Глава 7

Из дневника Андрея

Конечно ребячеством было сказать «я ухожу в самостоятельные странствия». Эдакий робинзон доказывающий непонятно что, непонятно кому. Скорее игра в робинзонаду. Именно игра. Неимоверно высокие технологии в руках дикаря не способного не то, что понять их, но даже использовать по назначению. Дикарь лупит микроскопом по гвоздю и радуется — какой удобный инструмент для забивания гвоздей.

Вот например ружьё. Это я назвал его ружьём. Весит меньше килограмма, можно держать как одной рукой так и обоими сразу, а во время переходов носить на плече. Обойма на полусотню пуль разгоняемых электромагнитным полем и взрывающихся при попадании в цель с силой артиллерийского снаряда. Прямо ручной гранатомёт. Полностью опустошённая обойма самовостаналивается в течении десяти минут, достаточно насыпать в приёмную щель земли, мелких камней или обломки веток. А я из этой замечательной штуки собрался всего лишь стрелять, ага.

Там ещё был лазер. Заряжающийся от солнечного света, конечно. Пять минут зарядки обеспечивали несколько сотен мощных импульсов способных понаделать дыр во всём, что движется или стоит на месте. Я так думаю, что там не только солнечные батарейки встроены, но это я просто предполагаю. Лазером можно разжечь костёр, пользоваться как дальномером, прожигать просеки в джунглях или перевести из импульсного режима работы в постоянный — настоящий световой меч получается, где-то минут на восемь хватает. Джедай-робинзон, ага.

Почему лазер был? Так я потерял ружьё. Переправлялся через реку, оступился, упал. Сам выплыл, а ружья больше нет. Думал не беда — я же не просто так иду, а с синтез-машиной. Распечатаю себе новое гранатомечущее, лазеростреляющее ружьё. Я думал, что умный если загнал в память станка-принтера Женины файлы для печати ружья. Насыплю в приёмник песка или грязи из под ног и вуаля. Однако когда синтез машина потребовала свехчистые металлы с какими-то странными названиями, о которых не слышал Менделеев и не нашёл для них места в периодической таблице — я начал догадываться, что всё не так просто. Догадка переросла в уверенность когда синтез-машина, в порыве откровения, призналась, что даже при наличии тех странных металлов, не сможет распечатать узел ружья, где собирались бы из пыли новые пули.

И знаете, что я тогда сделал? Нет, вы знаете? Распечатал себе здоровенный тесак килограмма в два весом. На станке-принтере печатающим мне кофе с булочкой по утрам и разносолы на вечер, я сотворил твёрдую острую железяку. Микроскоп и гвозди, ага.

Красивенький такой получился меч с мономолекулярным, самозатачивающимся лезвием, витой рукоятью и отделанными серебром ножнами. Без ножен носить его было нельзя — резал любой материал с лёгкостью с какой бритва разрезает бумагу. Ну, кроме металла. Да и металл тоже, только с усилием. Мономолекулярное лезвие взял готовое — от кухонного ножа, только поигрался перед печатью с размерами и параметрами. Бойся меня мир, я вооружён огромным кухонным ножиком в серебристых ножнах и с витой рукоятью.


Ретроспектива

Жене понравилось в институте социологии. Это было удивительное место, одно из немногих мест в солнечной, где постоянно работали несколько сотен человек.

Многие научно-исследовательские институты требовали наличие сложного оборудования сконцентрированного в локальной точки пространства, плюс полигоны для экспериментов. Часть из них, во избежание мелких неприятностей, была вынесена за пределы планеты, как, например, институт физики пространства где учились скручивать пространство и время в один тугой узел, превращать пустоту в энергию и энергию в пустоту. Но даже в таких, сконцентрированных, институтах мало кто находился «во плоти». Предпочитая работать или удалённо или через манекены. А что говорить о множестве других, распределённых, научно-исследовательских институтов состоящих исключительно из людей заинтересованных одной и той же темой. У них не имелось определённого места, встречи, общение и совместная работа проходила исключительно в виртуальности, эпизодически выплёскиваясь в реальность созданием необходимой для проведения конкретного опыта аппаратуры и последующей уборкой за собой.

