Боевой маг в провинциальном училище

Глава 13. О лучших умах империи

Вилфрид Маклин задумчиво барабанил пальцами по столу, разглядывая Морейру.

Морейра стоял перед ним вытянувшись, сжав зубы, задрав подбородок. Уши только предательски краснели.

Маклин зачитывал официальное заявление Франка Эттеля, ректора Дорноха, о том, что Морейру надо немедленно от работы отстранить, лишить всех наград и привилегий, а потом отдать под трибунал и судить со всей строгостью. И полный список его злодеяний прикладывал. Очень красочный и впечатляющий список.

Мы все расположились в зале для совещаний за большим дубовым столом, здесь оказалось удобнее всего.

Вилфрид Маклин – глава Управления Магконтроля, Рикарду Морейра – Безумный Рик, личный советник императора, Яков Штельман – глава отдела полевой некромантии Магконтроля, Эйдан Ноэль – лучший реабилитолог империи, вот уж его я совсем не ожидала… Ну и кроме того: Гарольд, Юциния Токатто, Лес и я.

Рядом со всеми этими магами я чувствовала себя глупо и неуместно, скорее неопытной девочкой, чем директором училища. Гарольд сидел весь белый, сцепив пальцы, глядя в стол перед собой. А Морейра ничего, только уши краснели.

– Ну, как тебе? – поинтересовался Маклин. Он, к слову, менталист, поэтому я тоже сидела тихо, боясь даже думать.

– Да судите, если хотите, – ожидаемо фыркнул Морейра. – Но вы же наверняка уже знаете, как было на самом деле.

– Дело не в том, что я знаю, – холодно сказал Маклин. – А в том, какую волну ты этим поднял. Так просто не замять. И ссориться с Эттелем мне тоже не хочется. Да сядь уже! Что ты встал, как провинившийся школьник!

Морейра отодвинул стул и сел. Стул тяжелый и вышло громко… слишком громко в тишине.

И, тем не менее, все эти люди здесь. Морейра позвал и они приехали. И дело не столько в личных связях, дело в том, что все действительно серьезно.

– Вы бы сначала личем занялись, – хмуро сказал Морейра. – Я-то от вас никуда не денусь.

– Лич от нас тоже никуда не денется, – вздохнул Маклин. – Он пятьсот лет там сидел и еще посидит. Но раз уж мы все здесь… Завтра объявим эвакуацию. Рик? – он обернулся к Морейре старшему. – Армию вызывать будем или своими силами?

– Тебе еще и армию? – вздохнул мастер Рикарду. – Думаешь, это необходимо? Испугался, что упустил, теперь наверстать хочешь? Тут, по сути, только две деревни в зоне поражения. Заревка будет точно и, вероятно, Ставица. Училище может краем задеть. Так что отсюда надо людей вывести тоже. Директор Вранич, – он глянул на меня, и у меня невольно сжалось сердце, – когда мы закончим, соберите всех своих. Думаю, преподаватели и старшие студенты могут помочь контролировать оцепление, младшие – волонтерами помочь людям с переездом и проследить за порядком. Шумиху поднимать не стоит.

Это не вопрос, не предложение, просто факт. Он решил.

– Да, – я кивнула. – Сделаем.

– И вам тоже, думаю, стоит держаться в стороне, – сказал он. – Не с людьми. У вас сила очень нестабильна.

Я хотела было уже сказать, что и тут постараюсь, но влез младший Морейра.

– Ива справится.

Мастер Рикарду нахмурился, он не привык, чтобы с ним спорили.

– У нее щиты слетели почти полностью. А контроль не восстановлен.

– Дядя Нэд поможет, – уверенно сказал Морейра.

Мне бы его уверенность.

Я видела, как Ноэль криво усмехнулся.

– Нэд? – спросил мастер Рикарду.

– Да ничего, поможем, – согласился он. – Лес прав, девочка действительно справляется неплохо. Учитывая ее ситуацию – так вообще отлично. Между прочим, я уже говорил, что она потенциально очень сильный некромант, но тут надо работать. Это ведь вы, мастер Вранич, поднимали мертвых под Брайницем?

