Затерянная планета Древних

Глава 11

Ситуация вырисовалась не просто необычная — чрезвычайная!

Ранее я с такими проблемами на высадке не сталкивался никогда!

— Соллис, Соллис, ты меня слышишь?

В ответ раздавалось лишь шипение.

Я смог удержать управление, но носовой крен начал резко возрастать. Приборы показывали, что шаттл всё ещё летит по курсу, но уже началось отклонение, а вскоре начнётся свободное падение.

Потянул рычаг запуска маневрового двигателя — ничего…

Снова потянул — опять ничего!

Мигали датчики на панели — заклинил один из клапанов. Как такое возможно?

Счёт шел на секунды, поэтому я отстегнул ремни, подорвался и побежал в заднюю часть шаттла, где были ручные затворы управления клапанами. Около нужного мне мигала красная лампочка предупреждения об аварийной ситуации.

Стиснув зубы, пришлось откручивать затвор клапана подачи топлива на маневровый двигатель, чего в принципе не должно было быть. Но разбираться в причинах я буду потом, сейчас моя главная задача — не упасть на поверхность и не сгореть!

Молнией вернулся в кресло и произвел запуск маневрового двигателя сразу на реверс — буквально через двадцать секунд скорость существенно замедлилась.

Автоматически активировалась противоударная система. Ещё через минуту я смог стабилизировать курс и удалось ещё больше замедлить скорость — практически до стандартной посадочной, однако поверхность приближалась с пугающей быстротой. Хоть я и попытался экстренно затормозить и выпустить шасси, но удар от столкновения с поверхностью был страшный…

Последнее, что я помнил — множество деревьев, которые сбивал мой шаттл, будто кегли, и окутывание меня коконом-подушкой безопасности.

Пришел в себя от сильнейшей головной боли и от разрывающего уши и мозг звука сирены. Кое-как смог её выключить.

Первое, что бросилось в глаза — огромная трещина в стекле кабины. Второе — какое-то то ли болото, то ли озеро за окном в обрамлении лучей заходящего солнца.

Естественно, я был пристегнут, а ещё противоударная система сработала как полагается, иначе бы мои останки когда-нибудь по естественным причинам опали бы с бронестекла кабины на пол.

— Су-у-у-ка, что же произошло? — прохрипел я.

Грудь сдавливали ремни. Несколько минут я ватными руками пытался их расстегнуть. Наконец, это мне удалось. Стянул лётный шлем, поскольку его шланг подачи воздуха разорвало в двух местах.

Из кокона-подушки с шипением выходил инертный газ — сверхпрочная торсиополимерная ткань лопнула в пяти местах, но спасла меня от гибели.

Хотелось пить, очень кружилась голова, а тело ощущалось будто деревянное. К естественной планетарной гравитации пару суток придётся привыкать, специальные медикаменты ускорят это дело.

Я начал вращать тумблеры частот — связи не было. Вспомнил, что говорила мне Соллис про помехи — это абсолютно меня не обрадовало.

Видимо, я попал под действие какого-то очень мощного средства радиоэлектронной борьбы, раз дело дошло до такой аварии.

Шаттл лежал как-то боком — под углом, и весьма большим. Левый бок завалился в какие-то отвратительного вида заросли, правый, наоборот, значительно приподнялся.

Добрые четверть часа я приходил в себя, потом выпал из кресла и прополз в салон. Часть ящиков завалились влево, сорвавшись с фиксаторов.

В нейроимплантате я активировал планограмму и осмотрел салон — двадцать шесть ящиков немного разбросало, что не так и критично, как показалось мне на первый взгляд.

С болота послышалась какая-то трель, потом урчание. Я открыл ближайший оружейный ящик и достал пистолет-пулемет с двумя рожками.

Открыл левую пассажирскую пневмодверь — в лицо пахнуло запахами леса и болота. Вдохнув и выдохнув несколько раз, я огляделся и спрыгнул на поверхность, какую-то траву или мох. Твёрдая вроде.

