Злобное колдовство

Двенадцать танцующих ангелов

Каждую ночь во сне Никс путешествует в прекрасный адский мир, где она вынуждена сражаться за свою жизнь против вампиров, ведьм и других сверхъестественных существ. Вскоре она осознает, что эти кошмары — реальны, и что нет ничего опаснее её забытого прошлого.

Действие истории происходит до событий серии «Легион Ангелов».

Глава 1

Я стояла перед кофемашиной, ожидая, пока она приготовит мне третью порцию концентрированного кофеина после ланча. Прошлую неделю я спала не очень хорошо. О, засыпала я просто отлично. Более того, я едва могла противостоять волне утомления, валившей меня с ног прямо сейчас, в половине пятого дня. Проблема не в засыпании, а в том, что происходило потом. Каждую ночь во сне мне приходилось бороться за свою жизнь. И дело в том, что я даже не уверена, что это всего лишь сны.

Я притопывала ногой в ритме своего нетерпеливого сердцебиения, резкий стук туфли по керамической плитке эхом прокатывался по пустой комнате, заглушая шаркающие шаги двух мужчин в темной полицейской униформе, идущих в мою сторону. Они несли нечто, напоминавшее портативную пушку. Должно быть, это новая противо-вампирская артиллерия, которую заказал департамент полиции Портленда. Судя по красным сморщившимся лицам мужчин, пушка была такой же тяжелой, какой казалась. Когда они проходили мимо меня, Бен, мужчина, который нес заднюю часть, наградил меня улыбкой. Я улыбнулась в ответ, и он споткнулся, ослабив хватку. Мои руки тут же вскинулись — быстро, инстинктивно — и я подхватила его конец пушки.

— Эм, спасибо, Никс, — сказал Бен, и его щеки залились румянцем.

Его взгляд скользнул по моим худым рукам. Я не выглядела очень сильной, но могла поднять больший вес, чем кто-либо в участке. Это какая-то загадка. Я не занималась поднятием тяжестей. Я как-то раз попыталась бегать, но это напугало меня до чертиков. Я бегала слишком быстро. Это неестественно. Нечеловечески. Я понятия не имела, откуда взялись моя сила и скорость. Более того, я даже не знала, кем я была до того, как пять лет назад очнулась голой в темном переулке Портленда. Учитывая, что я с головы до пят была покрыта кровью, кажется, я и не хотела этого знать.

Что бы ни случилось со мной ранее, теперь моя жизнь стала такой. Как только я отмыла кровь в реке, я обнаружила на бедре маленькую татуировку: несколько декоративных завитков со словом «Никс» посередине. И именно это имя я назвала двум офицерам полиции, которые нашли меня, в потрясенном состоянии бродившую по берегу реки.

Двое мужчин, стоявших передо мной теперь, тогда ещё не были полицейскими, так что не знали о моей полночной прогулке голышом. Они знали лишь о моей странной силе. А ещё я хорошо чинила вещи. Когда что-то в участке ломалось, меня вызывали для ремонта. Возможно, в прошлой жизни я была механиком.

— Нам очень нужно установить эту пушку на крыше, — сказал мне Мак, другой полицейский.

— О, конечно, — быстро сказала я, передавая ношу обратно Бену. Как долго я тупо стояла там и держала эту штуку?

Двое полицейских потащили пушку к лифту, а я отнесла кофе к своему рабочему столу. Валери, одна из секретарш, работавших в эту смену, хитро улыбнулась мне, когда я села на место.

— Что? — спросила я, разглаживая складки на юбке.

Её улыбка сделалась ещё шире.

— Ты нравишься Бену.

Валери была заядлой сплетницей и неисправимой свахой, но у неё доброе сердце. Она просто хотела сделать людей счастливыми.

— Он слишком молод, — сказала я, потягивая свой кофе.

— Ты и сама выглядишь довольно молодой, Никс. Клянусь, за пять лет ты ни капли не постарела. Пользуешься «Возрастом Невинности»?

«Возраст Невинности» — это новейший антивозрастной крем на рынке. Его готовили ведьмы, и в отличие от большинства продуктов-конкурентов, он, видимо, действительно работал. Если ты мог себе его позволить. Эта штука стоила больше сотни баксов за крошечную бутылочку.

— Нет, я не пользуюсь «Возрастом Невинности», — сказала я ей.

Валери уже переключилась на мою следующую потенциальную пару.

— Как насчёт Лиама? — спросила она, стреляя глазками в сторону детектива, который уговаривал кофемашину заработать.

— Слишком старый.

— А Уилл? — спросила она, когда мимо наших столов прошел полицейский с фигурой профессионального тяжеловеса.

Мы столько раз играли в эту игру, но я все равно ответила:

— Слишком женат.

— Как насчет него?

Я проследовала за её взглядом до мужчины, который только что вошел в комнату. Ну, может быть, «вошел» — неподходящее слово. Он действительно был мужчиной-зверем. Он был одет в пару джинсов и майку, демонстрирующую его мускулистые руки, полностью покрытые татуировками — татуировками, на фоне которых декоративные завитки на моем бедре выглядели просто капельками чернил. Он стоял как валун между двумя полицейскими, которые с трудом пытались утащить его за собой.

— Привет, — сказал он, останавливаясь, чтобы ударить по моему столу закованными в наручники руками. Его темные глаза встретились с моими, и сколько бы полицейских его ни тащило, он не шелохнулся. — Хочешь выпить со мной, Белоснежка?

Он не первый назвал меня так. И даже не сотый. Из-за моих длинных черных волос и бледной кожи я понимала, почему люди прозвали меня в честь этой сказочной принцессы.

— Посмотрим, — сказала я. — Ты прекрасный принц?

В его глазах мелькнуло веселье.

— Могу стать им для тебя, — он пошатнулся в сторону, когда один из офицеров выстрелил в него из электрошокера. — Подумай об этом, принцесса, — выкрикнул он, когда его утащили прочь.

Хихикая, я повернулась в кресле — и наткнулась на широкую улыбку Валери.

— Слишком преступник, — ответила я.

Она вздохнула.

— А как насчёт Нейта? — спросила она, имея в виду новенького, только что вступившего в ряды полиции.

— Слишком тощий. Я могу поднять его одним мизинчиком.

— Ну разве ты не типичная Златовласка. Такая придирчивая! — её глаза остановились на очередном офицере полиции. — Как насчет Августа? Он не слишком молод, не слишком стар, не слишком женат, не слишком преступник и не слишком тощий. Он идеально подходит. Во всех нужных местах, — она поиграла бровями.

Я смерила его взглядом.

— Слишком паранормальный, — заявила я.

— Ты надо мной издеваешься.

— Нет, не издеваюсь, — ответила я. — Он оборотень.

— Откуда ты знаешь? Ты телепат или что?

— Нет, но одна из наших коллег — телепат.

Её звали Мелани, и она тоже работала в участке секретарем. Однако я не собиралась её сдавать. Для телепатов существовал лишь один жизненный путь: служить богам. Если я расскажу о ней людям, мы больше никогда её не увидим.

У Валери отвисла челюсть.

— Не говори мне, что у нас и фейри есть.

