Глава 19. Эта наша с тобою дерзость

Глава 19. Эта наша с тобою дерзость

Всё словно замешала на крови

На соли, боли, мясе и слезах

Мне не уйти отсюда в никуда

Не спрыгнуть вниз, не выйти из себя

Увы, но мой король отныне мертв

Я выпью чашу полную до дна.

Как будто смерть была моя.

У неё были длинные чёрные волосы, тонкие бесцветные губы, белая до серости кожа, длинные пальцы с чёрными когтями, заострённые уши и густые брови. Она одевалась во всё чёрное, изредка примеряя бордовые тона, чтобы скрыть как часто на неё попадают брызги крови. Она не ходит — летит, а когда падает, то прячется за волосами, сжимаясь как в коконе, стараясь всё забыть. Но каждый день встаёт заново и продолжает жить. Или существовать.

Те, кому не повезло столкнуться с ней вблизи, могли бы рассказать, как необычны её глаза. Что радужка цвета раскалённой лавы, сверкает и во тьме, и на свету. Что когда она злится, белки насыщаются чернотой и будто бы изо рта вырывается густой дым. И словно она дышит пеплом, раз губы иной раз чернеют изнутри.

Но таких мало. И они уже ничего никому не расскажут. А те немногие, кто был на том празднике, стараются всё забыть. Ведь достаточно взглянуть на оплавленные стены, покорёженные камни, тела, рассыпающиеся в прах, чтобы понять, — здесь родился дракон.

Она вспыхнула как спичка, и потянула его за собой прямо в небо. Её крик выбил стёкла, волной расходясь в разные стороны. Она горела среди извивающихся линий красного северного сияния подобно звезде и только одно существо смогло утихомирить её. Оно унесло девушку из мира волков и долгие три месяца никто не видел их.

А когда они вернулись, мир содрогнулся.

* * *

Я помню, как кричала. Много-много раз. Каждая минута вырывала из сердца эту боль и я не могла остановиться. Ему пришлось перенести меня в мёртвый мир огня, где могла безболезненно истекать огнём, сжигая всё вокруг. Он был рядом каждую секунду. Он успокаивал меня, приводил в чувство и потихоньку возвращал рассудок. Он дал мне силы пережить это. Но я уже не была прежней. Не в этот раз. Не после такого.

— Прости меня, — шепчет он, прижимая к себе. Обнажённые лежим на плавящихся от жара камнях, и из глаз моих будто течёт огненная река, с шипением падающая вниз. — Я не уберёг. Не справился. Я подвёл тебя.

А я молчала. День, второй и третий. Не знаю, сколько прошло времени.

Девон кормил сырым мясом и заставлял есть обычную полевую траву, которую притаскивал из других миров. Он вынуждал много пить. Каждый день я выпивала литров по пять, а ему всё было мало.

— Не будешь пить — сожжёшь себя дотла, — холодно заявлял он, протягивая очередной кувшин. И я следовала за его желаниями переставая даже думать об ином.

А потом он начал говорить. Всё то, что боялся рассказать. Боялся, что не пойму и не услышу. А теперь просто стало всё равно.

Драконы пришли из иных ожерелий. Чужаки. Поэтому они обладали такими силами, что были неподвластны обычным перевёртышам. Когда они пришли, миры ещё не были связаны, никто не перемещался, должны были пройти тысячелетия, прежде чем создания научились бы делать это. Драконы помогли. Вмешались в естественный процесс и изменили его.

Они пришли с дарами, чтобы существа слушались их, подчинялись и были покорными. Добрыми, как сами драконы. Ведь в этом была их цель. Отец говорил, что драконы беженцы. Что в родном ожерелье иные создания обладали немыслимыми силами и это сделало их жестокими и злыми. А драконы для них были слабаками. Теми, кто должен служить. Поэтому они сбежали.

А увидев в этом ожерелье подобие тех существ, осознав, что местные когда-нибудь обретут такую же силу и станут такими же, как и те, решили подавить это развитие. И придумали как.

Каждый вид получил подарок. К примеру, совы обрели дар видеть будущее. А лисы оказались способны управлять природой, поэтому их развитие — био-инженерия. И они в этом преуспели. Феи, будучи уродливыми для других существ, стали казаться невероятно привлекательными. Они обрели способность путать сознание и завлекать в свой мир, тем самым увеличивая свою маленькую популяцию. Волки — дар предчувствия, которая со временем эволюционировала в способность открывать тропы. Так и случилось с Демьяновым — небольшой эмоциональный толчок и дар раскрылся. Также у них появились королевские альфы, чтобы усмирить агрессию и бесконечные войны. Привнести мир.