Вонь была очень характерная для болота. Кроме того, солнце практически зашло за горизонт.

Вокруг была трава и камыш, а в паре сотен метров вокруг — какие-то заросли. Не знаю, показалось мне или нет, но почти напротив меня было какое-то шевеление — недолго думая, я разрядил в ту сторону целый рожок, потом опомнился и пришел в себя.

— Спокойно, господин капитан Тремейн! — прошептал я сам себе.

Вспомнил, что для начала надо было проанализировать здешний воздух. Но раз ещё не задохнулся, то дышать вполне можно.

Я вернулся в кабину — связь не просто не работала, а была вырублена наглухо. С таким мощным средством РЭБ я сталкивался впервые, поскольку ничем иным такое положение было не объяснить. Скорее всего, сгорела какая-то из коммутационных плат — они очень чувствительны к подобному воздействию. Противоударная система тоже забрала на усиление щита огромное количество энергии одномоментно.

Я попробовал и основные каналы шаттла, и запасные на передатчике голосвязи, даже протокол синхронизации имплантата — ничего, полная тишина в эфире. Электроника вообще не работала — шаттл полностью выключился и стал куском металлолома.

Ситуация предельно удручающая, но далеко не безнадёжная — я снова активировал погрузочный манифест и сфокусировал взгляд на ящиках.

Работы предстояло много, и я не стал терять времени. Разгрузка двух десятков крупных и не очень ящиков заняла почти полтора часа — и чувствовал я себя весьма паршиво, и угол был крайне неудобный, потому мне пришлось прилагать большие усилия, чтобы выгрузить и вытащить груз на травку возле камышей.

Было уже весьма темно, но проделанную шаттлом гигантскую борозду было ещё неплохо видно метров на двести в сторону леса, где были несколько поваленных деревьев. Мне даже стало интересно — какая у неё длина? Надо будет посмотреть, когда посветлеет.

Я достал один из небольших фонариков и начал перебирать ящики — винтовка «Фари» с боеприпасами, энергоплазменный пистолет, бинокль, прожекторы, портативный переводчик, ящики с гранатами, ракетницей, сканерами и комплектом средней брони очень меня взбодрили.

Вернулся в кабину — снял коробку с мечом, нейромодемами и прочей мелочью. Тут же были адаптационные медикаменты — закатил рукав и вколол первый из трёх. Знал, что после такого укола лучше не пить час или два, хотя и очень хотелось.

Выйдя наружу, снял лётный комбинезон и облачился в броню «Рейдовик» — лучше изначально быть защищённым, чем потом жалеть об упущенных возможностях.

Зарядил винтовку, рукоять меча поцепил на пояс, туда же повесил пистолет-бластер, три гранаты и за спину закинул пистолет-пулемет. Настроение улучшилось.

Включил прожектор и тщательно осмотрел шаттл — он немного погрузился в болото, но запуск маневрового двигателя ситуацию мгновенно исправит. Вот только остаётся его запустить, но он совсем не хочет запускаться.

— Не утонет! — констатировал я, пару раз обойдя вокруг. — Ну и вонь!

Оставалось выяснить — где примерно я нахожусь, как мне восстановить связь с кораблем и что в принципе мешает это сделать?

Ещё раз в зашел в кабину — там все было в полной отключке, помигивали несколько датчиков, но панели не работали. С таким я сталкивался впервые за всю свою карьеру наёмника.

Находился я в каком-то болоте, но вокруг был густой лес — многие деревья были выше пятиэтажного дома, их кроны почти закрывали небо. Хотя оно и просматривалось, но звёзд видно не было, только свет луны пробивался из-за туч.

Запашки были такие, что оставаться здесь не хотелось, да и комары особо доверия не внушали. Некоторое время я осматривал периметр, потом решил спуститься немножечко вниз, потому что находился на возвышенности.