— Нет. Но вампир у нас есть.

Я покачала головой.

— Не думаю, что хочу об этом знать.

Я широко улыбнулась.

— Правильно. Ты не хочешь об этом знать. И это не тот, о ком ты думаешь.

— Киплинг.

— Нет, он ведьмак.

Она удивленно моргнула.

— В этом офисе есть хоть кто-то нормальный?

— О, большинство здесь — обычные люди.

К счастью.

— Но Киплинг? Он ведьмак? Не может быть. Я даже пару раз ходила с ним на свидания.

— Что случилось?

— Ничего. В этом-то и проблема. Мы просто не сошлись. Он… эксцентричный, — на её лице вновь расцвела улыбка. — Эй, может, тебе стоит сходить с ним на свидание. Ты тоже эксцентричная.

— Боже, ну спасибо.

— Я не в плохом смысле, Никс, — поспешно добавила она. — Конечно, он немного иной, раз он ведьмак. И ты тоже другая. Возможно, у вас есть что-то общее.

— Я хочу держаться подальше от сверхъестественных существ.

Мое первое воспоминание датировалось пятью годами ранее. Когда сознание возвращалось ко мне, в голове пронеслись смутные образы двух сверхъестественных существ. Воспоминание было расплывчатым, но мне и не нужен был прямой репортаж с места событий, чтобы разобраться в сути. Эти двое мужчин напали на меня. Жестоко обошлись со мной. И потом оставили меня умирать. Я даже не знала, к какому виду сверхъестественных существ они принадлежали — знала лишь, что они сильны, быстры и безжалостны. Я знала, что не хочу иметь ничего общего с паранормальным миром. Сверхъестественные существа были причиной, по которой у меня осталось лишь одно воспоминание до пробуждения в том переулке: воспоминание о том, как эти мужчины избивают меня до крови. Я задрожала, пытаясь выбросить из головы те парализующие образы, рожденные страхом и беспомощностью.

Часть боли, должно быть, отразилась на моем лице, потому что Валери приобняла меня одной рукой.

— Не волнуйся, дорогая. Мы найдем тебе милого нормального парня.

Проблема в том, что я нормальной не была. Ни капельки. И мое сверхъестественное прошлое вот-вот поднимет свою уродливую голову.

Глава 2

После работы я пошла домой в свою однокомнатную квартиру. Она была старенькой, маленькой и продуваемой всеми ветрами, но ничто не могло сравниться с видом. Я уделила минутку, чтобы встать напротив окна и насладиться зрелищем, поглаживая свою кошку по кличке Сумерки. Миллионы крошечных искорок танцевали на поверхности реки — разбитые отражения луны, огней города и огромной светящейся зеленой стены на самом краю города. За этой стеной из камня и магии лежали Равнины Монстров.

Две сотни лет назад на Земле бушевала война между богами и демонами. Боги победили и изгнали демонов обратно в ад, но монстры остались. Будучи не в состоянии уничтожить монстров, которые наводнили половину планеты, боги воздвигли обширные стены между цивилизацией и дикими землями. Большинство городов вдоль стены — рубежной территории под названием Граница — были маленькими и пришедшими в упадок, но некоторые города выстояли. Одним из таких являлся Портленд. В сравнении с другими городами Границы дела у нас шли хорошо. У нас не было «ковбойского правосудия» или старомодных паровых технологий, которыми характеризовались другие рубежные города. Наш город оставался приятным, порядочным и полностью оснащённым Магитеком — магическим паром, на котором работало абсолютно все, включая маленькие приятные прелести вроде отопления и кухонных принадлежностей. Спасибо богам за это.

Сегодня зима ударила внезапно. Дрожа в тонкой блузке и юбке, я направилась к плите, чтобы разогреть свой роскошный ужин из куриной лапши. Быстрый взгляд за окно кухни сообщил мне, что пошел снег. Сумерки замурлыкала и стала тереться о мои ноги, а я наблюдала, как с неба падают крупные как перья ангела снежинки. Это было так красиво, так чарующе. Так холодно. Мороз трещал за рамами окна. Я опустила взгляд и обнаружила, что это моя собственная рука так вжалась в стекло, что от ладони распространяется паутина льда. Я быстро отдернула руку и закрыла глаза, медленно отсчитывая от десяти до единицы. Когда я вновь открыла глаза, лед исчез. Возможно, я все это вообразила. А возможно, я попросту схожу с ума.

Половник покачивался в моей дрожащей руке. Я положила его на стол, пока не уронила, и вывалила все мысли на кошку.

— Что я такое? — спросила я у неё.

Громкое мурлыкание зарокотало в её груди как кошачий двигатель.

— Я сильная как вампир или оборотень. Я могу творить заклинания, как маг-стихийник. И я могу чинить машины на Магитеке в нашем офисе, как может только ведьма. Кем бы я ни была, я не человек.

Сумерки мяукнула, как будто она всем сердцем одобряла мой нечеловеческий статус. Или ей просто не терпелось получить ужин. Я наполнила супом две миски и отнесла их к кофейному столику. В миску Сумерек я добавила дополнительные куски курочки, как она любила. Как только я поставила её ужин, она тут же набросилась на еду, её розовый язычок с прожорливой жаждой шлепал по супу.

— Спасибо, что ты такой хороший слушатель, — сказала я, поглаживая её по спинке.

Возможно, разговоры с кошкой — это ранний признак приближающегося маразма, но мне было все равно. Я больше ни с кем не могла поговорить о своих странных способностях. Конечно, люди на работе мельком видели мою неестественную силу, но они не знали и половины всего, даже Валери. И я все равно не могла никому рассказать. Как только я это сделаю, Легион Ангелов, божественная рука правосудия, ворвется и заберет меня, чтобы исследовать, мучить и пытать меня, пока они не выяснят, что я такое. Все боялись Легиона, и по хорошим причинам. Все они без исключения были жестокими убийцами.

Выбросив из головы мысли о Легионе, я подняла ложку, чтобы встретиться лицом к лицу с собственным ужином. Но я не была голодна. Я чувствовала, как усталость подкрадывается ко мне с края сознания, готовясь нанести удар. Я упрямо пыталась сдержать её, даже зная, что это безнадежно. В этом сражении я победить не могла. Было нечто магическое в этой волне утомления — нечто темное. Между одним моментом и следующим мои веки нырнули в черноту. А когда я вновь открыла глаза, то очутилась в чудесном и ужасном мире.

Я стояла в роще из глубоких деревьев, каждое из которых роняло листву из чистого серебра. Моя рабочая одежда сменилась на трико с мерцающей шифоновой юбкой и пару блестящих фальшивых крылышек, приделанных к моей спине. Мои ноги были обуты в серебристые лодочки с бледно-голубыми ленточками, которые, перекрещиваясь, поднимались до самых колен, где заканчивались большими вычурными бантами.

Раздался тихий звон крохотных колокольчиков, и из-за деревьев вышла другая женщина. Она была одета точно так же, как я, только её ленты были розовыми, а не голубыми. Я её не узнала, значит, она была новенькой в моем кошмаре.

