Боги Стикса

Глава 33 Несправедливость жизни

— Какого чёрта ты молчал, урод цифровой?

Гнев, с которым Шайтан обрушился на Жнеца, был полностью справедлив. В предыдущие их встречи Жнец выдавал информацию крайне дозированно, темнил, исчезал в самый ответственный момент. Но сегодня он, наконец, решил побыть честным — наверное, исключительно ради разнообразия. И на Шайтана обрушилась такая гора информации как о Континенте, так и о Стиксе в целом и богах, что у майора перехватило дыхание от масштаба происходящих событий.

Но одновременно с наступившей ясностью пришло понимание, что Жнец утаил от Шайтана столько важного, что, фактически, просто бросил на произвол судьбы. И принялся наблюдать, решая, достоин ли Шайтан стать частью команды, собираемой на Континенте для борьбы с возомнившими о себе невесть что богами.

А с пониманием, понятное дело, накатила ярость.

— Понимаю твоё возмущение, — невозмутимо проронил Жнец, сидя на диване и глядя на злобно вышагивающего перед ним Шайтана. — Но боги — не иммунные, не боты и даже не нолды. Они неизмеримо сильнее и коварнее. И взять в команду человека, не способного и не готового морально им противостоять, означает обречь на совершенно бессмысленную смерть как команду, так и его самого. На окончательную и бесповоротную смерть без возможности возрождения, пусть даже такой, какая представилась мне. Спросишь, зачем я вообще тебя сюда отправил? Во-первых, это было твоё собственное волеизъявление, а во-вторых… Во-вторых, в качестве обычного иммунного у тебя есть все шансы прижиться на Континенте и без меня. Ты бы слил ещё с пяток жизней, пока разобрался бы, что к чему. Встретил бы других иммунных, добрался до стаба, влился в какую-нибудь команду — с твоими навыками это легко сделать, а нулёвок, как и свежаков в Улье, тут сильно обижать не принято. Кроме того… Впрочем, нет, это ты поймёшь и сам, когда дорастёшь до десятки. Описанное моими устами, твоё прошлое может быть понято превратно тобой же самим, поэтому давай дождёмся, пока память сама дефрагментируется.

Шайтану крыть эти аргументы было нечем. Получение вожделенного первого уровня никак не приблизило его к пониманию, кем он был в том самом Улье. И, надо признать, касаемо этого вопроса Жнец был категорически прав — Шайтан хотел вспомнить себя, а не услышать о себе от других. Возможно, подспудно опасался показаться самому себе редкостным моральным уродом.

И это злило ещё сильнее.

— Допустим, — едва сдерживаясь от того, чтоб не впечатать кулак в бесяче-спокойное лицо Жнеца, заскрежетал зубами Шайтан. — Ну признал ты меня годным, и что дальше? Набрал я первый уровень, а всё равно как был нулёвкой, так и остался. Толку от меня.

Кулак, оставаясь разжатым, чесался всё сильнее. Вот только уменьшать с таким трудом набранную гуманность майору не хотелось, а Жнец, к сожалению, не был флаганутым — по местной терминологии это означало, что человек с положительной гуманностью первым проявил агрессию, и штрафы за его убиство Система начислять не будет.

— Пока — примерно столько же, сколько от Шпильки. То есть, никакого толку. Сейчас мы посмотрим, что ты успел набрать с заражённых, найдём этому применение и двинем в один стаб на побережье. По дороге постараемся немного тебя прокачать. А там уже ты встретишься со Шпилькой — она, я думаю, к этому времени тоже успеет поднабрать очков.

— Ах да-а, Шпилька, — растянув губы в зловещей ухмылке, протянул Шайтан. — Её ты тоже бросил на произвол судьбы, чтоб посмотреть, годится ли она? Или, наоборот, берёг, как зеницу ока?

— Даже я не могу быть одновременно в двух местах, — качнул головой Жнец, и Шайтану в его голосе почудилось нечто, похожее на сожаление. — Шпильку я вёл с Улья, с тех самых пор, как боги открыли на неё охоту. Конечно, она сейчас — главная моя забота. Но как минимум один раз мне пришлось бросить её ради того, чтоб помочь тебе. И именно в этот момент с ней случилась беда.

Всё, что помнил нынешний Шайтан о Шпильке — это лицо. Но ярость, которую пробудил в нём разговор со Жнецом, при упоминании беды усилилась многократно, и майор сам не понял, как снова сумел сдержаться и не наброситься на Жнеца.