«Соллис говорила, что здесь сейчас раннее лето. Лес похож на буковый, судя по всему, но есть и пихты, и дубы. Все такие огромные, просто поразительно! Очень древний лес, наверно. Как же здесь приятно пахнет», — я включил фонарик и направился в сторону зарослей, за которыми и были деревья.

Когда отдалился километра на полтора, лесной воздух, сам по себе прохладный, стал более насыщен приятными ароматами. Это немного подняло мне настроение, а ещё успокаивал тот факт, что здесь явно была дикая глушь, то есть никаких потенциальных угроз.

Пройдя метров на двести ниже, спустился с пригорка на более ровную местность, поросшую травой. Луч фонаря зацепил несколько густых и огромных папоротников, и некоторое время я их рассматривал — очень похожи на знаменитый сорт «споратиум хмелика», из недозревших спор которого делают медово-виноградно-папоротниковую настойку. Такие росли в лесах Фариаргенты и культивировались на многих других планетах эльви. Они ещё определенно не зацвели — бутоны только набухали. Будь я на родной планете, через пару недель я бы их срезал и поставить бродить.

Я уже хотел идти обратно к шаттлу, как послышался какой-то странный шум. Я напрягся, застыл и прислушался, решив, что это глюки, вызванные стрессом. Однако довольно скоро повторились то ли шум, то ли рёв, то ли крики — но довольно далеко. Я снял с плеча оружие и прислушался. Через несколько секунд это всё повторилось, и я решил идти на звук — раз есть явная опасность в трехкилометровой зоне от шаттла, надо её сразу изучить и по возможности нейтрализовать.

Я довольно осторожно пробирался по лесу. Минут через семь показался просвет — лес начал немного редеть. С каждым шагом странные звуки всё усиливались, и вскоре я определил их как смесь чьих-то криков и испуганного рёва животного — возможно, что и не одного.

Деревья стали попадаться уже более низкие и молодые, и когда я поднял голову, то увидел несколько звёзд, которые пробивались из-за плотных облаков. Как раз в этот момент оступился и чуть не упал — прямая поверхность резко превратилась в склон. Я присел и подсветил — склон под небольшим углом уходил метров на сто вперёд и был почти без деревьев, и мне показалось, что там впереди был обрыв.

Всё более громкие звуки доносились откуда-то снизу, как бы из этого обрыва. Сжав винтовку, я пострался двигаться чуть более осторожно и медленно. Без риска упасть и покатиться вниз я преодолел расстояние — это был действительно обрыв.

Я лёг и очень осторожно подполз к краю, потому что именно оттуда доносились уже весьма громкие крики, вопли, рёв и прочие подобные звуки.

Хотя было довольно темно, но я увидел то, что в принципе увидеть здесь не ожидал: метрах в двадцати или дальше внизу был своеобразный каменистый участок, который огибался с трёх сторон горой, на которой я сейчас находился сверху и по центру. Это была деревня, или даже деревенька из пяти-семи захудалых хижин, возле которых горели факелы. На другом конце деревни, в двух сотнях метров от центра горы, происходило нечто очень интересное, и я достал бинокль, чтобы рассмотреть получше.

Там мелькало несколько факелов, но я увидел, как огромный, страшный медведь стоит на краю деревни, машет лапами и ревёт, а его пытаются отогнать длинными палками-факелами какие-то странные люди, вроде как девушки или женщины, одетые в разноцветные одежды. Их было несколько, и насколько я смог рассмотреть — вооружены они были копьями и луками, и вроде как старались не подпустить медведя внутрь деревни. И сами девушки, и медведь издавали всю эту какофонию диких воплей.

Девушки явно были в опасности, поэтому я без особых колебаний решил им помочь. Включив инфракрасный режим, осмотрел в бинокль весь обрыв слева направо, и насколько позволял небольшой свет от факелов, луны и звезд, определил, что надо идти правее — туда, где склон постепенно опускался к реке и где можно будет спуститься и обойти медведя почти сзади.

