Звездная Кровь. Изгой III (СИ)

121

Я успел и подумать, и подремать, и даже немного заскучать, прежде чем чиновница обратила на меня внимание.

— Кир, вы разрешите мне задать личный вопрос? — обратилась она ко мне.

Естественно, я немного напрягся от такого начала беседы. Незнакомка, которая, в общем-то, мне не была знакома, вдруг решила узнать меня поближе.

— Вопросы разрешаю, — осторожно ответил я. — Не обещаю, что отвечу на них, если они окажутся слишком личными.

Пипа пожала плечами.

— Ничего такого, ювейн. Я хотела спросить, как так вышло, что целый юнкер Четырнадцатого легиона не знает о естественной смене Небесных Знаков?

— Тут нет никакого секрета, — немного расслабился я. — Я из тех, кого в Поднебесном Аркадоне принято называть Небесными людьми.

В глазах собеседницы мелькнуло понимание, но лишь на мгновение. Почти сразу она снова приняла выражение вежливого благодушия, за которым скрывала равнодушие.

— Я слышала о вашем народе. Вы вроде с большого воздушного корабля или острова?

Я кивнул.

— Именно так. С корабля, — сдержанно ответил я с вежливым кивком. — Но моё происхождение не так уж и загадочно. Небесный Аркадон для меня выглядит куда как интереснее.

Пипа слегка наклонилась вперёд, в её глазах промелькнула тень любопытства. Но я не был намерен пускаться в долгие объяснения своего происхождения, пусть считает как ей угодно.

— И как переселение повлияло на такого человека, как вы?

Я поколебался мгновение, прежде чем продолжить:

— Да в общем-то, можно сказать, что никак, разве что многое в устройстве вашего общества, хейр, для меня пока непонятно.

Карета мягко покачивалась, пока мы продолжали путь, а ритмичный стук колёс по каменной дороге, как это ни странно, оказался успокаивающим фоном для нашего разговора.

— Не понимаете, и всё же вы служите в Четырнадцатом легионе? — заметила Пипа. — Как это произошло? Вы искали шанс проявить себя в нашем обществе?

Кривая улыбка тронула мои губы.

— На самом деле это не моё желание. И уж точно не зов приключений. Я попался патрулю без документов. Вот я здесь. Решил натурализоваться, так сказать.

Взгляд Пипы устремился в окно и снова стал равнодушным. Я понял, что она ожидала услышать романтическую историю, а я разочаровал её.

— Это… Это похвально, юнкер. А приключения… Они часто ведут нас по путям, о которых мы даже не догадывались.

Я кивнул в знак согласия и заметил, не сумев скрыть тень иронии:

— Так и есть. Иногда эти пути отмечены знаками с небес, направляющими или предупреждающими нас о том, что нас ждёт впереди.

Она повернулась ко мне с серьёзным выражением лица.

— Вы не верите в судьбу? Или вы думаете, что наша жизнь формируется исключительно нашим собственным выбором?

Вопрос повис в воздухе между нами. Вообще-то, именно так я и думал, но ответил иначе:

— Вы сами Восходящая. Не мне вам рассказывать об этом. Я уверен, — начал я, — что судьба есть, но она не предопределена. Каждый из нас в силах повлиять на ход событий, внося свой вклад. Это не какая-то непреклонная или необоримая сила, а скорее кусок сырой глины. Что из него получится: ночной горшок или ваза, достойная стоять в самых великолепных дворцах, зависит в конечном итоге от того, сколько вложить труда и стараний.

Пипа, казалось, на мгновение задумалась, прежде чем заговорить снова.

— Горшок, — наконец улыбнулась она. — Я запомню эту очаровательную метафору. А что насчёт Дикой Охоты? Разве это не наглядный знак судьбы?

Я посмотрел на пролетающие за окном деревья, их листья мерцали в свете прожектора кареты.

— Страх — спутник, который сопровождает меня в каждом путешествии. Но я не позволяю ему диктовать мне путь. Дикая Охота может стать испытанием, но она также и даёт возможность для роста. Вы сами об этом сказали.

Пипа закуталась в белоснежные меха ещё глубже, не отрывая от меня глаз. Чувственные губы собеседницы изогнулись в лёгкой улыбке, и на мгновение безразличие, казалось, исчезло.

— Остаётся надеяться, что мы соткём нити наших судеб мудро и красиво, ювейн, — сказала она. — Дорога длинная. Если у вас есть вопросы, я с удовольствием на них отвечу.

Я хотел было отказаться, как вдруг вспомнил недавние события, оставившие меня в недоумении.

— Знаете, пожалуй, у меня есть вопрос, — начал я. — Что вы можете рассказать мне о семействе ван дер Скардар?

— Ван дер Джарны в дружеских отношениях с Домом ван дер Скардар, — спокойно ответила чиновница. — Что конкретно вас интересует?

— Мне недавно предложили целый мешок ун в качестве награды за спасение особы из этого дома. Хотел узнать у вас, что это за семейство.

