Warm. Генезис

Глава 12

Глава 12

Дождь застал Кирилла на открытом пространстве. Старец снял со спины ящик, сел на него, поджав ноги, и накрылся плащом. Дождь часто замолотил по грубой ткани. Он должен был смыть следы, оставленные Кириллом на земле, что в противовес разверзшимся хлябям грело душу. Под монотонный шум дождя хорошо думалось.

Кирилл предполагал, что натура некоторых людей допустит подобный способ пропитания, как людоедство, но не думал, что в такой бесчеловечно — обыденной форме. Они не были похожи на людей, стоящих перед выбором съесть ближнего своего или умереть и это вызывало сильное неприятие, из — за чего Кирилл почувствовал подступающую тошноту. Христианская мораль не давала ему испытывать полную чашу ненависти, но руки непривычно чесались взяться за оружие.

Соседство людоедов с их монастырем было нежелательным и в будущем грозило конфликтом на почве неприятия каннибализма. Какой бы ни была терпимой мораль, но такое уродство не могло лежать в основе восстанавливающегося человечества. Кирилл подумал, каким наивным он был несколько дней назад, решив, что разведение кошек одно из важнейших дел для восстановления живой среды планеты. Впервые за свою долгую жизнь он подумал, что убийство не совсем грех. Тот, кто оценивал человеческую жизнь исключительно, как источник пропитания, никак не мог считаться человеком.

Кирилл оказался на распутье. Переживая за родную общину, живущую в неведении, он готов был отказаться от своей первоначальной цели. Принять это решение однозначно ему мешали мысли о том, что он, не пройдя и тридцати километров, собрал такую информационную базу, что, одолев запланированный путь, превратится в ее кладезь, определяющий дальнейшее развитие монастырской общины. Как оказалось, жила она в полном неведении о происходящем вокруг, в слепой вере общей идеи восстановления мира после катастрофы. А кто-то просто хотел есть.

Кирилл передернул плечами и чуть не свалился с ящика. Идти или остаться, должен был решить жребий.

— Мальчик — иду, девочка — возвращаюсь, — проговорил он мысль вслух.

Чтобы опыт был более чистым, Кирилл закрыл глаза и наощупь открыл дверь ящика, за которой находились котята. Он уже их всех знал, а потому мог намеренно обмануть себя, выбрав желаемый вариант. А желал он в большей степени возвращения, считая, что получил достаточно приключений на свою старую задницу.

Рука нащупала теплый комочек, который недовольно запищал, оказавшись в руках. Кирилл раскрыл ткань, чтобы свет помог ему разглядеть гендерные отличия кошки.

— Мальчик, — произнес он почти огорченно.

Вернул котенка на место и глубоко вздохнул.

— Значит, такая у меня миссия, — принял он выбор жребия. — Суждено вам, ребята, вырасти вдали от дома.

Кирилл просидел под дождем часа два. Его последние тугие струи лупили по земле искрясь в лучах солнца. Ткань потяжелела, напитавшись водой. Кирилл кое-как выжал ее и свернув, уложил поверх ящика. Отступающая стена дождя, за которой он ждал сюрпризы, их не преподнесла. Мир выглядел безлюдным.

Кирилл сконцентрировался на том, чтобы найти путь вернуться на насыпь. В свете последних событий она казалась наиболее безопасной дорогой. По крайней мере, пока можно было считать, что это так. Небольшие лужи, непохожие на ловушки, Кирилл игнорировал, спокойно ступая в них. Обычно те, в которые собиралась грязь, находились в устье природных складок либо оврагов. Смытая дождями почва придавала лужам более черный цвет. Там же, где дно было твердым, лужи оставались полупрозрачными, либо рыжими.

Он шел параллельно железнодорожной насыпи, то приближаясь, то удаляясь на несколько километров. В час получалось пройти не более двух километров. Приходилось петлять, выбирая путь, обходить большие лужи и целые озера, собирающиеся в низинах. К вечеру Кирилл устал так сильно, как не уставал за все предыдущие дни.

Скудное питание, пережитый за день стресс, давали о себе знать. Да и возраст сказывался. Кирилл присматривал место пригодное для ночлега. Солнце уже касалось холмов на горизонте, так что пора было озаботится устройством ночлега. Живой груз, привыкнув к распорядку дня, громко требовал ужина.

Кирилл перемахнул последнюю возвышенность и замер. Перед ним раскинулась равнина, усеянная блюдцами голубых озер. Он протер глаза, думая, что это оптическая иллюзия, но нет, небесно-голубой цвет таким же и остался. Он направился к ближайшему озеру, предполагая, что вблизи еще все может поменяться.

