Боевой маг в провинциальном училище

Глава 5. О данных обещаниях

– Лес, вон те две сумки – ваши, берите, – Тэд Саливан кивнул Морейре. – Там крупа, сыр, колбаса… в общем, все нам на обед и ужин. Вы, кажется, сами предлагали готовить?

Чуть ухмыляясь. Раз предложил, деваться некуда.

– Конечно, я все сделаю.

И на меня глянул.

Для меня.

Так-то дел всем хватит.

Утром в выходной мы собирались к оврагу.

И каждое утро, надо признать, Морейра ответственно приносил мне кофе. Я так привыкну скоро. А у него какой-то свой сорт, здесь такого не купить, и скоро закончится. Не бесконечно же? Но Морейра сказал, что уже отправил письмо и заказал еще, так что привезут. Я снова осторожно предположила, что, может, не нужно? Но Морейра сказал, что это небольшая компенсация за причиненные неудобства и беспокойства. Вот тут я и согласилась, потому что за такое беспокойство компенсацию разумно бы и куда больше содрать.

Сегодня утром он вместе с кофе еще письмо принес. Для Эйдана Ноэля, с просьбой поработать со мной. Реабилитолога. Те самые рекомендации, которые обещал. Я, как увидела кому адресовано – вздрогнула даже.

– Серьезно? А вы уверены, что это имеет смысл? – спросила с сомнением. – Вряд ли он берет каких-то случайных пациентов.

Слышала о нем, светило с мировым именем, едва ли не лучший в своей профессии. С императорским домом работает. Помню его книги в библиотеке… А тут я. Деревенский некромант.

– Случайных, конечно, не берет, – улыбнулся Морейра. – Это мой дядя, брат моей матери. С мамой они очень дружны, а на меня он поглядывает… ну, как на балбеса, снисходительно, без особого одобрения. Но отказать – не откажет. Если все будет нормально, я вас сам к нему отведу, сам поговорю с ним. Но если вдруг меня какие твари сожрут, то тут он тоже, в память обо мне, не откажет.

– Ваш дядя?

Нихрена себе! Но вот теперь я понимаю, как он в Гринбей попал. С такими родственниками куда угодно попасть можно.

– А что такого? – удивился Морейра.

Конечно, родственники у него не вдруг, а всегда такие были, он привык.

– Чего еще я не знаю о вашей семье? – мне даже чуть не по себе стало.

Он пожал плечами.

– Мой отец служит в императорской службе безопасности. Там такая работа, что про него вы вряд ли что-то слышали, они шума не любят. Оба моих старших брата тоже. Это семейное. Мой дед служил тоже, приехал из Эстелии по приглашению императора. У меня эстелийские корни, это и очевидно, но сам я, как и мой отец, родился здесь. Мама, соответственно, из Нораншира, и она тоже старается быть не на виду, ведет некоторые исследования для короны… А я, как вы сами понимаете, для государственной службы непригоден, характер у меня не тот. Не вышел. Вначале еще думали, что, может быть, Гринбей со своим подходом к дисциплине, это исправит. Но не помогло.

Не помогло, однозначно.

И он, выходит, со своими способностями и своим снобизмом – в семье неудачный младший сын? Надо же как… Но зато теперь все встает на свои места. Если, конечно, все правда.

И как-то совершенно очевидно теперь, что Морейра не отступит в своем желании докопаться. Такие, как он, не отступают. Они просто не привыкли, что что-то может пойти не так, как хотят. Что им могут отказать.

Поэтому и мне придется смириться со своей судьбой. Тем более, что он не так уж и не прав. Одобрять я, конечно, это не одобряю и поощрять не буду. Но хоть присматривать за Морейрой. Лучше заранее знать, куда его понесет.

Да и разобраться, вероятно, действительно стоит.

Днем у меня занятия и прочая работа, а вечерами я пыталась разгрести дедовы бумаги.

Морейра пытался влезть и помочь, но я твердо сказала, что посторонним рыться в дедовых бумагах не позволю. Впрочем, Морейра отнесся с пониманием.

Он ждал.

