1000 и 1 жизнь 4

Глава 32

Сергей опять лежал обнаженный на алтаре, ибо такова была школа магии крови инков. Грубая и зримая, как камни, из которых был сделан алтарь. Шипы вонзались в его тело и текла кровь, унося с собой силу и здоровье. Алтарь был возведен Люситой, Сергей ощущал в нем силу крови Чопперов и только благодаря этому еще как-то держался. Замкнул цикл на себя, возвращая часть силы (но не крови) и расплачиваясь за это сильнейшими болями в ногах, руках и горле.

Озеро-ядро отступало и пересыхало, уменьшалось в размерах. Вначале озеро превратилось пруд, теперь медленно, но верно мутировало в болото. Топкие берега — не подобраться, все жердочки и мостки, что наводил Сергей ранее сгорели и утонули в грязи, когда ему нацепили новые браслеты. Мутная вода, корка грязи по берегам и в центре, не хватало только зарослей осоки и камыша.

— Хватит, — донеслась, словно издалека, команда.

Его приподняли, сдергивая с шипов алтаря, и вокруг тут же засуетились целители. Закрыть раны, напоить какими-то кроветворными отварами, ибо таков был новый путь — постоянно сцеживать кровь и ослаблять Гарольда Чоппера. Едва кровь хоть немного восстанавливалась, как его снова кидали на алтарь и все попытки сопротивляться и не потерять силу, приводили к тому, что Сергей слабел еще сильнее, из-за противодействия браслетов.

— Еду!

Ему практически воткнули воронку в горло, начали заливать кашу из перетертой кукурузы и мяса, обильно сдобренных чьей-то кровью. Скорее всего волшебных существ, но еще и с примесями каких-то воздействующих на разум добавок.

Сергей начал глотать, чтобы не захлебнуться, пережигал добавки, решив, что будет бороться до последнего. Он знал, почему вокруг так торопятся, практически не дают ему спать — инков поджимало время, они хотели совершить ритуал в день осеннего равноденствия. Сергей даже знал, почему, но сейчас это его не волновало. Он мог опознать волшебных существ, чья кровь и мясо пошли в кашу, но не стал тратить крупицы магии на них, так как какая, в сущности, разница?

Он боролся, но и слабел, так как его обрабатывали круглые сутки.

— Давай, — ему сунули в руки флакон.

Сергей отвернулся и начал привычно, механически самоудовлетворяться. Словно граница, едва он не сумеет выжать из себя еще порцию, как все, отступит еще на шаг в сточную канаву, позволит какому-то магическому проституту инков обработать его. Этот рубеж еще держался, но Сергей ощущал — скоро падет и он.

Вроде бы прошло два дня?

Он знал, что надо продержаться и сорвать жертву в день осеннего равноденствия, но не знал, поможет ли это в глобальном плане. Возможно, его продолжат ослаблять и принесут в жертву, нет, доведут до самоубийства потом, пару дней спустя. Но и это не волновало Сергея, он знал, но знание было отстраненным, словно не о нем. Просто держаться, продержаться и сорвать ритуал, дождаться… Люситы?

— Еще, — раздалось требование.

Сергей посмотрел мутным взором, уже не беспокоясь о своей наготе и тому, что он самоудовлетворялся на глазах у двух мужчин. Образы Кристины, Нинон, Лоры в его звенящей и кружащейся голове смешивались и переплавлялись в облик Люситы.

Его кольнули ножом в спину.

Сергей попробовал, но с ужасом понял, что не получается. Подумать только, были времена, когда излишнее перевозбуждение воспринималось им как проклятие! Сейчас бы оно пригодилось, но в голову почему-то лезла только Эльза Ворлок, мутирующая и перетекающая в драконицу, подвешенную на веревках, драконицу с головой Люситы и картинка выходила совсем не сексуальная.

— На алтарь его!

И снова шипы, вонзающиеся в тело, кровь, льющаяся вниз, в какие-то кровесборники. Или прямо в сердце кровавой горы, на которой стоял Мачу Пикчу. Слабость и звон мешались с легкой радостью, обошлись без второй порции. Глаза закрывались, тянуло поспать, но в следующее мгновение на Сергея обрушились заклинания бодрости и оживления, словно он уже стал отчасти трупом.

Его сдернули, потащили куда-то, начали осматривать, мять и щупать, воздействовать магией. Сергей притворялся окончательно истощенным и ему даже не пришлось сильно играть для этого. Возможно, он переоценил свои силы, возможно, инки просто знали, что делали — с такой-то многолетней практикой!

— Предел Анадальпы уже достигнут, — раздался голос.

— В крови бурбурубура бурбур бурбур.