Словом, каждый вид получил нечто особенное. На первый взгляд изумительное. Это вознесло популярность драконов на небывалую высоту. Но всегда есть подвох. Правда раскрылся он спустя поколения. И на первый взгляд не было видно, что не так. До сих пор никто не видит.

Не видят, что волки стали безвольными. Из-за связи с королевскими альфами, они больше не мечтают о большем и их развитие остановилось. А для размножения потребовалось создавать триады, ведь с годами почему-то всё реже и реже рождались дети у пар. Даже истинные пары стали бесплодными.

Совы настолько погрузились в возможности будущего, что их популяция сократилась до пятидесяти тысяч, и они с трудом поддерживают в себе желание продолжать род, предпочитая путешествовать в вариациях будущего и вечно сомневаться, что именно произойдёт.

Лисы застряли на половине превращения. В таком состоянии лучше всего была связь с природой, а для работы их оборудования и био-техники им постоянно нужно было её поддерживать. Что незамедлительно сказалось на здоровье — продолжительность жизни сократилась вдвое. И большую часть жизни лисы тратят на освоение этого дара, чтобы в полной мере наслаждаться всеми благами своей цивилизации.

И поскольку всё случившееся сильно размазано во времени, ну кто свяжет одно с другим?

К примеру, люди, которые изначально были берсерками, оказались достаточно подозрительными, чтобы отказаться от даров, а в отместку их лишили способности превращаться. Они оказались в самом низу цепи существ, и теперь каждый вид мог с лёгкостью нанести им вред. Последствием такого изменения стала возможность скрещиваться с другими видами, даже с драконами.

И это была причина, по которой Мэ'а'ли смогла забеременеть от волка и дракона, как от триады. Среди предков волка были люди. Вот такая ирония судьбы.

Именно люди принесли драконам конец.

Девон много говорил об этом. Что драконы ослабили ожерелье, чтобы оно подчинялось им. И поэтому он, оказавшись рядом с братом, увидев вживую, что именно происходит с перевёртышами, рассказал обо всём, и они вместе решились выступить против. Их силы оказалось достаточно, чтобы освободить волков, что, в свою очередь, создало Дикую охоту, но дальше было сложнее. Ни один иной вид не поверил им. Ведь драконы были умны. Они громко выставили братьев безумцами, а шёпотом предупредили о последствиях. Никто не захотел потерять свои дары.

И началось вымирание.

— Сейчас нет драконов, Деми, — шепчет Девон на ухо. — Мы должны закончить это дело. Я знаю, как изменить их. Как вернуть то, что было отнято. Освободить.

Но всё было тщетно. Мне всё равно.

И день изо дня, мой брат пытался соблазнить меня своими идеями, пытался привлечь на свою сторону, но всё, на что была способна — рыдать от боли при свете дня, а ночью бродить по закоулкам своих снов и видеть его живым. И каждый день я просыпалась всё позже и позже.

Пока однажды Девон не предложил нечто действительно стоящее. То, что отвлекло от желания заснуть и больше не просыпаться.

Месть.

* * *

— Они умнеют, — в её голосе скука и невыразительная печаль.

Одетая во всё чёрное с распущенными волосами, разлетающимися во все стороны на ледяном ветру, она стояла на краю бушующей пропасти, а над головой хрипело громом небо и горели зарницы приближающейся бури. В её облике нечто дикое, первородное, незыблемое и даже мёртвое.

— Это неважно, сестрёнка, — отвечает он, целуя в макушку и обхватывая за талию. — Мы с тобой сильнее любых их идей.

— Как скажешь, — согласилась она, мягко высвобождаясь из объятий. — Тогда начнём?

Они были одни среди скал над свирепствующими волнами, в чёрно-белом мёртвом мире. Но если приглядеться, можно заметить как позади колыхается нечто невидимое, будто воздух движется. И в нём сотни тёмных частиц. А если прислушаться, то можно услышать чужое дыхание. Низкий рык, скулёж и даже вой.

Демьяна дышит полной грудью, но никак не может надышаться. Не хватает дыхалки, не хватает желания дышать. Она берёт брата за руку и впитывает силу, соединяющую их в единое целое.

И остаётся Дракон.

