Вольный охотник

Глава 26. Малефик

В себя он пришел от насмешливого голоска Эдны. Разнообразия ради, не иначе, химера сейчас говорила голосом настоящей хозяйки тела:

— Ну вот видишь, Кристин! А ты говорила, что нужно бежать. А нам, смотри, какой приз достался! Марочный барон собственной персоной!

Когда охотник открыл глаза — уже после того, как убедился, что руки его связаны за спиной, — девица фон Мольтке наклонилась к нему с улыбкой, полной издевки.

— Я уже представляю, сколько силы получу от тебя, Эссен! — И, обернувшись куда-то за спину, крикнула: — Ну где там носит ритуса?! Вернер, приведи уже этого тюфяка сюда!

«Вернер, — подумал Ян. — Это же отец Кристин, граф фон Мантайфель. Совсем про него забыл, проклятье! Но как этот немолодой мужчина смог со мной так быстро справиться? И что с Софией?»

Он заворочался, делая вид, что пытается вырваться из пут, сам же тем временем попытался осмотреться по сторонам. Удалось не полностью, но хоть какую-то часть общей картины ему ухватить получилось.

Над ним стояла Эдна, нетерпеливо притопывая ножкой — словно капризный ребенок, который требует сладостей. В шаге от нее прямо на полу сидела Кристин. Виконтесса фон Кениг явно очень устала, прислонилась к стене и практически сползла по ней. Ее отец находился дальше всех, немного левее. Сейчас он удалялся, шел выполнять приказ своей госпожи. Софии видно не было.

«Хвала Тебе!» — беззвучно поблагодарил юноша. Больше всего он боялся, что в руки к химерам угодила и сестра.

Итак, он угодил в ловушку. Забыл, что у девушек, кроме восьми воинов, имелся еще один сопровождающий — отец одной из них. За что и поплатился. Теперь, по замыслу Эдны-Локусты, он сослужит ей службы — станет подпиткой. Ритус, надо полагать, это жрец, который должен провести ритуал. Но это не Вернер, ведь его она как раз за ним и послала.

Острый носок сапога одержимой болезненно ударил его под ребра.

— Не вертись! Всему свое время! Высматриваешь свою сестру? Скоро она тоже окажется на жертвеннике, не сомневайся! Как и все, кто пытается помешать приходу Господина в мир.

«Сбежала!»

Видимо, что-то мелькнуло в его глазах, облегчение, что до крайности разозлило химеру. Она еще несколько раз пнула Яна, каждый раз целясь в одно и то же место.

— Думаешь, за подмогой помчалась? Думаешь, приведет? Не надейся! Слуги Господина надежно блокировали святош во дворе. А ты поможешь мне добить их? Какого ты ранга, а? Думаю, не меньше Младшего Командора. Твою кровь почти не надо готовить, она и так даст больше, чем десяток овец из ординаров.

Устав бить пленника, она отступила на шаг и уже спокойно, голосом Локусты, произнесла:

— Ты подумай, какая ирония, Эссен! Потомственный марочный барон, вершина и финал вашей мерзкой династии, пусть и не добровольно, но поможет явиться истинному владыке этого мира!

Отвечать Ян не стал бы, даже если бы мог — удары одержимой выбили из него весь воздух.

— Он здесь, нокса! — с необычайной торжественностью доложил граф фон Мантайфель.

Юноша увидел, как из-за спины отца Кристин вышел совершенно невзрачный человечек средних лет в гражданском платье. Кабы не оно, Ян принял бы его за монаха-схимника — настолько серым и болезненным тот выглядел.

— Займись им, — царственно велела «монаху» та, которую назвали ноксой. Верховной ведьмой на искаженной, так любимой культистами латыни. — У нас мало времени!

«Значит, долгой подготовки не будет!» — сделал вывод охотник.

Он не собирался умирать под ножом темного жреца. Смерть неизбежна, но Эссены уходят сражаясь. Ян не хотел нарушать семейную традицию. У него не было оружия, доступа к магии его лишили, связав руки за спиной, но не убили волю. Этого было достаточно.

Когда ритус склонился над ним, юноша сгруппировался и, словно змея, сделал бросок. Не самое простое действие для человека с заломленными за спину руками и связанными в щиколотках ногами. За подобное расплачиваются серьезным растяжением мышц, возможно, даже вывернутыми суставами. Но какая разница, если жить осталось считанные минуты?

