999999999 маны. Том 3

Глава 26

— И как бы это у меня получилось? — девушка недоумевающе приподняла бровь и с любопытством посмотрела на меня.

Её и правда вряд ли бы подпустили к такому важному документу.

— Не знаю, — я улыбнулся. — Просто… сложилось впечатление, что ты приложила к этому руку.

Давить на неё, используя то, что мне сказал Родион, я не собирался. Толку все равно мало — либо она не знает, кто нам помог, либо солжет.

Элиза не купилась на такой нехитрый ответ, однако и говорить ничего не стала, а лишь закивала. Но вскоре замерла, уставившись куда-то вперед.

Я проследил за её взглядом и резко остановился. Ещё пара метров — и я бы врезался прямо в спину Гродского.

Они на пару с Манном стояли как вкопанные, без очевидной на то причины. Я даже выглянул у одного из них из-за плеча, чтобы посмотреть вдаль, однако не заметил там ничего, кроме медленно удаляющихся спин Платова с Острихом.

— Может, пойдем, а? — я аккуратно постучал пальцем по спине Гродского.

Для формальностей это было не место и не время, да и не то, чтобы я собирался особо часто видеться с этими людьми после того, как выберусь отсюда.

Гродский же в ответ… не столь аккуратно подпрыгнул на месте и уставился на меня волком, мигом активировав навык, от которого на его руках проступили узоры.

— Тихо! — мужчина оглянулся, — Что-то не так…

Сбоку от него к разговору подключился Манн.

— В-вы разве не слышите? — на лбу мужчины проступил пот.

Крыша клановских протекала даже не по часам, а по минутам. Но чем черт не шутит?

Я вслушался в жутковатое завывание ветра вдоль путей, грузно колыхающиеся ветки деревьев и редкое потрескивание сучков. Небо снова изменило свой оттенок и теперь было практически черным, без намека на звезды и солнечный свет. Атмосфера накатывала зловещая, однако…

— Нет, — я пожал плечами и обошел мужчин сбоку, потянув за собой Элизу.

Было ясно, что им становится плохо. Без посторонней помощи мужчинам придется туго. Вот только я не собирался возиться с этими придурками, как бы сильно мертвый город не игрался с их мозгами. Во-первых, потому что особой симпатии у меня не вызывал ни один, ни второй, а во-вторых, помощь им означала, что я буду отвлекаться, а значит, поставлю под угрозу Элизу. Все же ответственность за её сохранность частично лежала на мне, даже несмотря на то, что вариант оставаться в вагоне и являлся форменным самоубийством.

Когда мы отошли от них на приличное расстояние, я снова повернулся к Элизе.

— А ты слышала что-нибудь? — все же, может, это просто я такой невосприимчивый.

— Ничего такого, что бы не было моим разбушевавшимся воображением, — она как-то хитро посмотрела на меня, — да и какая разница? Я думала, ты лично собрался меня защищать, — глаза Элизы блеснули.

— Ничего не обещаю, — я натянуто улыбнулся.

Мы прошли еще около километра, но ничего действительно опасного так и не встретили, что нагоняло еще большей жути, чем прямая встреча даже с теми же блуждающими. Манн с Гродским все же нашли в себе силы двинуться дальше и плелись где-то позади нас. Когда мы свернули с путей и пролезли через какие-то деревья, я на секунду остановился и потряс головой.

Силосная башня?

Я знал, что мертвых городов в стране довольно много. В конце концов, именно на территории Альянса Пяти происходило большинство самых жестоких битв времен Великой Войны. Да и самому мне приходилось посетить уже два таких места. Может быть, именно поэтому я даже и не думал, что меня может вновь занести в тот самый город, с которого всё и началось.

И пускай сама башня виднелась где-то вдалеке, а Гиарр с Белецким уже начинали сворачивать с путей, меня всё равно накрыло воспоминаниями о том, что здесь произошло. Драка с трущобными Макса, поиски машиниста, наш с Коротышкой поход за мобильным телефоном… Звонок от Элизы. Мне даже стало любопытно, что произошло с остальными пассажирами того злосчастного поезда, на котором я ехал разрывать помолвку, хотя до этого мне даже близко в голову не приходила такая мысль.

Все, кто сейчас топтал пожухлую листву около железнодорожных путей, прошли мимо, не бросив на эту башню и беглого взгляда. По какой-то странной причине мне это показалось обидным.

Мы вошли в черту оскверненной территории неподалёку от того места, откуда я выбежал сюда в первый раз. Забавно, ведь когда я спасался бегством от ожившего проводника, путь от железной дороги до окраины города, казалось, занял добрые полчаса, тогда как сейчас я понимал, что здесь было от силы минут пять быстрым бегом.

