Война родов. Финал

Глава 16. Памятник

— Как тебе? — спросил я Амалию.

— Ты уверен, что это памятник? — спросила она раздраженно, — Что-то не похоже. Если это глупая шутка, то тема не самая удачная.

— Тише-тише, это не шутка. Скоро всё увидишь. Место подходящее?

— Да, обсуждали же. Но я ожидала чего-то другого.

— Потерпи и всё увидишь.

— Эдвард, — протянула Амалия, а потом вздохнула, прикрыла глаза, медленно выдохнула и закончила не так, как хотела, — А, ладно. Я верю тебе, но, надеюсь, скоро прояснится. Тем более, ты всех сюда позвал.

Ранее мне в голову пришла простая мысль. Если делать памятник, то полезным. Самое полезное, что можно сделать — артефакт. Да не простой, а очищающий. Вложить свою силу в предмет, чтобы он постоянно чистил окружающее пространство и всех подходящих к нему людей. Как мне тогда показалась, эта идея — на миллион.

Так и оказалось. В смысле идея стоила миллион усилий и ещё столько же. Я провел несколько сотен экспериментов, истратил пару килограмм драгоценных металлов и камней, забыл, что такое нормальный сон, но добился своего. Смог создать устойчивую форму, которая будет генерировать подобие моей ауры и научиться вкладывать её в предметы.

Единственный минус — ничто не вечно. Артефакт требует подпитки, но это сможет сделать любой человек, владеющий моей силой. А таких людей, как я надеюсь, в скором времени станет много, что решит вопрос само собой. Да и сами Шелия теперь могут его заряжать, поэтому большой проблемы в этом я не видел.

— Что тут у вас происходит? — спросила подошедшая Эрминия.

Первым на место пришел я вместе с Амалией. Минут через пятнадцать и все остальные должны прийти. Имею ввиду чету Шелия, мою гвардию, ключевых лиц в районе и всех, кто пожелает заглянуть. Конкретику люди не знали. Я лишь сказал, что в этом месте и в этом часу будет открыт памятник героям, что отдали свои жизни. Историю, как именно погибли старшие представители рода знали все, от мала до велика. Не удивлюсь, если скоро она превратится в легенду.

— И где памятник? — добавила Эрминия.

— Вот! — Амалия выставила палец вверх, — Эдвард ничего не говорит.

— Ну… он определенно что-то подготовил, — задумчиво окинула взглядом девушка… конструкцию.

Прямо перед главным зданием я несколько дней назад отдал приказ установить постамент, а сверху на него установить пластины, которые тоже подготовили, но уже другие люди. Пластины — это заготовки артефактов, круглые, диаметром в сорок сантиметров. Всего их девять, по одному кругу на каждого отдавшего свою жизнь.

— А где памятник? — спросил первым делом, пришедший Артем.

— Да, где? — вторил ему Сергей, — Не привезли ещё? А диски — это постаменты?

Я лишь вздохнул на это и покачал головой. Почему памятник — это обязательно статуя? Где их сейчас достать прикажите? Мне с пластинами заморочиться пришлось, чтобы найти мастеров, которые смогут отлить металл нужной чистоты. Я уж не говорю про то, сколько я сам вложил сил в эти заготовки. Если базовый шар имеет эквивалент единицу, то тут все сто тысяч. Не примитивной структуры, а высокоранговой!

— Кажется, я знаю, что задумал Эдвард, — тихо проговорила Эрминия.

— Что? — к ней разом повернулись те, кто уже пришел.

— А вот не скажу! Но если я права, то снимаю шляпу. Эд, ты как всегда.

— Велик и могуч? — Артем, как ему кажется, попытался поддеть меня.

Посмотрим, что они скажут, когда я активирую памятник.

Завязался разговор, но слушать я не стал, погрузившись внутрь себя. Сейчас потребуется совершить чудо и лучше к нему подготовиться.

Тем временем подтянулся остальной народ. Пришла моя гвардия, тридцать уже владеющих очищением бойцов и новички, которые только встали на этот путь. Спустилась Кино, держа на руках ребенка. Рядом с ней шел Игорь, вместе с сестрами, Аглаей и Александрой Шелия. За ними прибежал Инокентий, младший брат Сергея. В стороне собрались руководители, ещё в метрах ста начинали толпиться люди, которые не решались подойти близко.

— Эдвард, мы чего-то ждем? — обратилась ко мне Кино и я открыл глаза.

— Да нет уже. Все в сборе, так что можно начинать. Хочу сразу извиниться, потому что вынужден задеть ваши чувства. — начал я издалека, — Все мы помним, что случилось чуть больше месяца назад. Это была невосполнимая потеря. Хоть я и не член вашей семьи, но скорблю вместе с вами, — горло пересохло и я прокашлялся.

Внезапно мои слова затронули что-то внутри. Смерть, великая жертва — всё это было так знакомо. Я слишком хорошо знал, каково это — потерять близких. И слишком хорошо знал, каково это, быть причиной их смерти. Тяжкая ноша.

