Великое замерзание. Шестая книга

Глава № 24. Судьба корабля

Жаркий свет пронзил глаза, видимо сестра не закрыла полог палатки. Лучи сквозили, выбивая остатки сна и заставляя проснуться, окунуться в действительность. Сестра проснулась, стояла около выхода, отчего вырисовывались причудливые тени, которые пугали реальностью и отчетливыми чертами. Чуть отошла, чтобы руки взаимодействовали с игрой света. Начала представление: показалась голова собаки, раскрывшей пасть, пытаясь проглотить кувшин, но только угрожающе укусила, не причинив вреда. Затем изобразила человека с ружьем, который его направил на собаку, понял, что это волк, искавший наживу. Человек накренился и произвел выстрел. Затем переключилась на голову волка, которая упала. Закончила всё профилем в анфас, довольное лицо. Прогресс на стороне людей. Не оспорить факт, не сдвинуть престол, который порабощает аресовой воинственностью.

– Пора исполнить планы, а то время их выстрелом, разрушая созданное, не давая опомниться, что-то поменять или защитить себя. Только действие приблизит к осуществлению задуманного, а не радостное пребывание в стенах нереализованного плана, тянущего вниз гирями амбиций и грузом мечтаний. Вчера обрисовала планы, как помнишь, Адам, – твёрдый голос. – Для начала найти пункт приёма металлолома, помню, что он находится в пределах лагеря. В ранние часы, когда солнце не сильно печет, есть вероятность найти подобных людей, которые поставили схожие темы перед собой и также выполняют, достигая. Надо поторопиться, а то могут сбить цену на металл, а нам важен каждый кредит, ибо многое на кону.

Начала собираться, нашла два пыльных и видавших виды рюкзака, которые не пощадило время, ни человек, которых их использовал, упорно и старательно изнашивая и убивая. Носить можно, так как нет выбора. Внимательно перелила остаток воды в две бутылки по пол-литра, приличный запас для наших скитаний, учитывая близость пункта приёма. Собрала остатки еды: пара вяленых кусков мяса и несколько фиников. Разделила скромный рацион на два рюкзака, заботливо сложив, проговорила:

– Надо выдвигаться в путь, пока солнце не высоко.

Подошёл к кувшину и выпил остатки воды. Затем закутал голову в импровизированный платок. Рваная рубашка висела на груди. Сестра, покопавшись среди вещей, нашла старую, но без дыр рубашку и протянула мне. Быстро переоделся. Надели рюкзаки, необходимые в жгущей пустыне.

В первый раз за долгое пребывание в палатке вышел из неё. Сестра закрыла полог, а то солнце может нагреть землю, тогда будет жарко находиться в сомкнутом жарой пространстве. Вокруг разлился лагерь беженцев. На некоторых палатках красовались изодранные и сожженные солнцем флаги, обозначающие принадлежность к планете, которую уничтожил, либо оккупировал человек.

– Не знал, что столько планет, которые постигла судьба, как у Фаэтона, – удивленно воскликнул, увидев множество изодранных флагов.

– Многое знаю, ведь живут здесь пять лет, – она ответила. – Прибывали беженцы с Венеры, Меркурия, Сатурна, Юпитера, даже Луны и Марса.

– Как это? – вопрос отразил вовлеченность в услышанные образы разрухи и захвата, который смог воплотить болью человек.

– Сейчас не время, хоть интересно узнать, – сестра ответила отказом. – Поговорим, как отправимся на поиски корабля.

Иду за ней, поражаясь увиденному количеству палаток. Их, по скромным подсчётам сто, может, больше. В центре колодец, повезло, что нашли.

