Восхождение язычника 4

Глава 6

Глава 6

— Эк ты неаккуратно, Яромир, — проговорил с досадой Добрыня и покачал головой с неодобрением.

Князь же не отводил от меня взгляда.

— Прости, княже, я не со зла, — тут же произнес я и отвесил ему поклон.

Владимир скривился и махнул мне рукой, показывая, что отпускает.

Фух, пронесло, мелькнула у меня мысль.

— Благодарю тебя за суд твой, скорый и справедливый, — вновь я отвесил поклон, за мной повторил и Димитр, тоже что-то пробормотав.

Спустившись с площадки и не забыв про соседей, мы дружной толпой направились в сторону дома. Соседи активно обсуждали произошедшее: как нападение, так и суд.

Я тоже раздумывал о случившемся и прикидывал последствия для себя и для своих людей. В том числе и то, что Владимиру в ближайшее время не стоит попадаться на глаза. Как мне кажется, казнь Всеслава он не оценил, может, он имел в виду, что его похолопить надо было, хотя, в принципе, плевать. Главное, Людевит и его сынок сдохли, так еще и Димитр две ладьи получит и станет номинальным их владельцем. Вот только в Неревский конец, где Людевит был старшиной, в ближайшее время мне нет ходу. Хотя у Людевита же вроде брат остался, но что-то сомневаюсь, что после столь эпичного провала он на меня полезет, ему семью бы удержать и прокормить теперь, ведь, помимо меня, у Людевита явно врагов хватает, которые молчали и не отсвечивали, пока он был жив, а сейчас явно захотят отыграться на его семье, но то уже не мое дело.

— Яромир, что задумчивый такой? — отвлек меня от мыслей сосед Буйша.

— Да вот думаю, как все могло повернуться, если бы вы не пришли к нам на помощь, — ответил я, улыбнувшись краешком губ.

— Как это не пришли бы, мы же соседи, как могло быть иначе? — с возмущением проговорил он.

— За то вам от нас благодарность, да и, думаю, отпраздновать эту победу надо и вас уважить, — тепло произнес я.

— О, эт было бы хорошо, — расплылся в улыбке Буйша, да и остальные соседи довольно закивали.

— Значит, накроем столы, — кивнул я.

Мы как раз вывернули на нашу улицу, и соседи направились на свои подворья.

Трупы наших противников так никто и не убирал, они валялись у наших ворот.

Как только мы прошли в ворота, все находящие там вскочили.

Помимо наших, там были и чужие, незнакомые мне люди.

— Все хорошо, нападавшие наказаны. Князь Владимир провел справедливый суд, за то ему честь и хвала.

— О, это хорошо, — обронил Могута.

Люди выдохнули и расслабились, было видно, что до этого они находились в напряжении.

— Ладно, мы тогда пойдем, всего доброго, — проговорила незнакомая мне четверка мужчин.

— А это кто? — спросил я у Ирины, когда незнакомцы покинули подворье.

— Сосед с сыновьями, вот решил у нас побыть, пока вы не вернётесь, — спокойно проговорила она.

— Это хорошо. Так, Ирина, берешь Варну и парочку холопов в помощь — и на торг, закупите там меда хмельного и вина ромейского, если будет, да продуктов каких, а после заготовку к вечерне: мы должны столы накрыть да соседей отблагодарить. Пир устроим по этому поводу.

Ирина с сомнением на меня посмотрела и произнесла:

— Уверен?

— Еще как.

Димитр тоже посмотрел на меня со скепсисом, но ничего говорить не стал. Дальше закрутились дела. Убрать трупы с улицы, первой мыслью было в Волхов их выкинуть, но, немного поразмышляв, я решил по-другому. Все оружие и броню, что были на трупах, мы поснимали, оставив тела в одном исподнем. Сам же попросил Могуту сходить к жрецам местным и сговориться о похоронах за небольшое пожертвование. Пусть люди видят, что от местных жрецов мы не бегаем, а, так сказать, со всем уважением. У брата договориться получилось, и буквально через час сами жрецы забрали трупы на небольшой телеге. После пришлось вместе с Ружицей обходить соседей и лечить раненых, которых она уже обработала.

Соседи этот жест оценили, да и остальные без дела не сидели.

И вот к предстоящему пиру все готово, столы расставлены на улице близ подворья и ломятся от разнообразной снеди. Чего на них только нет: и несколько видов каши, в том числе и сладкие, рыбы разной полно, и соленой, и жареной, даже огурцы имеются, свежие, только с грядок.

