Боевой маг в провинциальном училище

Глава 15. О древнем зле

Почти всю дорогу ехали молча. Все уже успели обсудить, распределить роли, понять, что каждый должен делать.

Осталось главное.

До крепости сразу.

Дальше все распределено. Штельман снимает печать с прохода, мастер Рикарду расчищает камни, чтобы можно было пройти. Лес в этом не участвует, потому что ему нужны будет силы потом, прикрывать меня, а Рикарду с нами не пойдет. Ноэль будет следить за щитами и потоками, чтобы ничего лишнего не прорвалось.

Пойдем втроем.

Но вначале нам просто ждать.

Мы с Лесом сели у стены, приготовились. Он держал меня за руку, я положила голову ему на плечо. Так спокойнее. Только сердце колотится.

Вот сейчас.

Прислушиваясь к каждому шороху, каждому движению магии. Пока близко лучше не подходить и не мешать.

Чувствовала, как Штельман начал… Вся эта сила, поднимающаяся из-под земли, ломающая преграды, отворяющая врата… как кружит, находит пути… Чувствовала, как нарастает. И Лес тоже чувствовал. Я даже не сразу поняла, почему он так. Замер, прислушиваясь, почти перестал дышать, пальцы напряглись.

– Что? – тихо спросила я.

Он мотнул головой.

– Все хорошо.

Я не поверила. Повернулась к нему, заглядывая в глаза. Он попытался улыбнуться, почти через силу, но выходило так себе. И чем больше нарастала сила, тем бледнее становились его щеки, тем больше темнели глаза.

– Лес… – я сжала его руку, перевернулась, встав на колени рядом. – Посмотри на меня. Как ты?

У него губы побледнели. Он старался дышать ровно и глубоко, но я все равно видела, что происходит.

– Нормально, – сказал он. – Я сейчас… я… – облизал губы, чуть нижнюю закусил. – Слушай… я думал, что уже вполне привык и не шарахаюсь от этой силы. К тебе привык, и ничего… У Штельмана совсем другая сила… или дело в мощности? Я не знаю, я…

В мощности, думаю. Штельман, как бы там ни было, но очень сильный маг. И даже не в его магии дело, а в том, как сейчас он поднимает из глубин древние силы, как они отвечают ему.

Лесу страшно. И, кажется, еще больше пугает то, что может не справиться и запаниковать в нужный момент. Сейчас так смотрит на меня, пытаясь что-то решить.

Спокойно. Хотя бы кто-то из нас двоих должен не паниковать.

– Ты хочешь отказаться? – как можно более ровно говорю я.

Он мотает головой.

– Нет. Я пойду с тобой. Я никак не могу отпустить тебя одну!

Не может, я вижу. А еще вижу, какая внутри идет борьба. И отказаться сейчас – хуже смерти, это значит перестать верить в себя. А если перестать – все потеряет смысл.

– Хорошо, – киваю, глядя ему в глаза. – Я тебе верю, Лес. Я пойду с тобой, и у нас все получится.

И вот тут, сейчас, сила нарастает до предела, почти физически ощущается… срывается печать, распадается, взрывается вспышкой тьмы, освобождая камни. А потом грохот и дрожь земли.

Лес даже чуть пригибается, втягивая голову. По виску ползет капелька пота.

Проход открыт.

Ноэль зовет нас вниз.

Мы идем.

Нет, Лес идет тоже. Поднимается на ноги и идет. Я чувствую его напряжение, но отступать он не отступит. Ничего, все получится.

И мы спускаемся. На высоких ступеньках вниз лес едва не падает, у него ноги не сгибаются.

Разумно ли это вообще? Но если кто-то и скажет ему, что он может не справиться, то точно не я. Хотя от этого еще страшнее. Ощущение защиты плывет…

Внизу нас ждут. Штельман и матер Рикарду… И я чувствую, как из открывшегося прохода фонит темной силой.

– Там кости с той стороны. Думаю Сигурд, – говорит мастер Рикарду. – Его жертва была первой, он лича создал, он его и запер. Сильный был мужик… Ну что? – и потирает руки. – Готовы? Все помнят, что надо делать?

Сигурд значит? Он как раз после сражения пропал… Вот его мне не слишком жалко, в отличие от невинных девочек. Он хоть с самого начала знал, на что шел. Сам создал чудовище, сам попытался проблему решить… как мог.

Пора.

Мы должны идти втроем. Лес, Штельман и я. И по плану – я буду разговаривать с Огненом, установлю контакт, Штельман поможет мне отпустить его, сделать так, чтобы все прошло гладко, у него опыта больше. Лес будет прикрывать. Если вдруг что-то пойдет совсем не так – Рикарду и Ноэль накроют все куполом и позовут подмогу.

– Готова, – говорю я.

Лес кивает.

Рикарду смотрит на него и вдруг хмурится.

– Так, в чем дело? – резко говорит он.

Не знает?

