Аэроторпеды возвращаются назад

19. ИМЕНЕМ СОВЕТА МАТРОССКИХ ДЕПУТАТОВ

В тот же вечер телеграф принес удивительные и страшные известия с Северного моря. Известия, огорчившие все центральное командование, в частности — командование непобедимого Великосакского флота. Мы приведем здесь не краткие телеграфные сообщения, а используем подробный доклад адмирала Лайка Велзона, командующего объединенного великосакского флота Атлантического океана, который должен был проводить большую блокаду в Северном море, закрывая все выходы из Балтийского моря между 63 и 65° северной широты. Адмирал Лайк Велзон направил этот развернутый доклад морскому министру, и он остался в архивах министерства, где его теперь можно легко найти, чтобы дополнить наше повествование более подробной информацией об указанных событиях — информацией, приложенной к основному докладу.

Как мы уже сказали, эскадра адмирала Велзона блокировала выходы из Балтийского моря. После злополучной операции адмирала Шеклсберри, великосакская эскадра больше не заходила в Балтийское море, неся, главным образом, патрульную службу и перерезая морские пути Советского Союза. Как всем было известно, СССР не располагал крупным военным флотом, который мог бы решиться на открытое сражение с великосакскими гигантами под командованием адмирала Велзона. СССР не имел даже подводных лодок — этого страшного оружия морской войны. Сомнений здесь не было: служба информации морского министерства его величества сакского короля работала достаточно хорошо.

Итак, блокирующие операции эскадры в Северном море отличались скорее учебным характером. Корабли занимали свои позиции, лениво покачиваясь на волнах. Единственные из моряков, кому выпадала некоторая нагрузка —

это дежурные наблюдатели, внимательно осматривавшие горизонт, напрасно пытаясь заметить что–то подозрительное. Делалось это, пожалуй, просто для того, чтобы выполнить приказ. Каждому, от самого адмирала до последнего матроса, было ясно, что ни один советский корабль не появится здесь, не пойдет сюда искать свою погибель.

После событий на дредноуте «Скотленд», команда которого восстала и под красным флагом увела свой корабль к портам Советского Союза, командование очень внимательно следило за настроениями моряков. Но дредноут «Скотленд» числился в составе Тихоокеанской эскадры, где, как известно, дисциплина была не такой строгой, как в Атлантической эскадре, славившейся железным порядком. И все же адмирал Велзон возлагал большие надежды на свою политическую службу, регулярно представлявшую ему сведения о каждой команде.

Так или иначе, эскадра четко совершала все маневры, направленные на то, чтобы не пропустить без досмотра ни одного корабля, шедшего с запада на восток и с востока на запад. В то утро крейсер «Плимут» задержал подозрительное испанское судно; но предъявленные его капитаном документы показали, что судно плывет в Дамбург по торговым делам. По всем признакам, тем и должны были исчерпаться события этого дня.

Эскадра вытянулась в длинную линию с юга на север, вдоль 8–го градуса восточной долготы от Гринвичского меридиана. Адмирал Велзон только что закончил разговор с Ньюхаррисом, где загружала уголь часть его эскадры, которая должна была заменить четыре корабля с ненадежными, по сведениям политической службы, командами. Адмирал Велзон выяснил все, что его интересовало и, довольный, вернулся в свою каюту на флагманском дредноуте «Лондондери».

В это время наблюдатель на крейсере «Линкольн», утомленный уже подходившим к концу длинным дежурством, выругался сквозь зубы и перестал осматривать горизонт.

— Черт его знает, кого мы здесь ждем, — пробормотал он и, нарушая строгие приказы, со злостью плюнул вниз.

Свежий ветерок отнес плевок от мачты, с которой он глядел на восточный горизонт, к западному борту корабля.

Наблюдатель лениво проследил за его падением, посмотрел, как белое пятнышко исчезло за бортом и вздрогнул. Ему показалось, что далеко в море он увидел перископ подводной лодки. Перископ блеснул и скрылся под водой.

Вахтенный протер глаза: откуда тут могла взяться подводная лодка?.. По уставу, он был обязан сообщить об этом дежурному офицеру; однако, он был уверен, что над ним только посмеются. И наблюдатель промолчал, принявшись снова всматриваться в море на востоке и лишь изредка с любопытством поглядывая на запад: может, еще что–нибудь почудится…

Вероятно, именно из–за этого дальнейшие события развивались столь стремительно. Внезапно, в полной тишине, раздался оглушительный взрыв. Гигантский смерч поднялся над водой, закрыв место, где только что стоял крейсер «Линкольн». Это было так неожиданно, что все живое на крейсерах и дредноутах замерло, остолбенело, ошарашенное взрывом. Водяной смерч, зависнув в воздухе на несколько секунд, медленно опал, расходясь в стороны. Крейсер «Линкольн» был разломан надвое; его корма и нос поднялись высоко над водой, наклоненные друг к другу мачты сошлись над высокой волной, выросшей посредине. После этого обе половины крейсера стали погружаться так быстро, словно их увлекала вниз чья–то гигантская рука. Команда не успела спустить ни одной шлюпки: вращаясь вокруг общей оси, обломки крейсера исчезли под зеленой поверхностью воды, оставив после себя большой водоворот, покрытый седой пеной.

