Барнар — мир на костях 3

Глава 24

Утро только начиналось. Туман крался прочь с равнины, укрываясь в канавах и кустах. Звëзды на небе угасали, словно отходя ко сну, чтобы не видеть предстоящегокровопролития. Союзная армия уже расположилась обширным лагерем в Морском Полвиле.

На рыжей кобыле с флагом к ним мчалась Амелия. Из-под копыт вылетали куски влажной земли.

На королеву надевали кольчугу её покойного мужа и серебряные доспехи. К ней в шатёр быстрым шагом вошёл брат.

— Тисса, тебе лучше не вмешиваться! В разгар сражения тебе никто не сможет гарантировать полной безопасности!

— Бедфорд, заставь уже работать свои мозги! Прошу! Хотя бы ради меня, — правительница Дормана обернулась к нему, окинув решительным взглядом.

— Тисса, ты не воин! Твоё место не здесь, а на троне!

— Бедфорд, если мы проиграем эту битву, то уже не будет иметь никакого значения, кто находится у власти. Если нам суждено умереть, то я предпочитаю пасть вместе со всеми! Это лучше, чем затем трястись от страха во дворце и ожидать, когда нагрянут безмолвные. Неужели ты думал, что я просто стану смотреть со стороны?

— Но…

— Хватит! — она прервала его грозным криком. — Я буду командовать своими лучниками. Вопрос закрыт!

В шатёр влетел слуга.

— Ваше Величество, с их стороны прискакал гонец! Это ведьма из ковена, Амелия!

— Если она на их стороне! То значит, она больше не из ковена! — заметила Тисса. — Я сейчас выйду к ней.

Королеве застегнули пурпурный плащ на шее. Она поправила на руках кожаные перчатки и вскочила на своего белоснежного жеребца.

Когда их лошади с ведьмой поравнялись, Амелия начала первой:

— Ваше Превосходительство, к чему все это? Есть пророчество, что знает Всемирный Судья. Конрад — единственный, кто способен раз и навсегда уничтожить безмолвных! Дайте ему немного времени. Наш с вами общий враг сейчас — это Узгулун и армия мертвецов. Нам нужно биться с ними, чтобы они не забрали Конрада.

— Амелия, неужели вы думаете, что я хочу всех этих смертей? Дорман и так потерял многих! Знаете, я думала, что вы преданы своему народу! Но я ошибалась. Пока вы пропадали неизвестно где, нас атаковали эльфы и варвары. Ваши братья и сестры из ковена верно служили мне! Они спасли Остбон! И теперь вы хотите, чтобы я вам верила? Все думали, что вы мертвы! Что Узгулун вас убил! Но вот вы здесь абсолютно живая. И Узгулун тоже жив. Да и к тому же вы защищаете Конрада, чья жизнь пророчит всем нам гибель! И вы правда думаете, что я стану рисковать? Я королева и не имею на это права! Я предана дорманцам, в отличие от вас! Так что лучше выдайте нам наёмника! Если у вас, конечно, осталась хоть капля любви к вашим соотечественникам.

— Ваше Величество, вы совершенно все не так поняли! — Амелия помотала головой. Кобыла под её ногами взмахнула своим длинным хвостом. — Я рискнула своей жизнью, чтобы переместить Узгулуна подальше. И я сделала это ради дорманцев, ради всех живых! Не смейте клеветать на меня! Я не стану этого терпеть. Я всегда была предана Дорману и его правителям! Но боги спасли мне жизнь. Они вернули меня, чтобы я убила Конрада. Но это были боги, которым наплевать на Барнар. Единственный, кто всегда думал о всех нас — это Всемирный Судья. Я рада, что не убила своего друга, ибо тоже дала ему шанс, как и Судья дал всем нам шанс. Пророчество! Ему стоит верить! Только ему!

— Амелия, послушайте! У нас больше не осталось времени. Мертвецы вот-вот будут здесь и Узгулун. Безмолвные до сих пор живы. Не морочьте мне голову. Выдайте наёмника! Никто в здравом уме не станет рисковать, полагаясь на пророчество!

— Конрад — мой друг! Вы его не получите! — отрезала чародейка.

— В таком случае мы заберем его силой! Это вы выбрали войну, а не я!