– Все нормально. Я готов, – говорит Лес. Я вижу, как очень старается взять себя в руки, дышать ровно и расслабиться.

– Ты зеленый весь, – говорит Рикарду. – Объясняй, что случилось, или никуда не идешь.

Отлично понимаю такую позицию, потому что вот так – не безопасно. Лес должен нас защищать, но для этого сам должен быть спокоен и собран, иначе может упустить что-то важное, вовремя не среагировать на угрозу.

Лес очень старается.

Он тоже все понимает, кончено. Даже в мерцающем свете светлячка я вижу, как бледнеет еще больше.

Зубами скрипит. Ему нужно сделать усилие, чтобы сказать это.

– Еще со времен Брайница осталась слабая паническая реакция на некромантскую силу. Но работе это не мешает.

На лице Рикарду непонимание, недоверие, потом волной накатывает ярость.

– Паническая реакция?! – страшно спрашивает он. – Да ты сдурел вообще?! Что ты тогда здесь вообще делаешь?! Почему не сказал?! Почему я узнаю об этом сейчас?!

И даже голос особо не повышает, но даже мне хочется спрятаться подальше, забиться в далекую нору.

Лес стоит, неподвижно глядя прямо перед собой.

– Я думал, ты знаешь, – тихо говорит он. – Это есть в деле.

– Есть в деле?! Ты идиот?!

Рикарду почти готов сорваться и наорать, но только на мгновение прикрывает лицо рукой, потом с усилием трет, долго и витиевато матерится.

– Это не мешает, я могу справиться, – глухо говорит Лес, все так же глядя перед собой, а не на отца. – Я прошел тесты, у меня есть лицензия. Этим летом я был в пещерах Ицай-хака.

– Ты хоть сам понимаешь, что говоришь? – я вижу, как внутри у Рикардо все кипит. – Прошел тесты! Лицензия! Чего будет стоит твоя лицензия, если ты хоть на секунду потеряешь там контроль? Если замешкаешься? Ты вообще понимаешь, что делаешь?

– Справедливости ради, – тихо сказал Ноэль, подошедший сзади, – потерять контроль может каждый. И ты тоже. Даже если уверен, что ничего не боишься.

– А ты! – Рикарду развернулся к нему, сверкая глазами. – Ты не лезь! Это не в твоей компетенции вообще! Ты хоть понимаешь, что тут может быть каждое мгновение дорого! И пока он будет делать усилие и собирать волю в кулак – там всех накроет!

Ноэль пожал плечами.

– Сам-то истерику не устраивай, – спокойно сказал он. – Нам поздно менять планы.

– Я с ним не пойду, – вдруг заявил Штельман, отступая на шаг назад. – Да вы что, с ума сошли? Если боевой маг его уровня сорвется и запаникует в пещерах, нам конец. Даже без всяких личей. Он сам нас всех убьет. Я с ним не пойду. Хоть под трибунал меня отдавайте. Я лучше в тюрьме отсижу, чем так… Лучше накрывайте куполом и вызывайте кого-то еще.

Лес стоял вытянувшись, с прямой спиной, совсем неподвижно. Белый, как полотно.

– Та-ак… – Рикарду окинул нас всех взглядом. – Значит сейчас вместо Леса иду я. Со мной вы не боитесь идти, мастер Штельман? Вот и славно. Нэд, ты сможешь сам щиты поставить, в случае чего?

– Смогу, – мрачно сказал тот. – Не уверен, что продержу долго, но поставить смогу.

– Прямо сейчас отправь срочное сообщение Сикорски, пусть бежит сюда. Если через порталы, то через час уже будет, а то и раньше. Давай. Как отправишь, мы сразу идем. Ива, готова? Не будем терять время.

– Хорошо, – говорит Ноэль, и как-то странно смотрит на меня, на Леса. Вздыхает. – Я тогда наверх поднимусь, оттуда легче отправить.

Лес молчит. Только сглатывает судорожно.

Если так, то для Леса все, конец. Его отстраняют сейчас, и отстраняют так, что вернуться вряд ли удастся. Это клеймо будет с ним навсегда. Как с этим жить? Он опасен и не годится для настоящей работы. Даже если не попадает в официальные отчеты, это не забудут.

И Лес не спорит, не пытается. Знает, что с отцом спорить бесполезно?

И я даже понимаю, что Рикарду прав. В его решении есть правда.

Но так неправильно. Для Леса – это почти смерть. Хуже смерти. Вот так просто, одним решением, все его стремления, его гордость – ломаются и втаптываются в грязь. Если от него откажутся сейчас, потом точно не найти достойную работу. На полевой карьере можно поставить крест. Но он не сможет без этого! Это вся его жизнь.

Мне тоже страшно.

Но если ничего не сделать сейчас, потом будет поздно.

– Подождите! – громко говорю я. Очень надеюсь, что твердо и уверено, но выходит не очень. Не важно. Я беру Леса за руку, он вздрагивает от прикосновения. – Если мастер Штельман боится идти, то я могу пойти с Лесом вдвоем. Я знаю, что делать. А если не выйдет, тогда зовите своих.

