— Выбивай замок.
Кувалда была у Джо. После того как все приготовились и построились, то провели первую свою операцию, не требующую никакого особенного героизма.
Джо не подвёл. Приподнял инструмент и с одного удара выбил замок на двери около ворот, тут же зашёл и отпер сами ворота.
Вторым на территорию зашёл я и осмотрелся. Ну, как ни странно, сад за высоким тотальным забором тут был ухожен, подстрижен газон, какие-то кусты оформлены как шары.
Джо тем временем очень осторожной плавной походкой пошёл вокруг дома, через минуту вернулся с листом бумаги и связкой ключей, немногословно доложил:
— Сзади вход для обслуги, не заперто, это на столе было.
Бегло пробежал листок по диагонали, бывший «дворецкий» в эпистолярном жанре многословно просил прощения у будущего Владетеля, ссылался на обстоятельства непреодолимой силы и указывал на полную невозможность продолжения своей службы.
— Это мой личный дом, который мне не больно-то нужен, — протянув связку ключей майору, вслух сказал я, ни к кому конкретно не обращаясь. — Потом придумаю, что с ним делать. Но ценен он, конечно же, получившимся соседством.
— Штурм, проверка? — напомнил деловитый майор.
— На Ваше усмотрение. Там не должно быть никого. Но всё же давайте пробежимся, потренируемся, надо нарабатывать опыт.
— Вы заняли пустую базу пожарных по соседству со своим особняком, чтобы было удобно его взять под контроль или охранять? — в лоб спросил настырный майор, явный любитель всегда расставлять точки над Ё.
— И то, и другое. Как только услышал вчера, что она, оказывается, продаётся, пусть и по повышенной цене, решил купить.
— Это теперь тоже Ваша собственность?
— Ага.
— Простите за нескромное наблюдение и предположение, но Вы считаете, что всё можете купить?
— Я? До недавнего времени у меня не было своего жилья, и я даже спал в кладовой собственного офиса.
— Вот уж не поверю!
— Но это так.
— Поэтому сейчас Вы как долго голодавший, набираете еды? Вы ведь приобрели какое-то родовое поместье, плюс у Вас свой аскетичный дом в английских кварталах, теперь ещё и особняк Вьюрковского.
— Ну да, факты — штука упрямая, но… Как-то само получается. К тому же родовой я использую под посольство.
— Зачем?
— Запланировал так, — не рассказывать же ему, что защищаю таким образом имущество от поползновений родни. — Скоро завершаю ремонт и буду открывать его. Осталось только персонал нанять.
— Как знаете. А мы тем временем проверим дом.
— В полевых условиях командуете Вы, господин майор.
Это мало напоминало хоть сколь-нибудь организованную зачистку в моём мире. Всё-таки в каких-то моментах они ещё как дети малые. Зашли беспечной толпой, бестолково разбрелись по комнатам, даже пистолеты не доставали, хотя до этого крутили их, как обезьяны наворованные бананы (ну или как ковбои в старых вестернах).
Ладно, может ещё научатся?
Пока боевая группа имени волшебного животного с огромным энтузиазмом старалась побольше натоптать в моём новообретённом имуществе, что знаменовало собой фактически вступление в наследство, я тоже что называется, «заценил масштабы».
Дом двухэтажный, с огромным подвалом, стены как у Кремля, мрачный, большой и на мой взгляд, чересчур захламлённый мебелью. На втором этаже расположены три спальни (все сравнительно чистые, но пользовались явно только одной и то очень давно), одна шикарная ванная, пара душевых и четыре туалета, на первом — прихожая, зал, кухня, небольшое помещение для релакса (с полками разнообразного алкоголя и музыкальным аппаратом) с удобным креслом и живописным видом на двор и сад, кладовая, библиотека, неприметная комната для прислуги с отдельным собственным маленьким туалетом и раковиной.
Что интересно, тут спецслужбы явно обыск не делали, надо посмотреть, вдруг что-то сохранилось из старых противоправных запасов графа?
«Единороги» проверили дом и нестройной толпой выбрались на лужайку.
