Волк который правит (неоф. перевод)

Глава 20: ИДИ ПО ДОРОГЕ ИЗ ЖЕЛТОГО КИРПИЧА

Клан Камня предпочел дождаться следующего утра, чтобы опротестовать действия клана Ветра. Волк не знал, чем была вызвана задержка, поэтому он просто стоял и слушал разглагольствования Сына Земли о протоколе и этикете.

— Клан Ветра оскорбляет нас каждым своим шагом. Смотрите, — Сын Земли указал на высокие строительные леса из железного дерева, на которых стояла Тинкер, наблюдавшая за установкой взятого с ее свалки крана. Рядом с ней на лесах стоял Маленькая Лошадь, а остальные члены ее Руки охраняли подходы. — Доми клана Ветра даже не присутствует, чтобы выслушать наш протест.

Волк демонстративно огляделся вокруг. — Мы не знали, что эта встреча — официальное aumani. Я вижу скалу, но где же ладан и пламя?

Слова Волка вызвали невольную улыбку на лице Истинного Пламени, но принц спохватился, и строго посмотрел на него.

— Есть ли необходимость проводить aumani? — Пламя взглядом предупредил Волка не относиться к вопросу несерьезно.

Тот развел руками, показывая, что ответа не знает. — Ко мне подходила Драгоценная Слеза и заявила, что клан Камня не сможет решить эту проблему до того как…

— У нее нет полномочий, чтобы принимать решения такого рода! — резко сказал Сын Земли. — Только я вправе утверждать, что сможет, а что не сможет сделать клан Камня.

Волк покосился на Драгоценную Слезу, но лицо той уже превратилось в придворную маску, не пропускавшую никаких эмоций. И уже не понять, было ли это действительно недопонимание внутри клана Камня, или это искусственно созданная ситуация. Если верным было последнее, то с политической точки зрения развивать эту тему было бы ошибкой.

Ветроволку пришлось спасать ситуацию, побуждая Истинное Пламя пренебречь политическим протоколом ради военных целей. — Если информация, которую она сообщила, является точной, тогда важнее всего то, что Они не могут использовать Призрачные земли…

— Ты хочешь сказать, что я лгу? — похоже, Сыну Земли страстно хотелось бы, чтобы Волк попытался оклеветать его.

Волк с минуту молча смотрел на него. Неужели он был настолько слеп к опасности, которая угрожала им всем? — Я хочу сказать, что на другой стороне Призрачных земель находятся десятки тысяч Они и дракон, и было бы лучше, чтобы они там и остались.

Сын Земли отмахнулся от этого. — Даже твоя необученная доми и ее Рука выжили после встречи с первым драконом.

— Не совершай ошибку, считая это существо истинным драконом Они. — Истинное Пламя внимательно осмотрел Торопыгу, находившегося в мастерской Тинкер. Принц отметил не только то, что этот «дракон» гораздо меньше той твари, с которой он сражался, но также то, что у него было не четыре, а пять пальцев на каждой конечности.

Тинкер выдвинула теорию, что поскольку заклинание, нарисованное на чешуе Торопыги, было смыто или стерто, дракон должен быть свободен от контроля Они. Тем не менее, они все еще не знали, как запереть или эффективно бороться с этим зверем. Взвесив все варианты, было принято решение оставить это существо под опекой Масленки и рассматривать как союзника, вместо того, чтобы обращаться с ним как с врагом. Однако, по словам тенгу, подтвержденным каким-то таинственным образом агентами АНБ, на Онихиде все еще находился второй, более крупный дракон по имени Злоба. Но намерение Волка дополнить информацию о драконах, известную клану Камня, было пресечено нападками Сына Земли на деятельность Тинкер.

Волк опять направил разговор в военную область. — Драгоценная Слеза сообщила, что если Призрачные земли распространятся на реку, возникнет сдвиг сил, который позволит Они провести свою армию через Призрачные земли.

С лица Драгоценной Слезы исчезла маска вежливости, и она посмотрела на него взглядом, полным неприкрытой ярости.

Сын Земли пренебрежительно фыркнул. — Они будут зажаты между рекой и Призрачными землями. Имея пять домана, семьдесят секаша, дредноут и королевские войска, мы легко справимся с Они, если они появятся…

Терпение Истинного Пламени лопнуло. — Если Они первым пошлют дракона, мы будем слишком заняты им, чтобы блокировать появление Они. Мы сделаем все возможное, чтобы закрыть Призрачные земли ДО того, как через них сможет пройти что-либо еще.

До Сына Земли дошло, что в разговоре с принцем он перешел черту, и он пошел на попятный, — я не утверждаю, что мы должны игнорировать проблему Призрачных земель. Я хочу сказать, что эта специализация клана Камня…

— Вам, что, мешают действия доми клана Ветра? — резко спросил Пламя. — Она не будет использовать магию, поскольку, как ты уже отметил, она не обучена.

Сын Земли, в свою очередь, превратил лицо в маску придворной вежливости, обдумывая альтернативы. Наконец, он признал, — Нет, она не будет нам мешать.

