Закон Рипли

Глава 12

Он очнулся от назойливого писка скафандра. Мерзкого и тягучего, пронимающего до самых костей. Тревожный сигнал учащался и становился громче. Казалось, он способен поднять из могилы даже мертвого. Ну или почти.

Паладин собрал остатки сил и перевернулся на спину. Замычал от боли. На стекле расплылась паутина мелких трещин.

Разбит, как и он.

Каждый вдох давался с трудом, а чужеродный воздух опалял и без того сжатые спазмом изнеможённые легкие.

Ему удалось нажать на кнопки в районе ключиц и скафандр выплюнул использованные кассеты, словно никому ненужный мусор.

Рука нащупала сумку… Порвана. Внутри пусто. Последние сменные фильтры потеряны во время боя с Кьюроном. Как и оружие.

— Проклятие Кхола! — С трудом выдавил он из себя, прежде чем на него напал приступ кашля. Горло и трахею обожгло, словно он переживал целиком каролинского жнеца, а бронхи чуть не вырвало с корнем.

С трудом переборов дьявольскую напасть, он встал и стянул шлем.

Жадно вдохнул полной грудью. Боль отошла на второй план, а сил будто прибавилось. Обманчиво…

«Даррос, у выхода из тоннеля нас должен ждать Такс».

Он не помнил, когда смог встать, сколько шел и как долго. Все было словно в тумане, плыло рядом, обволакивало затуманенный болью разум. Скрывалось за пеленой небытия. Возможно, сказывалась контузия, возможно, недостаток кислорода или токсины Гаросски принялись убивать клетки мозга. Может все сразу.

В конце показался старый с проступившей на дверцах ржавчиной лифт.

Даррос зашел внутрь и нажал кнопку вверх. Оперся на пыльную стенку. Без сил сполз наземь.

Время растянулось, превратилось в тягучую резину под мерное шуршание мчащейся ввысь кабины. Тишина давила. Вытягивала последнее.

Он стукнул перчаткой по исцарапанному полу. Потом еще и еще. От бессилия…

Наконец ставни разъехались. Яркий свет, другой запах. Прямоугольник дверного проема. Силуэт.

— Даррос, почему так долго? Что с Лантаном? Я словил метку об неудачной попытке выгрузки его Синта. Где твой шлем!?

Так много вопросов… Каждое слово разбивалось о незыблемую стену, что сейчас отделяло его сознание от беспощадной реальности.

Увидев, гиблое состояние паладина адвантакс подхватил его под руку и вытащил наружу, повел вверх по склону.

— Ихилон-3 прилетел с двумя боевыми мехами класса «Каратель». Я видел их на радаре в районе главного входа в комплекс. — Совсем рядом оказалось место посадки. Часть опор корабля стояла на земле. Другая висела в воздухе, опираясь на пару сломанных стволов. Грубая работа. Лантан бы посадил лучше. — Нам надо взлетать как можно скорее, а то они успеют нам сесть на хвост. Мы с кэпом спланировали небольшую диверсию, она даст нам фору в несколько минут. Главное успеть на корабль до детонации боезаряда на их главном складе, это должно случиться… — Небо озарил багрово-черный фейерверк, в момент, когда перед ними с грохотом упал трап. На них чуть не вывалилась туша зверя, но благо ее додумались закрепить на пару предохранительных ремней. — Это плохо… Надо торопиться.

Они ускорили темп и вскоре уже были на мостике. Такс аккуратно усадил паладина и надел кислородную маску из медицинского комплекта.

Даррос растекся по креслу, не способный даже сфокусировать взгляд. Перед глазами был сумасшедший калейдоскоп, словно он плавал в мутной воде с миллионами ярких блесток. Голову разрывало. Даже корабельный воздух обжигал все внутри. В конце каждого вдоха грудь сжимали тиски, а горло пронзала раскаленная, как металл боль.

Это был жестокий мир, для которого паладин оказался слишком слаб. Он чувствовал, что следующего раза тело может не выдержать.

Адвантакс тем временем плюхнулся на капитанское место и немедля приступил к взлету.

— Двадцать секунд. — Пробормотал он, включая стартовые движки.

— Десять… — Корабль оторвался от земли, из-под дюз начали вырываться редкие плевки пламени.

— Пять… — Маршевые агрегаты перешли на форсаж и корабль стремительно стал набирать высоту.

