Все еще новобранец. Том 2

Глава 7

По улицам города, когда шли, мы обращали на себя достаточно много внимания. И не из-за одежды, которая была так похожа, не из-за того, что мы вообще те самые тринадцать из Легиона. Нет. Просто из-за того, что в такой же одежде среди нас шла девушка. Это был фурор, это производило впечатление на всех. Такого в истории, по крайней мере по словам бойцов нашего отряда, не происходило ни разу.

Ника при этом мастерски не обращала на всё происходящее вокруг никакого внимания. Она и так часто испытывала нападки от сверстниц просто из-за того, что к ней было приковано слишком много внимания со стороны парней. И сейчас она просто шла и игнорировала все свисты, все оскорбления, а они были, просто всё, что доносилось до нас. Пару раз, кстати, близнецы скручивали придурков, которые решались показать, что она недостойна быть легионером, так как женщина слабее мужчины.

— Идиоты, — пробормотал пятый, отряхивая от дорожной пыли своё одеяние. — И где такие только рождаются?

— Знаешь где, — гоготнул второй брат, а остальные члены отряда только поддержали его.

Дальше… всё было практически то же самое. На царевича никто и ничего не говорил — боялись, уважали. А вот на меня и Нику нападки были постоянными. И если братья один раз скрутили, то я несколько раз врезал. Нельзя проявлять слабость. Сожрут. Мы для всех свежее мясо. Для всех.

Один раз даже Нике пришлось показать своё мастерство в единоборствах, перекинув через бедро какого-то слишком наглого и нажравшегося воина. Тот даже не понял, что произошло. Вот он стоял, а вот лежит. А следом она его отправила спать, приложив хорошенько по голове своей нежной ножкой.

— Что? — поймала она на себе удивлённые взгляды. — Как думаете, сколько раз за всю жизнь меня пытались изнасиловать, даже невзирая на то, что я была дочерью одного из Советников?

Никто вопросов не задавал. Ответов тоже не предоставлял. Важен был контекст, а он в данном случае был максимально прозрачным. Девушка тоже сейчас работала на репутацию, показывала, что умеет за себя постоять, а не куколка, которой требовалась постоянная опека. Она может быть не только девушкой, но и жестоким воином при необходимости. Именно это она доносила, именно это она показывала. И, чёрт возьми, у неё это прекрасно получалось! Даже царевич посмотрел на неё разок с уважением.

Когда мы прибыли на главную площадь, которая раньше была завалена всяким хламом, который притащили сюда сатиры и кентавры во время нападения, то сразу заметили разделение. Первая часть — общенародная, так сказать. Там выставлялись столы, на которых выкладывались блюда с фруктами и мясом, разливалось разбавленное вино. А вторая… царская. Там были столы царя и тысячников. И всё. Только они имели право восседать на таких мероприятиях. И никто не возражал.

Соответственно, царевич входил в круг тех, кто имел право сидеть подле царя. Было на то две причины… Одна логичная — он его сын. Кому, как не ему, сидеть рядом, показывая, что он готовится стать новым лидером? Вторая причина — он командир Чертей. Вроде и что-то вроде десятника, но он всегда на острие атаки. Элита, которая сама взращивает своих воинов, если требуется.

Сама же общественная зона никак не делилась. И это было на самом деле хреново. Драк было не избежать. Кто-то захочет присесть, кому-то не понравится компания, кто-то просто сам по себе будет буйный… в общем, будет весело. Конечно, этого всего надо попытаться избежать, но если начнётся, если на меня, на Нику или отряд начнут лишнее наговаривать… то сдерживаться я не буду.

Мы прибыли не первыми, но одними из первых точно. Встретили хоть тут нас достаточно радостно, вместо гнева из-за девушки-легионера были удивление и восторг. Ну, больше всего вопросов доставалось именно царевичу: почему именно она встала на роль одного из бойцов летучего отряда, а не кто-то из героев других подразделений.

— Вам показать, как она сражается? — с хитрецой в глазах и голосе спросил он, смотря, видимо, на сотников и десятников других подразделений, парочку мне удалось узнать.