Истинное Пламя кивнул и повернулся к Волку. — Ты уже нашел карты?

— Да. Есть еще четыре возможных места, не считая fiutana, расположенной здесь, и еще одной, у морозильника.

— Какие еще карты? — проворчал Сын Земли.

— Моя доми считает, что Они расположили свои лагеря на fiutana. Я приказал своим людям найти оригинальные обзорные карты этой местности, показывающие fiutana.

— Вы обнаружили хоть однуfiutana? — спросил Истинное Пламя Сына Земли.

— Нет.

Они ожидали, что Сын Земли добавит или уточнит что-либо, но он больше ничего не сказал.

За их спинами раздались крики и треск разламывающегося дерева.

Волк обернулся и увидел, как из Призрачных земель поднимается здоровенный дракон Они. Он задел плечом леса, развалив их на куски. С высокого помоста на лесах падали Тинкер и Маленькая Лошадь. Пони был рядом с лестницей и падал вместе с кучей тяжелых досок. Но Тинкер была далеко, рядом со стрелой крана и падала прямо в жидкую голубизну.

— Нет! — закричал Волк, когда по его чувствам ударил призыв к магическим камням клана Ветра.

Тинкер ударилась о поверхность, вызвав брызги голубого «нечто», а затем погрузилась вглубь. На месте ее исчезновения поднялась рябь. А затем он полностью перестал ее ощущать. Призрачные земли вновь стали гладкими, а ее призыв к камням резко оборвался.

— Волк! — Штормовая Песня боролась с Маленькой Лошадью, который упал на «берег» Призрачных земель, и сейчас пытался броситься в голубую поверхность. — Останови его! Он только умрет сам! Ее уже нет.

Волк задохнулся, когда его резанули эти слова. Нет, Тинкер не могла погибнуть.

Дракон выкарабкался из голубого пространства Призрачных земель, цепляясь за берег лапой размером с Роллс Ройс. Он стряхнул со своей огромной головы грязь, и издал низкий и громкий рев. Из хаоса голубизны постепенно появлялось его, казавшееся бесконечным, туловище.

— Волк! — Песне удалось прижать Пони к земле, но это сделало ее уязвимой для дракона, который, наконец, обратил внимание на маленькие фигуры у его ног.

Волк позвал ветра. Голова дракона резко повернулась к нему, как будто он почувствовал магию, собиравшуюся вокруг Ветроволка. Волк нацелил в дракона шаровую молнию и выпустил ее в чудовище. Когда молния полетела в дракона, тот низко пригнулся и поднял гриву. Вспыхнул щит, сгусток энергии врезался в него и исчез, поглощенный защитой.

Драгоценная Слеза создала между эльфами и драконом силовой щит, изогнув его, чтобы прикрыть Штормовую Песню и Маленькую Лошадь. В защиту дракона ударился огненный шар от Истинного Пламени, но пламя лишь безвредно растеклось по нему.

Дракон прыгнул прочь, приземлившись на куче обломков рухнувшего моста.

Волк начал формировать молнию, но чудовище прыгнуло снова, на этот раз приземлившись на уцелевшую дальнюю секцию моста, возвышавшуюся над долиной. После третьего прыжка оно исчезло из виду.

Поскольку вызов заклинания молнии требовал обе руки, он не мог активировать заклинание поиска.

Рядом с ним, Драгоценная слеза бросила заклинание наземного поиска. — Он взлетел. Я не могу выследить его по воздуху.

Истинное Пламя послал универсальное, но более слабое заклинание магии Огня. — Он уже вне пределов твоей досягаемости, Волк.

Волк сжал зубы, удерживая нетерпеливое рычание, заставляя себя сохранять спокойствие, пока прекращал заклинание молнии. Оно было слишком опасным, чтобы просто отпускать его в состоянии готовности. Обезвредив собранную энергию, он начал звать ветра, чтобы полететь вслед за драконом.

Пламя поймал его за запястье, и сжал руку. — Нет, я не позволю тебе сражаться с ним одному. Он слишком опасен.

— Он убил мою доми! — прорычал Волк.

— Нет. — Штормовая Песня подтащила Маленькую Лошадь к Ветроволку, как будто боялась отпустить молодого секаша. — Доми сейчас на дороге из желтого кирпича, — глаза Штормовой песни были полузакрыты и расфокусированы. — Она поговорила с волшебником. Сейчас она ушла, чтобы украсть летающую метлу у ведьмы и летающих обезьян.

Тинкер упала в холодный голубой воздух. Она выкрикнула спусковое слово для вызова щитов за секунду до того, как погрузилась в темно-синюю массу поверхности гиперфазы. Синева потемнела до полночной черноты, затем все исчезли все ощущения, как будто у нее больше не было тела. Она, что, умерла? До этого она почувствовала, как вокруг нее сформировались щиты, затем ощутила усиливающийся холод Призрачных земель, а сейчас все ощущения исчезли.