— БУМ!

Как столб средь чистого поля, прогремел второй подрыв. Казалось, небеса задребезжали, в готовности упасть. Но это всего лишь трясло старый корабль.

На горизонте было видно, как огромный шпиль планетарного ретранслятора сначала неохотно накренился, а потом быстро набирая ускорение рухнул вниз в котлован, подняв целое пороховое облако на базе мехов.

— Последний подарок Лантана… — Сказал Такс, не отрываясь от приборной панели. — Мы сначала хотели ограничиться только складом, там было много боеприпасов. Но когда вышли, увидели, что приземляется челнок Ихилона. Капитан хоть и был жутко зол, но всегда умел быстро принимать решения… Даже в сложных ситуациях. Мы вернулись и взяв побольше оружия и несколько связок взрывчатки отправились минировать главную передающую антенну. Благодаря этому мы сейчас можем уйти. Я рад, что ты успел…

Корабль затрясло вновь, гипердрайв начинал готовиться к новому прыжку. Старпом покинул место пилота и вскоре склонился над молчаливым Дарросом, который все еще алчно хапал кислород из неумолкающего аппарата и только изредка прерывался на сиплый кашель.

— Да, слизистые тебе похоже успело сжечь. — Глаза человека раздуло, имплантированный почти не изменился, а родному было не сладко: капилляры полопались, местами проступили небольшие язвы. — Зря, ты шлем снял, второго импланта у нас может и не найтись.

— Кудха ммы тхепер? — С трудом выдавил из себя паладин.

— Сначала на ближайший ЕСР, примерно в десяти сутках лета, а дальше решим по месту. Мы остались без капитана… — Адвантакс не походил на себя. Что-то в нем изменилось, надломилось, но что именно сказать было сложно. — Тебе нужен отдых. Посмотрю, что в автодоке есть из медикаментов. — Он хотел было отойти, но Даррос его дернул за руку.

— Тхакс. — Он убрал маску, чтобы было легче говорить. Лицо все побагровело, кожа с губ слазила размокшими пластами. Язык раздулся как сарделька и мешал говорить. У носовых пазух образовались алые раны. — Я ххчу бхыт силнхее.

Адвантакс удивленно обернулся, не веря своим ушам.

— Сильнее? Ты хочешь модифицировать свое тело по собственному желанию?

— Дха.

— Хорошо… Я посмотрю, что есть в резерве. Но ты выбрал не лучшее время. Тут могут быть только старые, не самого лучшего качества образцы.

— Невхажн. Иначхе я сддхну, Тхакс. Мнн нужхен махксималн апхрейд.

Старпом остановился и задумался. Затем осмотрел человека с головы до самых пят, оценивая каждый сантиметр.

— Максимальный говоришь? Тогда тебе повезло. Ты обратился по адресу!

И на светодиодной ленте на голове адвантакса появились два довольных смайла.

Эмфил. Город двенадцати холмов. Город двенадцати гордых шпилей. Пристань для самых смелых. Место, где для любого найдется своя дхари. Что в переводе с языка древних значит «доля».

Его долей давно стала она. Та, что сейчас лежала обнаженной на мягкой перине. Длинные ноги цвета бронзы сжимали одеяло. Копна вьющихся шоколадных волос веером раскинулась на подушке. Маленький ротик с пухлыми губками немного приоткрыт. Сопит.

Казалось бы, что еще нужно для счастья? Но…

Даррос устало вздохнул и облокотился на холодный камень подоконника. Всмотрелся в огни самого большого города континента. Как на волнах смольного океана, застыли в едином моменте тысячи прямоугольных окон домов горожан. Немногочисленные трубы гончарных и кузниц мирно спали, работа в них шла только днем. Белоснежные свечи башен втыкались в бездонное небо, по которому рассыпались как искры бенгальского огня сверкающие звезды. Соборы Мироздателя и маяк. Всего одиннадцать. В двенадцатой он находился сейчас сам.

— Опять не спишь? — послышался сонный голос Кальсы.

Он обернулся и увидел заспанное лицо любимой.

— Мысли гудят в голове, как рой разъяренных ос. Опять эти прятки… Недомолвки. Как долго это будет продолжаться?

Она лениво затерла заспанные глаза.

— Проклятье Кхола, Даррос. Опять ты за свое. Ты же знаешь, никому лучше не станет от того, что мы объявим о своих отношениях публично. Отец будет в ярости. А тебя могут исключить из Ордена. Какой в этом смысл?