— Не побоюсь этих слов, но отдать свои жизни, чтобы род продолжил жить — это великое деяние, — по мере того, как я говорил, лица Шелия менялись. Становились внимательными, сосредоточенными, напряженными. — Никто не в силах вернуть их к жизни. Но, надеюсь, у меня получится увековечить их поступок в веках. Сегодня я вас здесь собрал, чтобы вы стали свидетелями этого момента.

После этих слов я кивнул своим людям и шагнул к постаменту. Оставалась самая малость — совершить чудо.

Амалия злилась. На себя. В отношение Эдварда она чувствовала раздражение, понимала, что это глупое чувство, поэтому и злилась. От чего её раскачивало ещё больше, что выливалось в недовольство, колючий взгляд и тревогу внутри.

Недавно девушка подняла тему, что надо воздать должное родичам. Эдвард идею поддержал, пообещал подумать и… Затих. Амалия было хотела снова поставить вопрос или и вовсе сама заняться этим, но тут, словно только этого и ждал, Эдвард заявил, что всё готовы и назначил точный день и час, когда запустит памятник.

Так и сказал — запустит. Тогда Амалия не придала этому слову значение, но сейчас, придя сюда… Чем больше она думала, тем больше подозревала, что Эдвард опять собирается что-то учудить.

Будь это любая другая тема, девушка бы и слова не сказала. Но это был памятник её родным! Тем, кто пошел на смерть, чтобы они продолжили жить!

Амалия знала, что тем, кто сейчас пришел сюда — больно. Она и сама чувствовала, как сжимается сердце от одной мысли, что произошло. Если у Эдварда что-то не получится, это станет серьезным ударом.

Так где же эти памятники?! Ранее установили постаменты, девушка думала, что на них поставят статуи, но тех не было. Ещё и Эрминия подлила масла в огонь, заявив, что догадалась о задумке.

Подошла Кино. Амалия рефлекторно прижалась к её плечу и взяла за локоть. Матушка качала на руках ребенка, поглядывая на Эдварда. А тот, произнеся речь, от которой внутри что-то дрогнуло, шагнул к постаменту.

На миг у Амалии отступила тревога. Это же Эдвард. Он всегда творит то, что другим не под силу, так стоит ли волноваться? — мелькнула мысль.

Мелькнула вовремя.

Эдвард шагнул вперед. Опустился на колено и положил руки на постамент. Амалии до него было метров десять. То, что произошло дальше, разглядеть не удалось. Вспыхнул свет. Всепоглощающий, мягкий, совсем не обжигающий. Но настолько яркий, что угадывались только смутные тени.

Когда свет утих, Амалия выдохнула и зажала рот рукой, настолько сильно было её удивление. Остальные тоже замерли, в немом восхищение. На постаментах обнаружились статуи родных. Они пылали светом, освещая всё вокруг. С запозданием мелькнуло осознание, что это очищение. Что оно работает и после того, как Эдвард отошел.

Очищение светило недалеко, едва касалось девушки, но всё же. Настоящее чудо.

Но это было не всё. Эдвард кивнул своим людям и они шагнули к статуям. Их руки загорелись белым, они опустились на колени и стали вливать силу внутрь. Статуи разгорались, а круг очищения разрастался прямо на глазах, пока не залил всю площадь перед зданием.

— Вы сейчас это тоже видите? — обронил вопрос Артем. — И как ему это только удается?

— Это же Эдвард, — повернулась к нему Эрминия и усмехнулась, — Ему ВСЕГДА удается.

Амалия захлопнула рот, подумав, что это должна была ответить она, а не подруга.

Когда Кино пришла в себя после родов, первое, о чем она подумала — правильным ли было решение пойти под руку Клоза. Тогда это казалось единственно верным решением, но сейчас, родив сына… Наследника…

Как и любой матери, ей хотелось лучшего для своих детей. Но они не из обычной семьи, поэтому их удел — править родом. Только вот реальность внесла свои коррективы, поставив выбор: либо выживание, либо правление. От последнего женщина выбрала отказаться в пользу того варианта, который, как ей казалось, наиболее подходил.

Последующие дни показали, что выбор в целом был верным. Эдвард ещё молодой, не всё у него выходит гладко, он постоянно занимается какими-то непонятными делами, но пока на землях царит мир, Кино не будет лезть к нему с вопросами.

Мысль о правильности решения после рождения сына мелькнула, но надолго задерживаться не стала.

Приглашение Эдварда на запуск памятника женщина пропустила мимо ушей. Не до того ей тогда было. Все мысли были направлены на ребенка и его здоровье. Когда ей напомнили и сказали, что пора идти, Кино удивилась, напрочь позабыв, о чем речь. И устыдилась, вспомнив.

Ей ещё было неловко, что именно Эдвард этим занимается, а не её старший сын. Что ещё раз наглядно показало, что выбор правильный.