Внезапно что-то ударило ее слева. Испуганная, она потеряла щит, ударилась о плоскую, твердую поверхность, а затем соскользнула по ней вниз, жестко приземлившись на что-то горизонтальное по отношению к тому, обо что она ударилась. Левую ногу Тинкер пронзила боль. Она лежала, тяжело дыша в темноте. Воздух был горячим и сухим, также в нем чувствовался запах дыма. Рядом, через невидимые трубы струилась вода. Был слышен стук, приглушенный, как будто он проходил через толстую стену.

Обо что она ударилась в первый раз? Проведя рукой по гладкому полу, она обнаружила прямой угол, образованный металлической стеной. Но как она ударилась о боковую стену, когда она падала вниз?

И где она сейчас?

Тинкер села, и в ноге опять вспыхнула боль. Вздрогнув, она провела рукой по лодыжке и обнаружила, что нога кровоточит. «Дерьмо» Затем она вспомнила — на строительных лесах она была не одна. Тинкер ощупала руками пространство вокруг нее. «Пони! О, боги, Пони!»

Раздался громкий металлический лязг, а затем скрип петель, когда где-то в темноте открылась дверь. Кто-то приближался. Ей пришло в голову, что это вряд ли было хорошо; Призрачные земли образовались на месте лагеря Они. Она ощупала бок и достала пистолет.

Примерно в пятидесяти футах вспыхнул фонарик; четкий луч света в задымленном воздухе. Когда он пересек комнату, ее глаза привыкли к свету, и она разглядела фигуру существа, стоявшего в дверном проходе. Копна волос, острый клювообразный нос, и высокое худощавое тело позволяли определить тенгу.

Тинкер закрыла рот и нос, чтобы приглушить дыхание.

Тенгу двигался в ее сторону, его фонарик освещал детали оборудования, лежавшие по обеим сторонам комнаты — большие баки, трубы, помпы, а также компоненты компьютерных мониторинговых станций.

«Уходи, уходи, уходи» — напряженно думала Тинкер.

Тенгу остановился около одной из станций, осмотрел ее приборы, затем двинулся ко второй. Прокомментировав результаты осмотра неразборчивым бормотанием, он повернулся и повел фонарем по задней стене. Луч скользнул над ее головой, двинулся было дальше, затем остановился и вернулся к точке несколькими футами выше нее.

Крепко сжимая пистолет, она покосилась наверх, чтобы понять, что привлекло внимание тенгу. Пятно свежей крови, вытянутое вниз, в направлении к ней.

«Не смотри. Просто уходи. Здесь не на что смотреть»

Но свет неумолимо скользнул вниз и осветил ее.

Сощурившись от яркого света, она направила пистолет на тенгу:

— Ближе подходить не стоит.

— Ну и ну, — тенгу говорил по-английски с сильным акцентом, свет фонарика не давал разглядеть его лицо. — Так это ты упала здесь с таким шумом.

— Где Пони? Что вы с ним сделали?

На лице тенгу появилось недоумение. — У нас здесь нет никаких пони.

— Где я?

— А ты не знаешь?

— Отвечай, черт подери!

— Водохранилище.

Это объясняло баки, трубы и звуки текущей воды. — Окей, ты выведешь меня отсюда.

— Вывести? — он приблизился и присел перед ней, изменив настройку фонарика так, что свет стал рассеянным, осветив их обоих. Тенгу представлял собой более старшую версию Рики, от ярко-синих глаз под шапкой непокорных волос, до по-птичьи вздернутой головы. — Куда вывести?

Тинкер пыталась держать пистолет ровно, но последствия падения давали себя знать, вызвав дрожь в руках. — Отсюда.

— Ты… ты хочешь выйти наружу?

— Да.

— Где, по-твоему, мы находимся? — он казался скорее озадаченным, чем встревоженным, игнорируя пистолет и смотря ей в глаза.

— Водохранилище.

— Которое находится… где?

— Что тебе так трудно понять? У меня пистолет, и желание им воспользоваться. Ты либо выведешь меня наружу, либо я тебя пристрелю.

— Ладно, ладно, мой английский хорош, но не совершенен. Я не понимаю, чего ты хочешь, принцесса.

— Ох, не зови меня так, пожалуйста; технически, я не принцесса.

— Оооокей, — он вел себя так, как будто сказанное было трудно понять. — Как мне тебя называть?

— Тинкер. Из клана Ветра.

— Я — Джин Вонг.

Тинкер знала, что уже слышала это имя раньше, но не помнила, когда, и при каких обстоятельствах. — Джин, я хочу уйти домой, и ты мне в этом поможешь.

Он вздохнул и покачал головой. — Извини, Тинкер, но прежде чем я отведу тебя куда бы то ни было, тебе придется отдать мне пистолет.

— Черта с два!

— Ты ранена.

— Я в порядке, — и она вскочила на ноги, чтобы это доказать. Но когда Тинкер попыталась перенести вес на левую ногу, в лодыжку ударила боль.