«Девочка справляется»… Что ж… Ноэлю под сотню лет, пожалуй. Но от такого мне чуть неловко стало.

– Я поднимала не одна. Мы втроем.

– Не важно, – Ноэль улыбнулся. – Нам некромант не помешает.

– Так-то у нас свой есть, – Маклин кивнул на Штельмана. Тот, и без того мрачный, помрачнел еще больше.

– А вот надо еще разобраться, где раньше твой Штельман был, – отозвался мастер Рикарду. – Только не говори, что не знал.

– Знал, – согласился Маклин. – И я знал. Так и ты наверняка слышал, Рик, о князе Огнене? Все знали. Только с такими вещами обычно никто связываться не хочет. Вот лежало там, так и пускай лежит.

– Человеческие жертвы с шагом в три года, – покачал головой мастер Рикарду. – Это значит, переход к фазе стазиса не завершен, и более того, дело движется к активной фазе. Пять-семь еще допустимо, но три… при том, что фон нестабильный – это значит, что лич может проснуться. Так что нам придется вмешаться.

Я не сразу осознала, но потом…

Мне даже нехорошо стало.

– То есть, вы знали? – не смогла удержаться я. – Знали, что девочек приносят в жертву?!

Мастер Рикарду вздохнул, устало глянул на меня, потом на Леса. Лес как-то виновато уставился в стол перед собой. Я вдруг подумала – он тоже мог знать. То есть не прямо знать, но понимать, что такое возможно. И только я…

– Вы, видимо, не имели дел с личами, мастер Вранич, – сказал он. – Это особый вид нежити. Справиться с таким почти невозможно, и тут дело даже не в силе некроманта. Лича не убить, он уже мертв. Но и как обычную нежить не развеять, потому что он маг и может защищаться. Причем маг очень старый, очень сильный, тянущий силы из окрестных могильников. Попытаться ударить, и он ответит, и тогда есть вероятность, что все земли на много миль вокруг превратятся в мертвую пустыню. Результат не стоит того. С личем нужно иначе… Усыпить, загнать в стазис – было самым простым и очевидным решением. Да, тут нужна кровь. Но учитывая какую опасность лич представляет для окружающих – это оправдано. Была вероятность, что со временем фазы сна удлинятся, а то и вовсе будут самоподдерживаться, и жертвы будут уже не нужны. Такие примеры в практике были. Но вышло иначе. Это от многих факторов зависит, и местность, окружение и личность самого лича, его потенциал, да и много… Но фазы сна начали укорачиваться.

– А как это… Кто вообще определял, что пора?

Мастер Рикарду пожал плечами.

– Вы же некромант, мастер Вранич, так что наверняка понимаете сами. Есть некоторые косвенные признаки, которые может определить даже человек, не имеющий отношения к магии. Особенно весной хорошо заметно, как вокруг начинает расти трава, как распускаются почки… Местный староста мог сделать это и сам, если знал, на что обращать внимание. Ну и дальше уже вызывают некромантов, они проверяют энергеический фон, потоки… и делают свою работу.

Приносят жертвы. Вот так, все официально. Тихо, тайно, но официально, чтобы не поднимать шум.

– А упокоить лича никак нельзя?

Мастер Рикарду чуть усмехнулся.

– В теории – да. Но лич – это не болотник, и не просто поднятый покойник. Когда-то с этим справлялся орден паладинов, но сейчас от ордена ничего не осталось. Да, некромант, по идее, может отпустить душу, но это дело тонкое. С личем выйдет только в том случае, если сам он позволит. Не во сне. И не силой. Силой с таким сложно совладать. Теоретически можно попытаться, но разрушений будет слишком много. Скорее уж убеждением. А много ли найдется некромантов, желающих с чудовищем по душам поговорить? И ведь в случае неудачи – снова выжженная земля и мертвый некромант. Поэтому существует такое понятие – допустимая жертва. Если в среднем раз в десять лет, то это допустимо. Потому что в случае неудачной попытки лича нейтрализовать, в случае срыва, могут погибнуть десятки, если не сотни. А если после неудачи лич вырвется на свободу, то жертвы могут быть огромными. Он, как минимум, будет голоден. И чтобы запечатать подземелья снова, в любом случае должна будет пролиться кровь. Поэтому да, такая практика существует.