Я пока так ничего и не нарыла, но очень надеюсь, что хоть сегодня нас твари из подземелий не сожрут, и время еще будет.

– Надо за лошадью вашей послать, – как-то между делом сказала я, – пусть приведут сюда, тут подлечат.

– Лошадью? – он даже не сразу понял.

– Вы когда пришли сюда, то сказали, что ваша лошадь подвернула ногу?

– А, нет, – Морейра отмахнулся. – У меня нет лошади. В городе не нужна. Честно сказать, содержание обходится очень дорого, а смысла особого нет. Меня довезли до Ружка, а там я уже пешком.

– А почему не сказали сразу?

– Так вышло, – он пожал плечами. – Несерьезно как-то, из столицы без лошади.

И как-то вот… не нравится мне.

– О чем вы еще соврали, мастер Морейра, желая впечатлить? Может быть, там нет ни родственников, ни Гринбея, вы просто пытаетесь пустить пыль в глаза?

С другой стороны, вторая категория и Черная звезда есть. И это не на пустом месте. Но в его личном деле, которое прислали мне, только очень ограниченные сведения.

– На счет моей биографии, вы можете подать официальный запрос.

Подам. А то неспокойно как-то. Не то, чтобы есть основания не доверять, но вдруг там всплывет еще что-то интересное?

К оврагам едем вчетвером – я, Морейра, Валери и Тэд.

Мы чуть позади, а Валери с Тэдом чуть впереди. И интересно… я не замечала до этого, как Валери с Тэдом заигрывает. Легко так, между делом. И Тэд так же легко отвечает. Я слышу, как они разговаривают, слышу звонкий смех Валери… У Тэда гитара в чехле у седла, он действительно решил взять с собой. А Тэд поет, да… я слышала, как он поет.

Что-то было между ними? Они ведь давно знакомы. Кажется, было, но потом как-то… или нет? И вот, теперь снова?

Ладно, я не о том думаю.

Где-то тучки над горизонтом. Дождь будет? Все же сентябрь, сейчас нередки дожди. Но другого времени для этого похода нам все равно не найти. Деревья еще почти зеленые, только кое-где начинает появляться желтая листва.

– Может быть, теперь вы расскажете о своей семье? – вдруг предложил Морейра.

Я пожала плечами.

Ехать еще далеко.

– Даже не знаю, что рассказать. Мои все местные, дед вообще в Заревке родился, папа чуть дальше, за Мишкоцом. Дед был боевым магом, закончил Снервинскую академию. Не сказать, чтобы был сильным магом, но смог себя показать. Его родители не учились. Слабый дар у них был, но учиться так и не пошли, жили в деревне как все, у них был дом, хозяйство. Но дед понимал, что его жизнь теперь сильно отличается от той, что могла бы быть дома. Он мог получить больше. И когда отслужил положенное после академии, начал задумываться о том, что надо дать шанс простым ребятам. Возможность учиться и развивать дар. Начал он все это вообще на свои деньги, потом нашел тех, кто готов поддержать, потом получил поддержку короны. Моя бабушка была природником, занималась здесь же полевыми работами. Мама пошла в нее. Мама никогда не одобряла дедовы идеи, она говорила, что это не шанс учиться, а шанс помереть раньше времени где-нибудь в овраге, в грязи, быть сожженным или разорванным на куски.

Морейра фыркнул.

– Если дар, стоит его развивать.

– Да, – кивнула я. – Дед считал так же. Дар – это судьба. И не стоит от судьбы бегать. И все же мама вышла замуж за военного некроманта. Папа тоже закончил Снерву, успел повоевать, а потом дед пригласил его сюда. Здесь они с мамой и познакомились. У мамы всегда были другие дела и другая работа, не война, а урожай пшеницы и ячменя, капуста, яблоки… Когда папа погиб, она сказала, что не может здесь больше оставаться, с нее хватит войны и всего, что с ней связано. Она не будет участвовать в том, чтобы готовить из местных детей мясо для полей сражений. Так и сказала.

Я поджала губы, поняла, что до сих пор меня задевает все это.

– Злитесь на нее до сих пор? – тихо спросил Морейра.

