Возмездие

Глава 15

«Гнездо», Верхотурье, сентябрь 2016 года

Недаром в народе говорят, «лучше плохо идти, чем хорошо стоять». Эту мудрость Никита испытал в полной мере на себе, когда заканчивался третий день после процедуры нанесения татуировки на тело Шереметева, а от профессора Кошкина никаких новостей не поступало. Точнее, они были, но обтекаемые и неинформативные. Князь до сих пор находился в магической коме, видимых улучшений нет, но, хотя бы, чернота перестала распространяться. Мониторинг состояния организма показал стабилизацию, но это только по общему медицинскому состоянию. Мозг исправно функционировал, опасения за жизнь князя как бы и не было…

Так вот, к мудрости народной… Никита уже сам хотел переехать в «Изумруд» и контролировать ход лечения, а где надо, там подправить руническую вязь. Ему всё время казалось, что он где-то совершил ошибку, и часами просиживал в кабинете перед рисунком, пытаясь заново пройтись по каждой чёрточке, понять скрытые смыслы каждой руны. Сидеть и ждать на берегу погоды оказалось для него невыносимым испытанием.

Тамара не выдержала. Она не стала стучать в дверь, а просто послала волну беспокойства и безграничной любви, что Никита сам встретил её на пороге кабинета, обнял и зарылся в густую копну волос любимой женщины, как он всегда делал, когда стоял перед каким-то важным выбором.

— Перестань себя накручивать, — Тамара привычно «подкачала» энергию в мужнину «кольчужку», залатав крохотные прорехи в аурном контуре, и подтолкнула Никиту к креслу, после чего села ему на колени, обвив шею руками. — Если десятки квалифицированных Целителей не могут помочь Шереметеву, то ты и подавно не должен работать за них. Твоя затея, как ни странно, сработала, пусть и косвенным образом. Зато выиграла ещё немного времени для эскулапов.

— Я вдруг почувствовал, что могу проиграть, — признался Никита, поглаживая колено Тамары через ткань платья. Его движения были умиротворяющими больше для него самого. — Впервые в жизни ощутил, что кто-то сильнее меня.

— Тебя это настолько огорчает? Всегда найдётся специалист, который переиграет непобедимого на своём поле, — пожала плечами жена. — Некротическая рунная магия — это не твоя специализация, здесь ты бессилен что-либо сделать, если не изучишь хотя бы азы. Уже то, что найден действенный приём, радует. Значит, ты на верном пути. И если Шереметев умрёт, не вздумай брать на себя вину.

— Да не в вине дело, а в моей профессиональной гордости.

— Глу-по-сти! — раздельно произнесла Тамара и шутливо потрепала супруга за нос. — Иногда мне кажется, ты не изжил из себя рефлексы пубертатного периода. Отец четырёх детей, пора бы обрасти непробиваемой эмоциональной шкурой, а всё мечешься в поисках самого себя. Ты и так обогнал многих по своим способностям во многих сферах. Знаешь, я сначала не поверила, что именно тебе пришла в голову мысль обезопасить нашу семью от претензий Шереметевых, а не господину Апраксину, но он был настолько убедителен, что я возгордилась таким умным мужем!

Теперь её ладонь взъерошила волосы на макушке Никиты, снова насыщая аурный контур жизненной энергией. Волхв млел, ощущая необыкновенную лёгкость в теле; вся грязь, скопившаяся внутри, вдруг стала осыпаться сухой пылью под напором свежести, а вместилище его Дара засияло как умытая после дождя листва.

— Ну как? — улыбнулась Тамара, почувствовав изменения. — Получше стало?

— Великолепно, — выдохнул Никита. — Вот что значит — Берегиня. Хотел всё время спросить, а ваша специализация всегда ограничивается Стихией Воды?

— Ну, первые Берегини всегда у воды жили, — жена уткнулась носом в его висок. — Отсюда и Дар, которым мы оперируем. Для закрепления терапевтического и психологического эффекта загляни сегодня в спальню Даши. Поверь, завтра будешь как огурчик выглядеть.

— Можно и сейчас, — пробормотал Никита, проведя рукой по бедру супруги.

— Кажется, перестаралась с насыщением ауры! — усмехнулась Тамара, легонько пристукнув по шаловливым пальцам волхва. — Ну не здесь же!

Излишне резко для такого момента телефон взорвался знакомой мелодией, которую Никита поставил на звонок Ольги.

— Как невовремя, — вздохнул он, когда Тамара со смехом выпорхнула из его объятий и подала ему телефон. — Слушаю, сестрёнка.

— Никита! Никита! — верещала Оля, что было для неё несвойственно. — Князь глаза открыл! Представляешь!

— Не буйствует, руками не машет? — Назаров испытал великое облегчение. Раз вышел из комы, значит, его методика действует!

— А почему он должен руками махать? — озадачилась девушка.

Никита рассмеялся.

— Да я шучу. Ничего пока не предпринимайте, я скоро буду.

— Хорошо, ждём!

— Опять к подопытному кролику поедешь? — укоризненно покачала головой Тамара. — Вечер на дворе.

— Надо проверить, интересно же, — Никита прижал её к себе и поцеловал, за что был прощён.

В Вологду он выехал в сопровождении Слона, Москита и Лязгуна, а впереди по трассе летел ещё один «Вихрь». Домчались быстро. Никиту на выходе из лифта ждал один из знакомых ассистентов с халатом в руках.

— Из палаты никуда не переводили, там и лежит, — докладывал на ходу парень, не обращая внимания на топающих позади Слона и Лязгуна. Никита на всякий случай решил взять с собой личников, если Шереметев вдруг начнёт буйствовать. Выход из магической комы непредсказуем.

— Какая реакция? Спокоен, нервничает или пытается подняться?

— Нет, с этим порядок. Лежит, глазами потолок изучает, — ассистент распахнул широкую дверь и запустил туда хозяина «Изумруда» и его телохранителей, а сам остался снаружи.

В комнате, которую когда-то переделали под нужды больных, и где лежали в своё время Ромка Елагин и княжич Строганов, теперь была предоставлена князю Шереметеву. Возле кровати сидела Оля и профессор Кошкин. Он мерил давление, пульс, светил в глаза маленьким фонариком, и почему-то хмыкал.

— Как дела? — Никита посмотрел на неподвижно лежащего князя, смежившего веки.

— Реакция слабая, но всё-таки есть, — Артём Данилович с треском разлепил манжету тонометра. — Давление повышенное, но не столь критичное для человека его возраста и с наличием Дара.

