У Марьяны был не просто магазин – у нее был целый салон красоты. Правда, те средства, методики и комплексы, что использовались здесь, вызывали мно-о-ого вопросов. Я уже с улицы разглядела емкости с пузырящимся нечто ядовитых цветов, пучки разнообразных трав и живых существ пугающей наружности в клетках и банках.
– Пойдешь со мной? – Я обернулась и с просьбой в глазах посмотрела на Полоха.
– Предпочитаю остаться снаружи, – даже секунды не подумал.
Я снова повернулась к двери и взялась за ручку, когда прямо передо мной появились губы. Огромные, накрашенные малиновой помадой губы, от которых меня отделяло лишь стекло. Они загородили весь обзор на салон, и мне резко расхотелось туда заходить.
– Может, все же зайдешь? – дрогнувшим голосом произнесла я, посмотрев на стража, но тот остался непреклонен.
Пришлось вернуться глазами к губам и нехотя потянуть дверь на себя. Сразу пахнуло сладким запахом цветов вперемешку с тухлыми яйцами. Так себе сочетание, но пришлось терпеть.
– Ох, милочка, у тебя ужасный цвет лица! Как ты еще по городу умудрилась так ходить? – заговорили губы, чуть смещаясь в сторону, и я, наконец, смогла увидеть за ними… Зомби! – Чего это ты так долго ко мне шла? Эдит еще час назад сказала, что ты в пути. Заблудилась на пяти квадратных метрах?
Кое-где на теле женщины виднелись трупные пятна и язвы, а правого уха и вовсе не было, как и куска плоти на ребрах. Одета зомби была в топ и длинную, до пола, юбку цвета фуксии, а на голове красовался атласный синий тюрбан. Ну и, конечно, губы. Не представляю, что произошло, но они закрывали не только голову, но и часть тела зомби.
– Марьяна? – неуверенно уточнила я, топчась на входе.
– А кто еще? – И владелица салона “Эликсир молодости” втащила меня внутрь. За спиной с хлопком закрылась дверь, и я поняла, что легко не выберусь отсюда.
Зомби отвела меня вглубь салона в отдельную комнату для процедур мимо других посетительниц, что не отличались особой свежестью, и усадила на один из стульев с мягкой цветастой обивкой.
– У нас новенькая? – с интересом спросила женщина без одной щеки. Выглядело это жутко.
– Присмотрись, Лукалия, она же живая. – Еще одна посетительница была измазана ядовито-желтой субстанцией с ног до головы и сидела в деревянном тазу, поэтому сложно было что-то сказать о ее внешности. Разве что у нее не двигался один глаз.
– И то верно. Зачем же живой девочке понадобились процедуры у Марьяны? – Лукалия, что, вероятно, ожидала своей очереди, продолжила задавать вопросы.
– За ингредиентами пришла для какого-то ритуала, – отмахнулась Марьяна, смотря на себя в зеркало на фиолетовой стене и, очевидно, видя только губы. – Что-то яд мантикоры работает не так, как я предполагала.
Было слышно, что хозяйка салона расстроена. Она взяла с полки какую-то баночку, ловко окунула в нее пальчики с отстрым алым маникюром и быстро нанесла содержимое на губы.
– Смотри, – прошептали мне на ухо.
Я дернулась в сторону от источника звука, испугавшись. Не ожидала, что Лукалия может так тихо передвигаться. Женщина сидела возле моего стула на корточках и указывала на Марьяну.
– Она у нас просто искусница. Все средства создает сама и сперва всегда использует на себе, – продолжила зомби.
Я старалась не смотреть на виднеющиеся сквозь щеку челюсти, ибо это пугало, поэтому уделила все свое внимание хозяйке. И там было на что посмотреть. Безразмерные губы под воздействием мази начали стремительно уменьшаться и под конец приобрели привычный для глаз размер.
– Что ж, увеличивать губы с помощью яда мантикоры не будем. По крайней мере, пока я не смогу уменьшить его воздействие до необходимого, – кажется, зомби говорила сама с собой, все еще разглядывая свое лицо в зеркале со всех сторон.
– Ох, а я уже обещала мужу, что сегодня удивлю его, – расстроилась Лукалия, поднялась с хрустом и вернулась на свое место.
– Оторви себе ногу. Такому он точно удивится, – сказала зомби в тазу и расхохоталась скрипучим смехом. Кажется, связки ее частично прогнили.
– В прошлом году на Ночь мертвецов так в город людей ходила с ним. Уложила в обморок парочку десятков прохожих. Любимого уже этим не удивить, – вздохнула Лукалия.
– Не кисни, дорогая, а то и вторая щека слезет. Сегодня мы тебя подлатаем, – заявила Марьяна и отлипла от зеркала, направляясь к полкам с большими ведрами и банками.
– Я знала, что на тебя можно положиться, Мари. – Женщина улыбнулась, отчего стала пугать еще больше.
– Не скалься, а то последние связки порвешь и челюсть отвиснет. Твой муж, кончено, будет рад твоему вынужденному молчанию, но оно того не стоит, дорогая, – предупредила подругу Марьяна и начала что-то толочь в ступке.
– Кхм, в вашем салоне восстанавливают зомби? – я решила вклиниться в разговор, пока обо мне не забыли.
– Зомби?! – оскорбленно воскликнули сразу все трое. Мне стало не по себе.
– Мы умертвия, милочка, – холодно ответила измазанная в чем-то желтом женщина. – Как можно было обозвать нас этими безмозглыми трупами? Между нами ничего общего!
– Ну, технически мы тоже трупы, – осторожно напомнила Лукалия. – Ты же не можешь этого отрицать, Хлоя?