Но институт прикладной и теоретической социологии стоит особняком. Здесь считалось вежливым лично находиться на территории института. Построить себе дом на отведённой территории. И если совместная работа, до какого-то момента, проходила в виртуальности, всё равно находиться в относительной пространственной близости друг к другу. Зачем? Такая традиция. В солнечной осталось не так много мест ещё имеющих собственные традиции. Институт социологии был одним из них.

Вот уже вторую неделю на поверхности солнца бушуют бури. Гигантский раскалённый шар выплёскивает потоки всевозможных излучений. Запасающие энергию, собравшиеся в композиции космо испытывают продолжительный непрекращающийся экстаз. Они словно бабочки, встревожено порхающие на границе света. Подлететь ближе нельзя — сгоришь, отлететь назад невозможно — это против всех инстинктов. Передающие энергию в накопители, концентрированные лазерные лучи рубиновыми нитями пронзали межпланетную пустоту. Переизбыток энергии следовало куда-то сбросить, большие накопители и без того полны и на Марсе и на Земле и на Венере. Хотя венерианские, построенные искусственными интеллектами, не назовёшь большими. Скорее средние или и того меньше. Переизбыток энергии зазря расходовать жалко. Инженеры-контролёры приняли решение пустить её на создание дополнительных накопителей и последующее их заполнение.

— Как бурундуки — подумала Женя просматривая новости: — Всё тащат в нору. А когда от запасов готовы треснуть стены, начинают рыть новую кладовую, чтобы впоследствии заполнить и её.

Одновременно с просмотром новостей она слушала Нофилиса читающего учебную лекцию для неё и ещё одного молодого человека, едва ли тридцать лет назад выбравшего прикладную социологию своей первой специальностью. Научный руководитель подробно рассказывал об одном эксперименте, о предпосылках, этапах проведения, расчётных и нерасчётных последствиях. Лекция читалась на быстроречи, но из-за объёма информации обещала продолжаться ещё долго.

Слушая лекцию и проглядывая новости, Женя одновременно выполняла самостоятельную работу заданную научным руководителем. Тренируясь пока ещё на исключительно виртуальных существах-программах с весьма большим, но всё же ограниченным, числом степеней свободы.

Как уже говорилось: на солнце вторую неделю бушевали бури и синоптики предрекали ещё от восьмидесяти до восьмидесяти пяти часов такой погоды. В видимом диапазоне небо оставалось прежним, но в иных спектрах оно просто сверкало, куда там знаменитому северному сиянию.

Желая полюбоваться удивительным зрелищем, в мгновение ока, соорудили лёгкую беседку с завитушками вдоль стен и ажурным, лёгким как паутина, потолком. В беседке накрыли стол на несколько десятков человек и за неспешными разговорами принялись пить чай. Медленные разговоры вслух, чай — всё это тоже освещённые временем традиции института социологии. Милые, архаичные, искренне любимые сотрудниками института традиции.

Женя читала новости, слушала лекцию, выполняла самостоятельную работу и участвовала в беседа за чашкой чая под налившимся светом небом. А разговор принимал всё более интересное направление, даром что согласно традициям вёлся вслух неторопливо и спокойно.

— Как можно продолжать настаивать будто человеческая цивилизация находится в тупике? — удивлялся Лептис — После стольких приведённых примеров. Ты их знаешь не хуже меня.

— Все эти примеры ничто — отмёл в сторону Нофилис баламутя сушкой тёмное озеро крепкого чая. Сушка была ещё тёплой, пару минут назад вышедшей из синтезатора. Параллельно с тем он продолжал читать лекцию, а Женя и ещё один молодой человек продолжали слушать и его лекцию на быстроречи передаваемую индивидуальному каналу и медленные слова звучащие в звуковом диапазоне. Макая сушку Нофилис возразил: — Примеры ничто. Пыль под ногами. Мой дорогой Лептис, нам ли творцам искусственных цивилизаций и законов по которым им предстоит развиваться, не знать, что сумма научных открытий и технологий практически ничто по сравнению с магистральным направлением развития общества. Да, люди продолжают изучать вселенную манипуляторами и сенсорами своих автоматов. Но это движение на холостом ходу. Пройдёт немного времени и мы остановимся окончательно, если, конечно, не сможем завести двигатель снова.

