Звезда Мафусаила

Глава двадцать вторая и последняя

— Чем ты Василий недоволен? — улыбнулся канцлер. — Все разрешилось как нельзя лучше. Бастард упрятан в надежное место, теперь он угрозы для Империи не представляет. Любомир согласился заменить брата на престоле до его выздоровления, а Императора он отправил куда-то, где, как утверждает, того непременно вылечат.

Этот разговор между князем Лобановым и министром безопасности проходил, как обычно, в кабинете канцлера спустя месяц после пленения Злобина-Альтаирского. Министр сидел в кресле у приставного стола, а князь прохаживался по кабинету, заложив руки за спину.

— На первый взгляд оно так, — с кислой миной на своем аристократическом лице ответил Ланской, — но заметь, документа о признании Бастарда императорским сыном и наследником так и не нашли. А насчет Любомира я тебя предупреждал, что это парень понукать собой не даст. Вон как он с самого начала зубы показал!

— Так вот в чем причина твоего мрачного настроения! — захохотал Лобанов. — Хотя признаться уел он тебя, так уел!

— Еще бы, — скривился министр, — у меня до сих пор вся эта картина перед глазами стоит. Когда все эти парни со «Стремительного» и Арбенин в первый раз явились в его рабочий кабинет, а в это время туда вошел ты и сказал, что Император в коме, у него не дрогнул на лице ни один мускул. Выдержке его можно позавидовать. Он тут же обратился к Арбенину: «Генерал-майор, вы знаете, что надо делать!». Арбенин просто оторопел от неожиданности и что-то там пробормотал, что он майор, а не генерал-майор, бросив на меня косой взгляд. И ведь Любомир об этом прекрасно знал, но какую сцену потом разыграл!

— Да, — рассмеялся канцлер, — это было бесподобно. Он сделал вид, что не расслышал его слов и тут же произнес извиняющимся тоном: «Да, я понимаю, вы заслуживаете большего, звание генерал-майора вы давно переросли. Канцлер, немедленно подготовьте указ о присвоении Константину Семеновичу звания генерал-лейтенанта, я его сразу же подпишу». Я взглянул на тебя и чуть не прыснул, у тебя был такой вид, будто тебя ударили по голове чем-то тяжелым.

— Еще бы! — фыркнул Ланской. — Так этого ему показалось мало. Он остановил тебя, когда ты направился готовить указ, и продолжил, мол, теперь надо и должность соответствующую подыскать. И подыскал, первым замом к Крылову!

— Ну, да, — хихикнул канцлер, — а Крылова вывел из твоего министерства, назначив начальником Главного управления имперской контрразведки с присвоением звания генерал-аншеф и подчинением лично Императору.

— Ох, Аристарх, — хмуро сказал министр, — тебе бы все зубы скалить. А моя карьера, чувствую, накрылась медным тазом. Ты помнишь, когда я попытался было только рот раскрыть, чтобы возразить, он опередил меня и, так картинно выгнув бровь, будничным тоном произнес, мол, если кто не согласен с его решением, то в терранитовых рудниках на Обливионе, по-прежнему, нуждаются в рабочей силе. И состряпать ложное обвинение в государственной измене любого должностного лица не так уж сложно! Ты заметил, как он подчеркнул «любого»? У меня после этих слов мурашки по коже побежали!

— Ну, это он пошутил! Не стоит воспринимать все так буквально! — пожал плечами канцлер. — Ты ведь тогда тоже перегнул палку с этим судом. Вот он тебе о нем тактично и напомнил.

— Тактично! — возмутился Ланской. — Я-то исходил из интересов государства, а он просто поиздеваться решил. И ведь посмотри, мою императорскую охрану убрал, а начальником своей охраны назначил этого Копылова, произведя его сразу в полковники.

— А чего ты хотел? — уже серьезно ответил Лобанов. — Полковник Копылов его друг, он ему может доверять на двести процентов, и космодесантникам привык доверять тоже, а вот тебе и твоим людям…

— Да, уж, — махнул рукой министр, — мне пора на заслуженный отдых, пока действительно, не загремел на Обливион. Рапорт об увольнении подам, мол, сердце там и все прочее, дорогу молодым уступать надо и все такое! Может и пронесет…

— Василий, брось дурить! — одернул его князь. — Во-первых, ничего страшного не произошло. Пошутил Любомир над тобой, жестоко, может, но пошутил. Вывести управление контрразведки из-под твоего начала намерен был еще и сам Император, да заболел и ему не до этого стало. А то штаты у тебя раздутые до невозможности, а того же Бастарда взяли парни со «Стремительного» с тем же Арбениным. И на него ты зря наезжаешь! Зачем ты его разжаловал? Он ведь из старинного знатного рода, ратный воин, профессионал-контрразведчик и свое дело делал грамотно.

