Ведьмак с Марса

Глава 5

Прекрасная дочурка таможенника Луи Парсека так увлеклась своим занятием, что совершенно не заметила моего появления. Откуда я знал, что она прекрасная? Девушка с такой попкой просто не могла быть никакой другой. И даже если кроме попки ничего не разглядеть — настолько глубоко её обладательница закопалась в недра какого-то узла, можно смело заключать пари на любую ставку, что, когда она выкопается — лицо по красоте не уступит кормовым обводам.

А тут, кроме попки, ещё и бёдра были видны… Хотя не так отчётливо. Всё же рабочий комбинезон — не то, что выгодно подчёркивает линии девичьей фигурки. Хотя… Судя по тому, что я мог разглядеть, комбез она расстегнула, спустила до пояса и там подвязала. Вынырнет — наверняка будет на что посмотреть. Так что я стоял, ждал, пока на меня обратят внимание, и от нечего делать сравнивал то, что было перед моими глазами, с тем, что перед ними было раньше.

Целая плеяда красавиц, у каждой своя изюминка. Или целая горсть изюма…

Например, у моей дражайшей невесты шикарные ноги. Сверху донизу, красивее в своей жизни не встречал. Но если вспомнить, что над ней как следует поработали генетические хирурги, так ли это удивительно? И трио близняшек Рейга с ногами от бровей — тоже модификанты.

А у таможенника с таким прекрасным коротким именем Луи Парсек откуда деньги на генетическую модификацию? Здесь всё природное — и оттого как-то более привлекательное, что ли?

А ещё тот гарем Комарова — я их видел только мельком, разглядывать особо было некогда. Сначала собирался с самим обладателем гарема полетать, потом стремительно удирал от невесты. Но даже этого «мельком» хватило, чтобы признать — я бы от такого цветника тоже не отказался.

Да никто бы не отказался, будучи в своём уме и трезвой памяти. Даже полный и неизлечимый средствами современной медицины импотент. Хотя этот только ради престижа, конечно.

— Дай ключ на 32, — потребовала попка. То есть, конечно, её обладательница. Между ног просунулась рука, несколько раз сжала и разжала пальцы, показывая, куда этот самый ключ следует давать. Я огляделся.

Рядом с полуразобранным узлом были аккуратно разложены инструменты. Не то чтобы я не знал маркировку номеров ключей, но если дать нужный, кто знает, сколько ещё придётся ждать? Вдруг она там до вечера прокопается? Я же тут на слюни весь изойду, и обнаружит она только лужицу, когда наконец закончит.

Я взял ключ на 30 и аккуратно вложил его в нетерпеливо шевелящиеся пальцы. Рука исчезла. Я на всякий случай отступил на шаг назад и затаил дыхание.

Негромкий лязг. Ага, ключ не подошёл или сорвался. Сейчас что-то будет…

Я затаил дыхание.

— … ! — сказала попка. И начала выбираться из агрегата.

Я ждал. На миг мне показалось, что я чувствую чей-то взгляд, но это ощущение тут же пропало. А оглядываться, бегать и разыскивать, кто это на меня покосился, мне не хотелось. У меня было занятие поинтереснее.

Ожидания оправдались с лихвой, когда обладательница самой идеальной из всех идеальных попок, какие я видел в жизни, наконец повернулась ко мне. Мой взгляд упёрся в тяжело вздымающуюся грудь, обтянутую тоненьким топиком. В ложбинку декольте стекали бисеринки пота…

И тут интуиция завопила так, словно я находился под обстрелом целой орбитальной крепости. Как тогда, у Ориона-4. Сложная была миссия, ранг Эс, как-никак…

— Кхм-кхм…

Деликатное покашливание заставило меня оторвать взгляд от прекрасных больших…

Упс.

Я посмотрел в не менее прекрасные и большие глаза. Сразу стало понятно, чего чуйка вопит: красотка смотрела таким взглядом, что на ум сразу приходил тяжёлый турболазер, одним попаданием превращающий мобильный доспех в космическую пыль. Вместе с пилотом.

Надо было срочно сбить прицел. Как там её звали?

— Микаэла Мария Кармела Пилар Адорасьон де лос Рамос де ла Кармона? — без запинки выпалил я. Просто удивительно, как шустро начинает работать память в критических ситуациях вроде этой.

— Э… да? — кажется, я её удивил.

Манёвр уклонения сработал, и в ближайшие пять секунд меня не собирались убить взглядом, а потом кастрировать и сжечь. Или наоборот? Последовательность не важна, в принципе, главное — избежать огневого контакта. От контактов другого рода я бы точно бегать не стал…

— Твой отец сказал, что если я ищу самого лучшего и гениального механика для своего меха, то лучше тебя мне не найти, — сообщил я. Ничего подобного Луи Парсек мне не говорил, но жить-то хотелось…

— Так-то это так, — девушка невольно задрала нос от похвалы, но тут же спохватилась: — Но с чего ты взял, что я буду с тобой работать?