– Но теперь что-то пошло не так, – тихо сказал Лес.

– Не так, – согласился мастер Рикарду. – Но отдел Штельмана переходный момент упустил, так что вернуть лича в стазис вряд ли удастся. Придется решать иначе. Именно поэтому все мы здесь. Кстати, Ива… Нэд Ноэль тут высказал версию, что лучше всего справиться с этой работой можете именно вы. И не потому что вы хороший некромант, уж простите, у нас есть получше, а потому что вы женщина.

Он так посмотрел на меня, что мне не по себе стало.

– Нет! – Лес загремел стулом, вскочил на ноги.

– Подожди, Лес. Это не тебе решать.

– И как это может помочь? – спросила я, пока не очень понимая. – Ну, что я женщина?

– Огнен мальчишка, по сути, – сказал Рикарду. – Да, ему пятьсот лет, но умер он в семнадцать, вы, должно быть, знаете. Для него еще важен образ матери. Он мертв, одинок и напуган, ему нужна поддержка и теплые слова. Нужна материнская любовь. Да… вы, моложе Рагнеды, но не настолько, чтобы это было существенно. Ее рано выдали замуж, она сразу родила. На момент сражения ей было не больше тридцати пяти. И она тоже была некромантом. Думаю, вы на нее даже немного похожи, тот же типаж, судя по портрету. В Штельмане Огнен изначально будет видеть врага, переломить это будет сложно, а у вас есть шанс. Вы можете попытаться договориться. Безусловно, вы пойдете не одна, мы будем прикрывать и обеспечивать защиту. Лес, сядь. Мы еще не закончили.

Лес стоял сейчас, вцепившись в спинку стула так, что побелели костяшки пальцев, стараясь с собой справиться. Он не предвидел такой поворот.

Ему бы только предложили такое, и он бы полез не сомневаясь. Но я…

– Если… – голос вдруг подвел, говорить было тяжело. – Если вы считаете, что я могу справиться, то я готова попытаться.

* * *

Я не могла поверить, что все это происходит со мной. Что на самом деле.

Невозможно.

Так, что звенело в ушах.

И это не волнение даже, это невозможность осознать.

Еще сегодня утром, когда меня пытались обвинить в нападении на Возняка, это казалось так ужасно, почти конец света, и непонятно как решить. А теперь вдруг это казалось так мелко и несущественно.

Готова ли я теперь?

Я не знаю. Но я все сделаю.

И в то же время совсем не укладывалось в голове, что даже на самом верху известно о человеческих жертвах. И это считалось допустимо. Да, я все понимала, но…

Сложно осознать.

Впервые эта мысль пришла, когда я слушала сегодня рассказы старосты. Но я думала он лжет. Я думала – да, известно Гарольду, он тот еще сукины сын. Возможно, известно его начальнику. Но так, чтобы это было известно всем…

Словно мир перевернулся.

Вот только что я слушала Димитара Возняка у его дома в деревне… Он признавался. Говорил, что староста Милош заставил его, что не было выбора. Плакал даже. Говорил, что его заставили врать сегодня, и да, он знал. Это Милка приходила, невеста Васила, старостиного сына. Она у нас учится, на третьем курсе пока. Обычная хорошая девочка из бедной семьи, с небольшим, но вполне рабочим даром некромантии. Симпатичная, старательная. Вот как раз здесь, в нашем училище, ее Васил и приметил, познакомился, завязалась любовь. И ради жениха, ради того, чтобы в хорошую семью приняли, девочка была готова на все. Это она старосте новости приносила. И накопитель из моей комнаты тоже выкрала она. Ради любви…

Даже не знаю, насколько я осуждаю ее. Да, я хорошо знаю Милку, мне всегда казалось – девочка очень тихая, правильная, но тут… вот так вышло. Расчет это или просто голову задурили – сейчас сложно сказать. Даже думать не хочется. И, слава богам, судить ее не мне.

