Глава 16

Ох и выбесило меня всё это!

Нет, так-то я в принципе всё понимаю — ребёнок, маленькая девочка увидела куклу, о которой она даже и мечтать никогда не смела, и всё — пропала. Но мне от этого не легче — труп Романа лежит почти под носом у властей, плюс на улице жарко, а что если он раздуется и завоняет? И вот как такой вонючий Роман пойдёт к колдуну? Да тот же его на пушечный выстрел не подпустит!

— А вы куда смотрели⁈ — вызверился я на призраков.

Моня отморозился, дескать он вокруг летал, разведку осуществлял, а вот Енох ничего выдумать не успел и получил сполна. Да и в сердцах снял я с него аж три балла. Енох надулся и даже разговаривать не хотел.

— В общем так, — буркнул я, — сейчас пусть Моня летит к детям, в притон ихний и посмотрит, есть там Улька с куклой или нет. А ты, Енох, ищи Мими и пусть несет мне свою куклу. Скажи, что временно это. Потом отдам.

Призраки после моей взбучки только прыснули в разные стороны. Красота.

А я остался с Епифаном-Зубатовым.

— Генка, а ты точно уверен, что у тебя всё получится? — занервничал тот.

— Не нуди, Епифан, — отрезал я, — и так тошно.

Пока решался вопрос с куклой, я сменил перевязку и привёл себя в порядок: помылся, переоделся, чуток отдохнул, как появился сперва Моня, потом Енох.

— Ну что там? — спросил я.

— Улька там не появлялась, — отрапортовал Моня, — пацаны её ищут, но она стопроцентно где-то с куклой запряталась. Пока не наиграется и есть не захочет — не придёт.

— Это да… — вздохнул я.

— Генка, может, ну её, эту Ульку с куклой? — осторожно сказал одноглазый. — Я так понимаю, у неё никогда куклы не было. Пусть играется.

— Да мне же не жалко, — поморщился я, — но только я в магазине две последние забрал. Новые привезут на следующей неделе только. И то не факт. А нам сейчас надо. А то труп Романа протухнет.

— Ну это да… — кивнул Моня.

— Сейчас Мими принесёт куклу, — объявил Енох, эффектно появившись передо мной.

— Отлично! — обрадовался я и ещё раз пересмотрел заклинание на листочке и антизаклинание.

Вроде всё нормально.

Когда Мими отдала куклу, я переместил туда Епифана, схватил её и ринулся на выход. Моня и Енох страховали, чтобы не нарваться на Нюру или ещё кого похлеще.

Но обошлось.

Труп Романа так и лежал в каком-то сарае. По его остекленевшему глазу сыто ползла жирная зелёная муха. И к моему ужасу он действительно уже здорово так протух и начал ощутимо пованивать. Но выбора у меня нет — авось принюхиваться не будут. Всё же Роман у нас в агитбригаде был около лошадей, так что если что, на них списать можно было.

Так я попытался себя успокоить.

— Только ты побыстрее, — взмолился Епифан, когда я перекинул его в труп Романа.

— Угу, — сказал я и посмотрел на полученный результат.

А посмотреть было на что. Роман, с раздувшимися синими губами и разбитой бровью, встал и, неуверенно покачиваясь, постоял немного. Буквально через миг он рухнул обратно. От этого движения старая куртка распахнулась и показались вывороченные наружу рёбра.

— Помоги, Генка, разобьётся же! — взвизгнул Моня.

Я подскочил к Роману и помог ему подняться, морщась от сладковатого запаха. Тот застыл на дрожащих ногах и уцепился за моё плечо.

— Ну как ты? — спросил я.

— В Зубатове было лучше, — пожаловался Епифан, пытаясь застегнуть куртку, — здесь сильно брюхо и грудь тянет, и болит всё. И тошнит. Ох, не могу я, Генка.

— Ну, потерпи немного, — попросил я Епифана. — Чем быстрее ты всё выполнишь, тем быстрее я тебя перенесу обратно.

— Слушай, Генка, его как-то умыть надо, что ли, — осторожно подал голос Енох, он уже перестал на меня дуться. А, может, решил зарабатывать баллы.

— Ты прав, — согласился я.

Вид у Романа был жуткий. Кроме того, я боялся, что его левый глаз может несвоевременно вытечь. Такой он был какой-то, словно вот-вот лопнет.

— Всё, давай, Епифан, иди, — подытожил инструкции я, как только вид Романа стал не столь вызывающе-тухлым.

И Епифан пошел. Моня полетел за ним следом, но на некотором расстоянии, если что будет страховать.

А мы с Енохом остались ждать.

