Войны веры

Глава 16

Ласковые лучи летнего солнца с трудом пробивались сквозь листву.

Небольшая группа людей пробирающихся через лес распугивала лесную живность. Запах крови неотступно преследовавший людей стал бы настоящей проблемой в более диких лесах. Здесь же всего в паре дней пути от Святого города встретить волка было бы настоящим чудом. И все же Вальмонт не расслаблялся не на миг. Опираясь на сучковатый посох он внимательно следил за тем чтобы никто не отстал, по возможности помогая нести раненых, за прошедшие дни, дар так и не вернулся в полном объеме, но даже такая малость помогала инквизиторам измученным длинным переходом тащить раненых. Маркус шел рядом практически волоча на себе Теодериха – одного из самых старых инквизиторов переживших мятеж и заключение в застенках.

После случая в таверне отношение к Вальмонту резко изменилось, хотя тень недоверия по-прежнему витала в воздухе.

– За тем пригорком будет село, паладины разбили свой лагерь чуть восточней. К вечеру скорее всего доберемся. – Бодро проговорил Маркус стараясь держать голос ровным и уверенным. Обращался он к Вальмонту, но говорил нарочито громко чтобы даже на другом конце колоны было слышно.

– С божьей помощью доберемся. – Ответил Вальмонт благочестиво, так же как и Маркус экзорцист говорил куда громче, чем требовалось для простого разговора. Причиной тому – желание ободрить с трудом переставлявших ноги инквизиторов.

– Так что же ты собрался делать дальше…брат? – Спросил Маркус в пол голоса, несмотря ни на что его все еще не оставляли сомнения, в правильности сделанного выбора.

– Пока нам нужно добраться до их лагеря, а там посмотрим. – Ответил Вальмонт едва слышно.

– Ты по-прежнему мне не доверяешь? – Прошипел Маркус гневно.

– Как и ты мне, брат. – Укоризненно заметил Вальмонт, изобразив обиду.

Доминиканец бросив короткий взгляд на лицо экзорциста тяжело вздохнул, в его глазах на миг отразилось сильное сожаление, что собеседника нельзя посадить на дыбу и как следует расспросить время от времени поворачивая колесо на одну пятую оборота.

– Всему свое время и место под этим солнцем. – Наставительно произнес Вальмонт, в это время у одного из идущих позади инквизиторов подломились ноги. С тяжким стоном упал на землю.

– Привал братья! – Объявил экзорцист окинув взглядом серые лица инквизиторов. Дальше идти эти люди были не в состоянии.

– Самох, Альвин! Соберите сушняк. – Распорядился Маркус безошибочно выбрав тех у кого еще оставались силы. Вальмонт тяжело опершись на посох, усилим воли помогал инквизиторам устраивать своих раненых товарищей. Без него ни у кого просто не хватило бы сил оттащить раненых в тень. Когда последний инквизитор устроился в тени, Вальмонт уже сам едва не падал от истощения. Запасы еды подходили к концу, и пополнить ее было негде, если сегодня к вечеру не добраться до деревеньки, то голод прикончит большую часть инквизиторов быстрее чем до них доберутся еретики. Преодолевая чудовищную усталость копившуюся все эти дни Вальмонт добрел до сидевших плотной группой инквизиторов.

Раненые уже даже не стонали, сил не оставалось даже на такую малость.

Двое осведомленных в медицине братьев обрабатывали раны заново перевязывали чистой материей отданной расщедрившимся хозяином таверны.

