Глава 7. В этом мире все совсем не просто!

А вот новгородцев я недооценил! Не прошло и шести недель, как мне доложили, что в нашу сторону движется небольшой отряд: примерно двадцать человек дружинников и два или три боярина, или старейшины. В покое нас не оставили! Видать, крепенько мы их укусили за причинные места в Пермском крае, раз вслед за дружиной бояр послали. Хотя, намечался дележ имущества, здесь-то бояре доки в этом вопросе! Одаривать пермяцких старшин им не с руки. Плюс меха у них на рынке не появились, а они владеют путями сбыта. И третий путь им совсем не нужен! А гости сейчас совсем некстати! Уборочная идет, сенокос в разгаре. Впрочем, пусть полюбуются, почему крестьяне сюда валом валят. С учетом того, что только вервей, общин пермяцких, сейчас в крае уже за сотню, то посмотреть есть на что! Подходили они осторожно, впереди себя гонца прислали, что идут с миром и посланием. В общем, с дипломатической миссией. Благо, что в старые добрые времена послов, кроме собственной стражи, никто не охранял, и могли быстренько отрубить голову или четвертовать, еже что не так скажет. Тяжелая это была работа, и очень опасная! Но и мне пришлось готовиться к этому мероприятию, благо, что теперь у меня есть послух, свидетель, торговый агент бая Егу и трое персов, один из которых говорит на латыни и немного по-русски, который знал Александра и кто он такой. Меня – нет, но знакомил нас бай Егу. В принципе, мне абсолютно наплевать на то, что они там выдумают. Реально пока Новгород угрозы не представляет. Гонец производил впечатление не самого простого человечка, и настойчиво хотел встретиться именно со мной, и лучше всего в замке. В замок я его не пустил, квадрокоптеры пока не изобретены, стены – выше крыш, и кроме центральной башни с надстройкой, никто ничего увидеть не может. Зная расположение строений можно легко вызвать пожар во внутренней части замка. Деревянные стены стоят последние годы, мы уже приступили собирать «змеевит», чтобы обнести замок еще одной стеной.

– Говорить будем здесь, шатер для этого будет поставлен. – я показал место, где будут проходить переговоры. Сказал и пошел обратно в замок, а гонца остановили дружинники. Гонец еще хотел, чтобы позволили посетить Владимир, но и в этом ему было отказано до начала переговоров. Все зависит от поведения послов. Их воев остановили за двести метров от алачючи, у которой были приподняты пологи, чтобы и охрана послов, и моя охрана видели, что происходит внутри. Две стороны этой большой палатки были опущены, чтобы туда не попадало солнце и ветер. По этикету я принимал послов сидя в своем кресле. Мог пригласить их присесть, а мог и заставить их стоять. Верительных грамот у них не оказалось, разговор можно было прекращать.

– Я не понимаю, зачем вы прибыли сюда, если не имеете полномочий от главы Новгородского княжества. Тем более после того, как ваша дружина попыталась нанести ущерб моим полям. Насколько я понимаю, никаких извинений и возмещения ущерба вы не привезли.

В том мире на «Вы» было принято разговаривать только с врагами. И мою враждебность оба «посла» почувствовали. Они поклонились, не произнеся ни слова, и задом последовали из палатки. А старшим у них оказался более молодой «гонец».

– Светлейший князь, оба боярина действовали по моему приказу. Я – глава гостевого приказа Новгородского княжества, действую по приказу посадника Новгородского и Изборского Видогоста. Я имею грамоту от него. – он протянул мне свиток, скрепленный посадской печатью.

Новгород в те годы располагался на другой стороне реки на небольшом острове, образованном реками Волхов и Малый Волховец, на котором стояла небольшая деревянная крепостица о девяти углах. Располагалась она на месте древнего Городища. Именно эта крепость и считалась Новогородом или Новгородом. Много позже здесь будет располагаться Детинец, место проживания князя Новгородского. Несколько деревень, около 15, вокруг города и содержали его жителей. Сами счастливые горожане в крепость не допускались. Крепость была «таможенной», официальной столицей княжества была еще одна крепость, которая сейчас носит название Старой Ладоги. Почему возник Новгород? Да потому, что сразу за ним начинались земли кривичей, которые пришли сюда первыми, еще в V-м или IV веке и построили несколько городов: Изборск, Полоцк, Смоленск и Псков, как ни странно. Археологи в Пскове свободно ковыряются в слоях I-го века нашей эры, и говорят, что это еще не предел! Но кривичи пришли откуда-то с юга и несколько отличаются от остальных жителей этого края, в первую очередь узкой и высокой головой. Но Пскову, который достижим с моря, хронически не везло! Его жгли с завидной регулярностью. Изборску доставалось меньше, но и там следов пожарищ вполне достаточно. Современный Старый Изборск стоит южнее изначального Изборска. Постоянные атаки викингов и вепров, таких же морских разбойников, как и викинги, привели к тому, что власть имущие решили, что старые вожди и воеводы не справляются, давайте заведем новых, проверенных, этих самых викингов или вепров и позовем. Грабить они нас будут, но немного иначе, без того, чтобы сжигать город. О системе Кадочникова и о русском стиле тогда даже и не догадывались, серверы находились вне доступа, а наладонников себе не могли позволить даже короли. Их просто не было. Но, если до этого страдали только приморские города, то уловив ситуацию, что славяне просто перестали в них селиться, пираты стали совершать конные рейды и грабить уже глубинку. А я, такой-сякой нехороший, сорвал подписание мирного договора с бандитами. Не пустил их организовать здесь «крышу» и прибрать к рукам все, что сделано нашими предками. Как мине не ай-ай-ай! Но, проверяли меня на варяжском оселке!

