13-й демон Асмодея. Том 4

Глава 20

Бабка дышала уже без маски и категорически отказывалась её надевать.

— Вероника Никитична, ну что вы как маленький ребёнок? — Настя сидела рядом и пыталась нацепить на бабку маску, но это, как оказалось, было не так-то и просто.

— Да не суй ты мне эту штуковину, Настенька, — она отталкивала руку Насти, пытавшуюся надеть на неё маску. — Истратите на бабку весь кислород, а вдруг кому-то понадобится?

— Убирайте, Анастасия Сергеевна, — я отлепился от косяка, который подпирал спиной, глядя на возню в приёмнике. — Я уверен, что с Вероникой Никитичной ничего страшного не произойдёт, если она подышит обычным больничным воздухом, пропитанным антисептиками. Что, кстати, вы используете? По-моему, раньше воняло как-то менее интенсивно.

— Да всё ту же «Самаровку», только, по-моему, кто-то процент разведения перепутал, вот так и получилось, — Настя устало опустила руку и больше не пыталась дать бабке кислород.

— Или решили, что чем выше концентрация, тем лучше. Как вариант, вообще не разводили, — предположил я, подходя к бабке и снимая с шеи Насти фонендоскоп. — Давайте, Вероника Никитична, я послушаю вам лёгкие и точно скажу, нужен вам кислород или действительно прибережём его для кого-нибудь другого.

— Ну послушай, да давление не забудь померить, — заявила бабка.

— Давление вам монитор мерит, — я усмехнулся. — И продолжит мерить, и ЭКГ снимать, если вы сейчас все электроды не сдвинете с места. Анастасия Сергеевна, давайте поможем Веронике Никитичне на бок аккуратно повернуться. И, кстати, реактива на Д-димер снова нет?

— Нет, — покачала головой Настя и тихонько добавила: — Он при тебе заканчиваться начал, а больше не привозили.

— Просто замечательно, — я сдержался и не стал ругаться при бабке, вдевая в уши оливы фонендоскопа.

Послушав лёгкие и не найдя в них ничего особенного, я вернул Насте фонендоскоп и, пока помогал Веронике Никитичне повернуться на спину, от двери раздался знакомый голос:

— Почему-то, когда поступил вызов в Аввакумово, мы все сразу же подумали о тебе. И я даже вызвался сам поехать, чтобы травматолога один на один с необъяснимой неведомой болячкой не оставить.

Я неторопливо обернулся и шагнул к приехавшему главному реаниматологу, протягивая руку.

— Глеб Леонидович, давненько не виделись, — и я не выдержал, улыбнувшись.

— Честно, Денис Викторович? Я бы вас ещё столько же не видел, — совершенно искренне ответил Глеб, подходя к кушетке. — Что здесь у нас?

— Вы не поверите, но обычный перелом шейки бедра, — сказал я, улыбаясь ещё шире. — Правда, начиналось осложнение, скорее всего, тромбоэмболия мелких ветвей, но Анастасия Сергеевна вовремя ввела гепарин, и Вероника Никитична стала совершенно транспортабельной.

— Д-димер? — Глеб проверил показания монитора и посмотрел анализы, на которые я даже не взглянул, времени не было, а сейчас, после вмешательства Мазгамона, они всё равно неактуальны.

— Нету, — я развёл руками. — На глазок определяли, эмпирическим путём.

— Это как? Или есть ТЭЛА, или нет? — Глеб внимательно посмотрел на меня и покачал головой.

— Пятьдесят процентов — это достаточно много, — хмыкнул я и повернулся к Насте. — Тебя подождать?

— Идите домой, я попозже приду, — вздохнула она, на секунду прижавшись ко мне.

— Боюсь, ты нас дома не застанешь, — я вытащил Настю в коридор, позволяя Глебу, Саше и медбрату, приехавшему с реаниматологом, вытаскивать носилки с бабулькой без помех, под совсем не тихую брань последней. Кажется, куда-либо ехать она категорически отказывалась, но её никто особо не слушал. Ну и хорошо, потому что в речи бабки проскальзывали совсем недвусмысленные угрозы сделать из Мазгамона, точнее, из того прибывшего с Давыдовым молодого доктора, что-то совсем уж непотребное.

— Вот паразит, мог бы и ногу старушке заодно вылечить, — закончила она свою речь уже на улице, куда мы с Настей вышли, чтобы удостовериться, что Веронику Никитичну точно увезут в Губернскую клинику и не вернут нам обратно.

— Гипоксия, да возраст уже, сами понимаете, — развёл я руками и улыбнулся подозрительно покосившемуся на меня реаниматологу.