Вскоре вернулся Маркус, и двое его помощников. Небольшой костер радостно принялся трещать сушняком собранным неподалеку. Быстро разделив остатки еды Маркус быстро расправился с своей часть и вместе с остальными принялся кормить раненых. У двоих был жар, многочисленные раны воспалились причиняя ужасную боль. Вальмонт сгорбившись сидел у костра заворожено глядя на танцующий пламень, в оранжевых изгибах чудились призрачные картины. Замки, города, люди, события мелькали нескончаемым хороводом, а пламя костра разгоралось все сильнее ни на миг не прекращая свой волшебный танец. Всего несколько минут и перед замершим экзорцистом ревет уже настоящий столб пламени. А причудливые образы становились реальней с каждой минутой. Чаще всего взгляд мелькал образ пожилого мужчины, почти старика, с горящими серебром глазами. Внезапно мужчина резко вздернул голову, взгляд его нечеловеческих глаз казалось заглянул в душу. Рот мужчины открылся, кажется он что-то говорил. ‹‹Отступись глупец!›› – Прочитал по губам Вальмонт, огонь всколыхнулся ревущее плямя выгнулось протягивая к экзорцисту тугой протуберанец раскаленной до бела энергии уже ничего общего не имеющей с обычным огнем. Ни заслониться ни даже отшатнуться Вальмонт не успел, более того у него даже не возникло подробной мысли.

Огненная дуга высшего пламени ударила инквизитора в лицо, обжигающая боль выдавила из груди весь воздух вместе с рвущим душу воплем. А следом пришла уже знакомая тьма тесно переплетенная с серебристым светом. Вопреки всему свет не разгонял тьму а тьма вовсе не стремилась потушить свет, не было взаимопроникновения, не было полутонов, лишь ослепительно яркий свет и абсолютная тьма. Боль схлынула столь же неожиданно как и появилась. Блаженное ничто затопило разум, больше не было суетных желаний, мелких целей. Не было вообще ничего кроме причудливой игры света и тени. Но где-то глубоко внутри, в самом центре того что богословы называют душой зародился протест. С каждой секундой он креп, становился четче, пока наконец не прорвал пелену безразличия. И словно отклик внутренней борьбы в разуме экзорциста две первостихии сплелись в яростной схватке. Все вернулась на круги своя, свет вновь смешался с непроглядной тьмой даря миру мириады полутонов и оттенков. Это было прекрасно, и вместе с тем оглушало, как удар молота. А сквозь безумие двух цветов медленно проступала реальность, ощущение собственного тела навалилось внезапно на мгновенье Вальмонт ощутил желание сбросить оковы измученной плоти. Но к чести инквизитора он удержался от этого соблазна, трусливая мысль пискнула раздавленная стальной волей экзорциста.

– Очнись же! – Ворвался в уши грубый голос Маркуса, а следом Вальмонт ощутил что чужая рука трясет его за плече. Сквозь буйство двух стихий проступило грубое лицо доминиканца, проведенное в застенках инквизиции время вытопило весь жир избавив лицо от простодушной округлости.

Вальмонт открыл глаза, невыносимо яркие цвета окружающего мира раскаленными иглами вонзились в сознание. На глаза навернулись слезы, рука рефлекторно прикрыла глаза спасая их от обрушившегося многоцветья. Следом обрушились звуки окружающего мира, отозвавшись в костях резкой болью. Отшатнувшийся от экзорциста Маркус бормотал слова молитвы изгоняющей зло.

– Что? – Спросил Вальмонт едва слышно.

– Твои глаза! – Столь же тихо ответил Маркус убедившись что никто из инквизиторов не заметил его жест.

– Сейчас пройдет. – Пробормотал Вальмонт закрывая глаза и без сил откидываясь на землю. Сон если эту череду видений можно так назвать совсем не прибавил сил, скорее отнял последние. – Мне просто нужен отдых. – Как можно увереннее проговорил Вальмонт скорее для себя самого чем для доминиканца. Стоило лечь как слабость нахлынула с новой силой, сопротивляться сил больше не было, но не было видений лишь мягкая пелена обычного сна восстанавливающего силы и ясность ума.

Маркус внимательно следил за лицом экзорциста, но глаза Вальмонта больше не светились серебром. Лицо расслабилось, с него исчезла тревога, инквизитор спал и в этот раз это был самый обычный сон.