— Где я? — спросила она, сконфуженно оглядываясь по сторонам. Её взгляд опустился на её трико. — И почему я одета как балерина?

Глухие удары и звон ударных инструментов грохотали где-то вдалеке — прекрасный, яростный и несомненно магический звук. Как песня сирены, они призывали меня к себе. Влечение было почти неудержимым, взывало ко мне на глубинном примитивном уровне, который сливался с песней моей души. Я хотела сопротивляться, правда, хотела. Но в этом не было смысла. Что бы я ни делала в этом повторяющемся кошмаре, я заканчивала в той же самой ужасной Яме.

Женщина уже следовала за песней, её страх сливался с чистым изумлением, когда серебряные деревья уступили место сначала золотым кронам, а потом и деревьям, усыпанным сияющими бриллиантами. В сравнении с другими кошмарами этот определенно был красивым.

— Как тебя зовут? — спросила я, шагая рядом с ней.

— Ферн.

— Ладно, Ферн. Мне надо, чтобы ты очень внимательно меня послушала, — я не отводила взгляда от тропинки перед нами. Деревья редели. Мы почти на месте. — Ты не можешь убежать, что бы ни произошло.

— Зачем? — её голос звучал чуть громче шепота. — Что произойдет?

Теперь я видела других женщин, выходящих из леса — в общей сложности нас было двенадцать, каждая одета в танцевальное трико. Времени почти не оставалось.

— Просто пообещай, что не станешь убегать.

— Хорошо, — прохрипела она.

Все мы вышли из леса на полянку. Огромный шатер, украшенный сияющими цветами и нитями блестящих драгоценных камней, возвышался над травянистым лугом. Он тоже был прекрасен. Но от того, что скрывалось за его стенами, к горлу подступала тошнота. Там мне и одиннадцати другим женщинам каждую ночь приходилось сражаться за наши жизни.

— Поспешите, ангелы, — сказал мужчина, стоящий перед павильоном.

Ангелы — так они нас называли. Двенадцать танцующих ангелов. Каждую ночь они наряжали нас в хорошенькие костюмчики и заставляли сражаться за выживание. Те, кто справлялся, возвращались другой ночью, чтобы сражаться снова. Вот вам и высокая награда.

— Поторопитесь, — сказал мужчина. Его череп был выбрит, он носил крошечный жилет, оголявший обнаженную грудь. Его штаны были свободными и струящимися, ноги оставались босыми. В руке он держал огромную палку.

Я бросила на эту палку сердитый взгляд и быстро вошла в шатер, чтобы пройти на арену. За песочной ямой, где стояли мы, дюжины зрителей заполонили ряды, смеясь и пируя в ожидании начала кровавой битвы.

Ещё двое мужчин с бритыми головами стояли возле двери. Они загнали нас в крошечную стеклянную коробку сбоку Ямы. Протяжный и пронзительный трубный рев пронзил болтовню толпы. Дверь на другом конце шатра открылась, и в Яму ворвался вампир. Вокруг меня Ферн и пятеро других закричали. Остальные же — те, кто уже переживал этот кошмар — всего лишь наблюдали за вампиром настороженным каменным взглядом.

— Ты, — сказал один из лысых мужчин, указывая на светловолосую женщину с косичками. — Ты отправляешься в Яму.

Блондинка вцепилась в палаточный шест так, будто от него зависела её жизнь.

— Я не стану просить дважды, — сказал мужчина, и в его палке пробудилась синяя молния.

Она перевела взгляд с синей молнии на холодный взгляд глаз мужчины. Это был взгляд хладнокровного убийцы, для которого человеческая жизнь не имела ценности. Мужчина был абсолютно готов убить любую из нас, и у него не будет из-за этого бессонницы. Я видела, как он проделывал это ранее.

Женщина, должно быть, тоже распознала это злобное сияние в его глазах. Она отцепилась от палаточной опоры и шаткими шагами вышла из стеклянной коробки. Как только за ней захлопнулась дверь, вампир вскинул голову. Серебристо-голубое свечение жажды вспыхнуло в его глазах, и он облизнул губы, медленно и томно, как будто сообщая, как именно он собирался её убить. Она бросила на вампира один взгляд, а потом развернулась и побежала.

Она убежала недалеко.

Один из охранников выпрыгнул на её пути и ударил концом палки ей в живот. Синяя молния вырвалась на свободу при соприкосновении, обхватывая её живот. Женщина на мгновение замерла, а потом рухнула на песочный пол. Дрожа и конвульсивно содрогаясь, она пыталась встать, но оказалась слишком медлительной. Вампир уже очутился рядом. Вопреки его невысказанному обещанию, её конец был быстрым и кровавым.

— О боги, — пробормотала рядом со мной Ферн, раскачиваясь вперёд-назад на пятках и крепко обнимая себя руками.

Больше никто не убегал. Из шести новеньких женщин только двое пережили Яму. Ферн не входила в их число. После этого три моих подруги-гладиаторши сражались с ведьмой, одна боролась с сиреной, а другая — с магом-стихийником.

А потом пришла моя очередь. Это была моя девятая ночь здесь, моя девятая битва. Я уже сражалась с вампиром, ведьмой, сиреной — и всеми остальными сверхъестественными существами. Этой ночью я встречалась лицом к лицу с телепатом. Драться с тем, кто может читать твои мысли и предсказывать каждый твой шаг, непросто, но все это ничто в сравнении с потоком ментального шума, которым она атаковала мой разум всю чертову битву.

То ли благодаря удаче, то ли попросту благодаря моим исключительным способностям, я выжила. Когда мой оппонент рухнул передо мной, Яма поблекла во всплеске магии, сменившись величественным залом, оформленным для королевского бала. Буфетные столы гнулись от еды, цветочные композиции появились прямо из воздуха. Аудитория и охранники исчезли, их место заняли официанты и музыканты. Оркестр начал играть вальс, и принцы, одетые в яркие костюмы с лентами, поклонились нам, пятерым выжившим. Мы приняли их протянутые руки, позволяя им отвести нас на танцевальную площадку.

Мы кружились, вращались и поворачивались, наши трико превратились в длинные бальные платья. Сладкий пряный аромат клубился в воздухе, наполняя меня эйфорией, не уступавшей недавнему страху. Мои ноги сделались невесомыми, сердце воспарило. Я чувствовала, как магия этого места льется в меня потоком, делая меня сильнее. Каждую ночь мои силы росли, не только здесь, но и в реальном мире. Я превращалась в нечто иное, нечто большее.

Мой принц закружил меня, а когда я вернулась к нему, на его месте стоял новый партнер. Он был одет как остальные принцы — и все же иначе. Все принцы выглядели одинаково, как будто их можно поменять местами и не заметить разницы. Но этот мужчина обладал собственной аурой. Его синие глаза светились умом, которого недоставало принцам. И ещё бледный шрам, пересекавший одну сторону его лица — изъян, который отсутствовал на идеальных лицах принцев.

— Могу я получить этот танец? — спросил он низким темным голосом. Сексуальным как сам ад.

— Конечно, — пробормотала я.

Он взял меня за руку и повел нас в повороте.

— Я Леон.

— Никс.

