Гладиатор

Глава 25. Авгиевы конюшни

— Вот эта тренировка мне по душе! — заявляет Кармен, сидящая верхом на огроменном бревне, которое мы с Бруно и Крисом волочили по земле с помощью здоровенного, привязанного к бревну каната.

Вместе с Марией на бревне восседали и все остальные девушки.

— Ощущаю себя египетским рабом, — ноет Крис, но Бруно пропускает этот мимо ушей. Я тоже не обращаю внимание, но все же представляю себя в роли раба, тащащего очередной блок к пирамиде своего фараона.

А он, кстати говоря, стоит на крыльце своего дома, в тенечке. Наблюдает за нами и попивает свежевыжатый Эльзой сок. И выглядит Мастер, нужно сказать, весьма счастливым, хоть и старается это всячески скрыть.

Допив сок до конца, он отдает стакан Эльзе, целует ее в щеку, хлопает по жопе, когда она разворачивается по направлению к дому, и орет:

— Так, всё! Теперь спарринг!!!

***

Мы выстраиваемся друг против друга.

Меня вместе с Крисом Мастер выставил против Бруно и Розалинд. Типа бой два на два. Остальных же девушек он разделил по парам чуть ли не наугад. Каждому выдал по деревянной палке или деревянному мечу, а также тем, кому дал меч, сунул еще и деревянный щит. Бруно он дал деревянный меч побольше.

— На Арене лук бесполезен, — говорит Мастер. — Практически всегда. Быть может, вначале вам и могло показаться, что лучники завершат бой еще до его начала, но на деле все очень дерьмово, ибо нормальные противники уничтожат лучников самыми первыми. Так что забудьте про дальний бой. Будете учиться мечами махать.

— А если у меня зрение ни к черту? — спрашивает Корделия, зажав меч под мышкой, чтобы поправить свои очки.

Мастер игнорирует этот вопрос.

— Вставайте против своего соперника… и начинайте бой. Три касания — и считайте себя убитыми. Касаются Вашей ноги — поджимаете ее под себя и продолжаете бой, прыгая на оставшейся. Касаются руки — сражаетесь оставшейся рукой. Касаются головы — засчитывается сразу за три касания. Победив своего врага, можете напасть на соседнего врага. Имитируем Арену. В команде Бруно — черномазая, очкастая, грудастая и картавая.

— Расистом попахивает, знаете ли! — тут же среагировала Розалинд.

— А я — картавая? — спрашивает Жеральдин с типичным для всех французов небольшим акцентом.

Мастер тупо игнорирует их.

— Все остальные — в команде Маркуса. Победившая команда бежит пять кругов вокруг моего особняка.

Зная размеры его владений… я почему-то захотел быть в проигравшей команде.

— А проигравшая? — тут же спрашивает Корделия, именуемая теперь «очкастой».

— А проигравшая чистит конюшни, — и Мастер широко улыбается, демонстрируя свои желтые зубы.

Я передумал быть в проигравшей команде. Нужно непременно победить.

— Начали!

Розалинд — не проблема. Она как мой парящий меч, столь же бесполезная, в принципе, так как еще не очень прокачанная, но мешает своим мельтешением. А вот Бруно… этот чувак весьма серьезно прокачался, и потому запросто мог бы вести бой против нас. Я решил, что нужно по-шустрому вырубить Рози, а потом уже разбираться с Бруно вдвоем.

В каждой моей руке — по копью, и одно я использую против Бруно, а второе — против Холт. Вот только сражаясь сразу с обоими, я немного не выгребаю. Если с Рози еще держусь почти на равных, то вот сражаясь одной рукой с Бруно, проседаю даже сражаясь на пару с Крисом.

— Выруби Рози! — говорю я, шустро меняясь с Крисом местами. — Только быстрей!

Выбрасываю одно из копий, так как одним сражаюсь лучше, чем двумя, и выжимаю из себя максимум. Я наношу удары, не щадя ни свою дыхалку, ни натруженные руки. Но Бруно с легкостью парирует все мои, даже самые успешные, выпады. Слышу крик Рози, видимо, пропустившей удар, и тут же схватываю удар по руке.

— Сука! — засовываю палец с содранной кожей в рот, ощущая характерный вкус крови.

Раскручиваю копье оставшейся рукой и глубоко вздыхаю. Левую прячу за спину, типа остался без нее. Хотя в реальном бою я бы использовал Теневые когти. Как, в общем-то, и сделал в битве против эльфа.

Бруно напал вновь. Одной рукой я мог сделать еще меньше раза в два, и потому следующий удар по ноге пропустил почти сразу же. Встал на оставшуюся ногу, услышал радостный крик Криса, что он победил Рози, и тут же получил удар по оставшейся ноге.

Бой завершился почти тут же. Бруно сразу же вырубил Криса, а затем прошелся по девчонкам, слегонца хлопая каждую из них по филейной части плоской стороной своего меча.

Когда Элеонор бросила на землю свой меч, получив касание от Бруно, Мастер захлопал в ладоши.