Резонный вопрос. Даже два резонных вопроса. Один у неё, другой у меня. Кого же мне напоминает этот торчащий кверху носик? Тоже очень симпатичный, кстати. Друг у друга учатся, или это у них в биосе прошито по умолчанию?

— Только что привезли и зарегистрировали в учебной части мой мех, — начал я. — Ремонтники направили меня к тебе. Сказали, что ты одна из немногих, кто знает, как с ним работать.

На самом деле они сказали, что она одна из немногих, кто вообще способен разобраться в подобном доисторическом хламе, а им это совершенно не интересно, но зачем вдаваться в такие подробности, правда?

В больших карих глазах мелькнула искорка интереса. Расстрел из турболазера отменялся. По крайней мере, на ближайшие несколько минут. Ровно чтобы дойти до ангара. Там меня либо расцелуют, либо линчуют на месте. Но когда меня подобный риск останавливал?

— В реактор и бортовой комп не лезть, — сразу предупредил я. Искорку надо было разжигать, пока не погасла. Но если расчёт на любознательность не оправдается, и вместо ведра горючего получится ведро воды, снова разжечь интерес будет очень непросто…

— А как я настраивать всё буду⁈ — раздался возмущённый вопль.

Ага, сработало… Прекрасно. Сейчас ещё добавим.

Я прикоснулся к наручу, где был закреплён учебный планшет, и переслал ей договор на три сотни с гаком страниц о соблюдении коммерческой и технической тайны.

— При подписании заказчик забирает тело и душу? — подняла бровь девушка, пролистав до раздела штрафных санкций.

— И разбирает тело на органы, — с самым серьёзным лицом, на какое был способен, кивнул я. — Душа перепродаётся чертям в аду.

— То есть рай мне не светит? — без видимого огорчения уточнила Микаэла-Мария-не забыть бы снова, что там дальше.

— Только если там предложат больше, — подтвердил я. — А в раю, если верить священным писаниям, практически сплошь бессребреники, так что сама понимаешь… Без подписанного договора тебе будет доступно только базовое обслуживание.

— Что же там такого насовали, что для полного доступа надо чуть ли не в рабство продаться⁈ — вырвалось у неё. — Вы там что, производителя «Монарха» под шумок ограбили⁈

Ух какой пожар, надо ковать железо, пока горячо. Я переслал ей файл спецификации. Нет, не было ни малейшего риска, что она сможет рассказать другим про начинку «Палача». Система выдавала заданные параметры, но что можно по ним понять, кроме того, что этот старичок способен дать несколько очков форы многим современным моделям? Тому же «Монарху», например…

Она могла подозревать, что внутри скрываются новейшие разработки, которые каким-то чудом остались незамеченными в топовых кланах. Но была бы настолько же далека от истины, как порноролик — от самой прекрасной истории любви всех времён и народов.

Девушка открыла его, и по мере чтения я смог наблюдать все стадии перехода от «ЧТО⁈ ТАКОЕ СТАРЬЁ⁈» до «Ооооо, дас ист фантастишь!»

— Встречный вопрос, — наслаждение видом округляющихся глаз и ротика вещь замечательная, но о деле забывать тоже было нельзя. — То есть за право работы с ним ты таки готова продаться? И почему я тогда должен работать именно с тобой?

— Э… — на меня уставилась обиженно-умильная моська, словно я отобрал леденец у ребёнка, и она того стоила. — Да я за него убить готова! Фигурально конечно… или… эм…

— Посмотрим на ваше поведение, — я протянул руку для закрепления пока ещё устного договора. — Юлий Марс, позывной Ведьмак.

— Имя длинное, можно просто Михалыч. Или Миха, — пальчики у неё оказались тёплые и сильные. Всё как я люблю.

Она осеклась.

— Ведьмак? Что-то знакомое…

Я загадочно улыбнулся, мысленно принимая ещё одного человека в свой немногочисленный фан-клуб. Но надо было отвлечь её, пока она не вспомнила. В мои планы не входило так рано раскрывать что-либо о себе. Особенно такие подробности.

— Потом как-нибудь расскажу, — пообещал я, с явной неохотой выпуская руку Микаэлы. — Хочешь посмотреть вживую на «Палача»?

Конечно же, она хотела.

Техники, которые принимали мой мех, поглядывали на нас с нескрываемой усмешкой. Они думали, я наплёл Михе три короба вяленых арестантов про крутизну машины, с которой ей предстоит иметь дело, и ждали неизбежной развязки. Пощёчин там, пинков по самому драгоценному, мата — и бегства девы от экспоната археологического музея.

