Во все Имперские ТОМ 9 Зов Перводрева

Глава 209 — Заполярная Мальта

«Я знаю, что вы выжили.

И сразу сообщаю, чтобы разрушить глупые слухи, стоящие между нами:

Это не я взорвала Жаросветовскую.

Приказ исходил от Императора Павла Стального, как этот ублюдок себя называет.

Это он распорядился подорвать метро.

Я же пыталась вас спасти.

Я полагаю, что сейчас не время для войны. Делить нам нечего.

Так что я протягиваю вам руку дружбы.

Я прошу Либератора простить меня и предлагаю ему союз.

И трон Империи в довесок.

У нас с вами общие враги: либеральные масоны и Нагибин-Рюрикович с его дикой ложей.

Я предлагаю вам объединить наши силы против них. Никаких идеологических или других разногласий с радикальными масонами у меня нет.

В моем распоряжении вся мощь Охранного Отделения, я предлагаю её вам, от чистого сердца.

Просто подумайте, какую силу может породить наш союз.

Мои контакты знаете»

Сообщение, отправленное Алёной Оборотнич

Ответа на сообщение не последовало

— Это люди, — заметила Тая, вроде даже облегченно.

И моя самая свежая жена была права — из кургана определенно вылезали люди, а не хтоническое чудовище.

Вот только людей было трое и выглядели они максимально недружелюбно, вокруг каждого из незнакомцев агрессивно металась аура, полностью готовая к бою.

Больше всего вылезшие из кургана маги напоминали полярников, причем полярников забытых на льдине еще пару месяцев назад.

Все трое были бородатыми рослыми мужиками, у двоих бороды были черными, а у третьего седой. Одеты маги были в серую теплую униформу, отделанную мехом белого медведя, на шевронах формы можно было рассмотреть белые мальтийские кресты.

Шапки у магов были явно из той же шерсти полярного медведя, на ремне у каждого из мужиков болталось по мечу в ножнах. На ногах у всех троих были суровые валенки.

— Мальтийский Орден, я полагаю? — осведомился Полётов, первым пришедший в себя после внезапного появления незнакомцев.

— Да, мы Орден, — признался белобородый мужик, похожий на Деда Мороза, на правом плече куртки у него был шеврон с родовым гербом, изображавшим зловещее ветвистое дерево без листьев, — Князь Древородов, к вашим услугам.

— Древородов? — Полётов явно испугался, даже отступил на шаг назад, китовый жир хлюпнул под сапогами Великого князя, — Меньше всего ожидал вас здесь увидеть...

Я понятия не имел, что умеет клан Древородовых, но тоже напрягся. Судя по реакции Полётова, Древородовы были людьми серьезными.

— Мы тоже не ждали гостей, — хрипло произнёс Древородов, — Это место запретно. Уходите.

Я решил взять инициативу в свои руки и выступил вперёд:

— Я Александр Рюрикович, законный Император России. И я пришёл взглянуть на моё Перводрево, господа.

Древородов и его спутники уставились на меня, скорее удивленно, чем враждебно. Вокруг Древородова металась его аура — бело-красная и напоминавшая какую-то кровавую метель.

Я решил, что самое время показать этим мальтийцам свою ауру, так что тоже активировал магию на максимум. Вокруг меня заметались фиолетово-синие вихри.

— Вот знак для вас, — сообщил я, — Я потомок Рюрика. А это мои друзья — князь Полётов, герцог Кабаневич, его дочка и моя жена Таисия, а вот это...

Но Древородов уже сам заметил моего дядю, и его лицо вдруг исказилось от ужаса:

— Я знаю этого человека! Он дьяволопоклонник и служит Сатане. Зачем вы привели его сюда?

Дядя в ответ ухмыльнулся в свои черные усы:

— Не всё так однозначно, Древородов...

— Нет, всё более чем однозначно, — перебил Древородов, — Недобитый Рюрикович и его дядя-сатанист пришли отнять Перводрево. Но клянусь, вы найдете здесь лишь свою смерть, господа! Мы рыцари Мальтийского Ордена и мы выполняем лишь приказы Павла Вечного. Так что я даю вам последний шанс уйти отсюда.

