Бесполезный попаданец

Глава 2

На свободу с чистой совестью.

От постановки на учет отвертеться не удалось. Не то время и не те нравы. Хотя с «шефом» у нас установились почти дружеские отношения. Ежедневный осмотр превратился в разговоры. Хотя я и старался держаться, но иногда допускал ляпы. Внешне они сходили мне с рук, хотя я заметил, что врач пишет в свои тетради очень много во время наших разговоров. Шутки главврач не любил. Анекдоты из будущего, на мой взгляд смешные, он выслушивал без тени веселья. Например, на присказку «если врач сыт, то и больному легче» обиделся. Мол опять я не люблю державу. Впрочем, анекдотов здесь хватало и в реальности.

Михал Иваныч пообещал при выписке, что в карточке у меня будет болезнь головы, с заковыристым названием, но к психическим расстройствам оно никак не относится.

— Так что вырастишь, права получишь!

Да, личный автомобиль пока еще роскошь. О нем мечтают многие, но имеют единицы. И говоря о правах, доктор имеет ввиду, что я смогу работать шофером. Это нормально, я так и понял. Хотя гаражи во дворах есть. В том числе и у нас. Батя купил по случаю. Недалеко от дома, из окна уголок виден. Я даже цену знаю — 800 рублей. Бабушка иногда вздыхает. «Такие деньги выбросили! Восемьсот рублей! Зачем?» Машины, и правда, нет. А предвидится ли я не в курсе. Семейный бюджет детям не раскрывается, и сколько родители накопили, я не знаю. Гараж используется пока как сарай, хороший, большой, кирпичный, с бетонной крышей и пустой. А подвал под ним используется как … подвал. То, что подвалы есть у всех, я знаю с детства и удивлен с точки зрения опыта прожитых лет. Все дома сейчас строятся с учетом того, что под ними пространство разделено на маленькие комнатки — индивидуальные подвалы людей. В них хранятся продукты питания на зиму. В основном картошка и домашнее консервирование. Огурцы и помидоры в трехлитровых банках. Рядом, в таких же, компоты. Литровые и полулитровые используются для варенья. Есть три большие бочки. Каждую осень их выносим во двор, моем, парим. Этим заняты и все соседи. Так что осень — это пора сбора урожая и заготовки на зиму. Соседи делятся новыми секретами, как сохранить урожай до весны. В чем лучше хранить морковку — в песке или опилках? А лук в старых чулках или просто вязанках? Дед Семен из соседнего подъезда, где-то вычитал, что свежая капуста долго хранится, если завернуть в газетные листы. Желающие попробовать находятся. Сразу пошли шутки, в какой газете лучше хранить капусту — в «Правде» или «Труде». Сошлись на «Сельской жизни», но ее никто не выписывает.

Оказалось, что свалившиеся на меня знания — еще не предел. И приехав домой я продолжаю получать новые. На память меня нынешнего, я и раньше не жаловался, помню почти все чуть ли не с двухлетнего возраста. А вот дальше теперь помню много такого… А уж того, что не предназначено для детей!!! И в этом не только плюсы.

Теперь я узнал, чем занимаются родители в спальне. Раньше даже услышанное, в виде скрипа кровати или вздохов мамы не ассоциировалось ни с чем «таким». А теперь… И это мне не нравится. Более того я узнал, что они этим занимаются не только в спальне, но иногда и ванной, а могут и на кухне. Удар по психике, даже взрослого неприятный. Будь это чужие — ладно. Но своих родителей мы немного идеализируем. Я по крайней мере точно. И ведь в будущем я узнал об этом гораздо позже и никогда не был свидетелем их любовных утех. То есть, если бы я остался, прежним, то узнал бы много позже. Вот так.

Мои университеты.

Освобождения от школы не получил, и выписавшись из больницы, еще больше недели посещал занятия. Встретили меня ожидаемо. Шутками о психах. Пару раз я еще посмеялся вместе со всеми, но потом мне они перестали нравиться. Некоторым одноклассникам хватило пристального, злого взгляда, чтобы перестать шутить на эти темы. Но Сереге Семенову пришлось врезать в живот. Забегая вперед, скажу, что полностью избежать подколок не удалось. Но шутников стало гораздо меньше после разборок с врагами-одноклассниками. Вот тоже интересно. Класс у нас дружный, и в походы ходим и часто занимали первые места при сборе макулатуры и металлолома. Но все равно есть группировки, есть друзья и враги. Те же Лешка и Васька. Дрался я с ними незадолго до попадалова. Их пропесочили, отчитали, они признались, что неправы. Но первое, что сделали, как я вышел в школу, наехали на меня с угрозами. «Мол из-за тебя нас…», «теперь тебе не жить».