Я сидел на перевёрнутой старой бочке и рассматривал нож, точнее заточку, которую поджарил мне Софроний.

Не знаю, мне показалось или нет, но за время, что я им пользуюсь, вид его несколько изменился — он стал как будто крепче. И изредка у меня складывалось впечатление, что, если смотреть через него на солнце, там словно искорки такие пробегали.

— Что думаешь с Кларой делать, Генка? — без обиняков спросил Енох.

— Да не знаю я, — отмахнулся я, но Енох был в ударе, и его тянуло поболтать на этические темы. Вот и сейчас он не стал молчать и прицепился опять:

— От неё надо избавиться! И срочно!

— Знаю! — раздраженно сказал я.

— А раз знаешь, то почему до сих пор не избавился?

— Потому что не придумал ещё как! — вздохнул я.

— Напиши на неё донос, её сразу заберут. Поедет в лагеря лес валить, — хохотнул Енох.

Я вздрогнул — нет, такой судьбы даже врагу не пожелаешь.

Енох, заметив, что я скривился, быстренько поменял тему:

— Генка, ну когда уже ты со всем этим покончишь, и мы поедем в Париж? — заканючил он.

Я не стал отвечать. Хотя сам задумался. Да, действительно, со всеми этими агитбригадами и перевыполнением культпросветного плана нужно завязывать. Мне дали вторую жизнь и хочется её использовать по полной. А значит сейчас, когда закончится вся эта свистопляска с гастролями — нужно срочно завершить перевод книги Лазаря. Параллельно сдать экзамены в школу и получить аттестат. А после этого я могу делать всё, что угодно. И, скорее всего я действительно поеду в Париж. Правда, перед этим хорошо бы найти миллионы генкиного отца. В Париже с деньгами лучше.

А ещё обязательно надо будет…

Но додумать мысль мне не дали — появился Моня и заверещал так, что я с перепугу чуть с бочки не навернулся:

— Генка! Генка! — вопил он, словно заезженная пластинка, на одной ноте.

— Не ори, Моня, — рыкнул я, слезая с бочки. — Что такое?

— Там колдуны эти Романа вычислили!

— Что значит вычислили?

— Он такой сидел сперва у вокзала на лавочке, а потом к нему один тип подошёл, здоровый такой. Спросил, где он пропал. А Епифан такой сказал, что ездил в Рживец. И что потом его Гудков припряг реквизит таскать. А тот тип спросил, покончил ли он с тобой. А Епифан сказал, что не получилось. И он и тот тип ушли. Я полетел за ними, но там вокруг дома словно пелена и я не смог пробиться. А потом Епифан вышел и пошел по дороге. А к нему пятеро подбежали и начали пинать.

— С Епифаном что?

— Убежал, — отчитался Моня, — Но план провалил.

— Ну не совсем он провалил, — вступился за Епифана возникший Енох, — ты же видел этих мужиков. Опознать сможешь. А это уже ниточка к их шайке.

— Епифан где? — перебил я дискуссию призраков.

— Сюда идёт, — буркнул Моня, недовольный моей и Еноховой реакцией. — Точнее ползёт.

— Значит, ждём, — констатировал я и влез обратно на бочку.

Епифан-Роман появился примерно через полчаса. Он подволакивал ногу и с трудом удерживал голову на шее. Полы крутки крепко сжимал руками.

— Ты как? — спросил я его.

Вид у него теперь стал ещё хуже: губа распухла и почернела, а глаз таки вытек. Руки его не просто дрожали, а ходили ходуном. Кожа на лице и открытых участках тела побагровела, и было даже на расстоянии видно, что с ним явно что-то не так.

На мой вопрос он что-то невразумительно промычал.

— Что? — не понял я.

— Почему с Зубатовым нормально всё вышло, а с Романом прокол? — нечленораздельно промычал Епифан и выплюнул два зуба.

— Потому что ты в Зубатова сразу попал, он испортиться не успел. А Роман почти полдня пролежал в жарком сарае и начал портиться.

— Вот бы в живого человека попасть, — простонал Епифан и мешком рухнул на землю. Руки его при этом разжались, полы куртки распахнулись, и раскуроченные рёбра показались во всей красе.

— Меня сейчас стошнит, — объявил Моня и поторопился ретироваться.

— Где я тебе живого человека возьму⁈ — спросил я.

— Да вон их сколько вокруг ходит! — фыркнул Епифан.

— Для этого его убить надо.

— Ну, так убей, — простонал Епифан, — тебе для товарища жалко, что ли?

— Вот ты сказанул — для товарища, — покачал головой я и продолжил допрос, — ты лучше скажи, где они кучкуются? Рассказывай, что ты выяснил?

