Выжечь огнем

Февраль 1923 года э.р.

Знаешь, похоже, мне в первый раз довелось услышать, как вместе используются слова "Баллрум" и "сторожевые псы".

Город Мендель

Система Meзa

Кэтрин Монтень была потрясена.

Ее личный шаттл был спроектирован как роскошное курьерское судно роскошной яхты, принадлежащей одной из самых... своеобразных миллиардерш галактики. Термин "не жалея средств" чаще всего использовался только для обозначения чего-то чрезвычайно дорогого. Однако в случае с "Харриет Табмэн" это было буквально правдой, и ее шаттл был почти столь дорогим судном. Действительно, если считать тонна на тонну денег, он на самом деле стоил дороже. Он был намного больше большинства "шаттлов" - на самом деле немного больше военного катера - и мог похвастаться множеством функций, которых не было у меньших судов. В отличие от рядов сидений стандартного шаттла, его пассажиры сидели в роскошных креслах, разбросанных по со вкусом оформленному "салону" с изящными настенными переборками. На данный момент эти переборки были сконфигурированы так, чтобы отображать панораму заснеженных гор и великолепного водопада. Однако обзорный экран в передней части отсека и расположенные вдоль этой панорамы "иллюминаторы" показывали гораздо более уродливый вид.

Несмотря на то, что Монтень вела довольно авантюрную жизнь, она редко видела разрушения такого масштаба. Ну, она осмотрела руины Явата Кроссинг после того, как Удар Яваты практически уничтожил весь город. Здесь было хуже, но там также было... по-другому. Цунами, разрушившее тот город, могло быть вызвано обломками, сошедшими с орбиты в результате нападения, но само цунами было стихийным бедствием.

То, что случилось с городом Мендель, не было результатом стихийного бедствия. И Мендель был намного больше, чем когда-либо был Явата Кроссинг.

В некотором смысле, этот размер фактически придал разрушениям, проходящим под ее роскошным шаттлом, еще больший эффект, потому что большая часть города осталась нетронутой. Это создавало разительный визуальный контраст между тем, чем был Мендель, и тем, во что превратились его разрушенные участки. Конечно, напомнила она себе, настоящие разрушения были сосредоточены в населенной сесси части города, так что эта часть, вероятно, не имела большого значения для городских властей. Или, по крайней мере, предыдущих городских властей. Но дополнительных повреждений было более чем достаточно.

Разбитый остов жилой башни прямо перед шаттлом выглядел так, как будто в него врезался небольшой астероид. Некогда массивное керамокритовое сооружение представляло собой груду руин вокруг глубокого, уродливого кратера, и обширная часть города была покрыта глубоким слоем мелкодисперсной пыли, похожей на разрывающий легкие снег, извергнутый в небо после его разрушения. От удара кинетического оружия, которое и вызвало эти разрушения, во все стороны разлетелись гораздо более крупные и опасные обломки. Более чем достаточно "мелких" кратеров отмечали места, где эти обломки снова достигли земли, а деревья и рекреационные сооружения в парках и зеленых поясах были сплющены фронтом взрыва, как трава.

Выпотрошенные промышленные районы перемежались зелеными поясами. В конце концов, это была часть города для сесси, что делало ее логичным домом для промышленности, которую полноправные граждане не хотели видеть на своих собственных задних дворах. Она знала, что большая часть этого ущерба была нанесена непосредственно в результате боев, что, вероятно, объясняло, почему большинство разрушенных сооружений все еще были узнаваемы. По крайней мере, как структуры.

На мгновение ее разум оторвался от хаоса и человеческой боли и страданий, которые, должно быть, сопровождали это. Каков был бы термин для обозначения эксперта по методам уничтожения? Подрывник? Нет, это был бы тот человек, который совершил разрушение.

Она слегка покачала головой, как бы отбрасывая эти бесполезные вопросы.

Она знала, что у города были и другие, меньшие - но не менее непристойные - раны, оставленные "малыми" ядерными взрывами и топливно-воздушными бомбами, приписываемыми террористическим атакам Баллрум. Они были вне поля ее зрения, даже с высоты двух тысяч метров шаттла, но чем бы еще они ни были, это не были атаки Баллрум. Если кто-то в галактике и был в состоянии это знать, так это она. Это была еще одна проблема, которую ей нужно было решить, но не сейчас. Не сейчас.

По ее команде шаттл и сопровождающие его настороженные корабли медленно пролетали над городом, но с их небольшой высоты местность под ними все еще мчалась довольно быстро.

Она махнула рукой на разрушенную башню, которая привлекла ее внимание.

- Это что...?

- Да, это Хэнкок. - кивнул Сабуро Экс, сидевший рядом с ней. - Этим районом управляла Бачу Нос, и мы уверены, что именно она отдала приказ обрушить почти целый этаж на Мисти внизу. Убила где-то около двух тысяч ублюдков.

"Мисти" (или "мистики") было прозвищем для военнослужащих Управления внутренней безопасности (УВБ) Мезы, официальной аббревиатурой которого было MISD. Они были самым ненавистным и внушающим страх правоохранительным органом Мезы.

Скорее, его боялись раньше. Теперь его больше не было. Но их все равно ненавидели.

- А это, - Сабуро указал на другую огромную башню, - Новый Росток, район Юргена Дусека. Мне сказали... - Он сделал паузу, когда шаттл пролетел над керамокритовым сооружением и оно исчезло из виду в иллюминаторах, затем пожал плечами и продолжил. - Мне сказали...

- Сандра, - сказала Кэти, - полный обзор, пожалуйста.

Можно было бы ожидать, что в таком роскошном салоне будет ковровое покрытие. Однако этого не произошло по причинам, которые стали очевидны, когда палуба, переборки и потолок исчезли. Видны были только удобные сиденья пассажиров... парящие без опоры на высоте двух тысяч метров над городским пейзажем.

Двух тысяч метров кристально чистого, совершенно пустого, разреженного воздуха над городским пейзажем.

Сабуро немного напрягся на своем месте. Позади нее Джереми Экс быстро издал сдавленное тихое шипение.

У падчерицы Кэти Берри реакция была более выраженной.

- Мама!

Кэти взглянула на нее. Худое лицо молодой женщины было бледнее обычного. Ее глаза были широко раскрыты, а руки с силой, подобной когтям, вцепились в подлокотники кресла.

- Ради Пита, - сказала Кэти. - Это просто умные стены! Ну, и умная палуба, я думаю. Но все же...

- Мама!

- О, пфуй. - Кэти бросила быстрый взгляд на башню Нового Ростока. Теперь она была - вернее, казалась - проходящей прямо под ней. - Сандра, сделай пол для неженок.

Пространство под их ногами и под сиденьями мгновенно снова превратилось в палубу, хотя палуба теперь была ковром-самолетом, подвешенным в воздухе. Вид вокруг них оставался беспрепятственным.

Сабуро тихонько присвистнул. - Возможно, в следующий раз слегка предупредите, графиня.

- Я отказалась от титула, помнишь?

- Как ты сама сказала, пфуй. Люди, которые заставляют исчезать идеально исправные шаттлы, очевидно, являются аристократией. Разумные простолюдины вроде нас, - он указал на себя большим пальцем, а на Берри - указательным, - не сделали бы ничего подобного.

- Берри вряд ли можно назвать простолюдинкой, - раздался голос с летной палубы роскошного посадочного шаттла. Он принадлежал помощнице Кэти, Сандре Каминиски. - Она монарх. И, Кэтрин, я действительно не думаю, что уместно называть свою падчерицу-королеву "неженкой".

- Кто тебя спрашивает? - потребовала Кэти.

- Ты сама. Когда мы покидали Конго, ты приказала мне соблюдать надлежащие протоколы.

Сандра более или менее управляла "Харриет Табмэн", а также по совместительству выполняла функции социального секретаря и адъютанта. И, по правде говоря, Кэти сказала Сандре, чтобы она не слишком отклонялась от своих обычных привычек. В конце концов, это был официальный королевский визит. Королева Берри привезла с собой большую часть правительства Факела, среди них премьер-министра Веба Дю Гавела и военного министра Джереми Экс.

Теперь, когда палуба была восстановлена - точнее, когда была устранена оптическая иллюзия того, что палуба исчезла, - Берри смогла немного расслабиться. Она повернула голову и посмотрела на своего премьер-министра, выражение лица которого было безмятежным. Бесспорно, оно было безмятежно.

- Ты знал, что она это сделает, - обвиняюще сказала Берри, и Дю Гавел пожал плечами.

- Я понятия не имел, что она сделает. Но я знаю ее десятилетиями. Каждый раз, когда Кэти находится в непосредственной близости от технологии, которую она не понимает, но знает, как использовать, вы должны быть настороже.

Кэти проигнорировала реплику, в то время как башня Нового Ростока снова появилась слева от нее, когда шаттл накренился. Теперь, когда она рассмотрела ее получше, она могла видеть, насколько сильно та была повреждена. Кругом кишели телеуправляемые ремонтные и строительные устройства, но даже сейчас, спустя три стандартных месяца после боевых действий, они все еще были в основном на стадии "вывоза мусора". Фактический ремонт, если предположить, что он когда-нибудь произойдет, лежал в каком-то отдаленном будущем. По крайней мере, башня все еще стояла, в отличие от Хэнкока. Ее верхние этажи представляли собой в основном груду щебня, но было очевидно, что в нее никогда не попадал монстр, разрушивший башню Бачу. Вместо этого она была систематически избита гораздо большим количеством - но гораздо меньших - кинетических снарядов. Среди прочего. Десятки зазубренных пробоин были пробиты и другим оружием в невероятно прочной внешней оболочке его изодранных керамокритовых стен.

Этих дырок было больше, чем она могла сосчитать. Намного больше. Новый Росток не был разрушен... только превращен в руины.

- Безжалостные ублюдки, - пробормотала она.

- Честно говоря, - сказал Сабуро, - они действительно попытались максимально ограничить сопутствующий ущерб, как только начали наступление на Новый Росток. Вот почему они так долго отказывались выдавать генералу Дрешер право использовать даже тактическое кинетическое оружие. Что было так же хорошо для Дусека и наших друзей. Дрешер была достаточно неприятной противницей, даже когда ее начальство настаивало, чтобы она отправила свои штурмовые силы на землю, и когда они, наконец, смягчились настолько, чтобы позволить ей использовать тактическое кинетическое оружие... - Он покачал головой. - Так же рад, что она не была главной с самого начала. Она могла бы ударить Хэнкок чем-то гораздо меньшим, чем тот большой ублюдок, который они на самом деле использовали... и тогда сопутствующий ущерб не помешал бы им сделать то же самое с Новым Ростоком.

Кэти уже знала это из сообщения, которое Танди Палэйн отправила на Факел сразу после окончания боевых действий с прибытием в систему Меза флота адмирала Золотой Пик.

Власти Мезы начали попытки подавления мятежных сесси, используя регулярные войска Управления общественной безопасности (УОБ), так называемых "безопасников". Те едва ли даже квалифицировались как полицейские; по сути, они были просто официальными головорезами. Безопасников очень быстро разметали на части, как только управлявшие районами сесси криминальные авторитеты поняли, что они борются за свои жизни. В этот момент власти послали войска Мисти. Они были, если уж на то пошло, даже более жестокими, чем безопасники, но также были лучше обучены и вооружены.

К несчастью для этих властей, Мисти пострадали еще сильнее, чем безопасники, и тогда власти послали армию - миротворческие силы планеты Меза. У них было все еще более тяжелое боевое снаряжение, чем у Мисти, и они были обучены как настоящая военная сила. По общепризнанным стандартам Мезы, они даже следовали установленным законам войны. До недавней чрезвычайной ситуации их никогда не посылали ломать головы - и шеи - рабов и сесси Мезы, поэтому рабы и сесси не испытывали к ним той ненависти, как к безопасникам и Мисти.

Конечно, это мало о чем говорило. Грань между чистой ненавистью и ожесточенной враждебностью может стать ужасно тонкой.

Кэти вздохнула. Создание функционирующего общества с общепризнанным правительством из человеческого котла, созданного бывшими правителями Мезы, будет, мягко говоря, нелегким делом. Она понятия не имела, с чего даже начать.

К счастью для нее и Мезы, ей не пришлось выяснять это. Это было в руках других людей. Людей, которые, несмотря на внешнюю видимость, как она подозревала, справились бы с этим гораздо лучше, чем она могла бы.

Двое из этих людей теперь сидели рядом с ней, глядя вниз на обломки. Прямо за ней сидел Джереми Экс. Сегодня он был военным министром правительства Факела. Но в своей прошлой жизни он был главой "Одюбон Баллрум", которая, в зависимости от того, как на это посмотреть, была либо боевой организацией генетических рабов Мезы, либо самой жестокой террористической организацией галактики.

Или, возможно, и тем, и другим.

Еще более сомнительным кандидатом на роль миротворца был мужчина, сидевший справа от нее. Сабуро Экс отвечал за организацию и координацию деятельности Баллрум на самой Мезе. Можно сказать, острие копья.

Но, возможно, в этом и был ключ к разгадке, подумала она. Джереми Экс и Сабуро Экс не просто ненавидели "Рабсилу Инкорпорейтед" и правительство Мезы так, как ненавидели все бывшие рабы и сесси. В отличие от большинства этих людей - и больше, чем кто-либо из них, - они сами проливали кровь. Очень много крови. На самом деле им больше не нужна была месть, потому что они уже получили ее предостаточно.

Так что, возможно, они лучше всего справились бы с установлением мира.

Как там говорилось в старой поговорке? Великодушный в победе, если она правильно помнила. Возможно, окажется правдой, что люди, которые использовали "Экс" в качестве фамилии, могли бы справиться с этим лучше, чем кто-либо другой.

С другой стороны, если она правильно помнила поговорку, вторая половина ее была милостива к поражению.

Могли ли люди, которые когда-то правили такой планетой, как Меза, справиться с этим? У нее были свои сомнения.

- Мы скоро приземлимся, - сказала Сандра. - Возможно, для этого случая вы захотите одеться подобающим образом. Это особенно относится к тебе, Кэтрин. Даже если ты отреклась от своего титула, тебе все равно не следует высаживаться в компании правящего монарха в спортивном джемпере. И в том, что раньше называли "тренировочными штанами", за исключением того, что я не могу вспомнить, когда в последний раз видела, как ты потеешь.

Кэтрин нахмурилась. - Кому, черт возьми, нужен помощник, чтобы быть таким саркастичным?

- Тебе самой, - сказала Берри. - Я помню, как ты довольно долго проводила собеседования с кандидатами, пока не нашла ту, у кого была лучшая - или, может быть, худшая - репутация. - Она на мгновение задумалась, затем добавила: - Сандра тоже действительно хороша в этом. Я одобряю ее. Особенно прямо сейчас.

Сабуро потратил остаток их полета до космопорта Менделя, давая Кэтрин подробное объяснение различных руин.

- Большая часть ущерба в районах сесси была нанесена кинетическим снарядом "Хэнкок" и выброшенными им обломками. Ну, там тоже было много боевых повреждений, но с такого расстояния их не разглядеть. Из-за этого во многом пострадали промышленные районы вокруг Нового Ростока. Люди Дусека предприняли сдерживающую акцию против Мисти, чтобы прикрыть эвакуацию как можно большего числа людей из башни.

- Сколько было ядерных ударов? - спросила она, затем, увидев, как нахмурился лоб ее собеседника, поспешила добавить: - Скорее, взрывов. Полагаю, мне не следует называть их "ударами", поскольку это предполагает, что они были сброшены с орбиты.

Хмурый взгляд исчез, и через мгновение его место заняла легкая улыбка.

- Я не могу сказать, что меня это так уж сильно волнует, - сказал он. - Но, да, манти - Великий Альянс, я имею в виду - будут щепетильны в этом вопросе.

- В последней волне, после того как сюда попала адмирал Золотой Пик, в самом Менделе не было никаких ядерных взрывов, - продолжил он. - Но в "террористической кампании", которую прервало ее прибытие, было три. Этот, - он указал на точку вдалеке, - единственный, который вы можете видеть отсюда. Два других были поменьше. Один из них уничтожил развлекательный комплекс на окраине города, а другой - поди разберись - был взорван над озером в одном из самых богатых районов города. Кроме рыбы, все, что он убил, - это несколько лодочников и людей, устраивавших пикники. Как военная цель, это не имело никакого смысла вообще. Даже с точки зрения увеличения количества трупов просто так, черт возьми.

- А насколько мощные? - Как бы далеко они ни находились, все, что Кэти могла видеть, было похоже на обломки.

- Раньше это был район, в котором было сосредоточено множество исследовательских лабораторий и дорогостоящих мозговых центров. Что-то вроде сливок их умников. - Сабуро пожал плечами. - На самом деле это был не такой уж большой взрыв, по меркам ядерной войны. По их подсчетам, пять килотонн. Если бы лаборатории и тому подобное располагались в одном большом, разумном сооружении из керамокрита, бомба - ракета, чем бы она ни была, - не причинила бы такого большого ущерба. Но, нет! Им пришлось использовать первоклассную недвижимость прямо в центре Менделя - ну, во всяком случае, в центре пригорода, - чтобы показать, насколько престижна их работа. Все низкие просторные здания - ни одно из них не выше девяти или десяти этажей - с множеством дорожек и садов. Вот они и поджарились.

Невозможно было не заметить холодность в голосе Сабуро. Как бы сильно этот человек ни держал все под контролем, он ненавидел людей, которые поработили его и его народ, так же сильно, как и любого из них. Вы не нашли бы в его сердце никакого сочувствия к тысячам работорговцев - именно так он думал бы о них, даже если бы они непосредственно не участвовали в рабстве, - которые погибли после захвата системы Мезы Великим Альянсом.

Может быть, к детям. Совсем чуть-чуть.

Построить общество на основе этого будет... нелегко.

- Мы заходим на посадку, - объявила Сандра. - Все, пожалуйста, проверьте свои ремни безопасности. Это означает и тебя тоже, Кэтрин.

Космопорт Мендель

Планета Меза

Система Meзa

Кэти не удивилась, увидев людей, собравшихся поприветствовать их, когда они выходили из шаттла. Небольшая группа, стоявшая у подножия трапа, была теми, кого она ожидала там увидеть. Юрген Дусек был почти официально признанным лидером сесси Мезы, а четверо других людей также были главами районов сесси - понимая, что "лидер" района сесси совпадает с "криминальным авторитетом". Танди Палэйн была командиром вооруженных сил Факела и человеком, который возглавлял военную сторону восстания сесси. Что, хотя и было... запутано, на самом деле имело смысл, поскольку единственной звездной нацией, которая фактически находилась в формальном состоянии войны с системой Мезы до прибытия Десятого флота, было королевство Факел.

Она сожалела, но не удивлялась, что Антона Зилвицки там не было. Он отправил ей сообщение после того, как "Харриет Табмэн" вошла в систему, что он будет отсутствовать, когда ее шаттл приземлится - где-то в неуказанном месте по неуказанному делу и на неуказанное количество времени. Были недостатки в том, чтобы быть влюбленной в человека, который был одним из самых опытных шпионов галактики, даже если шпион, о котором идет речь, публично настаивал на том, что он был всего лишь отставным флотским офицером ... и не важно, что одно из самых популярных новостных шоу Звездной империи однажды раскрыло его довольно яркую историю. (Которая с тех пор стала немного более яркой, но большая часть этого - к счастью - все еще была неизвестна публике.)

Ее не удивили и другие люди, которых там не было. Там не было старших офицеров из сил адмирала Золотой Пик, и только небольшой отряд охраны из космопехотинцев. Виктор Каша был там, это правда, но роль, которую он сыграл в восстании, в сочетании с его к настоящему времени хорошо известными отношениями с Палэйн, сделали его присутствие скорее личным, чем представителем правительства Хевена.

Никто не называл это так - во всяком случае, открыто, - но этот визит на Мезу королевы Факела и правительственных чиновников был равнозначен демонстрации силы. Не демонстрации военной силы. Вряд ли в этом была необходимость, учитывая, что Десятый флот был на орбите вокруг планеты вместе с тремя четвертями миллиона сухопутных войск. Нет, это была политическая демонстрация силы. Ничто не могло бы более наглядно подчеркнуть надвигающуюся трансформацию общества Мезы, чем визит правителей планеты, захваченной собственными бывшими рабами Мезы.

