Боги Стикса

Глава 20 Взаперти

— А ну слезь, гамадрил заднеприводный! — не своим тоном заорала Шпилька.

Резкое падение на пол, а потом и рухнувший следом Кислый спровоцировали в районе рёбер такую вспышку боли, что на мгновение ей показалось, что сознание всё-таки отключилось. Но нет, организм иммунных крепок, и Шпилька всё-таки удержалась на тонкой грани, хоть и с огромным трудом.

— Нашёл, мля, время для утех! — язык, в отличие от хозяйки, кажется, не зависел ни от наличия сознания, ни от боли, и продолжал работать. — Или ты настолько тупой, что не понял, что в нас стреляли⁈

Кислый заелозил по ней, снова вызвав вспышку боли в рёбрах, но уже не такую острую, упёрся ладонями в пол, привстал.

— Захлопнись! — грубо бросил он и добавил пару крепких выражений. — Имей в виду — желающих тебя выловить и доставить заказчику много, но я свою добычу конкурентам не отдам. Так что лежи тихо и молись, чтоб нас на абордаж не взяли. Потому что иначе полетишь на респ вместе со своей псиной. А там я тебя снова найду, метка на тебе приметная, если знать, куда смотреть.

Шпилька открыла было рот, чтоб продолжить «светскую» беседу, но Кислый, вскочив, бросился вон из помещения с такой скоростью, что продолжение диалога стало бессмысленным ввиду отсутствия собеседника.

— Ну и скатертью дорога, — сплюнула кровью в закрывшуюся за Кислым дверь Шпилька.

Вывернула голову, взглядом нашла Лайму, извиваясь, подползла к овчарке, потормошила. Та в ответ глухо заворчала, но глаз не открыла.

— Просыпайся! — не отстала Шпилька, пальцами стянутых за спиной рук вслепую нащупала намордник, стянула его с собачьей морды. — Нужна помощь! Прямо, мля, сейчас!

Но собака просыпаться упорно не хотела. На мгновение Шпильку кольнуло острое сожаление о потерянных Дарах — второй, выводящий из организма любые отравляющие вещества и токсины, и первый, способный поделиться этим умением с другим существом, ей бы сейчас ой как пригодились.

Но их не было, так что выкручиваться придётся теми силами, что есть. То есть — обычными человеческими.

Отодвинувшись от Лаймы, Шпилька подтянула колени как можно ближе к груди, с трудом протиснула ноги через кольцо рук, едва не застряв с крайне странной и неудобной позе. Села, посмотрела, наконец, на оковы, стягивавшие щиколотки.

Вопреки ожиданиям это оказались не кандалы, а всё те же стяжки — по одной на каждую ногу, — соединённые обрывком ржавой цепи. Сама цепь была небрежно закручена в обыкновенный узел, так что избавиться от неё оказалось не слишком сложно.

Справившись, Шпилька поднялась, крадучись, подошла к двери, выглянула в обнаружившееся в ней круглое, как на каком-нибудь корабле, окошко, но увидела только часть крутой лестницы с белыми, как и всё вокруг, ступенями. Ни Кислого, ни кого-либо другого у лестницы не наблюдалось, так что Шпилька рискнула толкнуть дверь.

Как бы не так! Кислый, каким бы странным придурком не был, дверь за собой запереть не забыл — ожидал, что пленница предпримет попытку сбежать под шумок.

Шпилька, на всякий случай толкнув дверь ещё раз, подумала и села обратно на покачивающийся пол. Раз не получается выбраться, надо просто подумать, что делать, когда Кислый вернётся. Разговаривать с этим придурком, даже не знающим, кто его наниматель, нет ни смысла, ни желания, ни толку. Самым логичным действием вообще представляется попытка по быстрому размозжить ему голову, но вот беда — нечем.

Ладно, Шпилька, тогда думай давай, крепко думай, как выбраться из этой передряги. Напали, по предположению Кислого, конкуренты, к которым попадать совсем неохота. Но и снова лететь на респ как-то тоже не вариант. Надо придумать, как воспользоваться ситуацией и ускользнуть. Потом срочно разобраться с какой-то упомянутой Кислым меткой, избавиться от неё и…

Кстати, а кто такой этот Ромео? Судя по описанию — сутенёр обыкновенный. Но богатый, причём настолько, что готов платить нодием. То есть — баснословно богатый. Эдакий хозяин всего и вся.

Про нодий Шпилька знала не то чтобы много, но и этого хватало, чтоб понять — ни один сутенёр, попади ему в руки этот ценнейший и редчайший материал с воистину удивительными свойствами, не станет отдавать его за какую-то бабу. Такую цену за неё, наверное, готовы были бы заплатить боги, но какой-то там слабый на передок иммунный? Нет, тут явно что-то не сходится.

