Закон родства

Глава 14

Вода была ледяной и тяжёлой, заполняя коридоры дворца всё больше с каждым шагом. Каждую секунду вибрации от гигантского чудища, поднимающегося из глубин, сотрясали стены. Когда воды стало достаточно, я с бега перешёл на плавание. Нек плыл рядом, его глаза блестели в тусклом свете магических кристаллов, всё ещё удерживающих последние искры жизни дворца.

— Она должна быть совсем близко, мяо, — прошептал он, глядя на полуразрушенные двери впереди. Его голос был твёрдым, но в нём слышалась нотка беспокойства.

— Мы успеем, — сказал я, не замедляя движений.

Дверь к камере Ханны оказалась приоткрытой, но воды было уже по грудь, она поднималась, проникая в каждый уголок. Я с силой толкнул створки, они тяжело отворились, впуская ещё больший поток воды.

Внутри, в тусклом свете кристалла, я увидел её. Ханна стояла на узкой койке, скрестив руки на груди, её хвост опустился в воду. Она выглядела измождённой, но в её глазах был огонь.

— Сноу? — её голос дрогнул, но она тут же подскочила, бросившись ко мне. — Ты пришёл, ня!

Я схватил её, обнимая так крепко, как никогда раньше.

— Конечно, пришёл, — сказал я, стараясь не выдать нетерпения в голосе. — Но у нас мало времени.

Нек появился в дверях, его хвост нервно подрагивал на воде.

— Вода поднимается, мяо. Нам нужно уходить сейчас, мяо.

Я достал пузырёк с зельем.

— Ханна, выпей это, — сказал я, протягивая ей флакон.

— Что это? — она непонимающе посмотрела на странно мерцающую жидкость.

— Это поможет тебе дышать под водой. Без него ты не сможешь выбраться, — объяснил я.

Она не колебалась, и, глядя мне в глаза, решительно кивнула. Открыла флакон и одним глотком выпила содержимое. Её тело моментально выгнулось дугой, она закашлялась, схватившись за горло.

— Всё нормально, это нормально, — успокаивал я, пока её лицо искажалось от боли.

На её шее начали появляться жабры, пальцы удлинились, а между ними натянулись перепонки. Её хвост чуть подёргивался, изменяясь, чтобы лучше двигаться в воде. Через минуту всё закончилось, и Ханна тяжело дышала, привыкая к изменениям.

— Это… странно, ня, — сказала она, поднимая руки, чтобы рассмотреть их.

— Ты справилась, — сказал я, беря её за руку. — А теперь уходи с Неком.

Она замерла, её взгляд стал злым.

— Что? Нет! Мы пойдём вместе, — заявила она.

— Ханна, чудовище уже разрушает город. И есть очень большая вероятность, что оно не отпустит нас. Поэтому нужен кто-то, кто отвлечёт его на себя.

— Я не уйду без тебя! — её голос дрожал, в нём была и боль, и гнев.

Я вздохнул, чувствуя, как внутри поднимается раздражение. У меня нет времени её уговаривать, придётся пойти другим путём.

— Прости меня, Ханна, — сказал я.

Я обхватил её лицо руками, приблизившись так близко, что наши лбы соприкоснулись. А затем поцеловал её, вложив в этот поцелуй всё, что не мог сказать. Её глаза расширились, но в следующий миг я ударил её в живот, мягко, насколько это возможно, вырубая её. Она осела мне на руки.

— Нек, забери её. Унеси подальше отсюда, — сказал я, передавая её коту.

Нек посмотрел на меня, в его глазах была печаль, смешанная с пониманием.

— Ты усложнил мне задачу, мяо, — пробормотал он, но всё же ухватил Ханну зубами за одежду.

— Верни её домой. Она не должна умереть здесь, — сказал я, глядя на своего верного друга.

Нек усмехнулся, его золотые глаза сверкнули.

