Воины света. Меч ненависти

Укрытие

Кровь прокладывала борозду в глубоком снегу. Недавно они видели огни на льду и поэтому ушли дальше в леса. Ульрик очень устал, но твердо намеревался не жаловаться. В конце концов, Хальгарда тоже держалась, несмотря на то что слепая девочка уже некоторое время негромко вздыхала на каждом шагу. Мальчик взглянул на эльфийку. Йильвина двигалась молча, прижимая левую руку к бедру. Повязка была пропитана кровью. Рана снова открылась, хотя прошло уже много дней с тех пор, как она пришла в лагерь троллей, чтобы забрать его и Хальгарду.

В животе у Ульрика заурчало. Три дня они почти ничего не ели. Эльфийка разорила несколько беличьих ореховых кладовых, но одними орехами сыт не будешь. Йильвина ушла глубоко в лес, подальше от фьорда. Она полагала, что там их не будет искать никто.

Ульрик знал достаточно историй об охоте. Он был уверен, что понимает, о чем думает эльфийка. Она была словно волчица, которой кабан распорол брюхо. Она знала, что силы ее постепенно уходят, и желала спасти малышей. Поэтому они вернулись к фьорду. Йильвина надеялась снова отыскать беженцев. Она хотела отвести его и Хальгарду в безопасное место. А потом уйти обратно в лес, чтобы умереть.

Вскоре после захода солнца на льду появились огни. Беглецы не могли разглядеть нечеткие силуэты. Должно быть, это тролли! Они двигались дальше на юг, чтобы искать себе новых жертв.

Вообще-то Ульрик полагал, что Йильвина на расстоянии мили может отличить цесарку от зайца-беляка. Но та сказала, что у нее так кружится голова, что она даже ног своих не различает. Поэтому они решили обойти фигуры на льду.

«Если бы я не был таким уставшим!» — в отчаянии думал Ульрик. Хорошо, что Кровь расчищала им тропинку. У Ульрика не хватило бы на это силы. Как только он сходил с тропинки, тут же по колено погружался в снег. Пожалуй, он и мили не прошел бы. Лучше положиться на силу собаки.

Хальгарда держалась за хвост Крови. Сначала Ульрик переживал. Он знал, что вообще-то собаки не любят, когда их тягают за хвост. Но Кровь терпела. Может быть, чувствовала, что у Хальгарды нет другого выхода. Иногда она даже опиралась на собаку. Без псины их бегство уже давно бы закончилось ничем.

Вчера они обнаружили двор. Сожженный и разграбленный. Ульрик узнал, что нет никакой разницы, ночевать в четырех стенах без крыши или между скал, защищающих от ветра.

Мальчик посмотрел на Йильвину. Было видно, как она стискивает зубы. Наверняка очень больно. Темная кровь сочилась сквозь повязку. Через каждые несколько шагов на снег падала густая красная капля. Но с учетом широкого следа, оставляемого собакой, об этом можно было не волноваться. Если кто-то решит преследовать их, ему не нужно быть опытным следопытом. Довольно иметь глаза. Даже ночью глубокая борозда хорошо видна на снегу.

Йильвина оглянулась. Оперлась на покрытый снегом ствол березы и заморгала. Сердито тряхнула головой.

Мальчик вздохнул. Что это, какой-то звук? Ульрик проглядел все глаза, но ничего не увидел. Уже через несколько шагов густо стоящие стволы деревьев сливались с ночью, образуя непроницаемую черную стену Неужели в снегу скрипят шаги? Или это ветки? Кто идет за ними?

Ульрик вспомнил сражение в лагере троллей. Йильвина и Кровь появились среди ночи. Эльфийка хотела забрать только его и Хальгарду. Остальные пленные ее не заботили. Это было несправедливо! Он возмутился. И привлек внимание. В темноте и холоде все были заняты только собой. Большинство спали. Некоторые просто застыли. Замерзли.

Теперь мальчик знал, как отличить мертвых от спящих. У мертвых снег не таял в узкой линии между губами.

