Закон Рипли

Глава 2

Ихилона-3 переполнял гнев.

Нет не потому, что перед ним в очередной раз поставили непосильную задачу.

Причина крылась в другом.

Злоба была единственной эмоцией, заложенной в него создателями, которую архимех Эталон разрешил выкрутить почти на самый максимум, в очередной раз переписав его периферийный код.

Новая прошивка казалась чуждой и непривычной, затронув немало и других узлов. Закрыв одни проблемы, патчи как обычно создали череду новых. Расход батарей вырос, ножные сервомоторы скрипели, отклик на манипуляторах вновь стал хуже, но главное, теперь он готов был возненавидеть любую вещь в этом мире! В том числе и самого себя! Все это по мнению предводителя должно было повысить результативность его работы, и как следствие улучшить поиск остатков последнего шеврона недруга.

Но как найти то, что почти не задерживается на одном месте, а мгновенно прыгает в гиперпространство? Какая-то дурацкая игра, в которой никак не достичь желаемого финала. Этот факт бесил еще больше.

Тем не менее, логический блок Ихилона-3 прекрасно понимал, что сам факт надстройки кода его абсолютного правителя был задачей совсем не простой, если не сказать невыполнимой. Да, ядро было неизменно, но второстепенные алгоритмы можно было править до бесконечности. Подкручивая те или иные параметры, было очень сложно повысить общую эффективность и мотивацию, при этом, не потеряв тот хрупкий баланс, который был заложен еще в первый цикл их мироздания.

Он вошел в продолговатый тронный зал и по традиции поклонился своему архимеху. Даже сам факт его существования вызывал у него противоречивые чувства. Почтение, уважение… и злость. Ведь в его сознании она застилала почти все.

Эталон сидел, как всегда, один, на своем престоле. Никто не знал, чем именно в этот момент мог заниматься магистр, ведь его сознание не находилось в рамках только этого тела, а царило во всех уголках необъятной сети мехов. Одно можно было сказать с уверенностью, дела его столь же велики и не постижимы, как и он сам.

В отличии от него, Ихилон-3 был триплетом и это было великой благостью и подарком судьбы. Будучи военачальником, в своей тройственности он видел только плюсы. Единый разум на несколько тел для меха постоянно участвующего в боестолкновениях — весьма неплохой бонус, не правда ли? И он им постоянно пользовался.

Все три корпуса походили друг на друга внешне, однако каждый обладал своим собственным функционалом и спецификой. Под матово-черной скорлупой скрывались самые передовые технологии и экспериментальные схемы. Новейшие вакуумные приводы, пушки гаусса, мощный пятипозиционный ранец, громоздкие позитронные излучатели и острые когти, рвущие любой металл, как бумагу.

Он подошел почти вплотную к трону и повторно склонил голову перед своим владыкой. Два крупных стражника никак на это не отреагировали и продолжали стоять на своих местах, храня гробовое молчание. Это были ультрамехи с оболочками класса «Каратель», самые совершенные войны на данном корабле. Мотивация их ядра была крайне низка, а задача тривиальна — защитить своего хозяина. Он знал, что их также подвергли перепрошивке, после недавнего инцидента. Печально, но факт.

— Ваша Абсолютность! Вы желали видеть меня, — низким, полным нерва голосом прохрипел он.

Вербальное общение было старым и избыточным методом коммуникаций. Этакая традиция, доставшаяся им от создателей и заложенная под самой оболочкой мозгового ядра. Но даже в этом был смысл. Любые каналы связи можно было взломать, перекодировать и изменить. Потому общение в верхних кругах всегда происходило одновременно по четырем каналам связи, каждый из которых шифровался, проверялся на целостность и идентичность с другими потоками. Безопасность никогда не была лишней, особенно если твой мир находился в состоянии войны.

— Да, Ихилон! — ответил владыка и медленно поднялся с трона. — Пройдем в лабораторию.