И не сейчас, точно.

После всего, что узнала – не до этих подстав.

А после Возняка мы говорили со старостой. Юциния любого говорить может заставить.

В таких обстоятельствах староста выглядел настоящим коварным злодеем. Он все задумал, он провернул. Гарольд, кстати, о том, что накопителями ночью хотят швырять – не знал. Да, он знал многое, но именно в этом не участвовал, староста поставил его в известность уже по факту. Гарольд, конечно, поддержал, ему понравилось. Хотя перспектива того, что игру раскроют, конечно, пугала.

Я была готова к тому, что Гарольд знает о жертвоприношениях. И даже к тому, что в этой истории он окажется обычным исполнителем, ведомым. Я понимала, что все было известно Фланагану, который работал до него. Но я была почти уверена, что наверху не знают об этом. И надо раскрыть им глаза. Они ужаснутся!

Но вот, выходит, что и наверху все все знают, это давняя практика, рациональный подход.

Не укладывалось в голове.

И даже осуждать такое невозможно, я все понимаю. Высокий пост – это скорее политика. Стоя наверху, ты отвечаешь уже не за отдельных людей, а за весь народ сразу. И для общего блага куда спокойнее и выгоднее принести в жертву одну девочку раз в семь-десять лет, чем подвергать опасности сотни других. А то и тысячи, если зло вырвется на свободу. Нужно действовать наверняка. Как полководец посылает солдат на смерть, так и…

Нет, я не знаю, я не берусь об этом рассуждать. Для меня – это слишком.

Мне бы хоть в себя немного прийти.

Когда мы только вышли из зала совещаний, Лес попытался ко мне подойти…

– Подожди, ладно, – остановила я. – Прости. Мне надо чуть-чуть побыть одной.

Все осознать.

И даже не свою будущую роль в переговорах с мертвым князем, а… как-то вообще.

Еще сегодня днем все казалось просто. Мы ехали из деревни назад, мы раскрыли небольшой заговор, вывели на чистую воду Димитара Возняка и старосту Миклоша, мы все узнали. Гарольду так славно разбили нос. Мне казалось – вот сейчас приедет обещанный Маклин и разберется, накажет виновных…

А виновных-то и нет. Ну, кроме тех, кто пытался подставить меня. Так они, считай, государственную тайну охраняли от моих буйных попыток все разузнать.

Знал ли Лес все это? Нет, он точно не знал. Он, все же, случайный человек в этом деле, а случайным людям такой правды не доверяют. Он и о личе не знал, не то, что о жертвоприношениях. Но он, конечно, имея такого отца и таких знакомых, хорошо понимает, как работает система в целом. Он наверняка понимал, что если нашелся лич, и его скрывают под щитами, то очень вероятно, что так.

И Юциния не знала, она из другого отдела вообще. Мы еще так мило болтали, Юциния рассказывала про детей, у нее старшему четыре, младшему два, они к морю собирались. Все казалось так…

А теперь…

Перевернулось. Я не могла понять, как жить дальше.

Что с нами будет?

Вот у Юцинии точно все будет хорошо. Ее роль в этом деле, считай, закончена. Ее отправили за Гарольдом присматривать, потому Гарольд вообще не очень надежный товарищ, мог выкинуть что-то неожиданное, да и в целом сомнения были… А теперь ее работа выполнена, если нужен менталист, то вот – Маклин менталист, куда более сильный.

Да и роль Гарольда окончена тоже. Помогать с эвакуацией, разве что. Его даже официально наказывать не за что, он делал свою работу. Разве что за участие в утренней подставе. За то, что Гарольд старосту поддержал – его, конечно, по головке не погладят, может премии лишат, выговор объявят, но вряд ли грозит что-то серьезнее. Разве что крайним сделают, но что-то я сомневаюсь.