— Джо, ты новый замок прихватил?
Китаец кивнул и принялся устанавливать замок, а майор привычно лихо вытянулся во фрунт, кратко рапортуя:
— Господин министр, докладываю, здание и придомовая территория осмотрела, подозрительных лиц и активности не выявлено.
— Господин командир отряда, благодарю за службу!
— Служу республике! Экхе-кхе. Господин министр, тут бы оргвопросы решить.
Он взял меня под локоть (и я это покорно позволил) и мы отошли в сторонку.
— Нам для работы надо понимать, кто платит подразделению зарплату.
— В целом, я. Вчера открыл расчётный счёт в казначействе и положил туда кругленькую сумму, приблизительно годовой бюджет, с некоторым запасом.
— Это радует, конечно, но я более практически хотел узнать. Вот, наступает день зарплаты, куда нам с парнями идти?
— Давайте наймём бухгалтера.
— И снабженца, причём из этих, то есть… из тех. Из наших.
— Каких тех, этих? Из кого?
— С Чёрного рынка, конечно. У нас всё патронное снабжение, по расходникам и так далее, оно же по открытым закупкам не пройдёт.
— А, да-да, конечно, нет проблем. Сможете взять наём сотрудников на себя?
— Ну… Если мне придать официальный статус…
— Уже, — я подал ему папку. — Тут приказ о назначении Вас по новой выбранной фамилии, заметьте, я не спрашиваю старую, командиром отряда, назначении всех бойцов, утверждении порядка. А вот Вам печать. Что-то нужно будет новое приказать письменно, используйте печать. Завтра китайцы доставят Вам сейф.
— Китайский?
— Отечественный. А ещё Вы с ними можете обсудить ремонт и оснащение. Смету разрабатывайте и ко мне. То же самое касается бюджета подразделения. Ключ на столе в кабинете командира, то есть Вашем. Там же коробка с мобилетом, это служебный, Ваш, там пока в контактах забит только мой номер, остальное сами.
— А как насчёт такого щекотливого? У многих ребят после внезапного увольнения проблемы.
— Что, бандосы угрожали? — искренне удивился я.
— Не посмели бы они против Владетеля, мы же честно сказали, куда уходим. Нет, другого характера. Жить негде в связи со сменой работы. Можно мы на базе какое-то время поживём?
— Вы командир, Вы и решайте. Владейте и командуйте. Скажу только, что могу пару человек поселить неподалёку от себя, а пока располагайтесь. Или арендуйте что-то на первое время. Давайте я Вам дам на оперативные расходы?
Вручил ему пятьсот рублей, настроение у майора резко улучшилось.
— Я отчитаюсь.
За время нашей не очень долгой приватной беседы Джо успел сменить замок и теперь подошёл, протягивая мне новые ключи от калитки. Майор также вернул связку ключей от дома.
В ворота осторожно вошли двое, это был Константин Листоносов и Дмитрий Чуй. Агент был донельзя серьёзен, а Дмитрий, пока старший не видел, улыбнулся и приветливо помахал мне рукой.
Увидев столько вооружённых посторонних, Константин сделался ещё более серьёзен, хотя секунду назад такое казалось невозможным.
— Ваше сиятельство, могли бы мы поговорить приватно?
Майор смерил агента оценивающим взглядом, получил адекватную «ответочку» и некоторое время они, словно джедаи, мерялись силой, результат этого противоборства остался мне не известен.
— Господин министр! — громко, как на параде и так же торжественно выдал ставший по стойке «смирно» майор. — Эээр-разрешите отряду убыть в расположение?
От громкости его голоса у меня моментально заложило уши, пришлось пару раз сглотнуть, выравнивая давление.
— Так точно, то есть… разрешаю. Ещё раз благодарю за службу.
Майор приосанился ещё больше, молодцевато гаркнул своим:
— Оооооотряд! Стаановииись! Смирна! Вольно! За мной не в ногу ма-арш!
Вообще-то строем они ещё не умели ходить, но что-то мне подсказывало, что через пару недель с таким командиром начнут. Так сказать, независимо от желания.