Идти пришлось через молодые поросли — путь занял минут пять. Я старался не отходить далеко от края, чтобы видеть, как идут дела у этих странных созданий или кто бы это ни был. По краю этого склона росли в основном молодые деревца и кусты, поэтому идти стало немного легче, хотя местность была очень неровная.

Тем временем медведь перестал сильно реветь и махать лапами, и вроде как уже не проявлял сильной агрессии — как я рассмотрел перед спуском вниз, у одной из девок появилось какое-то свечение в руках, наподобие фонарика, но блеклое и матовое.

Не теряя времени, я начал спускаться вниз по камням и скоро мне пришлось спрыгнуть в речушку. На некоторое время я потерял из виду всю эту компанию, потому что вид заслонила гора, да и звуки стали уже менее громкими.

Я добрёл до бережка под горой, замочив штаны до колен, но через несколько шагов обогнул гору и вышел в начало этой каменистой площадки, где от берега этой речушки и начиналась деревушка.

Люди, или кто это были, находились значительнее левее и впереди меня, метрах в ста или дальше. Они уже полуокружили медведя, но почему-то не спешили поразить его копьями или горящими палками-факелами.

Я снова присмотрелся: от руки одной из девушек — а это точно была девушка, исходило светло-блеклое свечение, и медведь уже почти и не ревел. С оружием на изготовку я начал приближаться к ним, готовый стрелять в животину.

«Что делать — медведя пристрелить, что ли⁈ Но так они вроде бы держат его под контролем, судя по тому, что он тупо машет головой и даже не ревёт уже», — я пока решил выжидать.

Я подобрался ближе, присел за небольшими кустами метрах в пятидесяти от компании и стал наблюдать. Послышался собачий лай и вроде бы волчьи подвывания из глубины деревушки.

Девушки или женщины, а их было десятка полтора или чуть меньше, вооруженные копьями, луками и факелами, полуокружили медведя и громко напевали какую-то песенку-мантру, а одна из них, посредине их полукруга и метрах в семи напротив морды медведя, протянула к нему руку, из которой исходило свечение.

Я достал бинокль и активировал встроенный микрофон.

Зрелище было поразительное, а девушки действительно напевали какую-то мантру. Очень быстро я достал из контейнера один из нейромодемов и вставил его в разъём автопереводчика. Провел синхронизацию, хотя имплантат вел себя несколько заторможенно — это меня глубоко поразило.

[Нейроинтегратор «Прототип АУКС-НИ-879-уни»: произведена синхронизация нейроимплантата «Прототип 'АУКС-НСПК-878-торсио» с переводчиком «Автолингво-109»], — проявилось сообщение перед глазами. — [Желаете настроить автопереводчик?], — взглядом я нажал Подтверждение и продолжил наблюдать, одновременно читая меню пользования переводчиком: чтобы сказать нечто на нужном языке, надо было внутри провести языком по зубам слева направо и сказать это шепотом, а синхронизированный с имлантатом переводчик давал текст на нужный язык в фарийской транслитерации с ударениями, что уже можно было произносить как осмысленную речь. Соответственно, входящую речь переводчик тоже переводил, выдавая текст сразу на имплантат.

Я продолжил наблюдение — микрофон бинокля отлично улавливал все происходящее.

Минуты через две появилось ещё одно сообщение:

[Протокол синхронизации, модель «Автолингво-109»: на основе обработанного аудиоматериала определён язык местных носителей — базовое доиндустриальное эльвийское наречие фонетического типа «База-фрикатив-II-фари», примерно соответствует базовому эльвифаронскому языку эпохи 3000−2400 лет до начала Эры Космической Экспансии].

Сказать, что я обалдел — это не сказать ничего.

«Эльвийское доиндустриальное? Куда я попал вообще, а⁈» — меня и позабавило это сообщение, и поразило до глубины души.

— О Защитница, Великая Теллаурис, Повелительница пчёл, пшеницы и тростника, помоги нам обуздать это чудовище, и мы всегда будем твоими верными служительницами, — напевали девушки.