Честно говоря, хотя об этом, конечно, никто не сказал бы открыто, визит также был своего рода демонстрацией зубов Великому Альянсу. Не обнажайте зубы полностью; просто слегка приподнимите губу, чтобы показать кончики клыков.

Это, конечно, не был визит, который предполагал или подразумевал какой-либо военный конфликт. Но с политической точки зрения это было напоминанием людям, которые оккупировали и теперь контролируют Мезу, что, нравится им это или нет, у них не было выбора, кроме как предоставить теперь освобожденным рабам и освобожденным сесси доминирующее положение на планете - и сделать это в ближайшее время. Хорошо, хорошо, как можно скорее. Это все еще оставляло открытым для обсуждения вопрос "насколько это возможно".

Чего Кэти не ожидала, так это толпы, высыпавшей на керамокритовый перрон. Она была...

Огромной.

Она понятия не имела, сколько людей было разбросано по всей территории космопорта, но число должно было быть пятизначным. Полмиллиона? Даже больше? Было совершенно очевидно, что силы безопасности космопорта больше не предпринимали никаких попыток контролировать толпу, если это вообще когда-либо делалось.

Судя частично по их внешнему виду, в основном по одежде, толпа полностью состояла из рабов и сесси. Она была бы удивлена, если бы здесь присутствовала хотя бы дюжина полноправных граждан.

Она сделала замечание на этот счет, как только достигла подножия трапа, и реакция последовала незамедлительно.

- Я был бы удивлен, если бы там был хотя бы один из этих ублюдков, - сказал Дусек.

Вклад Каша состоял в том, чтобы понюхать.

- Но многие из них будут смотреть выпуски новостей, - сказала Танди, довольно весело улыбаясь. - Сеть данных, доступная полноправным гражданам, на самом деле всегда была намного более независимой и капризной, чем вы могли ожидать. Конечно, новостные каналы, доступные - по крайней мере, легально - сесси и рабам, были чем-то совершенно другим. Они были как централизованными, так и жестко контролируемыми. И на данный момент мы контролируем их, поскольку Альянс не захватил их сразу. Мы не можем контролировать то, что показывают сети полноправных граждан, но я была бы удивлена, если бы они не показывали это довольно прямолинейно. У них довольно проницательные подписчики, которые не обрадуются, если узнают, что им солгали. Что касается каналов сесси, им было поручено освещать ваше прибытие. Исключительно и до тех пор, пока мы не скажем им, что они могут возобновить регулярное вещание. Чего не будет еще какое-то время.

- Если только военная администрация не захватит сеть каналов с ограниченным доступом - что я бы сделал сразу, - сказал Виктор. Он снова принюхался. - С их стороны это была слабость. С другой стороны, у них не было того преимущества, что их тренировал Оскар Сен-Жюст.

Все посмотрели на него. За исключением Танди и Дусека, выражение их лиц варьировалось от удивленного до (со стороны Кэти) несколько ошеломленного.

- Да, я бы тоже так поступил, - согласился Дусек.

Джереми пришел в себя почти мгновенно. Его ментальные рефлексы были такими же быстрыми, как и физические.

- Сколько времени пройдет, прежде чем они оттеснят нас локтями? - спросил он, и Виктор пожал плечами.

- У них уже было почти три месяца, чтобы сделать это, и они этого не сделали, - отметил он. - Так что, возможно, они никогда этого не сделают. Конечно, это, - он махнул рукой, указывая на огромную, собирающуюся толпу, - может изменить их мнение. Если это произойдет, и если они будут умны, они сделают это после того, как мы закончим трансляцию митинга.

- Какой митинг? - спросила Берри.

Дусек указал на шумную деятельность вдалеке. Несколько человек, казалось, возводили какое-то сооружение.

- Вот этот, - сказал он. - В ближайшее время у них должна быть готова платформа для выступлений. - Он улыбнулся. - Так что тебе лучше начать работать над своей речью.

Настала очередь Берри выглядеть ошеломленной. Но Кэти просто кивнула. Произнесение импровизированных речей было тем, что она делала больше раз, чем могла вспомнить. У нее это неплохо получалось. На самом деле, у нее это получалось очень хорошо.

- И если манти действительно умны, - продолжил Виктор, - они будут торговаться с нами вместо того, чтобы быть жестокими. Все, что нам действительно нужно, - это беспрепятственный доступ к нескольким каналам, только один из которых должен быть новостным каналом. Они могут оставить большинство остальных в руках граждан.

Он тоже улыбнулся. Это была очень тонкая улыбка.

- Извините меня. Теперь каждый мезанец - гражданин. Я должен был сказать "бывших полноправных граждан".

Кэти к этому времени довольно хорошо узнала Виктора. Ее забавляло, но не удивляло видеть, как этот человек - который, в конце концов, был чиновником в правительстве Хевена - так легко и естественно вошел в роль революционного активиста.

Вы всегда должны были помнить это о Викторе Каша. Хотя верность этого человека Хевену была абсолютной, она не была племенной. Это было основано на его глубоко укоренившихся политических убеждениях. Он уже, будучи очень молодым человеком, выступил против правительства Хевена, когда решил, что оно предало Хевен. Никто не сомневался, что он мог бы и сделал бы это снова, если бы счел это необходимым. Возможно, как ни странно, это было одной из причин, по которой все, кто знал этого человека, доверяли ему так сильно, как себе - начиная с президента Хевена, Элоизы Причарт, и ниже.

- Тогда нам лучше перейти к делу, - сказала Кэти. - Судя по виду этой толпы, нам потребуется некоторое время, чтобы добраться до платформы.

- Речь? - заскулила Берри.

КЕВ "Артемида"

Орбита планеты Меза

Система Meзa

Мишель Хенке, известная в официальных случаях как графиня Золотой Пик, прекратила наблюдение за выпуском новостей и оглянулась на офицеров, собравшихся вокруг стола в зале брифингов на борту ее флагмана.

- Они не огрызаются... пока, - сказала она. - Но скоро будут такими, если мы не справимся с этим как следует.

Оливер Диамато, один из командиров оперативной группы Лестера Турвиля, нахмурился.

- Огрызаться на что, адмирал? Они же не могут думать, что у них хватит огневой мощи, чтобы сразиться с нами лицом к лицу!

- Это ни черта не значит, - коротко сказал Турвиль, все еще наблюдая за дисплеем с мрачным выражением лица.

Древесная кошка, сидевшая на спинке его стула, издала тихий ворчливый звук, и хевенитский адмирал - заместитель Хенке по командованию Десятым флотом - повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Она склонила голову набок, пристально глядя на него, пока он слегка не улыбнулся и не потянулся вверх и назад, чтобы на мгновение почесать ее уши. Прячущаяся в ветвях еще мгновение смотрела на него, затем кивнула по-человечески, и Турвиль повернулся обратно к Диамато.

- Это не имеет значения, - сказал он менее... напряженным тоном. - Они прекрасно знают, что у Великого Альянса нет желания поддерживать постоянную военную оккупацию Мезы. Мы справлялись с этим уже три месяца, и я, честно говоря, немного удивлен, что мы так хорошо держали ситуацию под контролем. Но давление нарастает, Оливер. Рано или поздно нам придется уступить власть гражданскому правительству. Они тоже это знают. И это, - он кивнул в сторону дисплея, - их не слишком тонкий способ напомнить нам, что это правительство должно быть приемлемым для этой толпы. Какие цифры...

Он поднял бровь, глядя на Хенке, и она слегка повысила голос.

- У нас уже есть подсчет, Доминика? - спросила она.

- Это все еще растет, миледи, - ответила коммандер Доминика Аденауэр, оперативный офицер Хенке, по связи в комнате брифингов. - В настоящее время это где-то между восемьюстами двадцатью и восемьюстами шестьюдесятью тысячами человек. Но прежде чем все закончится, их должно быть около миллиона. Плюс-минус тридцать тысяч.

- Невозможно сделать подсчет толпы точной наукой, - голос Аденауэр приобрел слегка обиженный оттенок, - потому что люди постоянно перемещаются. Особенно гражданские лица.

- Мы должны были захватить службы новостей системы, - сказал Диамато, и Турвиль пожал плечами.

- Мы действительно изъяли все, что имело какое-либо возможное военное применение.

- И я не собиралась пытаться захватить что-то еще, Оливер, - сказала Хенке. Диамато посмотрел на нее, и настала ее очередь пожать плечами. - Их сеть данных столь же разнообразна, как и любая другая коммуникационная сеть в галактике, и там было слишком много новостных и развлекательных сервисов, по крайней мере, для их полноправных граждан. Мы не смогли бы захватить контроль над всеми из них, и для их отключения потребовалось бы, чтобы мы отключили их интернет-провайдеров, а это привело бы к отключению коммуникационной сети всей их планеты. Единственными новостными сервисами с подключением, которое мы могли бы отключить, не отключая всю сеть, были ограниченные "каналы сесси". - Она покачала головой. - Такого рода блэкаут был бы катастрофическим для любой надежды на поддержание там чего-то вроде общественного порядка. Даже если бы это было неправдой, прекращение связи - или даже "просто" захват контроля над службами новостей - могло бы только раздуть пламя для людей, которые уже думают, что мы несем ответственность за "ядерные удары".

- Что ж, при всем моем уважении, адмирал, мы должны, по крайней мере, получить контроль над этими закрытыми каналами сейчас, - сказал Диамато. - Во всяком случае, после окончания митинга, - добавил он немного неохотно. - Было бы слишком жестоко делать это прямо сейчас.

- На самом деле, было бы слишком жестоко вообще это делать, - сказала Мишель. - Одна из главных причин, по которой генералу Хибсон удалось сохранить спокойствие, заключается в том, что военная администрация держалась подальше от новостных и информационных служб. - мезанская военная администрация генерала Сьюзан Хибсон была - по крайней мере, функционально - правительством системы Мезы в течение последних трех месяцев. - Есть причина, по которой мы были осторожны, чтобы не вмешиваться в работу всех таких служб граждан, и очень ясно давали понять, что мы этого не делали. И те же рассуждения применимы к грубому принуждению ради какого-либо контроля над новостными каналами сесси. Вероятно, на самом деле это применимо даже сильнее.

- Безусловно, - согласился Турвиль. - Вспомни, на что это было похоже, когда у нас дома Рэнсом контролировал все новостные каналы, Оливер. Любой, у кого было два нейрона, чтобы потереться друг о друга, знал, что они лгут нам. Что ж, эти сесси и бывшие рабы там, в Менделе, знали точно то же самое, особенно те, кто умудрялся пиратствовать на каналах полноправных граждан. Это первый случай, когда кто-либо, кроме людей, чей ботинок был у них на шее, внес какой-либо вклад в новости, которые они получают через "свои" сервисы. Мы должны оставить им контроль над этими каналами - четкий и зримый контроль, - иначе они не будут нам доверять. На самом деле, если мы не оставим каналы под их контролем, у них не будет никаких причин доверять нам. И прямо сейчас нам нужно это доверие, поскольку от остального населения мы его вообще не получаем.

- Каково твое предположение, Синтия? - спросила Хенке, глядя на капитана Синтию Лектер, свою начальницу штаба. - Я думаю, можно подсчитать, что 99,9 процента бывших полноправных граждан считают, что мы несем ответственность за ядерное оружие. Но как насчет сесси и бывших рабов?

Капитан Лектер покачала головой.

- Думаю, вы слишком пессимистично относитесь к предположениям бывших полноправных граждан, миледи, - сказала она. - Кстати, нам нужно придумать для этого более короткое имя. Один или два слога вместо трех слов. В любом случае, полагаю, что от десяти до пятнадцати процентов из них, по крайней мере, скептически относятся к тому, что мы являемся виновной стороной. Теперь у них было время кое о чем подумать, и слишком многое в этой бойне не имеет никакого смысла, когда нас выставляют виновниками.

- Так много? - На лице Турвиля отразилось сомнение.

- Да, сэр. Но я просто говорю о людях, которые сомневаются в том, что мы это сделали. Называйте их агностиками, если хотите. Это не значит, что они верят нашей теории о том, что это сделало Соответствие. На самом деле, многие из этих агностиков в ярости на нас за то, что мы выдвинули обвинение, поскольку они причисляли себя к Соответствию.

- А сесси и бывшие рабы? - спросила Хенке.

- Это нелегко определить, миледи, - ответил Лектер. - Очевидно, что нам готов поверить гораздо больший процент бывших рабов и сесси. Но трудно проникнуть глубже, потому что большинство из тех, кто действительно думает, что мы это сделали, держат рот на замке. Они находятся в невозможной ситуации, если вы подумаете об этом. В конце концов, мы действительно освободили их. И даже если они думают, что мы были ответственны за ядерные атаки, они не думают, что они сами были целью. Все взрывы были явно нацелены на ту или иную часть полноправных граждан. Просто многие сесси и бывшие рабы пострадали от разрушений, потому что были слишком близко.

- Это обычная схема, - вставил контр-адмирал Майкл Оверстейген. - Вернитесь к истории, и вы обнаружите, что всякий раз, когда какая-либо внешняя военная сила освобождает покоренный народ, освобождаемые почти всегда страдают от большого сопутствующего ущерба. Однако потом вы почти никогда об этом не слышите. Как говорит капитан Лектер, что должен сказать тот, кто потерял мужа, мать или ребенка? "Я ненавижу вас, ублюдки, потому что вы убили кое-кого из моей семьи, когда освободили нас". - Он пожал плечами. - Так ты бы предпочел, чтобы мы этого не делали?

Война была грязным делом. Хенке знала это с самого детства - и если ей когда-либо требовались дополнительные доказательства этого, то сейчас они у нее были.

- Хорошо, люди. Синтия, после того, как это закончится, - она указала на митинг, показанный на дисплее, - назначь мне встречу с Дусеком и некоторыми другими лидерами сесси. И нам также понадобится присутствие генерала Хибсон. Нам нужно... формализовать наше понимание того, как будут обрабатываться новости о подобных событиях.

- Понимание? - Турвиль криво улыбнулся. - Мне больше кажется, что мы говорим о продолжающейся капитуляции, миледи.

- Я предпочитаю думать об этом как о просвещенном взаимном понимании, Лестер. - Улыбка Хенке была еще более кривой, чем у него. - Говоря об этом, думаю, что, вероятно, было бы неплохо, чтобы ты тоже присутствовал.

Турвиль кивнул в знак согласия.

- Я бы хотел, чтобы к настоящему времени выявилось хотя бы несколько лидеров бывших рабов, - сказал он затем. - Нам действительно нужна информация сверху, но от тех, кого вы могли бы назвать самыми низами. Даже Дусек на данный момент действительно больше говорит за сесси, чем за рабов. О, - он махнул рукой, - я не говорю, что они ему не доверяют, но правда в том, что, с их точки зрения, он был ближе к полноправному гражданину, чем к рабу, учитывая его положение в Новом Ростоке. Нам нужны некоторые лидеры, которые являются настоящими бывшими рабами, если мы хотим, чтобы они полностью включились в работу.

Громкий рев с дисплея заставил Хенке снова обратить на него внимание. Кэтрин Монтень покинула трибуну, и вперед вышел новый оратор.

- Бывшие лидеры рабов? - спросила она с чем-то, что достаточно милосердная душа могла бы назвать смехом. - О, думаю, можно разумно сказать, что на планете были некоторые из тех, кто был рядом с ним!

Она откинулась на спинку стула и наблюдала, как начал говорить Джереми Экс.

Башня Варуна

Город Мендель

Планета Меза

Система Meзa

Брианна Пирсон уставилась на двух людей, сидевших в гостиной ее пентхауса.

- Вы серьезно?

По ее интонации было ясно, что на самом деле она не подразумевала вопроса. Она встала со своего стула и подошла к одному из огромных окон, выходящих на город. С этой высоты она могла видеть большую часть Менделя, простиравшуюся к северу от центра города.

То, что осталось от башни Хэнкок, лежало в том направлении - как и Новый Росток, - но она не могла видеть ни того, ни другого. В случае с Новым Ростоком, который находился к северо-западу, обзор ей закрывали слишком много высоких зданий. Но она смогла бы увидеть самые лучшие виды Хэнкока... один раз. Теперь, однако, после того, как этот проклятый идиот Бентли Хауэлл приказал применить кинетический снаряд, ей пришлось бы стать намного ближе - или намного выше - чтобы увидеть его руины.

Кое-что еще, чего она не могла видеть в данный момент, но видела слишком ясно до прибытия флота Великого Альянса, было ущербом, причиненным обломками, выброшенными разрушением Хэнкока. Среди множества других идиотизмов Хауэлла ему, по-видимому, не приходило в голову, что удар кинетического оружия такой мощи выбросит в небо тонны материала и что то, что поднялось, снова упадет, если только не достигнет орбитальной скорости. Керамокритовые фасады башен, обращенных к месту взрыва, уцелели в относительной сохранности - и служили чем-то вроде защитной дамбы для зданий за ними, - но даже им было нанесено много вторичных повреждений. Ущерб, нанесенный всему, что находилось на открытом месте между этими башнями и Хэнкоком, был намного хуже. Количество наземных транспортных средств, полностью уничтоженных падающими обломками, исчислялось десятками. Число "просто" поврежденных достигло сотен, и ни у кого даже сейчас не было окончательного подсчета того, сколько именно частных аэрокаров было просто сбито с мест фронтом взрыва. Однако они знали, что семь городских автобусов общественного транспорта вышли из строя. Хуже того, полдюжины наземных высокоскоростных транспортных труб для персонала также были полностью разрушены.

И они знали, что человеческие жертвы были такими же серьезными, как и физический ущерб.

Она рассматривала искаженное отражение своих посетителей в кристаллопластовом окне. Ее только что представили мужчине, сидевшему с правой стороны дивана. Это был крупный, коренастый парень по имени Ингмар Букелис, который работал в отделе внутренней разведки Управления расследований Мезы. Брианна уже знала женщину слева, Скайлар Беккерт, но лишь мельком. Беккерт была руководителем отдела анализа внутренней разведки Мисти и, как таковая, находилась на несколько ступеней ниже собственной позиции Брианны в иерархии правительства Мезы.

Бывшего правительства, напомнила она себе. Политическая ситуация была хаотичной. Теперь на планете было три отдельных центра силы. Первой и, безусловно, самой могущественной была военная администрация, которая представляла собой военную диктатуру, осуществляемую Сьюзан Хибсон от имени адмирала Золотой Пик. Справедливости ради следует отметить, что Хибсон пыталась править с максимально возможной в данных обстоятельствах легкостью, а оккупанты оставили в рабочем состоянии как можно больше гражданской инфраструктуры, существовавшей до вторжения. Мезанские военные также все еще оставались в форме и, технически, подчинялись тем же офицерам, но их поводок был коротким. Очень, очень коротким.

Вторым источником власти был новый союз граждан, созданный лидерами восстания сесси. Юрген Дусек, босс Нового Ростока, был выбран его председателем. Кем выбран? Насколько Брианна знала, электоратом из двух человек: им самим и Танди Палэйн, военным лидером восстания. Но никто из других боссов, казалось, не возражал. Во всяком случае, не публично.

Отношения между военной администрацией и союзом граждан были отношениями сотрудничества, но, на первый взгляд, также и соперничества. Военная администрация обладала абсолютной властью и не стеснялась демонстрировать это - мудро, по мнению Пирсон, учитывая пороховую бочку, которую представляла планета. Но Золотой Пик и Хибсон явно хотели свести к минимуму любое проявление жесткой военной диктатуры. И Пирсон показалось, что они также понимали, что просто не могут оттеснить сесси и рабов - бывших рабов - от рычагов власти. По крайней мере, если они хотели сохранить какую-то долгосрочную стабильность. И, похоже, союз граждан признал, что к любому переходу к "самоуправлению" нужно подходить очень осторожно, если мы хотим избежать таких вещей, как кровопролитие. Так что, по крайней мере, на данный момент союз граждан был младшим партнером военной администрации, хотя все понимали, что это должно измениться - и скорее раньше, чем позже, - если Великий Альянс когда-либо сможет отказаться от своей роли военного оккупанта.

По крайней мере, так это выглядело для Пирсон с того, что, по общему признанию, было довольно большим расстоянием - как в буквальном, так и в переносном смысле. Она не покидала свой пентхаус, кроме как по срочным делам, со дня, когда флот Великого Альянса вошел в систему Мезы.