Сестра прокомментировала:

– Согласно легенде, первые люди появились давно. Люди путаются в показаниях, но в одном сходятся. Основатели скромного пристанища родом из Египта. Их гоняли, потому пришлось найти другую родину. С тех пор много воды утекло, покинули этот лагерь. Если верить, то основали священный город. Дальнейшая судьба неизвестна, но знаю, что были крестовые походы, основанные людьми креста, желающими забрать реликвию и захватить город. Несколько раз переходил из рук в руки, но потом окончательно остался в одной власти, которая уже не отпустила.

Ужаснулся, но продолжили путь по тропе, которая вела отпечатками сотен тысяч ног, оставивших следы в истории маленького поселения.

Дошли до торгового квартала: мелькают отростки рынка, который пустил цепкие корни в сердце крохотного поселения, нуждающегося в защите.

– Это язва на теле Земли, многие закрывают глаза на жителей. Снабжение едой и водой минимально, стараются обходиться тем, что вырастят или найдут на охоте или обменяют бартером на рынке. Народ огорожен от происходящего, только прибывшие изгнанники ведают, что послужило для бегства. Но это с опозданием в несколько месяцев. Пройдем дальше.

Устремились прочь от прилавков, скудно наполненных продуктами, которые ссыхались на безжалостном солнце, как лица продавцов. Какой товар, такой торговец. Идём по дороге, которая представляла плотно утрамбованный песок. Солнце не обрело устрашающий облик, жарило в половину силы, но это только вопрос времени. Рано или поздно. Ускорили шаг, приближавший к пункту приема металла.

Шум металла пронзил уши громким скрежетом, вырывая спокойствие и самообладание, мешая думать спокойными и взвешенными фразами.

Металлосборщик угрюмо сказал:

– Здравствуйте! Зачем пожаловали?

– Корабль хотим сдать, – ответила сестра.

– Где он? – хохот рабочего.

– В пустыне. Можете производить разбор и оценку на месте? – спросила.

– Зависит от веса и где находится, – рабочий почесал в бороде. – Вы знаете?

– В километрах пяти от лагеря, но тогда пустынная буря замела следы, не найти, – ответил.

Рабочий повернулся в мою сторону. Опишу кратко внешность: серый комбинезон. На одежде надпись «Лева». Кепка, закрывшая обгоревшее лицо. Седые волосы. Светлые рабочие ботинки.

– Бурю трудно не заметить, – рабочий ответил. – Повторяю, какой вес корабля?

– Двадцать тонн, – ответил, не подумав. Добавил, – но приборы мы снимем.

– А двигатель? – заинтересовался рабочий.

– Не рабочий, – ответ огорчил. – Сгорел, как ракетные блоки.

– Это жалко. Вы военный пилот? – следующий вопрос.

Пошарился по карманам и торжественно достал удостоверение, в котором значилось имя, училище, модель корабля, также вклеена моя фотография. Передал рабочему. Покрутил в руках, проверив на солнце подлинность светоотражающих печатей, сверив фотографию, изрек вдумчивые слова:

– Страж Фаэтона, значит. Видели сполохи на небе, как взорвался Марс. Это один случай ответных действий за время колонизации землян. Думали, сопротивление бесполезно, а тут целую планету взорвали. Но земляне нашли плюсы, растащили по частям, а ядро забрали в реактор для переплавки. Редкоземельные металлы, сам понимаешь, особо ценятся, а этого металла навалом, что не знаешь, куда выкинуть...

Рабочий пнул железку, затем протянул удостоверение. Отшатнулся от огня, возникшего перед глазами. Взрыв семи ядерных бомб, расколовших Марс пополам. Закрыл глаза, начал судорожно дышать от воспоминаний.

– Что это с ним? – осторожный вопрос.

– Адам! – сестра дергает за воротник рубашки, взывая к мозгу, – Очнись! Всё прошло, оставь свою память.

Беру в страх в руки, стараясь убрать от прочих чувств, чтобы не смешивались, не мешали воспринимать происходящее.

Рабочий говорит:

– Кажется, понимаю. Синдром военного. Таких много среди беженцев, но его случай особенный, позову руководство, надо наградить героя, ей Сету.