— Так приятно познакомиться с тобой, Никс, — мое имя скользило на его языке как мед. Его глаза пылали почти ослепляющей интенсивностью. Его рука погладила мою краснеющую щеку. — Такая красивая.

— Я… я никогда не встречала тебя здесь раньше.

— Никто раньше не добирался до девятого уровня. Услышав о твоих триумфах, я должен был прийти и увидеть воочию. И ты столь же изумительна, как они рассказывали мне.

— Что это за место?

— Я его создал.

— Зачем?

— Я искал кого-то особенного, — он поднес мою руку к его губам. — Тебя.

Моя кожа завибрировала, я прислонилась ближе к нему.

— Я так долго тебя искал, Никс.

Его слова опьяняли, прикосновения воспламеняли, пробуждая меня от пятилетнего забытья. Образы его — и нас вместе — пронеслись в моей голове.

— Я тебя знаю? — спросила я у него.

Он поцеловал меня в щеку.

— Пока нет. Ты не готова.

— Не готова к чему?

— Сначала нужно разблокировать твою магию.

— Какую магию? Что я такое? Какого черта здесь происходит? — потребовала я.

— Ещё одна ночь, и тогда я все объясню.

— Как насчет того, чтобы объяснить мне прямо сейчас? — в голове прояснялось, сила воли обрубала ту дымку, которая пыталась сделать меня счастливой и успокоенной. — Какую игру ты ведешь? Зачем тебе убивать всех этих женщин?

— Это всего лишь сон. На самом деле они не мертвы, — сказал он, поворачиваясь, чтобы уйти.

— Но зачем ты приводишь нас сюда?

Он обернулся через плечо.

— Дело никогда не сводилось к ним, Никс. Это всегда было из-за тебя.

Я понятия не имела, что это должно было значить, но прежде чем я успела сказать ему прекратить говорить загадками, Леон растворился в воздухе.

Глава 3

Следующим утром я проснулась усталой и раздражительной. Плеснув водой в лицо перед зеркалом в ванной, я заметила синяк, расцветающий на подбородке. Он находился как раз в том месте, где телепат нанесла тяжелый удар во время нашей схватки. Если в мире снов мы действительно были в безопасности, как заявлял Леон, то почему у меня синяк? И за последние девять ночей это был не первый мой синяк или царапина из Ямы, хотя мои раны всегда исцелялись за утро. Их быстрое исчезновение было почти таким же странным, как и то, откуда они возникали.

У меня было недоброе предчувствие, что назревает нечто злобное — и это имеет отношение к моему прошлому. Возможно, высокомерно было считать, что все дело во мне, но разве не это сказал Леон?

Я ещё раз взглянула в зеркало. Боги, я выглядела ужасно. Вдобавок к этому жирному синяку, расползавшемуся по челюсти и спускавшемуся к шее, мои глаза были красными и опухшими, что только подчеркивалось темными кругами. Мне правда стоило вздремнуть. Я подумывала взять на работе отгул по болезни, но какой смысл? Всякий раз, ложась спать, я просыпалась ещё более утомленной, чем ложилась. Так что я постаралась по максимуму замаскировать безобразие на лице и направилась в участок.

Возле кофемашины стояла корзинка с кексами. Я взяла черничный и жевала его, пока ждала приготовления кофе. По правде говоря, я была не очень-то голодна, но нужно было что-нибудь съесть. Моему телу нужна пища для сражений, а именно этим я буду заниматься, как только усну сегодня — нравится мне это или нет.

— Засиделась вчера? — спросила Валери, когда я уселась за свой стол.

Она и понятия не имела. Но я не могла рассказать ей о том, куда отправлялась, как только закрывала глаза вечером. Такое признание было билетиком в один конец в комнату с мягкими стенами — или ещё хуже, в допросную комнату Легиона Ангелов.

— Я не очень хорошо сплю, — уклончиво ответила я.

— Тебе стоит попробовать Мед, — сказала она. — Это новый напиток от ведьмовского ковена Полуночи. Один глоток, и ты в полной отключке.

Засыпание не было проблемой. Проблема в том, что происходило после.

— Спасибо, — все равно сказала я. — Возможно, попробую.

Дверь распахнулась настежь, и наша коллега Мелани влетела в комнату, её подавленные глаза выглядели опухшими и красными. Мы с Валери тут же встали, подходя к ней.

— Умерла, — прорыдала Мелани, её грудь сотрясалась. — Она… умерла.

— Кто? — спросила я, когда Валери приобняла Мелани.

— Моя сестра. Я нашла её в постели. Мертвой, — слово сорвалось с её губ, и за ним тут же последовал поток слезных рыданий.

Валери вызвала Лиама по телефону. Мгновение спустя дверь кабинета детектива открылась, и он поспешил к нам.

— Пожалуйста, — сказала Мелани, вцепившись в воротник моей блузки. — Вы должны мне помочь. Мою сестру убили.

— Откуда ты знаешь? — спросила я.

— Потому что я видела, как она умирает.

Мелани была телепатом. Некоторые называли их призраками. Они не просто читали мысли. Они также могли связываться с разумом людей, которых они любили, видеть происходящее их глазами, даже находясь очень далеко. Если она на своей шкуре пережила смерть сестры, неудивительно, что её разум не выдерживал. Для неё, должно быть, все ощущалось так, будто она сама умирает.

— Мелани, — сказал Лиам, бережно опуская ладонь на её руку.

Но Мелани меня не отпускала. Она вцепилась в меня так, будто тонула.

— Ты знаешь, — она сверлила меня взглядом, глазами умоляя подтвердить, что она не выжила из ума. — Смотри, — она отпустила одну руку, нырнув в карман. Она вытащила фотографию, буквально ткнув ею в мое лицо. — Моя сестра.

Ферн, женщина, которую я прошлой ночью встретила в серебристой роще, смотрела на меня с этой фотографии. Живот скрутило тугим узлом.

— Вампир разорвал мою сестру на куски! — в ужасе взвизгнула Мелани. — Там всюду была кровь!

— Позволь мне проводить тебя в мой офис, — сказал Лиам успокаивающим тоном.

Мелани посмотрела мне в глаза и нахмурилась.

— Я не сошла с ума, — она подавилась последним словом. — Я знаю, что видела.

— Уверен, так и есть.

— Нет, ты думаешь, что я выжила из ума, и тебе нужно вызвать штатного психолога, как только ты запихнешь меня куда-нибудь, где я не смогу устроить сцену.

Дружелюбная улыбка детектива померкла, глаза виновато потупились.

— Моя сестра была убита, — сказала Мелани, и её губы гудели от низкого рыка. — Так что я собираюсь устраивать столько сцен, сколько потребуется, чтобы вы перестали беспокоиться о моем сумасшествии и начали искать её убийцу!

— Дальше мы сами, детектив.

Я подняла взгляд и увидела двух женщин и одного мужчину, широким шагом входивших в двери. Все они были одеты в черные кожаные костюмы, за спинами каждого висело по мечу. Они двигались с господствующей уверенностью, как будто как только они вошли в комнату, все в ней стало принадлежать им. Они были правы. Я стояла там, застыв на месте и глазея на трех солдат Легиона Ангелов. Рядом со мной Валери уронила челюсть от изумления.