— Ты права, безусловно… Но это… Не жизнь. Я устал скрываться в тени соборных углов.

Она тяжело вздохнула и натянула на себя накрахмаленную простынь. Из окна повеяло ночной прохладой.

— Когда я стану королевой. — Повысила она тон. — Мы сможем делать все, что захотим.

— Ты предлагаешь ждать смерти твоего отца? Мироздатель, помилуй мою черную душонку. Я не хочу так! Да и старик полон сил! Ему еще жить и жить. О чем ты говоришь…

— Давай не портить друг другу настроение. Наслаждайся текущим моментом, тем что есть. Разве Мироздатель не учил довольствоваться малым?

В этот раз был его черед вздыхать. Правда была на стороне Кальсы. Он сам виноват, что некогда поддался искушению и увлекся дочкой короля. Нарушил кодекс Ордена и продолжал укрывать это. Происходящее диктовали обстоятельства. Но и ее все устраивало, потому и не было мотивации что-то менять. И так могло продолжаться вечно.

— Ладно! — Согласился он, решив окончить эту игру вздохов.

Она озорно улыбнулась и поманила пальчиком его обратно в постель, но он даже не с двинулся с места. Одно дело закрыть неприятную тему. Другое избавиться от горького осадка.

Помещение, в котором они находились сложно было назвать комнатой. Хоромы… Более подходящее слово. Высокий башенный свод, гобелены на стенах, серебряные фужеры и картины в позолоченных рамах. То, о чем мечтали многие, давно стало для него клеткой.

— Ты надолго в столице? — Без настроения спросила Кальса и принялась рассматривать свои длинные ногти.

— Через неделю отбываю на север.

— Так быстро? — От удивления она поднялась на локтях и облокотилась на бархатную спинку постели. Ее волосы рассыпались по плечам едва прикрыв верхнюю часть пышной груди. — И когда мы увидимся в следующий раз?

— Не знаю… Светоч хочет, чтобы я направился в Кашшос. Но я само собой не горю желанием. Итак, пришлось оставить все дела на Мирке и мне это совсем не нравится. В недрах острова пробуждается скверна. В воздухе витает смрад старых богов. Я чую это. Многие, кто находится под моей защитой могут оказаться в опасности. Но Мэф стал слишком беспечен, чтобы признать это.

— Такова твоя «дхари». Раз Светоч сказал, значит такова воля святого Ордена. А что такое случилось на границе, что туда посылают именно тебя?

— Пустынники… — Сквозь зубы процедил он. — Несколько мелких отрядов лазутчиков были замечены дозорными на прошлой неделе. Вроде бы ничего серьезного, но наши считают, что несколько сильных бойцов на месте не помешают. Эдвиг и Данаэль уже там.

— Данаэль? — Она повысила голос. — А она какого Мэфа там делает?

— Тоже, что и Эдвиг. Дают гарантию, что город в случае осады продержится достаточно долго, чтобы успела подтянуться подмога. Ну или в крайнем случае будет возможность открыть портал для Советника и его свиты.

— Пахнет жареным…

— Да, звучит и правда скверно…

— Может я поговорю с отцом?

Даррос рассмеялся.

— Шутишь? Еще не хватало его впутывать в дела Ордена. Последние годы и так идут нашим взаимоотношениям не на пользу. Так глядишь и выгонит из Совета… Нет, плохая идея. Позволь мне разобраться самому.

— Как скажешь… Тогда я, как всегда, буду ждать тебя здесь, в башне. Как твоя верная кошка. Мяу!

Но он так и не сдвинулся с места. Стоял и смотрел на блуждающий огонек маяка. Думал.

С каждым годом мир становился все беспокойнее. Тревога нарастала. Столь желанное благоденствие, десятилетиями хранимое Мэфом и Эмфилом могло пойти прахом в любой момент.

А Кальсу можно было понять… Молода, наивна, ей всегда не было дела до политических хитросплетений. В ее понимании любой вопрос можно было решить либо хитростью, либо силой. И только сильному даровалось право выбрать к какому варианту прибегнуть. Истинная дочь своего отца, просто еще не осознавшая своего предназначения.

