Замок

Глава 11

Амалия посмотрела на меня красными глазами.

— Что ты хотел?

Достал свою табличку, на которой уже было написано:

— Ты вчера потребовала объяснений. Вот я и пришёл с повинной.

— Мне уже всё рассказал лорд Гюстав. Я знаю о твоих ночных приключениях с кобольдами и троллем, и зачем тебе всё это понадобилось. Кроме того, я сегодня лично занималась исцелением бедной девочки, так что можешь ничего не объяснять.

— Почитать? — написал я.

— Не сегодня, у меня нет настроения. Я хочу побыть одна.

Прокрутив в голове множество мыслей, пришёл к определённому выводу.

«Думаю, меня не сильно накажут. Зная характер Амалии, она не очень-то и долго будет злиться на меня».

Нагло прошёл в комнату, отодвинув хозяйку от входа, и закрыл за собой дверь.

Глаза баронессы расширились, а на лице появилось возмущение. Она тут же сорвалась на крик:

— Что ты себе позволяешь? Немедленно выйди вон!

— Нет. — написал я.

— Что значит «нет»?! Я сейчас тебя вышвырну отсюда и доложу об инциденте страже. Ты больше никогда не войдёшь ни в эту комнату, ни в центральное крыло.

Задумался на секунду. Возможно, так и случилось бы, но это станет небольшой потерей. Зато поддержание дружеских отношений с баронессой мне приносило явную пользу. Аристократка много бубнила, выдавая полезную информацию, кроме того, она не отказывала мне в мелких просьбах. Я, конечно, не считал Амалию своим другом, но необходимо было стать таковым для неё. А дружба предполагает вмешательство и помощь своим друзьям, даже когда они настаивают на обратном. Кроме того, мне было приятно проводить время с красавицей и наблюдать за её детским поведением и сияющими глазами, во время расспросов о моём мире.

«Решено».

— Плевать. — написал я — Ты — мой единственный друг, и, кажется, у тебя проблемы. Может я смогу помочь?

— Чем ты можешь мне помочь?

— Учитывая обстоятельства, пока только советом. Сначала расскажи, а там посмотрим.

— Каким советом? Что за совет может дать мне человек, проживший на треть меньше меня, да ещё и только попавший в наше общество?

— Вообще-то, мне 30 лет — написал я, и вот тут глаза Амалии округлились. — А учитывая разницу между нашим и вашим обществом, а также предыдущую работу, поверь, опыт взаимоотношений у меня будет побогаче твоего.

Баронесса зависла. Было видно, что она о чём-то размышляет. Тем не менее неосознанно она всё же повернула корпус тела, освобождая мне проход, а значит, может и подсознательно, но захотела впустить меня.

Я бесцеремонно уселся в кресло, жестом приглашая девушку расположиться напротив.

Она опустила голову, постояла у входа несколько секунд, но всё-таки подошла и села напротив меня.

— Ты мне сказал, что тебе двадцать лет. И выглядишь на двадцать. И в своём статусе Господину Арнольду написал, что тебе двадцать. Ты сейчас зачем соврал?

Была у Амалии такая черта́, как любопытство. Видимо, именно оно взяло верх, когда я написал свой настоящий возраст, и именно поэтому девушка не выкинула меня из комнаты. Когда баронессе что-то становилось интересно, она вела себя, как ребёнок. И вот сейчас, несмотря на то что ей плохо, любопытство победило, заставив по-детски забыть об обиде и переключиться на нечто новое.

— Нет, не вру. Когда нас призвали, мне было 29 лет, а на прошлой неделе был день рождения, и мне исполнилось 30. Тем не менее в моём статусе записано 20 лет, поэтому я просто сообщил всем то, что в нём указано.

— Ничего себе! Такого ещё никогда не происходило. Ни у кого не менялся возраст при призыве, по известным мне записям. — заинтересованно сверкая глазами, сказала Амалия.

— Слушай, — продолжила она — а у остальных так же? Им тоже не по двадцать лет? Сколько им? Они тоже старше?

— Этого я тебе не скажу, это не мой секрет. Вообще, мы договорились не раскрывать свой возраст, так как не знали, во что это выльется. Поэтому я прошу тебя сохранить всё в тайне. Если об этом кому-либо станет известно, я больше ничего и никогда тебе не расскажу.

Лицо Амалии, когда она прочитала длинную надпись на дощечке, стало обиженным, а глаза опустились. Но она кивнула.

— А теперь рассказывай. — написал я. — Что случилось? Почему весёлая жизнерадостная Амалия проливала слёзы?

