Зелёный змей Урала [СИ]

Глава 26. Обратно в каменный век

Полчаса мы шли полным под машинами, постепенно одеваясь в паруса, от траверза мыса Святого Вита легли на компасный курс 262⁰, ветер сменился, теперь идем правым галсом. Машина перестала издавать «хлюпающие» звуки, пар прекратил потрескивать в трубах высокого давления, установилась относительная тишина. Только немного гудел стоячий и бегущий такелаж от передаваемого парусами усилия, да слышно было как форштевень «режет» воду. Выход из Гибралтара находился в 910 милях от этого места, и если удержится ветер, так как сейчас имеем 9,2 узла, то топать нам полных четверо суток, с хвостиком, не меняя этого курса. К вечеру ветер усилился, но был горячим, нагретым песками Сахары, и было очень душно. Разговоры в кают-кампании крутились возле Сиракуз и Сицилии, так как, и офицеры, и матросы, мечтали походить по твердой Земле, посмотреть на тамошнюю жизнь, да и себя показать. Пришлось сказать, что несмотря на наши успехи, ситуация там довольно поганая. Это – один из самых населенных уголков Европы. По некоторым данным, там проживает более 2,5 миллионов только подданных, и неизвестное количество рабов, которых там полным-полно. Скученность и постоянное прибытие переселенцев из Африки. Римские водопроводы разрушены, арабы проводят земельную реформу, пытаясь посадить на землю бывших граждан и подданных двух империй, а они привыкли жить за счет рабов и перепродажи всего и вся. Соваться сюда со своим «уставом» можно только в случае наличия 10–20 тысячного войска. Без этого эти 25 тысяч квадратных километров просто не удержать.

– Желающих немножко пограбить здесь достаточно велико. Зашли мы туда только потому, что обещали помочь. Помогли и сразу отошли оттуда. У нас совершенно другие задачи. В первую очередь дать нормальную практику нашим сухопутным «экипажам». Проводить десантные операции нам нечем. И не на чем. Все транспорты остались дома, им там работы выше крыши. Канал надо заканчивать, верфь в Нарве. Флот будет расти, а командного состава – кот наплакал. А как видите, фрегат – гораздо более сложный корабль, чем корвет. А тут еще выяснилось, что таблицы сделаны с ошибками. Первые дни ходили как слепые по лабиринту: ощупью, да с помощью опроса местных жителей. Карт нет, толмачей – раз-два и обчелся. А тут еще Мила умерла совершенно не вовремя.

В общем, бунт на корабле удалось погасить в самом зародыше. Командный состав ощущал свою «неграмотность и неподготовленность» к подобным походам. Многое приходилось делать в первые в жизни. Флот – не кавалерия, где сел и поехал. Здесь путем опроса местных жителей никуда не доберешься. Днем нанесли на карту счислимо-обсервованное положение горы Ла-Мармора на Сардинии. Точность, конечно, никакая, но подходить ближе не стали. И так потеряли кучу времени из-за смены ветра. Ближе к утру ветер со стороны Африки стих до практического нуля, лишь слабое течение продвигало корабли в нужную сторону. После двух с половиной часов полного штиля, с появлением солнца, слабенько задуло со стороны островов, и появился какой-то ход. Так продолжалось четверо суток, пока не подошли чуть ближе к берегам Африки. Там скуки стало значительно меньше, потому, что активно начали картографировать не столько побережье, сколько Атласские горы, привязывая их к карте. Близко к берегу не подходили, чтобы не ввязываться в местные разборки. Затем мы подошли почти вплотную к «испанскому» берегу, но испанцами тут еще и не пахло. Они еще не сформировались как нация. С ветром было проблематично, поэтому я отошел от берега под машинами, а там начался бриз со стороны Африки, поэтому побежали с неплохой скоростью. Затем ветер сменился и задул западный-северо-западный, пришлось лавировать, и путевая опять упала. К утру добрались до самого пролива и запустили обе машины. Легкое недоумение вызывало отсутствие судов в проливе. Даже рыбаков не было. Но когда удалось рассмотреть крепость Ачо, все встало на свои места: над крепостью колыхался большой черный флаг с желтым крестом наискосок. В те времена он исполнял функцию флага «Лима». Карантин, заход и выход из порта запрещен. Мы сменили галс, взяли курс на Юлия Трансдукта, старинный римский город, заканчивавшийся островом и мысом Паломас, хорошо заметным из-за белого цвета песка. Полтора часа хода, иногда зарываясь во встречную волну по самый бушприт, и поворот через бейдевинд на левый галс. «Стоп машина!» – я выставил «стоп» на телеграфе. Ровный и сильный ветер «подшпорил» нас. Слегка переваливаясь на мощной океанской зыби, мы набрали полный ход: почти 17 узлов, без каких-то мелочей. Сашка и Славик просто неотрывно следили за показаниями лага. Так мы еще не бегали. Через полтора часа сделали небольшой доворот к югу. Лично обошел корабль, проверил снасти, запросил семафором оба корабля-спутника, затем прилег ненадолго, чтобы встать и сменить через три часа Сашку. Ночной горячий кофе взбодрил меня, а на ходовом мостике оба сынишки, хотя млаший должен был отдыхать, но ночной океан завораживает. Скорость упала, но все равно остается достаточно высокой. Они занимались обсервациями и пытались рассмотреть хоть что-нибудь слева на берегу. Но здесь нет гор, они остались у Геркулесовых столбов. Берег темный и низкий.