Когда он потребовал, чтобы эльфийка спасла всех, остальные пленники собрались вокруг них и захотели, чтобы их взяли с собой. А потом пришли стражники. Два тролля с каменными секирами. Йильвине потребовалось меньше времени, чтобы убить их, чем нужно было маме, чтобы зарезать и выпотрошить курицу. Ульрику захотелось, чтобы однажды он тоже так сражался. Эльфийка двигалась быстрее, чем мог проследить его взгляд.

Когда тролли легли мертвыми в снег, Йильвина схватила его и Хальгарду. Среди остальных пленников поднялась суматоха. Все, у кого были силы пройти хоть пару шагов, попытались воспользоваться моментом и бежать. Наступила страшная неразбериха. Подбежали другие стражники, но Йильвине каким-то образом удалось уйти от них.

Они оставили лагерь далеко позади, когда вдруг возник этот парень. Воин, высокий даже по тролльским меркам. Его голый живот был украшен отпечатками окровавленных ладоней. В руке у него была свежевырезанная из дерева дубинка, и он бежал из леса прямо к ним.

Йильвина бросила их обоих в снег и атаковала тролля на бегу. Один из ее мечей нашел цель. Раненый тролль взревел, словно лось, рухнул на колени, прижал одну руку к промежности. Йильвина только собралась было отступить, когда тролль нанес ей удар левой рукой. Удар был такой силы, что она пролетела несколько шагов по воздуху, а затем с большим трудом поднялась на ноги. Левой рукой она держалась за бок. Из носа потекла, пачкая губы, тоненькая струйка крови. Один из мечей потерялся где-то… Воительница покачнулась и крикнула Ульрику с Хальгардой, чтобы они бежали. Но он не был трусом! К счастью, тролль больше не поднялся. Когда Йильвина увидела это, она просто пошла прочь. Эльфийка увела их далеко вглубь леса. С тех пор прошло немало дней, но лицо тролля все еще преследовало мальчика в кошмарных снах. В глазах его стояла неукротимая ненависть. Он будет искать их, как только заживут раны.

Ульрик тряхнул головой, словно таким образом можно было отогнать мысли о тролле. Обеспокоенно поглядел на эльфийку. Она была похожа на растрепанную куклу Кадлин. Согнувшаяся, волосы всклокочены… Какая-то сломанная. Все чаще, чтобы перевести дух, ей приходилось опираться о дерево. Долго Йильвина не выдержит. Кто-то должен помочь им. Хальгарда тоже на пределе. Кровь скорее тянула девочку, чем та шла. Им срочно нужно место для привала. Место, где есть сухие дрова и где можно развести костер. Но свет костра не должны увидеть. Одному Луту ведомо, кто еще бродит в ночи. Может быть, их все же преследуют тролли.

Ульрик попытался вспомнить, что рассказывал отец о хорошем месте для ночлега. Что нужно все учесть. На таком холоде огонь нужно разводить под защитой скал. Тогда тепло будет отражаться от стен. Зимой можно сидеть у костра и все равно получить обморожение, если неразумно выбрать место для стоянки.

Мальчик отчаянно огляделся по сторонам. Они спускались по пологому склону. Где-то слева должен находиться боковой приток фьорда. Вокруг деревья. Здесь нет места для ночлега. Но Йильвина и Хальгарда далеко не уйдут. Он должен найти место! Должен!

Ульрик боролся со слезами. Что делать? Если бы он только был немножко старше! Тогда он просто взял бы Хальгарду на руки и понес. А за Йильвиной вернулся бы, когда нашел место. «В рассказах скальдов все всегда гораздо проще», — сердито подумал он. В них у героев полно сил, чтобы нести свою девушку на руках.

Его отвлекло легкое свечение между деревьями. Кровь внезапно остановилась. По большому дереву, словно смола, тек золотистый свет. И вдруг показалась знакомая фигура. Гундар! Священнослужитель улыбнулся, раскинул руки и пошел им навстречу. Кровь приветствовала его дружеским лаем.

— Что это такое? — испуганно спросила Хальгарда. — Я чувствую свет.

Эльфийка подошла к детям. В руках она сжимала меч, готовая к нападению.