— А ты неплох, парень! — заявляет он, продолжая аплодировать. — А ну-ка готовься.

И Мастер срывает с себя рубаху, отдает свою курительную трубку Эльзе, разворачиваясь для этого к нам спиной и демонстрируя свою татуху в виде огнедышащего дракона.

— Ва-а-ау! — почти в унисон пищат девчонки.

— Зачетная татуха, Мастер! — заявляет Мария.

Молча взяв деревянный меч, учитель движется к Бруно, и тот встает в стойку.

И падает на землю после второго удара.

— Хотя нет, показалось, — бросает Мастер на него меч и уходит за своей трубкой. — Пять кругов!

Тяжело вздохнув, я обмениваюсь с Крисом печальными взглядами.

***

В команду зачистки конюшен входили Крис, Элеонор, Мария, Анна и, собственно, я.

— В принципе, — произносит Крис, хватая лопату и глядя на кучу конского навоза, — один из подвигов Геракла как раз состоял в том, что он расчищал Авгиевы конюшни.

— Круто очень, Пеннивайз, — язвит Мария, перемещаясь по конюшне так аккуратно, словно тут повсюду разлита кислота или лава — аккуратно переступала с носка на носок, внимательно смотря под ноги. Руки все это время у нее были скрещены на груди. — Давай, вперед, совершай подвиг. Геракл это один делал, кстати.

— Ой да брось, Карденас, не будь такой сукой, — Анна хоть и говорит с типично русским акцентом, но зато почти всегда по делу. Но тут же оборачивается к Элеонор с испуганными глазами. — Ой, простите, мисс Флауэрс! Вырвалось!

— Да нет, все верно, — подмигивает ей математичка и берет лопату. — Что ж… хоть я и прекрасно понимаю, что это типичная эксплуатация учеников, незаконная к тому же, выхода у нас, очевидно, нет. Так, Маркус?

— Маркус? — смотрит на меня Мария с немного ехидным взглядом.

— Да, мисс Флауэрс называет меня по имени, и что тут такого?

— Да нет, ничего… — левая бровка Кармен слегка подпрыгивает, а губы растянуты в улыбке. На лице Элеонор ясно читается понимание собственного косяка.

— Короче, кидайте дерьмо уже! — ставит точку в этом разговоре Крис, и все, кроме Марии, берут по лопате.

— Знаете… я пошла, короче, — заявляет мисс-я-никогда-не-касаюсь-дерьма и собирается свалить, когда прямо на выходе натыкается на Мастера.

— Хочешь слинять, смазливая?

— Класс, — говорит она, всплеснув ладошами, — теперь и у меня кличка есть!

— Я сначала другое погоняло тебе придумал, — признается Мастер, почесывая свою черную бороду, — но, думаю, перед Эльзой неудобно будет его использовать. Так что, слушай сюда, белоручка. Ты будешь делать то, что я тебе скажу. В любое время суток и в любом состоянии. Иначе — пошла на хер отсюда.

Перейра внимательно выслушивает Мастера, оценивающе его разглядывает, затем смотрит на нас.

— Знаете, я, пожалуй, воспользуюсь Вашим предложением, господин. Все равно тут делать нечего, да и меня Вы вряд ли чему-нибудь научите.

— Ну да, — произносит Мастер, разворачиваясь к ней боком, освобождая проход, — всему, чему ты могла научиться, жизнь уже научила.

Я с трудом сдерживаю в себе смешок, а вот Крис взвизгивает, как гиена.

— Пошел ты в жопу, Пеннивайз! — эту фразу Кармен сопровождает оттопырившимся средним пальцем, и я невольно вспоминаю точно такой же жест, исходящий от Жеральдин вчера вечером. — Удачи Вам, ребятки.

И Кармен покидает наш дружный отряд.

— А вы чего вылупились? — Мастер демонстративно почесывает яйца. — Дерьмо само себе не уберет.

И наш харизматичный тренер покидает конюшню.

И я тут же слышу, как Элеонор цокает языком.

— Мужчина, конечно он, просто заглядение.

— Ну, — кивает Крис, типа соглашаясь, — так бы его трахнул.

— Фу! — тут же реагирует Анна.

***

— Я пахну дерьмом, — плачется Анна, покидая вычищенную чуть ли не до блеска конюшню.

Я вывожу последнюю кучу навоза на тачке и сваливаю его в огромную выгребную яму.

— Надеюсь, яму он не потребует вычистить? — спрашиваю сам себя. Очень тихо, чтобы чуткий слух Мастера не расслышал эту фразу, где бы он ни находился. И, совершая глубокий облегченный вдох, иду за остальными.

Когда наши команды объединяются в одну, появляется Мастер, оглядывая всех нас своим левым зорким глазом.

— Я разочарован, — вдруг говорит он.

— Да бросьте! — взрываюсь я. — Мы такую чистоту Вам там навели — закачаетесь! Элеонор с Анной там даже вымыли всё!