– Мастер Вранич! – окликнул Маклин. – Собирайте своих.

Я кивнула.

Да, сейчас все сделаю.

Спокойно.

Лес послушно не подходил, но шел за мной, чуть позади.

Валери, Тэд, Михо, Анжешка и Джери Бланше ждали у моего кабинета. Напряженно. Когда я подошла, видела, как у них вытянулись лица. Со мной что-то не так? Не важно. Не сейчас.

– И-ив? – тихо позвала Валери. – Ты как?

Нормально.

– Нужно собрать всех студентов в большом зале, – сказала я, сама удивляясь, насколько спокойно звучит голос. – Прямо сейчас. Будет эвакуация, наше училище, Заревка и Ставица. Нужна будет помощь в организации. Объявите сбор, и я все объясню.

Они, кажется, уже были к такому повороту готовы.

– Все так плохо? – осторожно спросила Валери.

Я качнула головой.

– У них есть план, – сказала я. – Надеюсь, что все получится. Эвакуация – мера предосторожности. Если все получится, то никто не пострадает.

– Ив, я тебе накопители принесу, – сказал Михо. – Ты слей, а то аж искрит… Не чувствуешь?

Я вздрогнула, попыталась осознать. Сила была. Много силы. Я хорошо ощущала ее, но… Не знаю, думаю, мне сейчас было просто не до того.

– Ты осторожнее, ладно? – сказал Михо. – Держись, я быстро.

Я кивнула. Постараюсь.

– Я с ней посижу, – тихо сказал Морейра.

Посидит. Он вообще какой-то тихий сейчас, смотрит на меня так… Бледный, сосредоточенный. Он хотел все сделать сам? А тут я? Или… И я не знаю, что сказать. Да и честно – немного не до этого.

Мы зашли в мой рабочий кабинет, я села за стол, Лес на стульчик чуть в стороне. Даже не напротив за столом, а у стены. Не мешать?

Спокойно. Надо все по порядку.

Я взяла лист бумаги…

– Мне надо план набросать. Подумать, как ребятам все объяснить и не пугать, как распределить, кто что будет делать. Мне проще на бумаге сначала, а потом…

Словно я оправдываюсь.

Лес кивнул.

– Конечно, Ив.

Я взяла перо… Поняла, что пальцы дрожат. Сейчас… Зажмурилась на мгновение.

– Ив?

– Мне страшно, – тихо сказала я. Только сейчас, наверно, осознала насколько. – Я не справлюсь. Я не понимаю, что делать.

– Ты справишься, не сомневайся, – как-то очень спокойно и ровно сказал он. – И ты не одна. Посмотри, у тебя друзья, которые всегда готовы тебя поддержать. Есть люди, которые могут подсказать, что делать. Я всегда буду рядом, не волнуйся. И сейчас, и в подземелья с тобой пойду. Я не некромант, с личем помочь не смогу, но смогу прикрыть щитами. Я щиты хорошо ставлю. У тебя все получится. Если отец в тебе уверен, значит так и есть.

Я…

Боги! Как хочется тоже в это верить!

Невольно шмыгнула носом.

И Лес улыбнулся.

– Обнять тебя? – предложил он. – Или не мешать пока?

От его улыбки стало немного легче.

– Я сейчас закончу, ладно? Спасибо тебе.

Он кивнул.

Потом я писала, пытаясь собраться с мыслями. Мне всегда проще собраться и структурировать мысли на бумаге. Лес сидел на стульчике и терпеливо ждал.

Потом дверь открылась, появился Михо с коробкой.

– Накопители, Ив, – сказал он. – Всем уже объявили, собираются. Ты не торопись, все равно быстро не соберутся.

Я протянула было руку, но Михо чуть подался назад.

– Я поставлю, хорошо, – сказал он. – Ты возьми сама… не из рук в руки. А то, боюсь, ты меня случайно шарахнешь и испепелишь. Прости. Ты побольше слей… Я никогда такого не видел.

