Знаки

Глава 16

Новая жизнь очень нравилась Яше. Размеренность и спокойствие, основные составляющие комфорта, как оказалось. Хозяева из Лондона особо не докучали. Для них мажик изготовил пробные партии чистого железа и золота и полностью погрузился в собственные исследования. Один, редко два раза в неделю его отвлекали для лечения каких-то господ. Но много времени это не занимало, сил тоже. В последний раз вообще привезли какого-то пожилого господина. Яша только и обратил внимание, что с ним обращались подчеркнуто уважительно. Он быстренько провел диагностику и не обнаружив никаких патологий укрепил знак и немного поработал с косметическими улучшениями. Закончил сеанс и вернулся к своей работе.

Лишь на следующий день обнаружил, что мистер Бронски странно на него посматривает.

– Что случилось Михаил Ольгердович? Вы смотрите на меня, как на больного ребенка.

– Ну где-то так и есть, Яков Моисеевич, вы правы. Вы хоть знаете, кого лечили вчера?

– Пожилой господин, приличное состояние. Дал общее укрепление, немного поработал с лицом, а что?

– Вообще-то это был Его Величество Георг Пятый, король Англии.

– И что? Мне теперь надо делать что? Прыгать от восторга?

– Вот я и говорю, вы странный Яков Моисеевич.

– Вот Ваше Величество, оцените этот дагерротип. Вчера получили из Англии. Король Георг на церемонии спуска на воду новейшего крейсера.

– Ну и на что мне тут смотреть, – кайзер принялся рассматривать картонку, держа ее на вытянутой руке. – Хороший крейсер…

– Вы на лицо и внешний вид Георга обратите внимание.

– Эге, а старина то Жорж никак помолодел. Ну вот теперь по крайней мере ясно, где проявился этот зловредный мальчишка. Что ж, для нас это ничего не меняет. Мы по-прежнему не можем воевать. Там, в России у этого мажика осталось слишком много друзей. А ну он решит, что их надо спасать. А я еще не готов споткнуться на ровном месте. Лимонники и сами скоро поймут, что этот юнец им больше мешает, чем помогает. Греть руки-то на войне они собирались, а теперь шиш…

– Милорд!

– О сэр Генри голубчик, проходите присаживайтесь. Я вижу вы взволнованы. Что случилось?

– Пришли результаты исследований чистых металлов от нашего мажика. Это просто потрясающе!

– Что же вас так потрясло? – хозяин кабинета неторопливо раскуривал трубку.

– В основном чистое железо. Оно не ржавеет. Вы помните ту железную колонну, что нашли в Индии. Теперь понятно, как она сохранилась. Но есть и еще один момент. Чистое железо великолепно намагничивается.

– И что в этом такого, что могло вывести невозмутимого сэра Генри из равновесия?

– Чистое железо идеальный материал для сердечников электромоторов. А с чистой медью и золотом удастся существенно поднять характеристики электрических моторов. Вижу вы не понимаете милорд. Что по вашему вращает башни главного калибра наших линкоров?

– Стоп! Я понял. Этим исследованиям зеленый свет. Но! Никакой заинтересованности перед мажиком. Между делом попросите его сделать еще партию чистых материалов. Все-таки мы не можем быть полностью уверены в его лояльности. И кстати, что там с кайзером? Кулуарные переговоры что-нибудь дали?

– Воевать хочет, но боится. Пока существует мажик, он не начнет.

– Ему объяснили, что этот самый мажик под нашим контролем?

– Не верит. У юнца остались друзья в России. И кто даст гарантию, что он не обидится на того, кто снова начнет с этими друзьями войну.

– Вы знаете мой друг, похоже мы сами загнали себя в ловушку, – милорд окутался клубами ароматного дыма, – фактор нас усиливающий, одновременно и мешает нам реализовать это усиление. С этим придется что-то делать…

Яша и мистер Бронски стояли возле заросшего пруда в парке. Яша периодически сверкал серебристыми вспышками. По воде расходились круги. Других результатов не наблюдалось.

– Яков Моисеевич прекращайте, – мистер Бронски поморщился, – пора обедать. Да и результат у нас сегодня странный.

– Похоже вы правы. Понятно лишь одно, Моисей не обращал воду в алмаз.

– Я думаю этот прудик теперь самое ценное место в Англии.

– Что вы имеете в виду Михаил Ольгердович?