Сплюнул на песок, слюна зашипела грозной змеей. Рабочий направился уверенным шагом к зданию, которое представляло вагон.

– Из марсианского экспресса, подбитого пиратами. Каким образом тут оказался? – мысли. – Скорее всего, повезло упасть рядом с лагерем беженцев, а они быстро решили, куда пристроить. Вспомнил, на рынке такие же.

– Адам, сконцентрируйся, это очень важно, – слова, наконец, долетели до сознания. – Необходимо продать металлолом выгодно.

– Хорошо, попытаюсь, но снова воспоминания роятся в памяти и уничтожают прекрасное, что наступает, когда вместе, – сказал. Сестра улыбнулась так, что согрелся изнутри, настолько приятно от её реакции, что может растопить снег нахлынувшей грусти.

– Тоже рада, как сложилось. Ведь позади самое плохое. Надо пересилить текущее событие, – слова дают заряд бодрости. – Главное, не сдаваться, а продолжать идти, хоть путь сложный, но оттого интересный по радости, что ожидает в конце. Он может не настать, если не дойдем.

Вышел хозяин пункта, тот же самый серый комбинезон и светлые рабочие ботинки. Головного убора не имел, зато была короткая стрижка. Протянул грязные руки со славными и хвалебными словами:

– Так, вы – Адам, разрушитель Марса? Очень приятно познакомиться!

– Да, – пожал руки и ответил, – верно.

– Пожаловали в наш пункт? Как приятно! – зарделся хозяин. – Почему герой находится в лагере беженцев? Неужели на Земле нет места?

– Во-первых, тут моя сестра, а во-вторых, хотел сдать металлолом, – указал на сестру, но мужчина и бровью не повёл в её сторону. – Точнее, корабль.

– Мы, – наоборот, вернулся к разговору, словно это был диалог, – очень ценим геройский поступок и готовы выкупить корабль за полную стоимость. Ему место в музее, а нам дали задание добыть его, как ценность.

Ушёл в мысли, отвёл взгляд. Сестра ткнула в ребро, но не отреагировал. Затем кашлянула, я опомнился. Повторил ещё раз, дополнив сказанное:

– Кораблю место в музее, покажите, пожалуйста, удостоверение пилота.

– Конечно, – начал судорожно ощупывать карманы. – Да, где оно?

– Вот, – вмешался рабочий, – оно у меня.

Он передал удостоверение хозяину пункта. Начал сверять фотографию и проверять на солнце светоотражающие печати. Наконец, удостоверившись, произнёс с явной лестью в голосе:

– Адам, вы герой. Простите, что не представился. Я, Ниак Жестянщик, являюсь также управителем палаточного лагеря. – Читает вслух, – Страж Фаэтона-3150. А где корабль?

– В пяти километрах от лагеря, – ответил.

– Ни слова больше. Поможем добраться. Лева, заводи пневмотягач, – сказал Ниак.

– А кто останется на пункте? – рабочий ответил. – Опять стажёры?

– Да, пусть работают. Негоже так с героями поступать, – подмигнул в мою сторону, потирая руки. Видимо, радуется. – Там корабль есть.

Рабочий обежал вагон. Через пару минут послышался рык мотора. Вскоре взору предстала зелёная, сверкающая машина, напоминающая трактор, только по бокам были пневмоускорители.

– Это наша гордость, Пантера-2, современный тягач, который может увезти груз до двадцати пяти тонн. Два двигателя, которые по мощи сопоставимы с десятью тракторами. Получили по поддержке металла, а то кредитов почти нет с торговли, не знаю, как жить, – гордо сказал начальник. – Должны выдвигаться, а то вечером ничего не будет видно из-за песчаной бури. Так ПескоМедСевер говорил. Тогда на несколько дней затянется процесс.

– А вы за плату довезете? – спросила сестра.