— Убедись, что сам вернёшься, мяо. Иначе мне самому придётся спуститься за тобой в чистилище, мяо.

С этими словами он развернулся и поплыл прочь, унося Ханну через затопленные коридоры. Я смотрел им вслед, пока их фигуры не исчезли в темноте.

— Теперь твоя очередь, чудовище, — пробормотал я, поворачиваясь в сторону, где слышались гулкие удары и оглушительный рев.

Вода бурлила вокруг, словно весь океан пробудился к жизни. Гигантский осьминог высился над разрушенным городом. Его щупальца ломали остатки построек, извергая струи магической кислоты, которые вспыхивали в воде, растворяя всё вокруг. Его огромный глаз, светящийся зловещим зеленоватым светом, поворачивался в поисках новой добычи.

Я плыл к нему, чувствуя, как каждая клетка моего тела кричит, что не стоит. Но внутри меня пылала жажда крови и сражения. Это существо встало на моём пути, а потому оно должно умереть.

Чудище заметило меня, его глаз сосредоточился, и одно из гигантских щупалец устремилось вперёд с невероятной скоростью. Я едва успел увернуться, проведя мечом по коже щупальца. Лезвие прошло, но кожа была плотной, как сталь, и едва вспорола слой.

Чудище взревело, ударом щупальца отбросив меня в сторону. Мир замерцал, и я почувствовал, как кровь заполнила мои жабры. Вода вокруг меня окрасилась красным.

— Надеюсь, ты любишь вид собственной крови? — прошептал я, вытирая кровь с губ.

Я снова бросился вперёд, избегая атак и нанося удары по щупальцам. Одно из них мне удалось пробить мечом насквозь, но клинок застрял в ране. Это лишь разозлило чудище.

Оно обрушилось на меня всей своей мощью. Щупальца кружились в воде, как смертоносные вихри; каждый удар отбрасывал меня дальше, оставляя синяки и рваные раны. Его пасть, усеянная рядами острых зубов, раскрылась, извергая поток магической энергии, который едва не разорвал меня на части.

Я схватился за одно из щупалец, когда оно попыталось хлестнуть меня. Прорываясь по нему, я начал приближаться к телу монстра. Его кожа была скользкой и покрытой слизью, но я карабкался, вгрызаясь руками в плоть, отрывая от него по кусочку.

Чудище издавало оглушительные вопли, его тело содрогалось от боли. Оказавшись ближе к глазу, я вонзил руку прямо в его центр. Глаз лопнул, выпуская потоки вязкой жидкости, но это не остановило монстра. Он взревел, ударив меня своим телом, и я снова оказался вдали от него.

Я погружался, чувствуя, как силы покидают меня. Меч был потерян, а кровь лилась из множества ран. Но внутри меня что-то вспыхнуло, словно открылось второе дыхание. Если я сдамся, всё, что я сделал, будет напрасно.

Сжав кулаки, я собрал последние силы и бросился вперёд. Щупальца снова пытались схватить меня, но я увернулся, направляясь к раскрытой пасти чудовища. Я влетел внутрь, игнорируя жуткий запах и липкую слизь. Внутри было темно, но я продолжал рваться вперёд, разрывая плоть когтями и зубами, используя всё, что у меня осталось.

Чудище бешено извивалось, но я не останавливался. Я нашёл его сердце — огромный, светящийся орган, бьющийся так громко, что оно эхом отдавалось в моей голове. С яростным криком я вонзал в него руки снова и снова, разрывая ткань и разбрасывая светящуюся кровь. Сердце дрогнуло и остановилось.

Снаружи чудовище забилось в последних судорогах. Его гигантское тело замерло, а затем начало медленно погружаться в бездну. Вместе с ним начал опускаться и я. Я чувствовал, как кровь чудовища становится тяжелее, холоднее. Вдохи становились болезненными, и даже жабры, казалось, отказывались работать.