Лоб Яна встретился с носом жреца. Что-то хрустнуло. На лицо юноше хлынула кровь. Падая, он использовал инерцию движения, ударил ногами, целясь ритусу в горло. Мертвый жрец — отложенный ритуал, так он размышлял.

Хриплое сопение сообщило охотнику, что удар пришелся куда надо. Даже если жрец выживет, на то, чтобы произнести слова ритуала, его не хватит. Порадоваться этому он не успел. Что-то тяжелое упало на него, лишая всяческой возможности двигаться.

Смердело от неизвестного так, словно он не просто искупался в нечистотах, а жил в выгребной яме пару недель. Вонь буквально забивала легкие, Яну приходилось бороться за каждый глоток воздуха. Как он раньше не учуял этот мерзкий запах и не увидел напавшего, юноша не понимал.

«Я! Так! Не! Сдохну!»

Ярость дала молодому человеку немного сил. Не в силах двинуть ни рукой, ни ногой, он несколько раз ударил лбом в неподатливую, твердую, как камень или кость, плоть державшего его существа, а под конец, несмотря на отвращение, даже впился в нее зубами. Ни удары, ни укусы эффекта не принесли, однако через несколько секунд, показавшихся Яну вечностью, тяжелое тело врага немного поднялось.

Прямо ему в глаза смотрело лицо мертвеца. Иссушенная кожа, туго обтянувшая череп, пустые глазницы, распахнутый в посмертном оскале рот. Старый костяк, взятый, скорее всего, из крипты, поднятый той самой запретной магией, называемой Кунцем некромантией.

— Теперь, когда ты познакомился с Альфредом, можешь уже перестать сопротивляться, — произнес голос, принадлежавший Вернеру Мантайфелю. — Он гораздо сильнее тебя, глупый мальчишка. Просто смирись.

«Так вот кто в этой компании некромант!» — понял Ян. Впрочем, от этого знания легче ему не стало.

Отвечать он тоже счел лишним. Если уж пособник Павших, продавший свою новорожденную дочь Аду, хочет похвастаться — пусть.

— Вернер, убей его! — нетерпеливо прикрикнула Эдна. — Мне нужна его сила! Господин уже на подходе!

— Да, нокса.

Иссохший мертвец — кто-то из предков нынешнего курфюрста, надо полагать, — еще немного отодвинулся, продолжая тем не менее крепко прижимать Эссена к полу. В поле зрения юноши появился граф Мантайфель с простым кинжалом в руке.

— Сим… — заговорил он на чудовищно искаженной латыни. — …предаю тело это, как пищу для детей князя мира сего…

Договорить он не успел. Глянул куда-то в сторону, выругался и броском ушел в сторону. А вот костяк, державший Яна, ничего подобного проделывать не стал, так как не получил подобных приказов. Его просто смело огромным пульсаром, который с гудением пролетел в полуметре над юношей.

Кости и плоть мертвеца рассыпались с сухим стуком, а юношу обдало волной жара. Вернувший частичную подвижность Ян глянул в сторону, откуда прилетел огненный конструкт, чуть не спаливший его вместе с врагами, и увидел там свою сестру. Широко расставив ноги, вытянув руки вперед, она формировала второе заклинание, ничуть не менее мощное, чем первое.

«Ты же спалишь себя, дуреха!» — хотел крикнуть охотник. Но не стал — София бы его попросту не услышала.

Зато он заметил оброненный сбегающим графом кинжал и, извиваясь, как дождевой червяк на мостовой, пополз к нему.

Второй пульсар прошел правее и выше, еще раз обдав Яна волной жара. Но он привычным волевым усилием велел себе не обращать внимание на боль. Добравшись до кинжала, он перекатился на него спиной и, раня пальцы, стал пилить веревки, стягивающие запястья.

Резерва сестры хватило только на два конструкта. К моменту, когда Ян освободил руки, она уже едва стояла. Покачивалась, пыталась удержать тело от падения, схватившись рукой за стену.

Это заметили и химеры. Как оказалось, всем троим аристократам удалось спастись от ревущего огненного пульсара. Дальний конец коридора уже горел — именно туда пришлись удары, а троица слуг Падших шла вперед, намереваясь покончить с Эссенами.

Ноги Яна еще оставались связанными, но он не стал тратить время на полное освобождение. Вместо этого он поднялся и активировал щит, закрывая им себя и стоящую шагах в пятнадцати сестру.