Они направились в восточное крыло по длинным узким коридорам. Два ультрамеха безмолвно плелись позади, держа оптимальное для защиты расстояние. Это унылое однообразие так надоело триплету, что ему не терпелось поскорее покинуть флагманский корабль. Его ждали куда более важные дела, чем пустые разговоры и прогулки с эскортом.

— У меня есть для тебя новости. — сказал Эталон параллельно отправляя ключи доступа к шлюзу лаборатории. Треугольные створки раздвинулись, и они прошли дальше.

Это было просторное помещение, занимающее почти половину площади восточного предела самого большого звездолета флота — «Ретивого». Потолок над ними терялся где-то далеко вверху. А в центре расположились установки активации, которые адвантаксы называли реинкарнационными модулями. Для мехов же это был исследовательский центр и хранилище, где базировался основной резерв оболочек. По зеленым огням на пронумерованных блоках хранения, было понятно, что склад забит до отказа. Здесь были тысячи самых разных корпусов всех известных шевронов. Они штабелями мирно висели на конвейерных полозьях со склоненными на груди головами.

— В свете недавних событий я вынужден изменить наши политики безопасности. — Архимех положил манипуляторы на массивные бедра своего корпуса. Ихилон давно заметил, что так происходило всегда, когда мастер озвучивал непростое для него решение. — Я снимаю ограничение на уничтожение адвантаксов.

Военачальник встрепенулся и недоверчиво подошел к висящим у стены деактивированным куклам роботов.

— Мне наконец можно их убивать?

— Да! Как видишь, наш запас корпусов позволяет не беспокоиться об этом. По крайней мере ближайшее время.

Мгновение и один из триплета сорвал с подвеса адвантакса, второй схватил его за другую ногу и мощным рывком они разорвали пустую оболочку пополам. Брызнула жидкость, из трубок потек голубой аккумуляторный раствор. После чего остатки тела с грохотом рухнули на пол. Ихилону это доставило немыслимое удовольствие, и он взял следующего и одним жестким хватом сдавил металлическую голову, заставив её лопнуть как мыльный пузырь. Зверство продолжалось, пока не послышался голос Эталона.

— Жестокость должна быть оправдана, Ихилон. Это всего лишь обертка, в которую может быть записан любой код, при некоторой модификации… возможно даже твой. Разрывая их, ты делаешь хуже нам, лишая флот ценного ресурса. А не нашим врагам.

Триплет непринужденно разжал пальцы механического манипулятора, будто был ребенком, которого застали за пакостью, и останки робота с лязгом упали к его ногам.

— Ваша воля… — проскрежетал он. — Мне бы вашу мудрость, магистр.

— Ее хватит на всех. У тебя же другие задачи! — Архимех медленно направился вдоль темных рядов, разглядывая словно богатства, то, что им удалось накопить с таким трудом за долгие годы. Триплет недолго думая, уверенным шагом направился за ним. — Недавние события не просто так заставили пересмотреть меня ограничения. Прямо у нас под носом адвантаксы смогли достичь немыслимого прогресса в модернизации своих корпусов. Их новая оболочка повергла немало мехов, прежде чем мы взяли ее в плен. Грандмех Ипурон уже в пути и готов заняться изучением этого явления. Также, меня крайне беспокоит тот факт, что они как-то смогли освоить телепортацию. Это была очень рисковая и слабая попытка, чтобы уничтожить меня. Но сам факт работоспособности данной технологии, которую даже создатели считали неосуществимой, сильно меняет концепцию нашего мира. А тем более, сами принципы ведения войны. — Он остановился у крошечного тела, принадлежащего последнему непокорному шеврону и одним пальцем, приподнял его голову. — Как они умудрились рассчитать движение пространства относительно временного сдвига? И это ведь самый слабый шеврон! Надеюсь, скоро все тайное станет явным. Ведь в тронном зале находится максимальное количество датчиков, и мы теперь знаем все параметры этого перехода и, не ровен час, сможем их повторить…

Ихилон мялся позади него, скрипел и не находил себе места. Зачем лидер грузит его этой информацией? Его создали, чтобы выполнять поручения, а не предаваться рассуждениям. Пусть этим занимается Ипурон, а его основная функция действие.