— Честно, — глянул, видимо, сотник, в волосах которого уже проглядывалась седина, а лоб начал покрываться морщинами, хотя смуглая кожа успешно их скрывала, — я бы хотел оспорить её мастерство. Уж слишком спорное… решение, Митрокл.

— Я думаю, она продемонстрирует, на что способна, ведь так, Ник? — развернулся он к ней лицом, ну и заодно ко мне, так как девушка стояла именно возле меня.

— При необходимости, — нежно, вежливо, но со стальной решимостью ответила она. — Меч, копьё, лук — всё, что используется в общевойсковом бое, — с улыбкой на лице продолжила она.

— Я бы посмотрел на бой на мечах, — более молодой командир подал голос, после чего свистнул и что-то показал пальцами парню в стороне. — Как раз сейчас несколько тренировочных принесут, можно будет… потанцевать. Ну и заодно убедить нас всех в том, что она воин, а не шлюха, которую вы взяли в отряд для потехи.

— Следи за языком, — сделал я полшага вперёд, посмотрел на него исподлобья.

— А то что, свежее мясо? — усмехнулся он. — Так же попытаешься прыгать, как прыгал возле моего подчинённого, которого из-за тебя убили на тренировочном поле⁈

Теперь причина его злости и такого навязчивого поведения становилась понятна. Месть. Он, видимо, среди командиров в прошлый раз опозорился… и теперь хотел этот позор опротестовать, унизив царевича, показав тому на… неправильный выбор, который он совершил.

Повисла тишина. Напряжение, которое сменило радость нашего появления, не давало хоть кому-то сделать первый шаг к примирению. Я уже показал себя, злость пробирала меня всего. Ну а те, кто оказался на другой стороне лодки… они с надеждой и наслаждением смотрели на меня и Нику. Я понимал: нельзя пускать сражаться, хоть и на дереве, её одну. Будет подстава, я в этом уверен. Из-за этого направил свой встревоженный взгляд на командира… и тот с улыбкой и пониманием в глазах кивнул.

— Бои два на два, — заявил он. — Новички против новичков. Если мои новички вам кажутся слабыми, теми, кто подставляет своих, — а эта фраза была направлена тому самому десятнику (для сотника молодой ещё), — то они оба будут сегодня же казнены, а на их место мы найдём более достойных претендентов. А если нет, то, Норий, я потребую твою голову. Мечи ты уже попросил принести. Таково моё слово. Слово царевича. Или ты попытаешься со мной поспорить?

— Нет, Митрокл, — сделал он лёгкий поклон, а его руки, я заметил, мелко дрожали. — Я не собираюсь спорить с вами. Пускай в этом споре победят сильнейшие и умнейшие.

Командир сделал свою ставку… причём весьма… большую. Наши жизни. И он имел право на это. Мы его подчинённые, нашими жизнями он распоряжается полноценно. Он нас и призвал. Он нас, по сути, и обеспечил имуществом. Ну как… меня так точно, а вот Ника получит всё завтра, когда вместе со мной направится на склад к Люцусу.

После словесной перепалки мы разошлись в разные стороны. Командиры других подразделений — в одну сторону, мы своим отрядом — в другую. Болтать вообще не хотелось, вообще ничего не хотелось. Но… я не мог этого просто так оставить. Твари должны ответить за оскорбления, которые они нанесли мне, моему отряду, Нике и царевичу. О нет. Я не просто какой-то там хлюпенький и слабенький сынок Советника. Я — воин в первую очередь. И эти мерзавцы пожалеют, что они вообще связались с нами.

— А ты знал, что, когда думаешь, у тебя злое выражение лица? — с усмешкой произнёс Агамемнон, смотря с наигранной опаской на меня. — А если учитывать, какими силами ты обладаешь… то вообще страшно становится, что у тебя там такого в голове.

— Как я их убиваю и отправляю душу на суд к Аиду, — сжал я кулаки, — после чего они за свою подлость отправятся или в Тартар, или на бесконечные луга Асфоделя.

— Жестокие желания, — хмурился Митрокл. — Смотри, как бы они сами не отразились на тебе в конечном итоге.