— АМАЛИЯ?! Да ты совсем обнаглел, мальчишка… то есть… Как ты обращаешься к баронессе?

«Да-да, всё так, не соблюдаю субординации и всё такое… каюсь, грешен».

Стёр всё с доски, оставив лишь одно слово:

— Рассказывай.

Честно говоря, думал, что она и дальше будет уходить от темы, но…

— Сегодня пришло письмо от моего мужа. В письме он…

Дальше девушка начала жаловаться, что после окончания задания в этой башне призыва, ей поручено отправиться в замок в горах Корс, не заезжая домой. Вещи Амалии из родового имения мужа уже отправлены в тот замок и будут ждать прибытия хозяйки.

Баронесса Седер оказалась шестой женой маркиза.

Вообще, Амалия не дворянка по праву рождения, но она из рыцарского рода. Её отец служил рыцарем у герцога, и за заслуги ему даровали титул баронета, после чего перевели в другие земли. На новом месте тот продолжил служить дальнему родственнику этого герцога — маркизу Герфелду Седеру. Отец Амалии смог выгодно продать дочь новому господину, после чего Амалия сменила дом, а свежеиспечённый баронет сел в кресло повыше, став каким-то чиновником.

Самому Седеру очень нужен был наследник. Все его пять жён рожали только дочерей, поэтому он взял шестую. За два года, проведённых в родовом замке маркиза, она всегда чувствовала пренебрежительное отношение со стороны других членов аристократического семейства. Все пять жён маркиза были дворянками с рождения. Первая супруга Седера тоже была маркизой, остальные графинями. Самой Амалии позже титул присвоил сам муж, но по какой-то причине всего лишь баронессы, а не графини, как этого ожидали.

Замуж девушку отдали в пятнадцать лет, а примерно через год она забеременела. Дочь Амалия родила в семнадцать лет, прямо в свой день рождения.

После рождения очередной дочери маркиз потерял к Амалии какой-либо интерес. Ребёнка оставили в замке со старшими сёстрами, которых у неё было целых десять, а Амалию через шесть месяцев после родов отправили помогать Церкви Света, ярым сторонником которой был маркиз Седер.

Виделась баронесса с дочерью лишь раз в полгода, когда приезжала домой. Заботу о ребёнке возложили на нянек и служанок, а воспитанием Лианы, так маркиз назвал дочь Амалии, занялись третья и первая жёны.

Баронесса была рада хотя бы раз в полгода видеться с ребёнком. Однако, на этот раз целый год заняла церемония нашего призыва, в которой Амалия принимала активное участие, получая свой первый подобный опыт. Кроме того, ей предстояло провести здесь ещё целых полгода, до са́мой отправки иномирян, то есть нас, в столицу. И в довершение всего, сегодня девушка получила от мужа письмо, в котором было написано, что она не сможет вернуться к дочери, а сразу должна будет направиться в замок Корс для содействия в подготовке экспансии в соседнее государство.

И худшее в этой новости было то, что никто не знал, сколько времени продлится подготовка к вторжению. Это могло занять как несколько месяцев, так и несколько лет, в зависимости от политической обстановки и финансирования этого конкретного мероприятия.

Сейчас Лиане уже одиннадцать лет, и Амалия опасается, что дочь выдадут замуж даже без её участия.

Сама баронесса прекрасно понимает, что её просто отослали куда подальше, лишь бы не попадалась на глаза остальному семейству Седер.

— …я чувствую себя никчёмной уродиной. Почему он не обращает на меня внимания? Я ему не нужна, потому что не смогла родить сына, но ведь и остальные тоже не смогли родить мальчиков. Чем я хуже этих его графинь, которым он позволил остаться в родовом замке?

С последними словами Амалия окончательно разрыдалась, размазывая слёзы и сопли по рукавам мантии.

Не знаю, что на меня в тот момент нашло, однако, я решительно подошёл к ней, поднял за плечи и прижал к себе, крепко обняв. Аристократочка некоторое время плакала у меня на груди, а когда начала успокаиваться, я немного отодвинул её и… поцеловал.

Сначала девушка пыталась вырваться, а когда и без того слабое сопротивление прекратилось, поднял её на руки как принцессу и, не разрывая поцелуя, понёс на кровать.

Оказавшись там, на секунду замешкался, думая, как снять с красавицы рясу. Но, вопрос решился сам — Амалия стянула с себя одежду. Я тоже не отставал и максимально быстро выбрался из своей одежды.

