Астромех Эрдваныч

Эпилог

Целая эпоха подходила к концу, хоть и немногие это видели. Триллионы разумных по всей галактике, да и здесь на Набу, просто жили своей привычной жизнью, не отвлекаясь на «всякие глупости» вроде политики и множащиеся вооруженные конфликты и революции, охватившие отдаленные регионы Республики, не замечая потоков пропаганды, что лилась на них через голонет, и, не веря, что с ними может случиться нечто подобное. Но уж я-то знал точно – тысячелетие относительного мира и стабильности в Республике завершается, как завершается и правление королевы Амидалы на Набу. И изменить это я не мог, да и не хотел.

Просматривая новостные ленты, доклады королевской и моей личной разведки, я не мог не восхищаться талантом Дарта Сидиуса и тем трудом, что проделал он и череда ситхов до него, заставив разумных сделать всего одну вещь – поверить, что они поступают правильно. А это много стоит!

В общем случае, подобные манипуляции выглядели так: брался народ, общество или раса, иногда мультивидовое сообщество, определялись наиболее пассионарные силы в нем, и их идеи всячески поддерживались, а все остальные, как овцы на бойню, шли за вожаками. И в этом не было ничего удивительного – практически все разумные расы галактики коллективны, произойдя от тех или других стадных животных, ведь у одиночки нет стимула развивать навыки общения и абстрактное мышление, и, как следствие, все готовы тянуться за теми, кто объявили себя вожаками, уже на уровне инстинктов. Это же просто – поддержать общую идею, против которой ты изначально не возражаешь. А потом, ты считаешь ее уже своей собственной, более того, единственно верной, особенно после того, как почувствовал, что благодаря этой идее ты стал частью некой силы, намного большей, чем ты сам. Ну а кто не с тобой, точнее с этой силой, тот против тебя и твой враг – метод кнута и пряника в задачах поляризации общества на подсознательном уровне в действии.

Эти методы мне, еще по прошлой жизни, были хорошо известны, являясь краеугольным камнем любого общественного строя и механизмом любой революции или войны, хорошо описываясь в массе соответствующей литературы. Но, тем не менее, продолжая эффективно работать там. А тут, в Далекой-далекой галактике, и подавно.

Из-за гигантских незаселенных территорий, отсутствия конкуренции за ресурсы и исключительной редкости международных конфликтных ситуаций, попросту не возникала необходимость в массовой идеологической обработке населения – в большинстве случаев хватало естественных процессов и экономических рычагов. Вот только, не возникала до сих пор…

— О чем задумался, дорогой? — спросила меня Джей.

— Не знаю, правильно ли делаю, продолжая все время «плыть по течению»… — произнес я.

— Это ты «по течению»!? — удивилась дроидесса, уперев локтевые шарниры в перила балкона, и пытаясь смотреть одновременно и на меня и на происходящее внизу.

— Представь себе, да. Ты ведь анализировала ту информацию, которую я тебе давал? Посмотри на гостей, они уже сейчас разделены на несколько непримиримых групп. А что дальше?

— Нет, у тебя точно сбой в программе, — возмущенно заявила она. — Взгляни вокруг, все радуются, празднуют, а ты погряз в своей политике, как какой-то органик.

— Прости, а? Просто накатило, — по совету дроидессы, я окинул взглядом панораму праздничного Тида, но лишь посильнее сжал кулаки манипуляторов, пока автоматика не выбила их приводы по перегрузу.

Внизу, сразу за лестницей центрального входа в Тидский Дворец, на площади толпился празднично одетый народ, дети играли, доносилась музыка, сверху небо пронзительно голубое было, даже специально приглашенные гости стоя у подножия статуй дев-воительниц искренне радовались. А я знал, бляха-муха, что через пару лет, миллиардов вот точно таких же, а может и этих самых, радующихся сейчас жизни разумных не станет – галактическая война это не хрен собачий. А еще знал, что каждый убитый на ней будет, в том числе, и на моей совести – что мне стоило вынести Палпатина до начала активной фазы реализации ситского Плана. Знал – да. Мог ли поступить иначе – нет. Ведь если Республика останется в нынешнем состоянии, то для тех же вонгов она станет легкой добычей, и тогда погибнут уже не миллиарды, а триллионы, сотни или даже тысячи триллионов. Проклятая логика и арифметика войны! Я с ней ничего сделать не мог. И это бессилие давило меня все сильнее.

«Но плевать, я справлюсь!» — мысленно пообещал я то ли Силе, то ли каким иным высшим сущностям, и, подхватив Джей за плечи, развернул к себе.

— Да, маленькая, ты права. Сегодня у нас праздник, и надо радоваться, а скоро и наше выступление. Так что… Позволь мне пригласить тебя на танец, — сказал я, опускаясь на колено перед дроидессой.

— Конечно, пошли! — радостно ответила та, и мы поспешили к ангару, где нас ожидали наши машины.

А в это время, среди почетных гостей Праздника Освобождения, мастер-джедай Тера Сайнубе также размышлял над происходящим в галактике, и то, что он видел, ему не очень нравилось. Нет, конкретно эта его собеседница, несмотря на принадлежность к другой расе, была просто ослепительно красива. Вот только за внешней красотой, как часто бывает, скрывалось двойное дно – она была одним из наиболее значимых лиц в империи Хаттов.

— Мастер, так вы не знаете, отчего все еще не вышла королева Амидала? — светским тоном поинтересовалась собеседница. — Среди гостей идут слухи один другого фантастичнее.

— Проявите терпение, госпожа Триша, и насладитесь праздником. Вы, как и большинство молодежи, вечно куда-то спешите, — попросил ту косианец. — Впрочем, если желаете, можете скоротать время, рассказав одному старому джедаю, что привело столь очаровательную особу так далеко от ее дома?

— Думаю, то же, что и вас, — предположила она. — Один весьма необычный дроид.

— Шард, — меланхоличным тоном сказал тот, внешне никак не реагируя на столь прямолинейную попытку выяснить, в чем же заключаются интересы Ордена на Набу.

— Странно, я все-таки считала, что он киборг… — стараясь скрыть удивление за случайной фразой, произнесла полукровка. — Но если вас, мастер, это интересует, чуть более года назад он среди ночи ворвался в мою девичью спальню на Нар-Шаддаа, и сделал мне «несколько предложений, от которых я не смогла отказаться», точнее не захотела. И сейчас я прилетела сообщить, что принимаю их. А также обсудить несколько мелочей, беспокоящих моих… работодателей.