Перекрестившись Маркус отвернулся от спящего экзорциста, взгляд доминиканца обшарил миниатюрный лагерь. Большинство инквизиторов спали пользуясь возможностью восстановить силы. Чувство безысходности вновь накатило с новыми силами, вера в то что крошечная группка истерзанных изгоев может что-то изменить таяла на глазах, стоило лишь бросить взгляд на измученных людей чтобы понять всю бесперспективность затеи.

Но альтернатива была ничуть не лучше. Сидя у костра Маркус цепко озирал окрестности. Он единственный чувствовал себя достаточно сильным, чтобы отказаться от отдыха. Игривый костерок весело щелкая углями грыз сушняк, что время от времени подбрасывал доминиканец.

Вскоре инквизитор потерял счет времени любуясь игрой огня. Лишь когда последняя сухая ветка отправилась в прожорливый костер инквизитор оторвался от своего занятия. Тихий едва слышный шорох привлек внимание доминиканца. Осторожно повернув голову на звук Маркус обшарил поляну взглядом. Шорох повторился, но инквизитор так и не увидел врага.

Внезапно в десятке шагов раздался придушенный визг, серая заячья тушка взметнулась в воздух и с силой врезалась в землю у ног инквизитора.

Оглушенный зверек поджимая поврежденную лапу рванулся прочь, но неведомая сила подняла его в воздух.

– Добей его. – Тихий голос Вальмонта вырвал доминиканца из оцепенения.

Блеснул нож, зверек с перехваченным горлом рухнул на землю. И только тогда Маркус посмотрел в сторону экзорциста. Вальмонт сидел опершись спиной о дерево, на бледном лице с ввалившимися глазами играла слабая улыбка.

– Этого все равно недостаточно чтобы накормить всех. – Хмуро сказал Маркус разделывая тушку..

– Это еще не все. -Возразил экзорцист, на миг его глаза вспыхнули серебром, испуганный визг рванул по ушам перебудив лагерь. С треском проломившись сквозь кусты в лагерь влетел небольшой кабанчик, почти поросенок все еще не вошедший в полную силу. Инквизиторы ошалело смотрели на обезумевшего от страха зверя.

– Быстрее! – Прохрипел Вальмонт, пот градом катился по лицу. Дважды повторять не пришлось. Спустя четверть часа люди с наслаждением доедали остатки кабанчика. Приугасшая было надежда разгорелась с новой силой.

– Как мало нужно людям для надежды. – Усмехнулся Вальмонт глядя на то как инквизиторы жадно доедают остатки мяса.

– Да. – Угрюмо кивнул доминиканец отбросив в кусты обглоданную кость.

– Достаточно чтобы были силы. – Добавил немного погодя.

– Полдень давно миновал, собирай людей. – Распорядился Вальмонт.

Спустя несколько минут потрепанный отряд продолжил свой путь Дорога причудливо петляла обходя мощные стволы деревьев. Мелкая лесная живность следила за отрядом без особого страха, и неудивительно люди уже давно не охотятся в этих лесах, разве что время от времени устраивают облавы на волков. Солнце неторопливо двигалось по небосклону, не обращая внимания на грозовые тучи плотным строем, идущие с севера. За считанные часы все небо от края и до края затянуло угрюмыми тучами. Приятная лесная тень, разом превратилась в сумерки. Блеснуло, громовой раскат ударил по ушам, все еще далекий, но от этого не менее грозный.