Отправил Айку по соседям, дабы она пригласила их к столу. Прошло пять минут, и народ начал стягиваться, подождав еще пару минут, я наполнил себе чарку хмельным медом и, приподняв ее, заговорил веселым залихватским голосом:

— Эгегей, соседушки наши добрые. Мой прадед частенько говаривал, что близкий сосед лучше дальней родни, а также что хороший сосед — самый большой родственник. Мой старший родич оказался прав, и я поднимаю эту чарку за вас, за ваше здоровье и благополучие, и благодарю, что вы не бросили нас в беде.

Приложившись, я осушил чарку до дна под благодарственные ответы.

Вслед за мной по чарке выпили и все остальные, праздник же начал набирать обороты. Со всей улицы потянулся к нам народ, не забывая брать с собой угощения, кто корзинку яблок принес, а кто и бочонок с хмельным.

«Утро красит нежным светом», — всплыло в моей больной голове.

— Что же так хреново-то, — я с трудом продрал глаза, уставившись на раскидистую ветку березы.

Руки сами по себе зашарили вокруг, обнаружив рядом что-то волосатое, я аккуратно провел ладонью.

«Я что, вчера с девицей какой ушел?» — лениво мелькнула мысль. И я попытался припомнить, но ничего не вышло. Каждая мысль и каждое движение порождали волны боли в голове.

Главное, чтобы жениться не принудили, а то ведь я жених перспективный и обеспеченный, а второй раз бегать от свадьбы меня не прельщает. Вздохнув, я все же повернул голову, чтобы посмотреть, с какой это я красавицей ночку провел.

Увидев эту «красавицу», почувствовал, как у меня все мысли из головы вымело от состояния шока, хотя скорее охренения полного.

Рядом со мной разместилась звериная морда, которая сладко посапывала с высунутым языком.

Допился, была первая мысль, когда шок прошел, я принялся рассматривать зверя, с которым спал в обнимку.

Это был медведь, здоровый спящий медведь.

Прикрыв глаза, я призвал силу жизни и прогнал по телу, она принесла облегчение, смывая похмельный синдром и интоксикацию организма.

Медленно я открыл глаза, медведь, к сожалению, никуда не пропал, а продолжал посапывать.

Что ж вчера было-то? Попытался я припомнить, но мозг отказывался вспоминать, а организм требовал живительной влаги, проведя шершавым языком по пересохшим губам, я кое-как поднялся и осмотрелся.

Если не считать медведя, дрыхнувшего под березой, все в порядке. Подворье целое и невредимое, подозрительных личностей нет, и на штурм никто не идет.

Аккуратно, стараясь не потревожить спящего медведя, я направился поближе к дому, где заметил весело скалящуюся Варну, сидящую на лавочке.

— Как спалось, братик, мягко ли было? — с усмешкой спросила она.

— Пить, — только и смог я из себя выдавить.

На что она только хмыкнула и унеслась в погреб, чтобы появиться спустя пару мгновений и протянуть мне кувшин.

Вцепившись в кувшин, я опрокинул его на себя и начал жадно пить прохладный взвар.

— Уф-ф, хорошо, — и я вытер рот руками.

— Хах, видела бы тебя сейчас матушка, — по-доброму рассмеялась Варна.

— А что такое? — поинтересовался я у сестры. Утолив жажду мне окончательно полегчало.

— На тятю похож, — с грустинкой произнесла сестра.

— Иди сюда, маленькая, — я приобнял сестру за плечи, — ты мне лучше скажи, что это за чудо, — и я кивнул в сторону посапывающего медведя.

— А ты что, не помнишь? — взглянула мне в глаза Варна, на что я лишь пожал плечами. — Ну да, ты же бочонок медовухи в одного выпил, — со смешком произнесла сестра. А я лишь закатил глаза, пытаясь вспомнить.

Помню, как праздник набирал обороты, и даже люди с соседних улиц появились.

Как Добрыня на нашем празднике появился, я помню, и даже две кружки медовухи не побрезговал выпить, а вот потом воспоминания отказывали.

— Скоморохи пришли с медведем, песни орали и шутили, а люди с медведем начали бороться. Ты тогда очередную кружку опростал, а после как хлопнул по столу и произнес: «Жалко животину, и вообще, у каждого русского должен быть свой ездовой медведь», — ну и выкупил медведя за семь золотых.

— Однако, — только и смог я выдавить из себя.

— А как это, ездовой медведь, и кто такие русские? — с интересом спросила сестра, не отводя от меня взгляда.