Джин поднялся вместе с ней — и, как и ожидалось, он был, по крайней мере, на фут выше нее. Он был одет в рубашку с короткими рукавами с вышитым на груди именем, темные нейлоновые штаны и белые носки, все покрытое сажей, маслом и кровью. Он шагнул к ней, когда она прислонилась к стене, зашипев от внезапной боли.

— Не трогай меня, — остановила она его, подняв пистолет.

— Я не причиню тебе вреда.

— Вы, тенгу, с рождения, такие лжецы?

— Нет, — ответил он после секунды изумленного молчания. — Наши матери учат нас лгать, чтобы мы могли определить, когда кто-то лжет.

Он посмотрел вниз, на ее ногу, намекая, о чем сейчас лжет она.

— Мою ногу просто свело судорогой, — резко сказала Тинкер.

— Просто, чтобы указать на очевидное — если ты меня убьешь, тебе придется отсюда выползать, поскольку идти ты не можешь, — он протянул вперед руку. — Я не собираюсь выпускать тебя из этой комнаты с оружием. Так что отдай мне пистолет, и я сделаю то, что ты хочешь.

— Я отдам тебе оружие и ты сдашь меня Они.

— Здесь Они нет.

— Лжец.

— Мы лжем, но у тенгу есть честь. Я даю тебе слово — тебе не причинят вреда.

Они стояли в тупике, наполовину в тени, и пистолет в руке Тинкер становился все тяжелее. Ей приходилось сражаться насмерть раньше, но никогда — хладнокровно стрелять в кого-то. Она не знала, сможет ли она после этого спокойно жить с этим — уж точно не после того, как они обменялись именами и вели спокойный разговор.

— Как же я запуталась, — вздохнув, она разрядила пистолет, положила в карман обойму, проверила отсутствие в стволе патрона и протянула разряженное оружие тенгу.

— Я позабочусь о тебе. — Джин засунул пистолет между двумя трубами у потолка, вне ее досягаемости. — Я обещаю.

— Пффф. — Хотела бы она ему верить. Но разве Рики нарушал свое слово? Или он никогда не давал ей обещаний, зная, что не сможет их сдержать? Тинкер не смогла вспомнить.

Джин вытащил из кармана стерильный бинт и перевязал ее рану, остановив кровотечение на лодыжке. Затем он обхватил ее рукой и помог подняться. Поддерживаемая им, она направилась к двери.

Комната была настоящим лабиринтом баков и труб, которые зловеще булькали. В конце комнаты они перешагнули через низкую стальную дверь, напомнившую старые фильмы о подводных лодках, и зашли в другую комнату с низким потолком, заполненную непонятным оборудованием. Что, черт возьми, Они устроили под Питтсбургом? Ее охватил гнев на Рики, который не предупредил ее о подобном.

— Все-таки, что это, черт побери, за место? — спросила она.

— Это отсек жизнеобеспечения.

Тинкер фыркнула, услышав это. Это звучало так, как будто она попала на какой-то, черт бы его побрал, космический корабль.

В дальнем конце помещения она увидела узкое, высокое окно. Это вызвало у нее замешательство. Зачем делать окна под землей? Она принудила Джина пойти в обход, через оборудование, чтобы получить возможность выглянуть в окно. Сначала она увидела только ночное небо, над ними и под ними, что озадачило ее еще больше. Когда она упала? Разве это не было утром? И каким образом получилось, что она упала под поверхность, и оказалась над ней? Звезды оказались намного ярче, чем она когда-либо видела. И они, казалось, двигались… что означало то, что она была…

На горизонте возникла планета, заполняя видимое пространство.

Она видела достаточно снимков Земли, сделанных с орбиты, чтобы опознать светящийся голубой шар, окруженный ярко-белыми облаками. Вид планеты выбил воздух у нее из легких; она стояла, задыхаясь, как рыба, выброшенная из воды, судорожно пытаясь вздохнуть. Планета увеличивалась, заполняя окно полностью, что означало, что корабль, на котором она находилась, вращался, для поддержания искусственной гравитации.

— Нет… мы не можем быть… это невозможно. Это какой-то фокус. Я не могу быть в космосе… Я была в Питтсбурге. Невозможно упасть вниз в Питтсбурге и приземлиться на орбите, — она не могла быть на орбите… Или могла? — Невозможно упасть вниз в Питтсбурге и приземлиться на орбите, — снова прошептала она. Но ведь она упала не на землю, а в разрыв пространства… кто знает, что вообще включалось в этот узел реальностей? — О боги, где я?

— Очевидно, ты совсем потерялась. — Джин крепче обхватил ее, как будто ожидал, что она упадет. Учитывая то, какую слабость она почувствовала внезапно, это, пожалуй, была правильная мысль.

«— Потеряно! Потеряно!» — кричали вороны в ее снах.

Она поняла, где она находится. Она упала прямо к Эсме.

— Ты — часть команды тенгу с «Тианлонг Хао».

— Я был капитаном.

— Был?

— Этот корабль — «Дахэ Хао». — Джин перегнулся через ее плечо, чтобы постучать по иллюминатору, привлекая ее внимание к виду снаружи. — Вот — «Тианлонг Хао».