Сергей моргнул, пытаясь понять, что происходит. Слабость или он просто не выучил этих слов? Ах нет, южный диалект, откуда-то чуть ли не с Огненной Земли, да, такие ему просто не попадались в снах. Сейчас бы скользнуть в сон, подумал он, прожить чужую жизнь, возможно, там попалось бы что-то полезное. Слабая, жалкая мысль, родившаяся из отчаяния, попытка ухватиться за соломинку, так как Сергей пересмотрел уже все жизни из книг, вобрал из них все полезное, что только там имелось.

— Бур бур бурбыра?

— Барабуга!

Очень странно и противно было снова не понимать окружающих. Сергею поднесли к губам какое-то вонючее зелье, отличающееся от тех, что ему давали ранее. Примеси какой-то медицинской химии, магических трав, наркотиков, конопля и кока, да, тоже магических. Он старался бороться, пережигал их, но добился лишь частичного успеха.

— Гарольд Чоппер, — заговорил кто-то, опять на американском английском. — Твоя жизнь полна отчаяния, боли и пыток. У тебя нет никакой надежды на спасение.

Сергей попытался сфокусировать зрение, не выдавая себя, посмотрел мутным взором. Маг, опять же инка, смуглый, едва ли не краснокожий, словно демон из преисподней. Сергей уже забыл, когда видел в последний раз кого-то белокожего и тут же пришло воспоминание, что это не так. Регулярные ритуалы в храме Матери, на каждый из них приводили Дэбби, воздействовали на нее, ударяя по магическому ядру Сергея. Ни слова, ей завязывали глаза, вбивали в рот кляп и Сергей знал, что едва он скажет что-то, как ему тоже воткнут в рот такой же кляп.

Вонючий, полный крови, вымоченный в какой-то смеси зелий и наркотиков.

— Ты — Любимец Матери-Магии, она встретит тебя с распростертыми объятиями.

Маг сидел молча, колдовал что-то свое из магии подчинения, а голос из магнитофона продолжал вещать, воздействуя на Сергея. Поглощенная смесь усиливала его отчаяние, депрессию, желание суицида, но Сергей боролся, выжигал по чуть-чуть, продолжая бороться просто потому, что нужно было бороться. Жизни в его сознании вдруг стали чрезвычайно ценны, хотя до этого он сорил им, словно нувориш деньгами, разбрасывал и тратил.

Если бы Сергей мог ясно мыслить, он бы осознал разницу и почему изменил подход, но сейчас даже не пытался вникать. Продолжал бороться просто потому, что и с каждой секундой в нем оставалось все меньше этой дряни, хотя выжигать ее из организма было предельно трудно. Сергей, в сущности, вредил самому себе и мало того, тратил магию на нечто временное, вместо того чтобы трудиться над браслетами.

Еще шаг ниже, еще потери времени, тактический выигрыш на фоне общего проигрыша.

— Там тебя ждет лучший мир, без боли и страданий.

Маг продолжал колдовать, что-то из менталистики. Все было ясно, хотя Сергей сейчас и не складывал это знание в слова. Его не обрабатывали массово наркотиками и магической химией, так как они слишком долго выходили бы из организма. Он же должен был взойти на алтарь чистым, без малейшего следа чужих воздействий, принести себя в жертву добровольно.

Якобы добровольно, но главное было соблюсти все формальности. Как в Академии, нарушить правила, формально не нарушая их. Все вокруг было одинаковым, серым, ненавистным и Сергей боролся с собой, отгоняя отчаяние и желание покончить с собой, прервать эти страдания. Дар Матери-Магии помог, Сергей вспомнил, что не сможет просто так покончить с собой и сорвать инкам всю церемонию.

— Там ты получишь все, чего лишился, там не будет страданий, только магия и мощь, лучшие женщины, мирная жизнь без боли и страданий, — продолжал механически вещать голос.

Даже сейчас дядя Люситы продолжал подстраховываться, и Сергей вызывал в себе злость к нему, ибо так было проще, легче бороться. Почти болото вяло побулькивало, словно выпуская наружу метан, вместо прежних яростных и веселых выбросов кровавого гейзера. Да, его ошибочно приняли за уже достаточно ослабленного, чтобы начать воздействия (к тому же инков поджимало время), но это не означало, что Сергей не ослабел.

И то чудо, что он продержался так долго, чудо по имени Люсита.

Где она? Отчаяние и безнадежность наваливались, шептали, что она не придет, не вернется. Сергей не смог, не справился, не воздействовал достаточно и Люсита подчинилась, уехала. Приняла нового мужа, который сейчас трахал ее от душ, наслаждаясь покорностью и силой новой жены, выгодностью брака. Нет, вдруг вспомнил Сергей, что-то с ней должны были сделать, что-то связанное с ним и детьми.

Всплыли воспоминания, как он рвал чужие браки.

Вырваться! Разломать цепи и браслеты, рвануть в Куско, спасти свою принцессу! Нет, была еще принцесса, которой он тоже что-то обещал. Принцесса, сходившая от него с ума и возможно, она уже сошла с него окончательно, ведь сколько его не было дома?