– Мальчики, спать! Скорость будет падать, и ветер сменится на восточный. Берега видно не будет. И видимость будет плохой, так что, спать.

– Пап, а откуда ты знаешь эти места?

– Потом расскажу, читал об этом много. – и я легким кивком головы показал на присутствие рулевых и сигнальщиков. Не слишком довольные сыновья пошли в свою каюту. А я с тревогой посмотрел на левый борт, где виднелось темное клубящееся пятно. Но это не облака. Это пыль. Пока она еще далеко, но западный ветер начинает стихать. Однако мне повезло: «туча» прошла впереди меня и довольно далеко. Западный-северо-западный ветер сохранил свое направление, слегка уменьшился по силе, и все. Затем пришлось брать рифы, потому что прошел сильный ливень, и я пожалел, что до сих пор не сделал ходовую рубку. К утру погода наладилась, и вахту я передал при чистом небе и ярких звездах. Шли достаточно быстро, но берег был низкий и зацепиться взглядом было абсолютно не за что. Не люблю я такие места. Лишь утром следующего дня стало понятно, что мы практически добрались до места. Появилось несколько вершин, выросших прямо из океана.

Первый остров мы не оценили: растительности нет, довольно много баранов, но людей не видно, источников воды тоже нет. На втором такая же куча вулканов и вулканчиков, опять овцы, а народ попрятался. С водой – крутая напряженка. На самом юге видели несколько человек, которые тут же скрылись в складках местности. Третий остров был высокий и покрыт деревьями. Здесь искать народ не пришлось. Едва мы высадились на пляже, в нашем мире это место носит название Лас-Пальмас-де-Гранд-Канария, как из-за кустов послышался вой сотен глоток, и на той стороне пляжа из густых зарослей выбежали, одетые в шкуры баранов, мужики с дубинками и каменными топорами. Прювед, медвед! Я защелкнул забрало, хотя луков у великих охотников я не обнаружил, но так страшнее. У них были пращи, тоже неплохое оружие, если им уметь пользоваться. Песчаный пляж был шириной около 100 метров. Корабли стали на якорь в двух кабельтовых. Нас высадилось человек 60. Все экипированы примерно так же как я, единственная опасность: не получить удара по голове дубиной. Но это вряд ли. Как только я двинулся вперед, вой оборвался, их воины остановились, но драпать пока не собирались. Ситуация напряженная, но чувствуется по всему, что больше всего воины хотят сделать ноги. Кобура у меня расстегнута, на всякий случай. Я остановился и приложил руку к сердцу. Жест понятный, наверное, всем.