– Судя по световым эффектам и следам на воде, превращение проходило успешно. А не видели мы результат оттого, что алмаз в воде не виден. Если пошарить на дне водоема…

– Вот черт, – Яша смотрел на коллегу раскрыв рот, – похоже вы правы.

После плотного обеда исследователи расположились в креслах. Мистер Бронски раскуривал сигару, Яша ограничился бокалом десертного вина.

– Странно, – мажик крутил бокал в руке, – мне так много дала книга "Ва-йикра". По сути с помощью "Левит" я вышел на уровень "драш". Это осмысление устройства скинии и Ковчега… Теперь же мы пытаемся осмыслить "Бе-мидбар". Но четвертая книга просто не дается. Что-то я не понимаю.

– Вы правы, мой молодой друг. – Ученый наконец справился со своей сигарой и с удовольствием пыхнул дымом, – в "числах" противоречий полно. Вот например, они блуждали в пустыне сорок лет. Зачем это было сделано, понятно. Нужно было дождаться, когда вымрут те, кто вышел из Египта. Ибо психологию раба не изменить простым дарованием свободы. Однако Яков Моисеевич, вы же знаете, где они блуждали? На Синае. Там же пустыня с ноготок размером. Даже двигаясь черепашьим шагом они должны были исходить ее из конца в конец за эти сорок лет…

– Чего не хватает этому вину, так это кубика льда – Яша посмотрел на свет сквозь бокал, – что с вами?

– Я понял, – коллега уронил свою сигару и та грозила прожечь дыру в ковре, – Яков Моисеевич вы гений!

– Сигару подберите, и в чем это я гений? – Сварливо осведомился ничего не понимающий мажик.

– Лед! – Мистер Бронски подобрал сигару и вскочил с кресла, – "керах", три буквы, превращение должно идти просто с легкостью. Вода же это "маим", те же три буквы. Моисей попросту заморозил море, а когда его люди прошли, обратил лед в воду под ногами преследующих их египтян.

– Похоже, очень похоже. – Яша тоже встал с кресла и сейчас озирался в поисках трости и шляпы, – ну что, пойдем на наш многострадальный пруд?

– Мать твою… Трах… Б…ь! – Обычно выдержанный мистер Бронски матерился как сапожник. От избытка чувств он даже перешел на "великий и могучий", – Яков Моисеевич, я прошу простить меня за мой "французский". Я правильно понимаю, что знак не исчез сразу после наполнения его силой, как это происходило с алмазами?

– А… Э… – Яша в великом изумлении смотрел на полностью промороженный водоем, – что вы говорите? Да вы правы, знак легко лег на воду и не подумал сразу исчезать. От него пошла изморозь во все стороны и… Это долго происходило?

– Вы мой друг светились около минуты без перерыва. Я уже начал было беспокоиться, но тут все закончилось. Как с вашим резервом?

– Вы знаете, – мажик прислушался к себе, – совсем неплохо. Даже половины не израсходовал.

– Ну по крайней мере теперь, – мистер Бронски сиял, как новенькая гинея, – мы хотя бы знаем способ, которым Моисей вывел свой народ из Египта.

– А так же каким образом Иисус ходил по воде.

– Яков Моисеевич, – Михаил Ольгердович смотрел укоризненно, – я все-таки христианин, католик между прочим.

– А я иудей, между прочем правоверный. По крайней мере считал себя таковым до последнего времени. И что?

– Ничего, вы правы мой друг. Кстати хочу отметить, что вы сейчас изобрели страшное оружие. Тело между прочим "гуф", три буквы. То есть заморозить можно любого и с легкостью.

– Вы только сейчас обратили внимание на этот аспект моих умений? Браво мистер Бронски, ничего не скажешь, ученый в вас превалирует над здравым смыслом, и весьма сильно.

– Не совсем понимаю вашей иронии мистер Коэн. Пусть не сразу, но я все-таки задумался над…

– Я сейчас озадачу вас еще сильнее. – Яша смотрел на коллегу сочувственно, – задумайтесь вот над чем, огонь, на иврите "эш" это две буквы. Так что по вашему проще, замораживать или сжигать?

– Черт возьми… – На несчастного ученого было больно смотреть, – внезапно он встрепенулся. Но ведь дерево, древесина это "эц", тоже две буквы. Вы следите за моей мыслью, Яков Моисеевич, понимаете куда я клоню? "Неопалимая купина", пылающий куст из которого с Моисеем говорил господь…

– Вы неисправимы Михаил Ольгердович, – Яша вздохнул. – И просто невозможны.