И смотрю прямо Рикарду в глаза.

В первое мгновение он просто не понимает. Не привык, чтобы с ним спорили. Не верит в это. Потом начинает меняться в лице, кровь к лицу приливает, темнеет.

– Вы с ума сошли? Вы не поняли, что происходит сейчас?

– Я все поняла, – говорю, и страх уходит окончательно. Этот шаг сделан и поздно бояться. – Мы пришли сюда, чтобы упокоить князя Огнена, и мы сделаем это.

– Без Штельмана вы не справитесь.

– С чего вы взяли? – говорю я. – Да, силы у меня не хватает, тем более сейчас. Но это как раз та ситуация, когда важна не сила. Мы не собираемся драться. А техническая сторона у меня отработана. Я даже больше скажу. После того, что я вижу сейчас, я не хочу идти никуда с мастером Штельманом, потому что именно он тут слабое звено. Вы только посмотрите. Из всех нас запаниковал именно он. Боится. А если он запаниковал сейчас, отказывается работать, то может запаниковать и там. Ошибиться, сделать что-то не так, своей неуместной реакцией испугать или разозлить лича. И тогда нас всех сожрут. Мне будет куда спокойнее идти без него. С Лесом. Лесу я доверяю и точно знаю, что он будет меня защищать, что бы ни случилось. Он не подведет.

Ноэль довольно хмыкнул у меня за спиной.

– Она права, Рик.

– Права?! – возмутился тот. – Это что, игрушки вам? Вы не понимаете, как все серьезно? Что это вообще? Не хочу с этим, хочу с другим?

– Не упрямься, Рик. Она права. Ты сам понимаешь, что именно сейчас важна не сила, а твердая воля. Решимость. И ты отлично видишь, у кого есть, у кого нет.

– Она не может идти одна, – возмутился Рикарду, и что-то изменилось в его голосе. – У нее нет опыта, она очень молода. Она разбудит лича и не сможет с ним справиться. И тогда он сожрет их обоих.

– Тогда мы накроем куполом, вызовем Сикорски, Маера еще… я заранее вызову. И пойдем сами.

Рикарду как-то подобрался, зубами скрипнул.

– А они? – кивнул на нас.

– Они? Так ты боишься за сына? – тихо, вкрадчиво поинтересовался Ноэль. – Боишься его потерять, отправив на задание, которое не под силу? Он боевой маг, Рик, это его работа. Как и твоя. Он не мальчик уже и должен понимать, что делает. Он ведь понимает? – Ноэль глянул на Леса, подняв бровь. Лес поспешно кивнул. – Если откажешь ему сейчас, если не пустишь, то потеряешь его наверняка. Он потом к тебе даже близко не подойдет. Ты же знаешь, какой он упрямый. Сейчас дай ему шанс.

– Шанс? – возмутился Рикарду. – Это что, по-твоему, игра? Тут люди кругом, деревни. Я не могу рисковать.

– Ты в любом случае рискуешь, Рик. Каждый может подвести и каждый может ошибиться. И я, и ты. В нашем деле гарантий нет, невозможно сделать все правильно и получить нужный результат. Магия – это куда больше усилие воли, чем правильно выстроенная схема. Но решать тебе.

Я видела, как Рикарду тяжело дышит. Ему нелегко это дается. Слишком личное.

Он смотрит на Леса… долго…

Но и тянуть тоже нельзя.

– Лес… – наконец тихо говорит он. – Ты уверен, что справишься?

Лес бледнеет еще больше, и вытягивается, выпрямляется.

– Да, – говорит хрипло.

– Тогда иди. Идите вдвоем. Если что-то пойдет не так, постарайся дать знать.

* * *

В подземных ходах было на удивление сухо и вполне просторно. Я даже почти не пригибалась, пока шла, но Лесу чуть согнуться пришлось. Он шел впереди, я за ним. Пока ход был один, а дальше – я видела карту, проходы разветвлялись. Но я примерно понимала куда нам, опираясь на карту.

Впрочем, тут и без карты можно почувствовать. Даже я могла. И вообще эти новые щиты, которые поставил Ноэль, почти не ощущались и не давили, я могла чувствовать магию, могла что-то сделать сама. Они уберегали только от внезапных резких выбросов силы. А утром, перед отъездом он снял там какие-то предохранители еще, чтобы я могла и ударить, в случае необходимости. Без предохранителей в обычной жизни опасно, но там, куда мы идем – как раз.

И все же, для того чтобы отпустить душу, силы нужно не так уж много. Тут дело не в силе.

Лес шел молча и как-то хмуро. Светлячок перед ним, впереди, но я все равно видела, как на шее поблескивают капельки пота. Но в остальном – спокойно и уверенно шел. Да, сейчас не до болтовни. Мне хотелось сказать Лесу что-то, но я не знала что. Все, что могла – уже сказала его отцу. Поэтому просто старалась сосредоточиться на главном, уловить магию, собраться.