Решившись вернуться в ложе, он развернулся в сторону любимой и опешил. Ее глаза превратились в два пылающих уголька, рот был сложен в трубочку, словно она окаменела прям по среди своего «Мяу». Мгновенье и вспыхнули простыни, озарив полутемное помещение кратковременной вспышкой.

Затем начали гореть гобелены на стенах, мебель. Обгорала кожа, запекалась плоть, некогда густая копна волос моментально опалилась, превратившись в белый пепел.

От ночного холодка не осталось и следа. В комнате стоял жар, будто он склонился над горном, на который непрестанно дули меха.

С треском заполыхало основание кровати, занимались шторы.

Запах был ему знаком. Так пахли умирающие в кровавой бойне города.

— Даррос… в окно. — Он подпрыгнул от неожиданности и обернулся на знакомый, но совсем потусторонний голос. За окном парила в воздухе Данаэль. Закопченные одеяния развевались на ветру, измученное лицо не выражало ничего кроме вселенской усталости и тоски. — Не могу больше… Давай же, быстрее… я следом…

— Ррарх бранх Дисарх! — Послышался голос Кальсы за спиной вместе с проникающей болью. Из его груди показалось острие клинка.

Место прокола заискрилось, засияло, словно тысячи ярких лучей в одночасье вырвались изнутри. Так пробивается светило сквозь стену грозовых облаков после затяжного ливня.

Он кричал… выл, а сияние словно лазером выжигало крест на его груди. Символ святого Ордена…

Напоминание о том, кто он на самом деле.

Он проснулся в холодном поту, скрутившись от жуткой боли, что разрывала изнутри. Пыталась вывернуть наизнанку, уничтожив последние остатки живого, что тлели в груди.

Чувство вины и утраты были так близко… Он не смог уберечь Данаэль, предупредить Кальсу и спасти Лантана. Они пострадали из-за него. Из-за его немощи.

Но пробил час искупления. Время жертвы.

Боль окатила жгучей волной, а агония переродилась в истошный крик, желая хоть как-то покинуть измученное тело.

— Тише Даррос, тише…

Расплывчатый силуэт Такса, маячил на фоне операционных ламп и покатого потолка. Холодный свет резал по кончикам нервов. Дышать было тяжело, от приступа мигрени можно испустить дух.

— К сожалению, из наркоза ты вышел раньше, чем планировалось… Большей части препаратов, что нам нужны на корабле нет. А те, что есть, давно просрочены… Сейчас придется потерпеть…

Его словно погрузили в котел с расплавленным металлом, а затем вынули огарки и бросили на колотое стекло. Он опять попытался закричать, но и на это не хватило сил.

— Главное, чтобы твой мотор выдержал. Постарайся пожалуйста успокоиться. Запасного сердца у нас на корабле нет… Так что…

Над головой появился один из манипуляторов автоматического корабельного лекаря и боль локализовалась в области правого плеча.

— Дивлюсь твоей смелости… Я на этой развалюхе бы точно не согласился на модернизацию корпуса.

— Заткнись! — Прорычал паладин сквозь дрожь, что фонтаном била из его нутра.

— Кого-то мне это напоминает… Но раз есть силы говорить, значит не все так паршиво. Попробуй сжать левый кулак.

До этого он не чувствовал ни рук, ни ног, а сейчас казалось, что к ним приливала кровь, а вместе с ней и игольчатый спазм. Так бывает, когда жизнь возвращается к онемевшим конечностям, давно забывшим про кровоток.

— Стоп-стоп! Ты сейчас разломаешь автодок. Угомонись! Протез хоть и старый, но военный. Сила сжатия кистей до 465 килограмм.

— Аргггх… Долго… это… еще… будет продолжаться? — Задыхаясь прохрипел он и тело вновь скрутило дугой.

— Мы заканчиваем… уже успели установить несколько важных церебральных имплантов — нейрокомпрессоров. — Все таким же спокойным голосом продолжал старпом. — Усилитель рефлексов, пожалуй, самый полезный из них. Правда к электростимуляции нервных клеток надо будет привыкнуть. Еще гормональный контроллер поставили к ряду… Чего уж. Также я на складе нашел старый кардиовертер. Вдруг не будет аптечки под рукой… А он как раз совместим с твоим сердцем. Еще… имплант возвратного дыхания и модифицированные слизистые. Тут, думаю, пояснения не нужны. Повторения истории, как на Гаросске, нам точно не надо. Вообще, конечно, все это можно было решить еще на «Последнем Серафиме», встроив всего один антиген, но… тогда ты почему-то побоялся модификаций. А зря. — Адвантакс на мгновенье исчез из поля зрения. — Зараза… Подожди секунду. — Даррос услышал механические щелчки в районе предплечья. — Киберпротезы рук кстати реально хороши, даже странно что они завалялись на старой базе Экрима-7. Редкая модель, но достаточно мощная. Возможно, прислали с Проксимы для борьбы с трицераксами. Чистая механика, с тех пор мало что изменилось. Один мы уже поставили, и диагностика показывает, что операция прошла успешно. Главное, чтобы не было отторжения…