Корабль продолжал вращение, и в поле зрения появилось обширное пространство, заполненное разрушенными космическими кораблями. Огромные и длинные корабли цилиндрической формы были разбиты на куски. Части были смяты, как банки из-под газировки. Пространство вокруг них было заполнено сверкающей бахромой замерзшей жидкости и кислорода, удерживаемых на той же орбите, что и корабли. Среди обломков виднелись тела космонавтов.

Тинкер закрыла рот рукой, чтобы удержать крик потрясения. Но ее шок все же вышел наружу через тихий всхлип.

— «Дахэ» удалось спасти большую часть моего экипажа спустя минуты после катастрофы, — тихо сказал Джин. — Мы спасли команды «Чандже Хао» и «Аннэ Хао», но «Мингхэ Хао» столкнулся с обломками, как мы считаем, гиперфазных врат, до того, как мы смогли добраться до него.

— Джин! — из открытого люка раздался женский голос. — Ты выяснил, что, черт подери, вызвало этот грохот?

— Да! — крикнул Джин. — И у нас каким-то образом появился гость.

— Что еще за гость? — резко спросила женщина.

— Эльфийка с пистолетом, — крикнул Джин в ответ.

— Ты что, ебанулся[70]? — голос раздался ближе. — Эльфийка?

— Да, эльфийка, — ответил Джин.

— Джин, — в голосе женщины было что-то знакомое. — Ни в одном списке экипажа эльфов не было.

Джин поднял голову, посмотрев на Тинкер, и издал удивленный возглас. — А ты и правда упала с Питтсбурга.

Из люка появилась женщина с фиолетовыми волосами, и Тинкер узнала ее. Это была Эсме. Она не изменилась с тех пор, как была сделана та фотография, которую она обнаружила у Лейн, за исключением пластыря на лбу. Вместо него на виске был тонкий шрам недавно зажившей кожи. Как и Джин, она несла на себе следы сажи, крови и истощения.

— Ну ни хуя себе[71], — У Эсме был голос Лейн, разве что несколько более хриплый, как будто ей недавно пришлось много и громко орать. — Что ж, сейчас самое время, чтобы здесь появилась твоя тощая жопа[72].

— Ты что, заказывала доставку сюда эльфийской принцессы с пистолетом? — спросил Джин.

— Не совсем. Я видела сон. И в нем был ты, — Эсме показала на Джина, затем на Тинкер. — И ты.

— Я начинаю понимать привлекательность Канзаса, — проворчала Тинкер.

Джин удивленно посмотрел на Тинкер. — Ты забыла свою маленькую собачку.

— Это я — Дороти, — поправила его Эсме. — А она — пугало. Итак, как, черт побери, ты сюда попала?

— Я упала, — ответила Тинкер.

— В кроличью нору? — спросила Эсме.

— Более или менее, — сказала Тинкер.

— Отлично, ты сможешь нас вытащить из этой хуйни[73], — cлова Эсме прозвучали не как вопрос, а как утверждение.

Тинкер смогла только горько рассмеяться. — Я даже не знаю, где я, не говоря уже о том, как выбираться отсюда. Какая это планета? Эльфдом? Онихида?

Эсме сузившимися глазами покосилась на Джина. — Онихида?

— Родной мир тенгу, — ответила Тинкер. — Или вы не знаете о тенгу?

— Мы опустили эту мелкую подробность, — сухо сказала Эсме, все еще глядя на Джина. Затем она пожала плечами. — Учитывая все случившееся, обнаружить, что половина команды не люди — просто еще одна часть всей этой таинственности.

— Не имеет значения, какая это планета, — сказал Джин. — В катастрофе мы потеряли все наши шаттлы. Мы не можем приземлиться, В обычных условиях это бы не было проблемой, корабль спроектирован так, чтобы поддерживать жизнь экипажа десятилетиями… но сейчас на борту выжившие с четырех кораблей.

— Думаю, это Эльфдом. — Эсме повернулась к Тинкер. — По крайней мере, там находится Питтсбург. Время от времени, мы принимаем сигналы FM-станции, — она перечислила названия нескольких радиовещательных станций Питтсбурга. — Похоже, что там какая-то ебаная войнушка[74].

— Вроде того, — ответила Тинкер.

— Ну, здорово, — Эсме махнула рукой, показав, что они должны идти в сторону, откуда она пришла. — Будем надеяться, что у тебя в голове не солома, поскольку у меня тут бардак, который тебе надо исправить.

— А разве не ты здесь эксперт? — Тинкер позволила Джину поднять и нести ее. Все «мелкие подробности», как их обозвала Эсме, в конце концов, просто подкосили ее.

— Эксперт, — Эсме вела их через другую секцию корабля. Здесь в воздухе виднелся дым и горели красные предупреждающие сигналы, на которые никто не обращал внимания. — Но ты — пугало.

— Что, черт подери, это значит? — спросила Тинкер.