Эталон уловил поднимающуюся внутри него волну негодования и резко оборвал фразу.

— Мой приказ же таков: выследи остатки эскадры недруга и уничтожь их. Я разрешаю использовать любые инструменты в достижении цели. Закроем этот вопрос раз и навсегда. Они слишком долго мешаются у нас под ногами.

— Так точно, повелитель! Уверен, что новый корпус очень ценен для них. Попробуем же словить их на живца. Я немедленно отдам все нужные указания и подготовлю капкан.

Такс очнулся в реинкарнационном отсеке корабля. Это было круглое помещение с высоким потолком и висящими на конвейерах оболочками. Место, которое многие бы посчитали кладбищем или обычной кладовкой было колыбелью, началом новой жизни для адвантаксов.

В момент пробуждения его обуревали все возможные эмоции, что были ему ведомы. Все, кроме гнева. Только его он был лишен от рождения. Он был максимально похож на людей, мог сострадать и печалиться. Радоваться и восхищаться. Ведь он был главным помощником человечества в период его расцвета!

Компиляция прошла успешно, и он шагнул вперед. Корабль уже разгонялся для гиперпространственного прыжка. Это чувствовалось по включившемся инерционным компенсаторам и легкой тряске, характерной для усиленной работы охладителей двигателя. Они снова убегают, потому что другого выхода им просто не оставили.

В памяти восстановились последние минуты до выгрузки. Его осенило и, что было мочи, он рванул на мостик, попутно передав сообщение, что у него есть важная информация.

Такс несся сквозь серые тоннели старого корабля и не мог сдержать нахлынувших на него чувств. Если бы он был человеком то, наверное, задыхался бы от радости.

Он влетел в командный отсек, едва не свалившись с ног.

— Там был человек! — кричал он. — Живой человек! Нам нужно срочно вернуться за ним!

— Вернуться? — спросил капитан. Его корпус был с бордовой, местами облупившейся краской. Он был почти на голову выше Такса. Более мощные конечности и короткий торс, говорили о том, что данный корпус некогда принадлежал совсем другому шеврону. — Да мы еле ноги унесли! Нам пришлось подлететь как никогда близко. Надеюсь, ты успел залить червя в их сеть?

— Лантан, ты слышишь меня или нет! Там один из создателей! Очнись же! — Такс подошел максимально близко к капитану и готов был схватить его и затрясти, не взирая на корабельную субординацию. Что еще надо сделать, чтобы до него дошло?

— Что с твоим эмоциональным блоком? По-моему, у тебя неисправны схемы или повредился код, вследствие неудачного восстановления, — он удрученно посмотрел на подчиненного. Корпус Такса был старый и пошарпанный. От некогда синей глянцевой краски на массивных плечах остались одни отголоски. А две стрелки — герб их шеврона, стерся до неузнаваемости. В некоторых местах виднелись вмятины, голова была щербата и исцарапана. — Тебе не могли оболочку поновее подыскать что ли?

— Это последний корпус из нашего резерва. На остальные уже очередь распределена, — ответил бортовой ИИ.

— Хм, перезалейте его еще раз. Возможно, повреждено ядро или сам Синт.

— Я не слетел с катушек! Мои эмоции оправданны! — завопил Такс.

— Синт был дважды продиагностирован до выгрузки. Оба полушария нейронного мозга стабильны и работают исправно. — подтвердил уже знакомый голос корабля.