Положив баронессу на кровать, чуть было не рассмеялся. Местное женское нижнее бельё было слишком забавным — на баронессе были панталоны. Они были из мягкой ткани, выглядели как мужские семейные трусы, но только с рюшечками и завязками на поясе и бёдрах.

Чтобы и впрямь не засмеяться, быстро стянул с Амалии это безобразие и нежно прижался к губам, вернувшись к поцелую.

…

Это было одним из самых страстных занятий сексом в моей жизни. Хоть мы не меняли положения, и весь процесс проходил в миссионерской позе, но как это было… ммм…

Во-первых, скорее всего, сказывалось действие способности «Обострённое восприятие». Все ощущения от поцелуев, прикосновений и самого́ секса были просто фантастическими.

Во-вторых, Амалия оказалась очень чувственной и страстной девушкой. То, как она изгибалась подо мной, прижималась, зарывалась руками в волосы, вонзалась маленькими ноготками в спину и сладко постанывала, доставляло некое эстетическое удовольствие, отправляя шкалу сексуальности и возбуждения в космос.

В самом конце, правда, вышел казус. В самый решающий момент у Амалии, видимо, случился оргазм, и она, обвив меня ногами, так прижала к себе, что я не смог выйти из неё.

В ту секунду я задумался о двух вещах: есть ли в этом мире контрацептивы, и какой у Амалии параметр силы, ведь мой превышает сотню, а я даже немного отодвинуться не смог.

После секса мы развалились на простыне, тяжело дыша. Вдруг Амалия подскочила, словно ошпаренная, и начала голой расхаживать возле кровати, тыкая в меня пальцем и крича:

— Ты! Ты воспользовался моей минутной слабостью. Как ты мог? А я? Я дура! Что я наделала? Мне теперь конец. Меня казнят.

Она просто паниковала из-за произошедшего.

Концерт длился минут пять. В разных сценах этого представления было красноречиво рассказано о том, как мы вместе с ней будем гореть на костре, какая я сволочь, что воспользовался слабостью беззащитной женщины, какая она дура, что сорвалась. А закончилось всё угрозами о том, что если хоть одна душа узна́ет о произошедшем здесь, то моя дальнейшая жизнь превратится в сущий ад, даже если для этого ей придётся продать свою душу тёмным богам.

Прекратил я этот концерт радикально — подошёл к Амалии и «заткнул» её поцелуем, а потом, подхватив на руки, снова унёс на кровать и повторил сеанс сексотерапии.

Мы лежали на кровати, спокойно глядя друг на друга.

— Тебе правда тридцать лет?

Я моргнул.

— У тебя есть ещё какие-то секреты? Ведь есть, правда?

Просто отвёл глаза и лёг на спину, уставившись в потолок.

Амалия что-то невнятное пробубнила себе под нос, поёрзала на кровати, а потом буквально запрыгнула на меня, усевшись на грудь голой попкой.

— Ты! — она указывала на меня пальцем, пока я любовался прекрасным видом. — Говори, какие у тебя ещё тайны? Когда ты попробовал использовать на мне «оценку», я сразу поняла, что ты как-то можешь использовать навыки, не произнося заклинания. Это меня заинтересовало, но я не стала распространять эту информацию! Ты ведь ещё что-то интересное скрываешь, ведь так?

Я просто не реагировал, продолжая любоваться красивым ровным животиком, аккуратной грудью, нависшей надо мной, а также наигранным недовольством на лице девушки.

Но тут в глазах баронессы отразились какие-то сомнения, она снова начала бубнить, отведя взгляд куда-то в сторону, а потом с решительностью посмотрела на меня.

— Система! Я, Амалия Седер, даю клятву, что не буду разглашать какую-либо информацию, поведанную мне Денисом Шмидтом, без его согласия. Подтвердить!

В этот момент перед моим шокированным взглядом всплыло системное сообщение:

{Амалия Седер дала клятву, запрещающую ей разглашать информацию, полученную от Дениса Шмидта. В случае нарушения клятвы жизнь Амалии Седер будет прервана, а Денис Шмидт получит 30 % от её характеристик. Вы принимаете клятву? Да/Нет}

Прочитав сообщение, я обалдел ещё больше. Значит, Система работает не только на прокачку, но и таким образом?

Несколько секунд подумав обо всём, я решил, что очень даже неплохо иметь рядом человека, с которым можно поговорить и посоветоваться. Думаю, Систему в этом мире обмануть не так просто, а сама Амалия довольно хороший человек, хоть и со своими тараканами. Да, тараканы у неё породистые и матёрые, но… понятные, что ли?

«Да!»