— Надеюсь, из ваших охранников никто не пострадал? — обеспокоенным тоном спросил косианец, никак не реагируя на двусмысленные намеки.

— О, конечно, еще как пострадали! — радостно подтвердила та. — На следующий день я выгнала всех этих бездельников.

— Думаю, вы были чересчур строги к ним, — опираясь на трость, и глядя в глаза женщине, сказал тот. — Открою секрет, но наш общий знакомый, тоже примерно год назад, смог посетить без приглашения даже Гранд-мастера Йоду. А к нему попасть ненамного проще, чем в апартаменты наместницы Нар-Шаддаа.

— Даже так!? Надеюсь, он для страховки не стал минировать ваш Храм?.. — искренне удивилась Триша, и, пристально взглянув в глаза джедая, рассмеялась. — Значит стал? Но что же, в таком случае, он хотел от Ордена?.. Впрочем, я понимаю, это не мое дело…

— Почему же. Тут нет ничего тайного. Он просто вернул Ордену кое-какое его имущество, и просил признать его самого падаваном мастера Джинна. На что получил отказ, в связи с тем, что последний покинул Орден. Впрочем, Гранд-мастер принял его предложение оказывать джедаям посильную помощь, — ответил Сайнубе.

— О, вроде бы начинается! — воскликнула полукровка. — А Амидалы все еще нет.

Над постепенно затихающей площадью, стали слышны далекие звуки музыки, такой же нескладной и жизнерадостной, как и ее создатели, а хорошо поставленный детский голос из невидимых репродукторов возвестил:

— Жители и гости Набу, семь лет назад мы столкнулись с бессмысленной злобой, но вместе мы смогли защитить наш прекрасный дом! И сегодня, как и семь лет назад, давайте же встретим наших добрых соседей, тех, кто не остался в стороне, поддержав нас в час испытания! Тех, кто заплатил самую страшную цену за нашу общую свободу и право жить в этом мире! Наши друзья – Великий народ Гунганов.

С последними словами, в арку на противоположном конце площади въехал Босс Насс верхом на кааду, а следом за ним шли несколько девушек гунганок, разбрасывая из корзин на поясе лепестки цветов, по которым промаршировали несколько сотен гунганских воинов. Причем на фоне привычных гунганов с индивидуальными щитами и шоковыми копьями и палицами, особенно выделялась одна парадная коробка[176], смотрясь чужеродно и даже несколько пугающе.

Все воины в ней были облачены в комбинезоны грязно-зеленого цвета, а также шлемы с прорезями для ушей и одного глазного стебелька, в то время как другой скрывался под причудливой нашлепкой. В руках у каждого были очень странные карабины с непонятными приспособлениями вместо прицелов. А за спиной находились небольшие жесткие ранцы.

— Вот ведь дядя Насс! — воскликнул кто-то за спиной косианца. — Припер таки новую игрушку. Ну ничего, Эрдваныч с Падме ему за это устроят!

— А, вот ты где, Ассаж, — повернувшись к подошедшей к ним датомирке, сказал тот. — Я так понимаю, Квай-Гон как обычно игнорирует подобные «шумные и бессмысленные» мероприятия?

— Ага, — кивнула девушка. — Он просил передать, что встретится с вами, мастер, как только все эти церемонии закончатся.

— Ассаж Вентресс! Я тоже рада тебя видеть! — улыбаясь, сказала Триша, обернувшись к той. — Ты выглядишь просто великолепно! Кстати, не просветишь по поводу этих воинов?

Последнее, как отметил джедай, было истинной правдой. Серое с синим вечернее платье очень шло неофициальной ученице Квай-Гона, хоть и было, по джедайским меркам, пожалуй, чересчур откровенным.

— А я не рада, Триша, — прошипела на ту ведьмачка. — Но если Эрдваныч считает, что ты можешь быть полезна Набу – так и быть, живи. Я даже отвечу на твой вопрос. Это новая личная гвардия Босса – боевые пловцы и специалисты по действиям в болотистой местности. Их защитное снаряжение позволяет действовать даже в ледяной воде, а ультразвуковые локаторы и тепловизоры дают возможность видеть в тумане, мутной воде и даже в болотной жиже. Их стрелковые комплексы в тех же условиях не уступают бластерам на открытом воздухе, правда, вместо плазмы, они стреляют пулей с генератором плазменного кокона. Остальное, прости, секретная информация.

Девушка отлично знала, насколько для Набу важно сотрудничество с хаттами, но не могла так же легко как братик-дроид простить вероломную полукровку, а уж тем более не собиралась рассказывать той ни про планы военно-технического сотрудничества королевства с гунганами, ни про то, что подобным вооружением, да еще специальной техникой, у земноводных оснащены уже пять батальонов.

А тем временем, с улочек по обе стороны дворца, на площадь, чеканя шаг, вышли солдаты Королевской гвардии Набу и Планетарных сил обороны. На взгляд Ассаж, последние в парадной форме смотрелись несколько непривычно и даже комично, ведь вместо бронежилетов, касок и мешковатых термокомбинезонов, каждая деталь которых повторяла расцветку растительности в местах их дислокации, рядовые были одеты практически так же как и гвардейцы, а офицеры вместо курток щеголяли в кожаных шинелях, украшенных золотыми эполетами и аксельбантами и в фуражках с королевским лотосом на кокарде. Падме со служанками этой формой, дизайн которой придумали сами, очень гордились. А Эрдваныча она отчего-то очень развеселила, и он еще предложил заменить лилию крылатым черепом, раздать офицерам 45-мм ручные гранатометы, разработанные для штурмомехов, и всем поголовно установить самые дешевые модели киберпротезов.

— Встречать наших братьев по духу свободы и любви к жизни, выходят те, кто сражался вместе с ними против злобных захватчиков, и те, кто стал на страже мира на нашей планете и во всем секторе, дабы не допустить подобного. Чтобы из глаз наших матерей не катились слезы, а на лицах детей не тускнели улыбки! — вещал мальчишка-диктор.