Лептис походил на трёхметровую нахохлившуюся птицу. Он недовольно посмотрел на безмятежного Нофилиса: — Я не согласен…

— Я знаю, что ты не согласен — с улыбкой перебрил Нофилис.

— Сейчас у тебя сушка развалится — не остался в долгу Лептис.

Сушка в руках Нофилиса треснула пополам. Оказавшаяся в чае часть ушла на дно скрывшись в тёмных горячих водах будто потерпевший крушение корабль.

Женя невольно хрюкнула в свою маленькую чашку, в тщетной попытке укрыть смешок. Осторожно взглянула на рассевшихся за столом гигантов и убедившись, что те не обращают на неё внимание, промокнула губы салфеткой.

— Не умея возразить по существу начинаешь работать на публику? — осведомился Нофилис невозмутимо хрустя остатками сушки.

— Попробуй тебе возрази если ты возражений не принимаешь — вскинулся Лептис — Тоже мне, воинственный маргинал. Дон Кихот, призывающий народ в крестовый поход против иллюзий вместо того, чтобы прозреть самому.

— Ну будет, будет — успокоил спорщиков Гармакис — Ломать чужие сушки это уже слишком. Хотя должен признать, что аргументы о естественном отборе Нофилиса звучать натянуто. О каком отборе может идти речь если люди давно взяли собственную эволюцию под полный контроль?

— На индивидуальном уровне да, но не на уровне цивилизации — поправил Нофилис устав уже сколько лет объяснять одно и то же: — Если люди не будут идти вперёд, то это сделает кто-то другой.

— Кто?! — воскликнул Лептис: — Жёлтая плесень с одной из планет созвездия змееносца? Примитивные микроорганизмы с планеты Тополёва, так до сих пор и не определившиеся до конца одноклеточные они ещё или уже многоклеточные? Человеческий разум одинок.

Нофилис покачал головой: — Я бы не стал делать поспешных выводом. А если так и есть… Тогда тем более, идти вперёд есть моральный долг одинокого, уникального человечества.

— …приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте. Если же хочешь попасть в другое место, тогда нужно бежать по меньшей мере вдвое быстрее. — смущённо произнесла Женя прячась за своей крохотной чашкой.

Гиганты удивлённо посмотрели на неё. Нофилис улыбнулся. Лептис неопределённо передёрнул плечами: — Вот только не надо цитировать классиков первобытной литературы. Это ни разу не доказательство.

— А вы, Женя, считаете, что люди должны вернуться к звёздам. Тратить столетия на перелёты в один конец? — полюбопытствовал Гармакис.

— Не знаю — окончательно смутилась Женя — Наверное это очень долго и скучно. Но сама идея распространения и расселения сначала у ближайших звёзд, потом у всё более дальних, вызывает невольное восхищение.

— Молодость — улыбнулся Гармакис.

— Я бы хотел поработать над цивилизацией, которая занялась бы покорение звёзд — подал голос ещё один молодой сотрудник института: — Я бы сделал это бескомпромиссным, не нуждающимся в объяснении стимулом. Распространятся всё шире и всё дальше.

— Это у вас какая-то расползающаяся плесень получается, а не цивилизация индивидуально разумных существ — заметил Лептис.

— Каждый из нас хочет воплотить свою мечту чужими руками. Возможно, кроме уважаемого товарища Нофилиса. Он бы отправился лично, если бы поход в одиночку имел какие-то шансы на успех.

— Временами мне жаль, что в наше время больше не существует средств внешнего принуждения — меланхолично заметил социолог: — Только убеждение, но иногда его бывает недостаточно.

— В вас дорогой мой спит мирным сном кровавый тиран — рассмеялся Лептис — Осторожнее, так можно дойти и до нарушения этических законов. Цель оправдывает средства. Управлять другими для их же блага. Силой погоним в светлое будущее. Это лозунги эпохи борьбы с хищническим капитализмом. Они давно устарели. И, прямо скажем: их ошибочность очевидна с этической точки зрения.

— Хватит уже обсуждать судьбу человечества — укорила Валиона — Смотрите какое красивое небо.

— И вправду редкое зрелище — согласился Гармаксис: — Следующего такого придётся ждать сто тридцать два года.

— Кстати, вы слышали новость? Станции дальнего обнаружения уловили искусственный объект сопоставимый размерами с межзвёздным кораблём направляющийся к Солнечной со стороны Альтаира.

