Песочные часы

Глава пятнадцатая

— Если ты ее сломаешь, вряд ли это что-то изменит.

Я взяла зонт, висевший недалеко от стола, и довольно безуспешно попыталась сбить камеру.

— Серьезно, я уверен, что сама запись хранится где-то в компьютере. — Майкл прижал к губам два пальца, стараясь изо всех сил скрыть улыбку.

Я бросила зонт на землю, сжала руки в кулаки и уперла их в бедра, свирепо глядя на него.

Майкл безумно расхохотался. Хоть смех этот и был довольно заразительным, я все же была слишком зла. Мои эмоции были накалены до предела. Я чувствовала себя отвергнутой.

— Милая, послушай. — От такого нежного обращения я просто застыла. Мало что еще могло бы повергнуть меня в такой же шок. Я не могла найти простого объяснения тем чувствам, которые прочитала в его глазах, потому что и сама их испытывала. — Ситуация опасная.

— Опасность сейчас представляю только я сама, особенно когда доберусь до Томаса.

— Эмерсон…

Я склонила голову:

— Теперь тебе, наверное, разрешается называть меня Эм.

Когда он улыбнулся, я постаралась не думать о его губах.

— Эм, хорошо, что ты вовремя заметила камеру. — Казалось, что он сам себя пытается в этом убедить. — Иначе у нас были бы серьезные неприятности.

— Да пусть хоть весь мир рухнет, мне сейчас фиолетово.

Майкл посмотрел на мои обнаженные плечи и натянул на них кофту:

— Еще до того, как мы познакомились, я знал, что все так и будет. Но этого знания было недостаточно, я все равно оказался не готов ко встрече с тобой. Мне очень жаль.

— Жаль, что мне не жаль.

— У правил насчет… близких отношений… есть свое обоснование. — Майкл показал на забор и закрыл глаза. — Это не должно повториться.

У меня серьезных отношений никогда не было. Еще до того, как моя жизнь пошла прахом, я иногда мечтала о каких-нибудь актерах и певцах, как бывает, наверное, со всеми нормальными подростками, а в последние годы у меня был лишь то прекращающийся, то возобновляющийся роман с Джо Медикаментом. Я даже не знала, что это такое — нормальные отношения, а мы с Майклом были далеки от нормы сами по себе. А вы говорите про разгон от нуля до девяносто семи за восемь секунд или даже меньше. Я должна подать заявку в Книгу рекордов Гиннесса, чтобы там написали обо мне в категории «наверстываем упущенное».

Майкл снова провел ладонями по лицу:

— Перед нами стоит более серьезная задача, и не надо от нее отвлекаться.

— А я вовсе и не отвлекаюсь. Просто возбудилась. А в чем заключается эта более серьезная задача? Не мир же мы будем спасать?

Он промолчал.

— Майкл?

Я задумалась, не перебросить ли его через плечо еще разок, может, мне от этого стало бы легче. И я сообщила ему об этом.

— Мне кажется, тебе пора объяснить, как ты это делаешь.

Мы с Майклом сидели на крыше над нашими спальнями. Мы разошлись по своим лофтам, а потом снова встретились, ведь было уже поздно, и я не хотела отвечать на расспросы брата. Зная, что он за мной шпионит, я и так понимала, что он увидит запись и возьмется за меня. Я надеялась на то, что он поверит мне, когда я скажу, что ничего не было.

Ничего ведь и не было. И это меня расстраивало.

Мы держались друг от друга на безопасном расстоянии. Но как далеко я ни садилась от Майкла, меня все равно неумолимо тянуло к нему. Как магнитом, сила которого все увеличивалась. И из-за этого сложно было концентрироваться на чем-либо еще.

— А как ты стала ниндзя в таком юном возрасте? — Майкл поддразнивал меня в открытую.

— В школе я вместо обычной программы по физкультуре выбрала боевые искусства. И я была лучшей в группе. Когда учебный год закончился, я продолжила тренировки в частном клубе, потому что хотела получить черный пояс. Я сдала экзамен на коричневый незадолго до того, как вернулась сюда. — Я уловила сомнение во взгляде Майкла каким-то шестым чувством, даже не глядя на него. Свет уличных фонарей до нас почти не доходил, а полумесяц луны был еще совсем молодым. — Знаю. Я и сама очень удивилась, но мне это полезно: я таким способом вымещаю свои негативные эмоции.

— А вот мне это не пошло на пользу, — ответил он с тихим смешком.

— Я с тобой еще по-божески обошлась. Скажи, эти мои способности пригодятся, когда я буду «спасать мир»?

— Речь, в общем-то, не про весь мир идет.

— Только про основные сорок восемь штатов?

Он вздохнул:

— Я не про географию.

— Поточнее, пожалуйста.

Майкл подтянул ноги к груди, положил руки на колени, переплетя свои длинные пальцы:

— Эмерсон, я забочусь о том, чтобы ты не попала в беду. А для этого мне сейчас лучше помалкивать. Мне это нелегко дается, но так надо.

— Нелегко? — презрительно фыркнула я. — Может, ты же расскажешь мне все, а я сама позабочусь о себе?

Он посмотрел на висевшую в небе серебряную луну. Я тоже.

— Майкл, ты должен понять, что последние четыре года я только и делала, что задавала вопросы. Про себя, вслух… по-всякому, как только можно себе представить. И до тех пор, пока не появился ты, никаких ответов у меня не было.

— Мы за одну ночь не можем все четыре года компенсировать. — Его рука заскользила по крыше ко мне, ладонью вниз.

Моя заскользила к нему, ладонью вверх, по неприятно шершавой черепице. Мы едва коснулись друг друга пальцами, и, тем не менее, откликнулась каждая клеточка моего тела. Желание сократить дистанцию, прижаться к нему покрепче просто одолевало меня. У меня перехватило дыхание, и я посмотрела на Майкла.

Он убрал руку, не глядя на меня.

Я так и сидела, подставив ладонь ночному небу.

— Скоро ты мне все расскажешь?

— Да, честное слово. Ты сможешь подождать?

— А у меня есть выбор?

Майкл не ответил.

— Ты не представляешь, как мне трудно. — И поводов для этого было много.

— Дай мне время до завтра. Всего до завтра, честное слово. Я просто хочу быть уверен в том, что мы не совершим какую-нибудь ошибку. Ты мне веришь?

— Да, — ответила я, нарушив свое правило.