– Ив, ты мне так доверяешь? – тихо спросил Лес не оборачиваясь.

Я вздохнула.

– А ты мне? Без Штельмана… Ты уверен, что у меня получится, и все это не зря?

Он быстро оглянулся.

– Да, – сказал твердо. – Ты сможешь. Ты и не такое делала. Знаешь, я думаю, что Ноэль предложил тебя не потому, что ты женщина, а потому что знает Штельмана. Ты права, Штельман запаниковал, а это значит, что вполне мог бы запаниковать и там, и тогда… все бы накрылось.

С одной стороны – да. С другой…

– У них, думаю, полно хороших магов и без меня.

– Да, – согласился Лес. – Но и ты маг тоже. Под Брайницем ты показала себя, показала что готова идти до конца. Вот и решили, что ты справишься.

Я тоже маг… Да, как бы я не пыталась забыть об этом. До Брайница, до войны в целом, я вообще думала, что буду работать в полях, а не преподавать. Меня тянуло на подвиги. Ну, в таком возрасте, сразу после учебы – это не удивительно. А руководство училищем, я была уверена, дед потом папе передаст, ему как раз это нравилось, он в полях уже наигрался. А я…

– Да и вмешивать в это посторонних не хотелось, думаю, – сказал Лес еще. – Если все всё знали, но упустили, то это так себе… Огласка им не нужна. Случайные люди не нужны.

Все, кто приехал – не случайны? Мастер Рикарду, Штельман, Маклин…

– А Юциния? – спросила я. – Если не привлекать, то…

Лес фыркнул.

– Юци занимается внутренними расследованиями. Так что она не случайна, это как раз ее компетенция. Отвечает лично перед Маклином. Ты только не говори никому, это как бы немного тайна, не для посторонних.

Под прикрытием?

– Но ты знаешь?

Лес пожал плечами. Он не посторонний. Интересно получается.

И вот так, за разговорами, немного уходит волнение и страх.

– Забавно, – сказала я. – Мы с тобой идем вдвоем. И кажется даже, можно было вообще никого не звать, не ждать, а просто пойти.

– Да, – Лес тихо усмехнулся. – Но на самом деле все правильно. Если бы мы сами, то поступили как твои студенты, которых из оврага вытаскивали. Нужно объяснять, куда идешь, ставить в известность. Теперь прикроют, если что. И вытащат.

Прикроют. Не нас, но за нами подчистят определенно. По крайней мере, если пойдет не так – то не пострадают люди. Ничего, это наша работа изначально, не стоит забывать. Мы оба ради этого и учились. Не в кабинетах сидеть.

Да и мне щиты новые настроили… да и вообще.

Еще какое-то время мы шли молча.

– Ив… – вдруг тихо позвал Лес и обернулся снова. – Спасибо тебе.

– За что?

– За то, что вступилась сейчас. Что пошла со мной. Что доверяешь.

– Да брось, – вздохнула я. – Вот, когда все сделаем, тогда и будешь…

Он головой мотнул.

– Такие вещи лучше не откладывать.

Да чтоб тебя…

Я понимаю.

Мы идем вперед…

– Ив… поговори со мной.

– Что?

– Поговори… Прости я… Если просто слышать твой голос, то… Что-нибудь.

– Хорошо, – согласилась я. – Про Дорнох хочешь? Как я поступала?

– Да, – согласился он.

Ему так проще, спокойнее. Хотя на вид Лес был вполне спокоен. Я понимаю, что внутри все не так, и я сама с ним пошла. Но я поговорю, мне не сложно. Мне и самой спокойнее от звука голоса, а не просто в тишине.

Во тьме.

Чем дальше, тем отчетливее ощущается это. Почти физически. Тьма кругом. Не темнота, которую можно развеять светом, а тьма – та, которая по ту сторону. Смерть. Вижу, как Лес тяжело и чуть рвано дышит.

Первая развилка. И так хорошо понятно – в какую сторону нам идти, оттуда тянет смертью. Что ж, это хорошо, не заблудимся.

Душно. Воздуха не хватает, нечем дышать, так что говорить я почти перестала, берегла дыхание, Лес не настаивал. Не так, чтоб совсем плохо, но очень некомфортно, тяжело.

Хотя комфорт – совсем не про эти подземелья.

Мы идем…

Так долго. Кажется, мы уже весь овраг насквозь должны были пройти. Но все никак.

Воздух становится таким густым, плотным, что идти сквозь него почти невозможно. Я знаю, это только так кажется, но это действие магии. Где-то здесь Лес ставит первые щиты, чтобы совсем уж не давило, чтобы мы добрались до места не совсем уж измученные. Но и тратить силы на ерунду тоже не стоит.

– Ближе ко мне держись, – говорит он. – Я радиус небольшой пока ставлю.