Женщина впереди, на груди которой был приколот маленький платиновый значок в виде цветка, поманила к себе Мелани. Как будто охваченная трансом, наша коллега подчинилась зову солдата.

— Легион ценит ваше сотрудничество, — сказала значок с цветочком, а потом они развернулись и ушли, Мелани последовала за ними.

В участке воцарилась тишина. Никто ничего не говорил. Никто даже не двигался. Мы едва дышали.

— Вау, — наконец-то ахнула Валери. — Легион Ангелов. Здесь.

— Это не к добру, — проницательно заметил Лиам. — Легион не приходит из-за пустяков. Чего бы они ни хотели от Мелани, для неё это добром не кончится.

Нет, не кончится. Если они узнали, что Мелани — телепат, то заставят её служить богам. А если они узнают о царстве снов, то у меня большие проблемы. Леон сказал, что это царство снов создано исключительно для меня, и у меня не оставалось ни капли сомнений, что Легион любыми средствами выяснит, зачем это было сделано, даже если понадобится меня пытать.

Глава 4

Когда этой ночью я вошла в Яму в моих снах, Леон ждал меня. Мое удивление от встречи с ним едва не пересилило мою злость.

— Лжец, — прорычала я, когда наши мечи ударились друг о друга.

Десять ночей назад я обнаружила, что на самом деле могу драться мечом. Все менее и менее вероятным казалось, что в прошлой жизни я была кем-то невинным вроде механика. Напротив, мое тело выполняло все движения в сражении с безжалостной эффективностью, как будто я была создана исключительно для этого. Эта мысль беспокоила не меньше самого кошмара.

— Когда это я солгал тебе, Никс? — спросил он с легкой улыбкой, парируя мои удары.

— Ты сказал, что это всего лишь сон, что ничто из происходящего здесь не переносится в реальный мир, — в моем теле пульсировала злость, подогревая мои атаки. — Этим утром сестра одной из твоих жертв сказала, что Ферн мертва.

— Этого не должно было произойти. Мы допустили ошибку.

— Объяснись, — проскрежетала я сквозь стиснутые зубы.

— Девушка была телепатом, — сказал он. — Мы этого не заметили.

— Какое отношение её магия имеет ко всему этому?

— Большое. Телепаты переживают мир сновидений иначе, чем все остальные. В отличие от других, телепат помнит все, что здесь происходит. Её реальная половина и половина во снах связаны.

— Поэтому когда она умерла здесь… — начала я.

— Она умерла в реальном мире, — закончил он. — Никс, ты должна мне поверить. Я никогда не желал её смерти.

— Каждое утро на протяжении последних девяти дней я просыпалась с синяками и царапинами. Хочешь сказать, я тоже телепат?

— Нет, ты нечто большее, — уклонился он.

— Что я такое?

— Единственная в своем роде.

— Я устала от твоих игр, — вспылила я. — Ты лжец и убийца.

Он содрогнулся от моего обвинения — или, возможно, это была реакция на мой меч, полоснувший его по плечу. Рана была легкой и мгновенно исцелилась, как только он провел по ней пальцем.

— Что ты такое? — потребовала я, вновь нанося удар.

— Ты знаешь, что я такое.

— Монстр. Ты приводишь нас сюда каждой ночью. Ты заставляешь нас сражаться ради своего увеселения. Смерть Ферн не была первой, не так ли?

— Все, что я делал, я сделал ради тебя, Никс. Ради нас.

— О чем ты говоришь, черт тебя подери? Я даже не знаю тебя.

— Знала, — сказал он. — И как только я освобожу твой разум, ты вновь меня узнаешь.

Он вскинул руку, высвобождая телекинетический удар, который жёстко впечатался в моё тело, посылая меня в полет через всю Яму. Моя спина врезалась в стеклянную стену, вышибая из легких воздух. Я рухнула на пол, перед глазами затанцевали черные точки. Голова кружилась, а кости протестующе заскрипели, когда я встала.

— Возможно, я не хочу узнавать того, кто пытается меня убить, — сказала я.

— Я пытаюсь освободить тебя от проклятья, лежащего на тебе.

Он метнулся вперед, быстрый как молния. Моя рука взлетела в воздух, сбивая его кулак, потом я вновь замахнулась, нанося удар ему в голову. Когда моя кожа соприкоснулась с его кожей, смутный поток перепутанных воспоминаний охватил меня. Я заморгала, глядя на мужчину перед собой. Я знала его. Каким-то образом.

— Ты начинаешь вспоминать, — сказал он. Его губ коснулась улыбка, а в моем разуме мелькнуло изображение нас, целующихся. — Ещё немного.

Я покачала головой, стараясь сосредоточиться. Когда помутившееся зрение прояснилось, Яма исчезла. Леон и я стояли посреди зала, купающегося в цветах и магии. Я была одета в красное платье-танго с открытой спиной, облегавшее мои изгибы; он был одет в черный костюм, который льнул к его телу как жидкая тьма. Нотка тех знакомых сладких пряностей повисла в воздухе, электризуя мои чувства. Рука Леона сомкнулась на моей, и он закружил меня в резком повороте. Бодрое стаккато танго зазвучало в исполнении оркестра.

Леон опустил меня в наклоне.

— Мы танцевали так и ранее, любовь моя, — произнес он тихим шепотом, вибрировавшим на моей коже.

Он вновь поднял меня, ведя по танцевальной площадке. Музыка и магия взрывались в моей голове как маленькие фейерверки, каждый удар сердца услаждал мои ощущения. Впервые за пять лет я чувствовала себя проснувшейся. Живой. Я всего лишь проживала жизненные перипетии, существуя, но на самом деле не жила. Чего-то все время не хватало.

— Вспомни, Никс. Вспомни нас, — сказал он, проводя рукой по моему боку и вверх по руке. Его ладонь сжала мою, отправляя меня в резкий разворот. — Вспомни, кто ты, — его слова упали на мои губы.

В мыслях я видела, как мы тренируемся вместе, как сражаемся вместе. Я повалила его на пол. Как только я наклонилась, чтобы помочь ему подняться, его рука взлетела вверх, пальцы сомкнулись на моем запястье. Я не успела пошевелиться, как он впечатал меня в пол. Он пришпилил мои руки своими, поймал мои ноги коленями. Его рот жестко и жарко завладел моими губами, опустошая меня с ненасытностью оголодавшего мужчины.

А потом он просто ушел, как будто его оторвали от меня. Темная тень возвышалась над ним, ярость бурлила в них обоих подобно огненному шторму. Фигура в тени повернулась, чтобы посмотреть на меня.

Но прежде чем я увидела лицо, меня выдернуло из воспоминания. Толчок заставил меня оступиться, лодыжки подвернулись. Леон поймал меня, не дав упасть.

— Ты почти там, — сказал он, лаская ладонью мою щеку. — Ещё немного, и ты вспомнишь, — его глаза метнулись к какой-то точке за моим плечом. — Одну секунду, любовь моя, — он прижался своим лбом к моему, голос сделался тише. — Я сейчас вернусь.