— Наверняка какой-то сбившийся с пути грузовой транспортник — высказался Лептис: — Или заплутавший неймановский зонд. Подробности известны?

— Увы — развёл руками Гармаксис: — Что-то разглядеть можно будет только через полгода. Следующий на огонёк странник тот ещё тихоход. И молчун, не отзывается ни на один позывной. На всякий случай инженеры рассчитывают планы перехвата нежданного гостя.

— Что думаете о перспективах направления «Рассветники»?

— Боюсь мой энтузиазм относительно них практически иссяк.

— Пора завершать проект: выпустить подопечных в леса и забыть об очередной неудаче.

— В следующем месяце с поверхности луны можно будет наблюдать вспышки при запланированном синоптиками уничтожении отклонившегося метеоритного потока, поедем смотреть? Я приглашаю.


Андрей сидел в низком кресле поставленном прямо на траву, наблюдая за саморазворачивающейся палаткой. Большой обвисший пузырь на глазах надувался расправляясь и приобретая исходную форму. Вот палатка заворочалась. Видимо ей чем-то пришлось не по вкусу выбранное Андреем место. Палатка отползла в сторону и там расправилась полностью.

Допив вечерний кофе он поставил пустую одноразовую чашку прямо на ритмично подрагивающий травяной ковёр. Кресло тоже было одноразовым, как и тарелки и столовые приборы. К утру они полностью разложатся и ничто не будет напоминать о скромном ужине путешественника. С переносным станком-принтером не надо ни мыть посуду, ни заботиться о сохранности вещей. Пожалуй так действительно можно путешествовать себе в удовольствие.

Перед тем как зайти в палатку, Андрей повторно обошёл поляну, где решил остановиться на ночлег. После того как он утопил универсальное ружьё в маленькой речушке, которую и переплюнуть можно если как следует постараться — Андрей старался сохранять осторожность.

Тогда, на берегу реки, Галахад предложил вернуться. Андрей категорически отказался так как не видел трагедии в утрате оружия. Средства защиты сохранились у него, вернее на нём. Порвать футболку или ткань походных штанов спортивного покроя было невозможно. То есть совершенно невозможно. Лёгкий, приятный на ощупь материал не горел, не рвался и каким-то образом безвозвратно гасил кинетическую энергию удара так, что Андрей без проблем мог выдержать удар пушечного ядра в живот, если на нём была это рубашка. Самодельный клинок висел в ножнах на поясе. Рыцарь отзывался о нём как о зубочистке. Но это смотря чьи зубы и как именно чистить. Можно головную боль снять вместе с головой. Обращаться со сверхострым лезвием приходилось осторожно, чтобы не отрезать себе какую-нибудь выступающую часть тела. Дрова рубить им одно удовольствие. Но вот толку-то с тех дров. Может быть потому, что древесина была слишком свежа и потому водяниста или из-за изменившегося химического состава, но порядочного костра из лианоподобных деревьев не разведёшь. Горят плохо, зато превосходно чадят. Подавать дымовые сигналы такими дровами самое милое дело. Поэтому когда Андрей хотел погреться у живого огня ему приходилось печатать дрова на синтез-машине. А это, согласитесь, не совсем то, чего хочется уставшему во время дневного перехода путешественника.

Шёл уже второй месяц его противоречивого отшельничества. С одной стороны примитивный быт, весь день в пути на своих двоих. С другой стороны на завтрак и на ужин такие разносолы какие отсутствовали в меню в ином ресторане попроще из его времени. Самостоятельная палатка. И, в целом, минимум усилий с его стороны по обеспечению быта. Любая вещь, в разумных пределах конечно: от компаса до лампочки со встроенным в неё миниаккумулятором, могла быть распечатана на синтез-машине. Коллекция фильмов, книг — смотри, читай, слушай. Сбежал от цивилизации называется.

Но одно Андрей всё же получил — одиночество. Больше не было рядом многомудрой Жени, читающей его как он сам читает книгу. Ни других потомков, ни их щедрости, ни их мудрости. Только человек один на один с изменившейся природой. Ему было необходим глоток одиночества как отпуск после долгой и напряжённой работы.

Андрей собирался улечься на диване с книжкой, когда Галахад предупредил о приближении постороннего.