– Бесплатно, – Ниак не посмотрел, концентрируясь на солнце, – нам нужен корабль. То есть музею, важный экспонат, который заносится песками. Залезайте в транспорт, отправимся в долгожданный путь.

Начальник нетерпеливо постукивал ботинком по песку, выражая скуку.

Сестра первой шагнула, затем потянула меня, посмотрев, нет, прожигая взглядом, полным решимости и радости, как всё сложилось. Даже лучше, чем планировали. Не стал сопротивляться и пошёл в сторону трактора, зная, не послушает, а будет спорить. А, если слова не смогут переубедить, то перейдет к решительным действиям.

Рабочий вышел из трактора, обежал его и нажал на дверь. Она легко открылась. По очереди поднялись по трапу, сели на сиденья. Лева снова нажал на дверь, закрылась бесшумно, затем обежал трактор, сев за руль, закрыв дверь. Любовно посмотрел на приборную панель, смахивая пылинки и гладя её.

Затем посмотрел на меня и спросил:

– Куда двигаться? Где находится груз двадцать тонн, жаль, что не двести?

– Откуда поднимается солнце, где находится восток, – обозначил маршрут, не понимая, о чем говорит рабочий.

– Тогда в дорогу, – решительно сказала сестра.

Тягач зарычал и двинулся, огибая палаточный лагерь с правого края, чтобы не снести всё на своем пути к цели, ибо она является оправданием в поступке, уносящем сотни жизней, точно мой поступок в прошлом.

– Какое оправдание несёт моя жизнь? Более нравственное или жесткое, что погубило военных. Но тогда эта необходимость мести и борьба за существование, – мысли. – Если не защищаться, то атакующая сторона завоюет и начнет диктовать условия, а это наихудший вариант.

Мысли прервал голос начальника:

– Ехать прямо или надо сворачивать?

Заметил, что довольно быстро преодолели лагерь и находились напротив палатки.

– Да. Видите чёрную точку? Это корабль, – показал пальцем, куда двигаться.

Водитель кивнул и стал набирать скорость, благо ничего не мешало продвижению в пустыне. Ни кактуса, ни оазиса, который затруднит движение и заставит ожидать лишнюю секунду. Торопливость показывает, что куда-то спешат.

Поездка прошла в молчании. Быстро доехали до цели. С нетерпением открылись двери трактора, вышли из него. Начальник начал цокать языком, понимая, что перед ним находится:

– Что за красивый корабль! Живой образец защитника космоса от натиска землян. Пять ракетных блоков, семь ядерных ракет.

– Прекрасно осведомлены. В прошлом пилот? – спросил его.

– Уверяю, – зарделся, но ответил без смущения, – что всё беженцы, если они не потомки людей, живших до планетарной войны, являются пилотами, так как необходимо спастись при атаке на родину.

– А куда делся военный флот? – негодующие вопросы. – Неужели нельзя защитить, а не только чего-то ждать?

– Понимаешь, тут играет роль численное превосходство землян. Пару кораблей не спасут. Полагаю, ты тоже с сестрой спасся бегством, – упрекнул, переводя внимание на меня, защищаясь Ниак.

– Сначала да, но потом, – ответил фактом, – потом обменял торговый корабль на военный, на нем совершил подвиг, который останется в веках.

Начальник потупился взглядом, видимо, не ожидал такого отпора. Долго думал над словами.

Вмешался металлосборщик:

– Мы не спорить пришли, а награждать героя. Надо посмотреть на орудие мести, которое прославит музей тракторов, то есть кораблей.

Начал ощупывать корпус, проверяя на наличие пробоин. Видимо, был огорчен, что некоторые имели размер картофелин, а то и больше.

– Это решето, а не корабль. Когда обсуждали, не было обговорено. Вряд ли музей захочет выкупать судно, похожее на дуршлаг, – начал гнуть линию Лева. – Явно не на триста тысяч кредитов. Хоть двигатель, ракетные блоки присутствуют, но повторюсь, это не полноценный экспонат. Максимум сто пятьдесят тысяч, и то в лучшем случае, поверьте.