— Это значит то, что значит, — Эсме открыла люк, зашла внутрь и закрыла его за Джином. В этой секции свет был приглушен, но воздух был чистым. На полу в беспорядке спали члены экипажа. С первого взгляда было видно, что как минимум половина спящих была ранена. — Семь дней назад вся ебаная логика вылетела в окно[75].

Штормовая Песня сказала первую часть фразы Эсме, когда ее спящие способности сказали ей, что Торопыга им больше не опасен. Было похоже, что Эсме исходила из подобной асимметричной логики — она хотела, чтобы Тинкер каким-то образом устранила те неприятности, в которых оказались колонисты, только потому, что ей об этом сказали сны.

«Ох, отлично, еще одна группа людей, ожидающих, что я вытащу кроликов из шляпы».

Впервые в жизни, Тинкер пугало сложное оборудование. Она знала, что космический корабль представлял собой тонкий баланс устройств, паутина, которая притворялась простой консервной банкой, от которой зависели жизни всех, находящихся внутри. — Слушай, вообще-то я едва ли много знаю о космических кораблях.

— Я использую термины, которые ты поймешь, — заявила Эсме. — Мой корабль тонет, и я не могу достаточно быстро вычерпывать воду.

— Окей, — сказала Тинкер. — Как именно «тонет» космический корабль?

— Гиперфазный прыжок что-то сделал с компьютерами. — Эсме остановилась перед дисплейным терминалом, монитор которого показывал сетку помех. Лицевая панель уже была снята, и платы внутри мягко светились, выдавая присутствие магии. — У меня тут… весь набор странных ошибок… и начинается общий сбой систем.

— Ну, кхм, — Тинкер порылась в карманах, и достала кусок проволоки и набор отверток. — Сбой твоих систем вызван магией.

— Магией? — эхом откликнулась сбитая с толку Эсме.

Тинкер вспомнила, что никто из колонистов не способен видеть магию. — Это Эльфдом и в этой вселенной есть магия. Твои компьютерные системы не имеют защиты от нее.

— Вот блядь, это же очевидно, не так ли[76]? — Эсме прижала ладонь ко лбу, сделала глубокий вдох и выдохнула. — Мне следовало подумать об этом тогда, когда я опять стала видеть пророческие сны. Окей. Эта система контролирует двигатели. Сразу после катастрофы я вывела корабль на стабильную, как мне показалось, орбиту и запустила вращение, чтобы получить искусственную гравитацию. Однако мы смещаемся. Если я не скорректирую нашу орбиту, мы войдем в атмосферу планеты — а мой корабль не приспособлен для приземления.

— Окей, — Тинкер взяла из рук Джина фонарик и начала разбирать его. — Прежде всего, мы должны откачать магию, затем — создать экранирование для компьютерных систем. Вот, что мне нужно…

Тинкер никогда раньше не работала с космонавтами и была поражена тем, как быстро они учились. Пока Эсме включала маневровые двигатели, чтобы прекратить вращение корабля и вернуть их на стабильную орбиту, Джин набрал команду людей для откачки избыточной магии из компьютерного оборудования. Несмотря на заявления Эсме «ты — пугало», все, похоже, сомневались в способности Тинкер работать с системами корабля. После того, как она обучила космонавтов, она обнаружила, что ей осталось лишь роль контролера. Она плыла в пространстве, зависнув в воздухе при нулевой гравитации, а к лодыжке был привязан холодный компресс.

По какой-то причине — возможно, из-за того, что Тинкер пропустила столкновение, или потому, что она была абсолютно посторонним лицом, как эльфийка, или в связи с тем, что она появилась на корабле магическим путем — космонавты стали рассказывать ей свои истории, с момента катастрофы. Все они прошли через мучительные испытания, наполненные замешательством, смертью, счастливыми случайностями, маленькими чудесами, и огромной долей героизма. И основой всего была Эсме, полностью пренебрегшая правилами и логикой, безжалостная в достижении цели, делавшая одну удачную догадку за другой. Как соглашались все, Эсме удалось совершить чудо и избежать полной катастрофы.

Даже Эсме открылась Тинкер, когда они оказались без свидетелей.

— Однажды летом, когда я еще училась в колледже, я поехала на Эльфдом навестить мою старшую сестру. Два месяца в другом мире… сначала это напоминало экзотические каникулы. Затем начались сны… как будто у меня был какой-то третий глаз, который открыли и заставили меня видеть. Что-то из того, что я должна была сделать, было совершенно ясным, вроде замены степени магистра на изучение астрофизики и поступления на работу в НАСА. А что-то — просто слепая вера, что это имеет значение. Каким-то образом.

— Не хочу тебя расстраивать, но я понятия не имею, как тебе помочь за исключением того, что уже сделала.

— Это даст мне время, в чем я нуждаюсь больше всего, Пугало, — Эсме сердито уставилась на экраны. — Это даст мне шанс придумать, что, блядь, мне делать дальше[77].

— Не зови меня Пугалом. Я одолжила этот фильм в прокате и посмотрела его. Все его персонажи — недееспособные идиоты.

— А книгу ты не читала? Пугало — самое мудрое существо в стране Оз и, после того, как волшебник и Дороти покинули ее пределы, оно стало правителем королевства.