Я удивленно посмотрела на него, потом на Леса.

– Ага, – сказал тот. – Есть такое. Ты не чувствуешь, потому что щиты почти полностью прогорели, сопротивления нет, обратного давления нет. А сила есть. У тебя, смотри, перо в руках крошиться начинает. Только не пугайся, просто слей. Ты держишь силу. Все нормально.

И голос у него такой спокойный, ровный… Только я от понимая происходящего вздрогнула, и от этой маленькой искры перо в моих пальцах осыпалось, разваливаясь на части. А за ним и лист бумаги на столе, который я только что исписала – начал сереть и сворачиваться.

– Тихо, тихо, – Лес поднялся, облизал губы и собрался уже шагнуть ко мне.

Спокойно. Нельзя. Я так и убить могу.

– Стой, – велела я. – Не подходи. Я сейчас сама.

Дышать ровнее. Все нормально, я справлюсь. Я ведь с рождения живу с этой силой, раньше умела, и теперь смогу. Все хорошо. Не дергаться только. Не расплескать. Она держалась во мне только что, и еще подержится.

Михо осторожно поставил коробку на стол, чуть толкнул ко мне и сделал шаг назад.

– Спасибо, – чуть хрипло сказала я.

Взяла из коробки два. Так… Сейчас все сделаем.

Первые два заполнились мгновенно, пальцы обожгли. Вторые – медленнее, но быстро все равно. Третьи… Я даже чуть испугалась – только бы хватило накопителей вообще!

– Почему так много? – глянула на Леса растерянно.

– Это не много, это нормально, – сказал он. – Просто раньше ты сливала излишки, что просачивались поверх щитов, а теперь все что есть… Не волнуйся. Сейчас про эвакуацию расскажешь, и дядя Нэд поможет настроить баланс, он умеет.

– Если что, я могу выступить, – предложил Михо.

Я кивнула.

– Не нужно. Я сейчас сама… Еще парочка, и я буду готова.

Да, страшно. Но деваться некуда. Справлюсь. Только план мой весь, что я записала на листочке, сильно скукожился, тронешь и рассыплется. Но ничего, я помню, и без листочка все расскажу. Еще немного для спокойствия, и пойдем.

* * *

Голова слегка кружилась.

Но стоило начать – и волнение ушло. Уж выступать перед студентами я привыкла, и сейчас нужно было просто поставить им новую задачу. Это привычно.

– Ситуацией занялся Магконтроль, так что волноваться не стоит, – говорила я. – Мастер Маклин разработал план действий, это стандартная операция, всем стоит ответственно исполнять свои функции, тогда никаких неожиданностей не будет. Прямой опасности нет. Эвакуация – это мера предосторожности. Если все пойдет как надо, то даже Заревку не затронет, не говоря уже про нас. Но безопасность людей – превыше всего. Для вас это отличная возможность поучаствовать в настоящем деле, понять, как все происходит, посмотреть, как работают профессионалы, приобрести опыт. Мы разделимся на две группы. Старшие вместе с преподавателями будут помогать в охране границ зоны эвакуации, младшие – будут помогать людям с переездом, успокаивать, объяснять. Умение слажено работать и сохранять спокойствие – это основа нашей профессии, так что всем пойдет на пользу. С собой мы не берем ничего ценного, только вещи на три-четыре дня. Старшей группой руководит мастер Эдвард Саливан, младшей – мастер Джеронимо Бланше. Утром, после завтрака, всем нужно быть готовыми. Подробные инструкции будут завтра.

Про лича в подземельях я сказала тоже. Лучше спокойно сказать как есть, чем люди будут фантазировать и строить свои версии. Потом такого нафантазируют, что начнется паника. Про жертвоприношения говорить не стала, только основное. Там затаился лич, он почти в стазисе, но есть некоторая опасность, что со временем он может проснуться. Поэтому вот – лучшие умы империи собрались, чтобы лича обезвредить. Сейчас обезвредят, и все мы вернемся к обычной жизни. В целом получилось довольно складно, так, что я даже сама в это верить начала.