— Ты!.. Ты!.. Ш-шайс-се, какого хрена ты бросил беззащитную женщину одну???

— Вот кого я бы не назвал беззащитной, так это Шпильку. Во-первых, у неё есть Лайма — на Континенте она стала не самостоятельным игроком, а пэтом — потом объясню, что это такое. Во-вторых, Шпилька и сама по себе не промах, не забывай, она же стронг…

— Не забывай? — съязвил Шайтан.

Жнец усмехнулся.

— Верно. Ты уже забыл. Поэтому позволю себе ещё немного прояснить ситуацию. Вы со Шпилькой — не первые, кого я отправил на Континент. Были и до вас крайне перспективные иммунные. Но им я вообще ничем помочь не мог, ни делом, ни даже советом — такая возможность у меня появилась лишь незадолго до вашего появления тут. И многие из моих протеже не смогли дождаться меня. Кто-то погиб, кто-то попался нолдам, которых боги сумели обратить на свою сторону, найдя брешь в Системе. Но, как бы я не был опечален их потерей, в общем и целом это называется естественным отбором. Вы ведь не в бирюльки играть пришли и не в рейды на элитников большой толпой ходить. Вы — те, кого сами боги посчитали своими личными врагами. Ну, за исключением тебя… пока что. Так что считай, что они подверглись тому же отбору, что и ты. Только более сложному. И есть те, кто справился. Немного, но есть. Именно такие мне и нужны.

Ярость настойчиво требовала выхода. Но желание узнать, что же случилось со Шпилькой, неожиданно оказалось сильнее даже её.

— Что с ней случилось?

— Её поймали. Мне пришлось подключить кое-кого из команды, чтоб её не успели передать нолдам. А сейчас она… ещё кое с кем, кто не очень доверяет мне, но кому очень доверяю я. Понятно, что нолды добычу так просто не отпустят, но шанс справиться у наших есть.

— Только шанс? Ты сдурел???

Жнец нарочито тяжело вздохнул.

— Помнишь, что случилось с тем кластером, где на тебя напал топтун, и мне пришлось вмешаться, всего лишь применив один из своих Даров? Он стал чернеть. Я не имею права превращать в черноту ещё один кластер. Тем более — морской.

— Значит, кластеры тебя заботят больше, чем люди, — желчно усмехнулся Шайтан. — Ну, всё с тобой понятно…

И замолчал, когда до него, наконец, дошло.

Жнец не был равнодушным моральным уродом. Он просто боялся. Нет, не уничтожить один, сотню, тысячу кластеров или весь Континент.

Он боялся уподобиться богам, с которыми собрался воевать.

Ярость схлынула так же резко, как и появилась, оставив Шайтана полностью опустошённым. Захотелось плюхнуться на диван рядом со Жнецом, откупорить одну из найденных вчера бутылок коньяка и нажраться, причём на пару, как закадычные друзья.

А затем всё как-то разом встало на свои места. Что бы там не болтал Жнец, ради Шайтана, чьё членство в команде было под вопросом, он всё-таки переступил через свой страх. А значит, все эти разговоры о проверках и естественном отборе — лишь прикрытие для его собственной неуверенности. А в глубине души — если, конечно, она есть у цифр, — Жнец давно уже всё решил.

Сделал Шайтан и ещё один вывод — поскольку Шпилька более ценна, то ради неё Жнец пошёл бы и на большее. А раз сидит тут и не дёргается, то и дела у неё совсем не так плохи, как кажется.

— Ладно, — наконец, махнул рукой Шайтан. — Ты сказал, нам надо идти в стаб.

— Верно, — с некоторым облегчением кивнул Жнец. — Рано или поздно Шпилька тоже туда придёт. Её туда доставят с ветерком и морскими шутками-прибаутками про киль и висельников на реях. Там же встретимся и с с ещё одним членом отряда. Считаю, пора вам объединиться.

— Вам? А ты? — снова неприятно удивился Шайтан.

— Пока что — вам, — твёрдо подтвердил Жнец. — Троим. А когда настанет час идти дальше, я соберу команду воедино и присоединюсь сам.

— Всё-таки ты мутный собакин сын, ш-шайс-се, — выдохнул Шайтан. — Когда выходим?

— Поживи с моё, — уголками губ улыбнулся Жнец. — После обеда. Перед выходом нам надо сделать ещё кое-что. Где там всё то, что ты собирал из споровых мешков убитых заражённых?