– Торопитесь братья! – Рявкнул Маркус, перекрикивая раскаты грома, однако инквизиторы не нуждались в подсказке, каждый чувствовал чудовищную мощь грядущей бури. Ветер нарастал, жалобно скрипели деревья, со стойкостью ветеранов бесчисленных боев они выдерживали натиск стихии сомкнув ряды. Впереди забрезжил просвет, выбивающиеся из сил люди почти бежали, ускорили шаг даже те кто тащил за собой раненых неспособных передвигать ногами. Ветер уже не просто шумел листвой, а выл на разные голоса, с силой обрушиваясь на деревья грозя переломить древних великанов, а то и вырвать с корнем. Наконец могучие стволы расступились открыв пасторальную картину. Ухоженная деревенька так и просилась на гравюры. впечатление портило безумствующее небо, тучи плыли так низко, что казалось вот-вот рухнут. Чудовищный грохот обрушился сверху грозя вмять в землю жалких смертных возомнивших себя царями природы. Толстая как столетний дуб молния прошила небо насквозь, яркая полоса чистой энергии еще долго стояла в глазах экзорциста навевая воспоминания о схватке с обезумевшей от жажды мести элементалисткой. Соломенная крыша одного из домов вспыхнула ярким пламенем. Домочадцы в страхе высыпали на улицу, закипела работа. Вся семья выстроившись в линию от колодца до дома пыталась потушить огонь.

Впрочем они быстро убедились в своей беспомощности. Вновь жуткий грохот слился с ослепительной вспышкой, серая пелена появившаяся далеко на севере стремительно двигалась в сторону спешащего в деревеньку отряда. С трудом продираясь сквозь кукурузное поле Вальмонт громко молился стараясь поймать то самое ощущение единства с чем то высшим, что нахлынуло на него в таверне. Рядом как рассвирепевший тур ломился Маркус, за массивной фигурой доминиканца оставалась настоящая просека из сломанных стеблей. По его следам остальные без особого труда тащили раненых. Когда до первых домов оставалось рукой подать, серая пелена настигла инквизиторов. Тугие струи воды обрушились на плечи прижимая к земле. В такие моменты особенно остро понимаешь, что значит: льет как из ведра. Крыша дома моментально потухла под таким напором. Новый раскат грома настиг отряд инквизиторов когда они добежали до порядком обгоревшего дома. Соломенная крыша сгорела полностью, но стены почти не пострадали, с радостным плеском во внутрь вливались настоящие потоки воды. Громовой раскат казалось расколол саму землю, звук был настолько громкий и низкий, что несколько ослабевших инквизиторов просто потеряли сознание. Вальмонт захрипел от напряжения, только благодаря ему ослабевшие инквизиторы не захлебнулись. Земля насыщенная влагой отказывалась впитать в себя обрушившиеся с неба потоки воды.

– Именем инквизиции! помогите нам укрыться! – Прокричал Маркус перекрикивая шум дождя. Ветвистая молния с треском распорола небосвод.

– Самим негде! – Прорычал в ответ отец семейства, ухватив увесистый колун он не спускал с оборванных инквизиторо взгляда. На грубом лице селянина отражалось сомнение в том что такие оборванцы могут быть инквизиторами.

– Покайся глупец! – Рявкнул Маркус перехватив взгляд селянина. – Ты хочешь отказать в помощи нуждающимся? Посмотри! Половина из нас едва переставляет ноги, а остальные и вовсе на носилках! Смотри! Ты хочешь взять этот грех на душу?! – Исступленно кричал доминиканец наступая на вооруженного топором мужика. Под бешеным напором инквизитора поселянин отступил, узко посаженные глаза сверкнули из под выступающих надбровных дуг. Нарочито медленно взмахнул топором давая возможность убраться подальше. Маркус стоял бестрепетно ожидая удара, молодецки крякнув мужик обрушил тяжеленный колун на голову доминиканца. Но вместо того раскроить череп колун по широкой дуге обогнул фигуру инквизитора едва не вырывался из рук. Громко хрустнула кость, мужик взвыл не своим голосом, окровавленный колун плюхнулся в грязь, а вслед за ним в грязь рухнул и его хозяин баюкая сломанную ногу.

– Покайся грешник! – Заорал Маркус. – Господь милосерден, он дал тебе шанс исправиться и встать на путь истинный! – Чудовищной силы раскат грома заглушил последние слова доминиканца. Но от этого его речь стала лишь более весомой, казалось само небо разгневано поступком селянина.

– Пойдем, здесь нам ничего не дадут. – Тихо сказал Вальмонт, не обращая внимания на орущего в грязи мужика ни малейшего внимания. – Бог ему судья. – Перехватив взгляд Маркуса добавил экзорцист.