— Отец мой… Мироздатель… Чем ты меня напичкал…

— Ты же просил максимальный апгрейд. Вот я и использовал все, что было на складе. Даже то, что было списано. Пришлось провести… так сказать, небольшой ремонт. Но все для тебя. Или я неверно интерпретировал твою просьбу?

— Проклятие Кхола… — Стиснув зубы от очередного наплыва боли, взвыл паладин.

— Ругаться будешь потом. А сейчас нам надо закончить установку второй руки. Но для начала надо ампутировать твою. Лежи смирно…

Запахло горелой плотью, а затем послышался звук, словно хороший кусок мяса небрежно кинули в алюминиевый таз.

— Твою мать!

— Да делов то на пол секунды. Не капризничай.

Над головой появился массивный манипулятор с множеством небольших медицинских инструментов. Словно огромный жук, он задвигал и защелкал ими как жвалами.

— Мы на финишной прямой! Осталось только потерпеть пока наш нейроткач, сошьет тебе нервы.

Он хотел что-то ответить, но язык не послушался. Проклятый станок принялся за свою дьявольскую работу и левую часть тела, словно молнии, стали прошивать миллионы импульсов, от которых зубы и кулаки паладина болезненно сжались.

Именно в этот момент, мозг и решил, что количество помех в нервной системе стало критическим и пора взять небольшой отпуск, отключив командный центр.

Даррос провалился, так и не поняв, когда все закончилось. Но уже тогда он знал, что завтра его ждет еще одно испытание.

— Как самочувствие? — С веселой ноткой в голосе спросил Такс, заходя в каюту паладина.

В типичном для корабля помещении не нашлось даже места, где присесть, правда адвантаксу оно и не требовалось. В правом углу стояла небольшая койка, слева расположились встроенные в стену комод и шкаф, а также низкий прикроватный столик-трансформер.

— Скверно… Опять та же пресная жижа, что и вчера?

Это был шестой день после манипуляций в медблоке. Первые три он провалялся в бреду. На четвертый смог говорить, а на пятый есть. Хоть и с ложечки.

Сегодня он чувствовал себя куда лучше и мог даже немного подтянуться на койке вверх, чтобы принять полусидячее положение.

В руках старпома красовался прямоугольный поднос с полной плошкой еды.

— Нет! Сегодня я приготовил тебе гуляш из представителя инопланетной фауны, которому посчастливилось угодить под крышку нашего трапа.

— Тоже мне везение… Ты что еще и повар в придачу? Откуда столько талантов?

— Ты не забыл из какого я шеврона? Эти функции заложены в ядро моей прошивки. — Он передал завтрак паладину и тот с ходу принялся уплетать бледно зеленые кусочки волокнистого мяса. Аппетит был просто зверский.

— Ммм, вкусно! Запомни рецепт. Надеюсь, той туши хватит на месяц другой.

— К сожалению, деликатесная часть, что болталась у него между ног ушла на это блюдо без остатка.

Даррос на выдохе выплюнул все содержимое рта и недовольно вылупился на Такса.

— Чего? Ты мне его яйца сготовил что ли?

— Спокойно, это всего лишь шутка. Говорят юмор лучший путь к выздоровлению. Не бойся, это его филейная часть. Самое вкусное и мягкое мясо.

Человек недоверчиво посмотрел сначала на старпома, а потом на свое блюдо.

— Да и черт с тобой! Какая разница, вкусно же. — И жадно заработал ложкой.

— Так-то лучше. Кстати, вчерашние пробы показали хорошие результаты. Все импланты прижились, показатели стабильны. Думаю, сегодня можно попробовать встать. Регенаты больше колоть не будем.