Он ошибался, озеро в закатном свете солнца стало еще более насыщенно-синим. Кирилл снял ящик и подошел к воде. Зачерпнул в ладонь и долго рассматривал ее необычный цвет. Осторожно слил воду. Голубые нити с рыжими вкраплениями повторили форму прожилок его ладоней.

— Медь? — удивленно произнес Кирилл. — Точно медь, — добавил он увереннее.

Он оглядел местность и увидел синие вены речушек, бегущие с возвышенностей, и будто бы начинающиеся прямо из холмов. К сожалению, севшее солнце не позволило ему понять это точнее, но и того, что он увидел, было достаточно. Знать, что в этих местах существуют залежи медной руды, дорогого стоило.

Кирилл выпустил котят, чтобы накормить и дать побегать. За три дня дороги комочки подросли и держались на ногах намного увереннее. Получив по заветному кубику, некоторые из них проявили агрессию, шипя и ограждая лапами дозволенное расстояние до себя.

— От, зверюги, — Кирилл ласково потрепал котят, получив в ответ недовольное фырчание. — Один я, старый дурак, думал, что теперь все будут любить друг друга, жить трудно, но в согласии.

Он опасливо огляделся, боясь увидеть свет фар рыщущего по его следам квадроцикла. Рассудком понимал, что по незнакомой дороге ночью вряд кто решится на такой самоубийственный эксперимент, только разуму не прикажешь, пережитое за день оставило на психике свой отпечаток. Несуществующий глаз шестого чувства на затылке так и свербел, заставляя оборачиваться и проверять его напрасные позывы.

Кирилл поужинал кубиками, запил их водой и собрался ночевать. Уставшее тело молило об отдыхе. Он собрал котят в ящик, устроил себе ночлег из доски и накрылся влажной тканью. Уснул сразу, но среди ночи просыпался несколько раз, разбуженный то ли тревожными сновидениями, то ли звуками ночи. Ему с трудом удавалось придти в себя, оценить ситуацию и понять, что ничего страшного не происходит. Сон после такого пробуждения возвращался с трудом. Неконтролируемые мысли устраивали в голове настоящий кавардак, пугая Кирилла разыгравшимся воображением.

Утро он воспринял, как благословение. Солнце очистило голову от ночных кошмаров, сделало их смешными, придуманными. Местность, в которой он остановился, с рассветом выглядела еще интереснее и экзотичнее. Голубые речки и озера никуда не делись, стали ярче и прозрачнее. Их необычный для серо-коричневого мертвого мира цвет казался выражением протеста, таким же ярким, как и распускающая зелень на склонах расщелин.

Холмы «мироточили» источниками воды необычного цвета. Откуда-то из недр выдавливалась поднимающейся водой порода, богатая на минералы, содержащие медь. Кирилл слышал, что в этой местности существовали древние штольни, в которых тысячелетия назад добывали медь (Каргалинские рудники). Ему пришла любопытная идея о том, что похожая катастрофа могла случаться и прежде, а все залежи природных ископаемых поднимались к поверхности похожим путем.

Кирилл умылся прохладной водой из озера. Постирал в ней верхние штаны, отмыл обувь от налипшей грязи и собрался завтракать. Кошки, услышав, как он полез в ящик, проснулись и начали пищать.

— Сейчас, сейчас, — добродушно пообещал Кирилл. Открыл им дверь и выпустил наружу.

Котята, осмотревшись, сразу же начали играть и веселиться.

— Беззаботные вы, — позавидовал им Кирилл. — Держите пайку.

Прежде, чем дать съедобный кубик, он отсаживал котенка в сторону, чтобы его собратья не отобрали. На несколько минут животные угомонились.

Полоса железнодорожной насыпи проступала в рассеивающемся под солнечными лучами тумане. Насколько хватало глаз, ситуация возле нее выглядела одинаковой. Насыпь рассекала водное пространство, неприступно отделяющее ее от суши. Глупо было идти все время по краю, виляя и накручивая лишние километры вдоль неровной линии воды. Кирилл решил, что начнет этот день с восхождения к холмам, с которых откроется обширный вид. Он должен был повлиять на решение, каким путем идти дальше.

Ему не хотелось терять насыпь из виду, потому что следопыт из него был еще тот. Без явного ориентира Кириллу все холмы и равнины казались похожими друг на друга. Он плохо понимал, где надо держать солнце, чтобы понять, в каком направлении двигаться. Так что насыпь получалась единственным и самым верным ориентиром, который должен был привести его к цели путешествия.