Я головой мотнула.

– Нет, это ее право. Каждый имеет право на свои взгляды. Если она хочет сажать капусту, пусть сажает. Только мир от этого не изменится. Если бы там, под Брайницом, мы не смогли бы собрать последние силы и выстоять, где бы она была сейчас?

Злюсь, да. До сих пор злюсь.

Морейра фыркнул снова.

– Ваша мать? Сажала бы капусту для Олунхавского хана, думаю, примерно так же, как и сейчас.

Я посмотрела на него. Как-то… слишком, что ли.

– Для хорошего природника, – сказал Морейра еще, – нет большой разницы на кого работать. Природнику важна земля и то, что на ней растет. А политические игры – дело такое… перераспределение ресурсов, не более. Простые люди неизбежно страдают во время войны, но если смотреть шире… Вот эти земли сколько переходили из рук в руки? Даже во времена Огнена, то кнепольские князья владели, то тишойские, потом земли стали частью Тессалийского королевства, потом частью Варайского, потом снова независимость, потом стали частью империи. А семья каких-нибудь местных фермеров как пахала свой огород на холме, так и пашет. И им вообще не важно, кому платить налоги. Сколько – важно, кому – нет. Важна эта земля и спокойная жизнь.

– То есть, по-вашему, не стоит и дергаться?

– Я похож на человека, который считает, что не стоит дергаться? – Морейра засмеялся. – Просто в чем-то ваша мама права.

– Если бы сюда пришли олунхайцы, – сказала я, – они бы многих согнали со своих земель. Лучшие земли бы отдали своим. И простые люди пострадали бы тоже. Лишились бы своих домов.

– Может быть, – согласился Морейра. – А может, и нет. Может быть, сюда бы не дошли. Я не хочу спорить, поверьте. Я тоже был на войне и под Брайницом, и сделал все, что в моих силах. И даже больше. И при жизни и… после смерти тоже…

В его голосе что-то глухо царапнуло.

После смерти?

– Что? – не поняла я.

– Да нет, я живой вполне, вы не подумайте, – он криво ухмыльнулся, немного болезненно. – Но так вышло.

– Как вышло?

У меня кольнуло внутри. Даже не кольнуло, заныло… я почти представляю, что там…

– В момент полного выгорания, – сказал Морейра, глядя куда-то в сторону, напряженно, – жизненный ресурс вычерпывается тоже. А когда на это накладывается еще и физическая травма… На какое-то время зависаешь не там, не там. Вроде бы сильный маг, поэтому связи сильны, душа еще пытается цепляться, но тело уже сдалось полностью. И в этот момент… если хороший некромант, конечно… в общем, если некромант действует не направленно, а площадями, если вокруг и так много смерти и мертвых, некротическая энергия сильна, то и тебя может подцепить тоже. Поднять. И, самое главное, ты все понимаешь, ощущаешь… в смысле боли нет, но все, что происходит… И ничего не можешь сделать с этим, словно смотришь со стороны. Твое тело действует не по твоей воле и идет в бой снова, ты слышишь, как тебя зовут. Приказ. Как и все твои мертвые друзья, которые полегли рядом с тобой. А теперь встали и идут…

Он сглотнул, облизал губы. И зубы сжал.

Страшно. Вот да, теперь я отлично понимаю его нелюбовь к некромантам.

И хочется оправдаться, объяснить, что иначе было нельзя, что именно это, возможно, дало шанс на победу. Но какой в этом смысл, он понимает и сам.

И профессиональный интерес не дает просто так закрыть этот тему.

– То есть… простите за вопрос. То есть вы были мертвы? Технически?

Морейра глянул на меня и усмехнулся, чуть нервно, но все же с иронией. Да, все мы такие. Он тоже. Профессиональный интерес перевешивает.

– Технически да, – согласился он. – Мне объясняли, это тонкий момент. То есть тело было мертво, но душа не успела улететь. А тут некромантская сила… Все же, сила есть сила, и она помогла душе зацепиться и удержаться, пусть за эту силу, не за собственную, но все же. С точки зрения медицины – я был мертв, с точки зрения церкви – нет. Это не воскрешение, это где-то на грани. Совсем на грани. Мне сказали, что это удача, и если бы меня не подняли как покойника, я бы не выжил.