— А сейчас с ним что? Опять в кому впал?

— Нет, просто глаза закрыл, — ответила Оля и вскочила на ноги. — Ты садись, братик, посмотри на своё художество. Я тебе по телефону говорить не стала…

Хмыкнув, Никита занял место девушки, откинул одеяло, бесцеремонно задрал вверх пижаму и уставился на разноцветье рисунков. Его руническая защита налилась тускло-золотистым сиянием и начала продвигаться вверх, словно росток из семени. Точнее, несколько ростков. Они охватывали чёрные щупальца по краям и не давали им активно расти. В некоторых местах золотистые корешки сплелись в замысловатые узоры, выбеливая кожу.

— Вчера этого не было, — пояснил Кошкин, тоже с интересом разглядывая разворачивающуюся перед ним борьбу двух магических противоположностей. — Утром, конечно, я отметил активность защитной татуировки, но решил подождать. Князь очнулся несколько часов назад, мы его покормили через зонд, он снова уснул. Нужно было удостовериться, что выход из комы не случаен. Только после этого я разрешил Ольге Викторовне позвонить.

— Я… в порядке, — вдруг прошелестел голос князя. — Где я?

Говорил он довольно внятно, без труда, что подтверждало версию Никиты о какой-то иной природе некротического заклятия. Человек столько времени находился в бессознательном состоянии, мог и вообще потерять возможность осмысливать ситуацию.

— В «Изумруде», Василий Юрьевич, — ответил Никита. — Я взял на себя смелость лечить вас.

— В корыте?

— Сначала там, — усмехнулся волхв, поняв, что речь идёт о биокапсуле. — А потом применил иной метод воздействия. Если я правильно оцениваю ситуацию, заклятие начинает ослабевать.

— Хорошо, — прошептал Шереметев, так и не открыв глаза. Через мгновение он уже спал. Это было понятно по его мерно вздымающейся и опускающейся груди, спокойному дыханию.

— Организм сам знает, что ему делать, — Кошкин облегчённо вздохнул и встал. — У меня было подозрение насчёт блокировки искры. Магия смерти деструктивно воздействовала на неё, а ваша татуировка, Никита, помогла ей выдержать бесконечные атаки. Теперь идёт обратный процесс. Искра насыщает энергией вязь рун, а та, в свою очередь, давит на черноту. Я от вас не отстану, барон, пока вы мне не раскроете всю механику рунической медицины.

— Только не сейчас! — Никита в шутку выставил перед собой ладони. — Когда князь выздоровеет полностью, пройдёт курс реабилитации, вот тогда мы с вами и поговорим за рюмкой чая!

— Охотно поддерживаю эту идею! — воодушевлённо воскликнул Кошкин, на что Оля только фыркнула, но в её глазах светилась гордость за Никиту.

Они покинули палату, чтобы не беспокоить Шереметева.

— Полное молчание по состоянию князя, — предупредил Никита профессора. — Ничего не говорите, а то родственнички набегут с воплями радости. Ни Александру, ни Велимиру в том числе не нужно давать инсайдерскую информацию. Приставьте на ночь сиделку, на всякий случай. Оля, тебе придётся ещё немножко пострадать за медицину. Вдруг какие осложнения…

— Да я уже здесь поселилась, — усмехнулась девушка, и покраснев, спросила: — А я могу Рому сюда пригласить?

— Соскучилась? Конечно, приглашай. Будет слишком жестоко вас разлучать на такое длительное время. Боюсь, выздоровление затянется.

— Почему и подумала, — кивнула радостная Ольга.

Звонок от Хирурга прозвучал в тот момент, когда он с профессором сидел в кабинете и обсуждал аспекты внедрения рунической магии в обучение Целителей. Извинившись перед Кошкиным, Никита вышел в пустынный коридор, разбавленный присутствием Слона и Лязгуна, приложил телефон к уху.

— Слушаю.

— Хозяин, есть новости, — голос Хирурга звучал неестественно громко, как будто рядом с ним находились посторонние. — Аякс в городе. Заявился в гости неожиданно, а я даже на стол не успел приготовить. С ним Батыр, тоже хочет пообщаться…

— Дай мне трубку, — послышался чужой баритон, властный, тяжёлый. — Алло, слушай меня, фраерок. Жду тебя в гости. Хирург сказал, что все дела, которые заварились с нашим общаком, нужно через тебя решать. Не знаю, кто ты такой, но советую мчаться сюда как можно быстрее. Иначе выпотрошу твоего кореша… Сколько дней тебе нужно?

— Я скоро буду, — ухмыльнулся Никита.

— Жду завтра вечером, — сказал Батыр. — Не приедешь — пришлём тебе кореша по кусочкам. Всё!

Услышав гудки, Никита положил телефон в карман. Вор нагнетал ситуацию. Не будет он резать Хирурга, потому как его слово в воровском мире тоже что-то да решало. Скорее, Батыр заинтересовался им самим, неизвестной величиной, вмешавшийся в отлаженный механизм. О том, что он не знал, с кем разговаривает, и речи не могло быть. Вор намеренно вёл себя таким образом, заранее выбивая из колеи, прощупывал слабые места хозяина города.

— Слон, найди Корниенко и попроси у него три комплекта гражданской одежды и три «бриза», — приказал Никита встрепенувшемуся от предвкушения приключения. — Через полчаса встречаемся в холле административного корпуса.

— Куда направляемся?

— В Верхотурье, — коротко ответил Никита.

— А вот это уже интересно! — осклабился личник и хлопнул по плечу Лязгуна. Наконец-то, разомнёмся! А кому третий комплект?

— Москиту.

Ровно через полчаса Никита спустился на лифте в холл, где его уже ожидали личники и команда сопровождения. Тут же находился начальник службы безопасности концерна Корниенко. Он недоумевал, с чего вдруг телохранители хозяина наводят суету.

— Никита Анатольевич, случилось что-то, чего я не знаю? — спросил он.

— Всё в порядке, нужно лишь в одно место наведаться. Опасности никакой, но беспечность может дорого стоить. Поэтому и приказал парням надеть «бризы». И ещё, это и тебя касается, Глобус, — он посмотрел на старшего группы сопровождения, чья бритая голова и в самом деле походила на шар. — Если будут звонить жёны, отвечай, что я отключил телефон, нахожусь в медицинском блоке. Скоро вернусь. Всё ясно?

— Так точно, — вытянулся боец.