Под звуки «Марша Гвардии», в котором жители другого мира с удивлением бы узнали чуть переделанную польско-американскую пародию на советские марши из игры «Ред Алерт 3», две колонны прошли по сторонам колонны гунган, и, синхронно повернувшись лицом к союзникам, на пару секунд неподвижно застыли. А затем, дружно прокричали: «За Королеву, За Набу и его Народ! Слава нашим Друзьям!», на что растроганные гунганы, под радостные крики толпы, сломав строй, совсем не по-военному, бросились обнимать гвардейцев и хлопать их по плечам.

— А теперь, — вместе с раскатистым ревом моторов, разнеслось над Тидом, — те, без кого победа была бы невозможна. Встречайте, эскадрилья Браво!

Толпа опять восторженно закричала, а над дворцом и площадью пронесся ромб из тринадцати машин – одиннадцати N-1М и двух необычных очень маленьких четырехкрылых N-4I[177]. Последние были единственными образцами, из огромного количества новой техники, принятой в последние годы на вооружение королевством, которые показали широкой общественности в праздничной церемонии. И то, потому что их испытательные полеты видело очень много народа, а кадры с ними живо обсуждались в среде «диванных экспертов», которые чудесным образом возникли в качестве продукта пропагандистской компании по популяризации ПСОН и как следствие популярности в народе защитников планеты, которой та же пропаганда не дала сойти на нет после войны с Торговой федерацией.

— Эскадрильей Браво, как и семь лет назад, вновь командует полковник Рик Олие, лично возглавивший тогда атаку на станцию управления дроидами, что положило конец страданиям нашего народа и смертям отважных защитников нашей цветущей планеты, — продолжил диктор. — Но не только на стороне Торговой федерации сражались дроиды. И в нашу победу их вклад переоценить нельзя! И сегодня в одном строю с бесстрашными пилотами эскадрильи Браво летят те, кто был с ними в самые тяжелые мгновения, разделяя с ними жизнь и смерть, и делая подчас то, что ни один разумный из плоти и крови совершить бы не смог. Это бывший управляющий модуль королевской яхты 327J, а теперь служанка-дроид королевы Амидалы, лейтенант Джей и наверно не нуждающийся в представлении, дроид-астромеханик-аналитик, секретарь-советник королевы, капитан R2-D2 Эрдваныч! И для вас, они подготовили подарок – небесный танец!

— Правый разворот начали. Семь, вперед на пол… Одиннадцать, смотри за высотой. Угол. Синий, Серебряная, готовьтесь, — непрерывно отдавал команды Браво-Лидер полковник Олие, контролируя все построение.

Мы же с Джей занимали соответственно вторую и четвертую позицию в третьем ряду из пяти машин ромба 5х5. И если бы не наши электронные мозги, уже давно бы произошла катастрофа. Что неудивительно – различия летных характеристик N-1М и N-4I были настолько же разительны, насколько обе машины различались внешне.

— Выходим на курс… Роспуск начали… Роспуск! — крикнул в эфир Рик, и строй истребителей распался в небе, вычерчивая дымами королевский лотос.

А наши машины, описывая двойную спираль, рванули вперед. Разворот, под скрип корпуса, что при тридцатикратных перегрузках вполне нормально, и, разойдясь над площадью, мы стали нарезать круги на встречных курсах.

— Торможение разворотом. Начали! — скомандовал я.

И сверхлегкие аппараты совершили немыслимое – горизонтальный разворот на 180° к набегающему потоку. Маневр вполне обыденный в пустоте, но в атмосфере возможный лишь благодаря десятикратной тяговооруженности и изменяемому вектору тяги четырех двигателей, в сочетании с прямым электронным управлением. И сразу же, как только скорость упадет до нуля, задрать нос вертикально вверх, и замереть.

Пока мы неподвижно висели на реактивных струях, далеко внизу из ретрансляторов стали разливаться звуки музыки, дублируясь по каналам связи. Это была одна из чудеснейших набуанских песен «Ветер лугов»[178], идеально подходящая для пилотажного шоу, сочетающая в перепады медленного, какого-то балладного темпа, с переходом к быстрому и жесткому року.

— Джей, позволь пригласить тебя на этот танец, — передал я в эфир, синхронизируя системы самолетов.

Два аппарата, форсируя двигатели, рванули навстречу друг другу, и когда казалось, что столкновение неизбежно, проскочили в метре друг от друга, закрутившись вокруг общего центра, как если бы были связаны невидимой нитью, все набирая и набирая скорость вместе с музыкой. А когда мелодия подошла к кульминации, мы, все так же кружась, рванули в синюю бездну неба, чтобы в такт с песней, внешне беспорядочно, но, строго синхронно кувыркаясь, рухнуть вниз. И там вновь закрутить машины, но уже на параллельных курсах, с переходом к зеркальным бочкам и другим фигурам высшего пилотажа. А затем снова набор высоты, и снова падение, но на этот раз более медленное, хвостом вперед, исполняя вальс на реактивных струях.

И так вновь и вновь, все четыре минуты пока звучала песня. А когда стихла музыка, мы свечой ушли в небо, огласив напоследок окрестности сверхзвуковым ударом – пусть те, кто надо знают, новые набуанские истребители не только обладают сверхманевренностью, но еще и могут развивать сверхзвуковую скорость в атмосфере, не задействуя дефлекторный щит. И пусть гадают, сколько таких машин у нас, и есть ли достаточно пилотов, способных ими управлять. А остальные, пусть просто получат удовольствие от незабываемого зрелища.

— Это было чудесно, милый! — восторженно сообщила Джей, пока мы спускались с орбиты, и на бреющем шли к ангару. — Но следующий раз, когда будешь проектировать самолет, постарайся сделать так, чтобы ноги не приходилось отстегивать.

— Хорошо, — согласился я. — Но только для тебя. И так за сто тысяч стоимость вылезла, а ведь хотел легкую массовую машинку, аналог «Стервятника».

— И он еще жалуется, — обличительным тоном заявила моя подруга. — Я на симуляторе вчера пятнадцатерых завалила.

— Вот именно, пятнадцатерых. А на одном «Лукрехалке» тысяча. Причем, разумных дроидов, которых можно использовать в качестве пилотов, у нас всего четыре сотни, и они для других задач тоже нужны, — посетовал я, и, обратив внимание на время, добавил. — Ну все, посмотрим, получится ли то, ради чего мы весь этот огород городили.