Что привело ее к рассмотрению третьего из центров власти - того, который был, безусловно, самым крупным с точки зрения людей и, безусловно, самым слабым с точки зрения власти. Это были бюрократы и администраторы ранее существовавшего мезанского правительства, удивительное количество которых все еще работало. Золотой Пик и Хибсон были осторожны в сохранении государственных органов и регулирующих учреждений. Исполнительная власть над этими агентствами была совсем другим делом, но большинство людей, которые работали в правительстве не на его верхних уровнях, продолжали выполнять свои обязанности, как только ослабла первоначальная неопределенность, созданная завоеванием.

Однако не все - и сама Пирсон была тому примером. Она была вице-президентом по мезанским операциям компании "Технодайн Индастриз" и в силу этой должности также была членом Генерального совета Meзы. Подобные ей люди из высших эшелонов правительства Мезы по большей части оставались вне поля зрения, хотя многие из них точно не пытались прятаться. Они просто убрались с дороги, как Пирсон, которая поместила себя под то, что было равносильно добровольному домашнему аресту. Любой, кто сейчас управляет делами, мог бы легко узнать ее адрес. Если бы она понадобилась им, все, что им нужно было сделать, это послать кого-нибудь, чтобы вызвать ее... или арестовать ее, если это было то, что они предпочитали.

Однако другие действительно ушли в подполье. Пирсон присутствовала на экстренном совещании в конференц-зале Генерального совета, когда поступило сообщение о том, что только что был обнаружен большой гиперпространственный след. Этот след принадлежал Десятому флоту адмирала Золотой Пик и его десяткам супердредноутов и линейных крейсеров.

Мезанский флот вряд ли смог бы противостоять такой огневой мощи, и четверо членов Совета выбежали из конференц-зала в течение пяти минут. Насколько Пирсону было известно, с тех пор никто не видел Риган Снайдер, Фрэн Силиг, Франсуа Макгилликадди или Бентли Хауэлла. Они "смазали пятки", если использовать древнее и малоизвестное клише.

В этом не было ничего удивительного. Риган Снайдер была коммерческим директором Meзы и, что более важно, представителем "Рабсилы Инкорпорейтед" в Генеральном совете. Фрэн Силиг была комиссаром Управления общественной безопасности Мезы, в то время как Бентли Хауэлл был ее коллегой в Управлении внутренней безопасности Мезы. А Франсуа Макгилликадди, как директор службы безопасности Мезы, был боссом и Силиг, и Хауэлла.

Короче говоря, они были самыми выдающимися на Мезе фигурами самого ненавистного и оскорбляемого правительства системы галактики и тремя наиболее заметными должностными лицами, ответственными за подавление рабов и сесси. Казалось, что в данный момент у военной администрации были более насущные проблемы, чем их поимка, но им пришлось бы попотеть, когда ситуация изменится, потому что, если бы адмирал Золотой Пик - или, что еще хуже, Дусек и Палэйн - захотели уладить разногласия, эти четверо были бы первыми в очереди на гильотину.

Они могли бы все еще быть там, когда их наконец поймают. Как и сама Пирсон, если уж на то пошло. У нее никогда не было такой публичной известности, как у многих членов Правления, и за кулисами она изо всех сил старалась держать репрессии в рамках. Но у рабов и сесси Мезы были столетия, чтобы накопить запас ненависти к своим хозяевам. Она не предполагала, что они будут склонны проводить тонкие различия в этот момент.

Однако то, чего Пирсон боялась больше всего, не произошло. Ни Мендель, ни - насколько она знала - какое-либо другое место на Мезе не испытали той жестокой резни, которую освободившиеся рабы на планете, теперь называемой Факел, учинили ее полноправным гражданам. Здание штаб-квартиры "Рабсилы" было взято штурмом еще до того, как войска Хибсон смогли высадиться на поверхность, и потери там были... ужасными. Но на самом деле это было удивительно изолированное событие. Без сомнения, было еще несколько случаев линчевания, здесь и там, но ничего подобного масштабу безумия на Факеле.

Отчасти причина этого была проста: Десятый флот насчитывал около миллиона сухопутных войск, и Сьюзан Хибсон была готова высадить столько из них, сколько ей было нужно. Ее военная администрация очень быстро ввела военное положение, разоружила Мисти... и очень ясно дала понять, что произойдет с любыми внештатными линчевателями. Возможно, слишком поздно, чтобы спасти штаб "Рабсилы" - и Пирсон пришлось задаться вопросом, действительно ли это было недосмотром со стороны Хибсон, - но все же очень быстро, и, по крайней мере, два других фактора также смягчили последствия массового погрома. Первая заключалась в том, что экономика Мезы была сложной и многогранной. Это была не довольно грубая высокотехнологичная экономика в стиле плантаций, которая была у Факела. Рабы были разбросаны повсюду, в основном работая в одиночку или очень маленькими группами. Им потребовалось бы время, чтобы организовать самосуд - время, которого не было дано жертвам рабов на Факеле.

Или в "Рабсиле". Это, вероятно, было связано с тем, что в случае с "Рабсилой" не требовалось никакой "организации". Та толпа была скорее вопросом... спонтанного - и мгновенного - возгорания. Все равно, например, что бросить кусочек металлического натрия в стакан с водой.

Прежде чем успели собраться какие-либо другие толпы, уже начали высаживаться наземные силы Десятого флота... и в игру вступил третий фактор. По иронии судьбы, те же самые огромные керамокритовые сооружения, из-за которых было так трудно подавить восстание сесси, теперь работали в пользу полноправных граждан. К концу того первого дня большинство из них отступили в свои башни и вооружились. Для полноправных граждан всегда было законно владеть легким оружием, и среди них были выжившие члены Мисти и безопасники, большинство из которых отправились домой со своим оружием военного образца до его конфискации Хибсон. Если бы какие-нибудь рабы попытались штурмовать любое из этих огромных зданий, они понесли бы ужасные потери. Действительно, потери толпы против гораздо меньшего отряда охранников корпорации "Рабсила" были достаточно жестокими, чтобы отбить охоту ко всему, что не подпитывалось чистой, раскаленной, проникающей до костей ненавистью. Потребностью разрушать, которой на самом деле было все равно, погибнет ли она при разрушении.

Пирсон видела видеозапись этой толпы. Она никогда - никогда - не хотела снова увидеть что-то подобное.

Теперь она снова повернулась лицом к Букелису и Беккерт.

- Вы серьезно, не так ли? Вы действительно думаете, что Великий Альянс говорит правду об этих... этих... - Она махнула рукой. - Я все еще запинаюсь, говоря это, потому что это так нелепо. Об этом их так называемом "мезанском Соответствии", которое, как они утверждают, является главным источником всего зла галактики?

Она энергично покачала головой. Это движение было не столько отрицанием, сколько движением собаки, стряхивающей дождевую воду. Затем она указала на четвертого человека в комнате, невысокого и жилистого парня с неопределимой академической аурой.

- Ради бога! - Она снова ткнула пальцем. - Там - прямо там! - это ваше мезанское Соответствие. Самая тонко замаскированная "тайная клика" в истории. Чичерин даже является одним из его офицеров, даже если он притворяется, что им не является. Что сейчас бессмысленно. Полагаю, Великому Альянсу потребовалось менее двадцати четырех часов, чтобы найти имена и звания каждого члена Соответствия с хорошей репутацией. Я права, Джексон?

Вице-президент по исследованиям и разработкам генетической консалтинговой компании Meзы слегка повел плечами. Все жесты Джексона Чичерина были склонны к минимализму. Это была его версия пожатия плечами.

- Возможно, - сказал он. - Наша "безопасность" в основном предназначалась только для того, чтобы Управление расследований не обращало на нас официального внимания. Пока мы не высовывались - или высовывались совсем чуть-чуть, - служба безопасности игнорировала нас. И для протокола, я не являюсь "официальным лицом" в Соответствии.

Он прочистил горло.

- На самом деле у нас нет чиновников как таковых. Я всего лишь заместитель лидера Ложи Менделя по Соответствию.

Пирсон закатила глаза.

- Почему я не удивлена? - она ни к кому конкретно не обращалась, затем вернулась на свое место. - Хорошо. Попробуйте убедить меня.

- Позвольте мне попробовать, Брианна, - сказал Чичерин, прежде чем Бекерт или Букелис успели заговорить. Он кивнул в сторону двух человек, сидящих на диване. - То, что они вам скажут - я знаю, потому что они уже потратили несколько часов, рассказывая мне об этом, - это следующие вещи. Все это, кстати, я тоже считаю правдой.

- Здесь речь идет о трех важнейших проблемах. - Он поднял руку и начал отсчитывать свои пальцы. - Во-первых, ни Одюбон Баллрум, ни какая-либо другая организация рабов или сесси не имели навыков и ресурсов для проведения волны террористических атак до вторжения Великого Альянса.

- Во-вторых, - он отсчитал еще один палец, - причина, по которой Ингмар здесь, заключается в том, что он был помощником Харриет Колдуэлл. Колдуэлл была, вероятно, лучшим аналитиком в отделе внутренней разведки Управления расследований.

- Харриет была настоящим мастером в этом деле, - вставил Букелис. - Воробей-Не-Пролетит Колдуэлл, - так мы ее называли. Это была лишь отчасти шутка.

- Я постоянно слышала о ней в отделе анализа внутренней разведки, - добавила Бекерт.

Пирсон была немного впечатлена. Несмотря на сходство в их именах, отдел внутренней разведки и анализ внутренней разведки совсем не были близки. Отдел внутренней разведки входил в состав Управления расследований Мезы, которому по закону было поручено иметь дело только с полноправными гражданами, чьи юридические и гражданские права неукоснительно соблюдались. Анализ внутренней разведки, с другой стороны, был частью Мисти, которой по закону было запрещено иметь дело с полноправными гражданами. Предполагалось, что два агентства будут "поддерживать связь" друг с другом, но в основном это была фикция. Если аналитик ОВР имела достаточно хорошую репутацию, чтобы быть знакомым агентам и должностным лицам АВР, она должна была быть действительно хорошей.

- Ты сказал: "была мастером в этом", - сказала она. - Должна ли я так понимать, что она больше не от мира сего?

Букелис покачал головой.

- Харриет и ее босс, Тони Линдстром, попали в засаду на собственной парковке Мисти. Их бронированный лимузин был разнесен в клочья снарядом десятимиллиметрового трехствольника. Оружие было найдено и оказалось мантикорского производства.

Его пожатие плечами было совсем не минималистичным.

- В официальном отчете это было описано как еще один террористический акт Баллрум. Но это чистейшая чушь собачья. Даже у Дусека было не больше горстки настоящего военного оружия, и все оно было нашим. Получено из источников прямо здесь, на Мезе, путем... скажем так, творческой бухгалтерии? Мы не столкнулись ни с одним оружием манти, даже во время самых ожесточенных боев в Новом Ростоке. И как бы Баллрум вообще узнал, что они выходили из здания? Это была импровизированная экспедиция, а не запланированная. - Он поморщился. - Не может быть, чтобы Харриет и Тони были убиты Баллрум. Ни в коем случае.

- Конечно, нет, - сказала Скайлер Бекерт. Она посмотрела на Пирсон. - Я не могу сказать вам, сколько раз я пыталась убедить своего босса, Бентли Хауэлла, что Баллрум никоим образом не мог быть ответственен за террористические инциденты перед вторжением. И само вторжение в значительной степени разрушило альтернативную теорию, которую я разработала.

- Какую теорию?

- Что манти проводили то, что составляло тайную операцию коммандос на Мезе, которую они маскировали под какой-то террористический заговор. Имейте в виду, что в самом начале есть некоторые доказательства этого. Я так и не смогла точно выяснить, что произошло, но уверена, что Зилвицки и Каша были каким-то образом причастны к инциденту в Грин Пайнс, который был первым применением ядерных устройств.

- Как вторжение разрушило вашу теорию? - спросила Пирсон.

- Диверсионная операция такого рода имеет смысл только как часть долгосрочного плана по дестабилизации Мезы. Зачем манти беспокоиться, если они собирались полностью завоевать систему год спустя?

- Может быть, в то время они не знали этого. Знаете, вполне возможно, что вторжение Золотого Пика было решением, принятым в последнюю минуту, - отметила Пирсон, и Бекерт пожала плечами.

- Может быть, - признала она, - но что все еще очевидно - сейчас, оглядываясь назад - это то, что манти могли захватить Мезу в любое время, когда они захотят. Мне трудно поверить, что они пошли бы на риск применения ядерного оружия в диверсионной операции - совершенно ненужной диверсионной операции, о которой они знали бы, что она вызовет недовольство многих представителей общественного мнения солли, и это можно было бы проследить до них - при таких обстоятельствах. Это своего рода тактика и разоблачение, к которым вы прибегаете только для целей "должен-преуспеть, не могу-поступить-иначе". Который выбивал из нас все дерьмо, очевидно, не на стольких уровнях.

Это действительно казалось неправдоподобным, подумала Пирсон и снова посмотрела на Чичерина.

- Ты сказал "три причины", Джексон. Какая третья?

Он поднял руки, а затем развел их, поворачиваясь на стуле. Жест указывал на огромное пространство окон, выходящих на город.

- Это прямо там. Если только у вас нет мозгов гуся, вы ни на секунду не поверите, что Великий Альянс был ответственен за ядерные удары, которые последовали сразу после их завоевания. Ничто из этого не имеет никакого смысла, по тем самым причинам, которые Скайлер только что подытожила для любой "операции коммандос". У них не было мотива - более того, у них были все основания свести потери к минимуму. У манти нет послужного списка совершения такого рода массовых убийств. На самом деле, даже их худшие критики должны были признать - по крайней мере, до этого - что их досье было полной противоположностью этому! И хотя хевениты были печально известны своей жестокостью при старом режиме, даже они никогда не совершали такого рода беспорядочных убийств. И даже если бы они были достаточно сумасшедшими, чтобы сделать это здесь, этот метод не имеет смысла. Зачем использовать ядерное оружие, когда они могли бы использовать кинетическое? И, наконец, цели имеют не больше смысла, чем все остальное. Ради бога, одна из бомб взорвалась на необитаемом острове.

Он опустил руки.

- И потом, есть еще это. Какое бы правительство ни появилось здесь, на Мезе, мы, полноправные граждане, должны быть его частью. Никто не сможет управлять Мезой без нас. Мы по-прежнему составляем тридцать процентов населения, и у нас гораздо более высокий процент образованной и квалифицированной рабочей силы.

Пирсон уже поняла это, но...

- К чему ты это ведешь? - спросила она.

- Вы и я, - он щелкнул пальцем взад и вперед, указывая на них двоих, - вероятно, лучшие кандидаты из старого Генерального совета, которые будут включены в качестве представителей полноправных граждан в новое правительство, когда оно начнет формироваться. Ни у кого из нас не было репутации сурового человека, и в вашем случае найдется много людей, готовых засвидетельствовать, что вы сделали все возможное, чтобы сдержать Силиг, Хауэлла, Макгилликадди и... - его тон потемнел, - эту змею Снайдер. Нам даже не нужно лгать. Ты сделала.

- Я не уверена, насколько сильно это повлияет на кого-либо, - ответила она. - Но какое отношение все это имеет к тому, о чем вы пришли сюда поговорить со мной?

- Разве это не очевидно? С риском показаться циничными, расчетливыми, хладнокровными политиканами, Брианна, нам полностью выгодно поддержать объяснения Великого Альянса относительно ядерной бомбардировки после завоевания. Как бы то ни было, я думаю, что это правда, что кто-то другой несет ответственность за убийства. Является ли это версией "мезанского Соответствия" манти - это другой вопрос. Это очевидная чушь. Мы не имели к этому никакого отношения. Но кто-то это сделал. Кто-то другой - не мы, не Великий Альянс. Кто-то другой. Этого достаточно, чтобы начать мириться, Брианна.

Она некоторое время смотрела на него, затем резко фыркнула.

- По какой специальности вы получили степень? - спросила она.

- У меня много степеней. Большинство из них, конечно, в области биологии и генетики. Но по пути я также получил сертификат магистра истории. Я защитил диссертацию о государственном деятеле Древней Диаспоры. Человеке по имени Макиавелли.

КЕВ "Артемида"

Орбита планеты Меза

Система Meза

- Добро пожаловать на борт, ваше величество. - Мишель Хенке, Лестер Турвиль, Сьюзан Хибсон и Синтия Лектер поднялись, чтобы поприветствовать монархиню Факела. Теперь Хенке жестом указала на один из стульев вокруг большого стола. - Пожалуйста, присаживайтесь.

Рядом с ней тихонько кашлянула Лектер. Хенке взглянула на нее, затем снова на королеву Факела, выражение лица которой казалось немного напряженным, и поняла, что нарушила протокол.

- Извините меня, - сказала она. - Я полагаю, что правильная форма обращения - "Ваше мышачество".

- Да, спасибо. - У королевы Берри была довольно дружелюбная улыбка. - Я предпочитаю это, э-э, обычному.

За королевой в комнату для брифингов с флагом проследовала небольшая группа людей: Кэтрин Монтень, Танди Палэйн, Виктор Каша и Веб Дю Гавел, а также двое мужчин, которых Мишель никогда раньше не встречала. Она узнала одного из них по голограммам, которые видела, - печально известный, хотя теперь несколько респектабельный Джереми Экс. Другой мужчина был ей совершенно незнаком. Все, что ей сказали, это его имя, Сабуро Экс, и тот факт, что он был близким соратником Джереми. Предположительно, причина его присутствия на встрече будет объяснена в свое время.

Мишель улыбнулась в ответ королеве Берри, подождала, пока та сядет, а затем снова села сама.

- Я полагаю, вы знакомы с моей кузиной Элизабет? - спросила она.

- С королевой - хотя, я полагаю, теперь она императрица?

- У меня есть одна только кузина Элизабет.

- Да, встречалась несколько раз. - Королева Берри кивнула. - Но это было в те времена, когда я была просто "Ягодкой", до того, как... Она махнула рукой. - До всего того, что случилось.

- И до того, как кто-то стал называть тебя - "Ваше мышачество".

- О, задолго до этого, - сказала Берри, и Хенке усмехнулась.

- Господь на Небесах, я бы хотела быть мухой на стене, когда тебя впервые познакомят с Лэндингом таким образом. Моя кузина довольно грозная женщина, но справиться с некоторыми вещами слишком сложно даже для нее. Одна из них - "надлежащий протокол". Она и герцогиня Харрингтон пытались... обновить его в течение многих лет, но, к сожалению, безуспешно. Но ты - ты "иностранная властительница"! Так что всем этим помешанным на приличиях протоколистам придется просто смириться с этим. "Ваше мышачество". Ха! Они будут падать замертво толпами!

Веб Дю Гавел покачал головой.

- Мы пытались отговорить ее от этого, - сказал он.

- Мы действительно отговаривали ее от этого, - поправил премьер-министра Джереми. Хенке была поражена его голосом. Он был немного выше тоном, чем она ожидала от кого-то с его устрашающей репутацией. Она видела изображение этого человека, но никогда не слышала записи его голоса.

Конечно, в этом не было ничего удивительного. В отличие от Монтень, которая была известным оратором, Джереми Экс был известен тем, что убивал людей, а не произносил речи.

- Мы действительно отговаривали ее от этого, - повторил бывший глава Одюбон Баллрум. Он одарил монархиню Факела взглядом, который казался совершенно неискренним. - И много пользы нам это принесло?! Продолжала называть себя "мышачество", пока все не сдались. Девушка неумолима, как айсберг. На вашем месте я бы не подпускал ее даже близко к Лэндингу. Протокол - это все очень хорошо, но рано или поздно она заставила бы ваших бедных, озверевших бюрократов называть Звездную империю империей Астероидов.

Виктор Каша прочистил горло.

- Если бы мы могли обойтись без шуток террористов, я считаю, что у нас есть дело, с которым нужно разобраться, - сказал он.

- Говорит товарищ Хаос, - Джереми перевел взгляд на хевенита, хотя, похоже, искренности в нем больше не прибавилось.

Каша проигнорировал это. По прибытии он почтительно кивнул Турвилю, но его внимание было приковано к самой Хенке.

- Я полагаю, у вас есть к нам какие-то претензии, адмирал Золотой Пик. Вероятно, даже длинный список из них. Так что нам следует начать.

- Мне любопытно местоимение, которое вы только что использовали, офицер Каша. Я бы не посчитала, что "мы" было бы уместно. Учитывая, что, в отличие от этих других людей, вы являетесь офицером Великого Альянса.