Джо шёл последним и деликатно прикрыл за собой восстановленную калитку с новым замком.
Когда мы остались одни, я сделал приглашающий жест в дом и проследовал в узкую уютную комнату с барной стойкой возле кухни. И это при том, что Вьюрковский бывал здесь один. Он всё равно соорудил себе индивидуальный бар с видом на двор.
В барной комнате был механический музыкальный автомат (интересно, этого мира или нет?), который я после некоторых попыток, включил. Женский голос заунывно запел что-то на французском языке. С трудом угадывался какой-то «требьян» и «пардон».
— Аркадий свет Ефимович, я пришёл высказать крайнее возмущение и негодование.
— Чем именно? Хотите виски? Ром? На халяву!
Дмитрий из-за спины Константина показал на ром, я ему налил, потом налил то же самое и Константину.
— Чем именно? А у Вас, я так понимаю, масса вариантов⁈
— А то! Я же как музыкальный аппарат, полон сюрпризов.
— Ну предположите, может я ещё каких-то Ваших проделок не знаю.
— Я согласен, если выпьете ром.
— А Вы?
— Я думал Вы скажете, что на службе нельзя.
— В оперативной обстановке, а Ваше присутствие — это всегда оперативная обстановка, можно, для служебных целей.
— Ну, тогда давайте.
— А вы? Вы же не пьёте?
— Предок запрещает. Но, одну выпью.
Я тоже налил себе рома и чокнулся с ними.
— За что пьём? — миролюбиво спросил я. — Предлагаю за законное взятие под контроль этого особнячка. Милый, правда?
Константин посмотрел на мрачноватое убранство дома и пригубил ром.
— Нет, не милый. Аркадий Ефимович, Вы зачем прослушиваете мирных граждан Кустового?
— А, Вы про это.
— А что ещё Вы натворили за последнее время?
— Давайте по порядку. Я вёл переговоры с представителем Степи и они, в его лице, собирались меня пристрелить. Так что мне надо быстро придумать, как спасти их пленную родню.
— Политика вне моей компетенции, — недовольно поморщился Константин.
— Ошибаетесь, Вы на границе империи, а если точнее, то даже за границей, политика уже часть Вашей работы.
— Не учите меня моей службе, — раздражённо отмахнулся он. — А прослушка?
— Я вместе с полицией Кустового создаю подразделение по негласному сбору информации о преступных элементах и сообществах, а также в целях контрразведки.
— К этому мы ещё вернёмся, к контрразведке.
— Ещё бы.
— Что значит, «я создаю»? Это с каких пор адвокат и посол может создавать вместе с полицией что-то сложнее запроса на пяти листах?
— А я не как адвокат создаю. Я ещё и министр юстиции Кустового.
— С каких пор?
— Унаследовал. Тут такой порядок.
— Ладно, буду знать, но всё равно, это тут при чём?
— Компетенции министерств описаны крайне обтекаемо, так что я — беру и создаю.
— Если бы это было правдой, об этом бы знали в самой полиции.
— На то оно и негласное. Не все мелкие сошки в курсе. По факту только Мехов и сам министр.
Константин замолчал, обдумывая мои слова.
— Это подразделение… Это вот те клоуны, которых я сейчас видел?
— Нет, это не клоуны, а самое вооружённое и оснащённое силовое подразделение «Единороги» при минюсте, и оно уже лучшее для проведения специальных полицейского типа операций. Спросите, почему «Единороги»?
— Нет, — желчно отреагировал недовольный агент. — Спрошу, что за балаган Вы устроили?
— А такой вот балаган. Ваши коллеги оставили меня с голой жопой против боевиков Вьюрковского.
— Мы их разоружили.
— Хрен там плавал, оружия у них полно, вы не всё изъяли.
— Особенности сжатого ритма проведения операции. Не было времени копать глубже. Да это и не важно, Вы топните ногой, они и улетят.
— Они не голуби. Это каторжники.
— Я в курсе.
