Время до рассвета

Глава 12

Как выяснилось, родственница, а точнее, двоюродная сестра погибшей учительницы жила в небольшом районном городке примерно в полутора часах езды на автомобиле.

Информацию с ее телефоном и адресом, как и предполагал Константин, найти было довольно просто. Даже в полицию обращаться не пришлось.

Оказалось, что несколько лет назад женщина лежала в больнице, где работал Вадим. Лечила воспаление легких в отделении пульмонологии. Оно у нее протекало с осложнениями. Районная больница ее города, куда женщина обратилась по месту жительства, самостоятельно справиться с заболеванием не смогла, поэтому перенаправила пациентку из района в область. Там ее благополучно поставили на ноги и отправили обратно, но информация обо всех пациентах навсегда остается в архивной базе, к которой есть доступ у всех без исключения врачей, работников этой больницы.

Таким образом, у них на руках оказалась информация не только с телефоном и адресом нужной им женщины, но заодно и вся ее медицинская карточка. Она им, конечно, без надобности, но, как сказал Вадим: "лишней не будет". Поэтому распечатал на принтере сведения, взятые из общей больничной базы и всунул нам для изучения.

Я крутила в руках несколько сложенных вдвое листиков А4. Пробежала глазами непонятные латинские названия диагнозов, просмотрела таблицы анализов и поморщилась. К чему мне это?

– Слушай, Вадим, а это случаем не нарушение врачебной тайны и грубое пренебрежение профессиональной этикой? – спросила я у него.

– Безусловно нарушение, – фыркнул Вадим. – Но у нас благая цель. Так что не беспокойся. Совершение меньшего зла, во благо большего, искупает все жертвы. Слыхала про такое?

Я нахмурилась. Я про такое, конечно, слыхала, но всегда относилась скептически. Но и спорить аргументов не было. Уж кому-кому, а врачу хирургу намного больше, чем торговому агенту, то есть мне, приходилось сталкиваться с ситуациями, когда нужно пожертвовать малым для спасения большего. Но вот можно ли оправдать одно другим? Не знаю...

Двоюродной сестре убитой учительницы мы позвонили по телефону еще от подъезда Вадима. Представились столичной опергруппой по особо тяжким преступлениям и договорились, что приедем побеседовать. Попросили, чтобы она, несмотря на выходной, уделила нам несколько минут своего времени. Женщина сначала замялась и уже чувствовалось, что сейчас откажет. Ей очень не хотелось разговаривать с незнакомцами, тем более из полиции. Но фраза Константина: "Ну не повесткой же вас в столицу вызывать?" – сделала женщину более сговорчивой. И она согласилась отложить поездку на дачу и дожидаться нас у себя дома.

– Что мы ей предъявим в доказательство, что действительно опергруппа, а не посторонние люди? Тем более что мы на самом деле посторонние… У нас даже служебных удостоверений нет? – резонно поинтересовалась я у Константина, после того, как тот положил трубку и посмотрел на нас с довольной улыбкой.

Но оборотня мой вопрос не смутил, он выглядел абсолютно уверенным в себе. Такие мелочи его не заботили.

– Она не спросит, не волнуйся, – ответил он, глядя мне в глаза, – уж что-то, а легким воздействием заморочить женщине голову, я сумею.

Он сосредоточенно всматривался мне в лицо, чуть сощурившись. Радужки его глаз становились темнее и краснее, будто набухали кровью. А зрачок? Он сужался и проваливался вглубь и туда же, на самое дно, зацепил и потянул за собой меня... Я почувствовала, как земля подо мной покачнулась, двери подъезда подернулись рябью, слегка закружилась голова, в теле появилась странная легкость...

– Прекрати! – громко осадил Константина Вадим.

А я зажмурилась и спрятала лицо в чуть подрагивающих пальцах. Меня знобило.

Я не чувствовала злости или досады, скорее любопытство. Что еще они умеют и смогу ли научиться таким фокусам я? Эти мысли меня занимали гораздо больше, чем показные обиды. Поэтому я подняла лицо и изобразила на нем улыбку. Оборотень лукаво подмигнул мне в ответ. Вадим перевел взгляд с меня на Костю, понял, что показных разборок не будет и тоже решил не вмешиваться.

– Поехали, ­ – кивнул он на автомобиль, – хорошо бы успеть вернуться до ужина, вечером еще много дел.

Дорога заняла часа полтора, и во время пути мы почти не разговаривали. Негромко играла музыка, каждый сидел погруженный в свои мысли.

Я рассматривала пейзаж за окном и кажется даже немного задремала. Насыщенные событиями последние дни и сегодняшний ранний подъем давали о себе знать. Организму не хватало отдыха, да и психика у меня не железная.

Городок встретил нас пустыми пыльными улицами, казалось он еще не проснулся, не смотря на то, что утро было уже позднее. А может в таком оцепенении он пребывал постоянно? Кто знает... Маленькие населенные пункты всегда оставляли после себя ощущение какой-то тайны и недосказанности...

Улицы узкие. На дорогах растрескавшийся асфальт, с вековыми лужами. За бетонными серыми заборами прятались двух-трехэтажные дома. Старые и низкие. В окнах цвели герани и висели кружевные занавески. Не кошенные газоны были все усыпаны желтыми головками одуванчиков. Тут и там ветер надувал вывешенное после стирки на веревках белье.

Прохожих нам не встретилось вовсе, город был будто мертвый. Я даже поежилась. Представила себе безлюдные дома, магазины, школы… Не город а пустая ореховая скорлупа…

Мы выехали на главную площадь. Совсем небольшую по размерам, но с неизменной гранитной плиткой и памятником Ленину. Ленин указывал ладонью в светлое будущее, я проследила взглядом направление и улыбнулась, обнаружив прямо напротив памятника церковь с колокольней. Особенности маленьких городков. Все достопримечательности. А именно: церковь, сельсовет и рынок собраны в одном месте и компактно.

Костя остановил машину возле церковных ворот, там была удобная почти пустая парковка. Взял в руки телефон и посмотрел на Вадима:

– Говори адрес, введу в навигатор, чтобы нам долго не плутать.

Внезапно в открытое окно машины ворвался колокольный звон. Я посмотрела на часы, было ровно одиннадцать утра. Видимо звон оповещал не только время, но и окончание службы, потому что двери открылись и из церкви начали выходить люди. Немного... человек двадцать, в основном женщины. Некоторые расходились сразу, другие останавливались на ступеньках поговорить.

Не скажу, что я вздохнула с облегчением, но по крайней мере теперь было понятно, куда подевались прохожие. Хотя бы частично.

Уточнив адрес, Константин немного поплутал по узким переулкам и припарковался у старенького трехэтажного дома.

Домофона в подъезде не было, поэтому мы просто зашли. На лестнице было темно и сыро. Пахло жареной картошкой и кошачьей мочой. Я поморщилась от этого странного сочетания и от вида облупленных стен, исписанных неприличными словами.

Нужная дверь оказалась на втором этаже. Черный дерматин был в двух местах поврежден, оттуда стыдливо выглядывал поролон. Из-за двери доносился звук громко работающего телевизора.

На длинный требовательный звонок дверь открыла полноватая женщина средних лет. Смотрела чуть испуганно, левой рукой комкала край кофты.

– Вы что ли из полиции? – спросила настороженно.

– Здравствуйте. Да, из полиции. Мы вам звонили, хотели задать несколько вопросов по поводу сестры, – Константин выступил вперед и смотрел на женщину в упор. Та сделала полшага назад и будто съежилась, стала меньше. При этом лицо ее расслабилось, а губы растянулись в полуулыбке.