— Хм, это благодаря им я так быстро иду на поправку? Даже поверить не могу! Вчера было так паршиво… Кстати, я тут нащупал на голове странную металлическую пластину, не могу понять это какая-то защитная повязка или что? Она закрывает почти треть черепа.

— Эм… не совсем. Сейчас сам увидишь. — Он отошел к комоду и извлек оттуда небольшое зеркало пятиугольной формы. Неуверенно передал паладину.

— Твою мать! Что за бабуйня?

— Тише! Ты в такие моменты так напоминаешь кэпа, что мне не по себе. Набрался у него словечек… Лучше бы чему хорошему научился.

— Такс, перестань говорить, как мамочка. Что за хреновина у меня на голове?

— Это блок нейрокомпрессоров…

— Охренеть… Ты понимаешь, что когда я вернусь в свой мир, меня четвертуют в первый же день и сожгут, как порождение разрыва Кхола? А черепушку отдадут в континентальный музей, как редкий экземпляр уродства.

— Об этом я не подумал…

— Поверить не могу… — Он вырвал зеркало из рук старпома и стал разглядывать себя. От холеного паладина, посланника Ордена, что не так давно прибыл из Эмфила не осталось и следа. За последние месяцы на лице прибавилось несколько свежих шрамов, появилась густая русая борода и длинные соломенные волосы, что он всегда носил, стали настолько длинны, что Такс их связал в тугой конский хвост. А та часть лица, где стоял имплантированный глаз, от переносицы и до затылка, скрылась под гладкой блестящей пластиной. Он был изуродован настолько, что вероятность, что его узнает даже Кальса стремилась к нулю. А ведь в глубине души все еще теплилась надежда, что получив преимущество перед мехами, он сможет заняться вопросом возвращения домой. Но примут ли его теперь?

Даррос тяжело вздохнул и положил зеркало на простыни перед собой. Его взгляд остекленел, он словно превратился в восковую фигуру и так просидел несколько минут.

— Я, пожалуй, пойду… — Сказал Такс, решив прошмыгнуть к выходу.

— Стой.

— Да? Что я еще могу для тебя сделать?

— Ты знал, что Лантан был человеком… в прошлой жизни?

— Что значит был человеком? Он такой же адвантакс, как и я, но более ранней версии. Из его ядра еще не исключили гнев, но он настолько же синтетический по природе, как и я.

— Нет, Такс. Он был человеком, я лично видел его имя в секретных отчетах на Гаросске.

— Абсурд! Ты сам не понимаешь, о чем говоришь. Поверь мне, и Лантан и я, не люди. Ты последний живой человек в этом мире. Возможно, пережитый стресс или осознание своей абсолютности пагубно сказывается на твоих психопроцессах. Может мне поискать нужные медикаменты?

— Не надо ничего искать… Видимо это такой же тухлый номер, как и говорить с тобой о чертовом законе Рипли…

Молчание… Спустя минуту.

— Так я могу чем-то помочь?

— Да… У нас осталась еще та дрянь, что вколол Лантан, чтобы поднять меня с ног после бойни на Экрима-7?

— Да! — Бедренный кейс адвантакса открылся, и он оттуда достал обойму из четырех ампул. — Я ношу их собой с первого дня. Мало ли что…

— Дай одну.

— Это опасно.

— Дай!

— Извини, но не могу. Это может создать угрозу для твоей жизни и привести к фатальным последствиям. Ты еще слишком слаб.

— Отец мой Мироздатель! Одну ампулу про запас дать мне не можешь что ли? Я же не говорю, что вколю ее прямо сейчас. Но когда я был под землей в тоннелях Гаросски, тебя рядом не было!

— Логично!

Недолго думая, Такс аккуратно двумя пальцами извлек одну ампулу и протянул Дарросу.

Паладин небрежно взял ее, затем инъектор со столика и неспешно зарядил его на глазах старпома.

— Бояться мне уже точно нечего.

И он вколол себе полную дозу.

— Отличный выстрел!

Даррос опустил мюоновый излучатель, который был похож на уменьшенную версию револьвера Кьюрона. Уже несколько дней он тренировался в корабельном тире, и сегодня без должной доли лукавства, вынужден был согласиться с другом, что успехи в этом ремесле были. Конечно, импланты хорошо в этом помогали, но со слов Такса тренировки были неотъемлемой частью успеха и требовались для калибровки протезов, а также усовершенствования мануального навыка владения оружием.