– Кто из вас вождь? – спросил я на русском, хотя понятно, что меня они не поймут. Затем повторил это по-гречески и на латыни. Постучал себя по кирасе металлическими перчатками. Звук тот еще, они все головы наклонили от удивления. Я потянул за зажим лямок шлема, откинул замки и снял его, оставшись в вязаном подшлемнике.

– Мое имя: князь Владимир, Владимир Муромский. Мы пришли с миром. – но меня не поняли. Еще раз показал на себя, сказал: князь Владимир.

– Коназ. – повторил один из них, говорить они умели, это радует. Но девать шлем некуда, и я вновь его надел, откинув забрало вверх. Сделал знак говорящему подойти, а он оглянулся на одного из воинов, значит, тот – старший. Его я тоже попытался подозвать. Махнул рукой, чтобы принесли подарки и кувшин с пивом. Увидев, что ко мне подходит еще один воин, оба «парламентера» остановились и смотрели, что будет. Мне передали блюдо с тремя кружками и закрытый на металлическую застежку кувшин с пивом, которую я тут же откинул. Налил две кружки и поставил их на блюдо. Налил третью, показал рукой на напиток и сам его пригубил.

– Угощайтесь, не стесняйтесь.

Более молодой воин подошел первым, старший держался в стороне и был очень насторожен. Я, естественно, поглядывал и за остальными. Пиво я держал левой, чтобы успеть выстрелить. Пращу еще раскрутить требуется. Молодой понюхал и сказал короткое слово: «байра». Одно слово по-канарски я уже знаю! Затем выучил еще одно «яйда».

– Салве, коназ. Номине? – спросил старший.

– Владимир.

– Романи?

– Нет. Нон. Славяне мы и угры.

– Ку хик… инвита.

– Капите плагам. Опус аква. Идем на запад, нужна вода.

– Авус. Ест аква. Хорошо, вода есть.

– Кубим? Костус? Мясо, баранина?

– Ест костус. Есть баранина.

– Куид кварес? Что хочешь?

– Куид ест? Что есть?

Я еще раз подозвал Хотебуда: «Товары захвати»!

Иголки, нитки, сети, кофе, чай, хлопковые ткани, и, хит сезона, семена и черенки сахарного тростника.

– Куид ест? – спросил вождь. Рукоятью ножа отламываю застывший сок, протягиваю вождю. Сам тоже сую в рот неочищенный сахар. Заметив блаженство на его лице задал основной вопрос: «Пока шли – лодок не видели. Почему»?