— А вы в курсе, что Павел Вечный уже как неделю мертв? — поинтересовался я, — Так что вряд ли вы получите от него новые приказы...

— Мы знаем, — ответил Древородов, — Но что это меняет? На троне узурпатор. Законного Государя в стране нет. Так что мы останемся верны присяге. А вы, если сделаете еще шаг — умрётё. Это вас касается, Кабаневич, остановитесь!

Совет Древородова пришёлся весьма кстати, герцог Кабаневич, пока мы болтали, потихоньку подбирался ко входу в курган, пытаясь зайти рыцарям за спины. Но теперь герцог замер, его перепачканный в китовом жире сапог так и завис в воздухе...

— То есть я правильно понимаю, что вы собрались сидеть в этом древнем овечьем загоне до конца ваших жизней, господа? — я попытался воззвать к разуму рыцарей, — Послушайте, я не думаю, что Перводрево должно здесь гнить, оно должно послужить магократии, им следует воспользоваться...

— Ага, княжна Оборотнич говорила нам так же, — хохотнул рыцарь с черной бородой, у этого на родовом гербе были изображены серые квадраты на черном поле, — Много вас тут развелось, желающих получить Перводрево!

Я поглядел на чернобородого:

— С кем я имею честь говорить?

— Граф Кольчугин, — представился чернобородый.

— Послушайте, граф, но ведь Алену Оборотнич вы к Перводреву пускали...

— Пускали, — подтвердил Кольчугин, — Пока на то была воля Павла Вечного. Княжна Оборотнич была экспериментальным объектом. Но эксперимент провалился.

— Провалился?

— Именно, — кивнул Древородов, — Алёна Оборотнич сошла с ума. Она жрала Перводрево, но Перводрево пожрало её разум. Она вышла из-под контроля и возомнила себя новым Рюриком. Павел Вечный в своей великой мудрости предвидел такое и предупреждал нас. Вот почему мы прогнали Алёну Оборотнич и больше не пускаем её сюда.

— Не пускаете?

Вот это меня уже на самом деле напрягло. Страшно подумать, какой мощью должны обладать трое магов, которые могут не пускать куда-то саму Алёнку Оборотнич, обладающую божественной силой.

Я осознал, что если эти маги не врут — то нам с ними сто процентов не совладать.

— Но вы видели мою ауру... — попытался я в последний раз уговорить стражей Перводрева.

— Видели, — согласился Древородов, — И мы видим, кто ты. Очередной безумец, возомнивший себя Рюриком. Но ты не Рюрик. Зов Перводрева отравил тебя и свёл с ума. Поэтому ты не получишь Перводрева. Ради твоего же блага. Просто поймите, что Рюрик был только один. И он давно уже умер, тысячу лет назад. А новых Рюриков уже не будет. Уходите! Немедленно! В этом кургане вас ждёт только смерть, безумие и крах всех ваших жизней...

Герцог Кабаневич явно вышел из себя, собственно, последние пять минут герцог буквально трясся, его определенно мучило невыносимое желание зайти в курган любой ценой, так что сейчас Кабаневич заорал:

— Да что вы несете, Древородов? Разве вы не понимаете, что мы сейчас стоим на пороге величайшего поворота в истории? Перед нами лежит абсолютная сила и власть! А вы хотите просто похоронить всю эту МОЩЬ в этом кургане? Навечно? Пустите нас к Перводреву, разделите с нами его силу!

— Нет, — поморщился Древородов, — Нет. Мы не отведаем Перводрева и вам не дадим. Вы просто обезумели. В зеркало на себя посмотрите. Да вы же лезете к Перводреву, как похотливый старик лезет к девочке! Желание Древа сводит с ума, как похоть. Ты не пройдешь, безумец!

Во время выкрикивания последней фразы Древородов уже напоминал Гендальфа, который пытался остановить барлога на мосту в Казад-Думе. И не только белой бородой, но и бешеным блеском в глазах.

Я вдруг понял, в чём тут соль ситуации и расхохотался:

— Герцог, стойте! Разве вы не видите, что происходит? Да эти рыцари же сами под властью Перводрева. Поглядите на них — да они же обожрались этого Древа, как торчок обжирается солей для ванн. Они полностью упороты. Вот почему они так агрессивно защищают Перводрево от чужаков. Они сами его кушают. Вот так они смогли прогнать и Алёну Оборотнич, хотя та теперь богиня. Мальтийцы сами жрут Древо и поехали кукухой от него. А все их заявления о верности Павлу Вечному и Ордену — лишь болтовня...