Мелькнула чья–то голова, показались чьи–то руки, но мощный водоворот поглотил все…

Никто не успел и рта раскрыть, чтобы что–нибудь сказать, как новый взрыв потряс воздух: еще один смерч накрыл крейсер «Девентри», стоящий на расстоянии в полтора километра от погибшего «Линкольна». Повторилось такое же ужасное зрелище — с той лишь разницей, что «Де- вентри» не разломился на две части: взрывом ему оторвало корму. Крейсер накренился, глубоко нырнул носом в волны и медленно перевернулся: сначала набок, а потом и вовсе килем вверх. Словно скользя по невидимой горке, он по косой линии ушел под воду…

Все. Невероятная, непереносимая тишина упала на корабли эскадры адмирала Велзона. Только тяжело бились о борта большие волны, порожденные водоворотом…

Адмирал Велзон растерялся. Он дважды набирал воздух в грудь, чтобы отдать какой–нибудь решительный приказ, и останавливался: что приказать, что делать?.. Наконец, он начал:

— Радио по эскадре…

И не закончил: к нему стремительно бежал дежурный радиотелеграфист, державший в руке узенький листок бумаги. Нарушая все статьи положения о службе на флагманском корабле, радист бросился прямо к адмиралу и подал ему бумажку:

— Телеграмма с подводной лодки «Скаут», — с трудом переводя дух, доложил он.

Адмирал поднес листок к глазам и прочитал несколько слов. Рука его дрогнула: нет, не может быть, это какой–то кошмар!.. Но автоматический аппарат четко напечатал на бумаге слова невероятной депеши:

«Флагманский дредноут “Лондондери”, адмиралу Велзону. Предлагаем вам немедленно сдаться, подняв, от имени всей эскадры, белый флаг на вашей главной мачте. В противном случае корабли вашей эскадры взлетят на воздух, как это произошло с “Линкольном” и “Девентри”. Торпедные аппараты наведены на корабли эскадры. Даем на размышление двадцать минут. В течение этого времени вы не имеете права двигаться — любое судно, которое тронется с места, будет немедленно уничтожено. Совет матросских депутатов флотилии подводных лодок бывшей Атлантической эскадры его величества короля Велико- саксии».

Это можно было бы принять за дикую шутку сумасшедшего, если бы рядом не виднелись на воде обломки погибших кораблей. Адмирал опустил руку с листком вниз. Он посмотрел вокруг. Взгляды всех офицеров, всех матросов были направлены на него, — вопросительные, непонимающие взгляды. Радист застыл на месте, ожидая распоряжений. В конце концов адмирал Велзон гордо выпрямился: честолюбивая кровь многих поколений сакских лордов подсказала ему решение.

— Приказ по радио для всей эскадры, — спокойно и холодно произнес он, — всей эскадре: на нас совершила нападение шайка бандитов, захватившая несколько подводных лодок нашей эскадры. Они грозят взорвать любой корабль, который сдвинется с места. Они требуют сдаться в течение двадцати минут преступному Совету депутатов. Матросы славного великосакского флота! Сакские моряки! Кровь Нельсона, кровь старой великой Саксии зовет вас сокрушить бандитскую шайку. Огонь по подлодкам! К победе! За короля, за Саксию!

Слова адмирала прозвучали в полной тишине. Стенографировавший приказ радист бросился в радиорубку. Адмирал, не спеша, гордо поднялся на капитанский мостик «Лондондери». Он ждал действий своей эскадры, начала артиллерийского обстрела подводных лодок: выполняя его приказ, в бронированные артиллерийские башни «Лондон- дери» уже было отправлено соответствующее распоряжение. Прошли долгие, томительные секунды — башни не повернулись, стволы гигантских пушек оставались неподвижными…

Адмирал оглянулся: к нему быстро шел капитан «Лон- дондери» Майкл Джерард. Его лицо было бледным, левая щека заметно подергивалась. Капитан приложил руку к фуражке и, с трудом произнося слова, доложил:

— Команда отказывается выполнять приказ. Артиллеристы заперлись в башнях.

Адмирал Велзон почувствовал, как горячая кровь ударила ему в голову. С яростью он приказал:

— Пулеметы! Огонь по бунтарям!