– Это так. Но назвать нас… зомби – это уже слишком.
– Согласна, – поддержала клиенток хозяйка. – Думаю, госпожа Совесть просто еще не разобралась, как к кому следует обращаться.
– А-а-а! – запищали женщины, всплескивая руками. – Это та самая госпожа Совесть!
Сперва я решила, что они меня испугались, как и вся остальная нечисть, из-за слухов обо мне, но потом поняла: это была радость.
– Марьяна! Срочно покажи ей свой новый состав! – пропищала Хлоя, быстро смывая с себя все лишнее.
– Да-да! Она должна его испробовать и оценить! Никаких трупных пятен! Никаких язв! – подхватила Лукалия.
– Никаких гнилостных воспалений и отслойки плоти до двух недель! Это просто чудо! – продолжала восхищенно вещать Хлоя, уже вылезая из таза. Тело ее выглядело абсолютно здоровым, чистым и… живым.
– Жжется? – внимательно разглядывая меня со всех сторон, уточнила Лукалия.
Я полулежала на специальном плетеном стуле с поддержкой для головы и старалась не паниковать. Как я оказалась в таком положении, да еще и с сомнительным составом на лице, я не смогу объяснить даже на допросе. Все произошло так быстро и хаотично, что памяти почти не за что было ухватиться.
– Не совсем, – переживая за сохранность собственной кожи, прошептала я.
Если уж этот странный состав мог полностью восстановить гниющую плоть, то на что он был способен на живой ткани, страшно было даже представить.
– Он ведь не прожжет во мне дыры? – Я дернулась, чтобы вскочить и побыстрее все смыть, но меня удержали четыре руки. Оба умертвия – теперь я знала, что они не зомби, – стояли по сторонам от меня и будто ожидали от меня паники.
К слову, когда на меня наносили эту странную ядовито-желтую жижу, я брыкалась и звала Полоха. Страж не заставил себя долго ждать. Вытащил меч и, как и в лавке Кроля, приставил его к шее Марьяны. Я уж думала, что спасена, но не тут-то было. Напугать умертвие смертью или отсечением головы, как оказалось, невозможно. Лукалия и Хлоя быстро подхватили воина под руки и усадили на кресло рядом.
– Какой шикарный мужчина!
– А какая кожа! – наперебой дарили комплименты Полоху женщины, попутно обмазывая его все тем же составом.
– Каким же ветром к нам занесло Тень владыки? Какая невероятная честь!
– Неужели вам кто-то из нас приглянулся?
Все выглядело так, будто Полох был местной знаменитостью, и я начала понимать, почему он не спешил заходить в лавки вместе со мной.
Как только умертвия закончили со стражем и привязали его к креслу для надежности, то помогли Марьяне разобраться со мной. И вот мы вдвоем сидели измазанные в чем-то крайне пахучем и явно не проверенном дерматологами и химиками. Тестирование на мертвых как-то не внушало доверия, поэтому я вся извелась за последние десять минут.
– Не дергайтесь, госпожа Совесть. Еще будете умолять меня продать вам баночку этого средства. – Хозяйка подмигнула мне и поправила выбившуюся из-под повязанного на меня платка прядь. – Гарантирую, вы будете в восторге.
– Я не буду в восторге, – холодно произнес Полох.
Я не понимала, почему он все еще не разорвал веревки и смиренно терпел все, что с ним делали женщины. Они ему не только лицо, но и зону декольте, и часть груди измазали. Нужно было видеть, какие пошлые лица строили умертвия, когда шаловливыми пальчиками расстегивали рубашку на страже.
– О, бросьте, господин. Вы наверняка слышали о моем салоне и его чудодейственных методиках, иначе не сидели бы так смиренно, а давно поотрубали бы нам руки и головы, – хитро улыбнулась Марьяна, подловив стража на вранье.
Что же получается? Полох только и ждал, чтобы его всего вымазали в новом составе? А сам попросить не мог по каким-то своим глупым причинам типа долга воина и прочего? Вот же умора.
Мужчина дернулся и одним рывком сорвал с себя все путы, садясь прямо. Как я и предполагала, веревка его не удержит.
– Осторожнее! Состав сотрете. Тогда действие сойдет на нет, – предупредила Хлоя.
Полох замер. Было похоже, что внутри у него идет борьба. В результате победило любопытство, и воин принял изначальную позу полулежа.
– Мне раньше нанесли. Может, уже пора смывать? – Я все еще переживала за сохранность своего лица.
– Пожалуй, пора, – согласилась Марьяна, что ловко подхватила длинные волосы стража и подвязала лентой. – Так будет удобнее. – И она похлопала мужчину по плечу. Тот лишь хмыкнул, продолжая изображать статую.
К тазу с водой на подставке я неслась, как к спасительному эликсиру. Так быстро я, наверное, еще ни одну маску с себя не смывала. Когда каждый миллиметр моего лица был чист, я принялась искать зеркало. Оно оказалось недалеко от умывальни, и я в два прыжка добралась до него.
– Оу… А-а-а? Хм… Ух! М-м? – неоднозначно произнесла. Кроме междометий, в моей голове больше ничего не рождалось.
– Немедленно смойте это с меня! – заорал Полох, стоило ему скосить глаза и наткнуться на мое отражение. Я стояла к нему спиной, но через зеркало видела, как мужчина просто влетел целиком в лохань с разбегу и начал неистово тереть лицо и грудь, но, кажется, уже было поздно.
– Трою ж дивизию на плац голыми и в мороз… – тихо выдохнула, ударяясь головой о поверхность зеркала.
Надеюсь, это временно, как и говорили умертвия.