— Я сделал это… — прошептал я, хрипло рассмеявшись, едва удерживаясь в сознании.

Мир вокруг меня, который и так был тёмным, начал темнеть ещё больше, а затем всё погрузилось во мрак.

Некоторое время спустя.

На поверхности, вдали от руин Тариссала, Ханна, сидя на берегу деревни, дрожа, смотрела на воду. Нек тихо сидел рядом, его хвост слегка подрагивал.

Лунный свет отражался на волнах, которые мерно накатывали на скалы, словно ничего страшного никогда не происходило. Но я знала. Я знала, что там, в глубине, он сражался с чем-то настолько ужасным, что даже все эти дни заключения и страха не могли сравниться с тем, что я чувствовала сейчас.

Я сидела на пляже, пытаясь не смотреть на Нека, чьи золотистые глаза выражали больше беспокойства, чем он хотел показать. Я сжимала руки так, что когти вгрызались в кожу; это хоть немного отвлекало от мыслей, которые так и норовили влезть в голову.

— Он обещал вернуться, нян, — сказала я, больше себе, чем Неку.

Нек, сжав лапы в пушистый комок, вздохнул.

— Он обещал, мяо… но… — он не закончил.

Я резко обернулась к нему, почувствовав, как слёзы начинают жечь глаза.

— Но что, ня? Скажи!

Нек отвёл взгляд; его хвост подрагивал, а голос был едва слышен:

— Даже он не всемогущ, мяо. Это было… огромное чудовище, мяо.

Я зажала рот рукой, чтобы не закричать.

Что-то внутри меня кричало, что он всё ещё жив. Он не мог просто исчезнуть. Это было невозможно.

— Он вернётся, — прошептала я, чувствуя, как мои губы дрожат.

Нек не ответил. Он повернулся к морю, напряжённо глядя вдаль. Я знала, что он тоже верил, но боялся надеяться.

Вода оставалась тихой. Даже волны больше не поднимались выше обычного. Тишина была невыносимой.

— Сноу! — закричала я, сделав шаг вперёд. Но мой крик утонул в пустоте, не встретив никакого ответа.

На миг мне показалось, что я просто упаду в эту холодную воду и никогда больше не встану. Но вдруг Нек напрягся. Его хвост замер, уши приподнялись.

— Подожди, мяо… — сказал он.

Я резко подняла голову. Где-то на воде показалась тень. Сначала я подумала, что это просто обман лунного света. Но фигура становилась всё ближе.

Я сделала шаг вперёд, чувствуя, как моё сердце колотится в груди.

— Это… он? — прошептала я, боясь поверить.

Фигура становилась всё чётче. Я узнала эти широкие плечи, этот уверенный шаг.

— Это он, мяо, — прошептал Нек.

Когда он вышел из воды, я не смогла сдержать слёз. Сноу был в полном порядке; на его теле не было ни одной раны, а мокрая кожа блестела в лунном свете, делая её ещё белоснежнее. Его волосы белыми прядями падали на лицо, а в руке он сжимал чёрный меч, который выглядел так же непоколебимо, как и он сам.

— Сноу… — произнесла я, чувствуя, как ноги сами несут меня к нему.

Я бросилась к нему, обхватывая руками. Он слегка вздрогнул, но не отстранился. Его руки аккуратно легли на моё тело, прижимая меня ещё ближе.

— Ты жив! — воскликнула я, всматриваясь в его лицо, пытаясь убедиться, что это не иллюзия.

— Не плачь, Ханна, — произнёс он тихо. — Всё закончилось.

Его слова должны были звучать обнадеживающе, но слёзы только сильнее потекли по моим щекам.

Сноу слегка улыбнулся, его глаза мягко блеснули.

— Я же обещал, что всегда буду возвращаться, — ответил он, как будто всё это было так просто.

Нек, всё ещё стоявший в стороне, громко вздохнул.