— Да, надо не забыть показать её нашему штатному неврологу и психиатру, — кивнул он серьёзно. Видимо, вопли про демонов и чудесное исцеление не прошли мимо него.

— Я тебе покажу возраст! — взвилась бабулька, попытавшись соскочить с носилок, но сломанная нога не дала ей этого сделать. — Я ещё тебя переживу!

— Надеюсь, я проживу в этом мире больше десяти лет, — тихо проговорил я, демонстративно отворачиваясь от охотницы на демонов из Петровки, переводя всё внимание на Настю. — Мы прямо сейчас поедем в Петровку, и не факт, что вернёмся к вечеру. А завтра наш поезд.

— Ну зато хоть так увиделись, — она слабо улыбнулась и провела рукой по моей щеке.

— Ты как, держишься? — я прижал её руку к щеке и на мгновение закрыл глаза, слыша, как от крыльца больнички отъезжает автомобиль.

— Стараюсь. Мария меня многому учит, но иногда хочется сбежать, — призналась Настя.

— Ничего, это ненадолго, — я отпустил её руку. — Мы всё равно будем здесь чаще, чем в столице бывать, так что можешь сильно не напрягаться. Настя…

— Денис? Эта мерзкая старуха уже покинула эти края? Мы скоро уже поедем домой? — за спиной послышалось сопение Мазгамона. Я снова прикрыл глаза, а потом медленно повернулся к нему:

— Поехали, — и я показал рукой в сторону моей машины, после чего повернулся к Насте, быстро её поцеловал и пошёл за ним.

До дома мы доехали в молчании. Мазгамон о чём-то напряжённо думал, и я его не перебивал. Вдруг он размышляет, что хорошо бы вернуться в родной Ад? Маловероятно, конечно, но вдруг? Могу же я помечтать.

Дома было тихо. Маму и Надежду Степановну я нашёл на кухне. Велиал всё ещё спал, и добросердечные женщины стянули с него ботинки и уложили на диване, подсунув под голову подушку и накрыв пледом. Я полюбовался этой совершенно умиротворённой гнусью и пошёл на кухню, где уже Мазгамон изображал голодные обмороки.

— Долго он ещё дрыхнуть будет? — тихо спросил у меня демон, с удовольствием поедая суп.

— Думаю, что нет, — допил чай, сполоснул чашку и поставил её на стол. — Пойду будить Сергея Валентиновича.

— Денис, может быть, не стоит этого делать? — спросила мама. — Устал человек, пускай выспится.

При этих словах Мазгамон довольно предсказуемо подавился супом. Пока он кашлял, я пару раз стукнул его по спине.

— Коля, осторожней, не торопись, никто у тебя этот прекрасный суп не отнимет, — сказал я и повернулся к матери. — Ничего, в машине выспится. Ему надо-то глаза продрать, дойти до машины, а там может снова засыпать. Но у нас поезд уже завтра, и поездку в Петровку откладывать никак нельзя.

— Ну, хорошо, как скажешь, — и мама слегка наклонила голову, а затем встала и подошла ко мне.

— Кстати, как ты здесь себя чувствуешь? — спросил я у неё, наклонив голову, чтобы она уже традиционно поцеловала меня в лоб.

— Как ни странно, я чувствую себя вполне прилично, — она отпустила мою голову и провела рукой по щеке. — Нас никогда не баловали, воспитывали в определённой строгости, и я постаралась сделать это же для вас с Ольгой. Разве тебе или ей, или даже Дмитрию было здесь некомфортно? Конечно, этот дом не соответствует нашему статусу, может быть, вы его перестроите?

— Боюсь, не получится, — я не стал ей говорить, что никому не дам что-то здесь перестраивать, потому что это может сбить тончайшие настройки стационарного портала в подвале. — Про дом ходит слишком много разных легенд, сюда мужики мебель заносить боятся, а ты про перестройку говоришь.

— Так, это уже хуже, — мама задумалась, а я направился к двери, чтобы пойти уже к Велиалу. — Но ремонт, думаю, можно сделать. Да, Надя, именно этим мы и займёмся. Хороший ремонт, новая мебель, чтобы превратить этот дом в достойное и уютное гнёздышко. Я свяжусь с Виктором и попрошу прислать ремонтную бригаду. Понимаю, что в Аввакумово не многие согласятся ехать, но, думаю, деньги сыграют в этом положительную роль. Тем более, ремонт — это не строительство, его можно сделать быстро.