– Ну, что ж, господин посол Твердята. Что вы мне хотели сказать?

– Вы действительно являетесь потомком князя Владимира Муромского? – посол аж прищурился, понимая, что может лишиться головы, стоит мне подать знак охране.

– Да, мой дед основал город Муром. Сам он был из Изборска.

– У Владимира было три сына. Кто из них ваш отец?

– Александр.

– У князя Владимира не было сына Александра.

– Да, в Изборске и в Муроме его знали под другим именем, так же, как и его отца. Влади Миром он стал через три года, после того, как основал Муром. Отец носил имя Стоум, а Александром он стал в атенее, в Византии, в Константинополе. У меня есть диплом отца, в котором есть имя деда.

– А я могу увидеть его?

– С какой целью?

– Мне придется объяснять в Ладоге посаднику и на вече, что вы тот, за кого вы себя выдаете. И приносить клятву о том, что есть неопровержимые доказательства, что дружина разбита князем Муромским, последним представителем первокняжеских родов в нашем княжестве. И еще, от этого зависит предложение сесть на стол. Прошу меня простить за мою назойливость, но мне было поручено найти живого и находящегося в детородном возрасте представителя родов первокняжих. Я потратил на поиски 12 лет. На все роды кто-то порчу наслал, за 36-ть зим умерли все князья и их сыновья всех трех родов. Неизвестно было только куда ушел князь Стоум, который отказался от княжения в Муроме в пользу младшего брата двадцать лет тому и покинул город вместе с женой, сыном, дочерью и младенцем. Когда доставили донос, я был в отъезде, но успел переговорить с Посадником, и мы приняли решение все как следует разузнать. К несчастью, из четырех человек, которых мы посылали сюда, вернулся один, который сказал, что правит здесь сын какого-то Александра, кто такой – неизвестно, регалии имеет. Речью кривицкой не владеет. И тем не менее, посадник дал команду действовать аккуратно, вреда князю не наносить.

– Врешь ты все! Дружина имела приказ доставить в Новгород мою голову, остальных убить на месте. Половину суммы она получила в Новгороде. У меня есть пленные, которые это и рассказали.

– Не гневайся, княже, дозволь подозвать сюда боярина Всеволода, он наш воевода и действовал, как велел посадник. У него есть грамота, данная ему при отъезде. Убить тебя хотели пруссы. Они всего год как нам служат, это их первый поход.

– Хорошо, зовите Всеволода.

От дальнего стола, где был выставлен квас и закуски, отошел невысокий человек в алом плаще с оторочками, без оружия и брони. А говорили, что воевода! Ладно, послушаем треп дальше. Он поклонился как положено, и передал в руки Твердяты свиток, который был пробит чем-то и порядком измазан кровью, в основном, с внешней стороны.

– Читайте! Число и печать посадская.

– Которая лежит у вас в кармане или обозе.

– Кровь моя, вон там вот твоими громами, князюшка, все кольчугу попортил. – воевода распахнул кафтан, под ним, кроме намотанных тряпок ничего не было. – Это я увел дружину, так как пруссы покусились на твое добро, княже. И слухи ходили, что в Ладоге, в корчме, Рюрик взял мзду за твое убийство.

– Эту «охранную грамоту» я заберу. Сейчас поднесут угощение, потрапезничайте, а я тут по делам отойду, боярин Твердято.

Мое место занял Минай, но не сел за стол, а остался стоять возле кресла и отвечал на вопросы боярина и воеводы. Их, естественно, больше всего интересовал вопрос: каким образом удалось разбить дружину. Но Минай только говорил о том, что мы – люди мирные, хозяйством занятые, воевать нам не сильно требуется, но «наш бронепоезд стоит на запасном пути»! Яств на столе было предостаточно, и, пока я извлекал из тайника пергаменты, четверо «гостей» потребляли поросенка с кашей, квас и медовуху.