— Русские — это мы, нас так ромеи называют, и то море, которое мы называем Греческое, так ромеи его зовут Русским и, стало быть, всех нас. А ездового медведя я тебе покажу потом, — медленно протянул я, разглядывая храпящего медведя.

Это был не взрослый медведь, а скорее подросток, не те стати.

— А, ну понятно, ты есть будешь, или остальных подождем? — поинтересовалась сестра.

— Подождем, когда остальные встанут, ты чего так рано? — спросил я, выпуская из объятий.

— Крист, как выпьет, храпеть начинает под утро, аж невмоготу, — поделилась со мной сконфуженно сестра.

На что я лишь хмыкнул и посоветовал:

— А ты его толкай, пусть на другой бок переворачивается.

— Поможет? — с сомнением она взглянула на меня.

— Должно, — пожал я плечами.

Тем временем Потапыч заворочался с бока на бок, а после сел, оглядываясь. Его взгляд задержался на мне, и мне показалось, что на меня он смотрит с опаской.

— Ар-р-р, — то ли засопел, то ли заревел медведь.

— Ой, — пискнула сестра и спряталась за мной.

— Не бойся, я же рядом, на стол накладывай давай, — со смешком произнес я.

И направился к Потапычу, который продолжал коситься на меня и, когда я подошел, повернулся ко мне своей мохнатой жопой и попытался удрать, но от меня просто так не уйти.

Я в два шага оказался рядом с ним, а следующим шагом встал напротив и присел на корточки.

— Уа-а, уар-р, — засопел медведь, с испугом отпрянув от меня.

Это как же я вчера его достал, что он так на меня реагирует, подумал я, протянув к нему руку и выпуская силу жизни, в тот же момент на моей ладони заплясало маленькое зеленое пламя, и медведь с интересом на него покосился, перестав от меня убегать. Спустя пару мгновений его мокрый нос начал тыкаться мне в ладонь, а после он даже лизнул ее и с недоумением на меня уставился, заурчав.

— Не боись, косолапый, Яромир тебя не обидит, — попытался придать своему голосу успокаивающие нотки. Другой же рукой я начал наглаживать лобастую голову Потапыча. — И что же мне с тобой делать, дружок? — начал я рассуждать вслух. — Скоморохам уже не вернешь, явно еще вчера из города сбежали, ухватив такой куш. В лес на волю не выпустишь, явно же к людям потянешься, а там на охотника какого наткнешься, и будет твоя шкура вместо одеяла служить, эх, косолапый. Видимо, действительно придется тебя с собой забирать, — продолжал я наглаживать медведя, который уже смотрел на меня без страха, а наоборот, прижимался словно к мамке.

Посидев еще немного с ним, я вернулся к столу, на который Варна уже начала выставлять еду. Потапыч же пошел за мной следом, смешно косолапя, и, как собака, попытался подставить свою голову под мою руку, чтобы я его еще раз погладил.

Вроде дикий зверь, а ласки просит, мелькнула у меня мысль.

— Все, все, хватит, вон иди, там посиди, — махнул я рукой в сторону березы, пытаясь отогнать медведя от себя, но ему было все равно. Он уселся напротив стола, с интересом все разглядывая, и забавно шевелил своим чутким носом.

Сзади раздался скрип половиц, и я оглянулся.

Из дома выплыл Димитр, державшийся за голову и что-то шепчущий себе под нос, его шатало из стороны в сторону, словно он был на палубе корабля во время сильной качки.

— Ох, как плохо-то, — уселся он на лавку рядом со мной и потянулся к одному из кувшинов, чтобы через мгновение опрокинуть в себя. — Ух, — Димитр вытер рот дрожащей рукой. — Яромир, куда ж так пить. Я думал, что умру, а здесь даже священника нет, чтобы грехи мои отпустить тяжкие, уф, — тяжело произнес мой друг.

— Закусывать надо, — с улыбкой произнес я, положил руку на плечо и воспользовался своей силой жизни, принося ему облегчение.

— Ох, как хорошо, — и Димитр прикрыл глаза от удовольствия.

Потихоньку и остальные начали выползать из дома, кроме Гостивита, он нетвердой походкой появился из-за дома, а когда медведь к нему полез, он просто, не обращая на него внимания, оттолкнул его, словно какую-то дворнягу.

Подлечил всех, начались застольные разговоры о вчерашних событиях, в том числе и о пире, который мы устроили. Каждый делился своими впечатлениями о новых знакомствах. Завтрак за этими разговорами затянулся и был прерван явившимся Гориславом в сопровождении парочки дружинников, которому вчера князь поручил позаботиться, чтобы Димитр получил свою виру за нападение.

