Я – Совесть злодея

Глава 18. На своем месте

Через месяц поисков нужного ритуала для возвращения в свой мир мы все еще не нашли ничего сто́ящего. Все сходилось к тому, что про порталы и перемещение полноценной информацией располагали только жрецы Ливаса. Та книжица, которую я умыкнула из храма, была самым лучшим на данный момент источником знаний. Однако была одна загвоздка – без жреца сложно понять, какой именно ритуал сработает так, как нам нужно было.

– Нашел! – воодушевленно воскликнул Максим и подсунул мне под нос какой-то старый фолиант. – Вот здесь сказано: как только мир придет к балансу, все чужеродное вернется на свои места. Разве это не о нас? Мы явно нечто чужеродное здесь.

Он находился так близко ко мне, что сердце непроизвольно забилось чаще. Без своей военной формы и вне службы майор оказался довольно приятным в общении, внимательным и добрым, а иногда даже вел себя как мальчишка. Сейчас был именно последний случай. Он будто хотел, чтобы я похвалила его за хорошо проделанную работу, и смотрел на меня горящими в ожидании глазами.

Кажется, я уже и забыла, что у Ситцева была своя комната. Мы все это время занимались поиском информации и просто засыпа́ли на моей кровати, когда выдыхались. Просто проще было разместить книги в одной комнате и обмениваться найденными материалами. Мы как-то негласно решили, что вместе безопаснее и продуктивнее, чем порознь. Полох еще некоторое время пытался выпроводить майора из моей комнаты, но на второй неделе сдался и присоединился к поиску нужного ритуала. Зала приходила три раза в день и поставляла нам провизию, раз в день прибегал Вольфыч с новостями, сплетнями и беляшами, а вредная Мана повадилась по утрам петь в мою честь хвалебные песни. Не спал после этого весь квартал близ дворца. Гаргулья умела донести свою мысль до каждого, живого или мертвого.

– Максим, – я начала мягко, чтобы не обидеть. – Я уже знаю об этом.

– Но как? – майор был озадачен. – Я не помню, чтобы ты об этом говорила.

– Я и не говорила, – я хитро улыбнулась. – Но это не значит, что ничего не делала.

Ситцев был заинтригован и подсел поближе. Теперь близкий контакт уже не напрягал, а казался чем-то привычным. За каких-то полтора месяца мужчина настолько приучил меня к своему присутствию, что я не реагировала даже на его случайные касания. Так и ладонь на моей коленке показалась мне чем-то привычным, поэтому я просто продолжила говорить заговорщицким тоном.

– Думаешь, почему я настроила всю нечисть и нежить на кооперацию с людьми? Сейчас у нас есть темное и светлое, а должно быть серое. Слишком велик контраст, что не приводит к гармон… – я почти шептала на ухо мужчине и была так занята разъяснениями, что не заметила, как Максим плавно повернул голову и нежно поцеловал меня, прерывая на полуслове.

– Нии… – договорила я, когда смогла снова дышать.

– Ты сейчас выглядишь очень комично, – поддел меня Ситцев и коротко рассмеялся.

– Я не ожидала… Этого, – честно призналась, хоть и лукавила. Я ожидала еще раньше, однако момент майор выбрал и правда неоднозначный.

– Да ладно, – усмехнулся мужчина. – Это случилось бы еще раньше, если бы один дотошный змей не торчал постоянно в нашей комнате.

– Это моя комната, – вредно поправила я.

– Ты сама в это веришь?

Я недовольно уставилась на мужчину. Тот взял в свои руки мой сжатый в негодовании кулак и начал медленно освобождать пальчики из плотного хвата.

– Так что там с твоими действиями по установлению гармонии? – продолжая свои действия, перевел тему майор.

– Ну, теперь Владис отпускает всех светлых, не причиняя им вреда, – Ситцев сморщился на последних словах, и я поспешила добавить. – Почти не причиняя вреда. Подумаешь, заикаются и немного хромают. Я считаю, это мелочи по сравнению со смертью, которая грозила им до моего вмешательства.