Позавтракав, почти не утолив голод, Кирилл попытался обмануть его, выпив воды больше обычного. Дорога к холмам, на первый взгляд, выглядела безопасной. Овраги, следы селей и реки с голубой водой, хорошо выделялись на фоне светло-коричневой породы. Он собрал все свое движимое и недвижимое имущество в ящик и направился по склону вверх.

Натруженные колени скрипели на каждом шаге. Кирилл старался игнорировать их и сопутствующую скрипу легкую боль, однако в голову лезли предательские мысли о том, что суставы в его возрасте могут воспалиться от таких нагрузок и тогда он просто не сможет идти. Малодушные мысли упрашивали его проигнорировать результаты жребия и повернуть назад. Кириллу нужна была причина, склоняющая чашу весов к тому или иному решению.

Он шел вдоль ручья, бегущего вниз по холму. Грязь по краям его русла окрасилась в голубые оттенки. Кирилл взял ее и растер между пальцами. На ощупь, грязь, как грязь, но запах был непривычным, химическим. Именно он навел Кирилла на мысль, что источники голубой воды бьют из глубины. Люди уже заметили эту зависимость, вода, бьющая из подземных источников, всегда имела сильный неприятный запах и содержала большое количество солей. Вываривая ее, на дне посуды образовывались мелкие кристаллы растворенных солей, имеющие иногда цвета, совсем не похожие на обычную накипь.

Химиков в общине отродясь не было, и что делать с этой разноцветной накипью никто не знал. Воду пробовали пить в малых количествах, как минеральную, думая восстановить потребность организма в минералах, но это нередко заканчивалось побочными эффектами, поносом, неприятным привкусом во рту, который мог держаться целыми сутками, а также другими симптомами отравления. Голубую воду Кирилл пить ни за что бы ни стал.

Он поднялся достаточно высоко, чтобы увидеть обширную панораму лежащей перед ним низины. Красивый инопланетный пейзаж, в котором он был пришельцем с дурацкой миссией заселения планеты своими питомцами. Если бы не зеленые пятна тянущейся к солнцу растительности, нередко попадавшейся на глаза, идея с кошками могла показаться Кириллу блажью умалишенного.

Идти в гору оказалось тяжелее, чем он думал. Два «перекура» отняли у него целый час времени. Для таких восхождений организму требовались углеводы, способные быстро перерабатываться в энергию. От мыслей о сладком у Кирилла заурчало в животе. Он, как ребенок, представил себе плитку шоколада в божественном сияющем ореоле, под хоровое церковное пение. Душу бы свою он не продал за нее, но вот пожертвовать мог многим.

— Искусииитель, — растянул он слово, подразумевая под ним дьявола, играющего с его воображением. — Знаешь, каким грехом заманить меня в свои сети. Не дождешься. Не потому, что я не соблазнюсь, а потому, что шоколада больше нет. Нету, спалил ты все к чертовой матери. Прости, конечно, я твою маму не знал, но то, что она воспитала такого беса, это характеризует ее красноречивее всякой характеристики с последнего места работы. Морозить надо было планету, а не запекать. Сейчас бы с продуктами такой проблемы не было бы, хоть обсоблазняй. Знаю, ты меня слышишь, ты всегда прислушиваешься к людям, в отличие от Отца нашего, который в начале эры раздал законы и ждет, что по ним все будут жить. Он в нас верит, а ты веришь в наши слабости. Не пойду я назад, не дождешься. Только вперед к намеченной цели. Я сейчас настолько стар, что понимаю всю цену своих поступков и не хочу стоять перед Ним и бубнить, что не смог, испугался, устал, передумал. Выпрашивать себе еще одну жизнь, обещая в ней все сделать, как надо. Хватит, тело — это всего-навсего временное пристанище для души, потерпит, а я…

— Дед.

Внезапный оклик заставил Кирилла подпрыгнуть. Он завертелся на месте, пытаясь найти того, кто задал этот вопрос. В первые секунды он даже решил, что дьявол снизошел до разговора с ним.

— Дед, ты чего бубнишь?

Кирилл увидел парня, грязного с ног до ушей, сливающегося в одно целое с землей, так, что с трех метров не разглядеть.

— Блин! Твою мать! Господи, — Кирилл без сил опустился на землю. — Кто ты, гаденыш такой?

— Прости, дед, я сам тебя испугался. Я тебя вначале принял за разведчика переволоцких, потом, пригляделся, ты старый, совсем не похож на разведчика, еще и бубнишь, как сумасшедший.