- Хорошее замечание. Я немедленно исправлю это.

Это заявление показалось Хенке еще менее искренним, чем предыдущий взгляд Джереми, и она очень слабо улыбнулась.

- Я бы не назвала вопросы, которые я хочу поднять, "претензиями", - сказала она через мгновение. - Они больше относятся к... беспокойству.

Она перевела взгляд обратно на Берри, и выражение ее лица стало гораздо более серьезным.

- Я читала отчеты разведки флота о восстании на Факеле, - мрачно сказала она. - "Вердант Виста", как это тогда называлось. Это было кровавое дело.

- Это было ужасно, - сказала Берри, и теперь на ее лице не было и следа улыбки. - Мы пытались остановить это - действительно остановили, так быстро, как только могли.

- Да, я знаю. Мой вопрос в том, не могли бы вы сделать то же самое здесь?

- Здесь нет никаких шансов, что это произойдет, адмирал, - сказала Палэйн. - Во-первых, если бы это должно было произойти, это уже произошло бы. Даже генералу Хибсон, - она уважительно кивнула миниатюрной темноволосой генералу космопехоты, - и остальным ее наземным войскам было бы чертовски трудно остановить массовое восстание в масштабе Вердант Виста. Но если оставить в стороне все остальное, то военных условий не существует. Нам было бы еще труднее проникнуть в жилые кварталы, чем им - в Новый Росток. Если только вы не согласитесь одолжить нам... О, я не знаю. Где-то около пяти тысяч единиц тактического кинетического оружия?

Мишель покачала головой с еще одной улыбкой.

- Заманчиво, - сказала она. - К сожалению, у нас и так достаточно горя.

- Ну, черт возьми, - сказала Палэйн с ответной улыбкой.

Хенке положила руки на стол и села прямее.

- Я не беспокоюсь о каких-либо погромах ни сейчас, ни в ближайшем будущем. Что меня беспокоит, так это то, что у Великого Альянса вообще нет желания сохранять длительную оккупацию Мезы. Мы видели, как хорошо это обычно срабатывает, и у нас нет намерения заменять пограничную безопасность солли нашей собственной версией того же самого. Это означает, что мы должны создать работоспособное правительство планеты, чтобы мы как можно скорее могли убрать с нее военную администрацию - или, по крайней мере, переместить ее на второстепенную позицию, явно действуя в поддержку законного, сформированного на местном уровне правительства, а не как внешняя диктатура, и, учитывая историю Мезы, это будет непросто. Если то правительство, которое мы оставим после себя, не сработает, рано или поздно произойдет большое кровопролитие. Напряженность между полноправными гражданами Мезы - бывшими полноправными гражданами - и всеми остальными... сильна.

- "Напряженность" - это мягко сказать, - сказал Джереми. Однако он сказал это не с рычанием. На самом деле, его тон казался почти беззаботным. Как и его следующие слова.

- Но я действительно не стал бы слишком беспокоиться об этом, адмирал. У вас - я бы сказал, у нас - есть несколько преимуществ в нашу пользу.

- Какие же? - спросила Хенке, и Джереми кивнул в сторону Веба Дю Гавела.

- Мы довольно подробно обсуждали это, и я думаю, что для меня было бы лучше позволить здравомыслящему ученому здесь объяснить это. - Озорная усмешка мелькнула на его лице. - Я, вероятно, изложу все слишком... ах...

- Слишком неразумно, - закончил Дю Гавел. Он сам сел прямо, хотя и держал руки на коленях. - На наш взгляд, адмирал, на нашей стороне работают три фактора. "Наша сторона" в данном случае означает сторону всего населения планеты.

- Я слушаю.

- Во-первых, бывшие рабы полностью дезорганизованы политически. Единственная значимая группа, которая существует в этом отношении, - это Одюбон Баллрум, и сила Баллрум на Мезе была... как бы это сказать...?

- Не нужно быть дипломатичным по этому поводу, Веб, - сказал человек по имени Сабуро Экс.

Его голос разительно отличался от голоса Джереми: баритон был таким глубоким, что казался почти настоящим басом. Теперь он посмотрел на Хенке и пожал плечами.

- У нас никогда не было здесь больших сил, адмирал, - сказал он. - И еще меньше их осталось, когда "скорпионы" начали свои репрессии после Грин Пайнс. Подавляющее большинство людей, которых они убили и посадили в тюрьму, были совершенно невиновны, но в процессе они волей-неволей уничтожили некоторых наших людей. Только двое из захваченных выжили, и "скорпионы" вообще не трудились захватить живыми очень много людей.

"Скорпион" был термином, используемым Баллрум - и многими рабами, если уж на то пошло - для обозначения любого, кто работает на "Рабсилу" или любое учреждение, связанное с генетическим рабством. Небрежность, с которой Сабуро бросил это, была хорошим показателем того, насколько... широко был применен этот эпитет. Членам Баллрум не очень-то нравилась идея о том, что кто-то подозреваемый в работорговле или прямой причастности к ней в любом виде или обличье, должен считаться невиновным, пока его вина не будет доказана. Их отношение - конечно, их операционная философия - было больше похоже на то, чтобы убить их всех, и пусть Бог с ними разбирается.

И все же, что больше всего поразило Хенке в использовании Сабуро этого термина - если уж на то пошло, во всем, что он сказал, - так это то, что, как и Джереми, за этим, казалось, не скрывалось никакой ярости. На самом деле он казался совершенно бесстрастным.

- Суть, по которой Веб ходит вокруг да около, - продолжил он, кивая в сторону Дю Гавела, - заключается в том, что те из нас, кто находится в Баллрум - да, я все еще член, даже если Джереми ушел в отставку - не в состоянии конкурировать с Дусеком и другими боссами за политическую лояльность даже бывших рабов, не говоря уже о сесси.

- Это абсолютно верно, - сказал Дю Гавел более серьезным тоном. - И хотя в равной степени верно, что о криминальных авторитетах Мезы можно было бы сказать много нелицеприятных вещей, единственное, чем они не страдают - никто из них - это склонностью к безрассудству. Они прагматики от макушки волос, которые у них есть, до подошв ног. До тех пор, пока они являются эффективными лидерами бывших рабов, а также сесси, они будут следить за тем, чтобы сохранялся мир. Учитывая новое устройство, их личные ситуации - и судьбы - выглядят очень многообещающими, а широко распространенное насилие плохо сказывается на их бизнесе. Последнее, что они потерпят, - это то, что кто-то опрокидывает тележки с яблоками только потому, что они в ярости и жаждут мести.

Это был... интересный взгляд на ситуацию. Хенке могла припомнить очень мало случаев, когда она слышала, чтобы кто-то указывал на достоинства преступников, когда дело касалось правительства. Единственным огромным исключением из этого был, конечно, Эревон. Бывший член Мантикорского альянса - и нынешний член хартии Автономного регионального сектора Майя Орэвила Баррегоса - был основан давным-давно ассоциацией криминальных картелей. Его нынешняя система правления больше не состояла из откровенных преступников, но она сохранила большую часть первоначальной ДНК таких картелей и работала довольно хорошо.

- Возможно, я немного скептически отношусь к этому, - сказала она вслух, - но понимаю вашу точку зрения. Каковы другие положительные факторы?

- Второе, - сказал Дю Гавел, - заключается в том, что все население Мезы, включая бывших полноправных граждан, считает, что власти планеты получили по заднице от сесси во время восстания.

- Интересно. - Хенке откинулась на спинку стула. - Так получилось, что я согласна с вами - и с ними - но разве вы не обеспокоены тем, что кто-то попытается... изменить повествование? В конце концов, кто-нибудь в конце концов укажет, что, когда в систему вошел Десятый флот, силы генерала Палэйн были на грани полного поражения.

- Конечно, были, - сказал Каша. - Я знаю; я сам был там и наблюдал за установкой наших последних взрывов смертников. Новый Росток был на грани захвата миротворческими силами. Но Новый Росток - лишь одна из более чем дюжины огромных жилых башен только в Менделе. В каждом городе на Мезе их еще предостаточно. И хотя миротворцы захватили бы Новый Росток, мы уже распотрошили их - точно так же, как Бачу Нос и ее люди в Хэнкоке уже распотрошили Мисти. Они одержали бы тактическую победу, но только ценой того, что поставили себя в ужасное стратегическое положение.

- Я понимаю это. - Хенке кивнула. - Это в точности мой собственный анализ ситуации и генерала Хибсон тоже. Мой вопрос в том, что удержит кого-то от попыток отрицать это в будущем, когда минует непосредственность ситуации? Видит бог, все в этом зале для брифингов видели много "формирования повествования", которое, черт возьми, не имеет ничего общего с реальностью!

- О, в этом вы правы, адмирал! - сказала Палэйн. - Но изменить это конкретное "повествование" будет немного сложнее, чем большинство других. - Она покачала головой. - Не думайте, что все на этой планете не знают правды. Спросите генерала Дрешер. Она не дурочка.

Хенке уже разговаривала с Дрешер. На самом деле, несколько раз. Не об этом предмете, конечно, но она была впечатлена суждениями и здравым смыслом мезанского генерала. Теперь она подняла бровь, глядя на Хибсон.

- Джиллиан - я имею в виду, генерал Дрешер - и я говорили об этом, миледи, - сказала командир военной администрации. - Она говорила точно то же самое не один раз.

- Но не только военные понимают, что произошло - понимают это глубоко внутри, где живут кошмары, - продолжила Палэйн. - Каждый из тех ваших бывших свободных граждан, кто сейчас сидит дома с пульсером на коленях, готовый защищать свою башню, если сесси и рабы придут за его семьей, знает это так же хорошо, как и Дрешер. Вот почему он сидит там с этим пульсером. Потому что он знает, что между ним и сесси и бывшими рабами нет организованной военной силы, кроме Великого Альянса. И он знает - или боится, что знает, - что именно произойдет, если завтра Великий Альянс заберет военную администрацию с планеты и улетит. Такого рода "знание" проникает до мозга костей, адмирал. - На лице Палэйн отразилось мрачное удовлетворение. - Они не собираются забывать об этом в течение долгого, долгого времени, независимо от того, кто попытается "изменить повествование".

- Соглашусь с вашей оценкой, по крайней мере, на данный момент, - сказала Хенке. - Но я все еще не уверена точно, как понимание бывшими полноправными гражданами того, что им надрали задницы, поможет вам предотвратить погромы со стороны людей, которые их пинали.

Она переводила взгляд с Берри на Дю Гавела и обратно, и Дю Гавел развел руками.

- После победы, особенно такой ошеломляющей, как эта, люди, как правило, с большей готовностью оставляют прошлое в прошлом, - сказал он. - По крайней мере, до некоторой степени. Не всегда, конечно, но, по нашей оценке, здесь такова ситуация. Это тоже не просто результат боевых действий. Независимо от того, кого они считают ответственным - вас, Соответствие или неизвестных лиц, - для всех очевидно, что бывшие полноправные граждане понесли большинство жертв в результате волны ядерных взрывов, а сами жертвы исчислялись миллионами. Жажда мести большинства людей не заходит так далеко, адмирал.

- Вдобавок ко всему, здесь просто слишком много полноправных граждан для такого рода погромов. Они составляют треть населения, а в системе Мезы живет больше двенадцати миллиардов человек. Даже самые мстительные бывшие рабы изрядно устанут, прежде чем перебьют четыре миллиарда своих мерзких угнетателей, миледи.

- Кроме того, отношения между рабовладельцами и рабами всегда сложнее, чем сами работорговцы или, - он взглянул на Джереми, - аболиционисты любят думать, что они такие простые. Даже на Факеле есть множество сообщений о том, как рабы помогали спасать полноправных граждан после бойни - даже во время нее, когда она была в самом разгаре. На самом деле, больше, чем рабов, добивающих кого-либо.

Сабуро хмыкнул в знак согласия.

- Немного больше, - сказал он, и очень тонкая улыбка появилась на его лице. - Я бы назвал это прискорбной вялостью, если бы правда не заключалась в том, что к настоящему времени даже моя кровожадность была утолена.

- Хорошо. - Хенке оглянулась на Дю Гавела. - Я тоже соглашусь с этой оценкой, по крайней мере временно. Что-нибудь еще?

- Ну... - Дю Гавел взглянул на Сабуро. - Ну...

- Боже, спаси нас от дипломатов, - сказал Джереми. - О чем хочет сказать Веб, адмирал, так это о том, что лучший способ убедиться, что не будет неприятностей, - это создать новую полицию. Сухопутные войска генерала Хибсон проделали хорошую работу, пока что лучше, чем я мог бы ожидать. Но очевидно, что это все еще иностранные войска, а не полицейские, и у них не может быть такого... присутствия по соседству, которое необходимо общественным силам. Это означает, что нам нужно заменить их новыми силами, легитимность которых, по крайней мере, приемлема для всех сторон, как только мы сможем.

- Безопасники и Мисти должны уйти, целиком и полностью. Все мы это знаем. Но все мы также понимаем - или я надеюсь, что, слава Богу, все мы понимаем, - что нельзя просто выбросить существующие полицейские силы, если не предложить что-то еще, чтобы заполнить вакуум власти. Это то, что нам здесь нужно, и вы уже сказали, что у Великого Альянса нет желания предоставлять его на какой-либо долгосрочной основе. Итак, что же остается? - Он пожал плечами. - Это оставляет новые полицейские силы. Те, что способны следить за ситуацией и пресекать в зародыше все нехорошее.

Он сделал паузу, наблюдая за выражением лица Хенке, и она серьезно кивнула, надеясь, что он не поймет, насколько неприлично она довольна тем, к чему, она была совершенно уверена, он клонит.

И что Сьюзен Хибсон, в конце концов, не пришлось предлагать это.

- Что ж, - продолжил он, - кого лучше поставить во главе такой силы, чем того, кто доказал свою собственную способность создавать проблемы, и ему не нужно доказывать больше шестидесяти процентам населения этой планеты, которые раньше были порабощены? Учитывая, что я сомневаюсь, что какая-либо тысяча бывших рабов на Мезе, вместе взятых, может сравниться по количеству тел с Сабуро, когда дело доходит до "скорпионов". Я думаю, что мог бы сам, но это было бы слишком грубо.

- Не то, - он улыбнулся так же тонко, как Сабуро, - чтобы кто-то вел счет, вы понимаете. Мы не варвары.

Хенке подняла руку, чтобы скрыть улыбку, но внутри она чувствовала только ликование. Правда, она не рассматривала Сабуро в качестве главы новой полиции. Она предполагала, что это было что-то подходящее для тарелки Палэйн. Но теперь, когда она встретила этого человека, услышала анализ Джереми о его пригодности, она должна была признать, что для нее это тоже звучало хорошо.

- Ну, - начала она, опуская руку, - все это звучит...

Тихий звонок из люка комнаты брифингов прервал ее, и она нахмурилась. Но ни один из ее офицеров не прервал бы подобную встречу, если бы это не было важно, и она нажала клавишу связи.

- Войдите, - сказала она.

Люк открылся, и лейтенант Арчер, ее рыжеволосый флаг-лейтенант, просунул в него голову.

- Да, Гвен?

- Простите меня, миледи. Капитан Зилвицки здесь и желает поговорить с вами как можно скорее.

- Он здесь?

- Стою прямо за ним, миледи, - ответил безошибочно узнаваемый рокочущий бас Антона.

- Милый! - воскликнула Кэтрин Монтень.

- Папа! - таков был вклад королевы Берри.

Хенке размышляла над своими предыдущими комментариями относительно протокола, когда королева Факела и лидер мантикорской либеральной партии встретились с новоприбывшим для их собственного весьма неформального приветствия. Со стороны королевы Берри это в основном состояло из объятий, которые любой неосведомленный наблюдатель мог бы принять за решительную попытку задушить его. Со стороны Кэтрин Монтень это был своего рода долгий, затяжной поцелуй, при котором пивные кружки обычно стучали по столешницам, а шумная толпа пронзительно свистела.

Адмирал терпеливо ждала, затем откашлялась и указала на один из все еще незанятых стульев.

- Присаживайтесь, капитан, - пригласила она с легкой улыбкой, и Зилвицки устроился на указанном месте с едва заметным румянцем на щеках. Что ж, подумала она, у него были годы практики с... особенностями Монтень. Без сомнения, он научился относиться к ним спокойно. Однако...

- Нам нужно, чтобы кто-нибудь вышел, капитан Зилвицки? - спросила она, оглядывая помещение. - Я не уверена, что кто-либо здесь, кроме адмирала Турвиля, генерала Хибсон, капитана Лектер и меня, обладает пресловутой "потребностью знать".

- На самом деле, адмирал, кое-что из того, что я должен сообщить - даже больше, предложения, которые прилагаются потом - потребуют участия всех присутствующих, в той или иной степени.

- Одно из положительных качеств Антона, адмирал, - сказал Каша. - Он не одержим безопасностью ради нее самой. И все же, я задаюсь вопросом, нужно ли присутствовать ее мышачеству.

- С каких это пор ты стал таким официальным со мной, Виктор? - спросила Берри с выражением неодобрения на лице, и Зилвицки пожал плечами.

- Нет смысла исключать ее. В конце концов, она просто вытянула бы это из кого-нибудь, кого мы не исключили. Лучше бы она получила это прямо из уст лошади.

- Никогда не понимала этого конкретного клише, - сказал Хенке. - В отличие от кузины Элизабет, я никогда особо не любила лошадей. И, конечно, никогда не встречала никого из них, кто мог бы сказать что-нибудь интересное.

- И я не уверена, что ты вообще когда-нибудь встречал говорящую лошадь, Антон, - сказала Кэти, скептически глядя на него.

- Эй! - запротестовал Зилвицки. - У нас на Грифоне есть лошади - и не только в зоопарках. - Он кивнул в сторону Каша. - Он даже ездил на одной.

Хенке и Лектер одновременно посмотрели на Каша.

- Когда и где? - спросила адмирал.

- И почему? - потребовала Лектер.

- Простите. - Обычно невыразительное лицо Каша выглядело слегка самодовольным. - Не нужно знать.

- Судя по рассказам, которые я слышал, он сделал это на спор, - сказал Зилвицки. - Однако я им не верю. Виктор не игрок, за исключением очень, очень больших ставок.

- Я слышала это о нем, - согласилась Хенке, кивнув. - С другой стороны, почему бы вам не пойти дальше и не рассказать нам, что вы обнаружили?

- Конечно, миледи. - Антон немного наклонился вперед. - В течение последних нескольких недель я анализировал завитушки и странности, вызванные волной взрывов. Большую часть своего времени я проводил за компьютерами, потому что у меня было два очень способных агента - Дэмиен Харахап и Индиана Грэм - для выполнения любой необходимой полевой работы. Однако в течение последнего отрезка я сам был в поле, и в результате всего этого, думаю, я нашел несколько ... ах, давайте назовем их неувязками, которые вместе взятые дают представление о том, что же произошло.

- Действительно? - Хенке откинулась на спинку стула, выражение ее лица было сосредоточенным. - Я полагаю, ваш анализ не смог определить точку происхождения сигнала детонации?

- Не из-за времени самих взрывов, если вы это имеете в виду, миледи, и, боюсь, мы тоже не собираемся этого делать. Лейтенант Уивер и капитан Лектер были правы в том, что взрывы на планете были преднамеренно случайными. Я менее уверен в предположении лейтенанта Уивера о том, что это было сделано для того, чтобы скрыть их происхождение - я вернусь к этому через мгновение, - но они определенно были намеренно рандомизированы. Однако я смог определить исходную точку взрывов в другом месте системы.

- Дайте угадаю, - сказала Хенке. - Он прибыл с одной из планетных орбитальных станций, которая сама была уничтожена?

- Именно. И опять же, анализ лейтенанта Уивера был верен в этом отношении, хотя он и не определил фактическую обитаемую станцию, из которой он прибыл, поскольку все те, что находились на орбите планеты, взлетели практически в один и тот же момент. Однако на самом деле никто не пытался замаскировать фактический источник, так что это был просто вопрос построения графиков взрывов и обратного отображения со скоростью света. И ответ заключался в том, что оно поступило от самой большой из них - станции Дельта. - Зилвицки пожал плечами. - В чем я не могу быть уверен, так это в том, были ли команды на планетные взрывы также отправлены из Дельты. Однако я думаю, что весьма вероятно, что так оно и было. Что сигнал, посланный откуда-то с поверхности Мезы, активировал синхронизированную последовательность детонации на Дельте, которая привела в действие все остальное. Вот почему я говорю, что независимо от того, как мы проанализируем время взрывов на планете, это не скажет нам, откуда на самом деле исходил приказ взорвать все к чертовой матери.