— Мама, а вы меня с Надеждой Семёновной ждали, чтобы определиться с ремонтом? — спросил я, останавливаясь у двери и глядя на мать с тёщей.

— Конечно, Денис. Это ведь твой дом, я могла в нём распоряжаться, — спокойно ответила графиня Давыдова.

— И потому меня просто поставили перед фактом, особо не спрашивая, — я на секунду замер, а потом открыл дверь. — Наверное, в этом есть какая-то логика, но я её пока не улавливаю.

— Денис, — мать наклонила голову, глядя на меня снисходительно. — Мужчина не должен забивать себе голову такими вещами. Мы с тобой определились, что перестройка дома — не вариант, и остановились на ремонте, остальное не твои проблемы. Надеюсь, тебе понравится то, что в итоге получится.

— Конечно, мама, я уже в предвкушении. Хотя здесь абсолютно любые изменения будут смотреться лучше, чем есть сейчас, — и, легко поклонившись матери и Надежде Степановне, я посмотрел на Мазгамона. — Коля, ты доел свой суп? Тогда пойдём. Или ты хочешь, чтобы, хм, Сергей Валентинович вытащил тебя отсюда за шиворот?

Мазгомон, тихо бурча про то, что бедному курсанту, который только что лечил жуткую бабку, поесть спокойно не дают, встал из-за стола.

— Всё было невероятно вкусно, спасибо, — сказал демон громко, добавив в голос немного обволакивающих обертонов. Всё-таки он демон перекрёстка, и этого у него не отнять.

Я не стал ждать, пока он выскажется, и вышел из кухни, оставив мать с тёщей определять объём будущего ремонта. Судя по долетевшему до меня шёпоту, планировали они нечто почти грандиозное. Не фамильный особняк, но приличный загородный дом, достойный графа и графини Давыдовых, в конечном счёте должен был получиться. А ведь я просто думал над тем, чтобы построить рядом с этим убожеством ещё один дом, благо земли на участке хватало, и избежать подобных проблем, изначально сделав так, как захочет Настя.

Барон смерил меня презрительным взглядом и направился к выходу, задрав хвост. Как только он вышел в коридор, Падший на диване зашевелился и сел, глядя на меня осоловевшими глазами.

— Что это только что было? — спросил он хрипло. — Я что, спал⁈

— Не ори, что у тебя за привычка дурная, чуть что, сразу орать, — я оглянулся на кухню, увидев Мазгамона, весьма прозорливо закрывающего дверь.

— Я Архангел! Я никогда не сплю, и мне не нужна еда для моего существования, — прорычал Падший, обводя комнату налившимися кровью глазами.

— Не переоценивай свои силы на этой великолепной земле под номером тринадцать, — широко улыбнулся я.

— Где этот паршивый кот? — процедил Велиал, казалось, не слыша то, о чём я только что сказал. Воздух задрожал от раскрываемой ауры бывшего архангела. — Я убью эту мерзкую тварь!

— Да не переживай ты так, — я усмехнулся, проходя в комнату. — Барон на титул самой мерзотной пакости во Вселенной не претендует. Это звание по праву принадлежит тебе, и никто не сможет его оспорить. К тому же котик дал тебе выспаться, а то ты весь в делах, весь в заботах, материал для своих лекций на практике добываешь. Не щадишь себя ради курсантов.

— Заткнись, — посоветовал мне Падший, но ауру свернул. — Я тебя предупреждаю, Денис, если твой кот попадётся мне на пути, я из него коврик для ног сделаю.

— Обязательно сделаешь, а как же, — я ногой подтолкнул ему ботинки. — Как только поймаешь и не уснёшь при этом. Забыл, что силы ангелов здесь, на земле под номером тринадцать, сильно ограничены? И сейчас ты по мощи как бы не уступаешь секретарше Гавриила. А вообще, вот где нужно Люциферу с Михаилом встречаться. Они здесь максимум злосчастную Петровку с лица земли сотрут, ни о каком глобальном апокалипсисе не может быть и речи. Как бы им врукопашную ступить не пришлось. Хотя и там возможны варианты. Мёртвая пустошь совсем рядом, да элитный отряд охотниц на демонов как раз базируется именно там. Так что Петровка вообще не вариант. Только если использовать эту территорию для решающей битвы добра и зла без ущерба для окружающих, — я задумался, обдумывая эту странную мысль, а сзади раздался приглушённый голос Мазгамона:

— А я бы на это посмотрел, — вот тут мы вместе с Падшим уставились на демона перекрёстка. — Что? Должно быть интересно посмотреть, как два брата дерутся, да и ещё и не прибегая к ауре.