— Элеонор?.. — загадочно произносит Престон, глядя на меня почти так же, как смотрела Мария до того, как покинула конюшни.

Я сглатываю. Вот же косяк…

— Я не об этом! — резко произносит Мастер. — Вы — ни хрена не команда.

Я непонимающе смотрю на Криса, затем на Бруно. Они оба тоже ничего не понимают.

— Что вы делали, когда пробежали свои пять кругов? — тыкает Мастер в Бруно.

Тот растерянно смотрит на всех нас.

— Ну…

— Ничего! — кричит Мастер, взмахивая рукой. — Грелись на солнышке! Отдыхали! Сколько еще кругов вы успели бы сделать, пока конюшни чистились?

— Стойте, но Вы сами сказали отдыхать до тех пор, пока конюшни не будут дочищены! — звучит французский акцент.

— И Вы решили продлить себе удовольствие?! — я увидел, как с губ Мастера срывается слюна.

— То есть мы должны были бегать, пока они не уберутся до конца?! — ошарашенно выдает Розалинд, но Мастеру не требуется отвечать.

Это сделал Бруно.

— Мы должны были пойти и помочь с конюшнями, — говорит он, глядя себе под ноги.

— Браво! — снова хлопает в ладоши Мастер. — Жаль, что вам всем насрать друг на друга.

Засунув трубку в рот, он направился к дому.

— Пошли на хер с моего участка! Завтра придут только те, кто чистил сарай.

И он громко хлопает дверью, а я вижу виноватый взгляд Бруно.

— Он прав, — тихо говорит он и направляется к воротам.

— Блин, простите нас, — говорит Эбби, глядя на всех нас поочередно, ломая в это время свои руки. — Я подумала об этом, но… черт… мы и правда поступили неправильно.

— Мы думали, что это типа наказание, Эбби, — пожимает плечами Престон, а затем обнимает подругу за плечи. — Кто ж знал, что у этого одноглазого во всем есть скрытый смысл?

— Во всем? — задумчиво повторяю я ее слова и пялюсь на дверь, ведущую в его дом. — Если так, то…

***

Следующим утром мы снова пришли в полном составе.

Даже Марию с собой взяли.

Мастер недовольно осмотрел всех нас своим единственным глазом.

— А эти какого хрена приперлись?

— Я же говорила, что говно идея, — шепчет Престон.

— Мы их пригласили, — отвечаю я, глядя на Мастера.

— На кой хрен?

— Потому что мы команда.

Мастер прищуривается.

— И даже белоручка? — спрашивает он, ухмыляясь.

— Ее мы тоже простили, — киваю я. — Послезавтра мы будем сражаться. Вместе. Бок о бок. И от нашей сплоченности будет зависеть, выживем мы… или сдохнем. Если будут тренироваться только четверо из нас… какой в этом толк?

— То есть… вы их типа прощаете?

Мы с Крисом, Элеонор и Анной киваем.

— Даже ее? — он указывает пальцем на Кармен, и она недовольно скрещивает на груди руки.

— Даже ее, — подтверждаю я.

Некоторое время Мастер просто молчит.

Смотрит на нас, словно изучает…

— Тогда тоже идите нахрен, — и уходит в дом, хлопая дверью.

После этого воцаряется просто идеальная тишина, прямо гробовая.

— Охеренный, сука, план! — нарушает ее Кармен. — Зря только встала в такую рань!

— Да заткнись ты уже, пизда тупая!!! — кричит Анна что-то по-русски, а затем произносит то же самое уже по-английски. — Всем насрать на то, когда ты встала, что ты жрала и сколько раз в рот взяла! Всем насрать! Понимаешь?!

— Bueno aguanta, perra! — вскрикивает Мария и бросается на Анну. Вцепившись ей в волосы, она валит ее на землю, и девчонки начинают самый настоящий поединок, царапая друг другу лицо и выдирая волосы.

— А ну-ка прекратить! — кричит Элеонор, но ее слова не вызывают никакого эффекта.

А вот зато бросившийся разнимать девчонок Бруно добивается успеха.

— Все! Хватит! — орет он, глядя на свою девушку.

— Да?! Хватит?! То есть это нормально, что эта мразь меня за шлюху держит?!

— Ты и есть… — Бруно краснеет, на секунду останавливается, но все же не сдерживается, — шлюха!

Взгляд Марии просто неописуем. Как и ее перекошенная физиономия.

— Ты?.. — она не верит своим ушам, да и Бруно, очевидно, жалеет о сказанном.

Он сглатывает.

— Шлюха, которую я люблю, — пожимает он плечами, но это не срабатывает, ибо ему прилетает звонкая пощечина.

И затем Кармен шустро удаляется с территории Мастера, провожаемая девятью парой глаз… девятью с половиной.

— Неплохо сказано, ковбой, — раздается голос Мастера. — Вряд ли она тебе теперь сегодня даст.

Мы все разворачиваемся к учителю.

— Коли все равно пришли, — появляется Эльза, просачиваясь позади Мастера, — заходите. Хоть чай попьем.