– Это, конечно, хорошо, но как ты поймешь, что действуешь в нужном русле? Ведь не ясно, приносит это хоть какие-то плоды, и наступит ли твоя пресловутая гармония.

– Скажем так, у меня есть способ это проверить, – я гордо вскинула голову, чувствуя себя отличницей, что выполнила задание на высшую отметку.

– И как? – скептик в лице майора не давал мне и шанса остаться в пределах слов и пустых убеждений. У военных всегда все проверяется на практике.

Мне очень не хотелось демонстрировать, но выбора не было. К тому же само́й было интересно, насколько мы продвинулись.

Я встала с кровати и направилась к столу, где лежали все мои земные вещи. Среди них я нашла нож и вернулась с ним к Ситцеву, который уже стоял на ногах.

– Вот, – я протянула колюще-режущий предмет мужчине, после чего закатала рукав на левой руке, открывая предплечье. – Только сделай это быстро, неглубоко и осторожно.

Я выставила предплечье перед майором, к сама зажмурилась и задержала дыхание.

– А это обязательно? – Максим сомневался.

– Да. Сама я не смогу, – простонала, внутри умирая от страха перед предстоящей болью.

Майор сделал все быстро, аккуратно, но чертовски больно. Я скакала по комнате, зажимая порез ладонью, и проклинала военного со всеми его родственниками вплоть до пятого колена, не в силах остановить текущие слезы.

– Ну и зачем все это было? – недовольно спросил Максим, обрабатывая мой порез. Сложно было понять, обижается ли он на мою ругань от боли или же просто недоволен ситуацией в общем.

– Где Владис? – спокойно произнесла я.

– Откуда мне знать. Я же не его правая рука, – кажется, майор недолюбливал Полоха.

– Вот именно! А раньше он уже был бы здесь и отчитывал меня за неуклюжесть, близорукость, криворукость, косолапость и безмозглую голову.

Я ждала, когда до мужчины дойдет все, что я сказала. Его лицо просияла, когда майор сложил все воедино.

– Вы больше не связаны!

Да, это было так. Мы и правда были не связаны жизнями. Теперь любая моя рана отдавалась в теле владыки лишь щекоткой, покалыванием или вообще никак. Я случайно заметила это, когда поранилась в прошлый раз.

– А когда ты это поняла? – любопытство Ситцева меня в этот раз не радовало.

Я не представляла, как расскажу мужчине о том, что пробовала практиковаться с мечом света и снова не справилась. В тот раз я не сумела долго продержать его на весу и уронила острием вниз… Прямо на собственную ногу. Пострадал мизинчик, из-за чего у меня теперь раздвоенный ноготь и вечная ненависть к мечам. Однако именно в тот самый момент две недели назад для меня стало очевидно, что от добрых дел и сострадания, пусть и принудительного, со стороны Владиса восстанавливается гармония этого мира. До сего момента я об этом никому не рассказывала.

– Получается, теперь нас ничто не держит в этом мире?

– Тебя и так ничто не держало в этом мире. Мог бы попробовать вернуться, – резонно заметила я, пусть в душе́ и не хотела подобного исхода.

– Ты меня держала, Федя, – весело заметил военный. – Ты бы себя видела со стороны. Стоит мне отойти на десять метров, как тебя магнитом притягивает к моей персоне. Ты же не можешь без меня.

– Я прекрасно справлялась одна до твоего появления, а ситуация была гораздо напряженнее, – раздраженно бросила я.

– Справлялась. Однако уверенности со мной рядом стало побольше. Все лучше вдвоем противостоять миру и его устоям, чем одной, – он подмигнул мне и поцеловал, стирая все мое раздражение.