– Да, – Ниак подтвердил, – ожидали большего, а не такого лживого обмана, может, только потянут на сто тысяч кредитов, если не меньше.

– Это наглость, – вступилась сестра. – За такую сумму можно сдать на металлолом. А ещё снять приборы.

– Это является музейной собственностью, – вцепился в ускользающую добычу Ниак. – Имеется право на выкуп корабля. Вы его подтвердили, а теперь хотите уйти от оговоренной сделки!

– Цена была обговорена в три раза дороже, – твёрдый голос. – Лживый обман, как раз, с вашей стороны, а не с нашей, прошу заметить.

– Не советовал так разговаривать, учитывая положение вещей. Закон на нашей стороне. Также была произведена запись, – начал напирать Ниак. – Свидетельство пилота у меня, как залог.

– Верни немедленно! – закричал я. – А не то отниму силой.

– Лучше не напирайте, – остужающий ответ, – возьмите сумму, которую предлагаем. Эту судно по цене лома уйдет, не больше, не меньше.

– А приборы? – спросил. – Они принадлежат нам.

– Останутся музею, – наглый ответ. – Вы и так в плюсе. Сто тысяч за решето.

– Не верю. То лом, то музей, – шагнул вперёд, – скажите лучше правду.

– А теперь поверишь? – Ниак достал ломик и пошёл вперёд. – Где правда?

– Эй! – вмешался Лева, – на насилие не соглашался. Зашли далеко, отступите, пожалуйста! Они не виноваты…

– Что ты себе позволяешь? – вскипел начальник. – Понимаешь, против кого идёшь? Да за такие слова уволю. Где ещё ты нужен, кроме металлолома? Примут, думаешь, на другую работу?

– Найти место нетрудно, но не надо применять силу, – твёрдый ответ. – Это вернётся сторицей обратно, если не отступитесь от своего.

– Что ты несешь? Кто кому платит и откуда берется отпуск? Пока не поздно, не зли, не буди зверя, а укроти мнение. Давно мог занять место повыше, но вечно говоришь невпопад, – напирает Ниак, начиная толкать. – Где был, если не металл? Понимаешь, что честным трудом не заработать?

– Но они виноваты? – сомневается. – Они просто хотели продать корабль.

– Да, прав тот, – отвечает, толкнув, – кто имеет силу. Ты имеешь её?

– Не надо унижать его! – вскричала сестра. – Зачем так поступаете? Одумайтесь, что творите!

– Забыл спросить, – ответил, не посмотрев в сторону. Напирает на Леву, дав пощечину, – где сила? Ты забыл силу ломика, дробящего кости.

– Правда, – подставил левую щеку.

– Хватит! – кричит сестра. – Не надо так поступать!

– Для чего лезешь? Разберусь с тобой, – упрямый голос.

– Нет! – просьба Астры. – Не таким способом!

Ниак злобно посмотрел на неё, прожигая взглядом. Казалось, пару секунд, хиджаб вспыхнет огнём. Голос, полный ненависти:

– Прошу, не вмешивайся не в свое дело! Хоть раз стой на месте.

– Поймите, – сестра пошла вперёд, – не правильно поступаете!

Ниак резко замахнулся ломиком. Всё произошло в долю секунды. Рука Левы остановила лом, несмотря на боль, читающаяся в глазах. Ненависть Ниака переполнила душу и вылилась на препятствие. Удар кулаком, выхватил лом и ударил по голове Леву. Тот осунулся и упал.

Стою в ступоре, страх заволок сознание и не пускает вперёд.

– А теперь услышал? Сколько можно перечить и спорить, ума не приложу, – кинулся к ватному телу, чтобы нанести удары.