Но, раз Кислый и сам не знает, кто наниматель, как он собирается передать ему Шпильку? Через какое-то, назовём его так, контактное лицо? Звучит логично, но зачем такие сложности?

Или это контактное лицо — не очередное передаточное звено, а палач? Ещё логичнее, если вспомнить опять же, что боги на Континенте по какой-то непонятной причине стараются не появляться.

Но и тут есть нюанс, который разрушает всю эту теорию. Зачем везти её куда-то, чтоб убить, если проще было это сделать на месте? И, кстати, сам Кислый так бы и поступил — ведь не зря же он считает, что её заказал этот сутенёр с шекспировским погонялом.

А вот Шпилька практически на сто процентов уверена, что это не он. Тогда, получается, что в конце пути её ждёт не палач. А кто? Тюремщик? Вполне возможно. Ведь, с учётом того, что жизней у неё теперь много, каждый раз отправлять её на респ, а потом снова ловить и убивать становится слишком сложно и, с учётом назначенной цены, неподъёмно дорого даже для богов.

Значит, всё-таки тюремщик. И одиночная камера, из которой крайне сложно будет выбраться. Или даже не камера, а целая тюрьма, расположенная, если сопоставить постоянно покачивающийся пол, странный дизайн помещения и круглое окошко-иллюминатор в двери, вполне может оказаться где-то посреди моря или очень крупного водоёма — регион-то не зря назван побережьем.

М-да, расклад крайне так себе. Она заперта в каюте на каком-то судёнышке посреди, предположительно, моря. Оружия нет, Лайма в отключке, а снаружи идёт нешуточный бой за право первым доставить её в тюрягу для излишне уникальных иммунных. Волей-неволей задумаешься о том, что надо как-то самостоятельно обеспечить себе отправку на реп. Только непонятно, что при этом будет с Лаймой. В прошлый раз она как ни в чём не бывало встретила хозяйку у подъезда, но уверенности в том, что так будет и сейчас, нет никакой.

Выбора, однако, тоже нет, так что придётся рискнуть. И, если вдруг она не увидит после возрождения Лайму, главной целью дальнейшей её жизни станут поиски собаки и наказание всех, причастных к сегодняшнему похищению.

И только после того, как каждый из них мучительно потеряет последнюю жизнь, Шпилька вспомнит про богов.

Сердце при одной только мысли о том, чтоб бросить Лайму, протестующе взвыло и заболело так, что сломанные рёбра показались Шпильке обычной щекоткой, а на глаза навернулись слёзы. Мозг отчаянно попытался найти выход для них обеих, но не смог — положение было патовым.

Впрочем, решиться Шпилька всё равно никак не могла.

Может, всё-таки рискнуть и подождать, когда кто-нибудь явится за ней? Никто ведь, особенно Кислый, не ждёт от неё особого сопротивления. Она связана, избита и к тому же всего лишь нулёвка. Обычных шестёрок, которые охотятся на неё ради вознаграждения, вряд ли кто предупредил о прошлом Шпильки в Улье, о навыках стронга, которые в некоторых ситуациях ценнее даже её уникальных Даров и даже при непрокачанных характеристиках могут дать ей немалое преимущество.

Мелькнув раз, мысль о том, что шанс пусть и исчезающе мал, но имеется, больше голову Шпильки не покидала. Решено — бросать Лайму она не станет. Просто не сможет. Тут уже хоть в плен, хоть на тот свет, но только вдвоём, и никак иначе!

Решившись, Шпилька снова подошла к двери и выглянула в иллюминатор. Никого, но снаружи едва слышно доносятся звуки стрельбы очередями. Иногда грохочут выстрелы из чего-то крупнокалиберного. В общем, сражение идёт. А ей остаётся только ждать.

Ожидание оказалось недолгим. Буквально через минуту на лестнице показался Кислый. Изрядно потрёпанный — задняя часть половина ирокеза с его головы попросту исчезла, а передняя повисла неряшливыми разноцветными патлами, под глазом наливался синевой свежий фингал, а комбинезон зиял прорехами.

Отступив в сторону, Шпилька приготовилась. Щелкнул замок, дверь распахнулась. Вот только Кислый в неё не вбежал, а почему-то ввалился образцовым кулем. На заплетающихся ногах сделал два шага, глядя строго вперёд, и рухнул мордой вниз.

Причина такого странного поведения обнаружилась сразу — там, где шея переходила в голову, чуть подрагивая, торчала рукоять ножа.

Шпилька без раздумий бросилась в открытую дверь в надежде, что успеет сбить напавшего с ног до того, как тот достанет второй нож… и резко замерла, когда горла коснулась холодная сталь.

— Куда-то собралась, милочка? — насмешливо осведомился женский голос.

Но поразил Шпильку не он, а тот предмет, которым так ловко был остановлен её порыв.

Потому что вместо ожидаемого ножа или, хотя бы, дула автомата или пистолета, к её шее было прижато лезвие самой настоящей сабли.