Звучало это очень красиво, я и без перевода неплохо понимал их речь. Сразу подумал о том, что в данной ситуации будет не только законно, но и вполне этично выдать себя за представителя какого-нибудь из местных божеств.

Минуты через четыре, когда вроде бы всё шло хорошо и я даже залюбовался церемонией, девушка посередине вдруг опустила руку — оттудва что-то выпало и погасло, резко упала на колено и почти сразу — на бок и на спину, а медведь почти сразу же снова взревел и стал на задние лапы. При этом поющие девушки сразу же отбежали от него и стали в боевые стойки, размахивая длинными факелами и копьями.

«Вот теперь пора вмешаться!» — я быстро придумал, как мне показалось, весьма изящный план, как отвлечь медведя на себя.

Достал ракетницу, зарядил её осветительным универсальным пиропатроном, произнес голосовую команду — «яркий красный, минимальная температура», и пригнувшись, подобрался метров на двадцать сзади к медведю, который уже ревёл, щелкал пастью, махал лапой, но на девок не нападал почему-то.

Прицелился и выстрелил ему ракетой в левый бок. Это произвело совершенно потрясающий эффект — получивший в бок осветительную ракету медведь ещё более страшно взревел, но развернулся и побежал в речушку, в которую упал пострадавшим боком и с жутким ревом там начал крутиться. Девки же просто побросали оружие и с ужасными криками побежали в сторону своих домиков — вопли они издавали испуганно-пронзительные.

Но как я видел, не бросили оружие и взвели луки, в панике наводя их непонятно куда, только три девицы, которые оставались возле четвертой, лежавшей без сознания, вероятно.

Медведь тем временем с рёвом выбежал из реки на противоположный берег и скрылся в густой чаще, откуда доносились его постепенно умолкающие вопли, полные недовольства.

— Опустите оружие, дети великой богини, и она защитит вас! — выкрикнул я заготовленную фразу на местном языке.

— Ты не обманешь нас, прислужник зла! — выкрикнула в ответ одна из девок — я быстро прочитал перевод в меню импланта, хотя интуитивно и так почти всё понял.

Всё бы хорошо, но через секунду она выстрелила из лука на звук моего голоса, почти туда, где я сидел, однако не попала. Через пару секунд две другие девки выстрелили тоже, но значительно правее от меня, в сторону реки.

«Так, дамы не хотят проявить элементарную благодарность. Придётся идти сложным путём», — вздохнул я, снимая с пояса одну из светошумовых гранат.

— Я посланец великой богини, и сейчас она явит вам свой знак! — выкрикнул я.

Пока девки натягивали следующие стрелы, я бросил метров на десять левее от них гранату, которая произвела оглушительный хлопок и яркую вспышку, от которого чуть не оглох и я сам, хотя был весьма не близко. Видимо, граната оказалась оборонительная, значительно более мощная.

По лесу понеслось ужасающее эхо, множество птиц переполошились.

Все три девушки рефлекторно выронили оружие, упали на колени и зажали уши руками, как успел я рассмотреть. Судя по открытым ротикам, наверное они и кричали сильно, но я и сам ещё толком ничего не слышал.

Мне не хотелось наводить на них боевое оружие, поэтому я достал энергопистолет и голосовой командой перевел его в парализующий режим, а винтовку закинул на плечо. После этого быстро преодолел расстояние и ногой отбуцнул от них луки. С запоздалым сожалением подумал, что надо было из него и увалить медведя, хотя не факт, что парализующий заряд подействовал бы на такую тушу.

Я уже различал их громкие, потрясённые стоны. Сами они непроизвольно стояли, точнее полусидели на коленях, упираясь ими в мелкие камушки. На их милых лицах было непонимание и страх, и они явно ещё ничего не слышали. Четвертая девушка так и лежала без сознания на спине.

«Минут через пятнадцать придут в себя», — я пока что собрал их изящные луки, несколько копий и отнес их немного назад.

Быстро вернулся, стал в пяти шагах от них застыл в ожидании.