Невероятно. Слышала о таком, но скорее легенды.

– Страшно было?

Глупый вопрос, я и сама понимаю. Не стоит такое спрашивать.

Морейра усмехается снова.

– Больше всего пугает беспомощность. Ты все понимаешь, но ничего не можешь.

Да. Вот именно беспомощность тогда накрыла и меня тоже, я отлично помню. Мы едва не проиграли. Еще немного, и битва при Брайнице обернулась бы поражением, и неизвестно, что случилось бы потом. Много сильных магов там полегло.

И поднять своих – было решением отчаянным, последним шансом, у нас почти ничего больше не осталось, только мертвые. Шаг от отчаянья. И мертвые спасли.

Но вот если даже после такого Морейра восстановиться смог, то мне действительно стоит попытаться. Со мной изначально все проще.

Посмотрим…

Обратиться к специалисту я, все же, обещала.

Первую половину дня наш поход действительно больше напоминал студенческий, вот примерно так Тэд своих водит, показывает им все, выгуливает на природе.

Начали с верхней части старого русла, но там, ожидаемо, было спокойно и чисто, Тэд иногда останавливался, замеры делал, под коряги заглядывал, но все было чисто, и даже если и был какой-то фон, то совершенно обычный для этого места. И даже странно было бы, если этого фона не было, помня историю.

Все в норме.

Интересно, как Морейра реагировал на это. На силу. Тэда, как человека, он воспринимал совершенно нормально, спокойно, охотно разговаривал с ним и явно не испытывал никакой неприязни. Хотя старался не касаться, передавая что-то из рук в руки, но это не слишком бросалось в глаза. Тут еще Тэд некромант не слишком сильный, и его обычный ровный фон, возможно, не вызывает у Морейры отторжения.

А вот любое проявление силы, любой всплеск – замеры, исследования, любое использование магии, заставляло Морейру напрячься. Не до паники, конечно, но я видела, как рядом ему некомфортно, он старается подальше отойти, чуть бледнеют щеки. А ведь это пока еще до настоящего дела не дошло.

Но, с другой стороны, если лицензия у него есть и летом он был в пещерах Ицай-хака, то он вполне держит себя в руках и работе это не мешает. Там в пещерах неизбежно тоже некромант был, и сработались же, ничего.

Дальше по оврагу тоже спокойно все.

И даже на том месте, где мы были, вытаскивая Стефана.

– Интересно, туман почти рассеялся, – сказала Валери. – Плотность почти обычная для такого места. Если бы мы пришли сейчас, то, скорее всего, не обратили бы внимания.

С одной стороны это хорошо, значит система регулируется и сама приходит в норму, с другой… редкие вспышки могут быть опаснее спокойного ровного чуть повышенного фона. Особенно, если вспышки непредсказуемые.

– Хоть студентов веди, – Тэд покрутил головой, пытаясь уловить хоть что-то. – Ну что, пообедаем, или сразу пойдем к крепости?

– Лучше сразу, – сказала я. – Сейчас осень, темнеет рано. А в такие места лучше днем, чем по темноте.

Тэд кивнул. Тем более, что у нас были сэндвичи с собой, можно немного перекусить по дороге. Лошадей и вещи оставили в светлом сосновом лесу, дальше к замку верхом все равно не проехать. Там и дорожек-то нет – трава, кусты и бурелом. Тут не так уж далеко, просто сложно пролезть.

Первый шел Морейра, прокладывая дорогу, за ним Тэд, потом я и Валери в конце.

Давно я уже по таким дебрям не лазила. Лес словно пытался захватить и закрыть от всего старые стены крепости. По темноте тут действительно не пролезть будет. Можно, конечно, подсветить магией, но лишней магии в таком месте не хочется.

– Прям детство вспомнила, – усмехнулась Валери. – Мы где только ни лазили. Нас вечно в какие-то дебри тянуло, приходили грязными, в порванных штанах, бабка моя все ругалась… А ты сюда ходила?

Ходила.