— Этот дом близок к королевскому двору и входит в самые высокие круги Поднебесного Аркадона. Их можно смело назвать влиятельной и богатой фамилией, — с интересом ответила Пипа. — Теперь меня терзает любопытство, юнкер. Прошу вас, расскажите, что за загадочную особу вы спасли и при каких обстоятельствах?

Я задумался на секунду и решил, что в просьбе собеседницы нет ничего криминального и секретного.

— Меня подобрало Копьё крылатых кавалеристов под командованием старшего офицера ван дер Кронка, — начал я. — На обратном пути в Аркадон мы столкнулись с ургами. Меня бы убили, если бы Клени ван дер Аристер не пробила шамана ургов пикой, направив своего гиппоптера почти под прямым углом вниз. Сразу после этого случая я оказал этой храброй девушке медицинскую помощь.

— Вы уверены, Кир, что ничего не перепутали? — медовые глаза смотрели серьёзно и строго.

— Почему вы меня об этом спрашиваете?

После полуминутного колебания блондинка ответила:

— Кир, дело в том, что Клени тяжело больна уже много лет. Я знаю это наверняка, так как хорошо знакома с этой семьёй. Сомневаюсь, что она смогла бы нанести тот удар пикой, да и в седло гиппоптера забралась бы едва ли. Это не могла быть Клени.

— Но…

— Мне это известно наверняка, — спокойно, но твёрдо ответила Пипа. — У вас есть ещё какие-нибудь вопросы?

Я задумался и почувствовал себя одураченным. Это если, конечно, учесть, что чиновница говорит сейчас правду. С другой стороны, зачем ей меня дезинформировать? Тогда получается, Клени — это никакая не Клени ван дер Скардар. И кто же тогда за её спасение мне предлагал внушительную сумму денег?

Однако мои размышления прервал громкий треск, и карета подпрыгнула, из-за чего сидевшую напротив меня Пипу бросило на меня. Хорошо ещё реакция Восходящих помогла нам заключить друг друга в объятия, тем самым Пипа избежала позорного падения или даже травм.

Наше транспортное средство резко остановилось и накренилось. Я посмотрел в глаза чиновницы и, скороговоркой пробормотав извинения, отстранился. Высунувшись в окно, увидел, что одно из колёс отвалилось, а ось оставила за собой след из щепок на мощёной дороге.

— Капрал! — крикнул я, открывая дверцу кареты. — Что с колесом!

Кюнс и двое легионеров уже спешили к отвалившемуся колесу. Капрал быстро осмотрел колесо и поднял над головой копьё с металлическим древком.

— Командир, кто-то кинул копьё в спицы…

В воздухе раздался пронзительный свист. Тело капрала непроизвольно вздрогнуло. Всё, что я успел заметить — его удивлённое выражение лица. Я, немного растерявшись, оглянулся и вздрогнул, увидев длинную стрелу, торчащую из спины моего легионера.

— К оружию! — рявкнул я. — На нас напали!

Но мой приказ был отдан слишком поздно. Окружающее пространство уже было наполнено свистом пронзавших воздух примитивных снарядов. На дорогу вокруг покосившейся кареты обрушился смертоносный град стрел, поражавший цели с леденящей кровь точностью. Один за другим мои легионеры падали, в телах некоторых оказывалось по пять-шесть стрел разом.

Я едва успел заметить, откуда стреляют, и заскочил в карету обратно, выхватывая револьвер. «Головорез» М2 хоть и был стандартным флотским револьвером Арминума, но мне разрешили его оставить себе. Калибры совпадали, со снабжением проблем возникнуть было не должно. Понравился мне этот тяжеловатый, но крепкий и надёжный револьвер. В случае чего можно в кого-нибудь кинуть им, как однажды пошутила Виториа.

Подметив одного из лучников, я выстрелил. Затем ещё, ещё и ещё. И ни разу не промахнулся, но эффекта не было. Фигура несколько раз дёрнулась, но не упала, а сделала шаг за ствол дерева.

— Какого маблана? — спросил я ни к кому не обращаясь.

— Это некросы, юнкер, — спокойно, словно и не напал на нас никто, сообщила Пипа. — Придётся драться. Им нужно повредить голову или отрубить её.

Я прицелился точней и прострелил-таки одному из стрелков череп. Ожидаемо фигура покачнулась и завалилась. Перезарядил барабан револьвера. Прицелился во второго, но выстрелить помешала вылетевшая с противоположной стороны дверь, срываемая с петель. Я, резко развернувшись, только успел заметить, как Пипа отхватила пару когтистых лап, попытавшихся схватить её за белые меха. В руке чиновницы слабым светом мерцало какое-то энергетическое лезвие. Она развязала завязки и небрежно повела плечами. Белое меховое манто осыпалось на пол кареты. Под верхней одеждой оказался отливающий золотым блеском обтягивающий комбинезон. Моя спутница выпрыгнула на улицу через оторванную дверь.