— Романтика, море, мяо. Вы случайно не хотите, чтобы я оставил вас наедине?

Сноу обернулся к нему, устало усмехнувшись.

— Замолчи и иди сюда, Нек.

Я видела, что он рад вернуться к нам. Я чувствовала это, даже если он старался это скрыть.

— Спасибо, — прошептала я, прижимаясь к его груди. — Спасибо, что вернулся.

Прижимая одной рукой Нека, второй он провёл рукой по моим волосам.

— Знай, что я не оставлю вас.

Сноу слегка поднял моё лицо, чтобы встретить мой взгляд. Его белые глаза были мягкими, но полными решимости.

И его солёные губы мягко прижались к моим, но, несмотря на это, этот поцелуй был слаще всего на этом свете.

Он был здесь со мной, и этого было достаточно.

Хм, смешно даже писать это, если учесть, что до сих пор всё, что мы делали, было либо уничтожением, либо спасением, либо каким-то безумием. Но, несмотря на это, мне всё-таки удалось уговорить его, и мы, наконец, устроили небольшую передышку. Я думал, что он не справится с тем, чтобы просто ничего не делать. Но вот мы тут: я, Сноу и Ханна — на неделю безделия.

**ДЕНЬ ПЕРВЫЙ: "ГЕНИЙ КУЛИНАРИИ"**

Мы с Ханной решили устроить Сноу настоящий праздник живота. Вечер обещал быть уютным: за окном кружил снег, ветер завывал в дымовой трубе, а в доме было тепло и пахло готовкой. Ханна, как истинная хозяйка, уже стояла у очага, её хвост весело подрагивал, когда она добавляла в кастрюлю очередную пригоршню специй. Я же, как единственный в доме обладатель настоящего кошачьего нюха, взял на себя роль строгого выбора вина, которым закупился Сноу.

А он тем временем неподалёку счищал снег у входа, явно не разделяя нашего энтузиазма. Хотя, по нему так и не скажешь, но уверен, внутри он говорил что-то типа: «зима никогда не заканчивается» и «этот снег намерен поглотить весь мир».

— Ханна, мяо, ты уверена, что это мясо должно быть таким чёрным, мяо? — осторожно спросил я, заглядывая в кастрюлю. Пар окутал мою мордочку, заставив закашляться. — Оно выглядит как… как моя шерсть, мяо!

— Это потому, что это особый рецепт из одной маленькой восточной страны! — поспешно ответила Ханна. Я давно хотела его попробовать, говорят, очень вкусно.

— Да? А может, это что-то из чёрной магии, мяо? — пробормотал я, но благоразумно не стал говорить это громко.

Когда всё было готово, Ханна торжественно поставила блюдо на стол. Сноу, наконец, отложив лопату, сел напротив нас, бросив короткий взгляд на дымящуюся кастрюлю.

— Это... выглядит интересно, — сказал он, доставая ложку.

— Это потрясающе, ня! Пробуйте! — заявила Ханна, её глаза горели от предвкушения.

Сноу осторожно зачерпнул ложку и отправил содержимое в рот. Тщательно пережевывая, он закинул в рот ещё пару ложек.

— Что это?! Это… это довольно вкусно! — выдохнул он, глядя на Ханну.

Я, всё ещё сомневаясь, но не желая отставать, тоже решил попробовать. Моя мордочка перекосилась мгновенно. Жгучее пламя охватило язык, и я, забыв о достоинстве, метнулся к двери.

— Снег! Мне нужен снег, мяо! — завопил я, выбегая наружу и отчаянно пытаясь набить пасть холодными хлопьями.

Сноу, же спокойно продолжал есть, насмешливо глядя то на меня, то на Ханну, которая побежала на кухню, пытаясь потушить свой пожар на языке.

Не найдя ничего подходящего, она смутилась, опустив уши, и взяла бутылку вина со стола, сделав пару крупных глотков.