Вот и все.

Дальше слово взял Маклин, немного рассказал о том, что конкретно завтра требуется сделать. У него как раз четкое понимание есть, он не в первый раз. Его слушали раскрыв рты. Даже не потому что он говорил что-то особенное, а потому что сам Вилфрид Маклин, глава Магконтроля, в нашей деревне – это чудо из чудес.

А мне махнул рукой Ноэль – пошли.

Ох… вот сейчас будем с моими щитами разбираться.

Он, я и Лес, конечно, который от меня теперь не отходил.

Ладно, все нормально будет.

* * *

Ноэль привел меня в поле, сказал – тут помех меньше, будет удобнее.

После всех разговоров поняла, что пересохло горло. Лес словно угадал, достал свою фляжку.

– Хочешь?

– Что там? – спросила с подозрением. Хотя я и так понимаю, что вряд ли что-то крепкое.

Он усмехнулся.

– Травяной чай. Хороший, вкусный, это мы вчера вечером у костра заваливали, а в этой фляжке он хоть неделю хранится. Даже теплый еще. Бери.

– Спасибо…

Я взяла. Действительно ароматный травяной чай, там чабрец, мята и что-то еще.

Потом Лес постелил свой плащ. Можно сесть, можно лечь, мне сказали, что разницы никакой.

Я села. Ноэль сел напротив.

– Не волнуйтесь. Сейчас нужно просто расслабиться, можно закрыть глаза. Для начала я просто посмотрю, никаких неприятных ощущений не будет, но возможно вы будете чувствовать энергетические прикосновения. Постарайтесь не дергаться, все будет хорошо. Когда начну настраивать, то скажу, вот тогда неприятные ощущения быть могут. Но придется потерпеть.

Интересно, что в его голосе, его интонациях я абсолютно отчетливо слышу голос Леса. Он ведь родственники. Внешне Лес похож на отца, очень похож, только выше на голову. А вот голос как у дяди. Сам Эйдан Ноэль – классический норанширец, рыжий, зеленоглазый, высокий… Да, ростом Лес тоже в норанширскую родню, похоже.

Я закрыла глаза. Лес тихо сел рядом.

Пока работа Ноэля почти не ощущалась, скорее как дуновение ветерка.

– Щиты Алекс Орвин ставил? – спросил он. – Подождите, не открывайте. Посидите пока.

– Да, – сказала я. – После войны. Предполагалось, что я сниму щиты раньше, а они простояли почти шесть лет.

– Да, это отличный результат, – сказал Ноэль. – На самом деле, все то, что я вижу – вполне неплохо. Могло быть куда хуже. Сила восстановилась, и даже вполне ровно. Не могу сказать – в полном объеме или нет, но вполне рабочие параметры. Контроль, конечно, сильно просел за столько лет. Вам будет сложно. Но это дело времени и ежедневных занятий, все можно поправить. Сейчас я стабилизирую немного и поставлю временный щит, чтобы сила неожиданно не прорывалась, но его хватит недели на две-три. И главное, что при определенном усилии силой можно будет пользоваться. Вам пригодится. Но усилие, конечно, придется приложить. Будет предохранитель, чтобы случайно не прорывалось.

Я кивнула. Отлично. Хоть немного можно будет вздохнуть спокойно, не бояться кого-нибудь убить.

– А почему вообще так резко сила прорываться начала? – спросила я. – Так долго было тихо…

– Это нормальный процесс, – сказал Ноэль. – Вы не пользовались силой, но она постепенно под щитами росла, на щиты тихо давила. Это со временем приводит к износу. Да и в целом за шесть лет любые щиты без коррекции изнашиваются, вам еще повезло. А потом что-то произошло, может быть даже незначительное, но была небольшая вспышка. Но она оказалась последней каплей, песчинкой, которая ударила в плотину, пробив крошечную брешь, и пошла цепная реакция. Всегда сначала появляется трещина, защита в этом месте нарушается… образуется слабое место. И вот, в трещину уже устремляется поток. И вся плотина рушится. Так что советую вам, как только с личем закончим, сразу отправиться к нам на реабилитацию. И потом у нас еще хороший санаторий у моря, тихо, сосны… спокойно и под наблюдением. Море очень способствует стабилизации.