— Тебе это не понадобится, милая дева. Ты не сумела бы ранить меня, но тебе и не нужно. — И, будто в доказательство своих слов, священнослужитель прошел сквозь дерево.

— Ты дух? — недоверчиво поинтересовался Ульрик, положив руку на плечо Хальгарды в знак защиты.

— В первую очередь я ваш друг. И можешь мне поверить, мальчик: я не для того пронес тебя весь долгий путь со склона горы до дома твоей матери, чтобы увидеть, как ты замерзнешь. — Гундар остановился в нескольких шагах от них.

Ульрик почувствовал в горле твердый комок.

— Ты умер из-за меня, да? — Он закусил губу, чтобы сдержать слезы.

— Нет. — Гундар добродушно покачал головой. — Я умер потому, что Лут сплел мою нить до конца. Ты не виноват. Таково было решение Ткача Судеб. — Он подмигнул мальчику. — Обо мне еще частенько говорят, не правда ли?

Ульрик кивнул.

— У меня была хорошая смерть, — заявил старик. Затем посмотрел мимо них на склон. — Нити ваших жизней выбились из узора. Лут позволил мне вернуться, чтобы спасти картину, которую он плетет. Вас преследуют. Ужасный враг взял след. Есть только одно место, где он не сможет вас убить.

— Я смогу защитить детей, — выдавила из себя Йильвина.

Гундар печально поглядел на нее.

— Мне не нужно говорить тебе, как обстоят дела с твоей ногой, эльфийская дева. Доверься мне. В конце концов, я ведь и тебя спас, встав на пути призрачного волка.

— Я пойду с тобой, — тихо сказала Хальгарда. — Я… Я тебя вижу. — Слепая девочка постоянно смотрела туда, где между деревьями светилась фигура старика.

— Я тоже пойду с тобой, — решил Ульрик. Он очень сильно беспокоился за Хальгарду. Его подруга дрожала от усталости. Он крепко прижал ее к себе. — Далеко идти?

— Только до фьорда. Идемте же.

Похоже, Йильвина все еще колебалась, но Ульрик знал, что пойти за священнослужителем будет правильно. Он знал Гундара всю жизнь, и старик всегда был добр к нему. Ему можно доверять, даже если он дух.

Гундар повел их вдоль склона, до широкого бурелома. Там лежали дюжины деревьев, поваленные, словно солдаты в битве. Некоторые раскололись посредине надвое, остальные вместе с корнями были вырваны из земли. Они лежали, образуя непроходимые завалы из мертвой древесины. Из-под одного дерева сверкнули два глаза, похожие на отполированные золотые монеты. Послышалось негромкое рычание, но одного жеста священнослужителя оказалось достаточно, чтобы то, что сидело под деревом, умолкло.

Ульрик коснулся пояса. Жаль, у него больше нет эльфийского кинжала!

Наконец они достигли берега фьорда. Даже здесь были поваленные деревья. Они вмерзли в лед. Гундар скользнул сквозь один из стволов. Ульрику пришлось пригнуться, чтобы последовать за ним. Для Хальгарды это оказалось сущим мучением. Она запуталась волосами в корнях, и прошла целая вечность, прежде чем Ульрик сумел высвободить ее.

Что-то покатилось по склону. Камни и снег ударили о лед за их спиной.

— А теперь скорее! — настаивал Гундар. — Иначе все будет напрасно. Уже совсем чуть-чуть!

Прямо за буреломом приток фьорда заканчивался у отвесной скалы. Лед под их ногами угрожающе затрещал.

— Стоп! — крикнула Йильвина. — Он нас не выдержит. Под водой во фьорд, должно быть, впадает источник. Течение не позволяет льду нарасти и стать достаточно прочным. Если мы пойдем дальше, он проломится. Зачем мы здесь, священнослужитель?

Кровь озадаченно переводила взгляд с Гундара на эльфийку и обратно.

— Именно этого я и хочу, — серьезно произнес священнослужитель. — Вы должны провалиться под лед. — Он указал на отвесную стену. — Там есть пещера. Вход в нее скрыт за выступом скалы под водой. Это единственный путь. Там вы выживете. Никто не знает об этом месте.

