999999999 маны. Том 3

ЭПИЛОГ

Найти Фридриха Клинова оказалось довольно просто. Он залег на дно сразу же после смерти моего отца — даже не знаю, от кого он бежал, от Родиона или от самого себя. Я прекрасно понимал, что за всем стоял старик, однако мне нужно было окончательно в этом удостовериться. Без помощи Фридриха у него бы не получилось устроить резню в отеле, да и с больницей тоже возникли бы сложности.

Ну, а если старик все же не врал и Белецкий хотя бы частично приложил руку к перевороту… то я пришел бы и за ним.

В любом случае, все меры безопасности, которые Фридрих предпринял для того, чтобы его не нашли, разбились об одну фотографию в Постере его дочери. Мелкий дачный посёлок в какой-то глуши. Ожидаемо.

Мне не хотелось его убивать. Честно говоря, мне уже никого не хотелось убивать. Но он был предателем, а человечество давно сошлось на одном простом правиле — в тот момент, когда ты прощаешь одно предательство, твоя спина сразу же становится открытой для другого. В конце концов, Фридрих должен был знать, на что шел и что за этим может последовать. Пока я ехал в пункт назначения, новости о том, что я воскрес, да еще и стал большим боссом в клановском мире напару с Элизой, разносились по всей стране. Шутка ли, за какие-то сутки даже успели появиться первые конспирологические теории, мол, мы с ней специально всё это устроили. И пускай мне не было никакого дела до этих домыслов, образ создавался довольно зловещий.

Дом Фридриха охранялся всего двумя людьми. Разобраться с ними тоже не составило труда, чего было нельзя сказать о Кристине, дочери Фридриха. От её криков голова болела так сильно, что мне начинало казаться, как будто в меня снова вливают Скверну со всей страны.

Увы, прямого ответа от Фридриха я так и не дождался. Оставалось лишь раздосадованно посмотреть на мёртвое тело бывшего главы охраны клана Ротт и вложить в руки его дочери небольшой нож, которым она разрежет веревки после моего ухода. Я хотел перед ней извиниться за эту картину, но всё же решил, что это будет не совсем уместно. Заплаканные глаза девушки смотрели на меня с ненавистью.

Бывает.

Стало немного гадко. Я вышел из дома и уселся на крыльце.

И что теперь? Работы было не то чтобы мало — нужно восстановить клан, ведь, в конце концов, от него мало что осталось. А в остальном…

Я посмотрел на тёмное вечернее небо, где появлялись первые звёзды и вдохнул полной грудью. Наконец-то на душе нет груза, который мешал сделать это так свободно.

Но, как с такими моментами обычно и бывает, его внезапно прервал кашель со стороны.

— Марк, чтоб тебя, Ротт, — я устало повернул голову, не открывая глаза. Хриплый голос агента Рубана я узнаю везде.

— Вам-то что? — как он вообще меня здесь нашел? — Я разобрался с планом клановских. Можете не благодарить.

— В курсе, — УБИшник размял шею. — Боюсь, я здесь не по этому вопросу.

Выглядел Рубан даже более скверно, чем обычно. До той степени, что его мешки под глазами, кажется, скоро обзаведутся собственными мешками под глазами.

— Пройдем со мной, — он указал ладонью в сторону дороги.

— Куда? — я приподнял бровь.

Рубан раздраженно закатил глаза.

— Марк, у меня херовая неделя, — он устало посмотрел на меня. — Пожалуйста.

Я хмыкнул и поднялся с крыльца. Плохая неделя, ну да.

Сначала казнил сотню ни в чем не виноватых пробужденных из клуба, затем потерял напарницу. Мне хотелось бы съязвить или испытать к нему злость, однако по какой-то причине… я не чувствовал ничего.

В любом случае мне нужно было отсюда валить. А потому я зашагал вслед за агентом на улицу.

Здесь было припарковано белое авто, около задней двери которого стояло двое — мужчина и женщина в не совсем подходящей под местность деловой одежде. Черты их лиц сразу же показались мне знакомыми.

Шрауты.

Женщина заинтересованно осмотрела меня с головы до ног и переглянулась с рядом стоящим мужчиной.

— Господин Ротт, — начала она. — Мы наслышаны о ваших талантах.

Забавно. Шрауты даже представляться не привыкли?

— Да, о моих способностях попадать в неприятности ходят легенды, — я улыбнулся.

— Ирония? — женщина тоже ответила мне улыбкой, правда до жути фальшивой. — Это похвально. Мы хотим предложить вам поездку с нами в Империю. Кое-кто сильно вами заинтересовался.

— Нет, — я даже секунды не думал. — Прошу извинить, но мне это не интересно.

Я сейчас не в настроении для туризма.

Услышав, как быстро я отказался, дама опешила. Улыбка тут же сползла с её лица.

Мужчина рядом с ней прочистил горло, заметив перемену в настроении своей спутницы. Он поправил запонки на рукавах своего пиджака и поднял взгляд на меня.

— Господин Ротт. Увы, это не то предложение, от которого вы можете отказаться. К тому же, от вас не потребуется ничего, кроме времени.

— Боюсь, ответ останется таким же.

Шраутам не отказывают. Однако моя чуйка буквально кричала о том, что ничего хорошего меня в Империи не ждет.

Мужчина закивал и обошел свою спутницу, схватившись за дверную ручку двери автомобиля.

— А что, если попросим об этом не мы?

Задняя дверца щелкнула и мужчина распахнул её настежь.