- Звучит разумно, - кивнул Лестер Турвиль. - За исключением того факта, что если бы они сделали это, им также не пришлось бы беспокоиться о "рандомизации" чего-либо на планете. Они могли просто взорвать все одновременно, так как в любом случае собирались взорвать пункт передачи. - Он поморщился. - Было бы намного проще, не так ли?

- Не думаю, что... растянутая огибающая для планетных взрывов была предназначена для сокрытия местоположения их штаб-квартиры, адмирал, - сказал Зилвицки. - Я почти уверен, что на самом деле это было сделано для того, чтобы подыграть идее нарушения Великим Альянсом эдикта Эридани. Ракеты и кинетическое оружие не попадают одновременно в цель, если только некоторые оперативные офицеры не потратят время и усилия, чтобы убедиться, что они это сделают, поэтому, если они хотели, чтобы это выглядело как иррациональные, импульсивные, движимые ненавистью приказа "просто убейте ублюдков", ошеломляющие взрывы...

Он поднял пустую ладонь, сложенную чашечкой, и Турвиль кивнул.

- Хорошая мысль, - признал он. - Это привлекло бы извилистое мышление этих ублюдков, не так ли?

- Это один из способов выразить это, - согласился Зилвицки. - Конечно, по-другому это можно было бы назвать выжиманием всех возможных преимуществ из того, что, по их мнению, у них все равно не было выбора, кроме как совершить это.

Турвиль недовольно хмыкнул, а Зилвицки пожал плечами.

- В любом случае, сколько бы я ни вычислял время детонации на поверхности планеты, я не смог обнаружить никакой закономерности, которая привела бы меня к их секретной штаб-квартире. Однако, хотя анализ того, когда что-то было взорвано, был не очень полезен, анализ того, что именно было взорвано, оказался... более информативным.

Он нажал на кнопки управления на подлокотнике кресла в комнате брифингов, чтобы включить аппаратуру, вставил чип в порт передачи данных, затем ввел строку команд, и над столом появился голографический шар Мезы. Поверхность была прозрачной, так что все места на планете можно было увидеть с любой точки обзора. Континенты были очерчены светящимися следами.

- Должна ли я вызвать барабанную дробь? - спросила Хенке с хитрой улыбкой.

- Это было бы здорово. - Зилвицки улыбнулся в ответ. - Но... нет . Оглядываясь назад, это было достаточно очевидно, мы все должны были это увидеть.

Он нажал другую клавишу, и глобус внезапно покрылся раскаленными точками в стремительно расширяющейся сети. Они бешено запрыгали по поверхности Мезы, соединенные тонкими нитями света, чтобы указать последовательность, и улыбка Хенке исчезла. Она видела одни и те же данные, отображаемые слишком много раз, и каждый раз она думала о миллионах жизней, которые исчезли в этих ослепительных точках.

Сеть перестала расширяться. Она горела ровно, и Зилвицки махнул рукой в сторону шара.

- Многие из этих взрывов произошли в местах, которые, кажется, вообще не имеют никакого смысла, - сказал он им всем, и довольно излишне. - Но мне пришло в голову, что причина, по которой они, кажется, не имеют никакого смысла, заключается в том, что мы не знаем, что они взрывали. Я имею в виду, что они, очевидно, имели бы смысл, если бы мы знали, что было там до взрывов. Эти люди могут быть порочными, черствыми и чертовски безжалостными, но даже они не стали бы стирать то, что, по их мнению, не нужно было стирать.

- Имеет смысл. - кивнула Хенке.

- Существует два основных подхода к сокрытию чувствительных объектов, - продолжил Зилвицки.

- Один из них заключается в том, чтобы поместить их в место, где так много другого трафика, так много других людей и так много другой инфраструктуры, что все ваши действия растворяются в фоновом шуме. Проблема в том, что так много возможных вещей может пойти не так, так много случайных прохожих, которые могут заметить то, чего вы не хотите замечать. Мало того, любой современный городской район настолько тщательно контролируется, что подозрительный аналитик может просмотреть огромное количество хранимых данных в поисках закономерностей, которых там быть не должно, и чем дольше вы держите свою штаб-квартиру в одном месте, тем больше вероятность того, что вы создадите закономерность, которую он сможет обнаружить.

- Второй подход заключается в том, чтобы разместить ваш объект где-нибудь, где нет другого трафика или инфраструктуры, нет неудобных мониторов или случайных прохожих, которые могли бы заметить что-то, чего им не следует, и замаскировать это до чертиков, чтобы никто даже не догадался о его существовании. Проблема в том, что если кто-то заметит, как вы приходите и уходите, это с гораздо большей вероятностью заставит их задуматься, что, черт возьми, происходит.

Он оглядел помещение, чтобы убедиться, что все слушают, затем пожал плечами.

- Мы все в значительной степени согласны с тем, что эти люди существуют уже очень-очень давно и что они очень хорошо умеют прятаться. Также очевидно, что они действительно заинтересованы в... концентрических уровнях безопасности. Что они построили то, что герцогиня Харрингтон называет "луковицей", вокруг своих самых важных объектов. Все это наводило меня на мысль, что у них, вероятно, было то, что вы могли бы назвать оперативным штабом и стратегическим штабом. Первый был бы связующим звеном в сети коммуникации и координации, и его можно было бы периодически перемещать; последнее было бы долгосрочным, безопасным местом, где они сохраняли бы свое действительно старшее - скажем, из поколения в поколение - руководство. Должно быть много трафика в оперативный штаб и из него, и у него должно быть много каналов связи, но они сделают все возможное, чтобы ограничить трафик в их секретном стратегическом штабе до минимально возможного предела, и, вероятно, у него будет только отдельное звено само по себе. Он будет поддерживать прямую связь только с оперативным штабом, который будет передавать все, что нуждается в ретрансляции.

- Принимая это во внимание, казалось вероятным, что их оперативный штаб находился в одном из городов или мест обитания, которые подверглись ядерному удару. Возможно, я ошибался, и они сделали то же самое со своим стратегическим штабом или даже разместили их вместе. Но если бы они этого не сделали - если бы они разделили их так, как предполагал их способ работы, - тогда стратегический штаб вполне мог бы быть одним из тех мест, где "здесь нечего смотреть", которые мы не смогли объяснить. Итак, вместо этого я начал рассматривать наиболее очевидные "неважные" взрывы. И это, - он коснулся клавиши, - то, что я нашел.

Одинокий булавочный укол посреди моря Макклинтока внезапно вспыхнул красным.

- На острове? - сказал Турвиль, и Каша разразился лающим смехом.

- Вы правы - это очевидно! - сказал он.

- Было очевидно, что это могло быть то, что я искал, - поправил Зилвицки. - Было довольно много других целей, где официальные отчеты настаивали на том, что взрывать вообще было нечего, но эта выделялась по нескольким причинам, как только я действительно начал смотреть на нее. Одним из главных аргументов в ее пользу было то, что природный заповедник вокруг нее занимает почти миллион квадратных километров, и он находится в центре Макклинтока, а не в одном из прибрежных заповедников. Он полностью закрыт для разработки. Никому не позволено там жить. Так что...

- Так что, если бы у них было какое-то движение внутри и снаружи, никто из этих прохожих или дорожных наблюдателей не увидел бы этого, - сказала Хенке с задумчивым выражением лица.

- Совершенно верно, - согласился Зилвицки. - И ни одно из других "пустых мест" не имело такой полной географической изоляции от человеческого жилья. Это могло бы понравиться им для любого количества устройств, которые они действительно хотели скрыть, но это было настолько идеально для их нужд, что я не мог отделаться от вывода, что они не стали бы "тратить это впустую" на что-то менее важное, чем их центральная штаб-квартира.

- Это может быть немного чересчур, капитан Зилвицки, - сказала Лектер, но ее тон был задумчивым, а не пренебрежительным.

- Согласен. Поэтому я послал Дэмиена и Инди осмотреть ее на месте. Судя по размеру дыры, которую она оставила после себя, ядерная бомба, уничтожившая остров, должна была быть похоронена чертовски глубоко. По нашим лучшим оценкам, это было примерно на двести метров ниже уровня земли. Это ужасно глубокая яма, которую нужно выкопать, если все, что вы собираетесь сделать, это положить бомбу на дно шахты, поэтому я полагаю, что то, что они там построили, провалилось на двести метров вниз, и они просто оставили бомбу в подвале. Это указывает на то, что его цель, вероятно, была чертовски большой, особенно учитывая трудности, связанные с погружением на такую глубину на острове, со всеми вытекающими отсюда проблемами с просачиванием.

Он ввел другую команду, и прозрачный шар исчез, сменившись видом сверху на большой субтропический остров. Глубокая, почти идеально круглая и непристойно красивая голубая "лагуна" возвышалась в его центре, а некогда пышный тропический древесный покров напоминал капризно разбросанные соломинки какого-то огромного ребенка. По крайней мере, те его части, которые не были сожжены огненным шаром.

- Как вы можете видеть, кратер уже почти полностью заполнен водой, - продолжил Зилвицки. - И не было возможности составить какую-либо подробную картину того, что им нужно было взорвать. Но даже ядерный взрыв на самом деле не уничтожает все, и есть руины горстки... сопутствующих сооружений. - Он нажал клавишу, и значок на голограмме высветил очертания того, что могло быть относительно небольшими фундаментами в кольце, расположенном на равном расстоянии вокруг центрального кратера. В этом кольце было несколько разрывов, где разрушения были самыми сильными. - И Дэмиен и Инди также нашли руины обширного - и очень хорошо замаскированного - отдельно стоящего эллинга. Для него они использовали отдельную бомбу меньшего размера, так что после нее осталось чуть больше следов, и, если мы не ошибаемся в наших предположениях, это была самая далекая вещь, которую можно себе представить, от "утилитарной". Мы говорим здесь о первоклассной роскоши, и это еще больше подтверждает идею о том, что это было важное место и что жившие там люди находились в нем в течение такого длительного периода, который оправдывал бы подобные удобства. Короче говоря, место, где заговор поколений мог бы разместить свое основное руководство.

- И они также нашли это. - Он сунул руку в карман, достал клочок чего-то похожего на серебристую ткань и протянул его Хенке.

- А "это" - это что именно? - насмешливо спросила она, вертя его в руках и рассматривая. - Тяжелая, не так ли? - добавила она, глядя на него снизу вверх.

- Это так. И то, что это такое, миледи, - это очень продвинутый кусок умной ткани. Когда он подключен к источнику питания, он полностью прозрачен для света и любой другой формы излучения ... с одной стороны. Другая сторона, однако, становится тем, что фактически является очень гибким, легко настраиваемым плоским экраном. Можно сказать, HD-экран. Я никогда раньше не видел ничего подобного, поэтому понятия не имею, насколько это может быть дорого, но сам факт того, что у них это есть - и, насколько мне известно, больше ни у кого нет - и они решили использовать это здесь... - он указал подбородком на голограмму острова - определенно, казалось, подчеркивало, насколько важным, по их мнению, было это место.

Хенке на мгновение задумалась, затем кивнула, и Зилвицки снова откинулся на спинку стула.

- Как только я получил сообщение Дэмиена и Инди, я начал искать изображения острова, - сказал он. - В этот момент я обнаружил еще одну интересную вещь. Самым последним снимкам сверху в официальных архивах Службы парков более двухсот стандартных лет. Очевидно, за последние два столетия ни один рейнджер парковой службы не пролетал над островом. Не только это, но и то, что более свежих снимков нет ни в одном официальном архиве нигде на планете. Или, во всяком случае, ни к одному из них мы пока не смогли получить доступ. И это не то, что могло произойти случайно.

- Поэтому я расширил свои поиски за пределы официальных записей. На данный момент, - он тонко улыбнулся, - конституция системы запрещает необоснованный поиск полных электронных данных граждан находящихся... в, скажем так, отлучке. Это было чертовски много данных для анализа, и оказалось, что в частных руках находилось изрядное количество снимков острова. "Изрядное количество", учитывая, что он находится в центре огромного природного заповедника, который, во всяком случае, не пересекается никакими коммерческими воздушными маршрутами. То есть не огромная сокровищница, но чертовски много больше, чем я действительно ожидал. Большая часть того, что я нашел, довольно пресна и бесполезна для наших целей, но мои алгоритмы, наконец, обнаружили кое-что очень интересное с частного шаттла, который пролетал над этим районом около пяти лет назад.

Оскверненный вид на кратер исчез, и Хенке и Турвиль как один подались вперед, когда его сменил вид под низким углом на великолепную жемчужину зелени, плавающую в море темно-синей воды. И почти в центре этой жемчужины - собственно, именно там, где сейчас находится лагуна, - виднелся роскошный аэромобиль.

Скорее, там была половина роскошного аэромобиля. Его задняя половина была скрыта внутри явно сплошного навеса из верхушек деревьев.

- Это аэромобиль, проходящий через отверстие в середине голограммы, - прогрохотал Зилвицки. - Вы не можете сказать, что в нем есть щель, потому что отверстие слишком маленькое, а угол такой косой. Кажется совершенно очевидным, что они проделали дыру, достаточную для лимузина... и снова закрыли ее, как только он прошел. Но голограмма в целом сохраняется в каждом отдельном фрагменте изображения, который я смог найти. Я почти уверен, что те сопутствующие конструкции, которые нашли Дэмиен и Инди, были опорами для мачт, поддерживающих навес из этого, - он указал на кусок ткани, все еще находящийся в руках Хенке, - который покрывал весь центр острова и голопроекторы, создающие изображение, которое он отображал. И это, - он обвел взглядом людей, сидящих за столом, - большая работа, чтобы спрятать сооружение у черта на куличках на острове, который все равно никто не собирался посещать. Такого рода работу я мог бы ожидать от, скажем, параноика, страдающего манией величия, тайного заговорщика, которому удавалось скрываться веками.

На мгновение воцарилась тишина. Затем Хенке пожала плечами и бросила ткань на столешницу.

- Все это косвенные данные и предположения, но мне кажется, что вы, вероятно, правы, капитан. Если да, то может ли это привести куда-нибудь еще?

- Это... возможно, хотя я бы не назвал это вероятным. - Зилвицки снова поднял ткань. - Мы до чертиков заняты анализом этого материала, надеясь, что сможем отследить его, например, до конкретного нанотехнологического предприятия. Честно говоря, я не вижу особых шансов на то, что все это удастся. С другой стороны, я все еще выполняю поиск по всем существующим записям воздушного движения. Я не ожидаю найти что-либо в непосредственной близости от острова, но мы ищем любые аэромобили, которые просто появляются на свет, исходя из теории, что они должны были откуда-то появиться, и это могла быть просто эта черная дыра в центре воздушного пространства планеты. Если бы они это сделали, выяснение того, куда они направлялись, могло бы быть отчасти полезным.

- И, говоря о записях трафика, это подводит меня к следующему пункту.

Он сделал паузу, и Хенке покачала головой, глядя на него.

- Вы хоть представляете, как сильно я ненавижу ненужные паузы для акцентирования внимания со стороны самодовольных докладчиков? - спросила она с улыбкой.

- Я действительно верю, что капитан Лектер, возможно, упоминала что-то об этом мне, теперь, когда я задумываюсь об этом, миледи.

- Тогда предлагаю вам продолжить.

- Конечно. - Зилвицки кивнул ей головой, затем продолжил более серьезным тоном.

- Как показывает наш снимок этого единственного аэромобиля, даже самые хитрые супер-гениальные злодеи не являются богами. Они не могут контролировать все, что происходит на планете, населенной миллиардами людей. Они тоже не могут уследить за всем. И мне пришло в голову, что весь план "разнести все к черту" и его сроки были слишком продуманы, чтобы быть импровизированными в последний момент. Должно быть, они простояли на месте довольно долго. И одна особенность давних планов заключается в том, что предположения, на которых они основаны, подвержены изменениям, особенно в такой хаотичной системе, как целая звездная нация, наполненная естественно хаотичными человеческими существами. Это означает, что кто-то должен периодически проверять, пересматривать свои основополагающие предположения и быть уверенным, что все их предварительные условия остаются на месте. Чего в данном случае у них не было.

Он постучал по кнопкам управления на подлокотнике, и над столом появилась другая голограмма.

- Это станция Дельта, до того, как она была разрушена, - сказал он. - Я уверен, что одна из причин, по которой она использовалась в качестве связующего звена для передачи, по крайней мере, сигналов о разрушении за пределами планеты, заключалась в том, что это среда обитания, где повесила свой шлем Служба управления движением системы Меза. Как и астрографическая служба на нашей родине, СУД отслеживает весь внеатмосферный трафик во всей звездной системе. Первоначально СУД располагалась здесь...

Он выделил позицию недалеко от центра огромной, раскинувшейся орбитальной среды обитания. Как и большинство ей подобных - места обитания системы Беовульф были исключением из правил - она давно отошла от того аккуратного дизайна, которым обладала изначально. В космическом вакууме обтекаемость и гравитация были одинаково неуместны, поэтому всякий раз, когда требовалось новое дополнение, его просто сооружали там, где это было удобно. К моменту своего разрушения станция Дельта превратилась в нагромождение сооружений разного размера и подсекций, беспорядочно прикрепленных друг к другу с помощью своеобразных веретенообразных стрел, которых избегал бы паук.

- Но год назад, - продолжил он, после того как у них было время всмотреться, - было принято решение расширить и модернизировать возможности СУД. Пока продолжалась работа, средства управления движением СУД были перенесены в...

Он отрегулировал подсветку.

- Вот.

- Далеко от центра - и по другую сторону этого большого... что бы это ни было, - сказала Хенке.

- Именно. А "что бы это ни было" - это, по сути, просто складской бум. - Улыбка Зилвицки была достаточно широкой, чтобы ее можно было назвать ухмылкой. - На самом деле, складской бум достаточно большой, чтобы...

- Защитить новые объекты СУД от взрыва, - заключила Хенке, кивнув. Благодаря своему долгому военному опыту она понимала то, чего не понимали многие гражданские. Даже мощная детонация в космосе - даже ядерный взрыв - не вызывала ударной волны ни в чем, что физически с ней не связано. Не было ни воздуха, ни воды, ни какой-либо среды, которая могла бы служить проводником взрыва. Определенно имели место радиационные эффекты, включая излучаемую тепловую энергию взрыва, но не было ничего необычного в том, что части сооружения - особенно те, которые были каким-то образом экранированы - пережили внешний взрыв, что фактически и произошло с объектами СУД, учитывая, насколько далеко от места первичного взрыва они находились и насколько... непрочной была промежуточная конструкция.

Чего не было в случае с разрушенными обиталищами Беовульфа. Они были построены и обновлены в соответствии с согласованным планом, и взрывы, в результате которых они погибли, были расположены недалеко от их узлов. Возможно, за пределами этих мест обитания и не было никакой атмосферы, но внутри них было достаточно, чтобы передать взрыв и создать катастрофическое избыточное давление. Единственная причина, по которой Хэмиш Александер-Харрингтон и Жак Бентон-Рамирес и Чоу все еще были живы, заключалась в том, что даже Бета была окаймлена промышленными зонами, и они застряли на одной из них, достаточно далеко от зоны основного взрыва, чтобы выжить.

Едва.

Турвиль хмыкнул, звук, который резонировал с его собственным пониманием... и удовлетворением.

- Там были выжившие, - сказал он.

- Даже лучше, - ответил Зилвицки. - Там были выжившие операторы СУД и все их записи.

- Это то, что вы имели в виду, говоря, что никто не проверяет предварительные условия. - Виктор Каша не был склонен к бурным проявлениям эмоций, но его удовлетворение было столь же очевидным, как и у Турвиля. - Ты думаешь, именно поэтому они использовали Дельту в качестве точки ретрансляции. Или, во всяком случае, взорвали его. Уничтожив его, они также стерли свои собственные следы - по крайней мере, некоторые из них. Точно так же, как... - Он замолчал. - Дай угадаю. Центр взрыва был примерно в том месте, где первоначально располагался объект СУД.

- В пределах ста метров от него, настолько близко, насколько мы можем реконструировать.

Каша кивнул, но Берри выглядела озадаченной.

