Я (не) твоя пара, двуликий! или Игры со временем

Глава 46. Я убью тебя, Леонардо Фрост!

— Не понимаю, — ворчала Александра. — За каким хреном нам клиника? Что такого важного вы хотите мне показать, чего я не видела три месяца назад?

— Потерпи, Алексашечка, — мурчлычет Ярин, посылая в затылок начальника, ведущего машину, прицельные сверлящие взгляды. Картер хмурится и молчит, украдкой поглаживая большим пальцем ладошку жены.

— Терплю, не видно? У нас дома, между прочим, новорожденные котята, Кьяра и Касси ещё слишком малы, чтобы оставлять их одних надолго.

— За ними присмотрят наши старшие дети, не волнуйся.

— Ладан и Мар? — язвительно буркнула Алекс. — У них у самих только молоко начало на губах обсыхать.

— Другие наши дети, — хмыкнул Яр и счастливо зажмурился. — У нас их теперь шестеро, мы самые многодетные родители из всей касты оборотней. Есть чем гордиться.

— Вероятно, Алекс подарит нам ещё парочку близнецов, — тихо проурчал Картер.

Александра раздраженно вспыхнула.

— Сами бы попробовали родить, умники такие!

Братья резко побледнели и заозирались под искрящийся в глазах Леонардо смех, синхронно закрыли паре рот. Они уже были наслышаны, что последних детей в роду Фрост рожали совместно с отцами. Первой такой паре посчастливилось родить Снежане, бедный Дин. Затем Илария и Айсар. Странно, их почему-то при рождении близняшек муки родов обошли, может, потому, что Алекс родила очень быстро и легко? Но рисковать они не собирались! Ещё свежи были в памяти стоны Айсара, а уж как корчился Адриан, у-у-у, они не видели, но слышали в красках. В общем, небо решило их всех испытать.

Леонардо припарковался у черного входа клиники, за что получил от Алекс хмурый, полный подозрения взгляд. Их встретил суетливый, уже знакомый Алекс главврач клиники двуликих, сухо поприветствовал всех, мимолетно уточнил, как чувствует себя новоиспеченная мамочка, и проигнорировал не менее сухое: удовлетворительно, повел по длинным извилистым темным коридорам.

Александра решительно не понимала сути происходящего, однако послушно следовала в кольце из родных двуликих, между наглым Леонардо, с которым по-прежнему имела натянутые отношения, и своими мужьями.

Главврач привел их на закрытый от посещений этаж, мазнул пропуском по клич-доступу, провел немного по белоснежному коридору и остановился напротив металлической двери с люком. Алекс нахмурилась. Неужели ей решили показать какого-то опасного заключенного, кого же ещё тут содержать? Но зачем? Одни вопросы. Она стойко дожидалась ответов.

— Девушка точно готова, мистер Фрост?

— Естественно, нет, к этому нельзя быть готовым, Казимир. Открывайте, не будем медлить.

Врач вздохнул, с опаской покосился на Алекс, которую перекосило и ударило током от нахлынувшего непонятного предчувствия.

— Да что там такое? — тихо возмутилась она.

— Под вашу ответственность, Страж, — буркнул врач и наконец открыл карточкой дверь, пробормотал, что будет ждать их снаружи, ретировался на выход со скоростью звука, взметнув распущенные волосы Леонардо и кончик косы Алекс. ГолденЯр озадаченно переглянулась с братьями, и только Ярин отвел взгляд.

— Мне кто-нибудь объяснит, в чём дело?

— Лучше один раз показать. Иди ближе, — поманили её. Ярин неожиданно для пары уверенно подтолкнул ничего не понимающую и снедаемую плохими ощущениями девушку.

Алекс осторожно приблизилась к Фросту и с его позволения заглянула в люк, находя на постели спокойно читающую книгу оборотницу. Она слабо улыбалась, листая страницы, часто жадно и нежно поглядывая на кроватку-кювез, в которой, судя по всему, лежал маленький ребенок. Алекс закаменела, моментально узнав родные черты, обмерла, превращаясь в статую. Горло оборотницы стянуло ледяной жесткой рукой, мешая сделать свободный вздох, картинка смазалась непрошенными слезами.

— Мама? — каркнула она, хватаясь пальцами за грудь.

Женщина вздрогнула и резко повернулась к двери, прищурилась, пытаясь разглядеть за ней виновника шума, над головой прошелестели:

— Она не видит нас.

— Родная, ты как? — ввинтился в женский мозг тревожный голос Яра.

— Это моя мама? А ребенок? Погибший брат? Я, что, схожу с ума?