— На кого я был похож?

— Ну, мы так называем банду, которая обосновалась в районе Переволоцка. Им лучше не попадаться. У них техника есть, на которой они по грязи носятся. Увидят кого, ловят и к себе. Еще никто не вернулся. Уж и не знаем, что думать, убили их там или работать заставляют.

— Тебя как зовут? — спросил Кирилл, немного успокоившись.

— Роман.

— Меня Кирилл. Выжил-то как?

— В погребе, как и все. У нас немецкая деревня, погреба там нормальные, некоторые успели и коз с собой спрятать, а кто и поросят прихватил. Правда, съели всех в эту зиму. А ты как выжил?

Кирилл задумался, не зная, открыть первому встречному правду или не стоит.

— Так же, как и ты, под землей.

— А куда топаешь с таким рюкзаком? — Роман внимательно осмотрел ящик за плечами старца.

— В Оренбург. Хочу узнать, как дела в городе. Ты не в курсе, случайно?

— Нет. Наши никто туда не ходили. Я думаю, чем ближе к городу, тем люди злее. Если их там много выжило, а хозяйства никакого нет, что им делать?

— Что?

— Охотиться друг на друга. Я точно туда бы не ходил.

— А я попытаюсь. На обратном пути расскажу тебе, как всё там обстоит на самом деле. Далеко твоя деревня?

— Не скажу, — резко ответил Роман.

— Понимаю, молодец, — согласился с его позицией Кирилл. — Из растений выращиваете что-нибудь?

— Да, пшеницу, ячмень, рожь, картошку.

— Картошку? — удивился и обрадовался Кирилл, будто ему уже удалось выменять её на что-то из своего.

— Слушай, а еще картошка на посадку есть?

— Наверное, нет. Все, что собирались, высадили, остальное съели. А что?

— Отведи меня к своим, пожалуйста, — Кирилл решил, что обязательно должен встретиться с жителями деревни. — Можешь завязать глаза, чтобы я дорогу не видел.

— Меня накажут, — признался Роман. — У нас это строго запрещено.

— Я шел издалека и многое видел, думаю, для вашей же безопасности будет лучше выслушать меня.

— Расскажи мне сам, а я передам, — нашел нейтральное решение Роман.

— Я еще хотел обмен сделать. У меня с собой грибной мицелий. Мы разводим грибы, а это почти заменитель мяса.

— Грибы? У нас грибы не растут.

— Завяжи мне глаза и отведи. Ради собственной безопасности нам лучше объединиться, чем прятаться от проблем поодиночке. Вспомни, как пала Русь, разделенная на княжества перед монгольскими полчищами. Держались бы вместе, не было бы такого.

— Вижу, дед, ты мастер убалтывать, — Роман начал поддаваться на уговоры Кирилла.

— Не было бы мне дела до вас, я бы попрощался и пошел дальше, но я знаю, что возвращаясь, могу встретить вместо тебя, обглоданные кости.

— Почему обглоданные?

— Вот поэтому, мне и надо поговорить с жителями твоей общины.

— Ладно, уговорил, но глаза я тебе завяжу.

— Вяжи, — согласился Кирилл.

Воды Сакмары у берега и ближе к стремнине разительно отличались между собой. У берега вода была очень грязной, илистая взвесь даже не осаждалась в ней, не говоря про крупный мусор. Казалось, что вся река такая. Однако это было не так. На середине русла вода была намного чище. Денис зачерпнул ее ладонью и рассмотрел на свет. Почти без взвесей. На запах — обыкновенная вода. Она даже не пахла речкой, как раньше. Денис попробовал ее на язык. Имелся привкус, но не концентрированный, он даже решился ее попить.

После пекла с миром случилось странное. На какое-то время он сделался стерильным. Воду можно было пить прямо из луж, не боясь проблем с пищеварением. Не всю, конечно, вода после пекла имела отвратный вкус и содержала много солей. А вот дождевую можно было пить запросто. Так что вода из реки тоже была с большой вероятностью неопасной.

— И как? — спросил его Артем.

— Нормальная. Как минералка на вкус и чистая.

Артем бросил весло на дно лодки, зачерпнул ладонью воды и попил из нее. Причмокнул несколько раз губами, будто смакуя и произнес:

— Вода, конечно, сейчас мерзкая на вкус, даже хуже, чем хлорированная из крана.

— Да, сейчас бы бутылочку чистой воды из прошлого. Чувствуешь ей цену? Жидкое золото. Я прямо вижу, как она кристально чистая играет по поверхности искрами отраженного солнца, какая она вкусная, м — м — м, — воспоминания раззадорили воображения Дениса.