— Там, на улице Ленина есть дом, с мезонином и колоннами, — пояснил Епифан-Роман. — Они там почти два этажа занимают. Владеет этим домом, некая Марфа. И она, между прочим — сестра Шарлотты.

— Я давно догадывался, что они из одной шайки, — сплюнул я.

— А я знаю, где тебе тело живого человека взять! — Моня возник из воздуха и взволнованно замерцал, — Генка! Перемести его в Клару! Одним выстрелом сразу двух зайцев убьешь!

— Да ты сдурел, одноглазый! — взревел Епифан-Роман, — чтобы меня в бабу! Да я тебя сейчас на клочки раздеру!

— Тихо вы, одноглазые! — шикнул я и велел, — Так, приготовься, Епифан, я сейчас прочитаю заклинание, а ты постарайся сразу в куклу войти. Помогай мне.

— Хорошо, — обрадованно сказал Епифан-Роман. — А зачем помогать? Ты что сам, как в прошлый раз не сможешь разве?

— Боюсь, чтобы не промахнулся и тебя не утянуло, — признался я. — Моню в прошлый раз так случайно в куклу засосало. Во флигеле.

— А что с трупом потом будем делать? — некстати влез Енох.

— Да погоди ты трещать под руку! — возмутился я. — Давай в порядке очереди.

Енох опять надулся.

Я начал монотонно читать заклинание, стараясь произносить всё правильно и не пропустить ни одной буквы.

— Генка! — вдруг крикнул Епифан, — ты точно уверен, что всё выйдет⁈

— Не перебивай! — сбился я и начал заново.

Я прочитал заклинание ещё раз, уже правильно. Роман, который силой Епифана стоял посреди сарая, упал. Его голова развернулась почти на сто восемьдесят градусов под каким-то невообразимым углом и единственный глаз удивлённо уставился на закопченные балки потолка.

— Мёртв, — констатировал Моня.

— Ага, — подтвердил Енох.

— Но в кукле его нет, — удивлённо протянул Моня, присматриваясь к кукле.

Я тоже ощутил, что что-то пошло явно не так.

Закружилась голова. Начало подташнивать. Потом всё сильнее и сильнее, и затем словно потащило меня под каток и сжало. Буквально миг — и вот я уже словно спутанный по рукам-ногами младенец. Такое ощущение, что меня в смирительную рубашку закутали.

Что происходит?

Я хотел крикнуть Еноху, чтобы посмотрел вокруг сарая, вдруг это колдун вышел на след Романа и сейчас колдует — но не смог.

Я хотел поднять руку — не смог.

Моргнуть — не смог.

Да что это такое⁈

И тут неожиданно для самого себя я сказал спокойным голосом:

­ — Моня, Енох, сейчас быстро делаем, что я скажу. Для вас есть задание.

­ — А как же Роман? — спросил Моня

— А этого жмурика не трогайте, пусть лежит. Его сегодня много народу видело, на меня не подумают.

Я ещё что-то говорил призракам, а у самого аж волосы на руках вздыбились.

Ибо это говорил не я!

И это не я встал и пошел!

И это не я почесался!

Что происходит⁈

Я попытался закричать — и не смог, вместо этого продолжил говорить, словно чужими губами:

— А ты Енох, найди Мими и скажи, пусть сегодня домой не приходит.

— Почему?

— Так надо.

— Ну ладно, — обиделся Енох.

— А потом с Моней идите к той старухе и смотрите за нею, что она делать будет.

— Что оба? — удивился Моня.

— Оба! — велел я.

— Но как мы тебя одного оставим? — не унимался Моня. — Нет, я так не могу.

В моих руках появился нож:

— Кажется, кто-то хочет уйти на тот свет? — прошипел я.

— Хорошо, Генка! — торопливо произнёс Енох, и они с Моней ретировались.

А я остался стоять над растерзанным трупом Романа в старом сарае.

И не мог пошевелить ни рукой, ни ногой.

Точнее ногой смог, потому что я пнул куклу, и она отлетела куда-то аж в угол, на кучу мусора.

Посвистывая какой-то фривольный мотивчик, я вразвалочку, не спеша, пошел на агитбригаду.

— Епифан! — мысленно произнёс я.

Ноль реакции.

— Ты слышишь меня, скотина⁈ — опять попытался мысленно сказать я.

— Сам скотина, — явственно прозвучал в моей голове донельзя довольный голос Епифана.

— Ты как это провернул?

— Как Мефодий мне подсказал, так и провернул, — голос Епифана сочился сарказмом. — Тютелька-в-тютельку всё выполнил.