— Если ты считаешь, что это поможет… — с насмешкой произнесла Эдна.

Ее лицо, как и одежда, несло на себе следы гари. Граф Мантайфель, держащийся от нее по левую руку, обнажил шпагу вместо потерянного кинжала и принялся рисовать острием какой-то символ на полу. Кристин держалась в трех саженях позади, все так же устало используя стену в качестве опоры.

— Беги! — крикнул Ян сестре, не оборачиваясь.

— Хрен я куда уйду! — упрямо заявила София за его спиной.

С обреченным упрямством девушка разрядила все свои стволы в главную из химер. Пули бессильно упали на пол, не долетев до цели около метра — ударились о выставленный щит.

— Как трогательно! — проворковала Эдна, создавая на ладони кроваво-красный серп размером с двуручный меч.

Больше никто ничего сказать не успел. Граф Мантайфель, не закончив с рисунком на полу, упал лицом вперед — его спину до костей обуглил бросок пульсара. Локуста завопила от боли, когда точно такой же багровый сполох пламени спалил ее руку, державшую серп, до самого плеча. Ян, ничего не понимая, но не тратя времени на размышления, оттолкнулся связанными ногами от пола и прыгнул на ноксу. Сбил ее с ног и, завершая бросок, вонзил в нее графский кинжал.

Клинок вошел ведьме в горло — куда юноша и целил. Выплюнув ему в лицо кровь, она умерла почти мгновенно.

В коридоре, где произошел этот скоротечный бой, на некоторое время воцарилась тишина.

— Как же они меня уже утомили, — через несколько секунд произнесла Кристин.

Все это время Ян смотрел на виконтессу, понимая, что справиться с ней не сможет. Ему подняться-то было непросто. София же, хоть и пожирала последнюю из химер взглядом, полным ненависти, сделать тоже ничего не могла — магию, как и заряды, она израсходовала минутой ранее.

— Да успокойтесь вы, — сказала виконтесса. — Не буду я вас убивать. Хотя — могла бы.

Все еще опираясь на стену, она отошла подальше от Эссенов, чтобы ни тот, ни другая не могли ее достать. София, напротив, бросилась к брату и, стащив его с тела ведьмы, принялась разрезать путы на его ногах.

— Зачем ты их убила? — спросил Ян, когда смог подняться. — Ты ведь такая же, как и они.

Он тоже не спешил атаковать, хотя мог бы. Поведение дворянки ставило его в тупик. И это был совсем не тот случай, когда лучше бы сперва устранить угрозу, а потом разбираться с ее мотивами. К тому же виконтесса своим поступком спасла жизнь ему и сестре, а это что-то да значило.

— Зачем — я уже сказала, — ответила Кристин. Она тоже держалась настороженно, но бежать пока не планировала. — Утомили они меня с этими грезами о приходе Господина. Дался он им! Будто без него тут жить нельзя. Что до второго твоего вопроса, то я не посвященная, как Эдна. Это в ней живет частица Господина, а также парочка демонов, происходящих из душ, как сказали бы церковники, непростительных грешников. Я же человек. Не совсем обычный, с клеймом Господина, но человек.

— Врешь! — тут же выпалила София.

— Да зачем бы? — прищурилась в ответ виконтесса. — Да, я была в служении, глупо отрицать. Но меня, знаешь ли, никто не спросил. Если бы сестру не украла кормилица, как я сейчас понимаю, то да, я бы такой же, как Эдна, была. С попутчиками и без собственной личности. А так — только клеймо малефика.

— Ян, кого ты слушаешь!

— Она могла нас убить. Просто не мешать Эдне. — Ян поднял руку, останавливая сестру. — И сейчас может. По крайней мере, это стоит того, чтобы ее выслушать.

— Ах, благодарю вас, маркиз…

— Но не паясничать, — на этот раз он обрезал уже виконтессу. — Ясно, ты жертва и все такое. Убила отца с подружкой. Бывает. Сейчас ты чего хочешь?

— Вообще или от вас? — состроила хитрую мордашку Кристин.

— Давай для начала — вообще. А потом уже…

— Свободу!

Ян поднял бровь, мол, а теперь поподробнее. Девушка тут же заговорила.