Даже моего словарного запаса не хватило, не говоря о самом вожде. Раньше они строили лодки, давно, когда его еще не было, много-много штормовых сезонов назад. Но здесь не растет тростник. Я его остановил. Показал рукой на воинов, которые уже уселись на песок в ожидании того, что мы закончим переговоры. И затем обратил его внимание на то, что мои достали из ладей бочки с пивом. Вождь кивнул головой, разрешая подкатить ценнейший продукт к его войску, а сам продолжил мучить меня новообразованиями от латыни, из которых я сделал вывод, что могу серьезно помочь всему племени гуанчей. В трюмах лежат и продольные, и поперечные пилы для дерева. Двуручные. Да и простят меня экологи за то, что попилят леса на Канарах. Зато у нас форпост появится в очень удобном месте. Отсюда пассаты, это ветра такие, зарождаясь у Испании, поворачивают на запад. Их вот тот вот фён, коричневый ветер из Сахары, направляет в сторону Карибов. Как раз в июле-августе. После моего «подарка», я сказал ему, что это именно подарок от меня, вождь, с совершенно непроизносимым именем, которое я сократил до Роман Федоровича, стал лучшим другом всех славян на Земле. Лодок у них не было, и сети он сразу отложил в сторону. Постоянных рек на островах нет. Там, где есть высокие горы и вулканы, реки текут весной, и прорыли огромные каньоны, на берегах которых и живет это племя, в пещерах. На тех островах, что мы видели, там реки текут только после дождей, но почва здесь «своеобразная» и вода скапливается в пустотах и пещерах, откуда ее и достают. Самые большие урожаи получают с «пепельных» полей, роя не слишком глубокую яму в нем. Там всегда есть вода. Снаружи это похоже на обыкновенную пустыню, но это не так. Живут они здесь давно и не жалуются. Десять дней мы здесь отдыхали, посетили еще два острова, и познакомились с тамошними вождями. К присяге и под длань их не приводили, да и надобности нет. Пока сюда никто добраться не может. Народ оказался достаточно приветливый. Несмотря на внешнюю убогость их быта, они достаточно «продвинуты»: есть гончарный круг, урожаи здесь круглогодичные. Скота у них очень много, надобности выходить из каменного века у них не возникало. Все есть! Из-за пористого грунта пещеры здесь возникают на каждом углу, так что квартирный вопрос остро не стоит. С мужиками легкая напряженка, их у них мало рождается. Зато все мои сняли напряжение, возникшее после длительного плавания. Ну, естественно, занимались не только тем, что по девкам бегали. Проверили рангоут, сменили часть «уставших» парусов. Сделали плотину на ручье и колодец к подземному хранилищу воды. Посмотрели на результат, решили брать воду из-под земли. Там вулканические газы гуляют, когда ветра нет, то туда лучше не заходить, не вернешься, вот мы и пробились сверху. Вскрыли все цистерны питьевой воды и откачали их эжекторами. Вымыли, проверили крепление серебряных протекторов. Заодно помогли людям начать делать первый коч и организовать лесопилку, организовали обжиг известняка. В нашей мастерской их будущий кузнец познакомился с процессом получения металла, так что дело пойдет. А на острове Ферро показали выход железняка. Остров достаточно зеленый, руды много. Последние дни провели там. Задули, наконец, пассаты и мы тронулись в еще более дальнее путешествие. Вперед на Запад! Туда, где нас не ждут.

«Колумб открыл Америку!» – знак в конце предложения может меняться как угодно, но есть большие сомнения, что это было так. «Колумб открыл Америку для испанского короля и королевы» – так будет точнее. Америку и первые поселения там организовали датчане, те самые викинги, которые северным путем пришли в Гренландию. Гренландия – это тоже Америка. Но броски через океан у викингов были «короткими». Между Исландией и Норвегией лежат Шетландские и Фарерские острова. Летом там стоит полное безветрие, океан похож на большую гладкую лужу, и лишь огромные плавники гигантских акул, вылезающих там погреться на солнышке, нарушают эту идиллию. Работал в этих местах, ставил гидрологические станции не один год. И явление сверх-рефракции: в тихую погоду от берегов Норвегии отчетливо виден Майнленд, с него – Фареры, с Фарер – Исландия, а северо-запада Исландии – Гренландия. Так что плавание там происходило в условиях прямой видимости берегов. Шторма там бывают, и очень сильные, но два месяца в году обычно погода стоит тихая. А почему при этом не упоминают датчан? Так ведь Романовы вымерли, нами правили датские короли, поэтому вину за враждебные действия датчан перекладывали на вассальные им народы: шведов да норвегов, не упоминая при этом, что они – датчане, живущие в соседних с Данией странах. Норвеги в Норвегии появились после того, как в Дании не осталось свободных земель. Тоже самое касается и Швеции. Ведь чем южнее, тем теплее, на Север забираются от врагов. Даны жили на территории современной Германии, это германское племя. Под давлением Римской империи ушли на север Европы, как и Кривичи, которые жили в Подунавье. Именно датчане построили первые каменные крепости на территории Славянского Союза и землях западных славян. Именно датчане «вырвали из наших рядов» Чудей и Водей, современных эстонцев и карелов. Да и финнов, тоже. Но история – наука подлая! Ээссти теперь не помнят, кто разрешил им занять пустующие места, и кто забирал их в рабство. Бывших своих поработителей – чтят, а братьев – называют «оккупантами». Теперь, надеюсь, понятно, откуда образовалась «история о приглашении варягов на Русь»? Что мы не просто так, по женской линии, здесь появились, а имеем «прямое» отношение к Вашим первокнязьям, то есть «спокон веку вами правили»! И государство мы у вас построили! Куды уж вам уж, без нас, уж, с этим справиться. Вы ж рабы тупые!