Как раз в этот момент в комнату вошел Полох. Он не покраснел, не сбежал и даже не прервал нас. Я видела, как страж наклонил голову набок, как сделал Максим в поцелуе, и дальше повторял за ним движения, далее имитировал движение губ. Видеть его могла только я, поэтому Ситцев только недоумевал, почему его любимая замерла и пялится ему за спину, когда он ее страстно целует. В конце концов, майор отстранился, и Полох тут же вытянулся по струнке, сообщая о причине своего визита:

– Поймали жреца возле деревни, с которой торгует местная нечисть, – и после паузы, за которую я пыталась понять, привиделось мне все, или это галлюцинации из-за избытка эндорфинов, змей добавил, – это Плас.

Я тут же подорвалась с места и побежала вниз. Это был прекрасный шанс вытянуть всю информацию по перемещению между мирами у главного жреца ордена светлых. Такая удача!

И снова обеденный зал, Владис во главе стола, а напротив жрец света Плас. Я была удивлена, что этот старик второй раз лично ввязывался в противостояние между людьми и нечистью. В прошлый раз у меня получилось уговорить владыку отпустить главу культа, но я не была уверена, что это сработает сейчас. Все же именно этот пожилой мужчина призывал возможных убийц темного из других миров. Он сильнее всех хотел отправить Владиса к праотцам.

– Она здесь, – произнес владыка, после чего заметил рядом со мной майора и скривился, однако продолжил разговор со жрецом. – Теперь ответишь, зачем ты околачивался возле нашей деревни?

– Это деревня людей, – мягко поправил его старик. К слову, он не был связан или избит. Просто сидел за столом, будто пришел в гости.

– Она под нашей защитой. Старейшины поселения заключили лично со мной торговый договор в обмен на их неприкосновенность для нечисти и нежити, – холодно пояснил темный и припечатал. – Что ты делал в нашей деревне?

Да, о собственнических замашках Владиса в миру ходили легенды, и не все из них оказались ложными. К сожалению…

– Ждал, – спокойно ответил старик, кинул внимательный взгляд на меня, потом на мою руку и кратко улыбнулся.

Это был всего миг, но я заметила его удовлетворенное выражение лица. И тут я вспомнила, что не прикрыла порезанное предплечье. Плас это заметил и уже сделал выводы. Вот только чему радовался жрец, мне было неизвестно.

– Чего? – было видно, что Владис потихоньку закипает, но все еще держит отстраненный вид.

– Приглашения, – как само собой разумеющееся ответил светлый.

– Гр-р-р! – все же владыка не сдержал глухого рыка, что в тишине столовой показался оглушительным.

– Уважаемый Плас, есть ли шанс, что вы пришли помочь мне вернуться домой? – почему-то эта мысль пришла мне в голову сразу, как только я услышала про приглашение.

– О, а госпожа Совесть и правда так умна, как о ней говорит весь Полуночный! Я весьма впечатлен, – восхитился жрец, принимая чашку с чаем из рук Залы. Причем он нежно коснулся пальчиков ее единственной руки, не выразив при этом и толики омерзения. На всеобщее удивление, старушка зарделась и поспешила убежать обратно на кухню.

Вот здесь шаблон всего этого мира и его противостояния рухнул. Казалось, что только Владис и жрецы ордена воевали между собой, а остальные просто были втянуты в эту войну насильно, поставленные перед категоричным выбором стороны. Иначе не объяснить, почему жители деревень с удовольствием покупали беляши Вольфыча и Марийки и приняли их без желания убить. Конечно, в более цивилизованные места и большие города никто из нечисти не совался, ибо там все еще ненавидели всех порождений тьмы. Но были на этом свете люди, что почитали и уважали потусторонних личностей. Деревеньки со старым укладом жизни, язычеством и укладом жизни, основанном на собирательстве, охоте и земледелии, встречали желание нечисти и нежити жить мирно с большим энтузиазмом и благодарностью. Именно поэтому Владис, столкнувшись впервые с подобным, расщедрился на договор о защите и добавил эти поселения к своим владениям.