– Да, с отцом.

Вспоминать это приятно и больно одновременно. До сих пор.

Валери хмыкнула у меня за спиной.

– Я тоже с ним сюда ходила. Вот как раз, когда комиссию из Магконтроля звали, перед войной. Тебя не было, ты только учиться заканчивала, проходила какую-то практику. А я уже здесь работать начала. Мы вдвоем ходили… он некромант, я энергетик, тоже пытались понять, что тут. Он ведь такой же, как и Морейра был, ему все не сиделось, везде хотелось нос сунуть. С картами ходили… Ничего толком не нашли. По крайней мере, я не помню, чтоб что-то нашли.

– Это же его идея была комиссию позвать?

Я вдруг поняла, что слишком мало об этом знаю, раньше повода интересоваться не было. Знала, что дед вызывал, что приезжали… Но сама по себе эта история меня мало волновала.

– Нет, идея твоего деда, – сказала Валери. – Богдан тоже сам лезть хотел, но твой дед ему запретил, специалистов вызвал. Но те тоже нас близко не подпускали. Очень быстро как-то тут все посмотрели и дали рекомендации не лезть. Не знаю уж, что могли найти.

Интересно все это… Надо поспрашивать тех, кто здесь раньше работал. Петар Вальц, хоть и не маг, но физподготовку с нашими студентами ведет, он лет двадцать тут работает, что-то знать может. Тэд уже после войны пришел, Бланше тоже.

– А папа не говорил, что именно здесь искал? – спросила я.

– Мне нет, – сказала Валери. – Знаю, что он с дедом твоим обсуждал и даже ругался, но со мной нет. И мать твоя знать может. С ней он тоже ругался. Так-то Богдан тут все облазил…

Ох… У мамы узнать? Вариант хороший, но она слишком далеко. И вряд ли она захочет со мной об этом говорить.

– И тебе не интересно было, что ищите? – спросила я.

– Пф… – Валери засмеялась. – Да мне все равно было, я готова была с ним куда угодно ходить. Он мне нравился… э-э… ты не подумай чего, просто нравился, он сам никогда никаких поводов не давал. А я девчонка совсем. Вот примерно как наши на Морейру падают, так и я была готова. Мать твоя это чувствовала, и ей страшно не нравилось, но придраться было не к чему совершенно. А Богдан, мне кажется, был слишком своими делами увлечен, чтобы мою дурь замечать.

Вот, надо ж… я и не подозревала даже. Хотя, конечно, тут не о чем подозревать. Но отец был… красив. Я не сильно задумывалась об этом тоже, но объективно – да. Не такой пафосный красавчик, как Морейра, но так, очень по-мужски, сила чувствовалась.

У него ведь тоже какие-то бумаги остались, надо поискать.

* * *

Башни крепости были совсем такие, как я запомнила.

Даже удивительно.

Впрочем, они стоят тут сотни лет, так что и за последние десять измениться не должны.

В двух местах стена пробита, частично разрушена, но большая часть осталась стоять так, как и была при князе. Дерево местами сгнило, а камни остались.

Я бывала тут с отцом. В соседних оврагах он учил меня впервые управляться с собственной силой, а вот крепость… тут мы приходи просто посмотреть. Последний раз была, когда приезжала на каникулы. А потом, уже одна, именно сюда, не ходила ни разу.

Я видела, как Морейра едва не подпрыгивает от нетерпения. Ему интересно, хочется посмотреть.

Вокруг крепости высокая трава заканчивается, становится редкой, идти уже совсем легко. Только камни. И тишина.

Даже птиц, которые еще в ельнике встречаются то тут, то там, – здесь уже не слышно.

– Ох, ты! – тихо говорит Морейра и останавливается.

– Что там? – спросила я, обходя Тэда, подходя ближе.

– Сила… – выдохнул Морейра. – Я так понимаю, это остаточная защита крепости? За пятьсот лет все еще не выветрилась.

К Валери повернулся. Она в таких вещах лучше понимать должна.