Затем он повернулся и подошел к одному из принцев, стоявшему на краю танцевальной площадки. Я косилась украдкой, впервые замечая, что эти принцы до ужаса походили на лысых охранников из Ямы — просто одеты лучше и с длинной гривой волос. Магия в воздухе окутывала мой разум, творя заклинание, от которого крайне тяжело было мыслить ясно. Я была… пьяна. Наверное, так и было. Я никогда раньше не пьянела, но в магии этого места было нечто одурманивающее. Ощущалось это так хорошо, что мне было почти все равно. Возле буфетных столиков Леон с принцем о чем-то быстро говорили. Фрагменты их разговора шепотом доносились до моих ушей. Как будто мои органы чувств пробудились после долгого забытья.

— … пересек периметр.

— Кто?

— Легион… у нас мало… хозяин хочет… если вы её заполучили?

— Скоро.

Дымка в моем разуме рассеялась, и меня пронзило внезапное желание убраться отсюда к чертям. Если бы только в этом кошмаре существовал черный ход.

— Могу я потанцевать с вами?

Я резко развернулась, увидев мужчину, кланяющегося мне. Он был одет в точности как другие принцы — в костюм из красочной ткани, с лентой на шее и короной в светлых локонах — но он не походил на остальных. Вовсе нет. Он не вписывался. Было в нем нечто иное.

— Ты не натуральный блондин, — сказала я.

— Нет, — его темные глаза сверкнули, пылая свирепостью, которая должна была бы меня напугать.

Вместо этого я нашла её успокаивающей. К слову о безумии. Я начала истерично хохотать.

— Никс, — сказал он, ловя меня за руку. Его кожа обжигала мою, как будто он страдал от сильной лихорадки или скрывал в себе вулкан. — Ты можешь с этим бороться.

Я удивленно моргнула.

— Бороться с чем?

— Окутывающая это место магия сильна, но ты сильнее.

Я моргнула и на мгновение увидела совершенно другую комнату: созданную темной магией, где красивые принцы на самом деле являлись дьявольскими созданиями, сотканными из теней. Но когда я моргнула ещё раз, комната стала прежней.

— Что это было? — спросила я. Остаточный запах серы все ещё обжигал мой нос. — Где я?

— В царстве кошмаров.

Теперь это правда.

— Кто ты?

— Ронан.

— Нам нужно выбираться отсюда, Ронан, — сказала я.

Сильная сексуальная улыбка изогнула его губы.

— Воистину.

Мы пересекли танцевальную площадку, зигзагами лавируя между танцующими парами. Добравшись до края комнаты, мы выскользнули в дверь.

— Ты из Легиона, не так ли? — спросила я, когда мы вошли в бриллиантовую рощицу. — Ты ангел.

— Не совсем.

— Тогда что… — осознание ударило по мне как столкновение с каменной стеной. — Бог. Ты бог.

Он склонил голову.

— Да, — светлость исчезла из его волос, сменившись прядями чернее моих. Его царственный наряд растаял, открывая боевое одеяние из облегающей кожи. — Ронан, бог божественных армий.

Это значило, что Легион Ангелов принадлежал ему. Я проходила через царство кошмаров с самым свирепым из всех богов. Это действительно должно было меня напугать, но все это казалось таким нормальным, будто мы проделывали это миллион раз.

Я посмотрела на него, пытаясь вспомнить его лицо.

— Мы встречались раньше?

— Да, мы познакомились больше двух сотен лет назад.

Двух сотен лет? Я думала, что потеряла пару десятков лет воспоминаний, а не столетий.

— Я не выгляжу на двести лет, — сказала я.

Его глаза скользнули по мне.

— Нет, — его губы скривились от веселья. — Не выглядишь.

— Где я была все эти годы? И почему я не помню ничего о том, кем была?

— Ты попалась в ловушку темного проклятья. Оно держало тебя в заточении почти два столетия.

— Что я такое?

— Ты единственная в своем роде, Никс, — сказал он, эхом повторяя слова Леона. — Ты дочь бога и смертного. Полубог, урожденный ангел.

Ронан замедлил шаг. Его руки сомкнулись на моих плечах, он развернул меня лицом к себе. Когда его руки скользнули по моему позвоночнику, волна силы прокатилась по моей коже. Жидкий огонь пронзил все тело, распаляя мою магию. Белые с золотом крылья вырвались из моей спины.

— Ты была моим Первым Ангелом, лидером Легиона Ангелов, — сказал Ронан, кончиками пальцев мягко поглаживая мои крылья.

Каждое нервное окончание в моем теле пробудилось от его прикосновения.

— А потом ты исчезла, поглощенная темным заклинанием, — его рука погладила мою щеку. — Я думал, что никогда больше тебя не увижу. Я боялся… — Ронан вздохнул, убирая руки и оставляя мое тело мерзнуть.

— Что-то произошло между нами. Я была не просто твоим Первым Ангелом, не так ли?

— Все сложно, — Ронан отступил назад, разделяя нас ещё большим расстоянием, как будто прикосновение ко мне вызывало повторный срыв. — Я вытащу тебя отсюда, Никс. Я тебе обещаю. Я не оставлю тебя. Только не снова.

Ещё одна вспышка сокрушила меня — я падала в бездну. Надо мной, на горном хребте стоял Ронан, сражавшийся с пятью ангелами, окружившими его.

Не ангелами, осознала я. Темными ангелами. Ангелами ада.

Леон был одним из них, его крылья были такими же синими, как его глаза. Он прыгнул мимо Ронана, агония отразилась на его лице. Леон нырнул через край хребта, устремляясь за мной, но бездна поглотила меня. Полыхнула магия, и он исчез. Все исчезло. Я осталась одна, пойманная в глубинах тьмы.

Я покачала головой, отбрасывая воспоминания. Мои руки дрожали, я посмотрела Ронану в глаза.

— Ты начинаешь вспоминать, — он выглядел так, будто одновременно счастлив и расстроен из-за этого. — Идем. Я чувствую неподалеку выход.

Мы пробежали сквозь рощу бриллиантовых деревьев, миновали золотые, и наконец серебряные деревья. Каждый раз, когда моя нога касалась земли, меня ударяло новым воспоминанием. Я видела, как знакомлюсь с Ронаном. Он обучал меня, делая из меня воина, которым я стала. Он использовал магию во мне, этот идеальный баланс крови божества и простого смертного, чтобы выяснить, как дать магию смертным. Вот как боги даровали человечеству сверхъестественные дары. Вот как зародился Легион Ангелов.

Миновали годы, такие долгие годы. Так много почти-поцелуев и не озвученных заявлений. Я видела любовь в его глазах, но согнувшись под давлением других богов, Ронан отвернулся от меня.

Молоток воспоминаний ударил по мне вновь. Я увидела, как нахожу утешение с другим ангелом. С Леоном. Мы были любовниками — пока Ронан не напал на него в ревностной ярости, избив его почти до смерти. Леон отрекся от богов, перейдя на сторону демонов. Он стал их первым темным ангелом, его тело обрело новую силу — силу ада.