— Обязательно получится! Я статистику анализировала, даже без сегодняшнего мероприятия не менее 60 % будет, — заверила она меня, подключаясь к набуанскому голонету.

— Боюсь, мне этого будет недостаточно. Нужна полная поддержка. Без нее мы не обеспечим надежный тыл, а без него, весь последующий план нужно пересматривать, — объяснил я.

— Одного не пойму, — удивленно начала дроидесса. — Чем тебе Джамиллия не нрав?..

Но она тут же умолкла, когда начался главный пункт церемонии празднования седьмой годовщины освобождения Набу. Как минимум для нас главный. Ведь он определял и все мои дальнейшие планы, и был кульминацией почти года напряженной работы – сначала обработки Амидалы, а затем уже населения королевства – как говорится: «С волками жить – по-волчьи выть». И если Палпатин позволял себе устанавливать по всей галактике удобные ему режимы, то почему бы и мне не проделать подобный трюк здесь, на Набу?

— А сейчас к народу Королевства Набу и гостям нашего праздника обратится ее величество королева Амидала! — восторженно возгласил Рико Шиф – один из талантливейших юных поэтов сектора, а заодно и сын нашего министра образования Луфты Шиф, который и комментировал сегодняшнее торжество. Чем вызвал у родительницы нехилое обострение ЧСВ.

Выбор для этих целей ребенка был далеко не случаен. Просто перед нами стояла сложная задача, с одной стороны, показать всем, что Набу готово защищать себя и своих подданных, а с другой, не спровоцировать соседей, чтобы их общественное мнение и дальше считало нас исключительно мирной планетой. Чтобы тем, кто у них принимает решения, труднее было доказать, что нападать на безвредное Набу надо, и что для этого реально необходимы такие чудовищные силы.

Тем временем над Тидом зазвучала задорная, жизнеутверждающая мелодия «Песни Победы», совместное творение набуанских и гунганских композиторов, рожденное, как я подозревал, не без использования веществ, ведь то, что я некогда слышал в другом мире в фильме, по уровню «безбашенности» едва ли могло сравниться с оригиналом.

Камеры взяли крупным планом ворота дворца, и из них появились две похожие как сестры девушки в легких защитных костюмах КСБ Набу старого образца, и легко, чуть ли не вприпрыжку сбежали на первую площадку лестницы. Нет, я конечно согласен, что для объявления преемника «Давай за»[179] подходит лучше, но и так, с учетом местной специфики, отсутствия аналогов и всего антуража прошедшего действа, получилось великолепно.

— Народ Набу, славный народ Гунганов, гости прилетевшие к нам разделить с нами радость, в этот день я благодарна всем вам! И сейчас, когда галактика…

— …бороздит просторы Большого Театра… — продолжил я за Падме, отключив звуковое сопровождение, и гася скорость на подлете к ангару. Уж кто-кто, а я эту речь уже раз двадцать слышал во время репетиций. — Диспетчер, Синий-Два, Серебряная-Один, просим разрешения на посадку.

— Принял, садитесь по текущему вектору. Площадки 17-0 и 18-0, — отозвался тот, и уже неформально добавил. — Ну вы, хатт, и дали! Ладно, осторожнее садитесь, мы тут немного королеву смотрим.

Переведя движки в чисто вентиляторный режим, мы, сделав «Кобру», носом вверх влетели в ангар, и через десяток секунд уже заскрежетали опорами истребителей по полу.

— Значит, Джей, по поводу того, почему меня не устраивает Джамаллия в качестве королевы Набу, — стал я объяснять дроидессе, пока ДУМ-дроиды пристегивали нам ноги. — Она, конечно, девчонка хорошая, и могла бы стать неплохой королевой, но только в мирное время. А такой удачи, боюсь, мы не дождемся. Пойми, Джами идеалистка, почти как Падме перед вторжением, и не сумеет пойти на жесткие меры. Более того, когда начнутся волнения, а это лишь вопрос времени, она постарается, как все идеалисты помочь всем, завалив и контрразведку, и взаимоотношения с торговцам, перевозчиками и шахтерами, а главное, сольет оборонные программы. И чтобы этого не случилось, нам нужен человек, который разбирается в нашей кухне.

— Но почему Сабе, а не Эри? — вновь удивилась Джей. — Она точно не даст срезать оборонный бюджет.

— Вил, — коротко ответил я, и, видя, что дроидесса не поняла, объяснил. — То, что принц-консорт сирота с Татуина народ переживет, но он ведь в тылу не усидит, а это может вызвать проблемы как политического, так и личного плана, которые опять-таки отразятся на политике.

— Поэтому ты и не хотел изменения конституции, чтобы Падме осталась королевой? Из-за Эни, да? — предположила она. — Мальчик по спецканалу связи с ней почти каждую ночь говорит, когда не на миссиях. Падме с Сабе даже ругались из-за того, что первая недосыпает.

— Скажем так, не только поэтому, — не вдаваясь в подробности, ответил я. — Но, в первую очередь, королева сама не желает идти на изменение конституции.

То, что Энакин с Падме два последних года довольно плотно общаются, мне было известно, более того, парень очень благотворно, во всяком случае, по моему мнению, влиял на Падме, изрядно подорвав веру той в идеалы демократии. Откуда бы еще Амидала могла почерпнуть некоторые идеи, которые я лично пытался привить Скайуокеру, в то же время, опасаясь посвящать в них девушку, из-за ее идеализма и, скажем так, радикальности самих идей? Одно хорошо, если моим планам не суждено сбыться, ответ сенатора Наберри Вейдеру на Мустафаре, вполне вероятно, будет: «Да, любимый!» Но поговорить с личинкой Милорда стоит – не дело не давать девушке высыпаться, бедняжка и так личного времени совершенно не имеет, и на сон отводит всего по шесть часов в сутки.

«Как можно было так поиздеваться над этими толковыми ребяткам!?» — в который раз спросил я себя, боясь даже представить, в каком «болоте» им приходилось сидеть в другой истории. Один Королевский Консультативный Совет чего стоил! Думаю, если бы не наши с Панакой «гэбистские» методы, эти паразиты так бы и продолжали «жить на два процента», пиля концессии на экспорт плазмы и элитных вин, деля бюджет королевства между своими ведомствами и подкидывая девчонке на троне немного кредитов на карманные расходы, благотворительность и помощь беженцам. Но сейчас-то они накрепко уяснили: «То, что они все еще не работают на глубоководных станциях добычи плазмы, это не их достижение, а недоработка генерала Панаки»[180].