Когда я подумал о том, что, в теории, могу неподалеку отыскать ветку, на которой до сих пор висит мой глаз, я и вовсе издал смешок. Элиза с опаской повернулась ко мне.

— Всё в порядке? — похоже, девушка гадала, не пробрало ли безумие и меня.

— Да, — я нахмурился, — Ностальгия накатила, знаешь, как оно бывает.

Она удивленно поморгала, а я не стал ничего добавлять и направился дальше, в уже знакомые тесные улочки. Из всех клановских трезвость рассудка сохранял только Гиарр. Все остальные вели себя несколько неадекватно. Не до такой степени, как Манн с Гродским, однако движения мужчин стали дерганными, пару раз я был готов поклясться, что Платов бросится на очередной подозрительный куст у дороги, а Острих временами говорил так громко, что его наверняка можно было расслышать на добрый километр вокруг нас.

Самым любопытным образом вёл себя Белецкий. Он раздражался буквально от всего, что делают его коллеги по совету. Из-за каждого случайного повышения тона, каждого лишнего звука… Мужчина в секунду менял гнев на милость и, казалось, испытывал чуть ли не физическую боль от того, что не может ни на кого как следует наорать или приложить силу. Со стороны было очевидно, что его тоже пробирает влияние скверны, однако у себя в голове ему наверняка казалось, что все вокруг враз отупели.

Удивительно, но, оказывается, я довольно хорошо запомнил район, по которому бегал в полумертвом состоянии. Честно говоря, даже слишком хорошо, отчего воспоминания о боли и отчаянии, которые я тогда испытал, ощущались чуть ли не физически. И когда я засмотрелся на мусорный бак, с помощью которого когда-то забирался в здание, где меня спас Родион, то ушел в мысли настолько, что не сразу понял, почему наша небольшая колонна остановилась.

— Впереди! Оно впереди! — крикнул Манн, что подбежал к нам, чуть ли не задыхаясь.

Я уже хотел было снова отмахнуться от него, однако в этот момент и сам что-то услышал. Город словно ожил. Причем в самом понятном обычному человеку смысле. Не было жуткого воя, развергающихся небес и демонических криков. Скорее, происходящее напоминало… тот момент, когда ты в тишине гуляешь по одинокому, холодному городу ранним утром. А затем часы пробивают семь.

Люди начинают наполнять остановки, открываются магазины, по тротуарам начинают отстукивать шаги, а в окнах, как одном, вспыхивает свет. Становится немного не по себе, словно у тебя отобрали что-то личное и важное…

Вот такая же херня. Только в этом городе людей видно не было. Отовсюду, практически из каждого окна окружающих нас многоэтажек к нам были прикованы взгляды. Вслед за ними раздались странные звуки, только со временем принявшие форму простых человеческих разговоров. Отделаться от ощущения, что за нами сейчас наблюдает весь город, было невозможно.

Увы, я имел несчастье познакомиться с населением таких многоэтажек поближе и прекрасно понимал, что все эти выкрики были не совсем стандартным утренним трепом. Радовало только то, что пораженные скверной существа, навсегда обречённые на повторение двух-трех несложных действий, не были слишком уж агрессивны.

До того момента пока ты их не заденешь.

Вот с этой частью было сложно, так как что Платов, что Острих, что остальные клановские уже активировали свои навыки и заняли боевые стойки. Несмотря на то, что «врага» пока было только слышно, члены совета нацепили такие мины, словно сейчас примут свой последний бой.

Элиза испуганно оглянулась по сторонам и подступила ко мне поближе.

— Ты что-то совсем спокойный, — она сглотнула ком в горле и стала говорить еще тише, чем раньше, словно в таком гуле это имело какое-то значение. — Уверен, что всё в порядке?

— Да, — я хмыкнул, — Если что, просто говори про гвоздь, который расшатался.

Её недоумевающий взгляд говорил сам за себя. Все же такой опыт, как мимикрирование под стаю полоумных зомби с помощью бесцельной ходьбы с молотком в руках, сложно передать словами. Такие вещи нужно пережить.

Я покачал головой.

— В смысле… если никто не сделает глупость, то да, — я вздохнул. — Нужно поговорить с Гиарром, кажется, они в состоянии слушать только его.

Клановские продолжали стоять в боевых стойках, вслушиваясь в каждое слово, доносящееся до них сверху. В глазах мужчин читалось помутнение, словно они не до конца были уверены в том, что стоящие бок о бок с ними члены совета — союзники.