И вот как мы с Ронаном оказались на том горном хребте, сражаясь с Леоном и темными ангелами в последний день моей прежней жизни — день, когда я спрыгнула в бездну, чтобы остановить демоническое заклятье прежде, чем оно поглотит Землю. И когда закончилось это последнее воспоминание, все в моем разуме встало на место. Эти туманные видения сверхъестественных существ, избивающих меня до крови, случились не в переулке в Портленде. Это случилось двести лет назад в битве, предрешившей судьбу Земли.

Магия ударила по бриллиантовой рощице подобно молнии, и внезапно Леон появился перед нами, преграждая нам путь.

— Никс, — он протянул руку.

Я сделала шаг назад.

Взгляд Леона метнулся от Ронана ко мне.

— Ты помнишь.

— Я помню все.

— Тогда ты помнишь, что он сделал с тобой, — сказал Леон, сверля взглядом бога рядом со мной.

— Помню, — сказала я. Боль разбитого сердца ощущалась так свежо, как и в тот день, когда Ронан отвернулся от меня. По щеке скользнула слеза, и я тут же смахнула её. Запихнуть десятилетия воспоминаний в одну вспышку, длившуюся тридцать одну секунду — верная дорога к эмоциональной перегрузке.

— Никс, — сказал Ронан, опуская ладонь на мою руку.

Я содрогнулась, отстраняясь от него и от боли, которую он мне причинил.

— Он разбил тебе сердце, — сказал Леон. — Он играл с тобой, как делают все боги, играл с твоими эмоциями. А потом он отшвырнул тебя в сторону.

Слезы катились по моим щекам. Я вытерла их. Я ангел божественной армии. Я не плачу.

— Это не то, что произошло, Никс, — сказал Ронан.

Но я не могла отделаться от воспоминания о том, как он разворачивается и уходит от меня — как он говорит мне, что мы не можем быть вместе, ни сейчас, ни когда-либо ещё.

— Я… боялся, — признался Ронан, и его слова сочились мукой. — Другие боги сказали мне, что наша связь неправильна, неестественна. Что мы, боги, не смешиваем свою кровь с человеческой. Больше никогда после того случая. И я согласился с ними. Я последовал правилам. Я проигнорировал свое сердце. И мы оба страдали из-за этого, — он выписывал маленькие круги на моей руке, голос звучал мягче и нежнее, чем я когда-либо слышала от него. — Прости меня, Никс. Я любил тебя тогда. И все ещё люблю.

Я заморгала, избавляясь от пощипывания в глазах.

— Я не знаю, могу ли простить тебя, Ронан, — мой голос дрогнул, дыхание с трудом вырывалось из сдавленного горла. — Пока нет, — я коснулась его лица.

Ронан накрыл мою ладонь своей рукой.

— Дай мне шанс загладить вину.

— Тебе нет до неё дела, — выплюнул Леон. — Ты выбросил её как мусор, заставил её пожертвовать собой, чтобы тебе не пришлось этого делать самому. Ты трус, Ронан.

— Нет, — сказала я, переживая всплеск эмоций, который испытала в тот день двести лет назад. — Это был мой выбор. И я отказалась позволить Ронану умереть. Так что я прыгнула.

На лице Леона отразился шок.

— Как ты могла пожертвовать собой ради него? Как ты могла сделать это после того, как он с тобой обращался?

— Потому что даже после всего этого я все ещё его люблю.

Темные глаза Ронана просияли чистым счастьем. Я никогда раньше не видела такого выражения на лице бога, тем более на лице бога божественных армий. Я не ожидала, что в ближайшее время увижу такое ещё раз, так что упивалась моментом, пока он длился.

— Это проклятье предназначалось для Ронана, — сказал Леон. — Он должен был броситься в черное облако и пожертвовать собой. Он должен быть исчезнуть в бездне, которая лишила бы его магии и воспоминаний. Он, а не ты, Никс.

— События не всегда развиваются так, как мы того ожидаем, — сказала я ему с печальной улыбкой.

Я чувствовала боль Леона, переплетающуюся с его любовью ко мне. Он любил меня так сильно, что готов был пожертвовать Землей, лишь бы заполучить меня.

— Я искал тебя, Никс, — тихо сказал Леон. — Я не мог найти тебя, но знал, что ты жива. Я никогда не отказывался от тебя. Последние две сотни лет я искал тебя, прочесывая Землю.

— Крадя женщин в их снах?

— Это был единственный способ. Никакое другое заклинание не могло тебя найти. Так что я выслеживал каждую женщину с заблокированной магией и подвергал их всех испытаниям. Каждое сверхъестественное существо, которое ты победила, раскрывало одну из дремлющих в тебе сил. Я знал, что если ты пробудишь их все, то освободишь свою магию и воспоминания из-под блока, который на тебе поставило проклятье.

— Скольких женщин ты пытал всего лишь ради того, чтобы найти меня?

— Они не помнили, что произошло.

— За исключением тех, кто помнил. За исключением тех, кто умер, — сказала я.

— Я сделал все это для тебя, — он шагнул вперед.

— Это не оправдывает ничего, — сказала я ему.

— За свое время в Легионе мы делали вещи похуже.

— Мы делали их во благо человечества, — сказала я. — По крайней мере, так делала я.

— Идем со мной, — взмолился он.

Я печально покачала головой.

— Мне жаль, Леон. Ты зашел слишком далеко, и тогда, и сейчас.

Я схватила Ронана за руку. Магия взбурлила вокруг нас, пронизывая тьму, обнажая проход в тканях реальности. Выход. Он выглядел как водопад, сотворенный из чистого света.

Леон метнулся к нам, но наша совместная светлая магия была слишком сильна, даже в этом царстве кошмаров. Коснувшись нашего нимба, он отлетел назад, не сумев дотронуться до нас. Водопад света пролился вниз, каскадом омывая меня и Ронана, вытаскивая нас из этого кошмара. Прекрасная иллюзия вокруг нас разлетелась на осколки. Вспыхнула магия, и мы приземлились в моей гостиной. Руки Ронана сомкнулись вокруг меня в защитном жесте, укрывая меня как щитом, когда мы ударились о пол. Я попыталась встать, но его хватка не ослабла.

— Я не отпущу тебя, Никс, — сказал он, его слова мягкими крыльями бабочки целовали мое ухо. — Больше никогда не отпущу.

Глава 5

Мой офис в штаб-квартире Легиона в Лос-Анджелесе за две сотни лет мало изменился. Ронан в моё отсутствие не нашел замены; он всего лишь назначал череду временных руководителей. Думаю, в глубине души он никогда не отчаивался найти меня. А это романтичнее всех цветов и шоколада в мире.

Мой офис был завален и цветами, и шоколадом тоже. Сотни и сотни бутонов трех дюжин разновидностей, трех дюжин различных цветов стояли на каждой свободной поверхности в просторной комнате. Ящики, полные коробок с шоколадом, выстроились вдоль стен. Этих сладостей хватило бы, чтобы прокормить меня лет на десять. Когда бог делает что-то, он никогда не делает это вполсилы. Это касалось и ведения войны, и актов покаяния.