— В другой ситуации я бы вызвал вас на дуэль за такие слова, — процедил Древородов, — Вы ошибаетесь, сударь. И вы меня смертельно оскорбили. Ни я, ни мои друзья не вкушали Перводрева, мы верны присяге! Павел Вечный запретил есть Перводрево ВСЕМ, кроме Алёны Оборотнич. Но и её он приказал отлучить от Древа, если она сойдет с ума. И мы так и сделали. Нам не нужно Перводрево, чтобы прогнать княжну Оборотнич. Ведь у нас есть наша ЧЕСТЬ, а она сильнее любой магии...

— Бла-бла-бла, — перебил я, — А ты в курсе, что Павел Вечный сам сидел на пилюлях из Перводрева? И ты тоже просто упорот, чел. А в твоей крови плещется Перводрево, я это по твоей роже вижу. То же безумие, которым сверкают глазки Алёнки.

— ЧТО? — взревел Древородов, ставший теперь еще более похожим на Гендальфа в Мории, — Клянусь, еще хоть слово — и ты умрешь, псевдо-Рюрикович. Уходи!

— Да, я ухожу, — согласился я, — Но я вернусь.

Вернуться я собирался, разумеется, с полноценной армией. Благо, моя жена канцлер Империи, да и у либеральных масонов наверняка найдется пара сотен мощных магократов, чтобы разломать этих троих упоротых рыцарей.

Вообще, в обычной ситуации мы бы смогли затащить этот бой и так. Нас было пятеро против троих, причем я, Кабаневич и Полётов были не просто мощными магами, а практически топовыми, Старшими кланов с исключительными способностями.

Вот только меня смущал тот факт, что рыцари вкушали Перводрево и смогли нагнуть саму Алёнку. Так что рисковать и сражаться с ними сейчас впятером было бы на самом деле безумием...

— Они не ели никакого Перводрева, племянник, — произнёс дядя.

— Чего? — даже если мой дядя был прав, проверять его правоту мне совсем не хотелось, — Мы уходим, дядя. Я сказал.

— Они не ели Перводрева, — повторил дядя, улыбнувшись, — И никакой МОЩИ у этих троих клоунов нет. И Алёнку Оборотнич они не прогоняли. Они блефуют. А ты повелся, Нагибин.

— Желаешь проверить это лично, служитель Сатаны? — вежливо осведомился чернобородый Кольчугин, — Ну давай. За свои слова нужно отвечать.

— Это Страж Острова прогнал Алёнку отсюда, — заявил дядя, одарив Кольчугина своей сладчайшей улыбкой, — И Страж Острова привёл нас сюда. Он на нашей стороне. Он не хочет, чтобы мы уходили, Нагибин.

— Вы опять за своё? — помрачнел Полётов, — Тут нет никакого Стража Острова, только трое недобитых рыцарей.

— Нет, Страж здесь, — заспорил дядя, — Я чувствую его присутствие. И Либератор говорил мне о Страже. Существо здесь. Либератор не врёт. Это Страж охраняет Перводрево и решает, кого допустить к нему, а кого — нет. А эти трое клоунов — просто мебель, манекены. Разве вы не видите, что они пудрят вам мозги, Полётов? Если уйдете сейчас отсюда — то уже не найдете Перводрева, когда вернетесь. Эти рыцари его спрячут или уничтожат. Нельзя уходить!

— Я согласен! — азартно заявил Кабаневич, — Их всего трое, против нас пятерых! Мы должны войти в курган, любой ценой!

— Вы умрёте, безумцы, — заметил Древородов, — Мы утопим ваши трупы в Ледовитом океане...

— А я тоже согласна с черноусым Нагибиным, — неожиданно влезла Тая, — И с дедушкой. Нужно войти. Рыцари просто понтуются.