Так что пришлось идти вместе с ним на пристань, где он показал две ладьи, которые отныне принадлежат Димитру.

— Вроде неплохие, — осматривая судна, проговорил Димитр.

— Вполне справные, — ответил я ему, — не новые, конечно, но для наших дел сойдут.

— А что ты с ними делать-то собрался? — спросил Димитр. — То, что торговать, это понятно, только с кем, да и людей еще надо для них же.

— Люди, конечно, еще нужны, а торговать с твоими земляками, с дядькой попробую договориться на этот счет, чтобы он торговлю вел. С нас товар, с него все остальное, думаю треть ему предложить за такое дело, — поделился я своими мыслями.

— Хм, — задумчиво хмыкнул Димитр.

Оставив Азата и еще двоих людей присматривать за ладьями, мы вернулись на подворье.

Немного пройдясь по подворью, я вспомнил о ситуации с холопами в своем «поместье», надо для них нового начальника искать, жаль, Божена не справилась, мой взгляд наткнулся на Кастора.

«А почему бы и нет, только ему самому бы помощника какого из местных, о, точно», — осенила меня еще одна мысль.

— Кастор, иди сюда, — подозвал я к себе ромея.

— Что-то хотел, Яромир?

— Да, я вот думаю, тебе стоит за город перебраться со всей семьей, будешь за холопами присматривать, за хозяйством следить да Филиппу помогать.

— А если не справлюсь, здесь все же многое по-другому, да и здесь кто останется Димитру помогать да на охране? — выдал мне ответ Кастор.

— Здесь вместо тебя думаю оставить Прокопа, он парень головастый, справится, да и ты справишься, а чтобы ты не переживал, к себе в помощники Айку возьмешь, она местная, поможет. А чтобы хорошо помогала, я с ней переговорю, будет у нее хорошая награда, — подмигнул я парню.

— Коли так, то можно и попробовать, — произнес Кастор, будто в омут с головой нырял.

— Вот и договорились, иди тогда собирайся и семью свою собирай, сегодня после обеда обратно пойдем, а первое для тебя задание будет — ладьи, которые Димитр получил в поместье, перегнать, — и я хлопнул по плечу Кастора, отпуская его.

И парень припустил в сторону дома, начав кричать:

— Апфия, собирайся, мы в загородное поместье отбываем.

Пара минут прогулок по подворью, и я нашел Айку, ковыряющуюся в одном из амбаров.

— О, вот тебя-то я и искал, — проговорил я, пробегаясь взглядом по женщине.

— Чем-то надо помочь? — медленно поинтересовалась она с волнением.

— Да, вместе с Кастором и его семьей перебираешься в загородное поместье, будешь ему помогать вести там хозяйство и командовать холопами, чтобы все было хорошо, если справишься, по весне станешь вольной.

— Я разве плохо работаю, за что вы хотите меня прогнать на смерть? — опустив взгляд вниз, печально проговорила она.

— Что ты, я, наоборот, хочу тебя наградить, если ты хорошо справишься, — с непониманием проговорил я.

— Как же, на кой мне эта воля, кому я нужна? Я же с голоду тогда помру, — яростно произнесла Айка и заплакала.

Кажется, понял, видимо, недопонимание произошло, она, видать, подумала, если получит волю, ее прогонят.

— Ой, как с вами сложно-то. Получишь волю, тебя никто гнать не будет, будешь так же помогать Кастору или еще чего, будешь деньгу получать, и будет у тебя кров и еда, — с усмешкой проговорил я.

Она с недоверием на меня взглянула.

— То мое слово, и оно крепко.

— Все силы приложу, коли так, — кивнула женщина.

— Иди тогда собирайся, — махнул я рукой, отпуская Айку.

И она унеслась, я же направился к персиковым деревьям, которые к этому моменту вытянулись и цвели. Обработав их своей силой и предупредив ребят, что мы сейчас отправляемся обратно.

Быстро собрав вещи и скидав доспехи в мешок, я первым вышел в подворье, оглядев его.

Варна, сидя на корточках возле медведя, наглаживала его, а вокруг нее крутился Крист.

— Яромир, ты его заберешь? — поинтересовалась сестра.

— Хотелось бы, вот только как? Не за ухо же его тащить, — хмыкнул я.