Уходить в Верхотурье он решил из парка, разбитого на обратной стороне двух производственных корпусов «Изумруда». Сейчас здесь царила тишина и темнота, разбавленная светом нескольких фонарей, стоявших вдоль засыпанных палой листвой дорожек. Никита выбрал самое удобное место, которое удачно закрывали тонкоствольные декоративные ёлочки.

— Дуарх, — бросил он, и за его спиной замерли телохранители. Появление демонической твари всегда сопровождалось неимоверным выбросом снежной пыли или песка со всяким мусором. Неаккуратный какой-то демон.

Пронёсшийся по аллее холодный ветер пригнул кустарники, в лицо бросило пригоршню снега. Дуарх погасил вертящийся вокруг него водоворот серого дыма.

— Хозяин… — он склонил голову.

— Ориентируйся на сигнал в Верхотурье, — приказал Никита. Он мысленно погладил себя по голове за предусмотрительность, когда установил маячок во дворе дома, где живёт Хирург. Как раз между дровяным сараем и гаражом, чтобы из окон или с крыльца не было видно, что там происходит. Батыр со своими головорезами, скорее всего, останется ночевать у бывшего вора, чтобы тот никуда не сбежал.

— Плотнее ко мне, — приказал Никита личникам, и те привычно образовали тесный круг, чтобы демон не растерял их во время перехода через Инферно. Остаться в Ледяных Пустошах, как называли свою «родину» Дуарх и Ульмах, не улыбалось никому. Даже спасти не успеют — превратишься в ледяной кокон.

Переход прошёл штатно, так бы сказал Никита, будь это путешествие развлекательным. Но там, куда они направлялись, ждал опасный враг.

В Верхотурье давно стояла глубокая ночь, холодная, бодрящая, с высыпавшими на небе колючими искорками звёзд. Дуарх оставил людей между строениями, а сам снова исчез, по пути сорвав с крыши гаража кусок кровли. Никита поморщился. Шум во дворе мог привлечь внимание воров. Сколько уже было таких проникновений в чужие дома? Действие отработано до мелочей.

Никита окинул взглядом телохранителей. Все трое в потёртых джинсах, куртках, на ногах — кроссовки. Обычные парни, только вот по ухваткам и рожам сразу можно заподозрить в них людей, занимающихся совсем не мирными делами. Удивил Корниленко. Где-то умудрился найти гражданскую одежду в своём хозяйстве. Не у своих ли подопечных отобрал?

— Бандиты с большой дороги, — покачал головой волхв. — Москит, держишь ворота, всех впускать, никого не выпускать. Слон, ты идёшь первый. Лязгун, прикрываешь его.

Кошачьим шагом Слон взобрался на невысокое крыльцо, выставив перед собой пистолет. Осторожно потянул на себя дверь, которая неожиданно оказалась открытой. Не торопясь, личник ещё больше приоткрыл створку, нырнул в проём. Следом за ним шагнул Лязгун. Никита, чтобы не терять время, сотворил несколько атакующих скриптов, если что-то пойдёт не так.

На веранде полутьма, рассеянный свет из соседних домов едва-едва падает через окна, обозначая контуры старой мебели, которую Хирург вытащил из дома. Стараясь не наткнуться на какой-нибудь предмет, Слон подошёл ко второй двери, прислушался к звукам, сделал жест рукой, что готов ворваться внутрь.

Он снова взялся за ручку.

— Дилетанты хреновы, — прошептал личник с удивлением. — Даже не закрылись. Совсем никого не боятся?

Неожиданно дверь распахнулась, на пороге появилась человеческая фигура и насмешливый голос произнёс:

— Добрый гость никогда красться не будет. Можно было и постучать.

Ну да, это был тот самый полукровка, для которого учуять человеческую ауру не составит труда. Никита расслабился, похлопал по плечу Слона, чтобы тот посторонился и дал ему пройти.

— Прошу прощения, что без предупреждения, — он вошёл в прихожую, откуда хорошо просматривалась кухня, и быстро срисовал мага-недоучку. Среднего роста, средней комплекции, лет тридцать с хвостиком, лицо с плавными чертами, нос и в самом деле похож на греческий, чуточку смугловатая кожа, волосы курчавые, чёрные. Скорее, на цыгана похож. Хм, может, его папаша молдавских или румынских кровей? — Но раз уж удалось приехать так быстро, не прогоните же?

— Кто там? — рыкнул сидящий за столом мужик с татуировкой в виде паука на самой макушке. Он был в майке, под которой бугрились весьма впечатляющие мышцы, бицепсы как надутые шары вздрагивали при каждом движении. Взглянув на вошедшего Никиту, бросил замусоленные карты на стол и хрустнул пальцами. Двое других игроков обернулись и резко встали, выдернув пистолеты из-за ремней. Хирург, казалось, оставался безучастным, попивая чай из своей любимой кружки.

Как и договаривались, Слон с Лязгуном спрятали оружие, чтобы не напрягать воров. В любом случае «бриз» выдержит выстрелы даже в упор. Был риск, что пуля прилетит в голову, поэтому Никита не собирался доводить дело до огневого контакта.

Он поднял руки, демонстрируя, что в них ничего нет.

— Вечер в хату! — весело произнёс он. — Гостя ждали? Или договорённости не в силе?

— Так это ты Назаров? — Батыр тяжело пошевелился на стуле. — Не поделишься секретом, как из Вологды в Верхотурье за час доехал?

— На ковре-самолёте, — дружелюбно улыбнулся Никита, не обращая внимание на замерших от удивления бандитов. — А у вас хорошее чутьё, господин чародей.

Аякс не стал расслабляться. Одарённый всегда узнает коллегу, никакая маскировка не поможет.

— Господин Назаров — носитель Дара, — отойдя в сторону, сказал Аякс, словно давая возможность Батыру самому вести беседу.

В закрытом пространстве магическая энергия, готовая выплеснуться смертоносными флуктуациями, всегда ощущается остро. Поэтому для Никиты именно полукровка являлся сейчас самым опасным. «Сдуру можно и хрен сломать», — постоянно ворчал дед Фрол, обучая волхвов из посёлка. Так и Аякс, который умеет воздействовать Силой, но не умеет её укрощать.

— Маг? Значит, дворянин, да? — Батыр тоже почувствовал напряжение, но оставался спокойным. — Ну, присаживайся за стол, поговорим по душам. Да расслабься, не собираюсь я здесь мочилово устраивать с твоими быками.