— Выживем? Упасть в холодную воду — от этого можно умереть за мгновение, священнослужитель. — Йильвина угрожающе подняла меч. — Ты в своем уме? Говоришь, любишь мальчика? Как ты можешь подвергать его такой опасности?

— Мне ведома нить ваших судеб. Вода не убьет вас. В пещере есть немного дерева. Достаточно, чтобы разжечь костер и просушить одежду. Дым может выходить через узкое отверстие в скале. Там, внизу, вы будете в безопасности. Останьтесь здесь — и вас убьет или ваш преследователь, или холод.

— Я верю Гундару. — При мысли о холодной воде Ульрику стало не по себе.

— А я пойду с тобой, куда бы ты ни шел, — сказала Хальгарда, хватая друга за руку.

Руки ее были холодны как лед.

Ульрик помедлил. Идти на тонкий лед бок о бок с подругой — это было нечто совсем иное.

— И холодная вода ничего нам не сделает? — с сомнением спросил он.

— Нет. Но вы должны ждать в пещере, пока вас найдут.

— А я думала, никто не знает об этом месте, — заметила Йильвина. — Как же нас отыщут?

— Я не могу ничего говорить о вашем будущем, — ответил Гундар. Теперь его голос звучал очень устало. — Это один из законов Ткача Судеб. Я и так сказал слишком много.

Ульрик сделал шаг вперед. Под ногами угрожающе затрещало. Он увидел, что лед прорезала паутина тонких нитей. Сделал глубокий вдох. Ульрик вспомнил, как отец когда-то устроил ему хорошую порку кожаным ремнем за то, что он бросил в жар очага покрытый золотом рог. И ему захотелось вернуть тот день в теплой комнате их дома. Все лучше, чем быть здесь. На миг он закрыл глаза. Если захотеть достаточно сильно, то, может быть, всего этого не будет? Он будет лежать на коленях у отца и получать заслуженную долю наказания.

— Ульрик, — послышался приветливый голос священнослужителя. Гундар печально смотрел на него из-под кустистых бровей. — Так нужно.

Мальчик еще раз глубоко вздохнул. Затем сделал решительный шаг. Хальгарда крепко держалась за него.

Звук трескающегося льда стал угрожающим. Все в Ульрике противилось тому, чтобы сделать следующий шаг.

— Не делай этого, — прошептала эльфийка.

Он поставил ногу. Упрямо ступил на лед. Он хотел, чтобы все закончилось. Сквозь трещины во льду проступила вода. Внезапно послышался громкий хруст, будто сломалось дерево. Ульрика сбило с ног. Хальгарда пронзительно вскрикнула. Кровь залаяла, будто обезумев.

Ледяной холод охватил мальчика. Теперь закричал и он. Его тяжелая зимняя одежда пропиталась водой. Его потянуло вниз, словно невидимой рукой. Он не делал попыток ухватиться за изломанную кромку полыньи. Что-то острое коснулось его щеки. Ульрику с трудом удавалось держать голову над водой. Он поискал взглядом священнослужителя, но Гундар исчез.

Йильвина бросилась плашмя на лед, пытаясь достать мальчика вытянутой рукой. Хальгарда вцепилась в него. Ульрик изо всех сил работал ногами. А затем он ушел под воду. Она сомкнулась над его головой. Он задержал дыхание. Заморгав, открыл глаза. Он чувствовал себя застывшим, как замороженный лосось.

Хальгарда обеими руками держалась за него. Где же Гундар? Что-то темное скользнуло в воду рядом. Кровь! Она последовала за ними. Ульрик протянул руку, чтобы коснуться большой собаки, но не смог ухватиться за мокрую шерсть. Внезапно перед ними засиял яркий свет. Гундар вернулся!

Держись крепко за пояс Ульрика, Хальгарда, чтобы он мог двигать руками. Голос Гундара звучал в его голове. Наверное, Хальгарда тоже услышала его! Она подчинилась словам священнослужителя.

Греби руками, мальчик, и давай ко мне.

Ульрик давно застыл от холода. Внутри растекалась жгучая боль. Ему хотелось дышать.

Не делай этого. Иди ко мне. Ты сможешь!