Одно их сотрудничество с ОПГ Нал Рака и лично Борво Хаттом уже кое-кому гарантировало от двух до пяти лет – сами же приняли закон об ответственности за пособничество агрессору, сами и расхлебывайте. А закон этот вполне четко трактовал работу «крестного отца» набуанской мафии на обе стороны нашего с Торговой федерацией конфликта, как измену королевству. Конечно мы и сами, я имею в виду КСБ, не стали ссориться с могущественным слизняком, предоставив ему «крышу» и монополию на незаконную деятельность в секторе Чоммел, в обмен на сворачивание работорговли, киднепинга и повышения в три раза розничных цен на спайс, но это, как говорится, еще доказать надо. А что касается наркошей, то да, мне их жаль, конечно, но они сами выбрали свою судьбу, да и перекрыть полностью поставки дури не выйдет – не эти, так другие найдут лазейки. Потому, Каурш правильно решил возглавить то, что не в состоянии победить. Да и «независимый» канал контрабанды в деле разведки и национальной безопасности вещь полезная.

Укомплектовав свои тушки ногами, мы с Джей прошли в комнату отдыха летного состава. Который в это время на тактическом планшете как раз смотрел окончание речи монаршей особы, что уже перешла к представлению «преемницы».

— …годы, всячески поддерживала меня, поминутно рискуя самым дорогим, что есть у любого разумного – жизнью и свободой. Так было во время попытки государственного переворота, когда из-за клеветы изменников Сабе испытала позор и мучения, попав в тюремные застенки. Но это не сломило ее дух и верность народу Набу…

— Личинка хатта, последней сволочью себя чувствую! — в сердцах воскликнул капитан Долфи. — Как я тогда поверить мог!?

— Но ведь исправился, и капитанский значок за участие в ликвидации переворота получил, — успокоил того Олие. — Не мешай лучше!

— …за все. И перед всеми вами, я хочу сказать ей… Спасибо, подруга! — закончила речь Амидала, и растроганно обняла готовую разреветься Сабе.

Что уж тут говорить о Сабе, если даже у пилотов и техников, смотрящих на происходящее по голонету, глаза были на мокром месте. Даже меня проняло, и теперь можно было не беспокоиться за результаты выборов. Амидала молодчинка, поставила достойную точку в деле, над которым не один месяц работали сотни разумных, занимающихся информационным обеспечением «демократической» смены власти в королевстве Набу.

Вот только для меня основная работа была еще впереди. Как секретарь-советник королевы, я должен был присутствовать на официальном приеме, где предстояло провести кучу нудных встреч и переговоров с самым разным народом, от «Дяди Онаконды» – убежденного пацифиста, который, имея под рукой один из самых воинственных народов галактики, добивался от Падме предоставления пары корветов для патрулирования системы Родии, и, что характерно, бесплатно, до такой неоднозначной девицы, как представительница Совета Хаттов на Нар-Шаддаа, а сейчас еще и посланник этого самого Совета, Триша.

После всей той эпопеи с экспроприацией «Сверхдальнего Перелета», я на целых четыре месяца окопался на Руусане, организуя там секретную базу для своих инквизиторов, а, заодно пытаясь изучать Силу, и найти месторождения кристаллов. В общем, на славу потрудился. Особенно продвинулся в деле использования джедайских способностей при стрельбе, добившись практически полного исключения рассеивания на дальностях до трехсот метров и устойчивого поражения ростовой, подвижной (!) мишени на дистанции в три километра, правда, в обоих случаях с довольно низкой, из-за необходимости концентрации, скорострельностью. Но и ее постепенно удалось довести до уровня нормального стрелка-человека. А один раз, после попытки экспериментов с луком, даже два дня чувствовал себя Леголасом, пока стрелы не кончились. И в итоге начал подозревать, что дистанционным оружием джедаи пренебрегают не столько из-за его «хаотичности» и «риска задеть невинных», сколько из боязни того, что «юные падаваны» почувствуют себя всемогущими и падут на Темную сторону. И единственным, что не укладывалось в эту теорию, были ситхи. Но и тут можно было отыскать объяснение, основанное на том, что дистанционное оружие плохо подходит для боя с другими форсюзерами, а для стрельбы по не форсюзерам подойдут и штурмовики, и недоделанные жестянки серии В.

Собственно к тому моменту, когда я решил, что хватит, и пора возвращаться, я стал счастливым обладателем «эльфийских» способностей в области стрельбы, разве что без чита на бесконечные стрелы, незаконченной, но довольно внушительной базы по Джар'кай[181], координат трех месторождений кристаллов для световых мечей и четырехуровневой мечты выживальщика, с двумя реакторами, автономностью в 20 лет и ангаром для легких фрахтовиков, размерами 38х56×8 метров.

И одним из первых мест, которое я посетил, вновь стала Нар-Шаддаа, где имел долгий, обстоятельный разговор с одной хитрой полукровкой. С этой сучкой, надо сказать, мне невероятно повезло. Даже не считая выхода на, если так можно выразиться, «разведывательные сети» Ордена джедаев и Палпатина, она могла дать мне то, что в любом обществе получить чрезвычайно трудно – доступ к разумным, принимающим решения, а еще возможность купить по каналам хаттов практически все, что угодно, хоть экспериментальный крейсер, хоть ситсхский голокрон, хоть артефакты Древних, лишь бы деньги были.

До того, как я начал конкретно разбираться в устройстве криминальной империи слизней-переростков, я и представить не мог, каким влиянием они пользуются в галактике. Достаточно сказать, что восемь десятков движков для новых фрегатов я приобрел по цене металлолома плюс тридцать процентов комиссии со складов Куатских верфей, а после того, как нужные люди поговорили с нужными людьми, которые опять же шепнули что нужно товарищу Сиенару, тот наконец-то согласился продать Набу информацию по имеющимся у него наработкам в технологии невидимости, правда, попутно впарив мне, как он думал никуда не годные корабельные силовые установки, и отказался продавать лицензию на ионные двигатели. Но все равно, когда вопрос, над которым ты бьешься пять лет, кто-то решает за месяц, это впечатляло.