Рыцари на это ничего не сказали, только выхватили из ножен свои мечи. Они сделали это совершенно синхронно, как на параде. И мечи у мальтийцев были моё почтение, каждый в метр длинной. Собственно, все трое мужиков были двухметрового роста, только благодаря этому они и могли управляться со столь длинными мечами. Правда, у Древородова меч неожиданно оказался не стальным, а деревянным.

В другой ситуации я наверное поржал бы над этим, но сейчас мне было не до смеха. Я понимал, что от Древородова и его деревянного меча явно можно ждать неприятных сюрпризов.

— Мы войдем, девочка, ты права, — моя дядя улыбнулся, на этот раз Тае.

— Это не тебе решать, — процедил Полётов.

Великий Князь явно колебался, как и я. А между тем окончательное решение сейчас было именно за мной и Полётовым.

— Ну и где же тогда твой Страж Острова? — обратился я к дяде, — И почему Страж Острова не убил вот этих троих? Какого лешего он позволяет мальтийцам разгуливать тут, как у себя по Мальте?

— Потому что они не трогали Перводрево, — пояснил дядя, — И даже не имели такого намерения. Страж чувствует это. Я гарантирую тебе, что мы их разломаем, племянник. Не бойся.

— Ага, вот только даже если мы их разломаем — Страж не позволит нам забрать Перводрево...

— Страж на нашей стороне, Нагибин, — уверенно заявил дядя, — Хватит мяться... Мы входим, господа!

— Войдешь ты только в ад, дьяволопоклонник, — произнёс Древородов, сжимая свой деревянный меч, — Ты найдешь свою смерть на этом острове. Попомни мои слова. Сама магия задушит тебя, служитель Сатаны!

— Да где вообще твой Страж Острова? — у Полётова явно сдали нервы, вообще, как я уже успел убедиться, свое обычное напускное хладнокровие Великий Князь терял легко при малейшей опасности, — Где он? ГДЕ? Если он есть и если он за нас — то почему он сейчас же не кончит этих рыцарей?

— Страж поможет сильнейшему, — уверенно заявил дядя, — Он испытывает нас, неужели не понимаешь? Он появится. В своё время.

— Нет, — поморщился Полётов, — Ты мне лапшу на уши вешаешь, вот что. В своих целях, о которых я не имею вообще никакого понятия. Зачем ты вообще пришёл сюда, служитель Либератора? Чтобы найти Перводрево или чтобы убить своего племянника и нас всех вместе с ним заодно? Мы уходим, вот что.

И Полётов решительно отвернулся от кургана.

Рыцари, узрев этот жест, чуть расслабились, и в этом была их ошибка. Герцог Кабаневич телепортировался стремительно, за долю секунды и без всяких спецэффектов.

Кабаневич оказался прямо за спиной у третьего рыцаря — этот за время нашей беседы не проронил ни слова, на родовом гербе у него были изображены весы.

Я еще успел подумать, что это наверное Взвешин — родственник того Взвешина, который помогал Малому и тоже был рыцарем Мальтийского Ордена.

— Сзади! — заорал Взвешину Древородов.

Но герцог Кабаневич уже провернул нечто совершенно невообразимое. Уж не знаю, как он вообще умудрился это сделать — возможно, этот остров дал ему мощный магический бафф, а может просто от близости желанного Перводрева у герцога произошёл полный отвал башни.

Так или иначе, но Кабаневич уставился в спину Взвешина, явно прицеливаясь, а потом телепортировался еще — на этот раз прямо внутрь рыцаря.

Обернуться и махнуть мечом Взвешин просто не успел, рыцаря разорвало на куски, как только герцог телепортнулся внутрь него.

Взвешин разлетелся на кроваво-мясные ошметки, куски его одежды и костей разметало в радиусе метров десяти, остатки рыцаря ухнули в китовый жир.

Меч Взвешина упал в тот же китовый жир, покрывавший остров, и тут же стал медленно и печально тонуть в нём, как потерпевший крушение корабль в море.

На том месте, где только что стоял рыцарь, теперь располагался Кабаневич — весь в крови и мясе. Оторванная кисть Взвешина торчала у Кабаневича из кармана термошинели, а остатки рыцарских валенок Кабаневич попирал ногами, втаптывая их все глубже в китовый жир.

Измазанный кровью и кишками Кабаневич хищно улыбался всеми своими платиновыми зубами.