Улыбаясь про себя, я повернулась и выглянула из окон, занимавших пространство от пола до потолка. Штаб-квартира Легиона оставалась самым высоким зданием в Лос-Анджелесе. Город внизу выглядел таким изумительным, огни Магитека вспыхивали во всех направлениях по мере того, как солнце опускалось за океан. Даже сквозь стеклянное окно я чувствовала соль в воздухе. Она танцевала на моем языке — легкое пощипывание, услаждавшее мои недавно пробудившиеся органы чувств.

Солдаты Легиона удивились, когда этим утром я ворвалась в здание в униформе из черной кожи и с бело-золотыми крыльями, расправленными за спиной. Я прошагала по коридору так, будто мне принадлежало все это место, моя кошечка Сумерки горделиво вышагивала рядом. Первое появление в сверхъестественном мире решало все, а в случае с Легионом Ангелов его значимость утраивалась. Я считалась мертвой две сотни лет, так что я должна была продемонстрировать им, что я сильна как никогда. Так что я проделала свое шествие и наблюдала, как они пьянеют от моих чар. Восхищение отражалось на их лицах — восхищение с капелькой ужаса. В свое время я была жестким лидером. Мне приходилось им быть.

Я коснулась стеклянного окна, мечтая коснуться самого города. От запаха горелой корицы и стали закололо в носу, а потом магия прогремела так, будто в моем офисе взорвалась бомба. Я повернулась и обнаружила Ронана, стоявшего у моего стола. От него поднимался серебристый дымок.

— Я вижу, твои манеры не улучшились за последние двести лет, — прокомментировала я, складывая руки на груди. — Все так же являешься незваным гостем, устраивая большое шоу своей показной магией. Совсем как бог.

— Потому что я и есть бог, — Ронан пожал массивными плечами, и кожа его боевого одеяния аппетитно заскрипела. Он посмотрел на Сумерки, которая дремала на одном из ящиков с шоколадом.

— Ты оставила кошку.

— Думаю, так я выгляжу более дружелюбной.

Боги не фыркают, но я видела, что Ронан едва не поддался искушению нарушить это правило. Его взгляд переключился с моей кошки на мои крылья.

— Ты расправила крылья.

Я могла бы убрать их, если бы захотела, но слишком много времени провела без них. Они были частью меня, и я ужасно по ним скучала. Пять лет я провела с ощущением, будто в моей жизни чего-то не хватает, и даже не понимала, чего именно. Мне не хватало моих крыльев, моей магии и… да, даже заносчивого бога, стоящего передо мной.

— Твои крылья прекрасны, — сказал Ронан, делая шаг вперёд. Его движения были гладкими как шелк и быстрыми как молния. Его пальцы погладили мои перья, и теплое покалывание расходилось от каждого места, которого он коснулся.

Я вздохнула, стараясь сохранить трезвое мышление.

— Как ты нашел меня в том мире снов?

— Легион много лет отслеживал странный феномен: телепаты умирали во сне. Случаи были редкими, смерти случались всего лишь раз в несколько десятилетий, но ведь и сами телепаты встречались редко. Мы думали, что кто-то нашел заклинание, чтобы вычислить их и убить во сне, но мы не могли выяснить, как. И мы не знали, почему они всегда были женщинами — пока два дня назад Легион не допросил телепата, который видел, как её сестра умерла во сне.

— Мелани, сестра Ферн.

— Да. Она описала, что видела женщину, выглядевшую как Белоснежка и дерущуюся как ангел. Прочитав отчет, я знал, что это должна быть ты. Я знал, что ты жива, и каким-то образом все это связано с тобой. Так что я сам возглавил миссию, отправившуюся в царство снов. Остальные занимали сторожевых псов Леона, пока я пробирался внутрь, чтобы найти тебя.

— Это очень мило.

— Ты хотела сказать «смело».

Я улыбнулась.

— Конечно.

— Я скучал по тебе, Никс, — Ронан наклонился ко мне, его грудь коснулась моей, губы дразнили мою шею.

Мое сердце гулко заколотилось в груди, кожа полыхнула жаром.

— Ты пытаешься меня отвлечь.

Ронан поднял взгляд, посмотрев мне в глаза.

— Да, — это слово упало на мои губы темным и чувственным обещанием.

— Я пригласила тебя, чтобы ты выслушал мой отчет, — напомнила я ему.

Его низкий смешок мурлыканьем прокатился по моей коже.

— А я пригласил себя сюда, чтобы поцеловать тебя. Разве это не звучит намного веселее?

— Я серьёзно, Ронан.

Его губы изогнулись в сексуальной улыбке, и он взял меня за руку.

— Я тоже, — его большой палец поглаживал мою ладонь, выписывая небольшие медленные круги по моей коже. Каждое поглаживание выстреливало разрядом его силы по моей руке, рябью прокатываясь по моим ощущениям.

— Царство снов исчезло, — сказала я, стараясь сосредоточиться. — Я послала туда команду, и они ничего не нашли. Ни арены, ни людей, ни прислужников ада, лишь пустое поле. Леон и его люди ретировались обратно в ад. И они не воспользуются этим полем снова. Мои солдаты разрушили его и оборвали связь с адом.

— Я скучал по твоей свирепой эффективности. Мой Легион не был прежним без тебя, — сказал Ронан. — И ты меняешь тему.

— Какую тему?

— О нас.

— Ты уверен, что «мы» существует? — сказала я. — Давным-давно ты ясно дал понять, что нет такого понятия.

— Ошибка, о которой я жалел последние две сотни лет.

— И возможно, мне стоит заставить тебя искупать вину в течение следующих двух сотен лет, — усмехнулась я.

— Если это потребуется, чтобы ты меня простила, — его лицо оставалось абсолютно серьезным.

— Я подумаю об этом.

Ронан кивнул и сказал:

— А тем временем поужинай со мной.

— Ты будешь готовить?

— Да.

— Тогда приглашение принимается.

Ронан готовил так же хорошо, как и сражался. Я бы приняла это приглашение, даже если бы все ещё его ненавидела — а я осознала, что вовсе не ненавижу его. Конечно, это не означало, что я не заставлю его заслужить прощение.

— Но только ужин, — сказала я ему, отстраняясь. — Никаких поцелуев.

Ронан принял вызов, в его глазах полыхнула магия.

— Как пожелаешь. Хотя я, конечно, постараюсь заставить тебя передумать.

— Уверена, что попытаешься, — хихикнув, я повернулась, чтобы вновь посмотреть из своих окон. — Так красиво.

— Вид сверху ещё лучше.

Потом Ронан взял меня за руку. Раздвижные двери перед нами разъехались, отзываясь на его магию, и мы вышли на балкон. Ветер кусал кожу, сильный и неутихающий. И абсолютно идеальный. Крылья, такие непохожие на мои собственные, раскрылись за спиной Ронана, сияя бриллиантовой мозаикой, как будто они подсвечивались изнутри.

— Мы так высоко, — сказала я.

— Боишься? — спросил Ронан, с вызовом приподнимая брови.

— А ты?

— Боюсь ли я броситься в омут с головой вместе с тобой? Нет. Больше никогда не испугаюсь этого.

Он запрыгнул на ограждение, увлекая меня за собой, а потом мы шагнули через край, паря над городом на крыльях магии.