнул Ганзовец.

— Ой! — пискнула Маша.

Секундная тревога на лице паренька почти мгновенно сменилась восторгом. Переложив линзу в левую руку, он вытянул вперёд правую, выставив открытую ладонь от себя. А дальше на наших глазах свечение, окружавшее его ладонь, превратилось в яркий сгусток огня, формой и размером похожий на мячик для большого тенниса. Максимка чуть шевельнул рукой, словно отталкивая от себя огонь. И шарик стремительно улетел вперёд. Примерно в сотне метров он ударился о землю с яркой вспышкой и громким хлопком, похожим на взрыв бензиновых паров.

— Дай сюда, олух царя небесного, — подскочивший Иван выхватил кристалл из руки пацана и дал ему лёгкую затрещину. — Ты чего творишь?

Максимка, кажется, даже не заметил наказания. Посмотрев с вожделением и обидой на камень у Ивана, он затараторил:

— Вы видали, а, видали? Я файерболл сделал! Самый настоящий! Я теперь маг огня!

— Придурок ты, вот кто, — в сердцах высказала ему Маша. — Сказали же говорить, если что-то почувствуешь от камня.

— Да я…

— Это залёт, воин, — оборвал я его. — Давай-ка показывай, что у тебя с рукой. И рассказывай, что чувствовал и что сейчас чувствуешь.

— Да норм у меня всё, — попробовал отвертеться от осмотра тот. Ожидаемо, не вышло.

Правая ладонь у паренька оказалась покрасневшей, как если бы он опустил её в горячую воду. Но ни волдырей, ни тем более почерневших пятен на коже мы не увидели. Вторая ладонь выглядела обычно.

Вроде бы всё обошлось.

Увы, но не прошло и часа, как Максимка с испугом сообщил, что стал себя чувствовать не очень. Пожаловался на одышку, жар, слабость и тянущую боль во всём теле, будто целый день работал с тяжестями под палящим солнцем. Экстренно влитые в него шаманские зелья немного подбодрили и вернули часть сил. Вот только никто не знал, как долго продлится лечебный эффект и не вернутся ли болезненные симптомы с новой силой через час-другой.

— Собираемся. Срочно тащим его домой, — приказал я.

— Не нужно, мне уже завтра станет лучше, — запротестовал пацан. — Мы же пришли за эйфорами, а набрали мало.

— Набрали много. Но главное, что я не хочу рисковать твоей жизнью, — отрезал я. — Может оказаться, что не хватит одного дня для твоего спасения. Ты хочешь умереть, Максим, или стать паралитиком, что ещё хуже?

Тот сглотнул и отвёл взгляд в сторону.

— Вот, сам всё понимаешь, — закончил я этот разговор.