— Морская пехота захватила крюйт–камеру и требует, чтобы офицеры сдали оружие. Часть офицеров заперта в кают–компании.

— Приказ моим морякам! Огонь по пехоте! — вновь так же гневно распорядился адмирал.

Вместо ответа капитан Майкл Джерард молча указал адмиралу рукой вниз, на палубу. Снизу на них смотрели холодные стволы пулеметов и морских карабинов. Отряд морской пехоты, смешавшись с матросами, осадил капитанский мостик, загоняя наверх офицеров дредноута. Адмирал вцепился обеими руками в поручни мостика. Он увидел, как из толпы матросов вышел высокий мужчина с нашивками боцмана. Моряк сделал несколько шагов к мостику и громко, отчетливо проговорил:

— Хватит раздумывать, господин адмирал. Либо вы сдаетесь нам, либо мы открываем огонь из пулеметов. Жизнь ваших офицеров в ваших руках. Минута на ответ.

Его слова еще звучали в воздухе, когда адмирал схватился за карман, где лежал его браунинг. Но дрожащая рука капитана остановила его. Капитан Джерард тихо проговорил:

— Адмирал, мы бессильны…

Адмирал Велзон еще раз оглянулся вокруг. Он увидел, как побледневшие офицеры, не дожидаясь его приказа, доставали оружие, готовые положить его на палубу. Зоркие взгляды снизу следили за каждым их движением. Адмирал подвинулся ближе к перилам. Он драматическим жестом выхватил из ножен свой кортик. Сталь блеснула в лучах солнца. Резким движением адмирал Велзон сломал оружие о перила и бросил за борт. Затем он четко сказал:

— Прошу обеспечить всему офицерскому составу свободное возвращение домой, — и быстрым движением поднес к виску браунинг. Раздался выстрел, но пуля пролетела мимо. Молоденький мичман Ленсинг толкнул руку адмирала и выхватил браунинг, бросив его вниз…

Снизу поднимались матросы — с холодными враждебными лицами. Приказав поднять руки вверх, они обыскивали офицеров, отбирая оружие и уводя пленных вниз, в кают–компанию. С палубы раздались громкие радостные возгласы:

— Да здравствует революция! Да здравствует Совет матросских депутатов!

На верхушку главной мачты быстро поднимался красный флаг.

…Адмирал шел по палубе, низко опустив голову. Но перед ступенями, ведущими в кают–компанию, он поднял глаза и с тайной надеждой посмотрел в сторону: откуда–то доносились выстрелы из ружей, сухо затрещал пулемет. Недалеко, метрах в ста пятидесяти, стоял крейсер «Айрленд»: выстрелы слышались оттуда. Адмирал увидел, как на его мачте также стал подниматься красный флаг, увидел, как с капитанского мостика упали, размахивая руками, две фигуры в офицерской форме. Низенький матрос с карабином, шедший рядом с адмиралом, весело сказал:

— Ишь, как полетели! Пусть не пробуют сопротивляться нашей власти…

Адмирал снова склонил голову — и уже не поднимал

ее.

…Через пятнадцать минут из воды появились мачты подводных лодок. Мокрые, как дельфины, закачались на волнах их спины, раскрылись люки: оттуда выпрыгнули фигуры матросов и приветливо замахали руками. Их встретили радостные приветственные крики с дредноутов и крейсеров, встретили красные флаги на мачтах. Высокий моряк с боцманскими нашивками, тот самый, что говорил с адмиралом Велзоном, крикнул в мегафон:

— Эй вы, бандиты чертовы! Сгодятся вам наши новые флаги? Не потребуете ли обязательно белого флага, а?.. Почему–то нам больше нравится красный цвет, только боимся, не утопите ли вы нас за то, что мы не сдаемся?..

Дружный хохот заглушил его слова. Мачты подводных лодок украсились красными флагами. Радио «Лондонде- ри» передавало:

«Всем кораблям эскадры. Немедленно присылайте по десять делегатов на “Лондондери” на заседание Совета эскадры для выборов Исполнительного комитета. Немедленно присылайте делегатов».

Вечером от эскадры отделился небольшой миноносец «Трафальгар» и быстро пошел на запад. Им командовал капитан Джерард. В кочегарке, у машин, у руля стояли одни офицеры; на миноносце не было ни одного матроса. Также на миноносце не было ни одного минного аппарата, с орудий были сняты замки, со складов выгружены все снаряды. В капитанской каюте лежал, неподвижно уставившись в потолок, адмирал Велзон.

Миноносец «Трафальгар» шел к берегам старой Сак- сии, унося туда то, что осталось от Атлантической эскадры его величества короля Великосаксии. Совет матросских депутатов эскадры решил учесть просьбу адмирала и отправить в Саксию всех офицеров, отдав им разоруженный миноносец.