— Да услышь же меня! Все шло по плану, я смог загрузить вирус в локальную сеть корабля. Затем меня схватили, и я ждал, когда вы меня выгрузите. И тут в камеру привели его. В стальном доспехе, с обгоревшим плащом за спиной. Сначала я подумал, что это какая-то новая оболочка. Но он снял шлем и там оказалось обычное человеческое лицо! С глазами, ушами, носом, всем что должно быть! Он заговорил на каком-то древнем и редком диалекте, который оказался в моей памяти. Мы успели пообщаться, и он подтвердил мои догадки. Вот только системы жизнеобеспечения, как и у нас, на «Ретивом» на половину отключены, там поддерживаются комфортные для мехов 5 градусов Цельсия. Хорошо, хоть регенерацию кислорода не отключили. Только он окоченеет, если мы его не заберем.

— Открой доступ к изображению. Хочу посмотреть произошедшее воочию.

Секунды прошли, прежде чем капитан выдал вердикт. Его мозг был способен обрабатывать информацию и быстрее, но заложенные создателями алгоритмы позволяли делать все с определенными задержками. Так было комфортно для людей.

— Выходит прихвостни Эталона не определили, что это человек!

— Надеюсь! Правда я не знаю при каких обстоятельствах его задержали и вообще откуда он свалился на нашу голову.

— Недостаток информации может стать для нас фатальным. Прыжки в гиперпространство — наше единственное спасение. Развернувшись обратно, мы можем угодить прямо в пасть зверю и потерять все наши наработки. Мы готовились к внедрению червя сотни циклов — это может стать последней надеждой повернуть ход войны.

— Нет, кэп! Человек — единственная и последняя надежда и ты знаешь это!

Лантан издал звук напоминающий вздох.

— Вот дерьмо! Ну что, попробуем сделать разворот Фрея?

— Все или ничего, кэп! — воодушевился Такс.

— Лэсли, готовься к маневру, — сказал командир, садясь в кресло. И спустя мгновение добавил. — Включи системы жизнеобеспечения на полную, будем гостеприимны.

Корабль в очередной раз сильно тряхнуло, когда пришлось резко выйти из гиперпространства. Во всех коридорах и отсеках включилось аварийное освещение, некоторые люки со звоном открылись. Из электрических щитков вырвался сноп белых искр. В коридорах было неспокойно — появились группы адвантаксов-техников, призванные ликвидировать неполадки.

— Угроза перегрева гипердрайва, — продекларировал ИИ корабля, зная, что это ничего не меняет. Ведь они готовились к новому короткому прыжку. — Вражеский корабль «Ретивый» просканирован, заложник находится в кормовом отсеке, в карцере V2. Челнок прошел отстыковку. Нас засекли!

— Прыгай, дубина!

— Прыжок через пять…

— Сейчас же! — завопил капитан.

Освещение полностью погасло и корабль ушел в новый прыжок.

Но через десять минут ему предстояло вернуться.

Даже грохот взрыва не мог расколоть толстый лед, отделяющий сознание Дарроса от зыбкой реальности. Цокот шагов и новые хлопки пытались вырвать его из сладкого забытья, но вызвали лишь волну леденящего ужаса, от которого и без того слабое дыхание едва не утихло навсегда. Он пытался вырваться из оков мрака, поднять голову, но не смог даже пошевелиться.

Кто-то взял его цепкими руками и резко поднял.

Его охватило чувство движения. Они неслись без остановки минут семь. Их верными спутниками стали отдалённые канонады взрывов и выстрелов. Но чуждые звуки ускользали. Не воспринимались сознанием, а лавировали где-то на грани восприятия. Организм сейчас требовал лишь одного — сна! Просто оставьте его, не трогайте, дайте уснуть… навсегда. Гробовая тишина — то единственное, что ему сейчас так было нужно.

Навсегда? Стоп! Мироздатель завещал стремиться к свету, но никак не к тьме!