Но то, что случилось, женщина не ожидала. Магический памятник! Овеществленная, стабильная магия, с очищающим эффектом! Глаза женщины расширились, когда она это увидела. Зрелище завораживало. Сквозь резь в глазах, Кино вглядывалась в такие знакомые черты лиц. Это были настоящие памятники. Незнамо как, Клоз смог добиться точности, изобразить погибших наилучшим образом. Вот её муж, Амон. При взгляде не него сердце сжималось, билось чаще. Он такой родной, живой, хоть и соткан из света. Складывалось ощущение, что Амон сейчас шагнет с постамента, вернется к ним. Кино почувствовала, как бегут слезы. Памятник выглядел слишком реалистично, чем причинял боль. С трудом женщина оторвалась от разглядывания статуи мужа и глянула на других. Если Амон выглядел, как скала, как и подобает главе рода, то остальные отличались. Вот Сара, тоже твердая, как камень, но при этом утонченная. Рядом с неё Баррак. При виде него сразу видишь воина, защитника земель. Да и остальные… От статуй Шелия веяло надежностью, чистотой…

Когда удивление достигло предела и Кино немного успела прийти в себя, Эдвард показал, что это не все сюрпризы. Его гвардия, которую Кино считала блажью юного парня, показала, что не так проста, ЗАРЯДИВ артефакт. Обычные люди, а в этом женщина была уверена, смогли исполнить то, что доступно только магам.

Это переворачивало всё. В тот момент Кино была не способна в полной мере осознать, что произошло. Но жадно впитывала каждый момент, чтобы проанализировать позже. Гвардейцы поднялись с колен, отступили на пару шагов, подняли руки вверх и выпустили светящиеся шары, что улетели в небо.

Толпа рядом возликовала, радуясь зрелищу. Даже до простых обывателей дошло, что случилось нечто важное. До этого было пару человек, что очищали от мрака и магического заражения, а теперь их стало больше тридцати. В миг блажь с личной гвардией перестала быть блажью и стала революцией.

Эдвард что-то говорил, объяснял, как заряжать артефакт, сколько он простоит, но Кино не слушала. Слова проходили мимо неё. Как она оказалась у себя в спальне женщина плохо запомнила. Слишком много эмоций. Сейчас у неё не было сил на это. Сам выход потребовал больших усилий. Роды прошли не идеально и требовалось время, чтобы восстановиться.

Как следует поразмыслить удалось на утро. А на вечер женщина пригласила Эдварда побеседовать. То, что случилось нельзя оставить без внимания. Если Клоз научился создавать магов, это ставило под сомнение положение её рода и детей. Как магически рода будут править, если маги станут обыденностью, тем, что доступно любому человеку?

Неприятная перспектива, посмотрим, что скажет Клоз.

Задумка удалась на славу. Я в полной мере ощутил ту гамму чувств, которой дохнуло со стороны Шелия. От напряжения, до удивления и восторга. Амалия так и вовсе, настолько растрогалась, что полезла обниматься на глазах у людей. Да и остальные благодарность выразили. Но это потом, когда «шоу» закончилось и люди перестали любоваться зрелищем.

Сейчас артефакт освещал пространство где-то на сотню шагов. Этого хватит, чтобы накрыть приличную толпу. Сюда не пройдет мрак, да и демонам с мертвецами придется тяжело. В случае большой заварушки, если вдруг дела совсем плохи станут, сюда всегда можно отступить.

Как только люди пришли в себя, на меня обрушились вопросы.

— Как ты это сделал?!

— А это вообще возможно?

— Сколько простоит?

— Как часто надо подпитывать?

— Вот это точность! Клоз, ты ещё и художник?

— А это драгоценные металлы? Их не сопрут?

Пришлось отвечать, прямо там, не отходя от памятника. Хотя памятником это в чистом виде назвать нельзя. Скорее иллюминация. Фигуры сотканы из магии, светятся и если их потрогать, то рука отпружинит.

Как сделал в подробностях рассказывать не стал, лишь намекнул, что пришлось постараться. И это очень слабо сказано! Текущий заряд должен простоять неделю, но надо проверять. Заряжать его не так сложно и каждый из Шелия вызвался попробовать. Тут же заметили любопытный эффект, когда Артем влил магию света. На улице резко потеплело и я попросил, что так лучше не надо играться, артефакт рассчитан на чистую магию очищения.

— Смотри не сломай, умник! — поддел Сергей парня в тот момент.

Что касается безопасности и опасений, а не сопрут ли драгоценные металлы, то я не особо за это опасался. У входа всегда дежурят стражи и они присмотрят. Ночью здесь тоже охрана, как никак, правящая семья тут живет. Да и сами люди… Этот артефакт, по сути, символ выживания. Символ и залог. Если найдутся идиоты, которые решат разрушить его, то даже не знаю…

Самым сложным для меня было создать похожие фигуры. Я изрядно напряг память, вспоминая образы погибших и те ощущения, что передавали их характеры. Ещё взял у Амалии фотографии, семейные видео и провел часы, изучая их. Но оно того стоило, определенно.

Когда эмоции улеглись, посыпались вопросы насчет гвардейцев. Как никак они показали новые силы и… Кино до этого момента сослалась, что устала и ей надо идти отдыхать. Молодежь же, кажется, не догоняла, что именно произошло. Поэтому и вопросы были скорее праздного характера. С чистой совестью я отшутился и тоже сбежал, сославшись на дела.