В синих вечерних сумерках уходили на восток тяжелые силуэты дредноутов и крейсеров. Эскадра под красными флагами плыла к берегам еще далекого Советского Союза

— создавать большой военный флот СССР. Дежурный член Исполнительного комитета Совета матросских депутатов эскадры сидел в каюте адмирала Велзона и в последний раз проверял воззвание эскадры ко всем матросам и солдатам. Через полчаса радиоприемники всех кораблей в океане, приемники всех городов Европы, приемные станции телеграфных агентств с удивлением принимали неслыханную депешу; там, не веря своим глазам, дрожащими руками записывали слова, посылаемые мощным радиопередатчиком дредноута «Лондондери»:

"Всем, всем, всем! Всем матросам кораблей, которые плывут или стоят в гаванях, всем солдатам, находящимся на фронтах или ждущим отправления, всем пролетариям, всем трудящимся! Пролетарии всех стран, соединяйтесь! Слушайте воззвание Исполнительного комитета Совета матросских депутатов Атлантического революционного флота. Сегодня в 2 часа дня власть и командование эскадрой перешли в руки Совета матросских депутатов. Эскадра обсудила программу действий и решила идти к берегам Советского Союза, к своему социалистическому отечеству. Все офицеры эскадры обезоружены и отправлены в Саксию, где они смогут рассказать подробности революции на флоте. Революционная эскадра постановила в дальнейшем называться именем “III Интернационала”. От имени всех матросов, Исполнительный комитет призывает всех моряков, всех солдат немедленно повернуть оружие против офицеров, брать власть в свои руки, избирать Советы матросских и солдатских депутатов. Призываем к революции, товарищи! За власть Советов во всех странах Европы! Да здравствует великий Советский Союз, к которому присоединятся все национальные советские республики Европы и мира! Да здравствует всемирная революция!

Исполнительный комитет совета матросских депутатов Атлантического революционного флота им. III Интернационала».

В телеграфных агентствах бегали встревоженные люди, не зная, что делать. Приемные станции газет передали содержание воззвания в редакции, но ловкие и решительные до сего времени редакторы боялись взять на себя ответственность, помещая в газетах неслыханное воззвание. В Лон- дре собрались на экстренное совещание министры. Сам сак- ский король, его величество сакский король, лежал у себя во дворце на кровати с компрессами на голове: его величество мучила жестокая мигрень. В центральном штабе командования боевыми действиями против Советского Союза царило граничащее с паникой замешательство.

А радиоволны безразлично несли в эфире все новые и новые сообщения:

«Советские ракетные самолеты, завершив бомбардировку Дрезнау, Ойсбурга, Файбурга и Шпильгарта, на большой высоте вернулись в Советский Союз. Все попытки перехватить их не дали результатов, потому что самолеты возвращались на стратосферной высоте, не снижаясь. Военные заводы в указанных городах разрушены».

«Социальная революция в Швабии. Уже извещалось о крупных демонстрациях рабочих, которые проходили сегодня днем на улицах крупнейших городов Швабии. Рабочие вооруженные отряды оборонялись от нападения полиции, пытавшейся разогнать демонстрации. На помощь полиции выступили ударные фашистские отряды национал–социалистов. Но подошли новые отряды рабочих, к ним присоединились воинские части. Стычки перешли в настоящие уличные бои. Улицы и площади Герлина, Дрезнау и Шпильгарта перекрыты баррикадами. Объявлено военное положение по всей Швабии. Фашисты организуют мобилизацию национал–социалистических отрядов. Рабочие захватили авиационные базы и сформировали первый отряд бомбовозов, перед которым стоит задача вылететь на Гер- лин — штурмовать правительственные здания. Фашистское правительство объявило, что Швабия выходит из войны, потому что не может принимать на себя основные удары сухопутных и воздушных сил Советского Союза. Это является замаскированной уступкой требованиям рабочих, которые выдвинули лозунг “Долой войну с Советским Союзом”. Однако социальные бои не утихают. Рабочие недовольны постановлением фашистского правительства и требуют его отставки и передачи власти Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов».

В эфир летели телеграммы, по Европе проносились отзвуки социальной революции, в Швабии шли уличные бои на баррикадах. Чья очередь наступала после Швабии?..

…Далеко на востоке, за линией фронта вставала гигантская фигура загадочного и непобедимого коммунизма, готовившаяся сделать решительный и непреодолимый шаг к охваченной паникой капиталистической Европе, которая лихорадочно вслушивалась в угрожающий треск автоматических радиоприемных аппаратов и с ужасом читала страшные депеши с севера, востока и юга…