Ульрик зашевелил руками. Медленно, дюйм за дюймом он плыл по направлению к священнослужителю. Хальгарда повернулась. Неужели и в ней горит этот огонь?

Скорее, Ульрик.

Рядом со священнослужителем в скале зияла темная дыра. Мальчик направился к ней. Но вода, вокруг него, похоже, становилась тверже. Руки не слушались. Он едва продвигался. Огонь поглощал его целиком. Нужно вдохнуть! Холодная вода погасит пламя.

Вдруг последовал толчок в спину. Что-то двигало его вперед. Кровь! Голова Ульрика оказалась на поверхности. С трудом переводя дух, мальчик ловил ртом воздух. Он смягчил пожар в груди и постепенно потушил его совсем.

Появился Гундар. Окружавший священнослужителя свет разогнал тьму. Из воды мягко поднимался скальный грунт. Там лежала белая, словно кости, сплавная древесина.

Неуклюже работая руками, Ульрик пробирался вперед. Зубы Хальгарды так сильно стучали, что она не могла говорить. Ее губы потемнели от холода.

Из последних сил Ульрик выбрался из воды. Кровь схватила Хальгарду за плащ и помогла вытащить ее на сухое.

— Ты должен сложить дерево в кучу, — сказал священнослужитель. Теперь его голос звучал не в голове у Ульрика. — Поспеши, мальчик. Я не могу остаться надолго, чтобы помочь. А вам нужно срочно снять одежду, иначе огонь не согреет вас.

Дрожа от холода, Ульрик собрал несколько веток и сложил их друг поверх друга. В пещере было не особенно много древесины.

Гундар вытянул ладонь над кучкой. Закрыл глаза. На лбу его прорезались глубокие морщины. Из дерева хлестнуло пламя. Оно было крохотным, но жадно лизало тонкие ветки. Ульрик видел, как оно набирало силу. Постепенно таял и призрак священнослужителя.

— Желаю тебе счастья, — затихающим голосом прошептал Гундар и стал единым целым с огнем, пожирающим ветки.

Кровь отряхнулась, на огонь обрушился дождь водяных брызг. Часть пламени погасла.

— Отойди! — закричал Ульрик. — Не делай так больше.

Он стал поспешно искать тонкие веточки у границы воды. Огонь терял силу.

— Пожалуйста, Лут, пусть он не погаснет, — взмолился он. — Я всегда буду делать все, что говорит мама. Пусть только он не потухнет!

Он сложил маленькие ветки вокруг последнего язычка пламени, который еще оставался. На жуткий миг затаил дыхание. Наконец огонь снова стал набирать силу. И теперь горел сильнее прежнего. Мощное пламя лизало бледные деревяшки, разрастаясь и перескакивая на другие ветки.

Дрожа от холода, Хальгарда поцеловала его в щеку. Она попыталась что-то сказать, но из-за того, что зубы у нее стучали, не смогла произнести ни слова.

— А теперь ты должна снять одежду, — нерешительно произнес Ульрик.

Девочка неловко стянула с себя плащ. Мальчик смущенно отвернулся. Он знал, что нельзя смотреть на девочку, когда та раздевается. Он тоже стал снимать одежду, пока не остался в шерстяных штанах. Словно лед, прилипли они к его бедрам, но руки и грудь чувствовали приятное тепло.

Хальгарда разделась полностью и уселась прямо у огня. Ее кожа была совсем сморщенной. Руки и ноги девочки были похожи на тоненькие веточки. Линии костей прорисовывались под кожей ее спины, сквозь плоть просвечивали ребра.

Ульрик нерешительно стянул короткие штаны. Только теперь он понял, что Хальгарда его не видит. Как он мог об этом забыть?! Облегченно вздохнув, он уселся рядом с ней. Кровь легла у костра. Большая собака испуганно смотрела на детей. От ее шерсти поднимался пар. Глубоко вздохнув, она потянулась. Словно щенок, перебирая лапами, она перевернулась на спину.

Что-то со звоном упало на камень. Ульрик и Кровь одним махом очутились на ногах. Хальгарда пронзительно вскрикнула.