— Кто такой Мефодий?

— Какой же ты дурак, Генка, — насмешливо ответил Епифан. — Гоняешься за ним не первый день, а даже имени не узнал. Колдун это.

— Зато ты узнал, — зло сказал я, — и даже задружился я смотрю. Это он тебя научил, как меня убрать?

— Ну не сам же я это придумал! — хохотнул Епифан. — Там главное было тебя под руку толкнуть и во время повторного заклинания два символа прошептать.

— А ведь я тебя тогда пожалел, не уничтожил, — вздохнул я.

— Тебя разве не учили, что врага нужно добить, иначе он потом отомстит? — Енох уже окончательно развеселился. — Но ты сам виноват, Генка! Я же просил тебя перенести меня в тело живого человека. Ты не захотел. Пришлось самому о себе позаботиться.

— И что ты намерен делать дальше? — осторожно попытался выяснить я. Обдумывать варианты спасения и сейчас не решался, вдруг Епифан может видеть мои мысли. Мы же разговариваем с ним мысленно. И откуда я знаю, какая мысль адресуется ему, а какая остается со мной.

Но что характерно — его мысли я видеть не мог. Только когда он ко мне обращался.

— Не твоё дело! — отрезал Епифан и зло сказал, — скоро сам всё увидишь.

Я словно со стороны наблюдал, как моё тело (говорить теперь о себе «я» я уже не мог, ибо это был не я, а Епифан), так вот, я смотрел, как это тело, которое ещё недавно было моим, выходит из сарая и уверенно направляется куда-то по узкой незнакомой улочке.

Вот оно пнуло камешек, да так, что тот попал в окно соседнего дома. Раздался звон битого стекла. Тело ускорилось и через некоторое время подошло к старому зданию, три окна которого выходили на улицу, и с силой постучало в окно условным стуком.

Буквально через секунду дверь распахнулась и тело вошло.

В комнате была обстановка типичной «малины» тридцатых годов. За накрытым деликатесами столом сидели люди. Судя по одежде и манерам — отпетые бандюганы. Один из них, явно главный, имел шевелюру ярко-морковного оттенка.

«Шайка Рыжего» — подумал я.

— Она самая, — мысленно ответил мне Епифан и хохотнул, — что, шкет, страшно?

— Нет, — процедил я.

— А зря, — ещё пуще развеселился Епифан.

— Ну что там? Вижу получилось? — спросил Рыжий, одобрительно разглядывая меня.

— Как по маслу, — хохотнул Епифан-я.

— Вот видишь. Давно пора было, — сказал Рыжий и добавил, — теперь давай.

К моему изумлению и ужасу Епифан-я вытащил из-за пазухи и протянул Рыжему нож, подаренный мне Сафронием.

— Хорошо, Мефодий будет доволен, — сказал Рыжий и потом спросил. — А книга?

— Она называется книга Лазаря, — подобострастно сказал Епифан-я, — и спрятана дома.

— А вот это плохо, — покачал головой Рыжий. — Мефодию это не понравится.

— Ну, так что я сделаю, что этот придурок прятал её дома? — расстроенно сказал Епифан-я. — Идиот. Он вообще полный идиот. Это ж надо, иметь такие возможности и влачить жалкое существование прихлебателя при агитбригаде. Да мне бы такие возможности и я бы поработил мир!

— Ты уже пытался поработить Яриковы выселки и чем всё закончилось? — не удержался и поддел Епифана я.

— Заткнись, падла! — зло ответил Епифан. — не забывай, что ты в моих руках. Если захочу — сейчас башкой об камень приложусь и сдохнешь как собака!

— Ты тоже со мной вместе сдохнешь, — ответил я.

— Меня Мефодий вытянет, а вот тебя…

— Ты ему без ножа теперь не интересен, — ответил я. — А отдашь ещё и книгу — так он тебя сам прикопает.

— Не прикопает, — уверенно заявил Епифан, — у нас договор.

Я не ответил, только рассмеялся.

Епифан надулся и больше не разговаривал со мной.

Тем временем они договорились с Рыжим, что тот получит указания от Мефодия, отдаст ему нож и завтра они встретятся опять здесь.

Епифан-я развернулся и пошел домой, на агитбригаду.

Я всё надеялся, что кто-то из моих призраков вернется. Но Епифан предусмотрительно отослал их караулить старуху.

Тем временем Епифан-я зашел ко мне на квартиру, взял нож и вышел в коридор. Подошел к квартире Клары и постучал.

— Генка? Чего тебе? — удивлённо ответила заспанная Клара.

— Поговорить, — сказал Епифан-я и вытащил нож.

Загрузка...