– А у нас вина есть, мозерские. – похвастался один из бояр, но Минай недоуменно развел руками.

– Вина у нас имеются, персидские, но используются как добавки к поджарке или для приготовления мяса.

Подошел я, и мы перешли к другому столу. Бояре предварительно сполоснули руки и вчетвером вчитывались в витиеватый почерк писца. Твердято свернул свиток, присел на одно колено и передал его мне. Почти синхронно с ним присели и остальные, прижав правую руку к сердцу.

– Так как ты, Владимир, один остался, прими нашу роту. Верны тебе будем до самого одра.

– А потом убьёте моего потомка, чтобы самим сесть на стол? – бояре переглянулись, клятву произнесли, упомянув потомков. Я свернул переговоры, отправил всех вниз, обустраивать лагерь посольский, после обеда пригласив всех бояр взглянуть на строящийся город.


Но бояре – они не пальцем деланные, с высоты Змеиной прекрасно видно, что происходит на полях, и это их заинтересовало в первую очередь! Своя рубашка всегда ближе к телу, хотя десяток дружинников скучающим взором наблюдал за открывшейся картиной. Они – люди служилые, и свои денежки получают из другого кармана. Им вся эта пыль и шум были не интересны. Хотя невиданные машины произвели некоторое впечатление и на них.

Конную тягу я пока ничем не заменил, так как делать паровики с открытым циклом и для подвижного состава – себе дороже. Две такие машины работали: одна на погрузке зерна, вторая крутила веялку. Обслуживало их два человека: машинист и его помощник. Успевали, хотя раньше их было шестеро. В «яслях» там машин побольше, часть из них уже более совершенные, с тройным и четверным расширением, но там без них не обойтись, а с электричеством у нас пока напруг, довольно серьезный. «Большую плотину» у горы Качканар мы только-только начали строить. Там требовалось насыпать 1.354.086 кубометров грунта. Или 451 куб на каждого мужчину или 170 кубов на каждого человека, включая младенцев. Вагонетки для этого мы сделали, и электровозик приспособили. Сделали высокий мост, с которого и высыпали бут. Дело продвигалось, медленно, но решительно. Народ уже сообразил, что электролесопилка и электродрезина, прообраз трамвая, дают возможность подвозить к домницам все. Но сейчас лесопилка работает только ночью, так как мощности на все не хватает. Либо-либо. Больше двух дрезин просто не запустить. Тем не менее, выпуск стали и чугуна растет, но идет пока только на собственные нужды, не считая мелочей для населения. Я же экспериментирую с попытками получить цельнотянутую трубу для перегревателей. Максимум, который удается получить – два метра длиной и диаметром 2¼″. Монструальная трубочка, но уменьшаться в диаметре не хочет. Есть, конечно, способ сделать и из таких машинку, но время не поджимает. У меня появилось два отличных помощника и куча подмастерьев, из которых, вполне вероятно, смогут появиться настоящие спецы, поэтому ни к чему подгонять время и делать «УГ». Приезд и предложение новгородцев меня пока не вдохновили.

Дело там очень серьезное, и исходит от южного соседа. Так сказать, гибридная война. А вы думали, что это изобретение 21-го века? Ха-ха-ха! Причиной миграции тех же кривичей на север – агрессия Римской империи. Воевать славяне не стали, и подчиняться – тоже. Собрали все имеющееся и двинулись в путь. Постепенно дошли до пустых земель в районе Пскова. О, земля обетованная! Откочевали настолько далеко, что стали неинтересны римлянам, у них своих забот хватало с колониями в Европе. Обжились, построили городишки, вышли к морю. Вот тут-то их за причинные места стали хватать племена, жившие разбоем. А куда тем деваться? Скалы да горы, но есть железо и «боевой дух». Зачем выращивать пшеницу или рожь, если можно подойти незаметно к берегу, сразу после того, как крестьяне собрали урожай? И погреть пупок на какой-нибудь девице! Угнать лошадей, выгрести все заготовки. То, что людишки сдохнут от голода? А нам какая разница! Не можешь защитить – отдай или не живи. А амуницию они с римлян сняли или скопировали, или даже купили. Оседлый крестьянин таким обширным кругозором не обладал, пахал, сеял, собирал, прятал и убегал от «норвегов». Совершая свои набеги, пираты стремились ударить в подбрюшье Римской империи, которая к тому времени успешно развалилась на две части. И, именно они нашли путь из варяг в греки. Рим пользовал бронзовое оружие, а пираты – из сварной стали. Но «большого похода» норвеги организовать не могли: во-первых, они были малочисленны, во-вторых, пропускная способность «канала Черно-Балт» была мизерной и прямого водного пути не было. Приходилось таскать корабли по волокам, что существенно снижало полезную нагрузку. Выход был только в завоевании славянских земель или создании военного союза. Обращаю ваше внимание, что спустя всего два года, после того, как в Киеве произошел вооруженный переворот, назовем вещи своими именами, 200 ладей пошли брать Константинополь. И там им, варварам, объяснили, что они «чудаки полные»! Двумястами лодочками Царьград не взять! Воинственных «воев» и «князей русских» просто купили, подсунув им «сказочку о одном очень хитром еврее». Причем, византийские императоры действовали, строго дуя в собственный карман! В Седьмом веке Византия последовательно потеряла африканские владения, и арабы дошли до Танжера. Ими был перерезан торговый путь, связывающий Византию с Европой. А они, как раз наладили торговые связи с Персией и Китаем, и запустили «Волго-Дон». Доктор Александр попал в университет, сопровождая посольство Хазарского каганата в Константинополь. Там хазары и византийцы договорились о строительстве города на Волге, в районе будущего Царицына-Сталинграда-Волгограда. 840-й или 844-й год новой эры, смотря по какому календарю считать. Их было несколько. Так что, будущая Россия попала, как кур в ощип, зажатая между двумя разбойниками, а под боком у нее медленно поднимала голову Швеция, пока еще колония Дании, но скоро, очень скоро она станет проводить политику строительства коридора на юг. Курортов «все включено» там еще не существовало, зато был пурпур, дешевое зерно, большие запасы серебра, ткани, чай, «древности» и прочая, прочая, прочая.