Я вдруг понял, что рыцари-то были правы... Перводрево на самом деле даёт сверхспособности, но оно же и сводит с ума. Кабаневич явно наглухо долбанулся, причем даже не дойдя еще до самого Перводрева.

С другой стороны, оно было и неудивительно — герцог всегда питал какую-то слишком уж нездоровую любовь к артефактам Рюрика.

— Теперь их двое против пятерых! — провозгласил Кабаневич, — Уничтожим их! А я в курган...

— Стой, дурак! — закричал дядя, — Камень Ивана Грозного...

Я обратил внимание, что один из булыжников возле самого входа в курган Рюрика на самом деле был буроватым, явно не с этого острова.

Но Кабаневичу было плевать, он был пьян от близости Перводрева и уже утратил способность ясно соображать. Герцог в очередной раз телепортировался, но Камень Ивана Грозного сработал, как надо. В воздухе метнулась ослепительная голубая вспышка, через мгновение Кабаневич материализовался возле входа в курган, вот только материализовался он уже в полёте.

Камень Ивана Грозного, блокировавший любую магию, отшвырнул герцога от кургана с такой силой, что летящий Кабаневич сейчас напоминал ракету. Герцог, объятый клубами своей голубой магии, выписал в воздухе затейливую параболу, а потом ухнул куда-то за горизонт, прямо в воды Баренцева моря.

Остался ли он после этого жив — хороший вопрос...

Вот только у меня уже нарисовались вопросы посерьезнее. На меня мчался объятый своей метельно-кровавой аурой Древородов с мечом.

Теперь все слова были сказаны, боя больше было не избежать.

Я краем глаза увидел, как Полётов бросился на Кольчугина, взлетев и помчавшись на противника на бешеной скорости.

Еще я услышал, как Тая заорала:

— Нагибин, не давай Древородову трогать тебя!

«Трогать тебя»? Это еще что за дерьмо?

Я ощутил себя, как какой-то малый ребенок, которого предупреждают, чтобы он не давал себя трогать вот тому усатому дяденьке-извращенцу...

Но Древородов прямо на бегу скинул с рук свои меховые перчатки, так что к совету Таи явно следовало отнестись серьезно. Видимо, прикосновение Древородова на самом деле несет опасность...

Я выбросил вперед обе руки и атаковал Жаросветовским заклятием — потоком чистой магии.

Из моих ладоней вырвался сияющий солнечный поток, но Древородов подставил под этот поток свой меч.

И произошло нечто почти невозможное — Древородов ПРЕВОЗМОГ. Он каким-то образом буквально заблокировал мою атаку своим мечом, а потом всосал в этот меч моё заклятие.

Весь жаросветовский свет полготился деревянным мечом, через мгновение меч в руках Древородова обратился в горсть пепла, которую тут же развеял суровый полярный ветер.

Значит, противника я успешно обезоружил, вот только и вреда ему я не нанёс. И при этом потратил своё самое имбовое заклятие. Другое крутое заклинание — стену огня Огневичей я потратил уже раньше, сражаясь с поморами.

А значит...

— Да помогите мне уже! — заорал я Тае и дяде.

Полётов мне помочь явно не мог, я краем глаза видел, что его атака на Кольчугина не прошла, Полётов просто отлетел от противника, как мячик для пинг-понга, и теперь валялся среди китового жира.

Ну оно и неудивительно, магократ с фамилией Кольчугин явно умеет хорошо защищаться...

— Помощи не будет, я воевать не собираюсь, — весело проорал мне дядя, отбегая подальше от поля боя, — Я нужен Либератору живым!

Вот ублюдок.

Но Тая уже была рядом со мной. Как и обезоруженный, но все еще предельно опасный Древородов.

Рыцарь попытался меня без всякой задней мысли просто схватить за горло. Я ушёл от этой атаки не без труда, китовый жир хлюпал под сапогами и мешал нормально перемещаться.

Тая провела успешный удар Древородову в скулу, даже сломала её, но рыцарь даже не пошатнулся, хотя другого АРИСТО такой удар бы свалил.

Мда, похоже, с этим парнем на самом деле придется повозиться...

Но оно и понятно. Лохов Павел Вечный бы сторожить Перводрево не оставил.