Слон и Лязгун внешне держались так же, как и Батыр, но зорко поглядывали на застывших в нескольких шагах вооружённых бандюков. У них была своя задача.

— Волыны убрали! — рявкнул вожак и хмуро посмотрел на Никиту, устроившегося напротив него. — Ну что, мил человек, давай порассуждаем. Добрался ты слишком быстро, значит, телепортатор. Потому и не удивился я. Ценная квалификация для мага. Хочешь с нами сотрудничать? Вон, Аякс довольный. Никакого обмана. Без нужды не дёргаем, но, когда надо, отработать нужно по полной. Ну как?

— Не нукай, ещё не запряг, — белозубо улыбнулся Никита. — Я, вообще-то, сюда ради Аякса приехал. Хотел ему предложить сменить воровскую романтику на классическое обучение в Академии Иерархов. А с вами и не собирался никаких дел вести.

Чародей-полукровка удивленно захлопал глазами от неожиданности.

— Дерзкий, на магию надеешься? — Батыр ухмыльнулся и выложил на стол воронёную коробку, в которую был искусно вмонтирован продолговатый камешек, похожий на речной голыш. Он багрово засветился, и Никита вдруг ощутил гулкую пустоту внутри себя, как будто все энергетические потоки иссякли, а искра, испуганно дёрнувшись, погасла. — Узнал блокиратор? Вот теперь давай без борзоты своей потрещим. Сначала насчёт золота. Хирург мне признался, что часть общака на базе в Каменке хлопнул князь Строганов-Турский. Ну, кто это такой, мы знаем. Младший сын тобольского зверюги. Володей зовут. А с этим князьком и ты был. В общем, это золотишко надо вернуть. С процентом, конечно.

— Ты что делаешь, Батыр? — завопил Аякс, тоже в полной мере ощутив закупорку магических каналов.

— Заткнись, чародей, — лениво отмахнулся вор. — Никто здесь не собирается друг другу кровь пускать. Это так, для уравнивания сил.

Никита размял плечи, уловив взгляд Хирурга. Как будто предупреждал, что не нужно показывать свою прыть, можно всё уладить без жёсткого столкновения. Давить на Батыра бесполезно, он из тех «иванов», которые никогда не признавали иерархическое превосходство дворян, даже под угрозой полного уничтожения.

— Золото тебе никто не вернёт, — сразу обозначил позицию Никита. — Перевалочная база для бегунков, где держали намытое золото, находится на землях князя Строганова-Турского, и он вправе решать, как с ним поступить.

— Себе в карман? — оскалился Батыр, сверкнув золотой фиксой.

— Нет, в казну. Тридцать процентов вернулось ему в виде премии от государства, и он их потратил на детский дом и музыкальную гимназию в Тобольске. Очень благородное дело.

Никита нисколько не лукавил. Владимир и в самом дел провернул такую акцию с захваченной воровской кассой, и о меценатстве молодого князя узнали все тоболяки через прессу и телевидение. Отец постарался.

— Золото мыли наши люди, поэтому оно принадлежит нам, — вор наклонился вперёд, вглядываясь пристально в глаза Никиты.

— Ещё раз объясняю, — спокойно ответил волхв. Взгляд у Батыра был змеиным, завораживающим, как будто стремился подавить волю собеседника. — Каждый грамм золотого песка или самородка, добытый нелегально на родовых землях князей Строгановых, отымается в пользу хозяев. Ваши воровские законы здесь не имеют никакой власти. Он имел право уничтожить прииск и посёлок, являвшийся притоном для беглых каторжан и бандитов, и этим правом воспользовался. Имеешь какие-то претензии? Не советую качать права перед Строгановыми. Всё закончится плохо. Для вашей кодлы. Ферзь и Чекан, надеюсь, люди неглупые, и предупреждение поймут.

— Откуда их знаешь? — напрягся Батыр.

— Земля слухами полнится, — усмехнулся Никита.

— Хирург, а что у тебя общего с этим дворянчиком? — вор взглянул на управляющего, всё так же попивающего чаёк. — Как ты с ним сошёлся?

— Так барон Назаров — хозяин Верхотурья, дурилка, — с удовольствием разглядывая меняющееся выражение с наглого и самоуверенного на растерянное. — Я же тебя предупреждал, Батыр, чтобы ты особенно не рассчитывал на золотишко и не качал свои права. Нет у тебя их здесь.

— Продался?

— Барон выручил меня, когда я попал в жёсткий переплёт, предложил тёплое местечко. А долги надо отдавать.

Хирург нарочито громко хлюпнул и перевернул кружку вверх донышком.

— Слышал про банду «Лотоса», которая здесь заправляла?

— Ты про китаёзов? — Батыр лихорадочно искал варианты, как бы ещё надавить на несговорчивого барона, но последний вопрос Хирурга его озадачил весьма сильно. Слухи про разгром верхотурьинской триады обрастали такими подробностями, что с трудом осознавались как правдивые. Якобы, какой-то демон в обличии человека запугал до колик в животе этих узкоглазых, что они, теряя тапки, неслись отсюда до самых джунгарских степей. А ведь эти ребятки никого сюда не пускали, решив все проблемы с недопониманием крайне радикальным способом: самые наглые и борзые просто исчезали в тайге.

— Про них самых. Господин барон лично их поганой метлой прогнал, — на лбу Хирурга зашевелились морщины. — Поверь, у этого человека достаточно средств и сил прихлопнуть екатеринбургский филиал общака, не поморщившись.

— Нехорошо, Хирург, такие вещи скрывать, — Батыр втянул в себя воздух, ноздри раздулись. — Хоть ты и уважаемые вор, но вот тут неправ. Подставил меня перед хозяином города, старик.

— Не перекладывай с больной головы на здоровую, — хищно оскалился Хирург. — Я тебе сразу сказал, что человек, который приедет для разговора — серьёзная шишка, вам не по зубам. И общак он брал вместе со Строгановым по праву хозяина. Вместо того, чтобы притихнуть, вы хвост распушили. Захотелось о бетонную стену башку непутёвую расколотить? Рассказать, что беглые, которым вы перевалку на Каменке оборудовали, в Турском творили, как беспредельничали, девок насиловали? Чего глазами хлопаешь? Сидели бы тихо, не безобразничали — ничего бы и не случилось. Раз уж взялись за серьёзные дела под боком князей, делайте всё тихо и мирно. А теперь не знаю, как будете со старшим Строгановым разговаривать.

— А при чём здесь зверюга? — насторожился Батыр.