— Не продолжай, я этого не вынесу, — подыграл Артем. Он посмотрел на далекий противоположный берег, обозначенный редкими корявыми стволами деревьев. — Нам реально надо оценить запасы древесины или нет?

— Надо. Греби к берегу. Пересчитаем примерное количество деревьев на гектар. Игорь сказал, что соберет мужиков и устроит сплав, если оно того будет стоить.

— Это надо сильно вверх по течению рубить, чтобы к нужному месту пристать. Если рубить напротив, то, как раз, где-нибудь на территории Дамира и пристанешь, упростив тому работу.

— Для того мы с тобой на разведку и вышли, чтобы понять, откуда можно считать территорию враждебной.

— Да с берега что ты увидишь? — Артем приложил руку ко лбу, сделав козырек от солнца. — Даже если на берег выйдет десяток вооруженных мужиков, не сразу заметишь.

— Зато они нас увидят.

— И что?

— Захотят понять, кто мы, откуда, чего надо.

— Так и что, мы должны будем пойти на переговоры, а если…

— Чтобы не было если, будем удирать. Если у них нет моторки, им нас ни за что не догнать. Поговорим, если они отправят одного человека без оружия. Это будет правильный знак, в любом другом — драпаем.

— Да уж, Дениска, заманил ты меня в шпионский боевик, — усмехнулся Артем.

— Ты расстроился? Ты считаешь, что я тебя обманул?

— Нет, прям, я рад. Я люблю риск, люблю меряться силой, выигрывать. Это моё.

— Я знал, что тебе понравится, — Денис выдохнул с облегчением. На миг ему показалось, что друг хотел высказать ему претензию.

Сами не заметив как, они оказались поблизости от противоположного берега. Лодка задела обо что-то дном, после чего ее опасно закрутило. Парни выровняли ее и сбавили ход, время от времени проверяя веслом дно спереди. Денис решил, что они задели ствол дерева, которых здесь должно быть полным полно, так как они плыли над территорией, заросшей до катастрофы лесом.

Ближе к берегу течение ослабло. Стволы обгоревших деревьев возвышались над водой, почти поваленные в нее, немного наклонившиеся и даже не потерявшие прежней ориентации. Леса здесь оказалось намного больше, чем виделось с противоположного берега. Одну часть миссии, самую легкую, парни выполнили. Прежде, чем вернуться на стремнину, Денис предложил выйти на берег, оправиться и позавтракать.

— Время есть, гнать не нужно.

Артем поддержал друга.

Берег оказался топким. Лесная почва отсюда никуда не делась, напротив, всю грязь, что была в реке, растаскивало к берегам. Парни нашли поваленный широкий ствол дерева и пристали к нему. Денис выбрался первым и размял ноги, успевшие затечь от неподвижного положения в лодке. Он осмотрелся.

— Артем, мне чудится, или я действительно вижу там еще одну реку? — Денис указал рукой.

Артем присмотрелся.

— Слушай, похоже на то. А что там может быть?

— По идее, Урал. Только я не думал, что его будет видно так близко.

— Да, Чапаю такую речку точно не переплыть. Хотя, это может быть и заполненная водой низина. А далеко до места, где Сакмара и Урал сливаются?

— Я не знаю точно, никогда не плавал до всех этих событий.

— Плохо, что теперь по телефону нельзя посмотреть карты, — сожалел Артем. — Как удобно было раньше.

— Не было никакого раньше, это был сон, бред или иллюзия, потом оборудование сломалось и нас всех выбросило в реальность.

Артем посмотрел на Дениса.

— Ясно, я понял твою философию. Ты, как тибетский буддист, что было, то прошло и не стоит вспоминать об этом.

— Типа того, — согласился Денис. — Первую часть своего задания мы выполнили. Можно отправляться дальше.

Он поставил правую ногу в шаткую лодку и осторожно перебрался в нее. Артем перебрался смелее, потому что Денис прижал лодку руками к дереву. Они присмотрели себе маршрут, в обход торчавших и скрывающихся под самой поверхностью воды стволов и направились по нему к середине реки.

Денис заметил, что если не издавать никакого звука, то будет слышно течение реки. На стремнине можно было не грести, только подправлять движение и не давать лодке крутиться. Природа безмолвствовала и каждый звук, издаваемый рекой, был слышен. Журчащие и хлюпающие звуки воды, натыкающейся на преграды. Часто, ветки или стволы деревьев, находящиеся на пути реки, совершали ритмичные поклоны, скрываясь и появляясь над водой. Но основной звук, не явный, но могучий, издавало само течение. Кубические километры воды утюжили землю, создавая своим соприкосновением резонанс, улавливаемый на самой грани слышимости.