— Я хочу просто жить, ясно? Без Падших, без церкви, без заговорщиков и охотников, вроде вас. Мне нужна свобода — я ее раньше не видела. Только, когда отец сестру похитил и запер, поняла — она, может, и в нужде жила, но свободной. Ей никто не указывал, ее жизнь не была посвящена служению и ожиданию, как у меня. Она просто жила. Даже дар не пробудила, понимаешь? Поэтому я должна исчезнуть. Без Эдны и папеньки, церковники быстро покончат с Низшими и закроют портал. Господин не выйдет, ячейка садовников будет обнаружена, все, кто подчинялся ноксе, умрут. А я — исчезну. У меня достаточно денег, чтобы прожить и без титула.

— Врет, курва! — София ни на миг не поверила виконтессе. — Она демон, Ян. Просто очень умный и хитрый! Смущает умы…

— Помолчи, — Ян чуть повысил голос на развоевавшуюся сестру. Вновь обратился к Кристин: — И поэтому мы живы?

— Ты умнее, чем кажешься. Да, поэтому вы живы. Вы скажете, что здесь была только Эдна и мой отец. А когда Экзархат и Канцелярия начнут охоту на выживших, в нашем доме найдут два обгоревших трупа. Вот не надо делать такое лицо, господин маркиз! Я никого не убила — тела девочек моего возраста я просто купила. Сейчас они на леднике, так что мне еще нужно успеть заскочить туда, все обставить, забрать сестру и — поминай, как звали. Ну, что скажешь, демоноборец? Да? Или?

Девушка не принимала угрожающих поз, одним только наклоном головы дала понять, что уйдет отсюда в любом случае. А Эссены при этом не факт, что останутся живы.

Ян дернул Софию за руку — та уже сделала шаг вперед и набрала в легкие воздух. Знал он сестру прекрасно, так что понимал, что сказать она собиралась вовсе не «скатертью дорожка». Скорее наоборот, плюс кучу ругательств на разных языках, которыми она постоянно пополняла коллекцию с упорством, достойным лучшего применения.

Он не знал, правду ему сказала Кристин или соврала. Из-за близости к порталу в Ад, он не мог с уверенностью сказать, химера она или нет. Но был уверен — стоит ему только дать понять, что план малефика ему не нравится, как девица Мантайфель тут же уничтожит опасных для нее свидетелей. В его теперешнем состоянии он с ней попросту не справится.

— Да, — сказал он. — Но с условием.

— Что?! — взвилась София.

— Уверен, что у тебя есть такое право? — опасно прищурилась колдунья. — Ставить условия?

— Ты расскажешь все, что знаешь о планах своего господина, — игнорируя выкрик сестры и вопрос врага, сказал Ян. — Назовешь имена всех химер, или, как ты их назвала, посвященных. Всех, кого знаешь из садовников.

— Это в моих интересах, — улыбнулась девушка. — Чем меньше людей, знавших меня, останется в живых, тем больше шансов у меня спастись. Хорошо, маркиз. Я согласна!

София с обиженным видом отошла на несколько шагов. Ян видел, что она понимает его правоту, а признать это вслух ей не дает темперамент. Но это наименьшее из зол. С ней он потом поговорит. А сейчас нужно было думать как охотник.

Тварей, оставшихся в городе, еще достаточно. Плюс заговорщики — их тоже нужно вычислить. К тому же он получит сведения о вражеских планах, а это всегда дорогого стоит. И если цена за это одна колдунья — или особенно хитрый демон, который почуял поражение и решил таким образом избежать возмездия, — он к этому готов.

Чтобы больше не блуждать в темноте. Чтобы наконец работать на опережение. Чтобы перестать чувствовать себя беспомощным, а главное — чтобы расстроить планы Врага.

Ведь сегодня он уже успел увидеть, то, что происходит, — это не создание Высшими демонами нового оружия. Это начало нового вторжения. Такого, в котором основной ударной силой станут не полчища кровожадных, но тупых монстров, а люди.

Аристократы. Офицеры. Простолюдины. Вне зависимости от происхождения и принадлежности к народам, населяющим империю. Люди. Которых с рождения готовили служить Аду. Убивать, лгать, предавать. Своих.

— Тогда не будем тратить время, Кристин. Садись и рассказывай.

— Учти, Кристель я заберу с собой! Ей ничего не грозит, но она моя сестра, и я не позволю…

Наверное, в этот момент, Ян увидел, что говорит все же с человеком.

— Это твое право, — сказал он. — Начнем.