Выжившие

Отступление 2

Празднование начала новой жизни, как и было обещано, началось по штатному сценарию.

Мишу нисколько не смущала разница между тем, что он рассказывал Олегу и остальным соседям, интересующимся его состоянием здоровья и тем, что происходило.

Нет, новую жизнь Миша действительно собирался начать, но завтра. Или послезавтра. Ну а подобный поступок, такое волевое решение обязательно нужно было «закрепить».

Для закрепления и были собраны два «лучших» друга Миши: Серега — тощий, длинный алкаш с соседней улицы по кличке «Шпала», и Георгич, который страдал от давления, ходил постоянно с красным лицом и от того прозванный «Помидором».

Оба эти персонажа были хорошо известны на районе. Местные адекватные мужики часто гоняли Шпалу и даже били не раз и не два за его дурацкую манеру пытаться утащить все, что плохо лежит, на металлоприемку. Шпала был широко известен своей «предпринимательской жилкой» — появись в его руках баллонный ключ — на следующее утро кто-то не досчитается колес на своем авто, если ему удавалось раздобыть болгарку — Шпала резал все, что только мог: двери подъездов, перила и ограждения, дорожные знаки. Самой большой радостью Шпалы была погода, когда сильный ветер обрывал провода электросетей. Тогда он был вообще в шоколаде — провода, валяющиеся на дороге или тротуаре, тут же отрубались и тащились все в тот же цветмет, из-за чего порой несколько кварталов оставалось без света, пока энергетики заново прокладывали линию.

Бабки проклинали Шпалу, мужики при случае обязательно били ему морду, женщины, завидев в подозрительных местах его несуразную, длинную, вечно горбатящуюся фигуру тут же поднимали крик и гнали прочь. Все как один ждали, когда наконец-то этот вредитель найдет свой конец, когда его шарахнет проводами, все еще находящимися под напряжением, когда уже болгарка соскользнет или же когда он уже выпьет «правильную» рюмку и уйдет в мир иной.

Однако Шпала помирать не собирался. Жил и здравствовал, портил жизнь всем окружающим.

«Помидор» был куда менее опасным. В прошлом предприимчивый мужик смог добиться определенных высот. Коммерсант из него был неплохой, да только пристрастился, как и многие до него, после него к «беленькой», и далее все понеслось под уклон. Свары и ссоры в семье вылились в то, что жена забрала детей и ушла от него. Далее Помидор попал в ДТП, превратив предмет своей гордости, свою машину, которая к тому же была главным «инструментом» по добыче денег, в груду металлолома.

Случай этот ничему его не научил, и даже более того — все усугубил. Помидор в аварии выжил, заработал инвалидность, и на всю коммерцию после этого забил. Жил от выплаты к выплате, заливаясь дешевой водярой, быстро найдя себе — друзей-приятелей в лице Миши и Сережи.

Вот и сегодня трое приятелей собрались вместе.

Помидор разлил водку по стаканам, поднял свой и заявил:

— Ну, Миша, давай за тебя и твое здоровье! Молодец, все-таки выкарабкался, выжил!

— Ну так мужик то он здоровый, чего бы не это самое, — закивал Шпала.

— Да, у нас в роду все долгожители были. Вот и мне досталось, — легко согласился Миша.

Из его головы как-то быстро выветрился тот факт, что выкарабкался он отнюдь не благодаря своей генетике, а исключительно за счет своего везения, которое привело его в программу испытаний новых препаратов.

— Ну тогда следующая за родителей, — хмыкнул Помидор, разливая в опорожненные стаканы новую «дозу».

— И чтоб жил не тужил, горя не знал на зависть всем вокруг! — выдал свою любимую присказку Шпала.

Он был в курсе, как к нему относятся все вокруг от мала до велика, однако проблему в себе искать не стал, сделал проще: решил, что все вокруг сволочи, и частенько поминал об этом.

— А-а-а…хорошо пошла! — поморщился Помидор, схватив кусочек дешевой колбасы и закинув в рот. — Ну что, еще по одной?

— Покурим! — заявил Шпала.

Все трое потянулись к пачке дешевых контрабандных сигарет, которые с барского плеча купил Миша, виновник торжества.