Я попытался схватить Древородова за бороду, но ублюдок резко ушёл вниз и пробил мне своим валенком в колено.

Колено явно сломалось, я взвыл от боли, но остался стоять, чисто на ауре.

Еще пару прямых, теперь хук... Мимо! Еще заклинание Пыталовой, вызывавшее лихорадку... Тоже мимо! Твою ж мать!

Заклинание Пыталовой ушло куда-то в китовый жир.

Мы с Таей осыпали противника ударами, как из пулёмета, но Древородов был быстрее нас обоих вместе взятых. Тая его еще пару раз достала, вроде даже рассекла Древородову бровь кулаком, но рыцарю было плевать.

Я выхватил свой зачарованный кастет и попытался уработать в область сердца, но снова не попал.

Китовый жир, в котором тонули наши ноги, мешал. Не битва, а какая-то возня в болоте. О том, чтобы взлететь и пробить мой любимый летучий маваши гери не могло быть и речи.

Древородов явно меня срежет еще при попытке оторваться от земли...

Где Полётов и его противник, я уже не видел, но мой дорогой дядюшка торчал в десятке метров от нас, на самом берегу.

— Нагибин, помоги! — заорал я ему, уклоняясь от могучего хука Древородова.

— Это твой бой, племяш! — дяде, судя по всему, было весело.

Вероятно урод задумал просто забрать Перводрево, после того, как мы все тут друг друга перебьем. Изящный план, ничего не скажешь.

— Как кончу рыцаря — займусь тобой! — пообещал я дяде.

— Тогда Таня умрёт! — захохотал дядя, — Не отвлекайся, Нагибин!

Но я и не отвлекался. Я провёл наконец успешную подсечку, и мы оба — и я, и Древородов повалились в серую вонючую жижу.

Я схватил Древородова за плечо и впечатал в него подавление воли — Багатур-Булановское заклятие.

Над нами метнулся фонтанчик золотой царской ауры, заклинание явно прошло. Вот только... Древородову было плевать, что оно прошло. Уж не знаю, в чем было дело, то ли в рыцарской чести, то ли в том, что ублюдок на самом деле подъедал Перводрево, которое ему приказали сторожить.

Но факт оставался фактом — Древородов не стал покорным и боевого ража не утратил.

Он только зарычал, его глаза налились кровью, как у быка. Древородов ударил меня в нос, сломав мне его, и одновременно впечатал в меня какое-то заклятие...

— Тая, не стой, добивай его! — заорал я.

Мы оба, и я, и рыцарь, все еще барахтались в китовом жире. А вот Тая оставалась на ногах, вот только попасть сапожком по Древородову не могла, хотя и пыталась, рыцарь сохранял стремительность даже в партере...

— Телепортируйся в него, как твой дед! — закричал я.

— Я так не умею, Нагибин...

Я схватил Древородова за ноги, пытаясь зафиксировать вертлявого ублюдка, чтобы Тая могла размозжить ему башку одним мощным ударом.

Я активировал на максимум всю свою ауру, чтобы удержать Древородова и впечатать его в землю, но с моим разбитым носом тем временем стало происходить нечто странное...

Кровь из носа лилась мне прямо в горло, я захлебывался ей, но это было дело обычным. Непонятно было, почему мне стало вдруг так трудно дышать, раньше моя аура быстро решала этот вопрос и открывала дыхательные пути, когда мне ломали нос.

Но не сейчас... Сейчас я натурально задыхался.

И нос ощущался, как совсем чужой, даже не болел...

Мне пришлось отпустить Древородова, чтобы ощупать свой нос. А ощупав его, я убедился, что Тая была права — мне не следовало давать рыцарю касаться меня.

Древородов оправдал свою фамилию. Мой нос теперь был не просто сломанным, он стал деревянным!

Я теперь был чем-то типа Буратины, Древородов превратил мой нос в дерево.

И это было плохо, потому что дышать этим деревянным носом я не мог, а в горле у меня плескалась моя же кровь, так что ртом я тоже едва дышал...

В глазах у меня начало темнеть, грудь сдавило болью. Если так пойдет и дальше — я через секунду вырублюсь от недостатка воздуха.