— А при том, что его интересы тоже ущемлены. Одной глупостью против себя целых три рода поставили.

— Хирург, ты человек в воровской семье легендарный, — переговорщик провел ладонью по макушке, заодно и погладив татуированного паука, — ещё с Дядькой Хаимом дела крутил… Я верю твоим словам, но почему ты сразу не раскидал по понятиям? Мы бы не тревожили уважаемого человека, — он при этом зыркнул на расслабленно сидящего Никиту.

— Барон хотел поговорить с Аяксом, об этом я и сказал, — Хирург превратился в хищную росомаху, которая схватила неосторожную жертву, но вместо того, чтобы сразу удавить, забавлялась с ней. — А вместе с ним припёрлись вы. Ну, раз уже здесь, послушайте старика, у которого мозги ещё не засохли, как у некоторых. Езжай в свой Екатеринбург и передай Ферзю с Чеканом привет от меня. И затихните на время. Прекратите все нелегальные операции с золотом и камушками. Предупредите клиентов, чтобы тоже поумерили свои визиты через кордон. Когда на вас выйдет князь Строганов-старший, выслушайте его внимательно. Будет делать предложение — не отказывайтесь. Больше выиграете. Ну, а если вдруг ретивое взыграет — извините, я вас предупреждал.

— Приму к сведению, Хирург, спасибо, — посерьёзнел Батыр и снова взглянул на Никиту. — Извини, уважаемый, сразу не разобрались по ситуации. И за триаду благодарность от воров будет. Считай, весь Урал очистился от этой гадости.

Волхв даже глазом не моргнул; он даже не знал до этой минуты, что «Лотос» полностью свернул свою деятельность в уральских губерниях после разговора с Главой триады. Настолько сильно впечатлились предупреждением молодого чародея?

— Слово сказано, — бросил Никита. Мог бы он гордо отказаться от воровского долга, будучи высокородным дворянином? Просто обязан был это сделать, но прагматизм, вбитый ему в голову с малых лет в Тайном Дворе, подсказывал, что нельзя отпихивать должника, даже если это обычный сантехник или купец второй гильдии. Барон Назаров до сих пор жил в каком-то непонятном пограничном состоянии, где по одну сторону находится аристократическое общество, а по другую — все остальные. По сути, он был Ходоком между двумя мирами, где одинаково хорошо чувствовал себя и особо не заморачивался по поводу каких-то сословных ограничений.

И Батыр это состояние хорошо уловил. Взгляд его на мгновение метнулся к Аяксу, потом на блокиратор. Никита сидел спокойно, не обращая внимание на пустоту внутри себя, но напряг все мышцы для броска. Ему хватило мгновения, чтобы понять, ради чего Хирург раскрылся перед ворами.

— Никита Анатольевич, давай я тебя чайком угощу, — проговорил тот, делая незаметные для гостей знаки пальцами, обхватившими кружку. — Не могу я уважаемого человека без угощения отпустить.

— Хорошо, — кивнул волхв, ещё не понимая замысла Хирурга, но уже готовый для действий. Аякс, стоявший за его спиной, не представлял угрозы при работающем блокираторе. — Налей-ка мне погуще да с медком.

Хирург хмыкнул, неторопливо поднялся, обошёл Никиту, поравнялся с расслабленно сидящим Батыром, и когда оказался за его спиной, резко обхватил вора за подбородок левой рукой, вздёрнул его вверх и молниеносно провёл чем-то по горлу. Батыр захрипел и вцепился пальцами в рану, из которой хлестнуло густой кровью.

Остолбеневшие бандюки потеряли драгоценное время, которого с лихвой хватило натренированным Слону и Лязгуну. У каждого из них в руке оказался нож, ловко спрятанный в рукаве куртки, которым они и отработали без малейшей заминки.

Аякс медленно опустился на табурет, расширившимися от ужаса глазами глядя на упавшего Батыра, из-под которого растекалась тёмно-красная лужа.

— Ну и зачем? — укоризненно спросил Никита, глядя на Хирурга, вытиравшего об одежду вора узкую металлическую полоску, которая в умелых руках стала страшным оружием. — Мы же пришли к согласию.

— Плохо ты знаешь эту публику, Никита Анатольевич, — с кряхтением выпрямился старый вор. — Они не собирались договариваться. Батыр приехал сюда с чётким заданием убить тебя. Поэтому и дорогущий блокиратор где-то достал. Заговорить, заболтать, дать конкуренту поверить в наилучший исход, а потом воткнуть нож в сердце.

— Ну и что нам теперь делать с этим клиентом? — Никита повернулся к бледному полукровке. — Отпускать нельзя, всё расскажет. Отпустим — всё равно убьют. Дескать, почему не предотвратил?

— Я исчезну! — воскликнул Аякс. — Господин Назаров, я же понимаю, что мне нет теперь житья в этих краях! Отпустите, пожалуйста!

— Сынок! — Хирург подозвал Лязгуна. — Сходи-ка в сарай, там у меня в корзине опилки. Надо ими присыпать кровь, пока в доски не впиталась.

Лязгун кивнул и бросился на улицу.

Никита молча постукивал пальцами по столу, раздумывая, как поступить с оставшимся в живых свидетелем. Он рассчитывал через Батыра выйти на остальную шайку, сидевшую на огромных финансовых потоках, и только потом обезглавить её. Или любезно предоставить Строганову-старшему самому вырезать бандитское гнездовище. Старик внезапным демаршем всё усложнил.

— Ну что, уважаемый коллега, не будем кота за яйца тянуть, — нарочито грубо произнёс Никита и отключил блокиратор, что не представлялось сложным для прибора с одной-единственной кнопкой. Он ощутил, как забурлила энергия в крови, а искра мгновенно вспыхнула, накачивая организм Силой. Аякс тоже приободрился. — Конечно, я могу тебя сейчас отпустить на все четыре стороны, но почему-то уверен, что рано или поздно снова возьмёшься за свои делишки. А итог будет один: каторга. Причём, не обычная, а где на твои запястья на весь срок повесят блокираторы.

— Меня отвергло общество, — в голосе мужчины прорезалось ожесточение. — Когда мне исполнилось семь лет, пришла инициация. Я корчился от боли, не понимая, что происходит. Мать на коленях стояла перед представителем Коллегии, умоляя его провести инициацию по всем правилам, но, когда тот узнал, что она из простолюдинок, прогнал её. Я понял, почему такое отношение к магам-полукровкам. Это же как порода, которую нельзя портить. Выбраковку уничтожают или выбрасывают на улицу. Меня не уничтожили, но стали приглядывать тишком, из-за угла. Представляете мою злость, когда я случайно узнал, что Иерархи по-воровски следят за каждым бастардом? Да что там злость… это была самая настоящая незамутнённая ненависть. Значит, в Академии учиться нельзя, а вот шалить с Даром ради своей выгоды — ни-ни!