Я стараюсь. И да, со щитом становится чуть легче, хотя душно все равно, чувствую, как пот течет по вискам, по шее, по спине.

Шея начинает ныть. Я все равно немного пригибаюсь в этих ходах, и постоянно в неудобном положении. Ничего, это не главное сейчас.

А потом вдруг в проходе появляется вода. Сначала просто чуть сыро под ногами, потом мы уже идем и хлюпаем в лужах… потом и вовсе становится по колено. Идти тяжело, вода ледяная.

– Давай руку, – говорит Лес. – Не поскользнись.

Руки у него холодные, но сухие и крепкие. И все же напряжение ощущается все равно.

Земля над головой давит.

А скоро ход становится ниже. Я все сильнее пригибаюсь. И что-то чувствую – еще немного и паниковать буду я. Страшно, что мы отсюда не выберемся.

Идти, держась за руку, неудобно, но это успокаивает.

А потом вдруг мы утыкаемся во что-то. Лес утыкается, поэтому мне не сразу понятно, что там. Нас светлячок пролетает чуть дальше.

– Решетка, – тихо говорит Лес. – И магией защищено. Сейчас, я попробую…

Он дергает прутья, пытается расшатать. То вверх, то вниз, в стороны. Но поначалу ничего не выходит.

– Сейчас… – говорит он.

– Они ржавые? Если на них ржавчина есть, то железо… оно хорошо ржавеет, я могу попытаться.

– Нет, говорит он. Чистые. Посмотри сама. На них защита. Ничего, я сейчас… Отойди немного.

Я делаю пару шагов назад, давая ему место. Смотрю, как он дергает, пытается крутить, выгнуть… не выходит сразу. Потом вдруг меня обдает жаром, я вижу как прутья под руками Леса накаляются докрасна. Мне на мгновение даже страшно становится… но это он сам. И руками раздвигает в разные стороны так, чтобы можно было пролезть.

– Вот, – выдыхает, утирает лоб тыльной стороной ладони. – Сейчас, подожди чуть, пока остынет. Я быстро.

И остужает их тоже сам. Вот же…

Потом протискивается между прутьями дальше, и я за ним.

Но понятно, что мы уже близко. Скоро.

Но чем дальше, тем сложнее.

Еще немного и мы утыкаемся… в воздух на этот раз. Щиты, которые накрывают и держат лича. Старые мощные щиты – похожие больше не на стекло, а густое желе, в котором вязнешь. Тем более, что оно настроено так, чтобы не выпускать наружу, а нас пропустит. Тем более, скорее всего, настроено на то, чтобы не пропускать мертвых. Чем точнее настройка, тем меньше энергии требуется для постоянной работы, дольше простоит.

Вот обратно, если что-то пойдет не так, скорее всего будет сложнее выбраться. Да и если так – тоже сложнее. Если, конечно, щиты не накроются со смертью лича и не раздавят нас, но об этом лучше не думать.

Дальше – каждый шаг дается с трудом. Лес идет… медленно, выставив локоть перед собой, прикрывая лицо. Буквально проталкивается вперед.

– Ива! Держись за меня, прижмись, так легче будет.

Я послушно прижимаюсь. Сердце отчаянно колотится где-то в горле… Обнимаю его за талию, прижимаюсь к спине. Он тащит меня вперед. Да, так действительно легче, хоть и медленно, но все сопротивление давит на него.

Воздух становится горячим, зыбким. Но это я знаю, такой эффект пробивания щитов.

Я зажмуриваюсь, в ушах звенит.

Тут такая сила нужна, чтобы просто на ногах устоять. А уж чтобы сделать шаг…

Если чуть остановиться, начинает выдавливать назад. Так что останавливаться нельзя.

Кажется, это бесконечно… невозможно. Хуже всего – я не понимаю, продвинулись ли мы или стоим на месте, бессильно опускаются руки. Но Лес упрямо пытается. У него спина мокрая даже сквозь камзол, он тяжело хрипло дышит.

И вот, когда мне начинает казаться что все, это невозможно, мы вдруг словно проваливаемся. Едва не падаем вперед. Лес резко делает шаг, едва не заваливается, но ему удается удержаться.

Воздух звенит.

И вот тут, под щитами, ощущение смерти наваливается в полную силу.

Тут не то, что Лес, тут я едва не ударяюсь в панику.

Он хватает меня за руку, его пальцы судорожно сжимаются… он пытается справиться, отпустить, но никак… Я вижу ужас… Дышит ртом, словно задыхаясь… Ничего.

– Лес…

Он кивает. Сейчас. Еще немного, и он справится.

И действительно дыхание выравнивается. Все нормально. Мы почти…

– Как ты? – почти через силу говорю я. Даже не за тем, чтобы услышать ответ, а просто чтобы его голос услышать. Сломать панику и тишину.

– Нормально, – хрипло говорит Лес, я почти не узнаю его голос.