Денис прислушивался, закрыв глаза. Теплое солнце приятно пригревало и в конце концов разморило его. Он проснулся от холодных брызг в лицо.

— Денис, смотри, — взволнованно произнес Артем.

Денис спросонья подумал, что их поджидает неожиданная опасность и резко обернулся, однако, его ожидала величественная картина слияния двух могучих рек, многократно увеличивших свои русла. Сакмара впадала в Урал. Место впадения, превратилось в подобие дельты впадающей в море реки. Два широких русла соединялись в обрамлении мелких, на их фоне, ручейков.

— Охренеть! — впечатленный зрелищем Денис поднялся на ноги.

Посреди водной глади возвышались развалины какого-то предприятия, выглядевшие совершенно неуместно на фоне естественного величия природы. От масштабов водяной глади у парней закружилась голова.

— Куда теперь-то? — спросил сбитый с толку Артем.

Денис огляделся.

— Надо держаться левого берега, — предложил Денис. — А то уплывем по Уралу в Казахстан и не заметим, а там и до Каспия недалеко.

— А что, я бы глянул на настоящее море. Жутко интересно узнать, там рыба осталась или нет. Все-таки глубина приличная, могло и не пропечь, как речки, — у Артема азартно разгорелись глаза.

Предположение друга заинтересовало Дениса. До сего момента он не особенно задумывался над тем, как катастрофа изменила облик планеты далеко от Оренбурга. Про моря и океаны он думал мало, то, что не представляло практического интереса, воспринималось как бесполезная информация. Только сейчас он реально задумался, что Каспийское море могло сохранить жизнь, которая впоследствии, приспособившись к пресной воде, могла заселить мертвые реки.

— Жаль, что толку от такого сплава будет мало, — подвел вслух свои мысли Денис.

— Какого? — не понял друг.

— Я подумал организовать сплав до моря, а представил, что мы это сделали и что дальше? Возвращаться тяжело, против течения, в одно лето не обернемся, придется где-то зимовать, помрем еще с голодухи. И практического смысла не вижу.

— Да, это только удовлетворить любопытство, — согласился Артем. — Если уж и плыть туда, то только с намерением поселиться. Если рыба выжила, то можно было бы рыбачить.

— Хорошая идея, — мысль о переселении к морю понравилась Денису. — Только рыба тоже за одно лето не восстановится после такого, лет десять подождать, а потом переселяться.

— Обленимся, к земле прирастем, — засомневался Артем. — Тебе уже сколько будет? Далеко за тридцать. Детей куча, жена, старая мать. Не, ты навряд ли решишься на такое переселение.

— М-да, я представил Алену и наших детей на плоту. Потонет половина, прежде, чем доплывем. Но идея стоящая. Надо дать слово друг другу, что лет через шесть организуем сплав до Каспия, чего бы это нам не стоило, разведаем и вернемся. Я почему-то чувствую, что жизнь теперь пойдет развиваться от морей и океанов, и кто застолбит там себе место, у того и будут преимущества.

Незаметно для себя они приблизились к бурному слиянию вод основных русел рек. Вода в них закручивалась водоворотами, издающими пугающие звуки. Денис сразу же забыл о своих размышлениях, сконцентрировавшись на том, чтобы не попасть в такой водоворот. Сделать это было не так просто, воронки стихийно возникали и пропадали в любом месте.

— Артем, надо прибиваться к берегу, иначе попадем в беду.

Денис был полностью согласен с ним. Они вдвоем налегли на весла и в течение нескольких минут достигли спокойной воды. У берега образовалась небольшая бухточка в стороне от бурного слияния рек. Сюда натянуло так много различного мусора, в том числе вырванных из земли бревен, что пришлось плыть, как по лабиринту.

Посовещавшись, парни решили миновать опасный участок вдоль берега. Это было намного медленнее, но гораздо безопаснее. Шум от слияния рек висел в воздухе непрерывным урчанием стихийно возникающих в большом количестве водоворотов. На глазах ребят плывущее по Уралу бревно попало в один из таких водоворотов. Вращающаяся воронка вертикально подняла бревно и затянула в свою мрачную пучину.

Через полминуты бревно снова показалось над водой, но уже метрах в двухстах от места, где исчезло.