— Что происходит? — испуганно спросила она.

Из воды вылезла эльфийка. Она бросила на берег свой меч. Ульрик попытался помочь ей. Просто ужас, насколько тяжела эта хрупкая воительница. Только когда Хальгарда поспешила ему на помощь, ему удалось вытащить Йильвину на сухое место.

Эльфийка говорила на языке, которого Ульрик не понимал. Глаза ее лихорадочно блестели.

— Мы должны раздеть и ее тоже, — сказала Хальгарда.

Обоюдными усилиями они стянули через голову Йильвины кольчугу. Девочка дотронулась до тела воительницы.

— Я никогда не касалась такой мягкой ткани, — тихо сказала она. — Какие чудесные одежды они, должно быть, носят.

Ульрик не нашел ничего особенного в подбитой тканью куртке и рубашке эльфийки, однако не стал говорить этого. В конце концов, он ведь не хочет лишать Хальгарду радости.

Снять с Йильвины сапоги оказалось почти невозможно. Их кожа обхватывала ее ноги, словно вросла в них. Ругаясь, возился с ними Ульрик, в то время как Хальгарда сняла с воительницы последнюю нежную шелковую рубашку.

Одежда эльфийки была пропитана кровью. Йильвина застонала и скорчилась от боли, когда они высвободили ее из рубашки, присохшей к ранам. Сбоку из тела торчала кость. И теперь сквозь толстую корку оттуда снова сочилась кровь. Грудь и большая часть живота были в синяках. Тело Йильвины казалось странно искаженным. Что-то смутило Ульрика, когда он разглядывал страшные ушибы. Ему пришлось смотреть достаточно долго, чтобы понять, в чем дело. С левой стороны груди не было видно ребер. Мальчик недоверчиво коснулся израненной кожи. Не могут же кости так просто исчезнуть! Он почувствовал в теле что-то твердое, что легко можно было сдвинуть с места.

Йильвина застонала. Она посмотрела на Ульрика, в глазах ее стояли слезы.

— Прости, — прошептал мальчик.

Эльфийка слабо кивнула. Губы ее дрожали. Ульрику пришлось склониться над ней, чтобы понять, что она говорит.

— Мой меч… Дай его… мне.

— Чего Йильвина хочет? — спросила Хальгарда.

— Свое оружие.

— Зачем оно ей?

— Ты не поймешь! — решительно ответил ей Ульрик. — Она воительница. Ей будет лучше, если рядом с ней будет лежать ее меч.

— Я действительно не понимаю, — обиженно произнесла Хальгарда. — Если точнее, все это кажется мне изрядной чушью.

Ульрик не стал отвечать. Сейчас ему не хотелось спорить. Впрочем, Хальгарда всегда выигрывала, когда они спорили. Она просто находила лучшие слова, и он чувствовал себя круглым дураком. Иногда после ссоры слова Хальгарды не шли у него из головы еще несколько часов. Он выдумывал всевозможные ответы. Но было слишком поздно. Они очень редко спорили по одному и тому же поводу дважды.

Мальчик огляделся в пещере. Йильвина захотела получить свой меч. Тут и обсуждать нечего!

Убежище было не очень большим, Ульрику хватило как раз, чтобы выпрямиться и не удариться головой. Их окружала серая скала, по которой пробегали белые и розовые прожилки. Пещера была неправильной формы. Было здесь несколько ниш, куда свет от огня не доставал.

Мальчик увидел меч, лежавший неподалеку, и устало поплелся за ним. Все, чего ему хотелось, — это вытянуться у костра и поспать.

Неяркий свет искажал его тень, плясавшую на противоположной стене. Ульрик нагнулся. Прямо перед ним стена отступала. Вода вымыла в скале продолговатую нишу. И там что-то было… Кто-то был…

Ульрик поспешно схватил меч. Там спал воин в зеленых доспехах!

— Что там? — спросила Хальгарда.

— Тихо! — прошипел Ульрик.