Темно. Наш светлячок погас. И здесь лучше не зажигать, лишнее движение магии может быть опасно. Но непроглядной тьмы тоже нет, есть слабое мерцание… слишком много магии вокруг. Сейчас глаза немного привыкнут…

Мы пришли. Здесь большое пространство, потолок высоко, по крайней мере я могу выпрямиться. Да что там – даже Лес может. Его слегка пошатывает, от напряжения кружится голова.

И там впереди что-то есть. Мне сложно различить в полутьме, что точно там…

– Идем, – говорю я.

– Да… – соглашается Лес, кивает, справляется все же. И берет меня за руку уже по-другому, не цепляясь за меня, а просто берет мою ладонь. – Держись ближе, не отходи ни на шаг.

Если что-то не так – он прикроет. За меня он волнуется больше, чем за себя.

Чувствую, как у меня тоже колени подгибаются. Но деваться некуда.

Мы идем вперед, Лес на полшага впереди, очень осторожно. Насторожено.

Еще немного, и я могу смутные очертания различить.

Там клетка. Большая, высокая, немного выше человеческого роста.

Сначала кажется – пустая.

Потом – нет…

На потолке.

На потолке клетки распластан человек. Голый. Похожий скорее на скелет, на иссохшую мумию, а не на человека. Руки и ноги растянуты в стороны так, что ему не пошевелиться. Браслеты на запястьях, лодыжках и обруч вокруг талии. Он прикован к потолку. Не двигается… Голова висит вниз.

Это он? Огнен? Я чувствую его силу. Все вокруг наполняется ей. За столько лет силы набралось много, а выплеснуть некуда.

Как же Огнена боялись те, кто его запер здесь!

У меня сердце замирает.

И что теперь? Вот, мы пришли…

Лес судорожно сглатывает, я чувствую, как напрягается. Его мелко трясет, но он очень старается.

– Все, дальше я сама, – говорю, хотя не очень уверена. Пытаюсь Леса отпустить, шагнуть вперед.

– Даже не вздумай одна, – говорит он, держит меня крепче. – Ни на шаг от меня. Жить надоело?

Как бы ни боялся, но не отпустит.

В неясном мерцающем свете Лес сам выглядит страшно – осунувшееся, заострившееся лицо, глаза провалились… Все это отнимает слишком много сил.

Спокойно.

Мы делаем шаг вместе.

Чтобы отпустить душу – нужно коснуться юного князя, положить руки на плечи или на грудь, прочитать молитву. Только если он позволит, не станет сопротивляться, иначе сожжет. Если сам захочет уйти. Но он… Он спит? Погружен в сон? Есть ли смысл пытаться говорить с ним?

Еще шаг… и я вдруг чувствую движение. Сначала едва уловимое. И первый реагирует Лес, он чуть заступает мне дорогу, наполовину прикрывая собой.

– Тихо, стой, – говорит шепотом.

Жди.

Да. Огнен просыпается. Ворочается. Наше присутствие разбудило его. По телу проходит чуть заметная судорога. Он поднимает голову со скрипом. Тихо звякает цепь… И тут…

Все разом вспыхивает. Лес закрывает меня. Нет, и щитом прикрывает, конечно, успевает быстро, но вместе с тем закрывает своим телом, что б уж наверняка, обнимая меня, повернувшись к Огнену спиной. И все равно меня обдает жаром, почти нестерпимым, что невозможно дышать. Огонь вокруг. Он течет, словно вода, обтекая нас…

Лес шипит сквозь зубы, его руки чуть дрожат.

Обжигает…

Спокойно. Надо чуть переждать. Щиты Леса вполне держат.

Переждать.

И когда немного затихает огонь – я пытаюсь выглянуть из-за плеча снова. И тут же снова огнем обдает.

Я слышу глухой звериный рык. Не сразу даже понимаю что там… Но это он.

Так…

– Огнен! – зову я, пока не высовываясь, прячась за Лесом. – Огнен! Ты слышишь меня?!

Громче рык и новая волна. Такая сильная, что едва не сбивает с ног. Какие бы ни были щиты – лич слишком близко, жаром обдает все равно. Я поднимаю на Леса глаза.

– Как ты? – совсем шепотом.

– Нормально. Я держу, не волнуйся.

И как с этим быть? Как договариваться? Лич вообще говорить способен? Хоть понимает меня? На мгновение кажется, что все зря…

– Огнен! – кричу я. – Огнен! Я пришла поговорить! Я не желаю зла. Я хочу помочь тебе! Ты слышишь?!

И снова рев. Страшный рев голодного раненного зверя.

– Огнен!

– Ух-ходи! – вдруг свистящий глухой голос.

– Огнен!

Он слышит! И не просто слышит, он может понимать меня! Это уже хорошо.

Я все же чуть-чуть выглянула из-за плеча Леса снова. Огнен смотрел на меня. Я вижу его глаза – словно угли, в которых ворочается огонь. Чуть дунь – и вспыхнет. Он висит там, под потолком, невыносимо худой, иссохший, но все еще немертвый. Скалится. Я вижу острые клыки…

Чудовище. Давно уже не человек.