На мои слова Крист облегченно выдохнул, а Варна состроила недовольную моську, но все же ответила:

— А ты верёвочку на него накинь, он и пойдет, его вчера так скоморохи водили, я видела.

— О как, надо попробовать, — и я бросил взгляд на Криста. Который, все поняв, побежал к какому-то сараю, чтобы появиться через мгновение с крепкой верёвкой.

Сделав петлю, я накинул веревку на шею медведю и потянул, на удивление, косолапый спокойно пошел за мной следом, не упираясь.

К этому времени все уже были готовы к отправлению, и толпой мы направились на выход из Новгорода.

Придя в поместье, мой питомец вызывал любопытные взгляды, так что медведя пришлось уводить за дома.

Народ ушел отдыхать, а мне пришлось делиться новостями с Путятой и Филиппом, как все прошло.

Дальше закружили дела, строительство клетки для топтыгина, деревянная, но хоть что-то. В землю врыли небольшие столбы, в сантиметрах семи друг от друга, которые поверху еще обвязали веревками для крепости. Между столбов его лапа, конечно, пролезет, но сам он не выберется. Большая у него клетушка получилась, где-то с пятьдесят квадратных метров, да еще и берлогу ему устроили. А людей я предупредил, что, если узнаю, что медведя обижают, огорчусь.

Кастор вместе с Айкой начали заниматься хозяйственной деятельностью, и, на мой взгляд, у них вышел неплохой тандем.

Ладьи перегнали к поместью, и теперь даже ночью возле них кто-нибудь да встает на дежурство.

Да и от тренировок, которые проводил Филипп с людьми, я не отлынивал, метание дротиков, стрельба из лука, поединки, а также попытки битвы в строю.

К сожалению, единственное, чего удалось добиться в этом направлении, — это биться в два ряда, когда первый ряд смыкает щиты, а второй поверх них кидает дротики или бьет копьями, в поединках народ себя тоже хорошо проявляет, потихоньку выявляются лучшие бойцы.

За прошедшее время я смог Могуту научить воздушному тарану и воздушной косе, у него они еще медленно получаются, да и слабы по сравнению с тем, что выдаю я, но думаю, это дело практики.

Венетий же, увидев, что я учу такой магии Могуту, мне всю плешь проел, что так нельзя и это неправильно.

Может, конечно, и неправильно, но, на мой взгляд, уж лучше уметь, чем не уметь.

Пробыв в поместье дней семь и видя, как мимо нас по Волхову проходят корабли, я понял, что и мне пора, а то засиделся. Скоро лето уже кончится, а там осень и зима.

Размышляя о своих действиях, я решил переговорить с Венетием насчет гоблинов и вечерком под кружку горячего взвара завел разговор с магом.

— Венетий, расскажи о гоблинах все, что знаешь?

— Так я уже же тебе рассказывал, — недоуменно посмотрел на меня маг, на что я лишь пожал плечами. — Везде этих тварей надо уничтожать, пока они в малых количествах и не расплодились, а плодятся они очень быстро. Сильны они своим количеством и магами, или шаманами, но об этом я мало чего знаю, только из исторических хроник, а там мало чего было на этот счет.

— То есть ты не знаешь, чего могут их шаманы? — решил уточнить я.

— Почему же? Знаю, что они могут своих соплеменников делать быстрее и сильнее, могут проклятья накладывать, так что человек от страха и пошевелиться не может, за счет этого они не одну готовую к обороне крепость смогли захватить, люди просто не смогли оказать им сопротивление. А что ты так расспрашиваешь на этот счет, где-то завелись гоблины? — и Венетий пристально на меня посмотрел.

— Да, — коротко ответил я.

— Ты должен их уничтожить, — с каким-то маниакальным блеском в глазах проговорил маг. — Ведь для вас они нешуточная опасность, у вас почти ничего не знают о магии, да и людей не так много, если эти твари расплодятся, они вас просто уничтожат, — твердо заявил маг.

— Разберусь, — в тон ему ответил я.

Раздав указания и подготовив все для путешествия, через день я отправился на «Щуке» в Ладогу.

Прибыв туда, я первым делом отправил Путяту на поиск охотников, с которыми я сговорился на поиск гоблинов.

Через час Путята явился в сопровождении трех из них.

— Здравы будьте, люди добрые, что-то вас в прошлый раз больше было, не случилось ли чего? — поинтересовался я.

— Нет, Бан и Арин сейчас не в городе просто, — ответил самый старый из охотников.

— Удалось ли вам выследить ту напасть, о которой мы разговаривали?

— Нашли мы их.