Теперь о Колумбе. Ему предстояла иная задача: пересечь Атлантику с востока на Запад в условиях отсутствия видимости берегов, без наличия на корабле точного времени и какого-либо представления о том, куда он идет. Он только знал: зачем. Это 10 процентов от всего, что привезет обратно, и 8 %, если это дело он продаст кому-либо другому. Шансов вернуться у него было не слишком много. К тому же, «академиев он не заканчивал», поэтому совершил стандартную ошибку: дал курс на запад, считая, что он и попадет на запад. Полюс мира к тому моменту уже переместился в район Полярной звезды. Так что, поправку компаса он мог взять точно. Выдерживая данный курс, он мог попасть в Америку примерно в то место, где сейчас находится городишко Indian River Shores в штате Майями, если бы не одно «но»! В точке 28°20′08.2″N 66º10′30.0″W находится центр Саргассова моря. Именно туда он и «въехал». Вышел он чуть позже, чем мы, 6-го сентября, стартовав примерно из той же точки. Через 10 суток они вошли в крупное скопление водорослей, при полном отсутствии течений и ветров. Выбрались оттуда только 7-го октября, потеряв 22 суток на штилевание в открытом океане. В итоге повернули на юго-запад и через шесть суток увидели остров Багамского архипелага. Весь переход занял 38 суток, так что рекордным этот переход можно не считать. Христофора Бонифатьевича, ой, это кажется немного другой капитан, но они чем-то похожи, извиняет только то, что лоции Атлантического океана в те дни не существовало. Он шел в неизвестность. Мы же имеем несколько другое «вооружение», поэтому я лег на курс 255 градусов. Во-первых, все шхуны становятся излишне рыскливыми при попутных ветрах. Чтобы этого избежать, я использовал имеющиеся реи и переход мы осуществляли со смешанным вооружением, имея дополнительно четыре прямых паруса: два марселя и два брамселя на фоке и на гроте. Чисто на переход, в узкостях их использовать не будем. Даже 10 узловым ходом через 10 суток мы будем в районе карибских островов, то есть пойдем по пути второго путешествия Колумба. Всего через восемь суток марсовый матрос позвонил в рубку, мы ее сделали на стоянке, и сообщил Сашке, что прямо по курсу он видит горы, а слева и ближе – низкий плоский остров. Мы вышли точно «в угол» Малых Антильских островов. Невязка составила всего 11 миль к югу. Во-вторых, у нас на борту находились хронометры, выверенные по суточному ходу, естественно, без учета поправок второго уровня, в частности широты места и грушевидности Земли. Ошибка накопится. И, если, первую ее часть, теоретически, подсчитать возможно, то карт высот относительно непринятого геоида еще просто не существует. Есть другой способ: точка с известными координатами. Одна такая находится в бухте Боракоа: ее координаты: 20°21′00.0″N 74°30′00.0″W. Там якорная стоянка и, в наше время, бетонный причал и напротив – аэродром, «МиГ-17» и «МиГ-19» стояли. Нас разгрузить не могли три недели. А когда на карте в рубке пересечение координат, да почти полностью из сплошных нулей, то запоминаешь. Еще одно местечко находится в Мексике. Это возле города Тулум, там характерный мыс, возле которого находится точка 20°14′00.0″N 87°25′00.0″W. И есть естественный очень приметный ориентир: круглый провал с пресной водой, «танка». Выход подземной реки. В наше время там отель построили, а сейчас вода должна вытекать в море. Я там бывал, в том числе с GPS, и место хорошо помню. Мысок приметный. Найду, тем более, что первую поправку внесем уже завтра или послезавтра.