Ох… рано об этом.

А еще я вдруг представила, сколько отдых в их санатории может стоить. Не то, чтобы у меня нет денег, но… наверно, не столько. Это после войны нам предоставлялось лечение от государства, но и то ведь не такое… А спустя шесть лет теперь уже точно каждый сам за себя.

– Да, спасибо… – сказала я чуть неуверенно.

– О деньгах не беспокойтесь, – угадал Ноэль. – Я сам с вами позанимаюсь просто так, по-дружески… по-родственному, вот, по просьбе Леса, он редко что-то просит. Да и случай интересный. А остальное – проживание, питание, все в целом, с морем, уверен, Маклин предоставит вам от ведомства, как сотруднику, если не откажетесь с личем работать. Я ему сам напомню, чтоб не зажал. Так что тут не волнуйтесь.

От таких предложений не отказываются.

Я посмотрела на Леса.

– А могу я приехать с Ивой? – спросил он. – Я знаю, что поддержка и общение помогают…

Ноэль усмехнулся, чуть склонил голову на бок, Леса разглядывая.

– Можешь, я не против. Да, это действительно помогает. Но тебе Маклин вряд ли что-то оплачивать будет, у вас с ним сложно. Да и резона ему нет. А с работы ты уйдешь… Но если есть деньги, то пожалуйста.

– Я найду.

– Тогда дело твое. Ну, и вон, Ивы…

Ноэль подмигну мне.

Найдет он… значит, сейчас нет? Да и, я думаю, там немало. Ради чего?

И все же, с Лесом мне было бы куда спокойнее.

– Я… Лес, если это сложно, то…

Лес улыбнулся.

– Ив, не думай об этом. Точно не сейчас. Все нормально, я как-нибудь решу… Я обещал поехать с тобой и держать тебя за ручку, значит, такая возможность есть.

– Да, сейчас рано говорить, – согласился Ноэль. – Давайте со щитами, для начала, закончим, потом остальное. Потом сегодня давайте тихо, спокойно, просто поспать, без лишних эмоций, за ночь связи схватятся и завтра будут функционировать штатно и надежно. Вот тогда можно… хм, всякое, – он тихо хмыкнул так, что у меня от этого начали уши краснеть. И ведь не могу сказать, что я сама о таком не думала. – Так. Сейчас снова закройте глаза, Ива. Может быть немного неприятно.

* * *

Пока шли назад, Лес меня под руку поддерживал, потому что у меня чуть кружилась голова. Не сильно, но было. Ноэль сказал – это нормально, надо поспать и пройдет.

В студенческом корпусе горит свет, там все собираются, обсуждают. Им на полночи точно хватит, а то и до утра – не уснуть. В преподавательской части довольно тихо. Кстати, все свободные комнаты заняли, у нас немного. Настолько, что Валери даже временно переехала к Тэду, но он против не был.

Лес проводил меня до двери. И долго стоял, держал меня за руку…

Мне и самой не хотелось отпускать его. С ним было хорошо.

Он так смотрел на меня…

– Хочешь, я посижу с тобой, – тихо предложил он. – Честно, просто посижу, не буду приставать, ничего такого.

Я невольно улыбнулась.

Но мы же не дети, в конце концов.

– Тогда уж полежи, – сказала я. – Просто полежи. Если, конечно, ночь в постели с некромантом не слишком тебя пугает.

Он весело фыркнул.

– Не слишком. Я уже почти совсем привык… – потом притянул меня к себе, обнял крепко, зарывшись носом в мои волосы. – Вот сейчас еще немного пообнимаю и привыкну окончательно.