– А вы не такой фанатик, каким показались мне в первую встречу, когда пихали мне в руки меч, – поддела служителя я, на что тот лишь хитро улыбнулся.

– Сейчас мне немного стыдно за свое отчаяние, однако именно оно привело нас к настоящему, – пояснил жрец, отпивая чай. – Ты, дитя, выполнила свою задачу лучше, чем кто-либо мог предположить. За это я хочу тебя отблагодарить. Я могу дать тебе личность и уважение в этом мире, если ты решишь остаться. Или…

Договаривать не было смысла. Плас был готов вернуть меня и майора домой. Это как раз то, на что я надеялась. Все же быть выброшенной снова где-то на задворках этого мира, мне не хотелось.

– Я хочу домой! – тут же выкрикнула я. Учитывая, что я стояла совсем рядом с владыкой и Полохом, то оглушила мужчин своим энтузиазмом.

– Нет! – Владис поднялся с места и угрюмо уставился на меня. – Ты остаешься.

– Мы уходим, – вперед вышел майор, заслоняя меня собой.

– Кто ты такой, чтобы говорить подобное, – прорычал темный, надвигаясь на Ситцева.

– Ее… – он кинул на меня вопросительный взгляд, я кивнула. – Ее парень. Она уйдет со мной.

– Она моя! – взревел владыка. – Моя совесть. Она никуда не уйдет из этого дворца! А ты исчезнешь из этого мира. Через портал или загробный мир, это уже на твой выбор.

Ситуация накалялась. Я, конечно, тоже привязалась ко всем обитателям Полуночного и даже к жестокому и тоталитарному Владису, но я не была готова бросить свою жизнь на Земле. Там были мои родные, мои дипломы, интернет, технологии, самолеты и современные люди. Становится просто чьей-то, пусть даже совестью, было неуважительно к себе. В конце концов, я Федора Нежданая, и принадлежу только сама себе.

– Она не твоя! – неожиданно гаркнул майор, поднял мою руку за запястье вверх, из-за чего оголилось раненое предплечье.

Наступила немая сцена, когда ничего, кроме напряженного дыхания, не было слышно. Однако через несколько секунд я различила в относительной тишине приглушенные, еле слышные причитания гаргульи. Не знала, что она вообще умеет шептать, а не орать на всю округу, пугая горожан.

– Не связаны, не связаны. Госпожа Совесть свободна! Свободна! Проклятье Года снято! Снято-о-о!

Удивительно, но даже ее шепот слышали все жители Полуночного. Кажется, это особая сила Маны – разносить свой глас во все уголки мира нечисти и нежити. Своеобразный аналог “топ запросов” в соцсетях. Такой новостной портал, к которому все подключаются единовременно и принудительно. Не всем нравиться, но что поделать?

***

Ритуал проходил в том самом храме, где я приземлилась со своим парашютом. За ним наблюдала добра половина нечисти из Полуночного, что сильно нервировало младших служек света, но они все равно выполняли свою работу исправно. Я с майором стояла в центре большого треугольника, пока светлые выстраивали нужный рисунок вокруг нас. Владис тоже был рядом, как и Полох. Очень рядом.

– Владыка, тебе нужно выйти из центра, – осторожно заметила я.

– Ах, теперь я владыка. Что ж ты меня не слушаешься тогда? – недовольно вопросил мужчина, буквально прилипая ко мне слева, когда майор стоял справа.

Полох выбрал позицию позади, тоже слишком близко. Я будто находилась в объятиях троих шикарных мужчин, вот только приносило это не удовольствие, а дискомфорт. Слишком враждебной была аура вокруг нас четверых.

– Мы уже говорили об этом, я не принадлежу этому миру. Для гармонии мы должны уйти.