Они синхронно делают шаг и переносятся под палящее знойное солнце на равнину. Позади как волна растекается армия. Тысячи и тысячи волков, превращённых в единое целое. Они забрали каждого, до кого дотянулись. И ни отец Елены, ни её дядя, никто не остановил Дракона. А их не тронули как нечто несущественное, ненужное, даже лишнее, ведь они не могли стать частью большего — мешала родственная кровь.

— Неужели, они думают, что смогут противостоять нам? — с насмешкой восклицает Девон, сильнее сжимая руку сестры.

Перед ними раскинулась иная армия, живая, настоящая, разрозненная. Порядок всё-таки был, но секторный. Каждый король выставил своих воинов, но беда в том, что они не учились воевать бок о бок с кем-то ещё. И это чувствовалось.

— Какая растрата, — тянет Демьяна, тоскливо разглядывая армаду противников.

— Мы не дадим им и шанса, — Девон, не удержавшись, притягивает сестру к себе, словно пытаясь поглотить, впитать каждую частицу родного тела. Он наслаждался каждой секундой, проведённой с нею, безраздельно владея её вниманием и теплом. Мужчина редко оставлял её одну, будто боясь, что исчезнет, если дать ей время подумать. Но в то же время убеждал себя: «Куда же ей бежать? Только я даю ей чувство семьи. Только я забочусь о ней. Больше никто на это не способен».

Они снова берутся за руки и их голоса сливаются в унисон:

— Никаких переговоров.

Никогда.

Это последний крупный бой. Остальные не имеют значения. Их подхватит как волной, и они выйдут за пределы родного мира в иные миры. И раздавят каждого, кто встанет на пути дракона.

Вот и сейчас вокруг них сбивается огонь в смерч, скрывая от глаз противника. Слышатся далёкие приказы альф, армия кричит и воет, готовясь вступить в бой. Пелена спадает и в небо взлетает пепельно-чёрный дракон с чернокожей всадницей на спине. Она сама будто покрыта чешуёй, её белки скрылись, осталась одна лишь тьма. И она дышит чёрным дымом, совсем как дракон, на котором сидит.

Над равниной проносится звериный рык, напоминающий скрежет металла о металл и воздух раскаляется от огня. Их волки в ответ сами напитываются огнём, растворяясь, становясь тем, что когда-то назвали Дикой охотой.

Две армии встречаются и вверх взвился кровавый осадок, мельчайшие красные частицы вперемешку с дымом и копотью от горящей плоти.

Дракон с всадницей летит вперёд и ничто не способно остановить его. От каждого взмаха крыльев охота напитывается силой, от каждого рыка дрожит и плавится земля. Внизу творится агония несчастных волков, но нет у них возможности повернуть или сбежать — их короли в отдалении направляют подданных в отчаянной попытке остановить экспансию кровавого гибрида. Но получается, что они отправляли их на верную смерть.

И когда дракон зависает над дальним краем поля, где под защитой огнеупорных стен, рядом с протекающей рекой, находились короли, с него спрыгивает девушка, и крылья вырастают из её спины, она будто птица опускается на землю, моментально оказавшись в кольце из воинов. И в их руках оружие Земли — простейшие винтовки. Будто этого достаточно, чтобы убить дракона.

Ей хватило одного взгляда, чтобы они развернули оружие и направили себе в глотки. Злая ухмылка мелькнула на её лице и вновь оно застыло будто маска из воска. Стряхнув с пальцев кровь и размазав ошмётки по лицу, девушка направилась к защитному сооружению, в котором её ждали иные волки. И пока она шла — попытки убить не кончались. На неё прыгали из-за спины, выныривали из скрытых ям, под ногами срабатывали мины, в неё стреляли, бросали гранаты, и даже пытались накинуть сеть. Но всё тщетно. Она ведь даже не касалась земли. Вокруг как кокон вилась сила, соединённая с драконом, парящим в небесах и изредка опускающимся на дерущиеся войска, выпуская длинную струю огня, безвредного для Дикой охоты и смертельного для обычных волков.

А она замирает прямо напротив дюжины безмолвных королей. Они стоят в кругу, держатся за руки и пытаются объединить свои силы в жалкой пародии на то, что есть у неё с братом.

— Вы не сможете, — говорит она негромко, потирая руки.

И тогда из круга выходит самый старый король и останавливается перед ней. В его глазах не было злости или гнева. Нет обиды или ненависти. А было понимание неотвратности грядущего и желание сопротивляться до самого конца.