В первый раз, ещё недалеко от замка-дома, рыцарь рассказал носителю о способности обнаруживать находящихся поблизости живые существа.

— Здорово! — восхитился Андрей.

— Для этого богиня и послала меня — отозвался рыцарь: — Служить костылями для инвалида.

— Не обидно, что и ты сам и весь твой род создан для одной единственной цели служить моими костылями? — осторожно поинтересовался Андрей.

— Без тебя не было бы нужды создавать и меня и всю нашу микроцивилизацию — философски отозвался рыцарь: — Что до моих сородичей, то, к сожалению, мы-они не смогли выйти за очерченные создательницей пределы. Прекраснейшая их очертила, она же и хотела, чтобы мы преодолели изначально заложенную программу, но увы. Я бесконечно горжусь павшим на меня выбором богини. Служил и славил её при жизни, буду славить и служить после смерти.

— Понятно — вздохнул Андрей — Законченный фанатик. И не спорь с первопричиной своего существования. Лучше расскажи какими ещё способностями управляешь?

Видимо рыцарь обиделся на «фанатика» потому, что сухо ответил: — Многими.

Чуть погодя расщедрился на скупое объяснение: — Прекраснейшая велела не помогать без необходимости. Иначе у имеющего слишком совершенные костыли инвалида не возникнет стимула учиться ходить. Поэтому лучше рассчитывай только на себя «первопричина». А я стану мягкой подушкой, но только когда ты уже сорвёшься с обрыва.

— Женя и вправду верит, что мне по силам когда-нибудь научиться изменять себя и изучить эту… психоматематику? — тихо спросил Андрей.

— Лично мне кажется, что нет — высказался обиженный рыцарь: — Ты как раз тот случай, когда «и бесконечного времени не хватит». Давай лучше пойдём. День сегодня прекрасный и под ногами расстилается дорога. Что ещё может быть нужно путешественнику наполнившему паруса ветром странствований?

И вот сейчас Галахад предупредил: — Приближается одно крупное существо. Закроешься в палатке?

— Ещё чего! — возразил Андрей откладывая книжку и мысленно давая команду одежде перейти в режим для выхода во внешний мир.

Сняв со стены ножны он вышел в вечерние сумерки.

— Ты прямо рыцарь без страха и упрёка — хмыкнул Галахад.

— Какой же из меня рыцарь — деланно удивился Андрей — До тебя как до Луны пешком. Я не ворчу и не достаю постоянными нравоучениями. Ладно, хватит шуток. Лучше покажи направление.

Но указывать направление не потребовалось. Убедившись, что человек один из зарослей низкорослого, маслянистого кустарника вышел ночной хищник. Мелкий равнинный родственник того, чья шкура украшала стену у Андрея дома.

— Здравствуй киса — поприветствовал он ночного убийцу: — Я обед не для твоих зубов. Но ты, кажется, думаешь по-другому?

Ноздри зверя дрогнули, а уши прижались к голове.

— Галахад, скажи, что мы с ним одной крови — потребовал человек внимательно следя за хищником и своим взглядом удерживая его от немедленного нападения.

— На подвиги сегодня не тянет? — поинтересовался рыцарь.

— Галахад!

— Пошутить нельзя.

Ни Андрей ни рыцарь не владели достаточной интеллектуальной мощью, чтобы овладеть хотя бы зачатками высокоскоростной быстроречи на которой, для экономии времени, предпочитали общаться потомки. Но рыцарь сумел заучить несколько команд обычно встраиваемых инженерами-создателями в неразумных или в неполноценно разумных творений. Встроить набор команд считалось хорошим тоном и почти все ему следовали. Конечно, у выпущенных в естественную среду существ, с течением поколений действие команд могло ослабнуть или исчезнуть вовсе. Кроме того они не были такими уж безусловными и, скорее, косвенно влияли на не сложный разум животных. Создавая у тех стремление убежать прочь или изменяя гормональный уровень так, что под воздействием ударной дозы эндорфинов или их аналога, зверь пьянел от искусственно навязанного дружелюбия. Но грань была очень тонка. Голод мог оказаться сильнее страха и тогда он бы всё равно атаковал вопреки отданному приказу. Или создатель мог не заложить набор команд, ведь это всего лишь правило хорошего тона, а не этический закон. Или посчитать своё творение полноценно разумным и тогда сама возможность прямого воздействия на мозг творения была бы неэтичной. Другими словами шансов пятьдесят на пятьдесят. Ну, может быть, шестьдесят на сорок.