— Ну тогда Вы способны своим умом дойти до того, что в империю эти головорезы не побегут, там они в розыске. В Степь не побегут, потому что степняки их с дерьмом сожрут за преступления против Степи. Вот они и цепляются за Хомяковых, липовых претендентов на мой статус. И эту ситуацию создала конкретно ваша служба и это ни разу не похоже на поддержку при вступлении в наследство.
— Пожалуетесь на нас императору? — спокойно спросил агент, полагая, что это я так ссылаюсь на своё прошение на его имя.
— Нет, — немного успокоившись, ответил я. — Не стану. Вам высказал и всё на этом.
— Ну, неофициально я могу признать, что моё руководство не всё учло.
— Этих слов мне достаточно. Просто не мешайте мне разобраться с ними.
— Силами… Сколько их там? Шесть? Семь? Семи бойцов? Или будете нанимать ещё?
— Признаться, думал об этом. Нет, мы будем работать точечно.
— Магия?
— В этот раз мне самому противостоят четверо магов, и не таких как я, кабинетных, а боевых. И как Вы понимаете, Константин, это всё ещё моя проблема и никто мне с её решением не помогает.
— Ладно, — легко согласился он. — Но прослушка? Вы установили прослушивающее оборудование в местной узловой телефонной станции. Фактически Вы можете прослушивать любой телефон в пределах республики, включая мой.
— Руку даю на отсечение, Вы и так лишнего по телефону не болтали. А насчёт прослушки… Вы же не забыли, что я сотрудничаю с секретной службой?
— Я — нет. А вот Вы, мне кажется, забыли.
— Не забыл. Нанятые мной люди установили снимающее оборудование, станция прослушки и записи только на одну точку. Но это только начало.
— Можете прослушивать один номер?
— Да. С учётом неполноты и примитивности законодательства Кустового это даже не требует санкции суда.
— Мечта, а не законы.
— Так вот, я установлю доступ и вашей службе. И не только к этому оборудованию. Вы получите доступ к результатам работы отдела. То есть всё, что мы увидим, тем и поделимся со службой. И да, Вы можете выставить начальству в Москве этот факт, как собственное достижение.
Константин допил ром и задумчиво смотрел на дно стакана. Чувствовалось, что к алкоголю он равнодушен, а вот мне приходилось удерживаться от того, чтобы плеснуть себе ещё или вовсе уйти в штопор.
— То есть я могу считать, что наш человек Филинов не вышел из-под контроля?
— Можете. И активно решает сложившиеся проблемы перед тем, как приступить к следующей задаче, освоению каганата.
— В своих личных интересах, — вздохнул Константин.
— Всё ради государственных и императорских! Может копейка где отвалится, как же иначе?
Константин негодующе закряхтел.
Когда они ушли, я внезапно остался в огромном доме один. В какой-то момент дом шумный, потом внезапно тихий, как от переключения тумблера.
— Господин Танлу-Же, мистер посол.
— Господин посол! — вежливо отозвалась трубка.
Я набрал главу триад не потому, что обещал, что докладывал ему, просто потому, что как это часто бывает, людей вокруг много, а поговорить не с кем. Наверное, у меня неплохо бы получилось найти общий язык с отцом, ведь я здорово по меркам семьи выдвинулся вперёд, но он был слишком одержим тайфуном семейных интересов и проблем.
И как-то давно и без особенных причин сложилось, что поговорить я мог только со старым (к тому же с весьма мутным прошлым) бандитом, главой ОПГ, да ещё и представителем чужой культуры.
Но в сложившейся ситуации мог и говорил:
— Знаете, хотел сказать, что Джо принят в команду.
— Через дружелюбие и разговоры по душам?
— Вроде того. Теперь будет первый полицейский китаец. По чести, не совсем полицейский, а работник юстиции, но зато боец спецподразделения.
— Это радует. Мы со своей стороны готовы помогать «Единорогам». Завтра как договаривались, приедут подрядчики. У нас основная часть работ по БЦ закончена, переключились на Ваш родовой особняк, надо, чтобы Вы согласовали план работ. Ну и «Единорогам» поможем.