— Нет, в той бойне мне удалось вытащить их, к сожалению, только их. Всё это время твоя мама и брат лежали в анабиозной капсуле, до того момента, как мне удалось провести операцию по возвращению их к жизни.

Александра по-прежнему ничего не понимала. Точнее, она понимала, но не могла поверить в то, что видели её глаза.

— Я могу к ним зайти? Мама помнит… меня?

— Твоя мама всё помнит, Алекс. В том числе и тебя. Да, ты можешь зайти, она стабильна. Только попрошу не устраивать дебошей, разборок, слезопотоков и всё, что может нанести эмоциональный вред женщине и ребенку.

Александра побледнела от ярости.

— Разборки я устрою с вами, не сомневайтесь, но никак не с ними, — сказала очень тихо и твердо, Леонардо улыбнулся уголком рта. — И я требую четких объяснений.

— Конечно. Иди, — щелчок магнитной карты, и девушка с аккуратностью сапера вошла, представая пред глазами напрягшейся, вставшей с постели женщины.

Взгляд глаза в глаза. Узнавание. Радость. Шок. И снова радость.

— Алекс… Девочка моя?

— Мама… — она не кинулась к ней, не упала в ноги, хотя очень хотела, хотела так сильно, что кровь кипела в жилах, однако Александра просто медленно подошла и просто обняла, осторожно поглаживая по спине затрясшуюся в беззвучных рыданиях женщину.

— Это мой брат? — оглянулась на малыша со светлыми волосиками.

— Да, ты помнишь его?

— Конечно. Как будто видела его в последний раз вчера.

Улыбки, светлые, радостные. Мужчины по ту сторону вздохнули. Но не расслабились, они знали: Алексашечка просто так не спустит такое с лап.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. Жду, когда нас выпустят уже отсюда.

— Сколько вы тут?

— Полгода. Может, больше.

Жесткий взгляд на люк.

— Как только это будет возможно, я заберу вас.

Обескураженное молчание и благодарность.

— Знаешь, наш клан не вымер.

— Остался еще… кто-нибудь? — Алекс прокляла себя за ту жадную надежду, что мелькнула в тоне матери.

— Увы. Но у тебя есть шестеро внуков.

У мамы натурально отвисла челюсть. Нащупав кровать, женщина рухнула в неё, прижимая руки к груди и таращась на Алекс как на святую.

— Где они?

— В поместье. Мы возродили ГолденЯр.

На лице старшей ягуара мелькнула тень боли.

— Я буду рада разделить с тобой воспитание малышей, — тихо сказала она, с улыбкой глядя на своего малыша.

— Мне пора, мама. Ещё очень-очень много дел. Я загляну, как только смогу. Рада, что ты выжила.

— Мне помогли.

— Да, я знаю и обязательно его отблагодарю со всем размахом.

Обнявшись с обретенной родительницей, во что она ещё не верила, на деревянных ногах вывалилась наружу, обращая кровожадный взгляд на раздражающе спокойного Леонардо.

— Алексашечка… — было мяукнул Яр и был остановлен вскинутой ладонью. Картер молча дернул брата к стене. Благоразумный.

Алекс медленно, хищно-плавно приблизилась к Стражу и потянулась к не дрогнувшему мужчине, обняла крепко за шею.

— Спасибо. Спасибо огромное.

Леонардо изумленно моргнул. Да, он ожидал всякого, но… не такого.

— Пожалуйста, Александра.

Алекс мило улыбнулась и потянулась к мужскому уху.

— А теперь, хочу сказать кое-что ещё.

— Что же? — бесцветное и осторожное.

— Я убью тебя, Леонардо Фрост. Нежно и аккуратно, но убью, — урчание голодного хищника. — Сначала припру к стенке, стребую объяснения, как же у вас такое получилось, а потом буду нежно и ласково… убивать. Бегите, мистер Фрост. Бегите.

Алекс мягко погладила опешившего мужчину по груди и отступила, демонстративно покосилась на часы. Парни сдерживали хохот.

— Ты слышал, Лео? — тихо бросил Картер.

— Беги, Лео, беги! — вторил Яр.

Леонардо насмешливо и очень холодно улыбнулся, а затем… побежал! Крикнув:

— Догонишь — разрешаю убить.

А вслед ему неслось сначала голодное довольное урчание вышедшей на охоту самки, потрясенное молчание Флаймов, и затем клинику сотряс их оглушительный хохот.

Забегая вперед: Алекс Стража не догнала, но в конечном итоге они остались довольны друг другом.