— Знаете, что забавно, Ваше Величество, — по лицу Амелии пробежала нервная судорога. — мы войны тоже не хотим! Просто вы боитесь ошибиться. И из-за вашего страха сегодня прольется много крови! И она будет не на моих руках, не на руках моих друзей! Вы все напуганы и видите только один способ, самый кровавый! Но так поступают бездушные глупцы! Храбрые люди с добрым сердцем никогда бы на подобное не пошли! Так что не смейте говорить мне, что войну выбрали мы! Моя совесть всегда была и остается чистой! Ибо я сегодня буду сражаться за своих друзей и за жизни всех вас, и за жизни будущих поколений! А вот вы сейчас можете попрощаться со своей чистой совестью! Вы её больше никогда не вернете! Потому что вы решили выбрать самый лёгкий, самый зримый путь. Вы решили пойти на поводу у своих страхов!

— С меня довольно! — Тисса с яростью сжала поводья в руке. — На нашей стороне истина!

— Поверьте мне, сегодня она точно не с вами!

— Время покажет! Встретимся на поле сражения! — королева развернула кобылу и вернулась к войскам.

Амелия тоже собиралась развернуться, но заметила впереди Карлин. Она замерла на месте. Карлин бросилась к ней, однако остановилась в двух шагах. Амелия спрыгнула на траву и хотела её обнять, но подруга отстранила ту рукой.

— Так ты жива, — произнесла Карлин.

— Как видишь. Тара приходила ко мне во сне… Как она умерла?

— А ты как думаешь? Она пожертвовала своей жизнью ради спасения магов.

— Карлин, нам нужно с тобой поговорить! Мы должны все это остановить!

— Ничего не выйдет. Ко мне приходила богиня Алу. Если не убить Конрада, то души моих родителей и сестры попадут в ад.

— Так она угрожала тебе! Но, Карлин, ты ведь понимаешь, что тот, кто угрожает, всегда не прав?

— Амелия, на одной чаше весов моя семья, а на другой — пустые слова о пророчестве! И я выберу семью. Прости!

— Что? Алу сволочь! Она предала Барнар и обманула тебя! Неужели ты мне не веришь? Карлин, мы же друзья. Друзей не предают! Так нельзя!

— Семью тоже не предают!

— Карлин, нет! — закричала Амелия. Тело забила дрожь. Слезы подступали и душили её. — А как же я? Кто я для тебя? Пустое место теперь? А Конрад? Ты что, хочешь сказать, что у тебя поднимется рука убить нас? Ты сама-то себя слышишь? Я бы никогда не стала тебе лгать! У Всемирного Судьи нет никакой выгоды! Он пытается предоставить всем шанс! Ты-то хотя бы не будь трусихой, как королева! Доверься мне! И к тому же на нашей стороне демоны. Даже они понимают, что единственный способ спасти Барнар — это спасти Конрада. Мы сможем с ними договориться. И мы спасем души Тары и твоих родителей. Почему ты не хочешь меня услышать?

— Амелия! — Карлин бросилась к ней и крепко обняла. По её щекам хлынули полыхающие слезы.

— Вместе мы со всем справимся! Обещаю!

Карлин отстранилась и вытерла лицо рукавом.

— Нет, Амелия… Прости! Я не могу так рисковать… Не могу! — чародейка резко развернулась и ушла обратно.

Амелия прискакала в лагерь четырёх рас. И увидела Фриду, бесцельно метающую кинжал в землю.

— Как прошли переговоры? — спросила её аливитянка, не поднимая головы.

Ведьма уселась с ней рядом и взглянула на горизонт, где мерцала рыжая предрассветная полоса.

— Солнце уже всходит… Скоро прольется кровь, — изрекла Амелия.

— Я так и думала, — Фрида подняла глаза к небу. — Значит, буду сегодня биться насмерть со своими друзьями. — Я тоже буду! — чародейка закусила нижнюю губу.

Но как? Как потом с этим жить? — она обернулась к Амелии.

— Я сейчас виделась с Карлин… Я тебе говорила про неё. Это все так… Так… — она тяжело вздохнула, сдерживая эмоции. — Я не знаю, как с этим жить, Фрида! Не знаю… Но, возможно, живых-то и не останется. Все здесь сдохнем! Но правда на нашей стороне! — Амелия положила воительнице руку на плечо.