– Да, это защита крепости, – сказала она. – Целостность нарушена, но все равно осталось много защитных рун, артефактных накопителей, вмурованных в основание стен. Поэтому сохранилось все хорошо, камни почти не осыпались. Накопители тянут силу из земли. Ослабевают потихоньку, потому что с нарастающей энтропией справиться все сложнее… но пока еще тянут.

– Защита держится столько лет… Значит, и версия с щитами, которые стоят под землей и закрывают там что-то… вполне может быть реальностью.

Морейра уже руки потирал, он и не сомневался. Новые доказательства есть.

– Ну, теоретически, – сказал Тэд, – последний всплеск может быть вообще вполне естественной природы. Возможно, тут нет никаких особых прорывов и щитов. Всплески случаются по весне, когда затапливает и размывает могильники. У нас тут не совсем типичная картина, но, учитывая возраст и количество погибших в этих местах магов – все может быть. Личные артефакты, опять же, старые, не найденные вовремя. Мы завтра еще к болотам сходим, Валери говорит, что туман, похоже, идет оттуда. Да и так может быть… свежая смерть. Волк загрыз зайца, свежая кровь просочилась к старым костям.

– И вот такой плотный туман от заячьей крови? – не поверил Морейра.

Тэд сморщился.

– Я понимаю, Лес, что вам хочется подвигов и страшных тайн. Но мой опыт говорит мне, что в девяти из десяти случаев даже самые необычные происшествия имеют простое и бытовое объяснение.

– Но вероятность есть.

– Есть, – Тэд кивнул, развел руками.

– Туман из оврага плотнее ближе к холму и крепости?

– Плотнее, – сказала Валери. – Но это как раз обычное явление. Здесь сильная защита, и в целом остаточная энергия сильная. Поэтому сюда притягивает некротический туман из оврага, как разные полюса магнита. Действие не сильно выраженное, но есть.

– А где вход в подземелья? – Морейра, кончено, про главное забыть не мог.

Тэд усмехнулся.

– Идемте, покажу.

Внутри стен крепости тишина почти оглушала. И чуть не по себе. Тут даже воздух кажется другим.

Так ведь не должно быть?

– Не должно, – согласилась Валери. – Понятно, что когда здесь жили люди, такого не было. Но во время штурма что-то сбилось, структура защиты повреждена… или вследствие обрушения, или кем-то намеренно. Сейчас крепость фактически законсервирована… она закуклилась, не пропуская лишнего ни внутрь, ни наружу.

– Но нас она пропустила.

– На полноценные физические щиты нужна совсем другая мощность.

– Или в людях она не видит угрозы, – сказал Морейра.

– А в ком же тогда?

Морейра пожал плечами. Настроить можно по-разному.

– Вон к той башне сейчас, – показал Тэд.

Дорогу я знала. Только там все равно вход завален, и не пройти. Что Морейра надеется увидеть? Или он желает разгребать завал прямо сейчас? Силы у него хватит, тут я даже не сомневаюсь, но это не разумно.

В башню. А в ней дверь и узкий проход, ведущий внутри стены, темный, но сухой, чистый. Потом лестница наверх, на стену, а под лестницей почти неприметный люк, и там проход вниз. Удивительно, но дерево двери совсем не гнилое, крепкое, словно этим доскам не пятьсот лет, а десяток, не больше. Защита действует так? Консервация.

И по проходу можно пройти не так уж далеко, под стеной крепости он полностью завален. То ли попавший в стену снаряд вызвал обрушение подземного коридора, то ли каким-то образом сначала завалили проход, а потом уже обрушилась стена над ним. Стена в любом случае обрушилась и осыпалась внутрь.

Морейра тяжело вздохнул, осматривая. Небольшой светлячок послушно следовал за его рукой, освещая то одну часть завала, то другую.

Вот что он вообще ожидал увидеть?

Никакого особого фона из-за завала не ощущалось, все очень спокойно. Но это ничего не значит.

– А выход? – задумчиво спросил Морейра.

– Точное место выхода на карте не обозначено, – сказала я. – Но, судя по всему, он на том берегу реки… бывшей реки. И там сейчас уже болота. Выход мы вряд ли сможем найти.