— Это просто ужас, ня! Как они вообще это… едят?

— Это точно было необычно, — пробормотал я, возвращаясь в дом и отряхиваясь от снега.

В итоге мы с Ханной решили, что в будущем будем готовить только наши блюда с минимальным количеством перца.

Вечер закончился весело, но ужин доел только Сноу.

**ДЕНЬ ВТОРОЙ: СНЕЖНАЯ БИТВА**

Идея снежной битвы пришла Ханне совершенно неожиданно, как и всё, что связано с её спонтанными порывами. Мы сидели у очага, пока за окном выл холодный ветер, а снег уже начал наваливать сугробы выше двери. Ханна, лениво потягиваясь, вдруг воскликнула:

— Давайте выйдем и устроим снежную битву, ня!

Я сразу встревожился. Выйти наружу? На этот мороз? Моё тёплое кошачье нутро возмутилось.

— Ты серьёзно, мяо? — пробормотал я, обхватив хвост лапами, как одеялом.

Сноу поднял на неё взгляд из-за кружки с горячим чаем и лишь коротко пробурчал:

— Пожалуй, откажусь.

Но Ханну такие вещи никогда не останавливали. Она хищно прищурилась, выскользнула наружу и через минуту вернулась с идеально слепленным снежком в руках.

— Ты не оставляешь мне выбора, ня, — заявила она.

Сноу, казалось, не придал её словам значения, но в следующий момент снежок с лёгким шлёпом врезался ему прямо в лоб. На секунду в комнате воцарилась абсолютная тишина.

— Хах, ну ладно, ты сама напросилась, — наконец произнёс он, откладывая кружку и поднимаясь на ноги.

Через минуту мы уже были на улице, где снежок за снежком летели в разные стороны. Сноу, в полной мере раскрыв себя как стратегический гений, моментально выстроил за сугробами настоящие укрепления, и заставил меня отвлекать внимание Ханны (спасибо, что живой, мяо) и внезапно обрушил на неё целую лавину из снежков, которые он каким-то образом лепил так быстро, что глаза еле поспевали.

— Как ты делаешь их так быстро, мяо?! — воскликнул я, укрываясь за его баррикадой.

— Просто это я, — сдержанно ответил он, метнув ещё один снежок в сторону Ханны.

Она пыталась сопротивляться, но её неорганизованные атаки лишь подзадоривали Сноу. Ханна, с её пушистым хвостом, постоянно путалась в сугробах, а её снежки, хоть и летели с желанием победить, часто просто не долетали до цели.

— Это нечестно, ня! Ты слишком быстрый, мяо! — кричала она, отчаянно пытаясь пробраться ближе.

Но Сноу был безжалостен. В какой-то момент он тактично использовал меня как щит, когда Ханна почти попала в него снежком.

— Эй, я не часть укрепления, мяо! — возмутился я, но моё недовольство никто не услышал.

Через некоторое время, запыхавшись и залепленные снегом с ног до головы, мы наконец упали в сугроб. Ханна, раскрасневшаяся и смеющаяся, всё ещё сжимала в руках какой-то кривоватый снежок, а Сноу, кажется, действительно наслаждался моментом, хотя по нему не поймёшь, когда он и правда что-то чувствует или просто притворяется.

— Это было потрясающе, ня! — воскликнула Ханна, вытряхивая снег из ушей.

— Если не считать того, что я стал живым щитом, — пробормотал я, отряхиваясь.

— Ты был отличным союзником, — сказал Сноу, протянув мне руку.

Я мурлыкнул, пожимая его руку своей лапкой, а в голове уже крутились планы, как отомстить ему в следующий раз. Снежная битва закончилась, но этот вечер согрел нас лучше любого чая.