Сегодня у них действительно был «шикарный стол». Зачастую пили сивуху, которую покупали у деда Кости, что жил в паре кварталов отсюда в обшарпанном бараке. Из жратвы у них обычно был только хлеб и дешевые консервы вроде бычков или кильки, ну а курили чинарики, которые предварительно собирали по улицам. Сегодня же на столе были и колбаса, и магазинная водка, и даже, как сказал Шпала, «цельные сигареты». Шик! Жизнь удалась!

Пока курили, Шпала как обычно начал жаловаться на жизнь — сегодня он чуть было не спер из багажника какой-то тачки целый набор ключей. Настоящее сокровище, от продажи которого им троим хватило бы денег дня на три беспробудного пьянства. Да только владелец машины вовремя заметил Шпалу и здорово перетянул его по хребту монтировкой. Так что Шпала остался и без добычи и со здоровым фингалом на спине.

— Ломит, прям вздохнуть не могу, больно! — жаловался он Помидору.

— Ничего, — кивал тот, — отлежишься и порядок…

Пока они оба беседовали, не обращали внимания на Мишу.

А тому явно было нехорошо — он побледнел, взгляд его потух.

Мише уже не хотелось ни есть, ни пить. Единственное, о чем он мечтал, — это чтобы его хоть немного отпустило.

В голове мелькнула мысль вызвать скорую, и он хотел попросить об этом приятелей. Да вот только тело его словно бы окаменело. Его прямо-таки парализовало, причем настолько, что он не мог шевельнуть челюстью и выдавить из себя ни звука.

В какой-то момент он вдруг понял, что не дышит — тупо не может сделать вдох или выдох.

— Шпала! Плесни-ка всем, а я пока отойду, — заявил Помидор, вставая из-за стола.

— Иди, потом нальешь. Руку не меняем! — заявил Шпала — великий знаток всех неписанных правил и традиций классического застолья.

Когда вернулся Помидор, он вновь всем разлил по стаканам, произнес какой-то тост и, опрокинув в себя содержимое поднятого стакана, повернулся к Шпале.

— Слушай, тут какое дело есть…

В последнее время, пока Миша находился на лечении, эти двое привыкли пить вдвоем. И настолько привыкли, что совершенно забыли о владельце квартиры, тихо сидевшем с ними за одним столом.

Ну, Шпалу и Помидора можно было понять — Помидор вспомнил, что неподалеку от города есть поселок, в котором стоял его недостроенный еще с тех, лучших времен домик. И там на участке лежала арматура, причем в приличных количествах. Помидор решил привлечь Шпалу, известного и опытного металлоносца в качестве подсобного рабочего — в планах было сдать весь имеющийся на участке металл, а также по возможности распродать стройматериалы соседям. По идее это должно было принести солидный куш, и Шпала загорелся.

Они довольно долго обсуждали предстоящее дело, успели пару раз выйти на балкон и лестничную площадку перекурить, поспорили и даже подрались, затем помирились и, вернувшись в квартиру, наконец-то заметили, что с Мишей что-то не так…

— Помер, кажись… — пробормотал Помидор, проверив тело Миши.

— Да как так-то? Когда, от чего? — удивился Шпала.

— Да хрен его знает. Но точно преставился уже, — пожал плечами Помидор, — вон, коченеть даже начал…

Некие странности и несоответствия случившегося их нисколько не смущали, так как медицинских знаний у обоих не имелось.

— И чего делать будем? — спросил Шпала. — Ментов вызывать?

— Да надо бы… — поморщился Помидор. — С другой стороны… Давай уже утра дождемся, и тогда.

На самом деле Помидор не утра ждал, он банально хотел допить и доесть то, что еще оставалось на столе.

Вызов ментов автоматически означал окончание «вечеринки», а душа требовала продолжения. Даже несмотря на труп, сидевший с ними за столом.

Все же два маргинала догадались хотя бы отнести Мишу на кровать, точнее на матрас в углу, который и был для хозяина квартиры спальным местом, после чего вернулись к застолью…

Спустя какое-то время, опорожнив очередную бутылку, оба совершенно забыли о Мише и том, что с ним случилось, вновь зацепились на какую-то общую и спорную тему, принялись орать друг на друга, а затем и подрались.

В очередной раз успокоившись и приняв «мировую», Помидор удалился в уборную.