– Но… – Начал было доминиканец.

– Никаких но! – Прервал его Вальмонт. – Нам надо спешить, раненые не могут больше ждать, этот ливень убьет их. – В голосе экзорциста лязгнул металл, смерив тощую фигуру Вальмонта налитыми кровью глазами Маркус резко отвернулся.

– За мной братья! – Крикнул Вальмонт, измученные люди дрожащие от холода двинулись дальше. Утоптанная дорога стремительно превращалась в непроходимую топь. То и дело оскальзываясь инквизиторы двигались дальше. Наконец, Вальмонт остановился у сложенного из добротных бревен дома. Высокий частокол окружал дом превращая его в настоящую крепость.

Ворота наглухо закрыты, будто в ожидании врага. Для полноты картины не хватало лишь глубокого рва.

– Мы мирные путники! Нам нужен лишь кров! – Прокричал экзорцист, для верности стукнув в ворота посохом. За воротами взвыли собаки захлебываясь лаем.

– Самим спать негде! – Раздался с той стороны мощный мужской бас.

– И есть нечего. – Поддакнул ломкий юношеский голос.

– Бог заповедовал помогать нуждающимся! – Ответил Вальмонт просящее.

– Вот бог вам и подаст. – Крикнул в ответ юноша, и тут же расхохотался над своей шуткой. Голосу юнца вторил глубокий мужской бас. Довольный гогот двух скотов наслаждающихся своей властью, поднял в груди экзорциста настоящую волну холодной ярости, серебристое пламя вспыхнуло в глазах. Сучковатый посох крутнулся в руках инквизитора, тупой конец с треском ударил в тяжелые дубовые ворота, тяжелые створки внесло во внутрь будто ударил не посох а таран. Самоуверенный гогот сменился воплями ужаса, тяжеленная створка придавила здоровенного мужика так, что наружу торчали лишь ноги, створка подрагивала.

Смертельно бледный юнец стоял неподвижно, в вытаращенных глазах застыл ужас.

– Именем святой инквизиции! – Проревел Маркус из-за спины экзорциста.

– Ваше имущество переходит в собственность церкви. – Закончил он угрожающе надвигаясь на съежившегося парня. Из дома с воем выскочила женщина, закрыла собой сына.

– Убирайтесь! – Прорычал Маркус указав рукой в сторону выбитых ворот.

Створка ворот приподнялась ровно на столько чтобы мужик нахлебавшийся грязи сумел выбраться. Затравленно глядя на экзорциста, утер лицо от грязи.

– Вы слышали?! – Рявкнул Маркус. – Вон отсюда!

Проводив перепуганных селян взглядом Вальмонт помог затащить в дом раненых, руки экзорциста подрагивали от напряжения. Тянущая боль пронизывала все тело особенно сильно отдаваясь в затылке. В удивительно просторном доме было сухо и тепло, пока инквизиторы устраивали раненых, Маркус обшарил весь дом в поисках съестного и чистых тряпок. Еда отыскалась быстро, а на тряпки пошла одежда бывших хозяев дома. Могучий ливень громко молотил по крыше дома, но уже через час, бушующий поток сменился мелким моросящим дождиком.

– Спасибо. – Выдавил из себя доминиканец глядя в глаза экзорциста.

– Благодари господа нашего за то, что даровал мне силу. – Покачал головой Вальмонт. В печи тихо потрескивали дрова, волны сухого тепла распространялись по дому вызывая блаженные улыбки на лицах инквизиторов.

– Так что же случилось в Гессионе? – Спросил Маркус не сводя пытливого взгляда с лица экзорциста.

– Это слишком длинный разговор. – Ответил Вальмонт хмуро.

– А я не тороплюсь. – Каменно твердо ответил доминиканец, в голосе инквизитора прозвучало предупреждение.

– Ну что ж, слушай… – Вздохнул Вальмонт погружаясь в воспоминания.