– Плевать мне на гармонию. Если это единственная причина, то пойдем-ка прочь из этого треугольника, – он попытался схватить меня за руку, но майор был начеку и быстро пресек это поползновение в мою сторону.

– Руки!

– Нужно было прихлопнуть тебя еще в первый день, – прошипел темный, меча молнии из глаз в сторону Ситцева.

– Это не остановило бы меня, – я вмешалась в гляделки двух напряженных мужчин.

– У тебя нет совести, – обиженно прошипел темный.

– Определенно. Она вся вернулась к тебе, – весело заметила я.

– Я по-прежнему бессовестный, – гордо заявил Владис. – А ты моя совесть.

– Скоро точно таким станешь, – подлел Максим, намекая на то, что я, возвращаюсь в свой мир. – Кстати, Федя, зачем тебе парашют?

– Ну… – я немного замялась. – Он же казенный.

– Ты в своем репертуаре, Нежданая, – майор закатил глаза. И тогда я решила, что пора начинать огрызаться.

– К тому же нас может выкинуть там, откуда меня затянуло в этот мир, а это так-то тысяча километров над землей, – спокойно произнесла я. – Не завидую я тебе.

Ситцев не ответил, просто крепко меня обнял, просовывая руки под ремнем, что застегивался на талии. Явно подстраховывался.

– Начинаем! – скомандовал Плас. – Всех посторонних прошу выйти из центра.

Ни Владис, ни Полох не шевельнулись. Кажется, они собирались сорвать мое возвращение.

– Как хотите, – жрец пожал плечами. – Они все равно вернуться, а вот куда выкинет вас двоих в этом мире, одному богу Году известно. Болота, горы или дно моря…

Было видно, что темный напрягся, а страж с надеждой и растерянностью уставился на своего владыку. Полоху явно не улыбалось вывалиться где-нибудь в болоте, горах или на дне моря. Пусть он и нечисть, но все же смертная.

– Я правда не хочу, чтобы вы пострадали, – тихо сказала я и всхлипнула.

Это подействовало. Владыка со вздохом недовольства переступил через свечи и покинул зону портала. Я была этому рада, однако тоска и грусть охватили меня с не меньшей силой. Все же я сильно привязалась к местным темным.

– Держи! – неожиданно выкрикнул Вольфыч и швырнул мне узел с чем-то тяжелым внутри. Естественно, я не поймала, это сделал за меня майор.

– Что это?

– Беляши, – волк расплылся в клыкастой улыбке.

– А еще парочка моих эликсиров для кожи, – подмигнула Марьяна, а девушки умертвия закивали.

– И мой травяной чай, – прохрипела Зала, утирая старушечьи слезы.

Я непроизвольно посмотрела на Ману, поскольку она сидела рядом с остальными.

– Чего это пялишься? Могу хвалебную песенку выдать, – недовольно произнесла гаргулья, скрежеща каменными суставами. – Там кинжал от Полоха лежит, – сдала товарища она.

Полох тем временем краснел и смотрел в потолок. Как всегда, слишком чувствителен.

Жрецы начали читать заклинание, рассевшись вокруг нас, замерцали свечи и заискрился воздух. Я с затаенным дыханием наблюдала за творящейся магией, крепко вцепившись в майора. В самый последний момент в центр вскочил владыка с огромным мечом наперевес, чем ввел всех в ужас, включая меня, но атаковать он не собирался. Меч уткнулся острием в каменную плитку храма, а его рукоять мягко легла мне в ладонь, ведо́мая твердой рукой темного.

– Он твой, – голос будто растворялся в пространстве. – Мы еще увидимся…

Вокруг нас уже завертелась воронка, поэтому видеть владыку я больше не могла, но его пальцы на моей ладони лежали до последнего – пока меня и майора не рвануло вниз. В следующий момент мы оказались на обычном деревянном полу, выкрашенном в стандартный оранжево-коричневый цвет. Это был кабинет Ситцева. Мы вернулись.