— Одно хорошо, что воронки не затягивают под землю, как я подумал, — произнес Денис.

— Это мало успокаивает. Я не бревно, я столько без воздуха не выдержу, — Артем набрал в легкие воздуха и задержал дыхание, чтобы проверить себя.

Денис дождался, пока друг не начнет дышать.

— Ты выдержал больше, — заметил Денис.

— Это в спокойном состоянии. В состоянии смертельного страха я не выдержу и десяти секунд. Паника.

— Ну, ладно, пусть этот эксперимент так и останется умозрительным. Настоящие герои всегда идут в обход, — Денис раскидал веслом в стороны какие-то ошметки, плавающие по поверхности и мешающие движению лодки.

По виду, это было тряпье, что не вызвало никакого удивления. Реки разлились так сильно, что в настоящий момент проходили по местам заселенными людьми, над домами и улицами. В последние годы реки сильно высыхали и не разливались, как прежде. Человек осмелел и начал строиться в пойме, возводя целые кварталы на затапливаемых некогда территориях.

Парни миновали обширный участок тихой воды и выбрались в Урал. По левой стороне, вдалеке, виднелись развалины города. Погода была солнечной, тихой, дымки почти не было и потому поднимающиеся вверх столбы дыма служили хорошим указателем человеческой активности. В паре километров от берега находилась община, судя по количеству дыма, жило в ней приличное количество народа.

— Если это община Дамира, то народу у него прибавилось, — предположил Артем. — Мы же до сих пор обходимся одним костром.

— Может, они кирпичи обжигают или посуду?

— Кирпичи-то зачем? Их и нормальных кругом немеряно осталось. Пекло их не тронуло. Посуду тоже сомнительно. Не первой необходимости предмет. Если бы кузницу поставили, я бы понял, но на дровах, мне кажется, металл не выкуешь, жару не будет. Скорее всего, еду готовят на большое количество народа.

— Откуда они могли взяться? — засомневался Денис.

— С пригорода, с деревень. Люди же в неизвестности жили, мучились, так же, как и мы, не зная, что творится в десяти-двадцати километрах от них. Как-то наткнулись на Дамировскую общину.

— Хм, правдоподобно. Не удивлюсь, если он сам искал их и помог с переселением. Представляю, каким ягненком он старался предстать перед ними вначале и как они теперь жалеют, что поддались, — Денис задумался, представив себя на месте этих несчастных. — Хотя, они могли такого хлебнуть, что тиран Дамир показался им настоящим мессией.

— Да, не стоит их жалеть заранее.

Артем сидел на носу и смотрел за спину Дениса. Вдруг его взгляд стал напряженным. Денис обернулся. К берегу, в том месте, откуда они совсем недавно выплыли, спускались несколько человек. Они как будто не заметили лодку с парнями.

— Потихоньку к берегу, — шепотом скомандовал Денис.

Артем кивнул головой и сделал медленный гребок. Мужчины, кажется, пришли вылавливать из воды стволы деревьев. Один из них смело спустился с веревкой в воду и обхватил ею ближайшее плавающее бревно. Те, что остались на берегу, по команде потащили его из воды.

Лодка прижалась к берегу, но все равно находилась в зоне видимости. Денис решил, что если они будут неподвижны, на них не обратят внимания. На первый взгляд, никто из мужчин не был вооружен огнестрельным оружием, что внушало уверенность в своих силах. Денис потер приклад вспотевшей ладонью.

— Денис, а может, наоборот, дать обнаружить себя? — спросил Артем.

— Я подумал о том же. Видно, что это трудяги, не станут стрелять сразу. Узнаем у них кто они и откуда.

— Да, именно за этим нас и послали. Поплыли?

— Давай.

Они направили лодку вдоль берега, отойдя на всякий случай метров на двадцать от него. Охотники за деревьями заметили их, когда парни оказались метрах в пятидесяти. Один из них было рванул вверх, но Денис уже спрятал карабин и поднял руки вверх. Артем сделал то же самое. Мужчину окликнули свои, и тот остановился.

Денис и Артем остановились, упершись в ствол дерева.

— Вы откуда? — спросили с берега.

— Оттуда, — Денис указал рукой. — Община из торгового комплекса в районе Хлебного городка, слыхали? — на всякий случай он назвал предыдущее место.

Судя по реакции мужчин, либо не слышали, либо слышали что-то совсем нехорошее. Никто из них так и не признался, что знал про их общину.

— А вы откуда? Ваш бос — Дамир? — спросил Артем.

Мужчины стушевались. Денису их реакция показалась странной. Они были слишком зажаты или напуганы, как люди, отвыкшие высказывать свое мнение.