– Адам! – крик вывел из оцепенения. – Сделай же что-нибудь!

С неимоверной силой выдираю кусок ржавого металла из корпуса корабля, бегу к Ниаку, который успел замахнуться. Бывают случаи, когда одного мига не хватает, к сожалению. Лом соприкоснулся с черепом, ставшим податливым, быстрее, чем смог нанести удар в затылок. Начальник пошатнулся, пытаясь повернуться ко мне, но второй удар в висок прервал попытку. Рухнуло пустое тело.

– Авель и Каин, – произнёс. – Изначально не поверил, слишком многое вызывало отторжение и сомнение, а теперь подтвердили историю.

Подошёл к Авелю, бросил рядом кусок металла, который вонзился, как надгробная плита. Наклонился, забрал удостоверение пилота. Подошёл к сестре, взяв за руку, пошли к космическому кораблю, который ждал нас.

Нажал на кнопку. Трап опустился. Быстро поднялись по нему.

– Такой он, – произнёс, погруженный в мысли. – Места мало, но вдвоём можно разместиться. Всегда не были теми, кто высоко оценивают удобство.

– Тут уютно, напоминает наш родной корабль. Даже обстановка внутренняя, цвет подобран в прежней гамме, – сказала смущенно. – Словно окунаешься в прошлое. Не хочешь проверить, как они? Вдруг живы?

– Бесполезно. Видела, как лом пробил череп? А как кусок железа попал в висок? – задал трудные вопросы. – Такие удары несут смерть.

– Ты уверен? – судорожно смотрела по сторонам. – Есть камера, проверить?

Нажал на кнопку, ещё на другую. Приборная панель осветила приятным светом лицо. На экране показались два тела, которые начали клевать стервятники. Сестра отвернулась. Выключил экран.

Обстановка погрузилась в гнетущую тишину, которая выводила из себя молчанием, заполнившее нутро переживанием из-за момента смерти.

– Как хладнокровно отнесся. В руках не было дрожи. Как робот. Это пугает, что не испытал крохотный всплеск эмоций. Может, стал похож на солдата, – мысли. – В перекрестье прицела враг. Нет сожаления об убийстве. Почему только сейчас отсутствуют эмоции, а при разрушении планеты разум был полон сожаления?

– Адам, – сестра дотронулась до руки, выбивая из сложных размышлений подбадривающими словами, – защита оправдывает нападение. Особенно, если чужая жизнь висит на волоске. Он мог и меня ударить.

– Не успел спасти. Всего лишь, пару секунд, – отрешенно отвечаю, – не успел. Не был быстр, как заслуживал случай. Не успел…

– Значит, – успокаивающий голос, – так должно было случиться. Либо намёк, что не надо пропадать в страхе. Жизнь не терпит ожидания, либо прозябания, когда решишься на первый шаг.

Ушёл в мысли, но объятья сестры не дали забиться в угол разума.

Её голос выводит меня из подступающей из угла депрессии:

– Успокойся, вынеси урок. Вечно сидеть, корить невозможно, учитывая стресс и невозможность принятия решения. Усвой раз и навсегда, страх – плохой советчик в делах бесстрашных, если хочешь стать героем повторно, а не посмертно. Нас могли убить, если так просто стояли на месте. Ты это понимаешь? Либо убиваешь, либо тебя. Третьего не дано.

Объятья согрели изнутри и дали эмоциям выход. Обрадовало ощущение, что чувства не уничтожены повторным убийством. Ответил взвешенно:

– Спасибо за поддержку. В космосе не хватало советов.

– Всегда с тобой. Почувствуй мысль и знай, не уйду из головы, – дотронулась до лба. – Теперь спи, восстанавливайся и впредь не будь на поводу эмоций. Они обезоруживают нас, делая беззащитными перед опасностью.

Сон навалился, забирая из реальности, которая подкинула испытание. Глаза заволокли слёзы…

Контровой, ослепительный свет...