**ДЕНЬ ЧЕТВЁРТЫЙ: НОЧНАЯ ПРОГУЛКА**

Ночь выдалась тихой; даже ветер, который целый день завывал за окном, словно устал и ушёл на покой. Ханна сладко спала, свернувшись клубком на кровати, а я, Некросс, как истинный хранитель домашнего уюта, лениво разлёгся около камина, наблюдая за снежным лесом через окно.

И вдруг я заметил, как Сноу тихо вышел из дома. Его фигура сливалась с ночной белизной, оставляя за собой едва заметные следы на снегу. Любопытство, мой вечный двигатель, заставило меня бесшумно выскользнуть следом.

Он шёл уверенно вперёд. Я, напротив, шёл мягкими шагами, не упуская из виду своего беловолосого друга. Наконец, он остановился на небольшой поляне, окружённой заснеженными деревьями. Взгляд Сноу был устремлён в звёздное небо, а руки убраны в карманы штанов.

— Думаешь, я не вижу тебя, Нек? — раздался его голос.

Я вздрогнул от неожиданности, но тут же вздохнул, выходя из кустов и стараясь выглядеть максимально невинно.

— Просто проверяю, всё ли у тебя в порядке, мяо, — ответил я, устраиваясь на пеньке поблизости и оборачивая хвост вокруг лап. — Что ты тут делаешь, мяо?

Сноу не ответил сразу. Он смотрел на звёзды, будто искал там что-то или кого-то. Его лицо казалось сосредоточенным, но в нём сквозило что-то непонятное, почти грустное.

— Просто думаю, — произнёс он наконец, опустив взгляд на свои руки.

Я, естественно, не мог удержаться от вопроса:

— О чем, мяо?

— Обо всём, о том, что сделал, и о том, что ещё собираюсь сделать... — сказал Сноу, словно пробуя слова на вкус.

— Ты о королевстве рыболюдей, мяо? Неужели тебя преследует чувство вины, мяо? — недоумённо спросил я.

— Я не могу сказать, что мне жаль их, ведь это было бы ложью, я бы сделал это снова, но... прочувствовав тьму, как некогда раньше. Я боюсь, что совсем забуду, каков на вкус свет. И кем я стану, если и вовсе откажусь от него.

— Ещё с нашей первой встречи в темнице я знал, что заключаю договор далеко не со святым, мяо, — хмыкнул я, устраиваясь поудобнее. — Ты действительно плохой человек, Сноу, мяо, но всё же за то время, что я прожил на земле, я понял, что в этом мире нет чистого зла и добра, поэтому тебе не о чём переживать, как бы сильно ты ни погружался во тьму. В тебе всегда будет частичка света, о которой ты можешь и не догадываться. Поэтому просто двигайся вперёд, как раньше, поступая так, как подсказывает тебе сердце, а я подержу тебя на твоём пути, мяо.

Сноу тихо усмехнулся, глядя на свои руки. Я заметил, что он смотрит на свои почерневшие ногти.

Непонятно почему, но после того, как он вернулся с битвы с осьминогом, его ногти, как на руках, так и на ногах, приобрели угольный оттенок.

— Так и не вернули цвет? — поинтересовался я, пододвигаясь ближе.

Он поднял руки, разглядывая их.

— Нет, всё такие же чёрные, — ответил он.

— Теперь ты выглядишь, как злодей, мяо, — пошутил я, хихикая. — С чёрными ногтями и этим твоим улыбчивым лицом.

Сноу бросил на меня взгляд, но ничего не сказал. Лишь снова повернулся к звёздам.

— А тебе вообще нравится отдыхать, мяо? — спросил я, глядя на него с прищуром.

Он задумался, а потом медленно покачал головой.

— Нет, Нек, — сказал он, опустив руки. — Мне кажется, что я теряю время впустую. Есть столько всего, что я мог бы сделать. Что-то важное, что-то... значительное.

— Неужели тебе никогда не хочется просто отдохнуть от мира, мяо? Иногда можно просто расслабиться.