— Мы правы, вы живете в общине Дамира? — переспросил Денис.

— Вам зачем знать? — спросил один из них, что почти звучало, как утверждение.

— Да просто, с осени не было слышно ничего про него, вот и решили узнать, как кто перезимовал. Может, помощь нужна?

— Нормально живем, развиваемся, дома строим, скоро все будем жить, как раньше, — ответил самый смелый, тот, который забирался в воду, — слыхали мы про вас, сколько народу вы положили, не уйметесь никак, все рыщете, где бы еще урвать, вот и вся ваша помощь.

— Простите, но по тому, что вы говорите, я могу предположить, что вас в общине Дамира в прошлом году не было. Верно? — спросил Денис.

— Не твое дело, когда я в ней появился. Сейчас позову кого надо, и хана вам.

— Ладно, мы поняли, — Денис в примирительном жесте выставил руки перед собой, — мужики, если вы не дураки и можете отличить хороших людей от плохих, то скоро поймете, в какую задницу попали.

Он взмахнул веслами, вложив возмущение в гребок.

— Один стартанул куда-то, — Артем заметил, как один мужчина резво поднялся вверх по берегу и тоже налег на весла.

Они направились не вдоль берега, опасаясь появления вооруженных людей, а сразу к центру реки, чтобы уйти подальше. И оказались правы. На берегу появились двое, вооруженные «калашами».

— Денис, в нас целятся, — испуганно кивнул Артем за спину другу.

— Разворачиваемся, я тоже умею целиться.

Рядом с лодкой поднялся фонтан брызг и через мгновение долетел звук выстрела. Парни рефлекторно пригнулись. Второй фонтан возник еще ближе, окатив парней водой. Денис, не дожидаясь окончания маневра, выхватил карабин и выстрелил в сторону людей навскидку. Мужики попадали наземь.

— Денис, я буду грести, а ты не дай им голову поднять, иначе они нас перестреляют, — Артем побледнел от страха.

Денис посчитал, что и сам выглядит ненамного лучше. Артем развернул лодку. Теперь Денис находился лицом к стрелкам. Он видел только смутные контуры, похожие на их головы, сливающиеся с цветом берега. Сверкнула вспышка выстрела. В ту же секунду пуля ударила в весло, которое держал Артем и выбила его из рук.

— Черт! — Артем кинулся за ним и чуть не перевернул лодку.

— Брось! Возьми мое! — приказал Денис.

Снова вспышка и пуля глухо ударила в корму лодки. Она никого не задела, но вышла с противоположной стороны ниже ватерлинии. В спину Артему ударила тонкая струйка речной воды.

— Стреляй уже! — крикнул он, напуганный ситуацией до чертиков.

Денис прицелился в то место, откуда сверкали вспышки и выстрелил. Он увидел фонтанчик подлетевшей земли. Выстрел не достиг цели. В его ситуации вести прицельный огонь была сложно. Лодка постоянно колебалась, под веслами и на волнах. Стрельба больше нужна была для острастки.

Он выстрели еще раз, примерно туда же. Однако ответная вспышка сверкнула совсем не там. Пуля саданула в борт и оглушительно взвизгнув, улетела куда-то вверх.

— Артем, ты живой? — Денис обернулся узнать состояние товарища.

Друг выглядел неважно.

— Живой, — коротко кивнул он. — Смотри, как сифонит.

Во второе отверстие вода затекала, когда лодка кренилась на этот борт. Под ногами ее уровень поднялся по самые щиколотки. Денис выстрелил еще раз, почти не целясь. С берега ответил дважды, и снова совсем из другого места. К счастью, глаз подвел стрелка. Пули шлепнулись, не долетев до лодки нескольких метров. Тактикой перестрелок они владели неплохо и это обстоятельство пугало. В общине Игоря никаким военным приготовлениям время не уделялось совсем.

Денис убрал карабин за спину и взялся на весло, чтобы помочь Артему.

— Мы далеко, они уже мажут, — объяснил он свои действия.

С берега снова сверкнула вспышка. Денис нутром почувствовал, что этот выстрел достигнет цели. Дук! Корпус лодки передал вибрацию столкновения с пулей. Второй «дук» почти наложился на первый, но был на тон глуше, потому что вышел в дно. Пуля, потеряв балансировку после первого соприкосновения с бортом, вошла в алюминиевый корпус боком, проделав в нем рваную рану. Прямо под Артемом забил фонтан. Уровень воды в лодке начал расти с каждой секундой.