Я не сильно испугался. Даже с учетом того, что разбираться придется самому. Олег пытался нас помирить, но не получалось. Ввязываться в драку ему не хотелось, ведь он дружил с нами всеми. А не испугался я потому, что в памяти появилось много информации, как лучше драться. Все это конечно только теория, но захотелось применить на практике. И не только знания драки, но и знание как вести себя, как понимать поведение противника. Когда еще представится случай проверить? Ожидая, что меня перехватят после школы, я специально ходил один, чтобы не впутывать друзей. И наверно больше с целью, чтобы друзья не остановили меня. Дорогу выбирал через «сараи». Это небольшие закоулки из деревянных сооружений, между задним двором школы и жилыми домами.

Противник оказался предсказуем. Перехватили. Встретили четверо: Васька, Лешка и двое пацанов, которых я в лицо знал, но ни имен, ни фамилий не помнил. Один из нашей школы, на год старше, второй, даже не знаю откуда.

Драки редко начинаются с действа, так и в этот раз. Угрозы, оскорбления, упоминания моей недавней болезни. Выслушивал словесные нападки я молча и спокойно, рассматривая лица и тела противника, на предмет уязвимых точек. Запала поговорить у них хватило на целых пять минут. Не засекал, по ощущениям.

— Наговорились?

Напряженное молчание. Хороший знак, что двое — Васька и третий, который из нашей школы, слегка струхнули. То ли мой спокойный, но пристальный взгляд подействовал, то ли сами осознали, что второй втык от директора школы будет серьезнее.

— Слушайте сюда. Внимательно. Да, я из психушки вышел. И справка есть. Так что если я вас убью, то мне ничего не будет. А вас точно убью, если будете доставать.

— Да тебя запрут на всю жизнь!

Лешка нервничает, но отступать не хочет.

— Во-первых не на всю, а до выздоровления. Так что выйду. Но тебе, Лешик, какая от того радость? Из могилы не выберешься.

Кто-то может сказать, что теория, сидящая в моей голове — ничто. Невозможно научиться драке или контактному бою, лишь по описанию. Не согласен. Во-первых, я и до попадалова старался заниматься собой. Гантели, легкие, дружеские потасовки во дворе, больше похожие на борьбу. Но это все происходило без тренера. В качестве знаний — слухи, сплетни, виденное в кино. И теперь я отлично понимаю, что вреда от этих знаний больше, чем пользы. А вот, что вспоминается из будущего может пригодиться. В прошлый раз я глупо бросился в драку с двумя противниками и ожидаемо отхватил по голове. Причем бросился, когда было выгодно противнику. Теперь я стараюсь стать так, чтобы бить ребят по очереди. Знаю, что кулаком не стоит бить по голове, кости лба крепче, чем у руки. Знаю, что увесистый предмет в руке увеличивает силу удара многократно, особенно если это кастет. Бить нужно не в противника, а за него. И так далее. Моему второму я не нравится стремление, проверить все это на практике. Но я понимаю, что это нежелание не мое, того, кто во мне. Я же хочу преподать урок двум уродам. Примкнувшая к ним парочка, скорее бонус.

Бросок Лешки слишком ожидаем. Легко ухожу в сторону. Правую руку до этого момента прятал. Не надо им видеть, что в ней зажат кусочек металла. Лешка не успевает развернуться, а удар ему в бок и сзади, добавляет скорости. Добивать некогда, четвертый бросился на помощь.

Вот и первый сюрприз для меня. Реакции не хватает. Противник тоже не прост и попытку увернуться угадал. Удар в лицо роняет меня землю. Хорошо, что немного отклонился, поэтому нокаута и добивания ногами избежал. Зато успеваю схватить какую-то палку и нанести удар по ноге нападавшего. Удар хороший, тот завопив валится. Боковым зрением отмечаю, что Лешка оправился и прет сзади, поэтому просто отмахиваюсь. Удачно. Замах на лежащего четвертого, но внезапно слышу от него:

— Андрюха, не убивай…

Руками он пытается прикрыть лицо. Я еще злой и верчу головой — никто не нападает. Васька испуганно отшатнулся, третий вообще исчез, Лешка сзади на корточках и держится одной рукой за бок, другой за ногу.

Тяжело вздыхаю и отбрасываю палку. Она издает металлический звук, при падении. Ого, это кусочек арматуры! Блин, я ведь и правда мог убить. Поди потом докажи, что мои слова были лишь шуткой.