Он напряженно вглядывался в полутьму ниши. Спящий не шевелился. Глаза мальчика постепенно привыкали к темноте. На мужчине был зеленый крылатый шлем. Лицо его было скрыто за широкими нащечниками. Зеленый нагрудник доставал воину почти до бедер. Бледные руки сжимали дорогой меч с широким клинком. На мужчине были рваные брюки из ткани со странным узором. Кожа на ботинках совсем истрепалась.

Затаив дыхание, Ульрик наклонился, чтобы заглянуть в лицо спящему. Он никогда не слышал о воине в зеленых доспехах!

Ульрик подполз к нише и протиснулся в нее. Сердце стучало как бешеное. Нельзя касаться спящего! Одному Луту ведомо, что это за человек. Уж точно он не из Фьордландии! Здесь ни у кого не было таких странных доспехов.

Мальчик повернул голову. Ему пришлось опереться рукой о свод ниши, чтобы не потерять равновесие. Еще пара дюймов. Наконец-то! Лицо бледное… Нет! Ульрик испуганно вздрогнул и ударился головой о свод. Потерял равновесие и упал прямо на мужчину. Но тот уже не проснется. Никогда. Под шлемом скрывался череп.

Кровь вскочила и бросилась к Ульрику. С любопытством принюхиваясь, она протиснулась в нишу, и Ульрику пришлось приложить немало усилий, чтобы отогнать крупную собаку от мертвеца. Осторожно ощупывая пол, подошла и Хальгарда. Заставила мальчика подробно описать воина.

Теперь Ульрик обнаружил в нагруднике две дыры. В одной еще торчало гнилое древко. На своде ниши что-то было нарисовано почти выцветшей коричневой краской. Паук! Знак Лута.

— И его доспехи совсем зеленые? — вдруг спросила Хальгарда.

— Да.

— Возьми камешек и царапни.

Ульрик не поверил своим ушам. Что это за идея? Такое могло прийти в голову только девчонке!

— Сделаешь это для меня? — спросила Хальгарда.

Мальчик вздохнул. Ему было холодно. Больше всего ему хотелось вернуться к огню. А еще он должен принести меч Йильвине. Он осторожно поднял эльфийский клинок и царапнул им нагрудник.

— И что? — не отставала Хальгарда.

Ульрик прищурился.

— Под зеленой краской что-то золотится, — удивленно произнес он.

— Бронза, — ликуя, ответила девочка. — Я так и думала.

— Что? — раздраженно поинтересовался Ульрик.

Ей снова удалось добиться того, что он почувствовал себя до ужаса глупым.

— Это король Озаберг, — с благоговением в голосе объявила Хальгарда.

— Не может быть! — возразил Ульрик. — Озаберг лежит на дне фьорда. Наверное, ты что-то перепутала.

Но девочка не дала себя запутать.

— Должно быть, он попал в пещеру, как и мы, под водой. Здесь он спрятался от своих врагов. Хотел отдохнуть. Но был тяжело ранен. И тогда умер.

— Это какой-то воин, — упрямо возразил Ульрик.

— Нет. Лут даровал ему шлем с крыльями, а король кобольдов — меч, который никогда не ржавеет и чье лезвие не тупеет.

Ульрику почему-то не хотелось признавать правоту девочки. Он всегда представлял себе Озаберга как высокого сильного воина с длинными волосами, который лежит на дне фьорда и спит. Он был герой, который ждал возвращения. Не просто груда костей. Ульрик поднялся и пошел к огню. Положил меч Йильвины рядом со спящей эльфийкой. «Может быть, она тоже больше не проснется?» — испуганно спросил он сам себя.

Кровь последовала за ним к огню. Через некоторое время вернулась и Хальгарда. У нее снова стучали зубы. Она потирала свои тоненькие ручки.

— И все же это Озаберг! — упрямо пробормотала она.

Кровь зарычала.

«Ты тоже терпеть не можешь девчонок, которые всегда правы», — подумал Ульрик и усмехнулся.

Черная собака поднялась. Ее рычание стало более низким и угрожающим.

Волны бились о невысокий берег. Внезапно из-под воды показалась большая бесформенная голова. Ульрик тут же узнал лицо. Он постоянно видел его в кошмарах. Это был тролль, который так тяжело ранил Йильвину!