— Мы должны были попытаться, — отвечает он. — Также как и сейчас прошу тебя остановиться. Я обращаю к тебе, Елена из дома Демьяновых, — остановись. То, что он делает — уничтожит волков как вид. Уничтожит все виды перевёртышей. Оборотни исчезнут — останется только выжженая земля, как в мире фей. Разве ты хочешь этого?

Девушка убрала с лица намокшие от крови волосы, размазывая липкую жидкость, а затем облизнула окровавленные губы и на лице вновь появилась злая ухмылка.

— А почему нет? — говорит она хрипло. Позади раздаётся серия взрывов — активировали заложенные ловушки. На лице волчицы мелькнуло раздражение. — Никакая сила не способна остановить нас. Что нам бомбы людей, когда наши волки становятся настоящим огнём? Это мощь, с которой ничто не может сравниться. Квинтэссенция силы драконов и волков. Всё, что вы можете, это присоединиться к нам. Добровольно.

— А если нет? Сделаешь также, как и с Вальмонтом? — раздаётся наполненный горечью голос из группы королей. Самый молодой с тонким чёрным ободком в золотистых волосах. Лишь недавно стал королём.

— Нет, — покачала головой девушка. — Я просто сожгу вас дотла и заберу ваших волков себе. Всё понятно?

— Он предупреждал, что наша затея безнадёжна, — устало заговорил стоящий впереди король, опуская взгляд в напитавшуюся кровью землю. Солнце укуталось в тяжёлое дымное одеяло и внизу началась настоящая баня. От земли поднимается вонючий запах гари смешанный с горелой плотью.

Демьяна с интересом смотрит на старика, ожидая, что ещё он скажет. Её не заботит смерть волков, их боль и бесконечная агония. Не волнует злость королей. Ничто не тревожит замёрзшее сердце волчицы. Только чувствует, где-то на заднем плане, как бьётся сердце брата. И знает, что он рядом.

— Но мы не могли поступить так, как предлагал он. Это было бы бесчестно по отношению к ним, — и король кивком головы указал на сражение, виднеющееся далеко позади девушки. — Мы попытались.

— О ком ты говоришь? — выказала нетерпение Демьяна, подходя ближе к старику. — Скажи мне и останешься в живых.

Его глаза оказались на удивление живыми и ясными. В них светился недюжий ум и решительность. Что-то задумав, он шагнул вплотную к девушке, не обращая внимания на предостерегающий окрик позади. Король обхватил её за плечи и это касание сравнимо с прикосновением к живому огню. Кожа запузырилась и от неожиданности он громко вскрикнул, но руки не убрал. Наоборот притянул к себе, чтобы что-то прошептать на ухо. Совсем немного слов. И она даже попыталась остановить огонь, подхватывая падающее тело. Но тщетно. От боли, у старика остановилось сердце и он невидяще уставился в небо, где в нетерпении парил дракон.

И когда она казалось потеряла концентрацию, молодой король решил воспользоваться шансом и бросился вперёд в отчаянной попытке убить Демьяну.

Он замер в воздухе, а её глаза наполнились огнём.

— Как просите, — прошипела она, уставившись на попятившихся испуганных королей. — Горите.

* * *

— Ты затянула, — подметил Девон, когда вернулись в мёртвый мир, чтобы окунуться в его тишину и спокойствие.

Дракон протягивает кувшин, доверху наполненный водой, и я с наслаждением залпом выпиваю его. Во мне ещё слишком много оставалось от волка и человека. Я не могла наравне с братом быть огнём. Пока не могла.

— Что тебе говорил тот старик?

Немного равнодушно посмотрев на Девона, повела плечами, будто сбрасывая с себя его вопрос. А он развернул меня к себе спиной и вновь принялся за мои волосы. Ему нравилось их расчёсывать, медленно-медленно распрямляя по всей длине. Это медитативное состояние успокаивало дракона и дарило покой мне. Но не сегодня.

Я выскользнула из его рук, поднимаясь и отходя в сторону. Обхватив себя за плечи, уставилась в серое облачное небо. Девон последовал за мной, вновь возобновляя контакт. И впервые мне это было неприятно. Захотелось сбросить его руки, не позволяя увлечь себя. Но я сдержалась и даже не вздрогнула, когда он со спины прижал к груди, слегка покачиваясь как в танце.

— Старик говорил о наших настоящих врагах. Тех, кто убил его, — я говорю, а он замирает и даже перестаёт дышать. — Он говорил, что они не оставят попыток убить нас. И он говорил о Леко.

— Вот видишь. Они объявились. Желание отомстить будет исполнено, — нашёптывает он, убирая волосы с моего уха и прислоняясь близко-близко.