В то же время, и мне было что предложить, но уже не хаттам – им и денег хватит, а конкретно Трише. А получала она три вещи, что люди и нелюди ее положения по праву считали бесценными: информацию (понятно лишь в необходимых объемах), безопасность и возможность решения, скажем так, некоторых проблем, если их решение мне казалось не слишком аморальным.

Кстати, из-за последней тематики, я уже сам себя побаиваться начал. Благодаря Инквизиторам, в моих руках фактически находился один из мощнейших отрядов ликвидаторов в галактике. Шутка ли, почти три десятка боевых дроидов со сформировавшейся личностью, уникальными боевыми базами и вооружением, плюс три сотни менее умных, но не менее смертоносных «Штурмомехов» и ДУМ-солдат. И это не считая завербованных ими различных дроидов, общее число которых перевалило за пятнадцать тысяч. Впрочем, больше всех РТО-17 отличился. Этот ДУМ-инквизитор завербовал почти десять тысяч агентов в мирах Диких Территорий, в основном проповедуя учение о равноценности Разума. Что называется, не верь после этого в нумерологию – так и хотелось эту перестаравшуюся бестолочь Силой пришибить, но сдержался – не дорос еще, да и пример был наглядный. А потому ограничился задушевной беседой и разбором ошибок.

А ведь кроме дроидов, были еще спецгруппы под командованием майора Дрейд'авико, и Шми Скайуокер с ее «головорезами». Последние, в этот момент, работали над исключением из списка живых некоего Гранта Омеги, попутно добывая для Набу образцы БОВ[182] и выполняя одно мое обещание маленькому зеленому человечку, по совместительству сильнейшему джедаю современности. Может быть и он когда-то, когда к нему придут с подобной проблемой, не станет отделываться философскими разглагольствованиями, а вспомнит, как его предвиденья скорой гибели близкого существа не оставили меня равнодушным.

Сам прием, как и предполагалось, прошел довольно нудно, если не считать переговоров, а точнее очередной словесной битвы с Тришей, шокировавшей всех полупрозрачным платьем, на грани между демонстрацией всего, чем ее природа наградила, и приличным простором для мужских фантазий, и чуть не случившейся дуэли между ней и Вентресс, которая тоже, по случаю приема, сменила любимый камуфляж и берцы на вечернее платье и до крайности обиделась на полукровку, к которой не питала теплых чувств еще со времени наших похождений на Нар-Шаддаа. К счастью, устроить из Набу вторую Прокопию[183] этим девицам, между прочем не первый раз за этот день, не дал мастер Сайнубе. Хотя я, честно признаться, под конец сам его вызвать хотел.

Удивительный джедай! Он одновременно восхищал меня, пугал и действовал на нервы. Великолепный аналитик, привыкший полагаться не на силу, в обоих значениях, а на разум, и, при всем при этом кристально честный и мягкосердечный дедок. Если бы в Ордене было больше таких…

Но это не мешало ему изводить меня сетями из тонкого кружева словесных и логических конструкций, направленных на выполнение его задания – сбора информации обо мне. Спасали меня только абсолютная память дроида, отсутствие мимики, блокировка жестов и контакта с Силой, а еще Триша. Все-таки косианец был не столько профессиональным следователем, сколько эстетом от сыска, как этакий Шерлок Холмс, и явно получал удовольствие от игры с полукровкой. Да и мощная деза, которую я скормил ему в прошлый раз, сильно поубавила его интерес ко мне. Что не удивительно, уж Квай-Гон мне подробно рассказал, чего ждать от старого мастера, а за два месяца легенду я соорудил знатную, главное правдивую – только полностью исключив Звездные Войны из истории моей прошлой жизни, а в этой заменив послезнание логическим анализом и видениями. И все равно, Тера мне не до конца не поверил – чувствовал, что я что-то скрываю, но что именно, понять, а значит, и доказать не мог.

В конце концов, от этого своеобразного допроса меня избавила Падме, когда решила покинуть высокое общество, сославшись на усталость, а меня попросив сопроводить ее.

«Значит, созрела для разговора», — думал я, пока мы, в сопровождении четырех вооруженных вибронагинатами «Стражниц» в парадном обвесе, шли по коридорам дворца.

О том, что я не совсем дроид, она узнала от Квай-Гона еще, когда я был на «Сверхдальнем» – уж лучше от него, чем от начавшего слишком активно копать косианца. И, как рассказывала Джей, сначала злилась на меня, но потом успокоилась. И даже когда я вернулся, ни словом не обмолвилась, что ей известна правда. Разве что относиться ко мне она окончательно стала как к человеку, и еще, иногда, при разговоре со мной, в Силе ощущалась жалость, что меня прямо-таки выбешивало. Так что не решись она на разговор сегодня, думаю, я сам бы его начал не более чем через пару месяцев.

— Оставьте нас, — приказала она дроидессам, когда мы вошли в ее личные апартаменты.

Те бесшумно вышли, закрыв за собой створчатые двери, а Падме молча уставилась в окно, за которым над ночным Тидом расцветали гроздья праздничных салютов, окрашивая комнату разноцветными бликами.

— Эрдваныч, помоги расстегнуть, — попросила она, когда молчание стало затягиваться, указав на застежки вычурной конструкции, по ошибке именуемой королевским платьем для торжественных приемов. — Знаешь, мне бабушка рассказывала, когда я совсем маленькой была, что гунганы верят, будто души храбрых воинов и охотников не уходят в Силу, а остаются в мире живых, где находят себе маленького гунганчика и оберегают его, защищая от болотных чудищ и пляшущих в полночь над омутами злых духов, храня того до самой смерти, если тот не совершит подлость или злодеяние… И знаешь, мне порой кажется, что ты точно так же можешь исчезнуть, бросив меня…

«Ну ничего себе! С чего это меня с ангелом-хранителем сравнивать? За что? За какие заслуги?» — удивлялся я, пока Падме, избавившись от платьеобразной конструкции, и укутавшись в халат, пыталась извлечь из собственной прически некую хитрую каркасную конструкцию, призванную эту самую прическу поддерживать.