— Да… Только от этого не легче.

— Кому как! Мне только это сил и придает!

— Как ты думаешь, Конрад ведь успеет вернуться вовремя?

— УЗРЕВШИЕ УРАГАН не питают надежд. У нас есть путь, который мы обязаны пройти до конца! И путь этот верен. Будь что будет…

Тисса тем временем, стоя на коленях, молились всем богам, чтобы те защитили их союзные войска. За палаткой разносилось множество звуков перед подготовкой к сражению. Командиры собирали своих ратников возле себя. Пехота и лучники занимали позиции. Боевые кони возбужденно ржали, встряхивая гривами. Тут и там были слышны быстрые шаги, стук брони и топот копыт. А затем все смолкло. Королева поднялась и вышла.

Восход был красивым. По небу юрко сновали ласточки. Серо-голубое небо все больше окрашивалось в жёлтые теплые тона. Прохладный морской воздух крепко бодрил. Тисса невольно вспомнила слова ратника насчет рассвета перед боем. И она прощалась со своей жизнью, жадно охватывая все вокруг взглядом.

Правители других народов стояли со своими воинами и глядели на недвижимую вражескую армию. Барабаны начали отбивать ритм. В каждом из отрядов затрубили в рог. Ратники обнажили мечи. Воздух пронизывали отважные восклики отдающихся приказов. У королевы волосы встали дыбом на руках.

— Пора! — сказала она и вскочила в седло, чтобы примкнуть к своим лучникам на холме.

Две армии занимали собой всю равнину. Они ринулись друг на друга, словно две бушующих волны. Щиты их столкнулись в ближнем бою. Хлынула первая кровь.

Грозовые дьермунги — полупрозрачные люди, чьи тела покрывали, будто жилы, малиновые молнии, бились с эльфами. Если бы не сила Илайя, лирианцам было бы не выстоять против них и секунды. Грозовых дьермунгов способна убить только магия. Эльфы, используя посохи, атаковали их оранжевыми лучами, расщепляя врагов на частицы. Дьермунги же в ответ били грозовыми мощными зарядами, вырывающимися из ладоней. Лирианцев, не успевших уклониться от ударов, парализовало на месте. Смерть наступала практически сразу.

Войско демонов с серой кожей и с большими чёрными глазами сражалось серпами, защищенными тёмной магией. Против них выступили все члены ковена. Колдуны и ведьмы применяли порталы, чтобы нападать сразу с двух сторон и тем самым укрываться от разрушительной силы демонического оружия. Демоны бросали свои серпы в волшебниц, которые бумерангом возвращались обратно. Одна царапина, наносимая ими, заражала кровь за секунды. Кожа магов покрывалась чёрными полосами, и из их ртов и глаз лилась чёрная жидкость. Они корчились в страшной предсмертной агонии. Другие сражающиеся наступали на их тела, ломая кости. Ведьмы ковена часто создавали жёлтые магические щиты и применяли взрывные волны.

Орки, майоты и аливитянки атаковали с трёх флангов большое войско серпантесов. Серпантесы представляли собой расу, похожую на людей, но с большими змеиными головами, как у кобры. Они на метр были способны плеваться опасным ядом. И превосходно орудовали короткими копьями. Дисциплина их доходила до совершенства, словно сражается одно целое существо. Они молниеносно перегруппировывались и протыкали насквозь воительниц и майотов. Многие орки же с трудом успевали уклоняться от яда. Они задыхались и умирали прямо в эпицентре сражения.

Тритоны на суше являлись обычными воинами в человеческом обличье. Но вместо мечей применяли трезубцы с вылетающими из них на огромной скорости лезвиями. Они бились с варварами и гномами. Лезвия тритонов вбивались под броню медведей, на которых воевали гномы. Звери, истекая кровью, пронзительно рычали и, не слушая больше хозяев, метались по полю, сбивая всех на своём пути. Варвары взмахами палиц отражали удары тритонов и переламывали им ребра. Лучники Тиссы прикрывали их с холма. Стрелы дорманцев пронзали шеи и ноги тритонам.