- Мне не совсем понятно, почему вы все так этому рады, - сказала она. Ее голос звучал немного жалобно, и Зилвицки посмотрел на свою приемную дочь.

- Причина, по которой я так рад этому, Берри, заключается в том, что я был убежден в течение довольно долгого времени, что Соответствие эвакуировало своих людей с планеты. И делало это таким образом, чтобы замести свои следы. Можно сказать, оборачивая один слой луковицы вокруг другого. Главный слой, который они использовали - его лицо стало жестким - был настолько безжалостным, насколько это возможно. Они предприняли серию так называемых "террористических атак", чтобы скрыть тот факт, что многие из предположительно убитых людей на самом деле были вывезены с планеты. А затем они завершили все это дело чудовищной волной ядерных взрывов. Не только для того, чтобы они могли обвинить в них адмирала Золотой Пик - у них не было времени собрать что-то настолько сложное после прибытия сюда Десятого флота, так что это должно было быть организовано заблаговременно. Они использовали взрывы, чтобы помочь возложить ответственность за нарушение эдикта Эридани на Великий Альянс, когда представилась такая возможность, но истинной целью всегда было стереть их физический след здесь ... включая всех, кого они не смогли вовремя вывезти с планеты.

- Всегда приятно иметь дело с ядерными взрывами, или топливно-воздушными бомбами, или потоплением круизного лайнера в километрах воды. - Тон Каша был мягким, его руки слегка сложены на столе. - Они не оставляют никаких неуклюжих и неопрятных остатков.

- Ой. - Берри скорчила гримасу. - Это отвратительно.

- Мы имеем дело с очень грубыми людьми, - ответил Каша. - Ловкими и изощренными в своих методах и средствах, но в конце концов они просто стая злобных массовых убийц.

Он повернулся к Зилвицки.

- Ты хочешь, чтобы я допросил людей из управления движением?

Лицо Берри напряглось. Однажды она была свидетельницей методов допроса Каша. Они были... экстремальными. Однако Танди Палэйн только рассмеялась.

- Ради бога, мы говорим о государственных служащих, которые, вероятно, никогда не держали в руках ничего более смертоносного, чем планшет. Я действительно сомневаюсь, что будет необходимо использовать технику допроса Черного Виктора "выкладывай-свои-кишки-или-ты-умрешь-через-пять-секунд-и-отсчитываю-сейчас-четыре-секунды".

Зилвицки тоже усмехнулся.

- Вряд ли, - сказал он. - Они были спасены мантикорским эсминцем, и с тех пор они находятся у нас под стражей. Они журчат, как ручеек.

- Какие у них есть записи? - спросила Синтия Лектер. - Что-нибудь, кроме перемещений корабля и планов полета?

- О, да, действительно. - Зилвицки снова поработал над управлением, и голограмма ныне разрушенной станции Дельта исчезла, сменившись тем, что казалось коридором на борту станции. Или, возможно, на борту судна, хотя для этого оно казалось слишком просторным.

- Одной из задач, за которой было поручено следить СУД, - объяснил Зилвицки, - были перемещения всех людей, пересаживающихся на корабли или между ними в таких местах, как Дельта. Записи будут храниться на серверах СУД в течение одного стандартного года, а затем перенесены в архив на поверхности планеты. Архив, который случайно оказался в эпицентре одного из других ядерных взрывов, в которых обвиняют Десятый флот.

- Однако следующая передача должна была состояться чуть менее чем через три месяца, так что на момент ее уничтожения на борту станции все еще оставались записи на шесть стандартных месяцев. Этого периода вполне достаточно, чтобы охватить большинство - а может быть, и все - так называемых "террористических инцидентов".

На дисплее появилось изображение трех человек: мужчины и двух женщин, выходящих из-за угла и направляющихся к камере. Их лица были хорошо видны. Через несколько секунд они исчезли из поля зрения камеры.

- И, говоря о дьяволе, мы только что видели призраки двух таких жертв. Не уверен насчет третьего. - Зилвицки сделал резервную копию записи, чтобы снова увидеть три фигуры, затем заморозил ее. - Мы пока не смогли идентифицировать высокую женщину с рыжеватыми волосами. Но женщина пониже ростом - Лайза Чартерис. Она была руководителем таинственного научного проекта, о котором мы до сих пор ничего не узнали. Более того, предполагалось, что она и ее муж Жюль погибли в результате "террористического" взрыва, унесшего жизни более девяти тысяч человек в башне Сарацин. Ее муж был убит на самом деле. Мы нашли записанные кадры, на которых он входит в аудиторию, где она должна была быть одним из докладчиков на научной конференции, на серверах одного из новостных каналов для полноправных граждан, у которого была команда для освещения этого события. Взрыв произошел примерно через две минуты после прибытия Жюля, так что мы знаем, что он погиб там. Предполагалось, что Лайза Чартерис была одним из неопознанных тел в обломках. Но...

Он кивнул в сторону голографического изображения.

- Вот она, на борту станции Дельта, собирается сесть на роскошный лайнер, направляющийся за пределы системы. За два дня до взрыва, который предположительно убил ее.

- Но вот что действительно интересно.

Он увеличил изображение мужчины и оглядел стол.

- Миледи, адмирал Турвиль, ваша милость, дамы и господа... познакомьтесь с Захарией Макбрайдом.

Каша выпрямился на своем стуле, и Зилвицки кивнул ему, затем оглянулся на остальных.

- Это тот парень, чей брат Джек помог нам тайно вывезти ученого Херландера Симоэнса с Мезы. А затем, когда его собственное дезертирство было блокировано, взорвал то, что, как мы теперь уверены, было одним из центральных объектов безопасности Соответствия. Другими словами, кто-то, кого мы знаем - знаем наверняка - как высокопоставленного члена Соответствия. Настоящего Соответствия, а не тех бедняг на Мезе - скорее, бедолаг, - которые думают, что они и есть Соответствие.

Зилвицки откинулся на спинку своего кресла, вцепившись в подлокотники.

- Захария Макбрайд предположительно погиб в результате другого террористического акта. Его останки так и не были найдены - ужасно, что может сделать топливно-воздушная бомба, - но пара его украшений пережила взрыв и была передана его скорбящей семье, которые все были членами Соответствия с хорошей репутацией. И одна из них...

В редком драматическом жесте он сделал паузу, поднес кулак ко рту и многозначительно кашлянул.

- Одна из них, - продолжил он, - его младшая сестра Арианна, так уж случилось, была одновременно высококвалифицированным советником генерального директора системы при старом режиме, а также влиятельной фигурой в другом Соответствии. То есть той самой компании, которая, как я убежден, является ключом к... ну, не ко всему. Но, безусловно, к чертовски многому.

- Думаю, вам лучше остановиться на этом подробнее, капитан Зилвицки, - сказала Хенке. - Мнение моих сотрудников разведки об этом так называемом другом "Соответствии" - и мое собственное - заключается в том, что это, по сути, невинный свидетель. Оно использовалось как прикрытие для реального Соответствия без его ведома. За последние несколько месяцев мы опросили буквально сотни его известных членов перед древесными котами. И поскольку у нас есть результаты, мы знаем, что они говорят нам правду, когда рассказывают, что никто из них понятия не имел, что происходит. Кроме того, я должна сказать, что, насколько мне известно, это была просто чертовски неприятная ситуация. Это один из самых громких голосов, критикующих нас.

- Знаю об этом, миледи, и я согласен. Но это не значит, что это, - его пальцы изобразили кавычки, - "Доброкачественное Соответствие" не связано тесно с Соответствием, о котором мы уже знали, независимо от того, осознают это его участники или нет.

- Сколько их там, Антон? - спросил Каша. - Мы знаем?

- У нас есть довольно надежные данные на этот счет, - вставила Хибсон. - Отдел внутренней разведки Управления расследований хранил очень подробные записи о членстве в "Доброкачественном Соответствии", и у моих людей есть все, что когда-либо было в этом отделе. Поверьте мне, мы сделали поиск Соответствия нашим приоритетом номер один.

- У отдела внутренней разведки были на них записи? Почему? - спросила Кэти.

- Потому что, хотя правительство Мезы терпимо относилось к ним, им никогда полностью не доверяли, - ответила Хибсон, - поэтому они находились под постоянным наблюдением. И в любом случае, само Соответствие не прилагало никаких напряженных усилий, чтобы сохранить их личности в секрете.

- Так сколько же их там? - спросил Дю Гавел.

- Чуть больше восьмисот тысяч, - ответил Зилвицки.

- Так много? - брови Дю Гавела поползли вверх. - У меня сложилось впечатление, что они были просто маргинальной группой.

- Из населения системы, насчитывающего более двенадцати с половиной миллиардов, восемьсот тысяч - это всего лишь ноль целых шесть десятых процента, Веб, - указал Зилвицки. - Итак, численно это была маргинальная группа. Но это все еще то, что вы могли бы назвать... большим абсолютным числом, и члены доброкачественного Соответствия превышают свою долю - по крайней мере, в области науки и техники, если не политики. В их составе очень высокий процент биологов, как теоретиков, так и технических специалистов, и особенно высокий процент генетиков Мезы.

- И сколько из этих ублюдков работало на "Рабсилу"? - хмуро спросил Сабуро.

- Ни одного, насколько мы смогли определить.

- Ни одного? - брови Сабуро поднялись еще выше, чем у Дю Гавела.

- Нисколько, - подтвердила Хибсон, прежде чем Зилвицки успел ответить. - Ни один известный член этого Доброкачественного Соответствия капитана Зилвицки никогда не был официальным сотрудником "Рабсилы", и каждый из них, с кем мы беседовали... решительно утверждал то же самое перед нашими пушистыми детекторами лжи.

- Я почти уверен, что именно поэтому отдел внутренней разведки - или, во всяком случае, Генеральный совет - не доверял им, - сказал Зилвицки. - Но чтобы понять, почему я так думаю, вы должны понять природу Доброкачественного Соответствия. Они полностью разделяют пропаганду Леонардом Детвейлером генной инженерии и возвышения, но они всегда резко критиковали "Рабсилу" и ее методы. Справедливости ради следует сказать, что на самом деле они сами ненавидели "Рабсилу" - со страстью. Вот почему, учитывая положение "Рабсилы" в Генеральном совете, правительство системы не доверяло им больше, чем могло бы плюнуть. Доброкачественное Соответствие рассматривало "Рабсилу" как единственное величайшее препятствие на пути к тому, чтобы заставить население галактики принять видение Детвейлера из-за того, насколько тщательно она очернила саму идею извращениями генетического рабства.

- Это очень интересно, - сказала Хенке, - и я говорю это искренне. Но я хотела бы вернуться к тому, с чего мы начали. Почему и как вы считаете, что это "благоприятное Соответствие" является ключом к - как вы это назвали? - "чертовски большому количеству", насколько я помню?

- Думаю, что они являются ключом к нескольким вещам, которые нам нужны, - ответил Зилвицки. - Во-первых, и это наиболее важно, я понимаю из того, что вы уже сказали, что мы в значительной степени согласны с тем, что члены Доброкачественного Соответствия, все еще находящиеся здесь, на Мезе, не имеют никакой связи с другим Соответствием. То есть сказать...

Губы Хенке скривились.

- Давайте назовем их "Злонамеренным Соответствием", - предложила она. - И, да, вы можете считать, что я согласна с тем, что между ними и кровожадными ублюдками, которых мы ищем, нет никакой связи.

- На самом деле, связь есть, - не согласился Зилвицки. - Это то, о чем члены Доброкачественного Соответствия не знают, но она все еще существует. На самом деле, это одна из вещей, на которые я рассчитываю.

- Вот теперь я перестала понимать, - сказала Хенке.

- Думаю, на данный момент мы все удовлетворены тем, что Злонамеренное Соответствие использовало Доброкачественное в качестве прикрытия, - ответил Зилвицки. - Но дело не только в этом. Судя по участию обоих братьев Макбрайд - оба они были перечислены как известные члены Доброкачественного Соответствия - это также был их основной кадровый резерв. Если подумать, это имеет смысл, поскольку они сразу же высказались бы за "генетический подъем". Это, вероятно, облегчает путь к тому, чтобы стать фанатиком "конструирования генетических суперменов".

- Предполагая, что я прав насчет этого, это также означает, что многие - я не знаю, какой процент, но очень многие - члены Злонамеренного Соответствия были похожи на Макбрайдов: члены Доброкачественного Соответствия, а также, как волки, спрятавшиеся среди овец. Для них это тоже было не просто прикрытием, потому что это также позволяло им воспользоваться социальными и профессиональными сетями доброкачественного объединения, что, несомненно, увеличивало их собственный охват.

- Но у этого есть и обратная сторона. Я проанализировал списки жертв различных "террористических" инцидентов, и потери "Доброкачественного Соответствия" пропорционально значительно выше, чем потери населения в целом. Опять же, это разумно только в том случае, если Злонамеренное Соответствие эвакуировало ключевой персонал, многие из которых были бы скрыты как члены Доброкачественного Соответствия. Но для этого есть и другая причина. Та, которая предлагает мне интересную возможность.

Он откинулся на спинку стула, приподняв брови и выжидающе оглядывая помещение. На долгое мгновение воцарилась тишина, а затем Джереми Экс тихо присвистнул.

- Ты хитрый человек, Антон, - сказал он. - Мне еще раз напоминают обо всех причинах, по которым я так рад, что ты на нашей стороне.

- Ладно, значит, я снова болван в комнате, - сказала Берри, переводя взгляд с военного министра на своего отца и обратно. - Куда, собственно, ты клонишь с этим, папа?

- Он предполагает, что этот "благонамеренное Соответствие" - единственный сегмент полноправных граждан Мезы, которому можно доверять, - сказал ей Джереми, не отводя взгляда от Зилвицки. - Он собирается предложить нам привлечь их в лоно церкви. Предложить им политический союз, если хотите. Молчаливо, если не открыто.

- Вот так? - брови Берри поползли вверх.

- Минутку, - сказала Хенке, прежде чем отец Берри успел ответить. - Я понимаю логику того, что мы можем им доверять. Чего я не понимаю, так это почему они должны доверять нам. Я пытаюсь не позволять своему личному... раздражению мешать моему суждению, но их обвинения в наш адрес были особенно резкими. И это из-за того, как они злы на нас за предположение, что нечто, называемое Мезанским Соответствием, является выгребной ямой зла. Я бы ожидала определенной степени - назовем это скептицизмом - с их стороны, если мы внезапно обратимся к ним с предложением политического союза.

- Вот тут-то и пригодится мой анализ их числа жертв, миледи, - сказал Зилвицки. - Поскольку у них одна нога общая, знали они об этом или нет, Доброкачественное Соответствие понесло чертовски больше "сопутствующего ущерба" в тех "террористических" атаках и ядерных взрывах - пропорционально - чем остальная часть населения системы. Дело в том, что они пострадали от Злонамеренного Соответствия. Любой человек, подобный Жюлю Чартерису, чья жена вот-вот должна была исчезнуть без него, должен был быть "приведен в порядок". Вероятно, немало родителей - или детей - попадали в ту же категорию. "Сопутствующий ущерб" от сокрытия должен был сильнее всего ударить по людям, ближайшим к эвакуированным, и Доброкачественное Соответствие было слишком близко к Злонамеренному, чтобы не понести больших потерь. Даже когда они не были нитями, которые нужно было обрезать самим, у них было гораздо больше шансов, чем у населения в целом, оказаться в непосредственной близости от кого-то, кто действительно нуждался в обрезке. Вы не можете использовать топливно-воздушные бомбы или ядерное оружие по соседству с кем-то, не убив чертовски много его соседей... и родственников. Мало того, я гарантирую вам, что для многих членов Доброкачественного Соответствия люди, которых они любили - люди, о которых они никогда не подозревали, были частью Злонамеренного Соответствия - были отняты у них не смертью, а их начальством.

- Я не могу даже представить, сколько из них будут в ярости на руководство Злонамеренного Соответствия за то, что с ними сделали, и сколько из них будут в ярости на людей, которых они любили за то, что они были частью Злонамеренного Соответствия - за то, что они помогли расширить возможности того, что Злонамеренное объединение сделало с ними. Но в любом случае, это вызовет чертовски много гнева.

- То есть, если они узнают об этом.

- И предполагая, что они поверят нам в этом, - пробормотала Хенке, но она кивала, когда говорила.

- Думаю, что есть... довольно неплохой шанс на это, миледи, - сказала Лектер с задумчивым выражением лица. - Они действительно злы на нас за то, что мы предположили, что они имеют какое-либо отношение к террористическим атакам или ядерному оружию, но то, что они атаковали, - это то, что мы используем ярлык "Соответствие" для людей, которые стояли за бомбами. Не многие из них присоединились к хору, который утверждает, что мы сделали это сами.

- Она права, - сказал Зилвицки. - На самом деле, почти никто из них этого не сделал. И по большому счету, это высокоинтеллектуальные люди. Возможно, они не захотят смотреть на доказательства, но как только они признают, что это доказательства, я не думаю, что очень многие из них смогут это отрицать.

Хенке снова кивнула, более твердо.

- Во всяком случае, это, безусловно, первая обнадеживающая вещь о Соответствии - злонамеренном или доброкачественном - которую кто-либо сообщил мне в последнее время.

- Ну... - Зилвицки нехарактерно растянул это слово и бросил на Джереми взгляд, который казался каким-то настороженным. - Есть еще один момент, на который я хотел бы обратить внимание.

Хенке посмотрела на него так же настороженно, как он смотрел на Джереми, затем откинулась на спинку стула и пригласила его продолжать взмахом руки, который был почти безропотным. Зилвицки повернул свой стул так, чтобы смотреть прямо на Джереми.

- Есть еще одна причина, по которой я думаю, что союз между нами и Доброкачественным Соответствием был бы осуществим, Джереми. Дело в том, что и мы, и они можем получить что-то позитивное.

Выражение лица Кэти стало немного напряженным.

- Антон, я не уверен, что сейчас подходящее время...

- Никогда не будет "правильного" времени, Кэти. - Зилвицки взглянул на нее, и он стал больше похож на короля гномов, чем когда-либо, когда он почти прорычал эти слова. - Это в природе зверя. Но я думаю, что сейчас самое подходящее время, какое у нас когда-либо будет.

Их взгляды встретились на мгновение или два. Затем она откинулась назад, и он снова перевел взгляд на Джереми.

- Дело в том, что Доброкачественное Соответствие во многих отношениях право, и так было всегда. Ограничения Беовульфа на генную инженерию нуждаются в... переоценке. Хотя, честно говоря, отношение Беовульфа к этим ограничениям уже чертовски сильно изменилось за последние несколько столетий. И, также справедливости ради, Кодекс всегда был больше озабочен предотвращением превращения генной инженерии в оружие, чем ограничением генетического улучшения как такового. Отчасти проблема заключается в том, что было так трудно разделить эти аспекты, особенно вслед за Последней войной Старой Земли. Большинство людей сегодня не осознают, например, что "скрэги" на самом деле представляют собой то, что, вероятно, было наименее экстремальной модификацией "суперсолдата". Некоторые из других модов были настолько далеки от человеческой нормы, что их можно было создать только путем клонирования, и эти... варианты должны были напугать до чертиков практически любого. Одна из причин, по которой у нас все еще есть скрэги, а не другие, заключается в том, что большинство других слишком генетически отличались от человечества в целом, чтобы поддерживать жизнеспособную популяцию.

- Тем не менее, нет никаких сомнений в том, что Беовульф, как и остальная галактика, слишком остро отреагировал на Последнюю войну. На самом деле это было неизбежно. Но Леонард Детвейлер был прав, когда обратился по этому поводу к медицинскому сообществу Беовульфа. Насколько я могу судить, он был автократичным, упрямым, высокомерным занудой в заднице, который слишком хорошо осознавал свой собственный блеск. Вероятно, это было как-то связано с тем, насколько... плохо были восприняты его едкие критические замечания. Но он также был прав, и есть множество примеров того, что вы могли бы назвать улучшениями базовой модели, чтобы продемонстрировать это. Некоторые из них были преднамеренными и спланированными, а некоторые - проявлением самой природы. В качестве примера первого я мог бы указать на герцогиню Харрингтон. Моды Мейердала появились до Последней войны, так что они все равно были "дедушкиными", но Кодекс Беовульфа никогда не возражал против генетической модификации в соответствии с условиями планет. Во всяком случае, до тех пор, пока модификация не станет достаточно экстремальной, чтобы перейти в категорию оружия. И Танди здесь - прекрасный пример модели естественного отбора, хотя даже это "искусственный" результат в том смысле, что ни одно человеческое существо никогда не подверглось бы условиям на мирах Мфекане, если бы люди не научились путешествовать между звездами.