Под ним, на полу клетки, полыхают магические знаки и руны. Это они держат его, причем крепче цепей. Круг под ним, и лич не может выбраться из круга.

Кто бы ни сделал это, кто бы ни запер, ни придумал клетку – дело он свое знал.

– Огнен! Я пришла помочь!

– Нет-сс!

И снова обдает огнем. Я успеваю уткнуться носом Лесу в плечо. Его камзол отчетливо пахнет паленой шерстью…

– Огнен, пожалуйста! Я хочу просто поговорить! Я могу помочь! Я не сделаю ничего плохого!

– Убирайс-ся! Х-хватит! Я больше не х-хочу! Нет!!!

– Я хочу помочь!

– Это она прис-слала? Она?! Хватит! Убирайс-ся вон!!!

«Она» – это его мать? Вряд ли у него к ней нежные чувства.

Ему самому страшно! Я вдруг понимаю, что это ужасный лич боится меня больше, чем я его. Он чего-то ожидает от меня. То, что сделали с ним… Он не хотел. А еще… все эти руны на полу и клетка… Его могли использовать после смерти. После боя. Пугать им врагов… Возможно, приводили кого-то сюда… Я даже представить не могу, для чего еще.

Ему страшно и больно самому. Конечно, его тело не может больше испытывать боль, но он помнит. Из мальчишки сделали страшное оружие. Но он не виноват.

И с пониманием этого уходит страх.

Нет никакого смысла притворяться его матерью. И скорее уж наоборот – он меньше всего хочет ее видеть. Я вижу ненависть.

Тут надо как-то иначе, с другой стороны. Не пытаться напомнить ему о прошлой жизни, там не было ничего хорошего. Из того, что я читала о нем… да, думаю – не было. Он был лишь инструментом в умелых руках.

С ним надо о другом. Предложить свободу.

– Огнен, послушай меня, – говорю я уже куда тише, спокойнее. – Я пришла помочь! Меня зовут Ива Вранич, я живу здесь неподалеку. Я некромант.

И – ух! Волна огня снова, да так, что щиты прогибаются и искрят, я вижу, как они под огнем прогибаются, огонь течет по ним, шипящим потоком. Я прячусь, Лес сжимает зубы до хруста. Спокойно, нельзя сейчас думать об этом. У Леса отличная регенерация, даже если сейчас сожжет всю спину, он потом восстановится за пару дней. Главное выстоять. Довести до конца. А вот у меня с регенерацией все куда хуже, но Лес закрывает меня.

– Огнен, послушай! Я пришла помочь. Отпустить тебя. Твою душу… – и снова слышу глухой рык. Ударит снова? Он не желает помощи. – Подожди! Послушай! Меня зовут Ива, я живу рядом. Я… преподаю в училище, учу детей магии. Ну, не совсем детей, они уже взрослые… постарше тебя… Обычные парни и девушки из соседних деревень. Здесь рядом деревня, Заревка, ты знаешь? Большая деревня, около сотни дворов. А чуть дальше – Ставица. А вот города здесь давно нет… Крепость пустая… Ты знаешь, сейчас осень, деревья пожелтели уже… Тут в деревнях уже весь урожай собрали…

Я что-то говорю, он, вроде, слушает. Не знаю – правильно, не правильно, о чем, зачем? Но он слушает меня. Не знаю, хорошо ли он понимает, что я говорю ему… Пока слушает – это ведь хорошо? Кажется, что можно договориться, это шаг вперед.

Я хочу объяснить ему – я не одна из них, не из тех, кто такое с ним сделал. Я могу помочь.

Он слушает, я говорю…

Я рассказывала про деревни, про училище, про то, как река давно сменила русло, как мальчишки ловят рыбу… что-то в этом задело его, потому что он пыхнул снова, но не так сильно в этот раз. Я принялась рассказывать, что тут сеют в полях, сколько зерна собирают, сколько картошки, сколько свеклы. Удивительно, но про свеклу он слушал внимательно.

Я даже попыталась выглянуть больше, шагнуть ближе к нему, но Лес не пустил.

Я говорила и говорила, у меня уже язык заплетался, пересохло в горле. Я уже не знала, что еще говорить.

Он слушал. Чуть повернув голову на бок. Я видела, как пылающие угли его глаз не мигая смотрят на меня. Сейчас он послушает и успокоится, потом подпустит… Мне надо к нему подойти.

– Кто ты? – вдруг спросил он. – У тебя горячая кровь! Я хочу пить! Хочу! Дай мне!

Ох…

– Нет! Подожди! Меня зовут Ива Вранич, – повторила я в который раз. – Я могу помочь тебе.

– З-зачем ты приш-шла? Дай мне пить!

Мы ходим по кругу. Он не понимает? Не осознает? На мгновение накатывает отчаянье.