Галахад произнёс бесшумное слово. Гигантская кошка не двинулась с места и Андрей уже приготовился ударить её мечом в прыжке. Но вдруг она развернулась и мгновенно исчезла не потревожив ни одной ветви плотного кустарника.

— Ушла — подтвердил рыцарь спустя пару минут.

Андрей спрятал клинок в ножны: — Ничего себе маленькое приключение на сон грядущий.

Он попробовал читать, но за ровными строчками не вставали никакие картинки. Ни дальние города, ни удивительные страны. Как будто перед ним лежала не художественная книга, а справочник кодов к шифровальной машине.

Тогда Андрей включил какой-то фильм о самураях снятый примерно в его время. Под происходящие на экране невозможные схватки и нелогичные поступки главных героев он заснул на половине фильме. Следующим вечером Галахад попросил досмотреть фильм до конца. Посредственное, по мнению человека, кино неожиданно пришлось рыцарю по вкусу. Но видеть он мог только глазами Андрея. Что поделаешь, пришлось смотреть кино вместе. Самураи прыгали вверх на пять метров без разбега. Андрей зевал прикрывая рот рукой. А Галахад, в конце, обвинил его в ярко выраженном недостатке хорошего вкуса. Конечно, кому как ни микрошу, возрождённому рыцарю-философу разбираться в человеческих фильмах конца двадцать первого века.

Но если не в фильмах, то кое в чём другом рыцарь разбирался. Переносная синтез-машина печатающая Андрею поутрам чашку кофе и бутерброды с тонким слоем масла произведённого из грязи, камней и сухих, закаменевших обломанных веток. Синтез-машина имела большую базу данных откуда он выбирал нужный предмет, примитивные средства ввода позволяли отредактировать параметры печати. Но нарисовать полностью новую вещь, не содержащуюся в базе данных, с их помощью было сложно.

С помощью Галахада Андрей смог распечатать на синтез-машине арбалет собрав его из отдельных частей. Тетива из материала совмещающегося прочность и гибкость. Наточенные до бритвенной остроты наконечники стрел. Такой арбалет был поопаснее иных экземпляров огнестрельного оружия. Галахад обещал, что со временем переделает его в многозарядный. Андрей одновременно завидовал рыцарю и восхищался им. Впервые он стал воспринимать Женины слова о том, что «подселённый рыцарь не глупее его, а, возможно, и поумнее» серьёзно.

Если идти на своих двоих, то планета земля кажется невообразимо огромной. Вместе с Андреем сначала шли, потом бежали дни, недели и месяцы. Он обошёл деревню русалов на берегу большой реки. Пришлось сделать немаленький крюк. Уже довольно далеко от деревни Андрей наткнулся на внимательно наблюдающие за ним из воды глаза. Русал моргнул и ушёл в глубину. На всякий случай Андрей перестал идти вдоль русла свернув в сторону. Он хотел переправиться на другую сторону, но в отсутствии мостов не знал как это можно сделать.

Стая летающий тварей похожих на распластавшиеся грязные тряпки атаковали ночью белый шар палатки. Галахад доложил о множестве существ снаружи. Андрей счёл за лучшее отсидеться внутри. Стены палатки подрагивали когда нападавшие наваливались разом стремясь перевернуть купол. К утру от них не осталось и следа если не считать вырванной вокруг палатки травы.

Однажды Андрей зашёл на чью-то территорию. Этот кто-то оставил одну единственную надпись «уходи» выложенную из камней рядом с входом в палатку. Решив не конфликтовать с неведомым писателем Андрей поторопился собраться и не тратя время на утренний завтрак, поспешил уйти прочь, сменив направление движения на перпендикулярное предыдущему. Впереди, словно недостижимый идеал, высились горы. С каждым днём они становились немного выше и шире охватывая горизонт и закрывая небо. Но идти оставалось ещё долго. Интересно, что он станет делать, когда дойдёт до них? Попробует пересечь или разобьет палатку у подножия и на следующее утро примет решение возвращаться?

Загрузка...