— Почему ты не попробовал прийти в губернское отделение Коллегии? При них существуют школы для полукровок. Там помогают привести в порядок исковерканные инициацией каналы, учат овладевать Стихией… У тебя какая? Вода?

— Водник, слабенький, — улыбка искривила губы Аякса. — Первое время зарабатывал тем, что искал водоносные пласты в посёлках, деревнях, иногда с геологами ходил в экспедиции. Потом понял, что могу видеть в воде золотишко. Точнее, насколько богатая жила в том или ином месте.

— Полезный Дар, — уважительно покивал Никита. — В самом деле, таких спецов с руками отрывают. Упустил возможность…

— Но вы же в курсе, барон, что в школы для полукровок принимают только тех, у кого доказана кровная связь с высокородным дворянином. А моя мать упорно скрывала имя моего отца.

— Теперь подбираемся к главному, кто твой отец. Неужели до сих пор не узнал?

— Мать умерла пять лет назад, но так и не призналась, — с горечью произнёс Аякс.

Никита уловил фальшь. Знал чародей, кто его отец, но не воспользовался возможностью изменить жизнь.

— Слушай, а как твоё имя?

— Григорий, — поёжился полукровка, разглядывая, как Лязгун со Слоном стаскивают убитых к двери, а Хирург густо посыпает кровь желтовато-белыми опилками.

— Да неужели? — восхитился Никита. Можно сказать, с тёзкой разговаривал. Одну треть жизни с этим именем прожил, как тут не поверить в гримасы судьбы. — А фамилия?

— Вы, барон, меня за лоха не принимайте, — Григорий достал из кармана пачку сигарет, выудил одну, зажал в зубах. Никита поднёс к ней затрепетавший на пальце огонёк. — Благодарю. Фамилию вам называть не стану. И так разоткровенничался не к месту. Я, пожалуй, скроюсь куда подальше. За Урал поеду, на Волгу.

— В таком случае остаётся только предупредить тебя, Гриша. Будь осторожнее со своими дружками. Если надумаешь поменять свою жизнь, обращайся к барону Коваленко, он здесь вроде губернатора, подчиняется мне. Скажешь, что хочешь поговорить с Назаровым. Поверь, для твоего Дара работа найдётся. А я в таком случае попытаюсь затолкать тебя в Академию.

— Постараетесь?

— Ну да. Ты уже немолод, упустил все возможности развития. Не сомневайся, Иерархов я бы уговорил, а будут упираться, императора или Великого князя Константина подключу к проблеме.

Григорий хмыкнул и выпустил дым в сторону. Задумчиво поглядел на неподвижные тела воров, что-то прокручивая в своей голове.

— То есть визит к Хирургу вас, барон, нисколько не напрягал?

— Я бы в любом случае справился со всеми вами, — буднично откликнулся Никита. — И блокираторы не помеха.

— Хотелось бы доказательств, — затянулся Григорий.

— Будут тебе доказательства. Только ты не тяни с решением. Бросай якшаться с ворами. Защиту я тебе обеспечу, если возникнут трудности со взаимопониманием.

Никита дождался, когда его личники закончат перетаскивать убитых во двор, потом кивнул Аяксу, словно приглашая его за собой. Хирург тоже потянулся следом, вытирая руки тряпицей.

Батыра с дружками оттащили в небольшой огородик, где кроме двух заброшенных парников и нескольких разваленных грядок ничего больше не было. Никита мог бы вызвать Дуарха и приказать ему спрятать трупы на ледяных просторах Инферно, но подумал, что живые души для него оказались бы предпочтительнее. Не говоря ни слова, волхв вытянул над телами руки. С ладоней сорвались бледно-розовая сеточка, облепившая мёртвых. С каждой секундой она разрасталась, пока полностью не покрыла их. Потом вспыхнула, освещая бледное лицо Аякса и спокойные — всех остальных. Через несколько минут от воров не осталось и следа, даже горстки пепла.

— Мы уходим, — нарушил молчание Никита.

Хирург его прекрасно понял. Кивнув, он хлопнул по плечу оставшегося в живых гостя, отчего тот едва не выронил сигарету изо рта.

— Ну что, чародей? Пошли в дом, угощу тебя чайком со зверобоем. Ты не переживай, я сейчас растолкую, как нужно поступить. Главное, слушай внимательно…

Дождавшись, когда Хирург увел Аякса, Никита коротко свистнул. Личники окружили его, и в то же мгновение серый непроницаемый туман, брызжущий во все стороны ледяными крошками, окутал четверых мужчин. Взвихрившийся воздух рванулся вверх, оставляя на земле тонкую плёнку инея.

Ледяная волна выплюнула их из гудящей воронки наружу, взметнулась к верхушкам елей, покрыв хвою тонким слоем инея, и через мгновение в парке вновь наступила умиротворённая тишина.

Никита сразу бросил взгляд на часы. Они отсутствовали полтора часа. Правильно ли было оставлять Хирурга наедине с Аяксом? Старик, до сих пор не потерявший здравости ума, неожиданно проявил себя как безжалостный и расчётливый рецидивист, за плечами которого десятки, если не сотни, подобных встреч-толковищ. Значит, он почувствовал угрозу в словах Батыра и счёл нужным избавиться от него. Значит, у него уже был готов план на любое развитие ситуации. Хирург сделал свой выбор и взял на себя ответственность за последствия.

За его судьбу Никита, как ни странно, не переживал. Выкрутится хитрый волчара. Главное-то сделано: удалось поговорить с Аяксом, зародить в нём надежду выскочить из болота безысходности, в которое его загнали обстоятельства, да и сам он поспособствовал этому.

— А дедок-то непрост оказался, — с уважением произнёс Слон, и поёжился, отряхивая одежду от пыли и мусора. — Я ведь уже настроился на мирные переговоры, а он раз! — быку запросто глотку перерезал! Бр-рр!

— Можно подумать, ты у нас кроткий зайчик, — хмыкнул Лязгун, тоже находившийся под впечатлением произошедшего.

Москит очень хотел расспросить, что же произошло в доме, но дисциплинированно молчал при хозяине.