Через одно из четырех окон тира, было видно, как у дальней стены с щелчками двигались цели мнимых противников. Они были разной формы, размера и даже цвета. Некоторые неспешно появлялись и также медленно складывались обратно. Другие же выскакивали как черт из табакерки на считанные секунды и мигом исчезали. Этот незатейливый спектакль мог длиться вечность.

— Ваша техномагия не многим хуже нашей магии школы разрушения. И доступ к мане не требуется, только жди пока накопится заряд. — Паладин еще раз осмотрел оружие и вернул его в набедренную кобуру.

— Для своих размеров это весьма мощное вооружение, не зря Лантан решил его захватить на Гаросске. Но могу сказать, что против мехов все же более эффективна пушка Гаусса. Поток мюонов хорош против органических форм жизни или против слабозащищенных корпусов. Например, таких как у адвантаксов.

— Ты хочешь сказать, что против мехов она бесполезна?

— Не бесполезна, но требуется точное попадание в уязвимые места. Может даже несколько.

— Нда… Именно поэтому я люблю больше оружие ближнего боя. Чтоб вмазать, так вмазать. Скучаю по своему боевому молоту…

— Я видел его в руках Ихилона.

Такс деактивировал тир и неугомонное щелканье прекратилось.

— Что!? Демон завладел моим оружием?

— Да!

Паладин от злости аж зарычал. Кровь прилила к лицу, а имплантированный глаз засветился ярче обычного.

— Я снесу голову этой твари.

— На твоем месте я бы пока не торопился искать встречи с ним. Тем более последний раз с ним были два «Карателя». Тебе еще многому надо научиться.

Они вышли в главный коридор и направились на мостик. Свет на мгновение ослабел, но быстро восстановился. Корабль начинал выходить из гиперпространственного тоннеля.

— Теперь я готов ко всему. Можешь загрузить в меня все нужные скрипты и обучения. Все что сделает меня сильнее.

— Притормози, ковбой! Мы только загрузили курс пилотирования. От слишком большого количества информации твой мозг может не выдержать, начнутся психические отклонения.

Включились инерционные компенсаторы. Корабль начинал форсировано тормозить. Крышки технологических люков задребезжали.

— Ну реально же развалюха… — Пробурчал Даррос и сразу добавил. — Ну… Тогда командуй. Куда мы дальше, капитан теперь явно ты.

— Ложное утверждение. Я не могу принять должность капитана, когда на борту находится человек, способный принимать решения. — В широком иллюминаторе капитанского мостика фотонный шлейф звезд наконец сменился статичной картиной угловатой станции ЕСР-848 на фоне глубокого космоса. Адвантакс вытянул руку указывая на открывшееся зрелище. — Один из немногих ретрансляторов, что по нашим данным гарантированно еще не взломан мехнетом. Но все равно лучше на одном месте не задерживаться.

— Ну раз так… — Даррос подошел и осторожно сел на место капитана. Приборная панель была просто необъятной. Сотни индикаторов, реле и кнопок наводили смятение. Однако вскоре из глубин сознания начали возникать мысли о назначении того или иного тумблера. Информация явно еще не прижилась, но стремилась как можно быстрее осесть под коркой головного мозга. Неподготовленный ум воина сопротивлялся, но и это было вопросом времени. — А где находится Кирон? — Внезапно вспомнил он слова меха.

— Это разрушенный гигаполис на планете D17, ближайшей к красному карлику — звезде этой системы. Примечательно, что некогда это был родительский мир вымершей цивилизации, главенствующей в галактике до рассвета человеческой расы. Летим туда?

Не дожидаясь ответа, Такс плюхнулся на свое штатное место и сходу начал проводить какие-то манипуляции, но внезапно замер…

— Принимаю сигнал бедствия… Корабль «Трой», три парсека от ЕСР. Просят о помощи. Судя по идентификатору, на судне не меньше сотни адвантаксов… — От удивления старпом даже обернулся в сторону человека. — Что будем делать?

Даррос развернулся на кресле, закинул ногу на ногу и коварно ухмыльнулся. В нем пробуждалось новое, доселе совсем неизвестное чувство. Оно пьянило и захватывало дух.

— Как это, что будем делать? Конечно, спасать бедолаг, как завещал нам сам Мироздатель! Кирон подождет.

Такс одобрительно закачал головой.

— Кажется, у нас новый капитан…