Вампиры вместе с пехотой Дормана бились с кентаврами. Вурдалаки переламывали кентаврам ноги или вскакивали на спины, разрывая зубами горло. Кентавры отбивались длинными двуручными мечами. Один из них насадил на клинок сразу двух дорманцев.

Вскоре на этом побоище объявились мертвецы из Хайриана. Они нагрянули, словно дикая лавина. Мощь их обрушилась на всех. Первыми под удар попали аливитянки и тритоны. Мертвецы руками вырывали им кишки, нападая со спины. Хайрианцы, обладающие чудовищной скоростью, вгрызались при любой возможности всем в глотки. Они пожирали тритонов, будто орда блох. Их было слишком много.

Узгулун не заставил себя долго ждать. Повелитель хаоса нападал на смертных с неба, разрывая тела в клочья. Своим мечом он сносил сразу сотню врагов.

Дела принимали самый плачевный оборот. Из-за океана крови земля словно уходила из-под ног. Трупов было столько, что приходилось сражаться прямо на них и слышать, как хрустят их кости. Любая рана означала смерть. Битва шла на время. О раненых никто не заботился. Раненых давили заживо их же соотечественники.

Никогда ещё Барнар не упивался так болью и не содрогался от жестокости.

Коннетабль Гаврил Римон вместе с пехотинцами держал оборону к югу от холма. Им пришлось сомкнуться в круг, отбивая атаку кентавров. Но долго бы их щиты не выдержали. Гаврил придумал приём.

— Значит, слушайте мне внимательно, братцы! Мы отступим ближе к холму, где Её Величество с лучниками сможет прикрыть нас. Насчет три, открываем щиты и перерубаем ноги первой волне кентавров. Затем сразу бьем вверх! После закрываемся с боков и сверху вновь щитами, образуя черепаху. Лучники добьют остальных! Начали!

Дорманцы скользили к холму по красной траве, из последних сил сдерживая атаку кентавров.

— Три! — прокричал Гаврил.

Кентавры напирали на них большой толпой. Щиты дорманцев резко открылись, и враг попался в ловушку. Кентавры с кровоточащими ногами повалились вперёд. Пехотинцы добили их, отрубив головы. И скрылись за щитами.

Тисса на холме махнула рукой. Тысячи стрел закрыли собой небосвод. Своими колкими остриями они пронизывали тела кентавров, превращая их в решето.

Рогир со своим отрядом орков пробирался в кольцо серпантесов. По его приказу воины разделились на две линии. Тем самым вырезая врагов изнутри. Его ратники, не успевшие заметить ядовитых плевков, падали возле его ног, корчась в агонии. Рогир, прикрывая щитом лицо и шею, отрубал серпантесам сначала ступни, а затем, ломая их копья, пронзал клинком головы.

Князь вурдалаков Вимон бился на другом фланге с кентаврами. Его воины выстроили трамплин из щитов. За секунду Вимон промчался по нему и прыгнул ногами на спину командира кентавров. Но не успел он свернуть ему шею, как тот столкнул его резким ударом локтя и выбил у вампира оружие. Но князь вскочил. Его ратники бросили ему топор, и тот поймал его за рукоять на ходу. Вимон засадил лезвие топора глубоко в грудь кентавра и впился в его шею, набираясь сил от крови.

Узгулун помчался к холму, где стояли лучники. Ошарашенная его приближением, Тисса закричала:

— Всем назад! В укрытие!

Но было уже поздно. Повелитель Хаоса своим мечом превратил дорманцев в обрубки из костей и плоти. Королева выжила только благодаря тому, что её конь поскользнулся и покатился с холма. Тисса отделалась лишь ушибами и переломом мизинца на левой руке. Вскрикнув от боли и выбравшись из-под мертвого коня со сломанной шеей, она добежала от своего артиллерийского отряда.

— Пли по этой твари! Пли! — отдала она приказ, подходя к ним с растрепанными волосами, покрытыми комками грязи.

Сотни пушек навели на Узгулуна, и их ядра разозлили того ещё больше. Но это помогло отвлечь его внимание от сражающихся внизу.

Все расы и народы в тот момент походили друг на друга в одном. Их глаза с расширившимися зрачками были полны безумия. Их лёгкие дышали воздухом, наполненным кровью и зловонием пота. Сердца работали с бешеной скоростью. Уши оглохли от криков умирающих.