— Новый дом, новая жизнь, приятная, легкая жизнь, — продолжал вещать голос.

Сергей вдруг осознал, что это первый образец техники, который он увидел в Мачу-Пикчу. Жизнь храмового города была сурова и аскетична, заполнена кровью, жертвоприношениями и молитвами, ну и все. Никаких магофонов, маботов, чудес современной цивилизации!

Сергей усилил в себе желание вернуться к ним, серая хмарь чуть отступила. Маг, вдруг понял он, не зря его посадили сюда. Дополнительное усиление, чтобы спали защиты разума, раскрылись навстречу воздействию гипнотического голоса, чтобы установки оттуда отпечатались в его сознании. Чтобы потом достаточно было чуть толкнуть, и он добровольно вспорол себе живот, стремясь добраться до магического ядра и оборвать страдания.

— Мать-Магия зовет тебя к себе, иначе она не выбрала бы тебя любимцем.

Сергея словно ожгло изнутри, как будто он проглотил огня и водки. Огонь покатился по жилам, выжигая дурь, отрезвляя. Он с трудом подавил желание рассмеяться громко, издевательски, хлопая себя по животу и ногам. О, он отлично помнил, зачем Мать-Магия выбрала его любимцем! Сергей ухватился за это ощущение, усилил огонь, при этом продолжая притворяться ослабленным и податливым.

Хмарь отступила окончательно, и он мысленно покрутил головой. Нет, те кто надиктовывал запись, не могли знать об этом эпизоде его прошлого, но все равно промашка вышла впечатляющей! Бороться, бороться, теперь Сергей видел, что у него остался только один выход. Принести себя в жертву, но частично, все же попробовав достучаться до Матери-Магии, пускай и ценой еще жизней, вдобавок к потраченным трем сотням.

Дать бой в храме, сорвать ритуал и пробиться силой или умереть, пытаясь.

— Единственный выход — вознестись к ней на небеса, прервать земные страдания, которых ты не заслужил.

Сергей снова подавил желание рассмеяться горько и злобно. Давить на такое? И самое противное, сработало бы, будь он и правда в том подавленном и сумеречном состоянии, в которое его старательно пытались загнать.

Новая жидкая каша и снова ритуал в храме Матери, в этот раз с нашептывающим в ухо голосом. Сергей стоял, покачиваясь, делая вид, что сломлен окончательно, а сам смотрел и запоминал, прикидывал. Завтра, только завтра у него будет шанс, когда он будет не под прицелом десятка магов, с ножом в руке, почти свободный и прямо на алтаре, посвященном Матери.

Молчаливая молитва ей, усиленная алтарем и кровью, иначе не услышит. Упирать на другое, на миссию против Гамильтона, хотя в глубине души Сергей все равно ощущал слабость и отчаяние. Что ей он? Призовет себе нового, выберет и пошлет. Редкость дара магии времени, откатов, да, возможно она не захочет терять все уже проделанное. Да, Сергей не добился ничего, ну так и остальные посланцы не преуспели, а он почти стал императором Британии.

Тем, у кого будет шанс взять Гамильтона за горло.

Сергей покачивался, понимая, что все это звучит слабо и жалко, но ничего иного у него нет.

Еще сдача крови и воздействие магической химией и зельями, снова голос и в этот раз к нему привели Дэбби. Еще проверка, понял Сергей, глядя на одурманенную и накачанную до бровей разными зельями Дэбби. Она сосала механически, под голос, вещающий о блаженстве небес, а Сергей ужасался и сдерживался, дабы она не изрекла вдруг пророчество.

Обошлось.

— Ощути ее величие и присутствие! Возноси ей молитвы! — приказали Сергею.

Он снова стоял коленями в тех выемках на камнях, перед главным алтарем в храме Матери-Магии, и снова думал, что их так и не отмыли от крови. Делал вид, что молится, прикидывая, как будет действовать. Слабость, звон в голове, желание поспать никуда не делись и ему третий раз подносили магнитофон с голосом, уже почти открыто вещающим, что можно отоспаться на том свете.

Дэбби жива, твердил себе Сергей, нужно спасти ее! Дать последний бой, нет, дать бой, но не последний, вот!

— Эй, — раздался вдруг возглас мага-наблюдателя. — Кто зде…

Возглас перешел в хрип и бульканье, и Сергей развернулся стремительно, рванул с места, несмотря на боль и слабость во всем теле. Со стороны, наверное, выглядело совсем не рывком, но какое это имело значение, если он успел? Ударился в ноги второму магу, сбивая прицел и мгновением позже нож-палочка взрезал ему горло, заливая все вокруг, включая самого Сергея кровью.

Люсита, с безумным взором, вздыбленными волосами (без трех косичек, отметил Сергей), порванной и залитой кровью одеждой, облизнула окровавленное лезвие ножа и оскалилась в безумной улыбке.

— Привет, братец, — выдала она хрипло.