— Нет, ну вот спасибо вам, ваше вашество, — нарочно грубовато ответил я, чтобы не выказывать смущения. — Ни за что с гунганом сравнили, еще и в дезертирстве подозреваете. А с другой стороны, на великого воина или охотника я, уж точно, не тяну, как и вы на гунганочку.

— Разве? Да просто уши и язык у меня медленно растут, — подхватив шутливый тон, ответила королева, прыснув в кулачок, но, вновь став серьезной, сказала. — А насчет того, воин ты или нет, и Квай-Гон, и Панака, и многие другие с тобой не согласятся. Прости, что не поговорила с тобой раньше, но я боялась, что ты уйдешь, да и мастер Джинн сказал, что лучше все оставить, как было, и не привлекать к тебе внимания, ведь о твоей истинной сущности знают только он сам, Вентресс, этот косианец и двое магистров. Но я так больше не могу. Не хочу быть рабовладелицей… Вот, — подойдя к рабочему столу, она взяла лист флимсипласта, и протянула мне. — Указ о погашении долга по контракту подданного Королевства Набу R2-D2 Эрдваныча. Я пойму, если ты захочешь свободно распоряжаться своей жизнью…

— И дать тебе казенные средства разбазаривать!? — вновь изобразил возмущение я. — Взяла, и выкинула на ветер двести кредитов за досрочное закрытие счета! Что, трудно было у меня спросить? Я те затраты на покупку баз, года четыре назад погасил, а счет не закрывал, потому, что жаба на две сотни давила…

— То есть, все это время… — рассмеялась та. — А куда шли две трети твоей зарплаты?

— На покупку акций перспективных компаний, оплату патентов, создание нескольких фирм – если надо, я могу полный отчет подготовить. Честно признаюсь, я на начальные инвестиции кое-что из бюджета брал, но, во-первых, дроиду можно, а во-вторых, все возвратил с учетом инфляции и банковских услуг, — сознался я. — А если серьезно, Падме Наберри Амидала, прошу, по окончании срока вашей работы на должности королевы Набу, принять меня на работу вашим ассистентом. Вы ведь планируете занять пост сенатора от сектора Чоммелл?

— Куда я денусь, — со вздохом произнесла она. — Сабе меня убьет, если я позволю Бинксу единолично представлять интересы Набу. Конечно, есть Палпатин, но он канцлер, и не может уделять достаточно времени делам королевства, а также, из-за должности должен быть предельно беспристрастным. Что же касается твоей просьбы, я с радостью приму твои услуги. Но при одном условии: ты предоставишь мне полный отчет обо всех своих махинациях. И еще, если честно ответишь, зачем ты это делаешь?

«И действительно, зачем? — задумался я. — Почему я постоянно возвращаюсь на Набу, пашу тут как Папа Карло. Хотя давно уже мог бы слинять отсюда без особого вреда для своих планов? Ведь даже ресурсы королевства, к которым я имею доступ, не так критичны. Найти деньги для меня сейчас не проблема, да что там говорить, если практически все собственные проекты я и так финансирую из своего кармана».

— Зачем? Потому, что планета Набу стала мне домом, где живут те, кто мне дорог, включая одну девчонку-королеву, которая стала мне другом. Это касательно того, что я делаю для тебя и королевства. Что же касается остального – как-нибудь потом расскажу, хорошо? — искренне ответил я.

— Хорошо, как знаешь, — неожиданно легко согласилась она. — Мне уже кое-что рассказал Квай-Гон… И спасибо тебе.

— За что? — не понял я.

— За то, что считаешь меня своим другом, — ответила Падме, и попросила. — Ты не мог бы рассказать, каково это быть заточенным в теле дроида?

В общем, с королевой мы проговорили хорошо так за полночь. А наутро мы, то есть Падме, Сабе и я, полетели на орбитальную верфь, где готовился к выходу в пустоту первый набуанский авианосец[184].

«Да уж, хорошо, что мы это на празднике не показывали, — подумал я, глядя на вытянутый четырехсотметровый «футляр». — Кто-то ведь догадается связать стыковочные узлы в миделе с нашими новыми фрегатами, подсчитать мощность залпа и динамические характеристики связки, а тогда уже трудно будет доказать кому-то, что мы мирная планета».

Собственно, сам авианосец ничем выдающимся, кроме гипердрайва класса 1,5 не отличался, более того, представлял собой творчески переосмысленный проект среднего контейнеровоза, с ангарной палубой вместо трюма, реактором на номинал мощнее, а также усиленным вооружением и щитами на месте части узлов подвеса контейнеров. Но если пристыковать к нему два или четыре фрегата…

На подобную идею меня натолкнула концепция, заложенная в «Сверхдальний Перелет», а точнее необходимость, с одной стороны, кардинально сократить экипажи кораблей без снижения боеспособности, а с другой, получить уникальные характеристики по приемлемым ценам. Ну еще и желание получить карманный Звездный Разрушитель или сравнимый по эффективности корабль, в обход республиканских ограничений на длину и класс гипердрайва. Ведь в предстоящей Войне Клонов я планировал не просто отсиживаться в обороне, с чем справились бы и честно прихватизированные «Дредноуты» и «Лукрехалки», а активно вмешиваться в происходящее.

— Впечатляет, — произнесла королева, осматривая две части строящегося и один завершенный корабль. — Но я, конечно, не специалист в кораблестроении, они очень похожи на наши контейнеровозы?

— Это, практически, они и есть, — охотно пояснил я. — В трюме находится ангарная палуба на 96 истребителей N-1М, а на четырех узлах внешней подвески можно закрепить четыре фрегата типа «Бивнекот»[185]…

— Насчет последних, я бы хотела с тобой серьезно поговорить, — поморщившись, сказала она. — Есть мнение, что эти корабли не нужны Набу…

— Дай угадаю? Это наши доблестные диванные флотоводцы из Университета нажаловались? — усталым тоном уточнил я. — Всепропальщики, хатт их! Говорили, наверно, что ресурс в шесть тысяч часов у досветовых двигателей это очень мало в сравнении с пятнадцатью годами, считающимися нормой у грузовиков, а гипердрайвы пятого и двенадцатого класса это вообще не уровень, и что команда из двадцати пяти человек не сможет обеспечить текущее обслуживание и ремонт двухсотметрового корабля?