— Нет, я не знаю почему, но каждая потраченная минута в пустую словно вопит о том, что я опоздаю что-то сделать, — тихо сказал он, но в его голосе слышалось сомнение.

Мы замолчали, каждый думая о своём. Ветер осторожно шевелил снежные ветви, а звёзды всё так же мерцали на небе.

— Спасибо, что пришёл, друг, — сказал он вдруг.

Я фыркнул, стараясь не показать, как меня тронули его слова.

— Ну, кто-то же должен присматривать за тобой, мяо, — ответил я с улыбкой.

Сноу снова посмотрел на меня, а потом протянул руку и слегка потрепал меня по голове.

— Пойдём домой, — сказал он.

И я, конечно, пошёл за ним, довольный тем, что, несмотря на всю его холодность, которую он скрывает от других, где-то глубоко внутри Сноу все же пробиваются эмоции, делая его хоть немного человечнее.

** ДЕНЬ ШЕСТОЙ: ТЕПЛО В ДОМЕ **

Камин тихо потрескивал, наполняя комнату уютным теплом. Сноу сидел в кресле с книгой в руках, погружённый в чтение. Его молочные волосы мягко сверкали в свете огня, а выражение лица было сосредоточенным, словно он читал что-то исключительно важное. Рядом с ним устроилась Ханна, её пушистый хвост лениво подёргивался, касаясь пола. Она тихо прижималась к его плечу, изредка бросая взгляд на его книгу, но быстро теряя к ней интерес.

Я же развалился перед камином на мягком ковре, какого-то неудачного зверя, попавшегося охотнику, лениво помахивая хвостом. В голове крутились приятные мечты о содержании, о котором не рассказывают в приличных кошачьих компаниях.

— Сноу, почему ты всегда такой серьёзный, когда читаешь, ня? — вдруг игриво спросила Ханна, склонив голову набок и тыкая пальчиком в его щёку.

— Потому что я серьёзно отношусь к книге, даже если она оказывается не очень, — ответил он, не отрываясь от текста.

Она тихо хихикнула, а потом её взгляд остановился на мне.

— Нек, почему ты такой пушистый, ня? — спросила она, уставившись на мою свернувшуюся в кольцо фигуру.

Я открыл один глаз, медленно поднял голову и изобразил самое серьёзное выражение мордочки, которое только мог.

— Это чтобы быть самым милым членом нашей семьи, мяо, — гордо ответил я, изящно подняв лапу, чтобы подчеркнуть свою пушистость.

Ханна фыркнула от смеха, закрывая рот рукой.

— Самым милым? Ну не знаю, думаю, я бы посоревновалась за это звание, — дразнила она, игриво наклоняясь ко мне.

— У тебя нет шансов, девочка, мяо, — заявил я, сворачиваясь ещё плотнее и устраиваясь поудобнее.

Сноу оторвался от книги и бросил на нас взгляд. Его губы тронула лёгкая, почти незаметная улыбка.

— Не ссорьтесь, вы оба милые своей особенной милотой, — произнёс он, вернувшись к чтению.

— Это правда, мяо, — согласился я. — Кто, как не я, добавляет этому дому изящества и уюта?

Ханна снова засмеялась, а её хвост начал быстро подрагивать.

— Ладно, договоримся о ничьей, — сказала она, протягивая руку, чтобы осторожно погладить меня.

Я закрыл глаза, изображая, что мне не особо приятно, хотя в душе я наслаждался этим моментом.

— Хорошо, признаю, мяо, — сказал я лениво, — ты тоже милая, не просто же так Сноу тебя выбрал, и я поддерживаю его в его вкусах.

Сноу коротко рассмеялся, а Ханна наклонилась ближе к его плечу, улыбаясь.

В этот момент я почувствовал, как в комнате воцарилась идеальная гармония. Звук потрескивающих дров, тихий смех и тепло семейного уюта — вот что делало этот дом особенным.