— Если хочешь жить, держи эту мысль при себе, — Велиал обулся и встал с дивана. — От этих двоих я тебя защитить не смогу, да и не буду пытаться. Кстати, Денис, где мой лук? — спросил он ласково.

— Какой лук? — я удивлённо посмотрел прямо ему в глаза. Всё-таки удивительно, как легко он называет меня Денисом. Складывается впечатление, что ему даётся это гораздо проще, чем вспоминать, как меня звали когда-то. — У меня нет никакого лука.

Мы с минуту бодались взглядами, затем Падший процедил:

— Ну, хорошо, я и без лука справлюсь с любым порождением и Небес, и Ада. Просто с ним было бы гораздо быстрее, — он пошёл к выходу, намеренно толкнув меня плечом. Я чуть в середину комнаты от этого толчка не отлетел.

— Козёл, — прошептал я и, потирая плечо, направился за ним.

Мазгамон с любопытством переводил взгляд с меня на Падшего и обратно. Как-то так снова получилось, что именно он раздраконил Велиала, а огребаю я. Надо бы побыстрее отправить их обратно. Но для этого нужно найти корону Мурмура. Может, герцог подобреет и снимет заказ на голову этой скотины, и Мазгамон вернётся уже к жене и своей розовой курице?

На этот раз Велиал развалился на пассажирском сидении. То есть, если бы за рулём был снова Егорыч, то мне пришлось бы ютиться с демоном сзади. Хорошо, что Мурмуры здесь нет, иначе кто-то за машиной бы бежал, а не внутри ехал. Думаю, Мазгамону это бы не понравилось.

День был на редкость ясным и солнечным. Дорога, проходящая по лесу, радовала разнообразными красками, которыми осень покрасила деревья. Сквозь уже слегка поредевшие кроны солнечные лучи пробивались чаще обычного, и всё это буйство красок приобретало совершенно неповторимый вид.

— Красиво, — заметил Мазгамон, не отрывая взгляда от окна. — А там что за развалины? — и он указал рукой на развалины замка, в которых обосновался давно погибший некромант.

— Остатки разрушенного замка, — ответил я рассеянно. — Прибежище разумного архилича, который умудрился сохранить память и разум.

— Какая гадость, — Мазгамон поморщился. — Терпеть не могу этих черепушек. Всё пытаются поджарить бедного демона и внести изменения в договор. Не, мы туда не поедем, — решительно заявил он, скрестив руки на груди.

— А разве мы туда собирались? — Велиал приподнял бровь, смерив Мазгамона изучающим взглядом. — По-моему, тут кто-то поверил в себя, — проворковал он, а я смотрел в зеркало заднего вида, как демон надулся. Нет, он не сжался, как это бывало почти всегда, не начал затравленно озираться по сторонам, он именно что надулся! Похоже, у него действительно что-то произошло с самооценкой.

Тем временем мы въехали в Петровку. Я сразу же направил машину на местный медпункт. Я примерно догадываюсь, где именно Мурмур мог потерять корону, и нужно было убедиться, что на этой улице ничего слишком уж странного не происходит. Ну, кроме ведьмы, выращивающей сильфий, естественно.

Как только машина остановилась у медпункта, на крыльцо выскочила Диана Карловна. Увидев её, даже Падший распахнул глаза и тихо присвистнул, а у бедного Мазгамона челюсть отпала.

— Денис Викторович, какое счастье, что вы решили нас навестить, да ещё с коллегой, — быстро заговорила она, увидев на груди у Мазгамона значок. Она бесцеремонно села рядом с покрасневшим демоном и с трудом втащила в салон большую медицинскую сумку. — Давайте на улицу, где Ирина живёт. Там дом стоит пустой. Его наши бабульки облюбовали для посиделок.

— И что случилось? — я нахмурился, выворачивая руль. Вроде бы значки не подавали признаков жизни, так что ничего страшного не должно было произойти.

— Да эти дуры старые уже который день мирно разойтись не могут! — в сердцах воскликнула Диана. — То бабке Веронике ногу сломали, теперь вот снова на клюках драку устроили, маразматички! Юрка прибежал, говорит, они его сначала ловить начали, потом отпустили, сказали, что не тот, а потом за палки схватились!

— Твою мать, — я закусил губу, чтобы не заржать, и прибавил скорость, увидев полный паники взгляд Мазгамона. Ну вот и посмотрим, насколько высокой твоя самооценка стала. — Диана Карловна, придержите, пожалуйста, курсанта Довлатова. А то он такой чувствительный, того и гляди из машины на полном ходу выскочит, а нам его помощь ой как пригодится.