Министр опустил голову, понимая, что князь прав. Тогда это произошло просто под горячую руку. Достаточно было просто выговором ограничиться, да, если говорить по правде, то и выговор не за что было объявлять…

— И ты еще учти, — продолжил канцлер, — Любомир на императорском троне пробудет месяц-другой. Потом появится настоящий Император и ты снова будешь в фаворе. Так что не валяй дурака и ешь глазами начальство!

Он добродушно рассмеялся. Ланской поднял голову и тоже повеселел, прикидывая, что в любом случае до возвращения Императора никаких резких телодвижений делать не следует.

— А, может, мне в отпуск пойти, — нерешительно произнес он, — я ведь последних три года вообще не отдыхал.

— Вот и ладненько! — одобрил канцлер. — Сходи в отпуск, отправляйся куда-нибудь на море, нервы подлечи, а то они у тебя шалят…

— Так я наверно, прямо сейчас и подам рапорт об отпуске, — оживился министр. — Доложишь его Императору, тьфу, его высочеству?

— Хорошо, только давай прежде вернемся к началу нашего разговора. Ты вполне справедливо заметил, что документа о его усыновлении при Бастарде не обнаружено. Его кабинет и резиденцию обшарили с лупой и ничего не нашли. Меня это серьезно беспокоит. Ведь даже, если сам князь Альтаирский обезврежен, его сын может претендовать на имперский трон. А княгиня с сыном вне нашей досягаемости.

— А почему ты вообще уверен, что этот документ существует в природе? — спросил Ланской. — Никто его никогда не видел. Может, это блеф?

— Нет, батенька, — возразил князь, — документ этот существует и он подлинный, иначе Бастард пять лет назад не отважился бы попытаться отобрать трон у племянника. Он намеревался этот документ предъявить членам Имперского Совета и заявить свое право на престол.

— В таком случае, этот документ, вероятно сейчас находится у Гризельды Собесской, — высказал предположение министр. — Это самое надежное место. Она ведь мать и прежде всего беспокоится об интересах сына. Как она может рассуждать? Не получилось у мужа стать Императором, так, может, сыну повезет!

— А ее сыну сколько сейчас? — задумчиво спросил канцлер.

— Он на год старше Императора. И, кстати, очень похож на него, как и Любомир. Если поставить их втроем рядом, то вряд ли различишь, кто есть кто.

— Боюсь, хлебнем горя мы еще с этим наследником, — высказал предположение Лобанов, постукивая пальцами по гладкой поверхности стола…

— По-моему, ты сгущаешь краски. Сам Бастард изолирован, сейчас у нас есть Любомир, а через месяц-другой появится и сам Яромир. В ближайшее время никаких шагов со стороны княгини не предвидится. Думаю, по крайней мере, несколько ближайших лет вся эта семейка для нас опасности представлять не будет.

— Я имею в виду возможные проблемы в будущем, — объяснил канцлер, — Сейчас да, раунд за нами, но, чувствую, игра еще далеко не окончена.

— Кстати, — сменил тему министр, — а ты не в курсе, куда Арбенин с этими парнями со «Стремительного» отправился с Императором?

— Нет, — покачал головой канцлер, — это Любомир держит в секрете. Он мне сказал, вот вернется брат, захочет сам рассказать, где был — расскажет. Но в том, что брат вернется здоровым и полным сил он не сомневается. Они взяли императорскую яхту, экипаж отправили в отпуск, а куда отправились сами, известно только Любомиру. Ну, это маленькая месть с его стороны. Мы с ним играли в темную, теперь он с нами.

— Да, парень он с характером, — согласился Ланской, — я это тогда еще понял в наше первое знакомство. И, если честно, то Император из него получился бы настоящий.

— Яромир характером ему не уступает, — заметил князь, — просто он последние три года из-за болезни вынужден был доверяться подчиненным. Но думаю, когда он возвратится в добром здравии, то быстро наведет порядок в Империи.

— Ох, что там нас ждет впереди? — вздохнул министр.

— Кто знает? Остается лишь надеяться на лучшее.