– Не волнуйся, – шепотом говорит Лес. – Он слушает тебя, значит есть шанс. Попробуй еще, вдруг зацепишь.

– Я пришла помочь…

– Кровь!

И п-пух! Волна огня накрывает снова. Леса почти сбивает, он чуть не падает вперед на меня, волосы трещат, сворачиваясь от жара.

– Подожди! Тихо-тихо! Нет! Меня зовут Ива! Я живу здесь неподалеку…

И по кругу снова. Отчаянно. Не понимая, как из этого круга вырваться. Бросить? Уйти? Не факт, что мы сможем выйти отсюда, что хватит сил, что щиты выпустят нас. Обратного пути нет, нужно закончить начатое.

Надо что-то сделать.

– Огнен! Я некромант! Я могу убить тебя! Совсем убить! Так, что ты умрешь! Отпустить твою душу! Ты уйдешь отсюда навсегда! Ты хочешь?!

Огонь!

Лес даже не шипит, он рычит, очень стараясь устоять на ногах, но ноги у него уже подгибаются, нет сил сопротивляться больше… есть, но на исходе. Трясутся руки. Надо что-то делать!

– Огнен! Ты хочешь умереть?!

– Х-хочу! – вдруг ревет Огнен. – Хочу! Убей меня! Я не могу больше! Убей!

– Тогда позволь мне подойти! Позволь! Я должна коснуться тебя, иначе ничего не выйдет!

И п-пух! Огонь снова.

Лес тяжело дышит, из носа вытекает капелька крови, течет по губе и сворачивается от жара…

– К-кровь! – ревет Огнен. – Дай!

– Огнен!

– Убей меня!

Это безумно. Невозможно. У меня нет сил. Мне самой хочется разрыдаться от бессилия.

Если я просто сунусь к нему, он меня сожжет. Никакие щиты уже не помогут, если я попытаюсь коснуться. Слишком близко.

Не могу.

– Хватит! – резко говорю я директорским тоном, уж за годы работы я научилась. И делаю шаг вперед, Лес за мной, не отпуская, но и не мешая мне. – А ну, прекрати это! Ты хочешь, чтобы я помогла тебе? Хочешь?! Тогда убери огонь! Иначе ничего не выйдет! Ты хочешь обрести покой?! Давай же!

Резко, с напором, но он, на удивление, слушает меня. И почти позволяет.

Хватит тянуть. Пока он пытается осознать это, я должна успеть. А там уж как будет. Лишь бы подпустил.

Боги, помогите мне!

– Ты хочешь, чтобы я отпустила твою душу, Огнен?

– Х-хочу…

Вперед. Лес не отпускает. Совсем близко. Уже у клетки. Я могу разглядеть Огнена во всех подробностях. Куча страшных шрамов на истощенном высохшем теле, тонкие волосы, свисающие клоками, острые зубы голодного лича… Не пугаться! Он чувствует страх.

Он ударит, это неизбежно. Но я все равно должна успеть.

Кольцо Леса поможет, не даст мне умереть, подтянет силы… даст мне время. Хоть немного времени даст. Нужно только действовать быстро.

Лич смотрит на меня. Бездна в его глазах.

Еще шаг… Давай, Ива!

И все же, чтобы последним движением просунуть руки сквозь прутья клетки – мне понадобилось нечеловеческое усилие. Преодолеть панику. Лес обхватил меня сзади, за талию, он больше не может закрывать меня, но он поделится со мной силой, отдаст сколько понадобится, если мне не хватит своей.

Нужное заклинание-молитву я помню отлично. По иронии ей пользуются некроманты и паладины в равной степени. Чуть разное действие, но итог один.

И…

Его плеч коснуться. Его кожа обжигает вдруг невозможным холодом, что хочется отдернуть руки. И этот холод тянет тепло моей жизни… затягивает… вытягивает жизнь из меня… так, что вдруг кружится голова. Но это уже не важно. Я успею!

– Огнен, сын Бранислава и Рагнеды! Я отпускаю тебя! Освобождаю твою душу!

А потом я пою. Зажмурившись, почти не дыша. Все нужные слова, вкладывая в них всю свою душу, всю веру, всю волю, что есть. Огонь бьет мне в лицо, обжигает… сжигает меня… кажется, что трескается и плавится кожа… Но пугаться некогда. Нельзя. Надо продержаться. Слишком близко, Лесу сложно меня прикрыть… Но молитва не такая уж длинная…

И…

Мне кажется, я сама умру сейчас…

– Я отпускаю тебя! Иди с миром. Ты свободен, Огнен. Иди…

Я, кажется, падаю.

Вижу… вряд ли наяву… Высокий парень, рыжий, вихрастый, конопатый весь, румяный… он улыбается мне. Счастливо улыбается. Глаза ослепительно голубые, спокойные и чистые, как безбрежное небо.

– Спасибо тебе, – говорит он. – Как хорошо…

А потому свет вдруг вспыхивает и заливает все вокруг.

А потом, кажется, рушится потолок.