Пока он там делал все свои дела, слышал, как в соседней комнате началась какая-то возня, но не придал этому ровным счетом никакого значения. Мало ли, чего там Шпала затеял…

Миша открыл глаза и пошевелился.

Точнее, то, что пробудилось в теле Миши. Самого бывшего владельца уже давным-давно не было, он ушел в небытие, как и мечтали его соседи, во время очередной пьянки.

«Миша» медленно поднялся. Конечности плохо его слушались, но все же с горем пополам он стал на ноги.

То, что сейчас было в его теле, пока еще плохо этим самым телом управляло, но училось, привыкало.

— О! Михаил Степаныч! А мы уж думали, ты все! — раздался радостный и пьяный голос Шпалы. — Ну давай, иди сюда, прими лекарство.

Он налил в стакан водку и протянул молча стоящему и глядящему на него «Мише».

— Не пьянства ради, здоровья для! — заявил Шпала.

Однако «Миша» совершенно не заинтересовался стаканом и его содержимым. Он уставился на Шпалу голодным, злым взглядом.

Существо, заменившее Мишу, пока еще не могло толком соображать, однако знало: голос — это еда.

Оно сделало один нерешительный шаг, второй.

— Давай-давай…еще немного, — подбадривал «Мишу» Шпала.

«Миша», словно приободрившись, пошел быстрее, а затем с разгона налетел на Шпалу, завалил его, сидящего на стуле, навалился сверху всей своей массой и впился зубами в шею.

Шпала задергался, попытался было отбиться от нападавшего, заорать, да только не смог — «Миша» просто вырвал ему кусок шеи, не оставив ни единого шанса не то что заорать, а даже хоть что-то сказать…

Затем «Миша», ведомый своими инстинктами, проломил ему голову и, наконец, приступил к своей трапезе.

Его зубы впивались в тело Шпалы, вырывали плоть кусками. «Миша» задумчиво жевал их, глотал и тут же вырывал новый кусок.

Помидор, вышедший из уборной, зашел в комнату и сначала даже не понял, что происходит. В квартире стоял полумрак — освещение так и не включали с вечера. Единственное, что давало свет — это окно и уличный фонарь за ним. Так Помидор и смог разглядеть, опознать Мишу. Однако понять, что тот делает со Шпалой, не смог.

Помидор был уже слишком пьян, чтобы осознать происходящее. Да чего там, даже трезвым он вряд ли бы сразу поверил глазам своим.

— О! Мишань! Ты живой? А мы уж думали… — начал было он, и тут же замолчал.

«Миша» резко повернул к нему голову, поднялся на ноги.

Прежней медлительности, несуразности и кривизны движений в нем не было.

— Миш, ты чего? — испуганно спросил Помидор, осознавший «неправильность» происходящего. Он начал было пятиться назад, однако первый же его шаг стал сигналом для существа, захватившего тело Миши.

Оно быстро побежало вперед, налетело на Помидора, придавив его к стенке, а в следующую секунду зубы «Миши» впились в плечо Помидора.

Однако Помидор в отличие от Шпалы был не из робкого десятка и, несмотря на все с ним происходящее, силой был не обделен, так что отбивался он отчаянно, не жалея противника.

Врезав «Мише» по морде, он таки смог вырваться, попытался выскочить из комнаты, но не тут-то было.

Существо позади схватило его за одежду, с силой рвануло на себя и Помидор, ничего не успевший понять, рухнул спиной на пол.

В следующую секунду что-то тяжелое оказалось на нем сверху.

В свете, бившем из окна, Помидор разглядел Мишино лицо, все залитое кровью.

Помидор заорал во всю глотку, однако в следующую секунду Мишина рука опустилась ему на лицо, проломив лицевые кости, просто вдавив голову внутрь.

Начался пир. Так как содержимое головы Шпалы уже было выедено полностью, настала очередь смаковать содержимым черепа Помидора. Когда и здесь «Миша» справился, он принялся выедать брюхо Помидора.

Он ел, жадно чавкая, давясь и икая, отрыгивая то, что только что сунул в рот, но тут же помогал себе руками, запихивал все обратно…

Шум со стороны коридора привлек его внимание. Пусть пока еще «Миша» не стал тем, кого вскоре будут бояться выжившие, но все же и обычным зомби он уже не был, а потому повел себя иначе, чем обычный «мертвяк».