На заднем сиденье сидела Тина. Она выглядела практически так же, как во время нашей последней встречи. Вот только когда она повернула ко мне голову, я заметил, что глаза девушки были красными. Похоже, плакать она перестала не дольше минут пяти назад.

Я вздохнул и снова посмотрел на звездное небо.

— У меня есть одно условие.

Мужчина ухмыльнулся.

— Что угодно, — он вежливо кивнул.

— В Империю мы полетим.

Хватит с меня поездов.

Сара швырнула телефон в стену, но работать он этого не перестал.

«Председателями временного совета, и да, именно председателями, впервые за историю эту должность занимают представители сразу двух кланов, стали Элиза Белецкая и Марк Ротт, нам же остается только гадать как изменится климат в стране после такого реше…»

Девушка перестала слушать новостной выпуск, всё было понятно и без заумных теорий ряженых экспертов. Трущобных снова оставили на обочине.

Скорее всего, Ротт изначально и не собирался выполнять свои обещания. А когда стало понятно, что план провалился, то её брата и сотню погибших ребят из клуба списали, как просроченный товар.

Подумать только, она действительно надеялась, что кому-то будет дело до её людей. И даже после смерти Макса думала над тем, что может как-то помочь Марку. В конце концов, всегда хочется верить в хорошее.

Но что же, так происходит не в первый раз. Довольно просто обвести вокруг пальца простых беспомощных людей, которые больше заняты выживанием, нежели высокими политическими играми.

Сара смотрела на своё злое лицо в зеркале. Её сигарета потухла, не догорев и до середины.

Но, в отличие от всех прошлых ситуаций, когда трущобным врали в лицо, кое-что всё-таки изменилось.

Рука девушки вспыхнула оранжевым, и она щёлкнула пальцами. Над ними загорелся небольшой огонёк. Она поднесла к нему сигарету и та снова загорелась, испуская тонкий дым.

Сара затянулась и выдохнула прямо на своё отражение.

Теперь она совсем не беспомощная.

В задней части комнаты запищал принтер, оповещая о том, что все три сотни копий были успешно распечатаны. Стопка листовок ровным строем лежала на устройстве.

Они все были одинаковыми.

Чуть больше сотни маленьких фотографий погибших в тот злополучный день. Её друзья, знакомые и просто ребята с района.

Поверх них красовалась одна простая надпись.

«Помни»

Это был последний раз, когда их кто-либо посмел выбросить, как мусор.

Звук удара в челюсть разнесся по темной подворотне.

— Я тебе, сука, сейчас объясню все преимущества республиканского строя перед имперским.

Лысый мужчина в спортивном костюме упал под ноги Виктора Карлова. Честно говоря, за все годы работы в Комитете охраны и безопасности Республики, угрозы и избиения будущих информаторов успели набить ему оскомину. Но что не сделаешь ради того, чтобы люди были готовы пойти на добровольное сотрудничество.

— Д-да хватит… я понял… — побитый парень скрутился в позе эмбриона, прикрыв голову руками.

Ему прилетел удар каблуком ботинка в бок.

— Уверен? — Карлов нахмурился и снова занес над ним ногу. — А то пока что твоя актерская игра не трогает струны чуткой души критика, мать его!

У выхода из переулка раздалось шаркание подошвы по асфальту.

— Виктор! — голос напарника уже не в первый раз обламывал Карлову всё веселье. — Оставь его.

Он поставил ногу на землю и раздраженно развернулся.

— Чего тебе, Укольцев?

Напарник подозвал Виктора к себе, помахав ему своим телефоном. Тот нахмурился и быстро подошел к нему.

— У меня здесь происходит оперативная работа, если ты не заметил.

Укольцев покачал головой.

— Плевать, — он разблокировал телефон и повернул его экраном к Карлову. — Посмотри на это.

Стоило Виктору дочитать отчет из штаба, как его глаза широко распахнулись.

— Старик не врал? — в голову агента полезло сразу несколько мыслей о том, что это означало.

Одна страшнее другой.

— Получается, так, — Укольцев цокнул языком. — На территории Альянса Пяти сегодня резко снизилось количество Скверны. Кланы тоже ослабли.

Виктор развернулся и схватился руками за затылок, простояв так несколько секунд.

— Эти идиоты ведь теперь устроят войну, ты это понимаешь? — он повернулся головой к напарнику.

Укольцев хмыкнул.

— Вот тебе и затишье.

Белая машина отъезжала от небольшого дома неподалёку от леса.

Рэджинальда Гримма, что наблюдал за этим вместе с Алексом из тени в двадцати метрах от дома, по какой-то причине злило то, насколько все сильно возятся с этим Марком Роттом.

Всё же сам-то он был куда более достойным такого внимания, как ни посмотри. Но раз Алексу зачем-то нужно было проследить за сыном, то не помочь ему он не мог. Мужчина, тело которого практически полностью состояло из протезов, каким-то образом знал, что Марк здесь появится. Правда, они добрых полдня стояли под этим деревом и в какой-то момент Рэджинальду даже показалось, что, возможно, стоило поискать Ротта где-нибудь ещё. Но в конце концов Алекс оказался прав.

Машина заревела и помчалась куда-то дальше по дороге, с каждой секундой становясь всё меньше.

— Мы… закончили? — Рэджинальд медленно повернулся к своему спутнику, что всё это время молча наблюдал за сыном.

Тот лишь кивнул, однако с места не сдвинулся.

— Поверить не могу, что он так повзрослел, — раздался позади них женский голос.

Ленора Ротт вышла из тени.