Насколько я понимаю, уже тогда высшее общество было расколото на «западников» и «славянофилов». Мне предлагали стать «зиц-председателем» общества любителей пива славян. Одни не станут мне подчиняться потому, что принадлежат к другому лагерю, а вторые делать тоже самое, ссылаясь на решение Вече и былые вольности. А оно мне надо? Впрочем, у меня под боком находится местность, которая в наше время носит название Нижний Тагил. Сам я туда не пойду, оно мне надо? Но самому себе, на память, я зарубку уже давно сделал! Вот только трубки малого диаметра нужны. Но это дело наживное.


Назначения города бояре не поняли, а я и не пытался их воспитывать в духе Великой Культурной революции. В районе строительства новой плотины Вия уже протекает через большую металлическую трубу с двумя затворами, которая закрыта грунтом, это чтобы не строить обводный канал в скалистом грунте. На месторождении идут, одновременно, вскрышные работы и снятие «сливок»: наиболее богатая руда из жил добывается с помощью маленьких шахт и молотков. Никакой механизации нет, максимум маленькая монгольская лошадь вывозит породу или руду до вагонетки. Часть шахт оборудована подъездными путями, большинство – нет. И носится куча «охотников за самородками», ищущих интересные выходы руд различных типов. Их добыча обычно интересует только меня или они сдают их «домщикам». Люди эти прошли краткий курс обучения и им показали основные типы минералов, встречающихся здесь. Вот они и стараются. За находку «интересного» материала полагается премия. Ряды дымных домниц, от которых пахнет серой, бояре обошли подальше, задержались только у кузниц. Но там шла обычная работа.

– А бронь и мечи куете? – спросил Всеволод.

– Здесь – нет, но их выпуск может быть налажен в любое время.

– А где такие луки делаете.

– Эти нам привозят, пригласили и мастеров, но этот лук делается очень долго, и большую часть материалов мастера покупают не здесь.

– На сколько шагов бьет?

– Двести длин. Мой бьет на 250. – ответа не последовало, зато в оружейке моих «аскеров» воевода почувствовал себя на вершине счастья. Еще бы, он в жизни не видал «алмазную» заточку по булатной стали, воронение несколькими цветами, гравировку и номер оружия. Да и вариантов мечей предлагалось много. Самому ему мешали раны, поэтому опробовал оружие другой дружинник, к мнению которого все прислушивались. Видимо, мастер своего дела. Но выражение его лица мне не понравилось.

– Вы чем-то недовольны? – спросил я его. Тот вскинул глаза, затем их опустил, забормотав извинения, в самом конце сказал, – Я не знаю, где лежит мой брат, и не отдан ли он на съедение воронам.

– Все кривичи и словене лежат вон там, в длинном кургане, их дух вознесся вместе с дымом на небо. Пруссов хоронили сами пруссы в лесу, у места последнего лагеря. Мы никого не трогали и сюда никого не звали.

– Светлый князь, спасибо, что приютили дух Возгаря, если бы пруссы не кинулись рубить проволоку, то все было бы по-другому.

– За морем телушка – полушка, да рупь перевоз. Сидеть на чужих мечах ни у кого долго не получалось. Они обязательно нацелятся в спину. Защищать отчий дом должны мы сами, а не наемники, которые только и ждут момента, чтобы сесть за стол и положить на него ноги.

– Я запомню это, светлейший князь. Мы очень дружны были с братом.

Загрузка...