— А будете их тренировать? Ну, боевым искусствам.
— Обычно это мало кого впечатляет.
— Нет, они прям заинтересовались.
— Поможем, конечно. Аркад Ий, у меня практический вопрос. Скоро приедут пекинцы, Вы же сможете с ними встретится и поработать?
— Смогу и помогу, — предоставленный самому себе, я прошёлся по комнатам. Красивым это всё никак не назвать, либо у Вьюрковского не было вкуса, либо это счастье досталось ему по наследству, и он просто не стал ничего менять. — Они же своё обещание, точнее мою просьбу, выполнили, теперь дело за мной. Торговля, все дела. Но есть одна проблема.
— Какая? — немного насторожился Танлу-Же.
— Из Китая нет железной дороги.
— Ну…. Её никогда не было. Строят через Сибирь дорогу. А Вы хотите через Степь?
— Полагаю, что это невозможно. Расстояние, горы, неконтролируемые пространства Степи. С другой стороны, смог Кротовский пробурить какую-то аномалию в Африку.
— Аркад Ий, я Вас прошу, Вы на эту тему даже вслух даже не рассуждайте. Дайте нам переварить тот объём проблем, с которым пекинцы едут. Не дай Предок объёмов окажется в пятьдесят раз больше, нас этот вал сметёт, как ударная волна цунами.
— Гм. Хорошо, учту. Я думал, что ограничение транспортной способности — это плохо, а в таком ключе не думал.
— Приезжайте как закончите, буду рад выпить с Вами чая.
— Не обещаю, но попробую. Мне сейчас что-то успокаивающее надо.
— До свидания.
Пока бродил, обратил внимание, что все двери дубовые и прочные, ко всему прочему имели ещё и три степени магической защиты. Даже межкомнатные!
Постепенно я зашёл в сердце дома, коим оказалось к удивлению, не кухня, а тихая мирная библиотека.
Не знаю, насколько любил покойный это место, но он тут определённо бывал. Особенно в библиотеке.
Местные может и не заметили, а может никто не вчитывался, но тут стоял Артур Конан Дойль, собрание сочинений в 8 томах. В этом мире никакого писателя Дойла не было и в помине. Интересно, а как же Вьюрковский его надыбал? Как и некоторые другие штуки в его особняке, которые я пока не могу пощупать?
Магическое зрение показало мне среди книг аномалию. Может артефакт какой завалялся?
Тайника, как в классических фильмах, не было. Шкафы не отодвигались, не нажималась тайная книженция.
Задумчиво снял все книги со средней полки, а это были сборники по полевым и садовым растениям самых разных авторов, за ней была нейтральная, покрытая мелкой плиткой стена.
Стена как стена.
У меня зазвонил мобилет. Номер незнакомый.
Потрогал стену, пощупал, потолкал. Глухой звук, словно там пустота. Неровности стены позволили за неё зацепится. Внезапно от моего небольшого усилия стена поползла в сторону, оказавшись фальшпанелью, которая двигалась на хорошо смазанных шарнирах, открывающей нишу размером с большую книжную полку.
— Да, алло, — я принял вызов.
— Мы подумали, что стоит с Вами встретиться, поговорить, — голос из трубки был колючий, обволакивающий, неприятный.
— А «мы» — это, стесняюсь спросить, кто?
— Мы — это истинные наследники Вьюрковского, семейство Хомяковых. Да Вы не бойтесь, Аркадий Ефимович, мы Вас не обидим. Встретиться хотим, мирно пообщаться, провести переговоры. Давайте попробуем? А? Поляки выступят гарантом нашей безопасности.
— Значит, поляки сделали свой ход, — задумчиво отозвался я, смотря в стеновую нишу.
— Да Вы не бойтесь, Аркадий Ефимович, мы слово даём, что встреча будет мирной.
— Да я и не боюсь, — улыбнулся я. Улыбку у меня вызвали само собой, не насквозь лживые слова Хомяковых, а то, что из открывшейся стеновой ниши мне горделиво показывала свой хищный профиль СВД.