Тинкер нашла, что эта новость ее слегка обеспокоила. — От этого не легче.

— Это как летать в облаках вслепую — ты должна верить в то, что тебе показывают приборы. Сны сказали мне, что мне нужна твоя помощь. Дальнейшее все еще неопределенно — но сейчас у меня есть шанс все исправить.

Тинкер разрывалась между облегчением и раздражением от сказанного Эсме. Тинкер закончила свою часть работы. Она не хотела быть ответственной за всех космонавтов, но она также не хотела бездействовать. Но, что делать дальше, она просто не знала. Она даже не могла пристойно выглядеть. Без удерживающей ее гравитации подол красного шелкового платья Тинкер функционировал сам по себе, с явным стремлением демонстрировать ее трусики так часто, как только было возможно. Кроме того, она надеялась, что они уже оставили в прошлом всю эту чушь с видениями. Она ненавидела состояние, когда отсутствовало четкое направление движения, ясно определенная проблема, требующая решения. Путь сюда был настолько запутанным, а ключи к разгадке — настолько невразумительными, что она ни за что не смогла бы догадаться, куда он ее приведет. Она решила, что ей остается делать все, что ей подскажет воображение, и надеяться, что что-то из сделанного будет как раз тем, чем нужно.

Вздохнул, Тинкер слегка пихнула локтем один из магических коллекторов. — Это — всего лишь временная мера. Они быстро заполнятся, а затем будут пропускать магию обратно. Мы должны сжигать магию, пока не сможем сконструировать большой, постоянный резервуар.

— И как нам ее сжигать? — спросила Эсме.

— Сжигать, творя заклинания, — объяснила Тинкер. — Магия может создавать тепло, свет, охлаждать вещи, исцелять…-

— …Исцелять? — Джин ухватился за последнее слова, подтверждая впечатление, что ее «приватный» разговор с Эсме был всего лишь иллюзией.

Тинкер вытащила свой миникомпьютер и удостоверилась, что он в рабочем состоянии. — Ну, у меня есть целительные заклинания, но я не так уж много знаю…-

Джин не дал ей закончить. Он подхватил ее, и они полетели через корабль так, как будто у него были крылья. — У нас столько раненых, что мы истощили все ресурсы «Дахэ». Большая часть медицинских средств с других кораблей уничтожена при катастрофе.

— …Вообще-то я не так уж много знаю о лечении, — наконец, закончила Тинкер предложение.

— У нас безнадежная ситуация. Некоторые из наших людей… мы больше ничего не можем сделать, чтобы помочь им.

— Они — тенгу? — спросила Тинкер.

Он остановился и взглянул на нее. — Ты нам не поможешь?

— Я этого не говорила, хотя со словом «пожалуйста» сработало бы лучше. Но есть разница, какие заклинания использовать. Некоторые — не подойдут для людей, но, возможно, сработают на тенгу.

— Пожалуйста, помоги моим людям. Умоляю тебя. Они умирают.

Тинкер почувствовала одновременно и стыд и гнев на то, что он подумал, что она способна позволить умереть раненому только из-за некоторых биологических различий, которые едва можно разглядеть. — Я сделаю все, что смогу. Правда, я понятия не имею, насколько это подействует.

Лазарет оказался маленьким, узким помещением, испачканным кровью и заполненным людьми, присоединенными к приборам. Кровати больше напоминали коконы с нейлоновыми карманами, для фиксации пациентов на плоскости. Джин остановился возле первой кровати и посмотрел на лежащего на ней мужчину со светлыми волосами.

— Что случилось с Чан Вэй Кэй?

— Мне жаль, Джин, но она умерла, — сказал мужчина, лежавший в задней части комнаты.

— Это Вай Дзе Вонг, — Джин направил внимание Тинкер на пациентку на другой кровати. — Она — тенгу.

Вай Дзе оказалось Черной женщиной из сна Тинкер. Больше похожая на воробья, чем на ворону, она была невысокой женщиной с тонкими запястьями и пальцами. Огромные синяки на ее теле имели все оттенки от темно-фиолетового, до бледно-желтого. Похоже, у них кончились и запасы киперной ленты, поскольку лубки на левой руке и ноге Вай Дзе фиксировались черной изолентой. Экран системы жизнеобеспечения, подключенной к ней, показывал, что ее сердцебиение нестабильно.

Тинкер задохнулась от шока узнавания, и от серьезности травм Вай Дзе. — Я… я могу только попытаться помочь ей.

— Так попытайся. — Джин с надеждой и верой посмотрел на нее. — Мы сделали все, что смогли, а ей становится все хуже. Если ты не сможешь ее спасти, мы потеряем ее.