Он мгновенно поднялся, замер, ожидая появление человека, который шел сюда, к этой комнате.

С легким скрипом дверь открылась, в проем просунулась рука, принявшаяся шарить по стенам в поисках выключателя.

«Миша» бросился вперед…

К огромному сожалению «Миши», если бы существо, ставшее «Мишей», могло испытывать сожаление, жертва смогла отбиться и покинуть квартиру.

Более того, она успела захлопнуть входную дверь, так что «Миша», некоторое время потоптавшись под ней, будучи не в состоянии самостоятельно ее открыть, развернулся и направился назад, в комнату, где его ждали два недоеденных тела.

В этот раз он решил начать со Шпалы. Присев рядом, «Миша» принялся жрать потроха из ранее разорванного им же живота…

Его трапеза длилась около часа. В процессе «Миша» так набил собственное брюхо, что оно надулось до неимоверных размеров. Он выглядел как беременный, причем на последних сроках.

Насытившись, «Миша» поднялся и отправился в уборную, где было темно и тихо, там он улегся на пол и «заснул».

Проспав часа три, он выбрался из комнатушки, вновь направился к трупам.

Передвигался «Миша» уже не как человек, а на всех четырех конечностях, которые странным образом видоизменились — удлинились, утончились. Пальцы вытянулись, на них появились устрашающего вида когти.

Обглодав труп Шпалы, «Миша» вновь вернулся в уборную и впал в спячку.

Когда он проснулся во второй раз, его тело претерпело серьезные изменения. Колени выгнулись в обратную сторону, ляжки стали больше, а сами ноги и стопа вытянулись, превратившись в некое подобие собачьих или кошачьих.

Пальцы на руках начали срастаться, теперь их было всего по три на руке. Ноги еще больше отросли.

Доцокав когтями до трупа Помидора, «Миша» вновь занялся излюбленным делом.

Однако в этот раз, когда он опять набил свое брюхо, случилось то, чем обычно пугают обжор — его брюхо лопнуло, но наружу выпало вовсе не все то, что он сожрал, а нечто, что когда-то было внутренними органами Миши, но теперь было откинуто за ненадобностью.

«Мишу» случившееся нисколько не смутило. Он принялся запихивать в свою пасть (а его лицо, рот тоже успели измениться, теперь рот действительно стал пастью, тянущейся от уха до уха) все то, что из него только что выпало.

По мере того, как он ел, из страшной раны на животе вырастал эдакий «пузырь», покрытый неким подобием чешуи.

В очередной раз наевшись, «Миша» отправился на излюбленное место.

В течение этих суток он безостановочно ел и спал, и к следующему утру, когда в очередной раз вылез из уборной, его было не узнать.

Человека это существо уже нисколько не напоминало. Горбатая, гибкая тварь с длинными, когтистыми передними лапами и мощными, явно рассчитанными на то, чтобы было удобнее передвигаться громадными прыжками, ногами. Здоровенная пасть, растянутая от уха до уха, впалый нос с огромными ноздрями и узкие глаза хищника, беспрестанно шарившие вокруг, высматривающие добычу.

«Миша» или, скорее, уже полноценный «Мут» обошел комнату, брезгливо понюхал один из трупов.

Есть тут уже, собственно, было нечего. Мут испытывал сильнейший голод, однако совершенно не представлял, где еще достать еду, как выйти из квартиры.

Он бродил из комнаты в комнату в поисках еды или хотя бы выхода, но так ничего и не нашел.

Внезапно грохнувший за окном выстрел привлек его внимание. Следом грохнуло еще раз и еще.

Мут уставился на окно, в котором была открыта форточка, через нее в квартиру и доносились звуки выстрелов.

Очередной выстрел стал для Мута триггером.

Он рванул вперед, прыгнул прямо в окно, выбив и стекло и раму, полетел вниз и гибко, будто кошка, приземлился.

Причем приземлился он на крышу внедорожника «Чероки», солидно ее помяв. Оттуда Мут прыгнул на капот широкой «кореянки», припаркованной неподалеку, и на ней замер, развернувшись мордой к двум вооруженным людям.

Те, стоящие рядом с трупом мужика, облаченного в окровавленный домашний халат, обалдело, с явным испугом уставились на внезапно появившееся перед ними чудище.