- Но если Кодекс Беовульфа допускал существование чего-то вроде модов Мейердала, в чем была проблема Детвейлера с этим? - спросил Турвиль. Зилвицки посмотрел на него, и хевенит пожал плечами. - Я не пытаюсь играть здесь адвоката дьявола, капитан Зилвицки, но на самом деле это не входит в мою компетенцию. До нашего визита в Мезу я был типичным неосведомленным дилетантом во всех тонкостях "генетического подъема". С тех пор, однако, я пришел к выводу, что возражения Беовульфа должны были касаться скорее предложенных им методов, чем самой технологии.

- Это достаточно справедливо, адмирал, - кивнул Зилвицки. - Часть того, против чего Беовульф возражал по поводу предложений Детвейлера, заключалась в радикальном характере некоторых улучшений, которые он отстаивал, и частично это было, по сути, методологией, которую он предлагал использовать. Например, некоторые из более ранних попыток повысить уровень интеллекта имели... печальные последствия для таких вещей, как психическая стабильность. Мы с Виктором видели пример именно такого рода "печальных последствий", по крайней мере, из вторых рук, в случае с дочерью Херландера Симоэнса. - Выражение его лица на мгновение стало жестким и холодным. - Я не знаю, насколько серьезен был Детвейлер и насколько это был способ намеренно подзадорить медицинское общество, которое уже отвергло его аргументы, но он на самом деле предложил провести ... пробные запуски на клонах, которые могут быть прекращены, если окажется, что их генетическая модификация была тупиковой. Это именно то, что Злонамеренное Соответствие сделало в случае Франчески Симоэнс. К тому времени он был по-настоящему взбешен "луддитским мышлением" медицинского мейнстрима Беовульфа, так что я думаю, вполне возможно, что он давал волю чувствам в надежде, что чистое возмущение унесет некоторых из его критиков. Однако, как продемонстрировала Франческа, по крайней мере, кто-то воспринял его всерьез.

- Но другая часть того, против чего возражал Беовульф, заключалась в потенциальных социальных последствиях преднамеренной политики генетического подъема. О поиске Homo superior, атрибуты которого были бы определены его разработчиками и направлены на достижение запрограммированной цели.

- Социальные последствия? - повторил Турвиль.

- Человеческая раса имеет прискорбную тенденцию - которая, по-видимому, довольно глубоко заложена в нас - бояться "другого", - ответил Зилвицки. - На протяжении тысячелетий мы время от времени пытались искоренить эту тенденцию, но без особого успеха. Где мы добились прогресса - и чертовски большого, на самом деле - так это в расширении определения того, что вы могли бы назвать "нами", чтобы все меньше и меньше людей попадали в категорию "не мы". Одной из вещей, которых опасался Беовульф, было появление нового "не нас", которых бы боялись и ненавидели. Возрождение того, что раньше называлось "расизмом". Такого рода беспокойство во многих отношениях имело большой смысл в то время, учитывая предубеждение против "джинни", возникшее в результате Последней войны. И тот же самый вид предрассудков жив и здоров сегодня - и сильнее, чем когда-либо, для многих людей, - когда речь идет о генетических рабах. Что, кстати, является причиной того, почему Доброкачественное Соответствие ненавидит "Рабсилу" всеми фибрами своего существа.

- Но они также были обеспокоены тем, что целенаправленное улучшение - улучшение ради улучшения, а не просто для соответствия конкретным условиям - станет глубоко политизированным. Кто определил, что такое "улучшение"? У кого были полномочия контролировать и направлять подобные программы? Был ли у кого-нибудь такой авторитет? И что произошло бы, когда кто-то решил бы пойти по стопам Платона, организовать правительство на основе его республики, но с ее гражданами, генетически модифицированными в соответствии с их ролями в ней?

- Платон? - повторил Турвиль. - Никогда о нем не слышал. Где была его республика и что с ней случилось?

- На самом деле ее никогда не существовало, - ответил Зилвицки. -Это название очень старой книги, в которой философ по имени Платон описал идеальную республику.

- Никогда о нем не слышал, - повторил Турвиль.

- Я могу скинуть вам перевод его книги после того, как мы здесь закончим, - сказал Зилвицки. - Дело в том, что беовульфиане были обеспокоены продолжением или повторным появлением конкурирующих генетических программ перед Последней войной, которые были так близки к уничтожению Старой Земли. И они боялись, что создание генетически стратифицированного общества, основанного на реальных, поддающихся документированию генетических различиях, определенно воссоздаст предрассудки и фанатизм, связанные со старомодным "расизмом". И вы должны признать, адмирал, что то, что мы до сих пор узнали о Злонамеренном Соответствии и его расслоении на альфа-, бета- и гамма-линии - а под гаммами может быть еще больше "линий" - предполагает, что это именно тот результат, которые оно ищет. Таким образом, Злонамеренное Соответствие - это наглядный пример того, почему Кодекс Беовульфа не следует пересматривать.

- Но мезанское Соответствие, которое было установлено здесь, на Мезе, при жизни Детвейлера, то, которое мы сейчас называем Доброкачественным Соответствием, отвергло его радикализм - предполагая, что он вообще когда-либо серьезно относился к этому. Оно было посвящено поддержке постепенного совершенствования человеческой расы - такого, при котором сознательно сохранялись сильные стороны, отсеивались слабые, но без какой-либо определенной конечной цели. То, что вы могли бы назвать максимизацией естественного потенциала каждого индивидуума как части продвижения всей расы вперед. Я пока не могу быть уверен, но скорее мы обнаружим, что Злонамеренное Соответствие началось как отколовшаяся фракция первоначального Соответствия, которая была нетерпима к концепции постепенности. Но это первоначальное объединение определенно было доброкачественной организацией, и я почти уверен, что только из-за... интенсивности чувств, связанных с генетической модификацией при жизни Детвейлера, оно было организовано тайно.

- Но почему все так и остается? - спросил Турвиль. Зилвицки посмотрел на него, и хевенит поморщился. - Насколько я могу судить, уже давно слабеет предубеждение против вашего "постепенного совершенствования". Если бы кто-нибудь захотел предложить что-то столь же радикальное, как ваши "суперсолдаты", или если бы они захотели начать комбинировать человеческий и нечеловеческий генетический материал, я уверен, что многие люди возразили бы. И мы вполне можем обнаружить, что это именно то, к чему стремилось ваше Злонамеренное Соответствие. Но из того, что вы говорите, это совсем не то, чем занимались эти люди.

- Это не так. Но я думаю, что ответ на ваш вопрос двоякий, адмирал. Во-первых, его существование было довольно открытым "секретом", по крайней мере, здесь, на Мезе. То есть это ничего не стоило его членам с точки зрения достижения своих целей или их собственной жизни, чтобы оставаться "в секрете". Но, во-вторых - и, как я подозреваю, более важно - это тот факт, что это происходит здесь, на Мезе... которая также является домом "Рабсилы" и генетического рабства. - Зилвицки покачал головой, выражение его лица было мрачным. - Очевидно, они боялись, что любая мезанская организация, выступающая за расширение генной инженерии, будет запятнана "Рабсилой". Это еще одна причина, по которой они так страстно ненавидят "Рабсилу".

- К чему вы все это ведете, капитан? - спросила Хенке.

- Я думаю, пришло время нам - Великому Альянсу - открыто заявить о Доброкачественном Соответствии, миледи. Я думаю, нам нужно прояснить, что то, что делает Доброкачественное Соответствие, не является - если уж на то пошло, никогда не было - нарушением Кодекса Беовульфа. И затем, я думаю, мы должны предложить ему возможность... исправить некоторые из наиболее вопиющих нарушений "Рабсилы".

Наступила внезапная тишина, в которой большинство людей в этом отсеке, очевидно, не смотрели на двух бывших генетических рабов за столом.

Джереми оглядел помещение, затем покачал головой.

- Как насчет того, чтобы люди не брали на себя смелость предполагать, что знают, как думают несчастные и угнетенные продукты "Рабсилы"? Уверяю вас, мы вполне способны говорить сами за себя.

Он повернулся к Зилвицки.

- Как ты думаешь, сколько пользы они действительно могли бы нам принести? - спросил он.

- Точно не знаю. - Зилвицки опирался запястьями о край стола. Теперь он широко развел руки, не поднимая их. - Но, как и следовало ожидать от людей с их точкой зрения, они в значительной степени сосредоточены на биологических науках. И медицине. И как бы сильно они ни презирали "Рабсилу", они были правы здесь. Способными изучить работу "Рабсилы" вблизи. Никто из них никогда не работал на "Рабсилу", насколько я смог определить, но это не значит, что у них не было доступа к ее исследователям и техникам.

- Интересно, - сказал Джереми. Он медленно откинулся на спинку стула и сложил руки на своем стройном животе. Он посидел так несколько секунд, затем посмотрел на Хенке.

- Антон и Кэти знают - по крайней мере, приблизительно - адмирал Золотой Пик, но как вы думаете, какова моя ожидаемая продолжительность жизни? - спросил он.

- На самом деле я не могу сказать, - ответила Хенке. - Вы сбежали из рабства достаточно рано, чтобы в вашем случае пролонг был эффективным?

- Нет, - сказал он.

- Ну, я знаю, что "Рабсила" никогда не тратила попусту никаких усилий на продление жизни своих рабов, - сказала Хенке, спокойно встретив его взгляд. - Поэтому я бы предположила, что ожидаемая продолжительность вашей жизни невелика, по крайней мере, по стандартам того, кто получил пролонг.

- Можно и так сказать. - Джереми улыбнулся, но в этой улыбке не было тепла. - Конечно, для вас, получателей пролонга, вся "естественная продолжительность человеческой жизни" кажется чрезвычайно короткой. Но для таких, как я, - он указал большим пальцем на Сабуро, - и для него тоже, этот вопрос разбирается гораздо тщательнее. К тому времени, когда был разработан пролонг, средняя продолжительность жизни людей перевалила за стандартное столетие. Немного больше для женщин; немного меньше для мужчин, как всегда. Но это все равно было столетие, может быть, сто десять или двадцать стандартных лет.

Он помолчал мгновение, затем глубоко вздохнул.

- После того, как я сбежал - в конце концов, не сразу - я проконсультировался с лучшими врачами, которых смог найти. Все они пришли к одной и той же приблизительной оценке моей собственной ожидаемой продолжительности жизни. Все, кроме двоих, думали, что я доживу до шестидесяти. - Его улыбка стала шире и проявила настоящую теплоту. - Конечно, предполагая, что меня не убьют в ходе своей деятельности. Но только один думал, что я доживу до семидесяти.

Он перевел взгляд на Сабуро.

- А как насчет тебя, товарищ? Я не думаю, что мы когда-либо обсуждали это.

- Нет особого смысла обсуждать это, - ответил Сабуро с гримасой. - Но мой прогноз лучше, чем твой. Не намного. Никто из тех, с кем я консультировался, не думал, что у меня есть шанс дожить до восьмидесяти.

К этому времени большинство лиц за столом были напряжены.

- Я знал, что это недолго, но не думал, что так плохо, - сказал Турвиль, и Сабуро пожал плечами.

- Мои рефлексы и зрительно-моторная координация находятся далеко за пределами нормальных человеческих параметров. - Он кивнул в сторону Джереми. - Он близок к тому, чтобы быть сверхъестественным. Но мы заплатили за это определенную цену.

Джереми издал горловой рычащий звук.

- Что больше всего раздражает, так это то, что "Рабсила" могла бы сконструировать нас - на самом деле довольно легко - так, чтобы у нас была нормальная продолжительность жизни. Которая значительно удлинилась бы... если бы кто-то тратил ее на рабов. Но они не стали утруждать себя.

- Сахарные плантации, - почти прорычала Кэти.

- Вот именно. - Джереми кивнул, затем оглядел остальных. - Древние владельцы плантаций до диаспоры на Карибах обнаружили, что выгоднее за несколько лет до смерти истощить рабыню и купить другую, чем сохранить ей или ему жизнь. "Рабсила" придерживается той же точки зрения. Почти у всех генетических рабов необычайно короткая продолжительность жизни, потому что люди, которые покупают нас, всегда могут получить другого, если - когда - мы сломаемся. - Он на мгновение оскалил зубы. - Но это также верно для бывших рабов и большинства сесси, потому что ущерб - инженеры "Рабсилы" называют это "параметрами" - был нанесен до рождения. За исключением того, что инженеры "Рабсилы" называют этот процесс "сцеживанием".

- Я уже многое из этого знала, - сказала Хенке, а затем фыркнула. - Возможно, вы слышали, что у меня есть друг, чья семья довольно видна среди аболиционистов, как на Мантикоре, так и на Беовульфе. Но я не думаю, что когда-либо обсуждала с ней ущерб как таковой. Сколько из этого можно отремонтировать? Постфактум, так сказать.

- Наверное, совсем немного. - Джереми разжал руки и сел прямо. - Может быть, не так сильно для нынешних поколений, но, безусловно, для их детей. Предполагая, что генетики и медицинские техники достаточно хороши. И если имеется достаточно денег. Это недешево.

- Это недешево по меркам отдельного человека, - сказал Зилвицки, - даже если они миллиардеры. Но "дешевизна" измеряется совсем по другой шкале, если вы сопоставляете ее с богатством развитой звездной нации. Которой, - он прочистил горло, - все еще является Меза. Да, ядерные бомбы нанесли некоторый ущерб. Но гораздо меньше, чем вы могли бы подумать. Современные индустриальные общества необычайно устойчивы. Они приходят в норму в мгновение ока.

Он постучал себя по лбу, возле виска. - Это сила ума, то, что это делает.

- Итак, к кому мы обратимся в первую очередь? - спросил Джереми. - В этом очень Доброкачественном Соответствии, о котором вы говорите?

- Ты, казалось, не был застигнуты врасплох, когда я затронул тему генной инженерии, - сказал Зилвицки Каша, когда они следовали за другими участниками из комнаты для брифингов.

Каша скривил губы в мимическом подобии пожатия плечами.

- Не ожидал, что ты поднимешь этот вопрос, но это не значит, что я не думал об этом раньше. Не забывай, что я тот, кто делит постель с Танди и занимается там другими делами, кроме как простой сон, в любом количестве случаев. Пока я не узнал, чего ожидать, опыт мог быть... поразительным, давайте назовем это. И я точно знаю, насколько хорошо Джереми Экс умеет стрелять из пистолета. Я обязан своей жизнью его меткости...

Он снова пожал плечами, на этот раз своими.

- Почему эти способности - и многие другие - не должны быть общими для всех людей? До тех пор, пока это может быть сделано безопасно и при полном сотрудничестве и согласии вовлеченных лиц, я, конечно, не возражаю. Конечно, простое течение времени не устранило всех других соображений, которые в первую очередь беспокоили людей, написавших Кодекс Беовульфа. Ты был прав, когда сказал, что некоторые из этих соображений "встроены" в нас, и у меня было слишком много личного опыта с кошмарами, которые могут создавать коррумпированные идеологи. Позволить кому-то вроде Оскара Сен-Жюста руководить программой "целенаправленного подъема" было бы... - Он сделал паузу, как будто подыскивая нужные слова, затем фыркнул.

- Это была бы действительно плохая гребаная идея, - сказал он.

- Значит, ты думаешь, что это должно было быть вне контроля государства? - спросил Зилвицки, и Каша покачал головой.

- Я не знаю, можно ли доверять процессу без государственного контроля, по крайней мере, в том, что касается аспектов полного сотрудничества и согласия, - сказал он. - В конечном счете, одна из причин, по которой я никогда не возмущался близорукостью Кодекса Беовульфа, заключается в том, что действительно требуется что-то вроде Кодекса с его широким принятием и юридическим признанием, чтобы предотвратить превращение чего-то подобного в генетическое рабство или быть нацеленным на то "генетически стратифицированное" общество, в котором, похоже, действует Злонамеренное Соответствие. Возможно, "государственный контроль" - это неправильный способ выразить это, но кто-то - возможно, ваше Доброкачественное Соответствие - это место для начала - должен четко сформулировать, что приемлемо, а что нет, кодифицировать это, а затем привлекать всех потенциальных Сен-Жюстов к ответственности так же строго, как в Кодексе Беовульфа. Кто-то, обладающий подлинной силой принуждения. Конечно, все подобное должно быть тщательно подготовлено. С подобающими сторожевыми псами.

- Как ты? - спросил Зилвицки с тонкой улыбкой.

- Вообще-то, я думал о бывших участниках Баллрум.

- Ах. Ты знаешь, похоже, первый раз мне довелось услышать используемые вместе слова "Баллрум" и "сторожевые псы". - Зилвицки взял Каша под руку и пошел дальше по коридору. - Но теперь, когда я думаю об этом, это не такая уж странная идея. Мы создали наших первоначальных сторожевых псов - генетически сконструировали их, даже если методы были грубыми - из волков, не так ли?

Виктор искоса взглянул на него.

- Думаю, ты пытаешься отвлечь меня, - сказал он. - Кстати, о сторожевых псах - или мне следует называть их охотничьими собаками? Я заметил отсутствие двух твоих приспешников в течение некоторого времени.

- Дэмиена и Инди?

- Да. Их.

- О, их! - ухмыльнулся Зилвицки. - Не понимаю, почему тебе нужно это знать.

- Ты ублюдок.

- Жестоко так называть своего давнего партнера.

- Ты ублюдок, - повторил Каша.

- О, прекрасно. Я тебе скажу. - Антон оглянулся через плечо. - Но не здесь. Кто угодно может подслушивать.

- Кого это волнует?

- Никого из нас двоих, полагаю. Но принципы существуют сами по себе, я всегда говорю это.

Они продолжили идти по коридору, рука Зилвицки все еще сжимала руку Каша. Направляя его, если не подталкивая. Однако хевенитский агент не пытался сопротивляться. Его любовница была не единственным известным ему человеком, чья сила выходила за рамки нормальных человеческих параметров. С таким же успехом он мог бы противостоять приливной буре.

Станция Балческу

Орбита планеты Дебрецен

Система Балческу

- Я не хочу оскорблять наших хозяев или что-то в этом роде, - сказал Индиана Грэм, - но по сравнению с этой помойкой Серафим выглядит хорошо.

Дэмиен Харахап огляделся. В свои лучшие дни - которые, как он сомневался, когда-либо были такими уж хорошими - район вокзала Балческу, через который он и его спутник проходили в данный момент, был торговым центром. Ряд небольших магазинов по обе стороны коридора удовлетворял потребности персонала станции и ее посетителей.

Те славные дни, какими они были, давно прошли. По мере того как шло время и бизнес станции Балческу все больше и больше увязал в работорговле, она страдала от тех же условий, которые всегда приносило с собой рабство. Где бы оно ни распространялось, все, что не было связано с самим рабством, начинало увядать на корню. Заработная плата свободных людей оставалась на прежнем уровне или снижалась, и в то время как богатство относительно немногих, кто извлекал выгоду из рабства, увеличивалось, это богатство обычно не тратилось в местах, где выполняли свою работу рабы или была сосредоточена работорговля.

Единственным исключением из этого правила, о котором знал Харахап, была планета, на которой зародилось генетическое рабство. Сама Меза оставалась богатой и развитой звездной нацией, несмотря на то, что была штаб-квартирой "Рабсилы" и несмотря на тот факт, что большинство ее населения были рабами или потомками рабов. И хотя он не знал, почему это было правдой, он согласился с Антоном Зилвицки и Виктором Каша, которые были убеждены, что причина этого лежит в основе того, что они назвали тайной "Рабсилы".

- "Рабсила" не имеет смысла, - однажды сказал ему Каша.

- С экономической точки зрения она - и рабство - давно должны были умереть естественной смертью. Вот почему мы с Антоном оба уверены, что на самом деле это не бизнес с самого начала. Это маскировка - способ скрыть злобу и недоброжелательство под простой жадностью и коррупцией.