— Куда сейчас, Никита Анатольевич? Есть ещё места, которые требуют нашего присутствия? — бодро спросил Слон.

— Разошёлся, — хохотнул Москит, — теперь всю казарму строить будет.

— Так, бойцы, сейчас сдаёте «бризы» Кондратенко, я буду ждать вас возле машины, — распорядился Никита.

Он включил телефон и с удивлением увидел, что на его номер не было ни одного звонка за время недоступности. Всё-таки жены очень дисциплинированы и терпеливы, зная, какой работой сейчас занят супруг. И как в насмешку пришёл вызов от Тамары. Ну да, у Берегинь очень сильна связь со своим избранником. Как они вычленяют из астральных далей энергетические потоки, приходилось только догадываться.

— Я уже выезжаю, солнышко, — произнёс Никита, поднеся телефон к уху. — Не волнуйся и попроси разогреть ужин.

Петербург, сентябрь 2016 года

Хованский, приглашённый на аудиенцию к императору в загородную резиденцию в компании с министром МВД Волынским и министром здравоохранения Боткиным, был в немалом удивлении. Он не понимал, зачем Андриану Ивановичу понадобилось его присутствие на важной встрече. Достаточно папки с докладом, где были собраны все материалы о расследовании происшествия в «Двадцатке». Тем не менее дисциплинированно ответил «есть», надел парадный белый мундир со всеми служебными регалиями, сел в служебный «Даймлер» министра, не высказывая никакого удивления.

Боткин уже находился в летнем флигеле, куда охрана привела Волынского и Анислава Радиславича, и беспокойно расхаживал по крытой веранде, едва слышно шевеля губами. Настолько он был погружён в себя, что ничего не замечал вокруг.

Волынский тепло поздоровался с министром и представил старшего следователя, после чего поинтересовался:

— По какому поводу с нас будут снимать шкурку? Неужели за смерть Ливена? Но мы, как бы, оказались бессильны перед неизвестной природой рунной магии.

— Природа-то, как раз, известна, — недовольно фыркнул Боткин, выбрав себе коньяк из солидной батареи бутылок, услужливо выставленных на барной стойке. Кроме них и внешней охраны здесь никого не было. — Тайной остаётся каким образом татуировки напитали некротической энергией.

— Энергия смерти? — Волынский от удивления схватил бутылку бренди и плеснул напиток на два пальца в стакан. — А разве такая существует? Как-то нелепо звучит.

Хованский пожал плечами. Его не интересовали профессиональные выводы главного врача империи. Лечить одно — а обезвреживать «ходячую бомбу», попавшую под влияние бешеного рунолога, совсем иная картина.

— Почему же нелепо? — возмутился Боткин и стянул с носа очки. — Если есть энергия, дающая жизни, есть и энергия смерти. А что, по-вашему, вливают некроманты в мертвецов? Кетчуп, коньяк, берёзовый сок? Конечно же, энергию. Вот в этом и затык получается, прошу прощения за вульгарность. Правда, вчера мне звонил Артём Данилович из Вологды, и едва не кричал, что противоядие, кажется, нашли.

— Кажется? — вздёрнул бровь Волынский.

— У меня появилось подозрение, что князь Шереметев пошёл на поправку, но наш хитрец Кошкин решил по максимуму использовать недостаток информированности, чтобы взять все лавры себе. Я, честно говоря, так и не понял, в каком состоянии больной.

— Вас это обижает? — не выдержал Хованский. Он предпочёл дожидаться императора в комфортном кресле.

— В свете последних событий любое сокрытие информации категорически недопустимо! — в запальчивости произнёс Боткин. — Мы ведь могли спасти светлейшего князя Ливена!

— Увы, он был обречён, как и князь Шереметев, — бесстрастно проговорил старший следователь. — Просто Василию Юрьевичу повезло.

— В чём повезло? — министр здравоохранения не унимался. — Попасть в биокапсулу и участвовать в опытах неискушённого в подобных экспериментах барона Назарова?

— Подождите, Сергей Глебович, почему вы столь категоричны? — Хованскому не понравилось, как Боткин реагирует на новые медицинские технологии. — Князь, судя по всему, до сих пор жив, профессор Кошкин вместе с бароном Назаровым ищут противоядие, и что плохого в биокапсулах? Они доказали свою эффективность.

— В отращивании конечностей, но никах не в лечении от некротической магии! — обиженно поджал губы медик.

— О чём спор? — раздался весёлый голос императора, незаметно для спорщиков появившегося во флигеле. Он был в тонком шерстяном пальто, но без головного убора. Стянув с рук перчатки, бросил их на барную стойку. — Налейте мне, Андриан Иванович, коньячку для поднятия настроения.

— Так оно и сейчас у вас на высоте, — пошутил Волынский, щедро плеснув в пузатый стакан «шустовки».

— Благодарю, князь, — Александр со стаканом сел в кресло, одной рукой распахнул полы пальто и закинул ногу на ногу. — Господа, присаживайтесь. Вам же страшно любопытно, почему я вдруг захотел увидеть вас именно в таком составе. Особенно интересно Аниславу Радиславичу…

— А я уже понял, Ваше Величество, — кивнул Хованский. — До вас дошли некоторые новости, которые изложены в докладе министру МВД.

— У меня свои каналы, — усмехнулся император. — Итак, новость первая. Только что я разговаривал с профессором Кошкиным…

Все замерли, ожидая услышать не самое приятное, но поведение государя совершенно не намекало на трагические вести.

— Князь Шереметев вышел из чёртовой комы и идёт на поправку. Точнее, он уже третий день открывает глаза, но только сегодня появились видимые улучшения.

— Но как? — потрясённо воскликнул Боткин, теребя лацканы пиджака. — Каким образом? Найдено противоядие?

— Подобное лечат подобным, не правда ли, Сергей Глебович? — покачал головой император и усмехнулся. — Простая истина, о которой вы забыли.

— Мы не забыли, — проворчал уязвлённый министр. — Методика лечения с помощью рунической магии с самого начала была в приоритете, но без мастеров-рунологов, да ещё Целителей, у нас, к сожалению, нет.

— Хотите сказать, ни в одном медицинском университете не преподаётся медицинская рунология? — неприятно удивился Меньшиков и парой глотков оставил коньяк на донышке.

— Только в качестве факультатива, — развёл руками Боткин. — Ваше Величество, ситуация крайне неприятная, я понимаю. Но от этой архаики уже давно отказались во всём мире. Специалистов-практиков нет, а теоретические занятия не дают полной картины.