— Если я попаду в царство Аида, — усмехнулся я, — то сделаю всё возможное, чтобы показать свою силу. Вот только когда это произойдёт, — моя улыбка стала еще шире, когда я пробежался взглядом и заметил в глазах товарищей понимание, — очень и очень спорный вопрос.

Дальше мы уже начали болтать в более разряженной обстановке. Никто к нам не лез с советами, никто не пытался объяснить, что делать можно, а что нельзя. Правила приличия уже были нарушены. Оскорбление подчинённых командира — это оскорбление самого командира. И хоть убейся, но командир на такую наглость обязан ответить.

Через десяток минут пришли несколько бойцов с корзинами, в которых было множество деревянного оружия. Даже щиты принесли, чтобы полностью соответствовать антуражу воина. Я только усмехнулся. Оружия было больше, чем требовалось, а значит… и тут была какая-то подстава.

— Митрокл, — окликнул царевича Норий, — ты сказал, новички против новичков, — ехидности ему было не занимать, точно после смерти как минимум на Асфоделевый луг отправится, — значит, все мои против всех твоих. А то получается… как-то не совсем честно.

Командир на этот словесный выпад ничего отвечать не стал, просто проигнорировал. И в нашу сторону тоже не посмотрел. А зачем, если он знал, что его жизни ничего не угрожает, а своё он точно заберёт в какой-то степени. Кто-то сегодня на потеху богам умрёт.

Пришли четыре бойца. И судя по количеству шрамов на их руках и теле… это точно не совсем новобранцы. Но какая, чёрт, разница? Командир мог сказать что угодно, а бойцы — это подтвердить. У нас тут нет документов, которые бы подтвердили тот или иной статус безликого воина. Нет, свои-то знали, что это за упырь, но слово командира — закон. Плюс там явно своя шайка, которая только и видит, как бы сделать подлость в отношении командира. Тут явно не только во мне причина. И явно банальная зависть. Командир десятки, а по значимости как тысячник!

Они все сразу вооружились, каждый закрепил на поясе по мечу, а копья со щитами взяли в руки, после чего просто бросили в нашу сторону корзины с остатками того, что там было. Самое дерьмовое, самое обшарпанное… из разряда: «Только взялся за дерево, а уже вся рука в занозах». Но я не был удивлён. Тут с самого начала пахло подставой.

— Ну что ж, — усмехнулся я, после чего, не сводя взгляда с четвёрки бойцов, отобрал лучшее и отдал Нике, а себе взял самое дерьмо.

Ну не мог же я ей отдать худшее? Честь требовала иного. И она сейчас получит требуемое. Даже палка в руках настоящего воина будет петь Оды Победе просто из-за того, что оказалась в нужных руках. Ну а я просто так сдаваться не буду.

Стоило щиту и копью оказаться в моих руках, — меч свой я заранее отдал Нике, — я тут же рванул в сторону противника. Он был готов к бою, раз они уже начали выдвигаться в нашу сторону. Видимо, у них и был план в том, чтобы просто нас попытаться окружить и нанести удар одновременно со всех сторон. И надо было этой возможности их лишить.

Своей целью я выбрал самого ближнего ко мне бойца. Оставалось всего пять шагов, когда я сорвался с места. Поэтому, когда я нанёс удар, впервые применяя свою способность на человеке, его смело самым первым. Что интересно, моё копьё разлетелось в щепки, но и щит врага раскололся, из-за чего древко вошло в руку бойца.

— А-а-а-а! — заверещал тут же он, заваливаясь на спину с остатком копья в своей руке.

Произошла заминка. Враг не понял, что произошло, как это произошло и почему. Но спесь с их лиц была сбита, а улыбка победителя с лица Нория слетела, словно её там и не было. Шок и удивление, непонимание и злость — вот что читалось на играющих мускулах его лица.

Ника же в этот момент, наоборот, начала отступать мне за спину, чтобы прикрывать. Мы не сговаривались, не договаривались. Просто логичное распределение ролей, просто логичное поведение пары бойцов при возможном окружении — спина к спине. Но пока она приближалась, ко мне подскочил ещё один воин и попытался нанести подлый удар копьём… но щит-то у меня никуда не делся.