Тинкер вздохнула и попыталась подумать. Рики быстро поправился от жестоких побоев, которые она ему нанесла, значит, тенгу, вероятнее всего, имели регенеративные способности, сходные с эльфийскими. Тинкер спасла жизнь Ветроволку с помощью заклинания, которое сфокусировало магию на его природных целительных способностях. Окружающий магический фон корабля, пусть и достаточный для того, чтобы вызвать хаос в незащищенных компьютерных системах, был все-таки очень низким. Если регенеративная способность тенгу была сродни эльфийской, Вай Дзе могла быть спасена тем же заклинанием. Она проверила память своего компьютера и обнаружила, что в нем есть запись заклинания.

— У вас есть переводная контурная бумага? — спросила Тинкер.

Джин кивнул.

— Окей, — сказала она. — Мне нужен первый магический коллектор, который мы установили, несколько проводов и соединение с компьютером, чтобы я могла печатать на контурной бумаге.

Ей надо как можно скорее изучить биомагию. Она ненавидела играть в угадайку с человеческими жизнями. Остается только надеяться, что в этот день она выбрала правильный вариант.

Тинкер объяснила доктору, как подготовить Вай Дзе, пока Джин отправил людей принести коллектор и провода, затем он повел ее печатать заклинание.

— Если заклинание сработает, мы сможем использовать его на всех тенгу, — Тинкер объяснила Джину, как оно фокусирует магию на природных способностях тенгу. — Но для людей оно бесполезно. Для них, мне придется проверить, есть ли в моем кодексе заклинание для их конкретного вида ранения. И это будет намного дольше.

— Давай сохраним заклинание в компьютер, тогда, если Вай Дзе станет лучше, я смогу вернуться и распечатать еще, пока ты будешь работать с людьми.

Когда они вернулись, Вай Дзе уже была раздета до талии. Покраснев от смущения, Тинкер сняла защитную пленку с контурной бумаги, и прижала заклинание к маленькой грудной клетке Вай Дзе, пока Джин внимательно наблюдал за ее действиями. Потребовалось немало возни, чтобы убедиться, что заклинание выровнялось по всем «холмам и долинам» грудей Вай Дзе. На бедре женщины была татуировка льва, перекрывавшая изображение созвездия Льва, центральная звезда которого — Регулус — выделялась сине-белым огнем в груди льва. Тинкер использовала это, чтобы сменить тему разговора.

— Она — Лев по зодиаку?

— Ммм? А, это… нет, это в честь мужа Грейси, Лео. Он в честь нее сделал татуировку на том же месте, маленькую птичку.

Грейси — было, очевидно, американская версия имени Вай Дзе. Лео — было именем отца Тинкер, убитого тенгу еще до того, как родилась она. Наверняка это было лишь странным совпадением.

— Он — тенгу?

— Нет, Лео был человеком. Он был моим соседом по комнате в Массачусетском технологическом институте — и лучшим другом в течение долгих лет.

— Был?

Джин резко взглянул на нее. Но что бы он не увидел на ее лице, это заставило его смягчить взгляд.

— Лео и Грейси были, словно Ромео и Джульетта. Они влюбились друг в друга с первого взгляда. Их семьи не хотели, чтобы они были вместе. Они тайно поженились. А закончилось все бессмысленной трагедией. Лео погиб в автокатастрофе, и последние пять лет Грейси была на грани самоубийства от горя. Вороны находят себе пару на всю жизнь.

— Семья Лео не хотела, чтобы он на ней женился? — спросила Тинкер. — Они знали, что она — тенгу?

— Нет. Мы были китайцами — и этого было достаточно.

Да этого было бы достаточно. Как бы она не любила дедушку, она знала о его предрассудках. Раньше она гадала, почему Грейси ей снилась. Теперь она могла только вспоминать о том, как маленькая женщина-тенгу безостановочно плакала в ее снах.

Тинкер присоединила провода к распределительному кольцу заклинания, затем прикрепила другие концы проводов к магическому коллектору. — Проверяй, чтобы рядом с заклинанием не было металла. Он исказит эффект заклинания, и это может быть смертельным. Инициирующее слово произносится вот так…

Джин внимательно выслушал, затем кивнул, когда внешнее кольцо заклинание активировалось, покрыв светящейся сферой остальную часть заклинания. Затем включилось само исцеляющее заклинание, кольцо временного цикла быстро вращалось по часовой стрелке, пока через заклинание в ровном ритме проходила магия. — Как долго это продлится, прежде чем можно будет сказать, сработало ли заклинание?

Тинкер пожала плечами. — Если бы это касалось эльфа, можно было бы сказать сразу.

Пока они наблюдали, на лицо Грейси вновь вернулся цвет, и ее дыхание стало глубже. Система жизнеобеспечения показала, что ее сердце стабилизируется.

Джин хлопнул в ладоши, так же как бы это сделал эльф, чтобы обратить на себя внимание богов, а затем прошептал молитву. Тинкер плыла в воздухе, смотря на женщину, которая могла бы быть ее матерью, если бы все пошло по-другому. Простой ли случай привел Грейси на тот же корабль, что и Эсме… или какой-нибудь сон повлиял на планы настоящей матери Тинкер?

Джин закончил молитву и повернулся к Тинкер. — Спасибо тебе. Ты действительно послана нам богами.

— Нет, всего лишь волшебником из страны Оз.