Изменили на 25 градусов курс вправо, чтобы обойти Ангильские острова. Через 8 часов слева по курсу показался остров Сомбреро или Хат. В «наше» время он исковеркан взрывами и напоминает Луну. Виной тому громадное количество гуано, птичьего помета, который добывали здесь англичане, якобы для продажи в качестве фосфоритного удобрения для южных штатов США. Охотно верю! 9 % его состава составляет аммиак. Эти проценты использовались для производства двух видов порохов и тротила. Остальное выбрасывалось на поля. Тем паче, что разработки начали вести после начала индустриальной революции в Англии. Примерно в это же время американцы выпустили билль о гуано, и «прихватизировали» значительное количество островов как в Атлантическом, так и в Тихом океане. Так они заботились об урожаях, просто кушать не могли! Они Крымскую войну готовили. Переработав остров в лунное поле, его забросили. Жило там три человека, смотрители маяка. В конце 20-го века маяк стал автоматическим. Мы же увидели остров вполне зеленым, к тому же скоро закат, а впереди много работы картографам. К тому же, в 46 милях к западу еще один остров, который тоже стоит без единой пальмы, но вместо пеликанов на нем селились фламинго, поэтому слой гуано оказался не таким большим. Кораллы еще подросли, и он в 21-м веке используется туристами. Навигационная опасность, требуется зафиксировать его на карте. И я свернул к Шляпе. УПС! А вход в лагуну вовсе не такой, каким он остался в моей памяти. Он – узкий, и мы вряд ли туда протиснемся. Точно-точно! Три здоровенных валуна лежали на 30 метровой глубине перед входом в бухту. И ступенек наверх не видно. Отдаем якорь, спускаем яхту и впятером устремляемся в бухту. Там на дне просто кишат лангусты и омары.

– Саша, Слава, нырять от берега, глубоко не ходить! Вы меня поняли?

– Поняли, но мы же умеем продуваться.

– Вы меня поняли? – Молчание.

– Ну, раз не поняли…

Много понырять не пришлось: закаты здесь стремительные. Плюх, и солнце уже в океане. Но сами и офицерский состав полакомились свежими раками. Впрочем, мы недооценили матросов, которые тут же соорудили «мордушки», надергали какой-то мелочи и запустили их в океан. Утром, из-за доклада о странных звуках с острова, мы прошли севернее в так называемый «канал». Там лежит упавшая в море скала, и есть кое-какая возможность выбраться наверх. Довольно круто, но решаемо. Я что и кого угодно мог ожидать, но не такого: достаточно зеленый остров с пальмами скрывал большое количество гигантских черепах, которые по науке вымерли в позднем плейстоцене. А они спаривались, вот и кричали на всю округу об этом. Кстати, черепахи этого вида внесены под собственным названием в Линнеевскую книгу: Chelonoidis sombrerensis. Именно они были первоткрывателями Америки, ибо пересекли Атлантику примерно тем же путем, что и мы, но гораздо раньше. Отлично плавают и могут обходиться без воды и пищи по полгода. Их Родина – Африка, живут или жили по всему океану. Три штуки забрали с собой. Вместе они весили больше тонны. Две самки и самец. Замучились, пока их безопасно спустили. Но, дети довольны! У них теперь «игрушки» появились. Они мельче, чем те, которых я видел с Галапогос, форма панциря другая, но очень крупные. На острове они появились до того, как он поднялся на пять-восемь метров из воды. Уйти они никуда не могли, а вот куда делись? Раз описаны, значит их скелеты попались, а остальных растащили в качестве «живых консервов». Перешли к следующему острову, он тоже без людей, и заночевали там, утром двинувшись дальше на запад. Обошли безымянный атолл, его окружали многочисленные рифы, поэтому приближаться не стали. «Британские» владения кончились, начались испанские или американские. Подход к интересующему нас мысу преграждали скальные банки, мы повернули и прошли вдоль острова, лишь нанеся его на карту. Люди на нем были, но городов не было. Места очень приглубые, якорных стоянок мы не нашли и более, до Баракоа, не останавливались.