– Но болота мы завтра все равно осмотрим? – сказал он. – А тут… Разбирать в этой стороны довольно сложно, очень уж далеко выносить камни. Но можно прокопать с той стороны стены, с улицы, за завалом.

И на меня посмотрел.

Валери фыркнула.

– И зачем это нам?

– Нет, – жестко сказала я. – Если предположить, что в подземельях все же таится какая-то темная сила, то сейчас она отгорожена от нас преградой. Заперта. Возможно, не только физически, но и защита крепости заодно помогает надежно закрывать проход. Если мы взломаем проход снаружи, с той стороны, то никакой защиты уже не будет. Что бы там ни было, оно сможет беспрепятственно выбраться наружу.

– То есть вы предполагаете, мастер Вранич, что там все же что-то есть?

– Я не хочу рисковать, мастер Морейра. Кроме вашего любопытства, других весомых аргументов нет, – и вот так, глядя ему в глаза, в полутьме. – Михо вообще считает, что вследствие травмы у вас притупилось чувство опасности, так бывает. Вы не до конца осознаете последствия. Для работы в спокойных условиях, как преподавание, вы вполне пригодны и адекватны. Для работы в серьезной команде, где кроме вас хватает действительно сильных магов – пригодны тоже. Но в условиях, когда вас некому остановить, вы можете быть опасны.

Морейра поджал губы.

– Вы считаете меня опасным?

– Я очень хочу надеяться на ваше благоразумие, мастер Морейра. Но пока благоразумия не вижу. Я сделала, как вы хотели. Я пошла сюда с вами, я показала вам заваленный проход. Я и раньше говорила, что дальнейшее не одобряю, это опасно. Сейчас мы выйдем отсюда, сделаем замеры фона вокруг крепости, потом, завтра, выйдем пораньше и сходим на болота. На большее у нас пока нет времени, как нет и необходимости. В крепости опасности нет.

– Считаете, что нет?

– Считаю, что сейчас наибольшая опасность исходит от вас, – сказала я.

Он хотел было что-то сказать, даже воздуха набрал. Но только выдохнул. Нахмурился, долго смотрел на меня. Потом все же решился.

– А если мы ничего не найдем завтра на болотах? Если мы ничего найдем в принципе. Мы сделаем вид, что ничего не было?

– Мы вернемся к нашей работе, мастер Морейра. Не забывайте о ней. В первую очередь, мы должны думать о студентах. Но, если вы считаете, что опасность действительно существенная, то я могу отправить запрос в Дорнох и Магконтроль, и там уже решат.

– Не нужно пока писать.

– Боитесь, что они приедут и украдут у вас лавры первооткрывателя? Хотите до всего докопаться сами? Доказать… Кому? Своей семье? Что вы чего-то стоите?

Он тихо фыркнул.

– С вами опасно иметь дело.

– Да, – согласилась я. – А еще я тоже некромант, не забывайте. Или тут вы не осознаете опасность тоже?

Это слишком, наверно, но он слегка выводит меня из себя.

Он уже хотел было что-то ответить, но…

– Та-ак, – тяжело вздохнула Валери.

И светлячок, освещавший проход, тут же погас.

Я почувствовала движение. Морейра ближе всех ко мне стоял, и сейчас я инстинктивно подалась к нему, схватила за руку. Или это он меня схватил?

– Это не я, – шепотом сказал Морейра мне на ухо. Так близко. Я даже дыхание его чувствовала.

– Что? – не сразу поняла.

– Погасил не я.

И движение чуть дальше.

– Это я погасила, – сказала Валери. – Светлячок – это чистая энергия, так что не сложно. А вы, если уже закончили ругаться, то идем. Нам нужно еще вокруг крепости все проверить, и потом уже пора ставить лагерь на ночь.

Новый светлячок зажегся рядом с ней.

Морейра выпустил мою руку.

– Прости, – сказал шепотом.

– За что?

– За настырность, – все же чуть-чуть раскаянья в его голосе скользнуло.

И глаза у него такие сейчас…

Очень захотелось потрепать Морейру по волосам, как Валери недавно. Но я не стала.

– Какой смысл в прощении, если вы не исправитесь.