— Не обольщайся, — говорю, продолжая сохранять невозмутимость, даже когда сердце пускается в пляс. — У них была какая-то цель. Зачем им хранить твою жизнь? Зачем выводить в Демьяновых гибрида? Не имея ответа на эти вопросы, мы не можем быть уверены в победе.

— Что конкретно он тебе сказал? — спрашивает Девон, разворачивая лицом к себе. Он убирает спутавшиеся пряди с моего лица, нежно касаясь острых скул и замирая на нижней губе. Будто любуется. А в глазах такая теплота. Даже любовь.

— Королей предупреждали — их попытка сразиться обречена на провал. Они должны были уйти в мир сов, — задумавшись, спрашиваю: — В этом есть какой-то смысл?

Девон ответил не сразу, погрузившись в воспоминания. А после потемнел лицом, сощурив глаза.

— А они хороши, — процедил мужчина, выпуская меня из рук. Я заметила, как покраснели пальцы и в воздухе запахло дымом. — Пять тысяч лет прошло, но эта информация сохранилась. Потрясающе.

— О чём ты?

Девон берёт за руку и ведёт за собой. Перед нами легко открывается портал и мы оказываемся в густом лесу. Настоящая чащоба из переплетающихся между собой деревьев и кустарника, щедро покрытых тёмно-зелёным едва светящимся мхом. Здесь ночь, но благодаря причудливой подсветке, вижу всё как при ультрафиолете. Лес дышит. Наполнен ночными звуками. Ломаются ветки, лёгкий ветер путается в кронах, ухает ночная птица, мимо пробежала колючая зверушка, напоминающая ежа.

Обернувшись, по-иному вижу Девона. Его тело покрыто сетью красных флуоресцентных вен, яркостью светящихся сквозь тонкую одежду. Особенно выделялось сердце на фоне белой хлопчатой футболки. А самым тёмным были лёгкие и шея. Глаза светились красным в темноте. Я словно видела сквозь человеческое тело настоящего дракона. Вторая форма зверя.

— Смотри, — улыбается он, видя как тушуюсь, разглядывая его. Девон берёт мои руки и подносит к моему лицу. И тогда вижу точно такую же сеть светящихся вен. Но не такую яркую.

— Мои глаза светятся?

— Ты засияешь, когда мы вновь соединимся, — отвечает он. — Сейчас в тебе больше волчьего.

— Это мир сов? Зачем мы здесь?

Отстранённо отмечаю, как сначала звуки стали острее и громче, а после стихают, будто всё вокруг бежит от нас в разные стороны.

— Один король был дружен с совой и бежал в этот мир, когда мы с братом наступали на его страну. Он не хотел становиться диким и не хотел умирать. Сова была умной и обладала сильным даром. Она придумала, как спасти его. Он избавился от всего, что могло вывести нас на него, а после переместился в этот мир. Именно в этот лес, где проходит природная граница между мирами волков и сов. Самое тонкое место. Таким образом, его связь с поддаными сохранялась, а мы не могли найти волка.

— И как вы с этим справились?

— В конечном итоге, мы использовали свою силу, чтобы отнять его волков. Но это серьёзно задержало нас, — Девон тоже заметил, как стало кругом тихо. Он напряжённо прислушивается, крутя головой. — Интересно было бы проверить, какие короли воспользовались приглашением, — пробормотал он, отвлёкшись.

Мы оба чувствуем это. Над головами смыкается сачок, но что именно — непонятно.

— Это ловушка? — инстинктивно беру его за руку и он улыбается, видя, как я нуждаюсь в нём.

— Я с тобой, сестрёнка, — мягко отвечает он, а взгляд, направленный поверх макушки меняется вплоть до испуга.

Это нападает со всех сторон, а я ничего не вижу — Девон отталкивает меня от себя и я падаю в пустой мир на голые камни. Проход смыкается и последнее, что вижу, — лёд.

— Девон? — несмело тяну, но ответа нет.

И не будет.

— Твой волк жив. Приведи дракона в мир сов, куда должны были пойти мы, а сама ступай домой. И узнаешь правду о Девоне и о Леко, — едва слышно шептал старик. — Ты можешь обмануть его так, как он обманывал всех. Сделай это!

Тяжело дышу. Я поступила правильно? Жду минуту за минутой, а портал не открывается. Я чувствую Девона, но отстранённо, далеко. Он жив, но не в порядке. Мне вернуться за ним? Или… вернуться домой?..

Загрузка...