— А где-то практики остались, — зловеще произнёс император, — и он едва не унес жизнь моего сына, наследника престола! Сергей Глебович, нужно как можно быстрее эту архаику возродить хотя бы в пределах одного университета.

— Я приложу все усилия, чтобы организовать факультет рунного целительства, — вскочил пожилой министр, но по знаку Меньшикова рухнул как подкошенный в кресло. Он нешуточно перепугался, приняв намёк о наследнике, как камень в свой огород.

— Постарайтесь. И поговорите, наконец, с бароном Назаровым, отриньте свое неприятие к молодому специалисту. Он вам подскажет, в каком направлении должна двигаться архаичная методика, — выделил последние слова Александр. — А идея была простой: нанести нужные татуировки на тело князя. Да, я подозреваю, что у Никиты Анатольевича в рукаве припрятана нужная методика, и ваша задача уговорить его поделиться своими секретами.

— А если он откажется? Это, как ни крути, эксклюзив.

— Предложите условия, от которых он не откажется, — усмехнулся Хованский.

— Вы о чём? Какие условия? На взятку намекаете?

— У Никиты Анатольевича есть названная сестра, Ольга Хомутова, — улыбнулся наивности Боткина следователь-маг. — Она, кажется, работает под началом профессора Кошкина. Почему бы не намекнуть Назарову, что вы можете взять под свой патронаж девушку? Ординатура, к примеру, с последующей карьерой в Петербурге.

— Ольга Викторовна, насколько мне известно, сейчас планирует перейти в этот самый новый биомедицинский центр в Вологде, — проявил осведомлённость министр. — Артём Данилович сам лично ходатайствовал о переходе Хомутовой в своё подразделение. Впрочем, я не смел ему препятствовать. У него частная практика. Лучшего варианта уже и не придумать.

— Андриан Иванович, как ваш брат? — как только Боткин замолчал, император направил вектор своего интереса на министра МВД.

— Физически полностью в норме, Ваше Величество, — немного оживился Волынский. — От шока ещё не избавился, но я посоветовал ему побольше гулять на воздухе и не нагружать себя работой.

— Разумно, Андриан Иванович, — Александр повертел в руках стакан, разглядывая плещущийся на донышке напиток. — Как идёт проверка учебных заведений? Надеюсь, никого не возмутило данное мероприятие?

— Когда дело касается безопасности государства, возмущения студенчества не должны мешать расследованию. За три дня мы проверили все головные университеты и институты Петербурга, и выявили ещё одну «ходячую бомбу». Вернее, только одну, что не может не радовать.

— Кто этот студент?

— Бирюков Матвей, из обедневших дворян. Увы, тоже из гнезда Политеха. Такое ощущение, что рунолог-инквизитор намеренно искал помощников в студенческой среде именно этого университета, — Волынский развёл руками.

— Что скажете, Анислав Радиславич? — Меньшиков взглянул на задумчивого Хованского. — Угроза остаётся прежней или можно вздохнуть спокойно? И как нам противодействовать этой заразе? Может ли господин студент активировать руны на своём теле?

— Он заключён в специальную одиночную камеру с магическими блокираторами, — пояснил следователь. — Пока пусть посидит, повспоминает, кто именно изрисовал его. Есть у меня подозрение, что в Петербурге может находиться ещё один рунолог. Иначе нельзя объяснить, почему с постоянной периодичностью всплывают «спящие».

— Ментоскопию не применяли?

— Опасаемся, что во время сеанса он может активировать закладку, — честно признался Хованский. — Я планирую попросить барона Назарова применить ту же методику, которая спасла князя Шереметева.

— А не боитесь за Назарова? — пристально взглянул на него император. — Вдруг студент активируется во время сеанса с ним?

— Усыпим, — буркнул Волынский.

— Да, — подтвердил Анислав Радиславич. — Метод активации — голосовой. Если будет спать, ничего не случится.

Император задумчиво покачал ногой, углубившись в свои мысли. Потом посмотрел на Боткина и ткнул в его сторону пальцем:

— Сергей Глебович, предоставьте мне докладную, как вы видите возобновление преподавания рунической магии. Не стесняйтесь обращаться напрямую ко мне. Если нужно, будем искать специалистов в Европе. Вот не верится мне, что рунологи вымерли как мамонты. Назаров же откуда-то черпает свои идеи.

— Слушаюсь, Ваше Величество, — опять вскочил Боткин, но на этот раз император не машет ему рукой, а сам поднимается, давая понять об окончании встречи.

Они все вышли на свежий воздух, и как-то так получилось, что император пропустил вперёд парочку министров, а сам схватил за локоть Хованского, как бы прося его задержаться, и медленно повёл его по дорожке.

— Анислав Радиславич, — чуть ли не шёпотом произнес Меньшиков, — у вас найдётся парочка сообразительных молодых людей, которым можно доверять?

— В магическом отделе двадцать два человека, — отчитался Хованский. — Вам нужны полевые агенты или обычные сотрудники? Всё зависит от сложности поставленной задачи.

— Да ничего сложного. Главное, чтобы у них была хорошая коммуникация. Завязать разговор с незнакомым человеком, обаять его своей харизмой…

— Цель? — деловито спросил маг-следователь.

— Нужно походить по городу, особенно в тех местах, где любят собираться студенты. Цель простая: постараться выведать, кто ещё балуется нанесением татуировок-бомб.

— Все тату-салоны проверены, Ваше Величество, каждый мастер поставлен на учёт, и каждому из них дано предписание заявлять в полицию, если появится какой- нибудь новичок-конкурент, или новый салон в городе. А насчёт сотрудников я понял… Есть у меня трое ребят хватких. Дам им задание, только…

Хованский замялся. Император с интересом ждал, когда тот озвучит свою просьбу.

— Нужно дополнительное финансирование. Ребята молодые, потребуются деньги на развлечения, на девушек, на новых друзей. За три дня такой массив студенчества не обработать, понадобится месяц, а то и два.

Александр рассмеялся и сжал локоть Хованского.

— Я поговорю с Волынским насчёт финансирования операции. Деньги найдём. А вы мне найдите паскуду, которая продолжает калечить молодых ребят… ну или какую-нибудь зацепку, которая выведет на бенефициаров этой изощрённой тактики уничтожения мирного населения. Иначе следующий взрыв прозвучит уже в Зимнем.

— Сделаю всё возможное и невозможное, Ваше Величество, — пообещал Хованский.