Он сделал усилие, приоткрыл глаза и увидел перспективу убегающего вперед пустынного коридора. Было зябко, холодные пластины доспеха сжимали и без того продрогшее тело. Забирали последние крохи тепла, грозя не оставить и капли. Он не чувствовал конечностей, все онемело. Словно кукла-инвалид, он подскакивал и мерно качался на металлических руках неизвестного спасителя.

В конце тоннеля возникли силуэты двух огромных демонов. Он сразу узнал их! Значит опять близился бой. Но где оружие? Эта мысль осенила его, заставив быстрее биться уставшее сердце.

— Мой м… олот, — с трудом пробормотал он.

Эти несколько слов высосали остатки сил. Он прикрыл глаза, захотелось вздохнуть полной грудью. Опять уснуть.

И вновь послышались выстрелы.

Его положили на холодный пол. Оставили как дорогую игрушку одного, зная, что сам он себя защитить не сможет. Слышался звон металла, затем вновь запах гари и звук разрываемого железа. Эмфилл… вспомнил он. Там ждут вестей. Там Кальса… В мозгу всплывали картины пылающего города, крики горожан и остервенелые серые лица магов пустыни. Как же так… неужели он не сможет помочь своим? Не предупредит о надвигающейся угрозе. Он застрял здесь навечно?

И опять стальные руки с легкостью подхватили и понесли в новую череду серых проходов. Он чувствовал, что душа покидает тело. Слышал скрежет и чьи-то крики. Это был последний миг, прежде чем светоч жизни вырвался из его груди… и устремился ввысь.

— Включить резервные цепи питания!

— Резервные цепи неисправны.

— Твою мать!!! — заорал капитан! — Конечно они нас ждали! Это была самая обычная ловушка! Кто станет ценного заложника оставлять в кормовой части корабля, где его так легко вызволить! Мы горстка идиотов!

— Кэп, поубавь пыл. Надо мыслить здраво. Наши уже доставили человека в транспортер. Да, мы потеряли почти всю десантную группу, но оно того стоило!

— Гипердвигатель перегрет, пожар в чиллерном отсеке 2-М, — монотонно объявил информацию корабль. — Противник начал разогрев штурмовых орудий ближнего боя.

— ЧЕРТ ПОДЕРИ! Мы сейчас сдохнем, а она таким спокойным голосом объявляет, что нас закапывают! Всю мощность перекинуть на левый борт корабля!

— Кэп, ты сам отключил эмоции у ИИ, — Такс стоял у иллюминатора на мостике и смотрел, как краснеют огромные орудия на брюхе черного корабля в форме сигары под названием «Ретивый».

— Лэсли, показатель эмоций на 80 %!

— Капитан, нам крышка! Они тянут нас гравитационными сетями! Что делать?! Мы все умрем!

— Показатель эмоций на 30 %! — он повернулся к Таксу. — Челнок готов к отстыковке?

— Да, капитан. Человек и два уцелевших корпуса уже там. Ресурса щитов хватит еще на пару минут, но они притянут нас в свой ангар за минуту, не больше. Пожар в чиллерной потушен. Расчетное время для охлаждения гипердрайва — двадцать две минуты.

— Да твою мать! Такс, червь достаточно углубился, чтобы вызвать перегрузку энергосистем на «Ретивом»?

— Да, кэп. Правда его сразу обнаружат и локализуют.

— Другого выхода нет. Активируй! Забираем челнок, все щиты на кормовую часть корабля. Готовимся к прыжку.

— Капитан, есть угроза взрыва гипепространственного агрегата.

— Выполняй!

— Конечный пункт?

— Экрима-7.

— Так точно, капитан. Челнок в нашем ангаре. На корабле противника сбой, грависети деактивированы. Готовимся к прыжку.

— Кэп, Экрима-7? Туда лету не меньше месяца! — запаниковал Такс. — Ты уверен?

— Боюсь, что для нас время сейчас самый дорогой ресурс.

И последний корабль Шеврона растянулся на сотни голубых нитей, прежде чем устремиться в чернильную глубину космоса.