— Мы больше не будем приставать, правда. — Это Васька пытается разрядить ситуацию.

У четвертого кровоподтек под глазом. Странно, я же его ударил всего раз по ноге.

— Ладно, на первый раз прощаю. Тебя хоть как зовут?

— Вовка. Я из …

— Третий ваш где?

Пацаны оглядываются.

— Серый где?

— За подмогой наверно побежал — у меня хватает сил пошутить.

— Хорошо, я пошел, и надеюсь больше вас не видеть. Тебя, Вовка, не видеть. Но вы запомните…

Ушел нормально. В спину никто ничего не кричал, не шипел. Васька помог подняться Лешке, Вовка сам встал. Втроем они поковыляли в другую сторону. Хотя нам по пути, решили сделать небольшой крюк.

Последствием драки стал фингал. Я выслушал нотацию от родителей. Глядя на насупленные брови Наташки, с трудом сдерживал смех. В школе тоже досталось. Все попытки отговориться, что мол, дома, ударился в темноте, всерьез никто не воспринял. Противники молчали, но хромающий Лешка, тоже ударившийся в темноте, вызывал сильное подозрение. Шутка Валерки, что мол в темноте стукнулся о ногу Лешего, но моя голова оказалась крепче, не вызвала отклика у одноклассников. То ли мой злой, равнодушный взгляд подействовал, то ли не расслышал никто, эту шутку потом не повторяли.

Серого, из седьмого «а» я встречал, но тот старался пройти в стороне. На мое удивление, уже позже, осенью, он несколько раз пытался заговорить со мной, подружиться.

Трудовые будни — праздники для нас.

Экзаменов в пятом классе нет. В шестом тоже. Их сдают лишь после восьмого и десятого. Старшие вспоминают, что раньше, после четвертого и каждый год. В будущем опять введут такую систему. Но это знаю только я. Неожиданно в этом году по математике получаю итоговую тройку. Первая тройка за все годы учебы. Обычно четыре и пять. Учительница бурчит, мол скажи и за это спасибо, на второй год хотела оставить. Вспоминаю из будущего, что такого не должно было быть. Удивительно, но в математике я был всегда силен. Хотя этот год, и часть прошлого, на самом деле, запустил образование. Если раньше две четверки, остальные пятерки было нормой, то последние два года пятерки в четверти стали редкостью. Частично выезжаю на прошлом авторитете.

Как ни странно, но память будущего помогает мало. Я закончил школу почти на одни пятерки, потом ВУЗ. Но сходу решить зачади за пятый класс не могу. Нестыковка. В книгах попаданцы помнят все, что учили когда-либо. Может из-за того, что память попала ко мне из далекого будущего и там я уже все позабыл?[1]

Каникулы наступают не первого июня. Это я знал и без попаданчества. Две недели «практики», отодвигают отдых. Практикой является работа в колхозе. В этом году что-то там надо полоть. С утра все собираются на школьном дворе с тяпками. Погрузка в обычный грузовик. Все оборудование для перевозки людей, сводится к лавкам в кузове, да чуть более высоким бортам. Ювенальщики бы слюной истекли, какой для них простор. Да, согласен, опасно, учителя наставляют и следят во время поездки, но рассказов о том, что кто-то выпал из кузова не помню. Хотя ехать по ухабам, особенно сзади неприятно. Но дети все сводят к шуткам и смеху. Да и водитель старается аккуратно вести свой «шарабан».

Я провожаю одноклассников, стоя на школьном дворе. «Больной на всю голову». От учебы не освободили, зато освобождение от физкультуры и др. В это др. вошел и «колхоз». Но полностью от практики не отвертелся. Без дела не оставили и каждый день слоняюсь по полупустой школе. Вместе со мной Оля Большакова, девчонка из моего класса. С восьми утра и до полудня мы проходим «практику» в школе. Потихоньку подметаем школьный двор, переставляем в классе стулья. Раскладываем карты. Нет не игральные:) Настенные, географические. Сильно потрепанные подклеиваем кусочками ткани. Много общаемся. Присматриваемся друг к другу. Пять лет учебы в одном классе, четыре года за одной партой, но впервые смогли нормально поговорить друг с другом на разные темы, взглянуть друг на друга. Работы не очень много и впечатление, что мы проходим эту практику, потому как положено. Чтобы не болтались без дела. К обеду возвращаются одноклассники, и все мы расходимся по домам. Я знаю, как это происходит из будущего опыта и не сильно интересуюсь. А вот Оля, как и я чем-то переболевшая в этом году, две недели в школу не ходила, расспрашивает.