— Да, — кивнула Падме. — А еще утверждали, что из-за неэффективности двигательной установки, расход топлива у этих фрегатов вдвое выше, чем у конкурентов.

— И все это действительно так, — легко признал я. — Но только если рассматривать отдельно взятый корабль. А вот если взять четыре фрегата и закрепить на внешних узлах авианосца с гипердрайвом класса 1,5 и сверхэкономичными двигателями, обладающими ресурсом в 50 лет. И для всего этого достаточно команды в 850 человек.

— Но это не объясняет, зачем нам новый фрегат, — возразила она. — У нас уже восемь «Мародеров», шесть СR-90 и десять РВ-950. Зачем еще и эти, тем более по семь миллионов за штуку?

— Рад видеть вас, ваше величество, госпожа Сабе, господин секретарь-советник, — поприветствовал нас капитан Додонна, когда мы подошли к шлюзу авианосца. — С вашего позволения, постараюсь ответить на этот вопрос. Существующих сил достаточно только для нужд таможенного досмотра и борьбы с пиратством, а в случае полномасштабного нападения, подобного случившемуся семь лет назад, наших сил будет явно недостаточно. В тоже время, как показало моделирование, группа из двух авианосцев с полным авиакрылом и восьми фрегатов нового типа, смогут легко справиться с эскадрой из четырех «Лукрихалков», если конечно разработчики ракет обеспечат заявленные характеристики.

— Обеспечат, — заверил я того. — Стендовые испытания проектора щита уже показали среднюю продолжительность работы на полной мощности в течение двухсот секунд, а наведение по прямому лазерному лучу вообще проблем не вызвало. Кстати, как вам маневренность? А то вы жаловались на невозможность быстрого переноса огня курсовыми турболазерами «Бивнекота».

— Простите, секретарь-советник, я вначале не поверил, что двухсотметровый корабль можно разворачивать как истребитель. Если бы сам не видел, никогда бы в такое не поверил – фрегат, совершающий полный разворот менее чем за шесть секунд, и обладает скоростью в 75 единиц, как у тяжелого истребителя! И все благодаря досветовым двигателям, от которых все отказались из-за неэффективности и малого ресурса, и использованию маневровых от сверхтяжелого рудовоза!

— Простите, капитан, а какова скорость этого авианосца? — спросила Сабе.

— 27,5 единиц без фрегатов, 12,5 с четырьмя фрегатами, без использования их двигателей, а с ними 60, — пояснил тот. — Но относительная тихоходность не является проблемой, так как без фрегатов он не должен вступать в ближний бой, а с ними мало какой противник сможет его догнать.

Так, обсуждая первенцев набуанского военного кораблестроения, мы и подошли к мостику.

— Капитан и королева Амидала на борту! — рявкнул вахтенный.

— Вольно, — козырнул тому Додонна, и, обращаясь к королеве, торжественно сказал. — Ваше величество, для нас огромная честь принимать на борту ударного авианосца «Амидала», во время его первого выхода в пространство, ту, чье имя он носит!

— Эр-два!.. — грозно нахмурившись, повернулась ко мне королева, но, обратив внимание на пытающуюся спрятаться за мной преемницу, сразу обо всем догадалась. — Сабе!

— Пусть это будет тебе маленький подарок, и страшная месть за ту подлость, которую ты сделала, — из-за моей спины, вполголоса, сообщила будущая королева. — А тебе, подлый дроид, я тоже что-то придумаю. Думаешь, я не знаю, кто придумал устроить мне такое… Когда ты там говорил, должен быть принят на вооружение новый танк?

— Через три месяца, — с фальшивой грустью, так же тихо, чтобы не слышал персонал мостика, сказал я. — Не успеешь.

— Не успеет Сабе, успею я, — шепотом пообещала Амидала. — Никогда не поверю, что при раздаче названий кораблей обошлось без тебя. А ты, моя верная служанка и защитница, не хихикай. Мы через три месяца продаем пару контейнеровозов Ондерону, я вчера с Миной Бонтери договорилась, и можем один в твою честь назвать.

«Нет, до чего же хорошие они девчонки!» — думал я, слушая их шутливую перебранку, и вспоминая, как тяжело приняла Сабе предложение занять пост королевы. Другой бы от радости плясал, а она чуть не плакала от обиды за свалившуюся на нее ответственность, но согласилась, ведь поступить по-другому ей не давало чувство долга. Впрочем, как и Падме, с ее назначением в Сенат. Вновь вспоминая ее вчерашний вопрос, мне теперь было ясно одно: Да, я с ними, чтобы те, кто могут жить ради служения другим, ради долга, а не бабла и власти, могли просто жить, мечтать, любить и растить детей, а те, кто им захочет помешать, терпели и дохли!

— Все готово, ваше величество, — доложил капитан. — Открыть главный шлюз дока!

Гигантская диафрагма раскрылась, и через минуту нос авианосца проколол пленку герметизирующего поля, и мы вышли в открытый космос.

— Начать стыковку фрегатов, — распорядился капитан, и пояснил нам. — К сожалению, полный цикл динамических испытаний пока невозможен из-за того, что в строю только два «Бивнекота». Но, думаю, и этого для первичной проверки расчетных показателей хода должно хватить.

Корабль дважды тряхнуло, когда фрегаты заняли свои узлы подвески по бокам корпуса, и боевые посты один за другим доложили о завершении стыковочных процедур, синхронизации информационных и энергосистем.

— Ваше величество, госпожа Сабе, займите, пожалуйста, вот эти кресла. В случае отказа гравикомпенсаторов возможны пятикратные продольные перегрузки, — предупредил Ян. — Во время испытаний лучше не рисковать.

Конечно, он перестраховывался. Не совсем же мы идиоты, чтобы тащить монарха и преемницу на неиспытанный корабль. Но предосторожность все равно была не лишней, ведь это был всего пятый полет вообще, и третий в связке с фрегатами.

— Мы готовы, капитан, — сообщила Падме, заняв вместе с Сабе места офицеров управления авиакрылом, которого, понятно, на борту еще не было. — Посмотрим, на что способна моя тезка.

— Мощность досветовых тридцать процентов, прирост на десять в секунду! — скомандовал капитан. — Курс согласно программе полета! Вперед!