Однако, как бы сильно рабство ни подрывало здоровую экономику, его внезапное исчезновение оставило вакуум. Какой бы бизнес ни позволял маленьким магазинчикам выживать, он пришел в упадок с тех пор, как станцию захватил флот Факела. Личный состав флота в какой-то степени заменил ныне исчезнувших практиков работорговли, но только в определенной степени. Главным образом потому, что их просто было не так много, но также и потому, что они не были временными жителями. Они регулярно покупали еду и питье, поэтому рестораны и таверны выжили, хотя даже у них было меньше клиентов, потому что было меньше ртов, которые нужно было кормить. Но рынок других товаров, которые путешественники, как правило, покупали в пути - поначалу никогда не отличавшийся большим спросом, - практически рухнул.

- Я бы точно не назвал их нашими "хозяевами". - Тон Харахапа был еще более сухим, чем обычно. - Учитывая, что Факел захватил это место силой, его жители больше похожи на оккупационные силы, чем на кучку гостей.

- И страшных оккупантов в придачу, - согласился Инди, и Харахап фыркнул.

Пугающий - это был один из способов выразить это, предположил он. Гражданские жители станции Балческу были опасно близки к тому, чтобы быть убитыми космопехотинцами Факела, которые были свидетелями уничтожения катера, посланного ими для захвата "Луиджи Пиранделло". Харахап не мог найти в себе силы винить Факел за их реакцию. На самом деле, что его по-настоящему удивило, так это то, что резни не было. Даже горстки совершенных спонтанно убийств. Учитывая, сколько военнослужащих Факела были бывшими (а в некоторых случаях и не очень бывшими) членами Одюбон Баллрум, соблазн, должно быть, был велик. Тот факт, что они не поддались этому, хорошо говорил об их дисциплине.

Однако, согласно сообщениям, они были близки к этому. Все это, конечно, было очень прискорбно... но, вероятно, усилило желание местных жителей сотрудничать.

Они, должно быть, беспокоятся, что что-то может спровоцировать нас на их немедленную казнь, в конце концов, - подумал он. - Не то чтобы они когда-нибудь это сделают. Но он также не отказался бы воспользоваться тем фактом, что те этого не знали.

Они прошли через захудалый торговый район ко входу в ту часть станции, в которой люди Факела устроили свою штаб-квартиру. Двое охранников махнули им, чтобы они проходили, не потрудившись проверить их удостоверения, которые они уже видели. Харахап считал, что вооруженные силы Факела - во всяком случае, его сухопутные войска - были довольно хороши. Возможно, это и неудивительно для солдат, прошедших подготовку у Танди Палэйн. Но это было не то, что можно было бы назвать безупречным внешним видом.

Харахапа это вполне устраивало. Он в значительной степени предпочитал компетентность совершенству строевой подготовки. Он одобрительно кивнул охранникам, и древесный кот на его плече весело пискнул. Ни одному древесному коту никогда не понадобилась бы такая глупость, как "верительные грамоты", чтобы узнать, тот ли кто-то, за кого он себя выдает, а Пожарный Дозор видел еще меньше смысла в бессмысленных формальностях, чем его двуногий.

Они продолжили путь по коридору к кабинету нового коменданта станции, и Харахап нажал на дверной звонок. Подполковник Кабвеза сидела на стуле за столом, покрытым старомодными рукописными заметками. Кабвеза была настолько низкорослой, что, когда она подняла свой стул на удобную рабочую высоту, ее ноги свисали бы на несколько сантиметров над палубой, как у птицы, если бы не скамеечка для ног под ее столом.

Теперь она подняла глаза и помахала им рукой, приглашая войти. Выражение ее лица не было счастливым. Однако оно и не было особенно удивленным.

- Не повезло, - сказала она, нахмурившись. - Мы просмотрели все записи, начиная с воскресенья. Они были вычищены полностью и дочиста. - Она кивнула в сторону стульев перед своим столом. - Присаживайтесь.

Харахап не заметил энтузиазма в ее приглашении, что его не удивило. С ее точки зрения, посланные из Мезы следователи были скорее помехой, чем чем-либо еще. Но она была вежлива и готова к сотрудничеству, и ей явно не нравилось говорить им, что ее усилия были бесплодны.

- Полностью вычищены? - сказал Инди, занимая свое место. - Это кажется странным. Я бы не ожидал, что на подобной станции, будет поддерживаться строгая безопасность.

- Обычно я бы согласилась с вами, - сказала Кабвеза. - Особенно если добавить предупреждение не трогать их компьютерные файлы, которое мы дали им, когда приближались к станции. Понимая то, что различие между "предупреждением" и "леденящими кровь угрозами ужасных событий" невозможно различить без специального оптического оборудования.

Она улыбнулась, хотя это выражение было мимолетным.

- Но вот оно что. К тому времени, когда мы смогли сами проверить записи, там ничего не осталось.

- Предполагаю, что вы не выполнили леденящие кровь угрозы о страшных ужасах, - сказал Харахап, и полковник пожала плечами.

- В чем был бы смысл? Что сделано, то сделано - и, кроме того, мы не думаем, что это сделала команда станции. Мои техники говорят мне, что они почти уверены, что это была заранее подготовленная очистка. Вероятно, запрограммированная так, чтобы она проводилась автоматически при определенных условиях. - Она снова улыбнулась, еще шире. - Условиях, подобных, о, неминуемой оккупации враждебными силами.

Харахап не был удивлен. Когда дело касалось безопасности, Соответствие было каким угодно, только не небрежным. Чтобы обелить себя, они бы не упустили из виду программирование компьютеров транзитной станции, которую они использовали для специальной эвакуации, если бы только казалось, что на них может взглянуть кто-то еще.

Он не тратил ничье время на фразы типа "вы уверены?" и "ваши техники перепроверили?"

Эта поездка все больше и больше походила на напрасные усилия. Что ж, он и раньше участвовал в охоте на диких гусей. В будущем он будет участвовать в ней еще чаще. И он всегда знал, что экспедиция на Балческу в любом случае была чем-то маловероятным. Захарию Макбрайда в последний раз видели покидающим Мезу на борту роскошного лайнера. Лайнер сделал свою первую остановку на планете под названием Декомб, и они нашли запись, на которой Макбрайд выходил из корабля.

А потом... он исчез. Дальнейшее расследование установило, что было три альтернативных способа, которыми он мог покинуть Декомб, и Харахап выбрал тот, который, по его мнению, был наиболее вероятным выбором для тайной эвакуации - невзрачный грузовой корабль общего назначения, который предлагал ограниченное количество мест для пассажиров.

Это привело его и Инди к Балческу. Что теперь выглядело тупиком.

- Единственное, что я все еще хотел бы сделать, - сказал он, - это допросить бывшего начальника станции. Думаю, его звали Сомоги. Полагаю, вы все еще держите его под стражей?

- Золтан Сомоги, - кивком согласилась Кабвеза. - И, нет, не держим. Мы освободили его всего несколько часов назад. Казалось, не было особого смысла держать его. - Она постучала по сенсорному экрану, встроенному в ее стол. - Адрес Золтана Сомоги, - сказала она.

- Сомоги, Золтан, - ответил компьютерный голос. - Секция Альфа Два, люкс Один-Один-Три.

Кабвеза набрала другую команду, и терминал передал тот же адрес на унилинк Харахапа. Схема станции, которую он загрузил в нее по прибытии, мигнула, высвечивая маршрут к Альфе 2, номер 113.

- Спасибо, - сказал он, снова вставая. - Вероятно, это рискованный шаг, но рискованные действия иногда окупаются. Шагай, Инди. Давай нанесем визит мистеру Сомоги.

- Я знаю, что ты бесстрашный, блестящий межзвездный секретный агент, - заметил Инди, ни к кому конкретно не обращаясь, когда они шли по не совсем чистым коридорам к месту назначения. - Но такому любителю, как я, это кажется пустой тратой времени. Если космопехотинцы ничего не смогли из него вытянуть, когда он все еще был напуган до смерти, каковы шансы, что мы сможем?

- Вероятно, это пустая трата времени, - согласился Харахап. - Но, как я уже сказал подполковнику, вы никогда не знаете наверняка. И прямо сейчас нам больше нечего делать, так почему бы не рискнуть? Кроме того...

Он протянул руку, чтобы погладить уши древесного кота на своем плече.

- Я готов поспорить, что Сомоги никогда не встречал древесного кота, но он, возможно, уже слышал об их репутации. Может быть, он тоже этого не сделал, и в этом случае мы могли бы просто... просветить его. Тот, кто может противостоять знакомым методам допроса, может быть напуган чем-то незнакомым. И если он случайно поверит в то, что наш Пожарный Дозор действительно может читать мысли, а не только эмоции...

Он пожал плечами, и Инди фыркнул.

- Я когда-нибудь упоминал, что ты очень хитрый парень? - спросил он, и Пожарный Дозор издал согласный смешок.

- Поторопись, - прошипел Золтан Сомоги, перегибаясь через плечо Софи Бордас. Бордас была - во всяком случае, раньше - офицером-сенсорщиком станции Балческу. В данный момент она сидела за рабочей консолью в одном из углов его трехкомнатного номера, вводя команды.

Она также едва сдержалась, чтобы не зарычать: - Если ты думаешь, что это так просто, почему бы тебе не сделать это самому? - Вместо этого она сказала: - Мы сделали эти протоколы безопасности недоступными для всех по какой-то причине, помните?

- Прости. - Сомоги выпрямился и вытер лицо одной рукой. - Я просто...

Раздался входной звонок. Бордас прервала свое занятие, и они оба уставились на закрытую дверь.

- Просто не обращай на это внимания, - прошептала она.

Сомоги колебался, явно привлеченный этой идеей. Но через мгновение он покачал головой.

- Лучше не надо. Я сказал этой сучке Кабвезе, что иду домой. Если она послала кого-нибудь проверить меня, мне, черт возьми, лучше быть здесь.

Он подошел к двери и активировал обзорный экран на переборке, который показывал коридор снаружи. Там стояли двое мужчин, ни одного из которых он не узнал. Один из них был явно молодым, жилистым парнем. Другой - вероятно, старший из двух, подумал Сомоги, хотя пролонг делал такие суждения рискованными - был, вероятно, самым заурядным человеком, которого Сомоги когда-либо видел. Пока он наблюдал, обычный на вид человек снова нажал на звонок.

- Открывай, Золтан, - сказал он в микрофон над кнопкой звонка. - Мы знаем, что ты там. Мы просто хотим задать тебе несколько вопросов.

Сомоги оглянулся на Бордас. Она смотрела на него пару секунд, затем пожала плечами.

- Я заметала следы, когда уходила, - сказала она. - Они, вероятно, ничего не поймут, даже если посмотрят. Но дай мне секунду, чтобы отойти от консоли.

Она быстро подошла к ближайшему дивану и скользнула на него. Затем, после недолгого колебания, она растянулась на нем, как будто была очень частой посетительницей квартиры Сомоги. Любовницей, может быть.

Велик шанс, что это когда-нибудь произойдет. Сомоги был терпим, но это было лучшее, что она могла сказать о нем.

- Продолжай, - сказала она. - Впусти их.

Сомоги отпер дверь и распахнул ее.

- Что ты во...

Он замолчал, уставившись вниз на животное, сидящее прямо на палубе рядом со старшим мужчиной. Оно было отдаленно похоже на кошку, учитывая тот факт, что у него было шесть конечностей и оно было немного крупнее любого кота Старой Земли, которого он когда-либо видел. К его облегчению, оно тоже смотрело на него довольно спокойно. Эта штука выглядела опасно.

Это была его первая мысль. Затем он заметил упряжь, которую оно носило... и что-то похожее на очень маленький пульсер в кобуре под его левой передней конечностью.

Он уставился на него, и мужчина, стоявший рядом с ним, улыбнулся ему.

- Никогда не видел древесного кота? Я думал, ты, наверное, этого не делал. Вот почему Пожарный Дозор слетел с моего плеча и исчез из поля зрения вашей дверной камеры. - Он снова улыбнулся, и это приятное выражение почему-то не успокоило Сомоги. - Мы не хотели, чтобы ты нервничал или что-то в этом роде, Золтан. Я могу называть тебя "Золтан", не так ли?

- Э-э... - ответил Сомоги.

- Хорошо! - Мужчина постарше похлопал его по плечу. - Это, вероятно, не займет больше нескольких минут твоего времени, Золтан, - беззаботно сказал он, протискиваясь мимо Сомоги в квартиру. Одна бровь приподнялась, когда он увидел женщину, сидящую на диване.

- Добрый день, мисс....?

- Бордас, - подсказала она.

- Ах! Офицер-сенсорщик. - Незваный гость просиял. - Тот самый человек, с которым я хотел поговорить следующим.

Сомоги уставился на него, затем снова на его монстра, пытаясь вспомнить...Древесные коты. Что он слышал о древесных котах? Он, конечно, никогда не слышал, что они носили пульсеры! Но...

Они могут читать мысли. Проклятые твари могут читать мысли!

Паника охватила его, и он оттолкнул плечом молодого парня, который все еще стоял в дверном проеме. Удар отбросил его в сторону, и Сомоги помчался к шахтам лифта. Он пробежал по меньшей мере целых три метра по коридору, когда что-то врезалось ему в плечи сзади. Он изогнулся под твердой, извилистой тяжестью удара, затем...

- Блик!

Рука - четырехпалая рука с длинными, многосуставчатыми пальцами - протянулась сзади, в поле его зрения. Эти пальцы пошевелились там, словно желая убедиться, что они привлекли его внимание... а затем из кончиков каждого пальца выскочил явно острый как бритва коготь. Один из них просто слегка коснулся его щеки, и он замер.

Он не пошевелился. Он ничего не сказал. Он едва дышал, и в его голове промелькнула одна-единственная мысль.

Я так облажался.

- Это копии записей наблюдения станции, - пробормотала подполковник Кабвеза. Ее специалистам по безопасности потребовался час или около того, чтобы взломать коды Бордас, и она нахмурилась, глядя на изображения, появляющиеся на ее дисплее. - Итак, зачем бы Сомоги делать их? - задумчиво спросила она себя.

- Мелкое вымогательство и шантаж, - произнес чей-то голос, и она оглянулась через плечо. Дэмиен Харахап вошел в помещение; теперь он пересек его, Пожарный Дозор шел рядом с ним, чтобы встать у ее плеча. - Он и его сообщница по преступлению - ну, на самом деле, больше похоже на партнершу по грешкам - делали их, потому что поняли, как регулярно и тщательно протоколы безопасности станции очищали оригиналы.

Он протянул ей чип.

- Запустите это, - сказал он. - Давайте посмотрим, не подвернется ли что-нибудь.

Кабвеза мгновение с сомнением смотрела на него. Она не была большой поклонницей запуска чужих исполняемых файлов на своем собственном терминале. Но она подключила его, нажала "ДА" в командной строке и откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди.

- Вот почему они сделали резервные записи, - продолжил Харахап, не отрывая глаз от дисплея. - Что касается тщательно продуманных мер безопасности, то это было потому, что они оба - особенно Сомоги - опасались людей, которые, по его мнению, действительно контролировали станцию Балческу. Он не пытался шантажировать их, только проходящих мимо космонитов и работорговцев, которые совершали мелкие правонарушения того или иного рода. Но он также полагал, что любой, кто так яростно очищает данные, был бы... менее чем счастлив обнаружить, что кто-то обходил их меры безопасности.

- И кто же были "люди", которые, по его мнению, действительно контролировали станцию? - спросила она, и Харахап улыбнулся ей.

- Это, подполковник, очень интересный вопрос, не так ли?

Раздался звуковой сигнал, и они с Кабвезой снова посмотрели на дисплей. Изображение мужчины, сидящего за маленьким столиком в одном из проходов станции, заполнило левую половину дисплея. Вместе с ним за этим занятием сидели две женщины. Та, что справа от него, очевидно, говорила, и он слушал ее. Заметно увеличенная версия лица мужчины заполнила большую часть другой стороны экрана.

Строка буквенно-цифровых символов мигала под лицом: Захария Макбрайд. Вероятность 98,8%.

- Это Макбрайд, все в порядке, - сказал Харахап. - Я уже достаточно изучил его изображения, чтобы быть уверенным в этом, даже без программного обеспечения для распознавания. Я также узнаю женщину, разговаривающую с ним. Не знаю другую, но это его босс, Лайза Чартерис. Но...

Он нахмурился и указал пальцем на другого мужчину, стоявшего в нескольких метрах от него и наблюдавшего за Макбрайдом и его спутницей за столом. Его поза казалась напряженной, осанка - настороженной.

- Но это тот парень, о котором я действительно хочу узнать больше, - продолжил Харахап. Пожарный Дозор вопросительно мигнул, и он посмотрел вниз. Пальцы кота дрогнули, и Харахап усмехнулся. - Я хочу узнать больше, потому что, если он не сторожевой пес, я зря потратил свою жизнь, - сказал он древесному коту. - Я видел многих из них, и он далеко не так хорош в этом, как большинство из них. Во всяком случае, если часть его работы состоит в том, чтобы быть ненавязчивым.

- Зачем Макбрайду сторожевой пес? - задумалась Кабвеза. - На данный момент ему ничего не угрожает. - Она взглянула на отметку времени. - Эта запись была сделана за двадцать шесть часов до того, как мы захватили станцию Балческу. К тому времени, как мы добрались сюда, он мог бы уехать либо на "Принце Санджате", либо на "Луиджи Пиранделло". И как только мы добрались сюда, никакой телохранитель все равно не смог бы им помочь.

- Я сказал "сторожевой пес", а не "телохранитель", - ответил Харахап, снова уставившись на дисплей. - Он не является охранником. Причина, по которой он наблюдает за Макбрайдом и остальными, заключается в том, чтобы убедиться, что они не попадут в плен... или не попытаются сбежать самостоятельно. И я готов поспорить, мы только что узнали, что случилось с "Луиджи Пиранделло" и захватившим его катером. - Он кивнул на дисплей. - Этот человек - или кто-то еще, похожий на него, - был на борту "Луиджи Пиранделло". Как только он понял, что захват неизбежен, он взорвал корабль и забрал с собой ваших космопехотинцев.

Кабвеза нахмурилась, потирая подбородок кончиком указательного пальца.

- Но был ли Макбрайд на борту, когда он это сделал? - спросила она.

- Не знаю. Давайте посмотрим, сможем ли мы это выяснить.

Он потянулся мимо нее к ее пульту и поднял бровь, глядя на нее. Она поморщилась, но тоже откинулась назад и кивнула в знак согласия, затем наблюдала, как он вводит другую команду.

Это заняло некоторое время, и рейтинг узнаваемости был не таким твердым, но 87,4% было более чем достаточно для Дэмиена Харахапа. Особенно, когда единственной причиной, по которой рейтинг был немного занижен, было то, что снимки были сделаны сзади, показывая лишь частичный профиль, когда люди поднимались на борт корабля для отправки. Рейтинг Чартерис был немного лучше - 91,1%, - хотя она стояла в другой очереди на посадку.

- Хорошо, - сказал Харахап. - Захария Макбрайд покинул систему на борту "Принца Санджаты". А Лайзе Чартерис не повезло оказаться на борту "Луиджи Пиранделло". Так что теперь ее реальный статус соответствует официальному. Мертва, как дверной гвоздь.

- Это немного холодновато, тебе не кажется? - спросила Кабвеза, и он пожал плечами.

- Никто из нас ничего не может сделать, чтобы изменить то, что случилось с ней на данный момент, - сказал он, все еще глядя на изображение Макбрайда. - И она работала на организацию, которая убила одному богу известно, сколько невинных свидетелей, освещавших ее исчезновение. В свое время я проводил операции с "сопутствующим ущербом", но не таким большим. Так что немного трудно вызвать к ней большое сочувствие. Мне гораздо больше жаль других пассажиров и ваших космопехотинцев, подполковник.

- Верно, - согласилась она с кивком. - Определенно, в этом есть смысл.

Харахап и Инди стояли, глядя сквозь кристаллопластовую стену зала вылета, ожидая, пока их курьерский катер соединится с посадочной трубой. Смотреть было особо не на что. Планета под ними, Дебрецен, была такой же унылой и неописуемой, как и станция, которая вращалась вокруг нее, и Пожарный Дозор предпочел вздремнуть на одном из многочисленных незанятых мест в зале ожидания вместо того, чтобы наблюдать за тем, как вообще ничего не происходит.

Но Харахап на самом деле тоже не смотрел на планету. Он смотрел на звездные поля за ним.

- Интересно, где сейчас Макбрайд? - сказал Инди.

- Не знаю, - ответил Дэмиен. - И это большая галактика. Но когда-нибудь я намерен это выяснить.