Я кое-как перекатился в китовой жиже, а потом нанёс максимально МОЩНЫЙ удар — правда, это был удар себе самому в лицо.

Я просто разбил в щепу свой деревянный нос, хорошенько дав себе самому по ебалу.

Боли я не почувствовал, разве что пара щепок отлетела и воткнулась мне в щеки. Теперь я был вообще без носа и наверняка выглядел просто кошмарно, зато я смог снова дышать — мои легкие наполнились ледяным ветром и вонью китового жира.

Я вскочил на ноги.

— Тая! О, нет...

Зрелище, которое мне открылось, было ужасным.

Полётов все еще рубился с Кольчугиным, на другом конце острова, возле самого кургана. Кабаневича видно не было, видимо, герцог утоп в Ледовитом океане. Дядя стоял возле берега и с интересом наблюдал за битвой, не вмешиваясь.

А вот Тая стояла на коленях перед Древородовым, который, как и я, умудрился встать на ноги. Руки рыцаря сжимали горло моей жены, и Древородов впечатывал в Таю заклинания — одно за другим...

Над девушкой металась её вялая голубая аура, полностью задавленная бело-кровавой магикой рыцаря.

Голова у Таи уже была полностью деревянной. Её глаза смотрели неподвижно и мертво, как и положено деревянным глазам. Даже синие волосы Таи обратились в дерево.

Потом в дерево превратилась термошинель, ноги, руки, даже сапоги...

Мда.

У меня уже было много жен в этом мире — и сумасшедшие, и мертвые, и близняшки...

А теперь я, судя по всему, стал единственным в мире мужем, у которого жена деревянная. Похоже, что брачную ночь с Таей мне придется проводить, как с резиновой Зиной. Впрочем, резиновая Зина хотя бы гнется и мягкая...

А моя жена теперь стала натуральным бревном, буквально!

Деревянная и неподвижная Тая повалилась в китовый жир. Девушка теперь стала полноценной Буратиной, она не двигалась и ничего не чувствовала, стала просто деревяшкой...

Возможно, теперь мне только и остается, что сделать из неё трикоины и съесть их. Это единственное, что теперь можно делать с такой женой.

— ТЫ УМРЕШЬ ЗА ЭТО, ПОДОНОК! — заорал я, уже летя на ауре на Древородова.

Рыцарь отшвырнул одеревеневшую Таю, а потом ушёл от моей атаки, наклонился, схватил меня за ноги и сокрушительно завалил в партер.

Если бы не мягкий китовый жир — я бы наверняка разбил себе в труху башку о камни.

Древородов сокрушил меня еще одним ударом, на этот раз в грудину, явно переломав мне все ребра.

А потом рухнул на колени рядом со мной и схватил меня за горло...

— Я тебя поставлю в моем поместье, рядом с твоей женой! — заревел Древородов, — Две деревянные статуи — Рюрикович и его жена! Скульптурный фулл сет Рюриковичей! Мои потомки будут вами любоваться...

Я осыпал противника целой обоймой мощных ударов, но ублюдку было все равно — у него уже давно была переломана половина костей, но боевого пыла Древородова это не умаляло.

Да ему же вообще на все плевать! И на боль, и на сломанные кости, и этих проклятых заклятий у него явно еще десятки в запасе...

Я ощутил странное чувство в голове, как будто мои мысли становятся очень медленными, как по накурке. Я пытался выкрикнуть ругательство, но губы меня тоже уже не слушались...

Я становился деревянным — мой мозг, мои уши, мой рот, вся моя голова...

Я теперь ни черта не соображал, разве что ощущал еще жизнь в своих чакрах, расположенных за пределами головы. Там в этих чакрах еще тлела магия, но и она гасла по мере того, как я деревенел.

Только дядя может мне помочь! Ну же! Родная кровь...

Но дядя не собирался ничего предпринимать. А Полётов вообще исчез из вида, вместе со своим противником. А Тая деревянная, и я сейчас стану таким же.

Руки перестали слушаться. Последнее что я увидел — как мои пальцы становятся дубовыми. А потом я уже ничего не видел, не слышал и не ощущал.

Это было, как смерть. Но только не смерть. Древородов впечатал в меня десяток заклятий, я просто превратился в цельнодеревянное безмозглое полено.