Элиза кивнула и еще раз окинула взглядом здание, после чего указала на Председателя. Зная пугливость клановских, я шел очень медленно, стараясь убедиться, что попал в поле зрения каждого из них. Еще одна дырка в груди мне ни к чему, пусть даже и непреднамеренная.

Возможно, стоило идти быстрее.

Когда до Гиарра оставалось всего пару метров и он меня заметил, где-то сбоку, со стороны особенно покосившейся девятиэтажки, раздался громкий крик.

— Мальчики, быстро домой! — фраза не была угрожающей сама по себе, однако отчетливо выделилась среди всех прочих.

Возможно, это и послужило поворотным моментом для Платова, что с покрасневшим лицом посмотрел куда-то вверх. То, что мы услышали, не было чем-то злым или жутким, наоборот… звучало вполне нормально, особенно в рамках спального района. Вот только один из самых простых способов вызвать у человека чувство страха и тревоги — это поместить что-то нормальное в чуждую обстановку. Подсознательно начинаешь чувствовать, что что-то не так.

Вот и глава клана Платовых в полной мере ощутил это.

— Мальчики! Кому сказала, домой!

— Хватит! — он растерянно оглянулся по сторонам. — Просто… хватит!

— Домой!

Цвет активного навыка Платова сменился на оранжевый. Следующим, что я увидел, был обжигающе-красный огненный шар, больше напоминавший снаряд. Он врезался в тот балкон, откуда исходил самый громкий крик.

Раздался взрыв. Достаточно громкий, чтобы мне заложило уши.

Прямо как в тот день, когда я проснулся в одной из таких многоэтажек, сначала было тихо. Однако не прошло и минуты, как взвыл весь район.

Стекла в домах начали дрожать от быстрого топота по этажам. Рык и смешанные со стонами обрывки фраз становились все громче, к ужасу клановских.

— Н-нет… — Платов опустил руки и посмотрел на своих коллег по совету, кажется в поисках помощи.

Как оказывается, зря.

Они лишь стянулись поближе друг к другу, совершенно не обращая внимания на мужчину.

Я же быстро подскочил к Элизе. Её отец хотел поступить так же и рванулся к нам, однако Гиарр грубо остановил его рукой. Сам же председатель выглядел до жути безразличным к происходящему.

Девушка встала мне за спину и, чем сильнее угрожающий шум вгрызался в голову, тем ближе она подходила ко мне, пока я не ощутил её хватку на своей рубашке.

Топот и шум приближались к нам рука об руку. Оставалось секунд пять, не больше.

Элиза вцепилась в мой рукав, кажется, до крови.

Секунда.

— Какого хера ты твори… — последним, что я услышал, был хриплый крик Белецкого, направленный к Гиарру, который не давал мужчине добраться до дочери.

Мгновение.

Небеса чернеют. Как и всё вокруг. На улице словно наступает ночь, но я знаю, что сейчас утро.

Каждый из членов совета падает на колени.

Но я не вижу толпы мертвецов. Я… вообще ничего не вижу. Только тьму и сгорбившихся в ней пробужденных.

Звуки толпы и случайных фраз прекращаются, начинаются вновь и обращаются вспять, словно на зажеванной кассете.

Клановские кричат. Боль, смешанная с ужасом, прямо как отец тогда, в гробу.

Первым она забрала Платова. Словно от удара невидимой плетью, его тело разорвалось на куски. Но они не разлетелись по сторонам. Он оставался в сознании. Я чувствовал это.

Затем был Острих. Его ноги противно захрустели. Толстяк провалился под собственным весом, уставшие кости по чей-то воле на секунду дали слабину и он распластался на земле, как безвольная масса. Звон его монетки, отскакивающей от тротуара, не прерывался… в отличие от остальных звуков.

Манн с Гродским отделались легко. Их тела скрутило, как скомканный бумажный листок..

Ухмылка разорвала лицо Флейнса в жутком узоре. Он остался стоять, но это ничего не значило.

Я повернул голову к Вульфрику. Скорее с интересом, чем с ужасом. Мужчина смотрел мне за плечо, туда, где стояла Элиза. Он был зол. Как будто ему было неприятно видеть здесь дочь. Впрочем, долго смотреть ему не пришлось. Его глаза вытекли, как белок из яичной скорлупы. Белецкий пал.

— Я рада, что ты вернулся, — голос не был похож ни на один из тех, что я знал. Он и не звучал вовсе, а словно занял соседство с моими собственными мыслями, — моё дитя.

Прим. Автора:

Глава трижды переписывалась практически с нуля в попытках сделать её правильной, именно такой, как задумывалось. Только ваши лайки окупят эти труды!