Слегка приподнявшись на одной ноге, я пропустил копьё под рукой, после чего нанёс свой удар, обломав оружие противника своим телом и щитом. Сам он смог уклониться от удара, но оружия временно лишился, что заставило его отступить. Ну а я чуть не подставился, из-за чего пришлось тут же перекатом вперед уходить от ещё одного удара.

— Тебе что, Мойры подсказывают, подонок⁈ — рыкнул центральный левый, по крайней мере если судить по изначальной позиции.

— А что, если так? — усмехнулся я, собрав в кулак часть песка, который был под нашими ногами, после чего бросил его в сторону противника, заставляя его прикрыться.

Они зарычали, закричали, что я подлец. Ну а я что? Мне было плевать. Никто из командиров ничего не сказал, так что всё было в пределах нормы. Тем же временем, я заметил, вокруг нас сформировался настоящий круг, арена в каком-то смысле. Кто-то что-то выкрикивал, кто-то что-то говорил. Но люд забавлялся, тыкал пальцем в раненого и ржал.

Когда я встал на ноги, то в моей руке уже был деревянный меч. Ника его мне отдала сразу же, когда я смог его забрать. И мы тут же синхронно напали. Я — на двух, которые были по правую руку, она — на одного слева. Ее задачей было просто продержаться, а моей — вырубить к хренам обоих. Силы и возможности для этого имелись.

— Твою! — крикнул тот, который лишился своего копья, когда я влетел в его щит своим, отбрасывая в сторону.

Враг упал, но я не стал наскакивать на него, условно добивая. Нет, это было бы слишком глупо, я бы открыл свою спину. Вместо этого я тут же напал на нового врага, в каждый удар вкладывая столько силы, чтобы щит и меч трещали от мощи. И ведь действительно трещали… по мечу пошли трещины.

Последний удар я нанёс вновь способностью. Со стороны это могло выглядеть так, что я сначала повредил щит в одном месте, а потом точным ударом завершил начатое… но нет. Я просто использовал то, на что рассчитывал командир, что я сам умел. И ведь сработало… меч хоть и надломился, но врезался в предплечье урода. А потом я его просто пнул от себя.

Вставать он точно не рассчитывал ближайшие мгновения, а вот первый, которого я оттолкнул, уже начал подниматься. Только тоже совершил ошибку: перевернулся на живот и встал на четвереньки. Я накинулся на него сверху и обрушил на его голову щит. Несколько раз. Потом вставать было уже некому. Ибо труп с разбитым черепом не сможет встать на свои ноги.

Последний враг… Ника его тоже сделала. Как она это сделала, я не знаю, но картина мне понравилась. Она смогла его опрокинуть, из-за чего, видимо, лишилась своего копья — сломалось. А после того как опрокинула, вонзила деревянный меч в глаз. Глубоко не вошёл, судя по только окровавленному кончику… но этот тоже минус. Как и его левый глаз.

— До какого дотянулась? — усмехнулся я.

— Можно и так сказать, — кивнула она, отбрасывая окровавленное оружие в сторону. — Щит надо? А то твой явно сломался.

Я посмотрел на своё «оружие», ведь щит тоже таковым можно назвать, если знать, как и куда им бить… так что я сбросил деревяшку и взял такую же, только более целую, у своей боевой подруги. За всем этим наблюдал последний ещё более-менее целый воин. Он уже был с мечом в руках, но всё ещё не встал на ноги. Отползал он на трёх конечностях, выставив оружие перед собой, направив кончик на нас.

— Твой страх, — злобным голосом говорил я, — он осязаем… — улыбнулся. — Он так приятен на вкус… он такой… м-м-м-м…

— Хватит! — раздался громогласный голос царя, который стоял на подиуме. — Спасибо за представление и показ вашего военного мастерства. Но теперь я вас спрашиваю, уважаемые командиры: какого хрена сейчас произошло⁈ Почему на празднике в честь победы мои воины убивают друг друга⁈

Секунда. Две. Три…

— ОТВЕЧАТЬ! — ещё громче крикнул он.

Царевич же улыбался, смотря на застывшего в ужасе виновника этой потасовки.

Двойная победа!