Я их взгляды спиной чуял. Но смотрел не на них, и даже не на модуль, который мучительно медленно открывался. Для Микаэлы — медленно, она чуть не пританцовывала от нетерпения.

Расстрел из турболазера мне сейчас не грозил: я мог пялиться сколько угодно и на что угодно, она бы ничего не заметила. Всё её внимание было приковано к тому, что скрывалось внутри модуля. И я смотрел, как она переминается, как в такт движениям колышутся обтянутые топиком груди, и не мог заставить себя отвести взгляд.

И никак не мог решить: шестнадцать лет — это преимущество или проблема в моём случае? С одной стороны, с моими-то познаниями и опытом, да с гормональным ураганом этого возраста — можно такие вершины брать, что шлем слетит, если голову запрокинуть.

С другой — самоконтроль я, похоже, натренирую здесь просто невероятный. И вот этим заниматься совсем не хотелось. А придётся…

— Наконец-то! — выдохнула Миха, устремляясь к открывшемуся модулю и жадно разглядывая его содержимое. — Какой красавец!

Интересно, сколько парней в этой Академии мечтают услышать что-то подобное в свой адрес? И если кто-нибудь за нами сейчас подглядывает — сколько у меня в ближайшее время появится вызовов на дуэль?

Но я был с ней полностью согласен: «Палача» отличала от более поздних моделей доведённая до совершенства соразмерность пропорций и выверенная, практически ювелирная красота линий. Он был красив той особенной, хищной, опасной красотой, которая присуща только оружию — и ещё, пожалуй, дикому зверю.

Не в последнюю очередь поэтому выбор пал именно на него. Если старая поговорка права, и мальчики никогда не вырастают, просто игрушки у них становятся всё дороже, то «Палач» был одной из лучших дорогих игрушек.

А после того, как его модернизировали, стал самой лучшей. Без всякой ложной скромности.

— Ты же понимаешь, что меня после выпуска с распростёртыми объятиями ждут в любой крупной компании? — не отрывая взгляда от меха, спросила Миха.

— Ага, — подтвердил я. Микаэла-Мария начала набивать себе цену. Хорошо, поторгуемся. К торгу мне тоже не привыкать. Собачью упряжку сожрал на этом. И не одну, пожалуй.

Равнодушие в моём голосе её задело. Похоже, она очень дорожит своими достижениями, и ей не очень-то нравятся, когда к ним относятся как к погоде позапрошлогодним летом?

— Да мне «Нью-Форды» и «Феррари» предлагают стажировку! — это прозвучало почти обиженно.

— Круто, поздравляю, — я пожал плечами. Главное — не пережать, а то расплачется и убежит. И обидится насмерть. И то, и другое будет плохо, а женские слёзы я вообще очень плохо переношу. Сырость рядом с моим мехом — нет уж, увольте…

— Que carajo quieres, malparido⁈ — выпалила она.

Не силён в испанском. Кажется, меня обозвали сукиным сыном, судя по интонации?

— И я не могу влезть внутрь этого красавца? — вот даже не знаю, чего в её голосе было больше — обиды, возмущения, или мольбы?

— Неа, — безжалостно подтвердил я.

Новая тирада звучала минимум на трёх языках, один из которых я не опознал. Но интонации в переводе не нуждались.

— Всё именно так, — невозмутимо подтвердил я.

«Милая, ты даже не представляешь, насколько я хуже того, что ты обо мне думаешь…»

— А может, мы договоримся? — с лисьей улыбкой предложила она.

— Мне, конечно, очень лестно… — начал я, но договорить мне не дали.

— ЧТО ЭТО ЗА РУХЛЯДЬ⁈ — раздался вопль у нас за спинами.

Упс.

И как это я не услышал приближающихся шагов, да ещё сзади? Слишком увлёкся. Плохо.

Даже Микаэла оторвалась от созерцания моей прелести и оглянулась. Я тоже, хотя уже знал, кого сейчас увижу.

— Ты собираешься вот на этом драться с Пьером⁈ — в глазах моей невесты мешались ужас и негодование.

— Я собираюсь на этом побеждать, — скромно ответил я.

Ничуть не лукавя при этом.

— Снежка, ты не понимаешь, — начала Миха. — Это только снаружи «Палач», внутри…

И тут она поспешно захлопнула ротик, сообразив, что не знает, насколько уже связана договором, и что можно рассказать, а о чём уже нельзя.

Дважды упс. Так обращаются только к тому, кого хорошо знают. А вот это в мои планы не входило…

— Так вы знакомы? — осторожно спросил я.

Снежана Медведева задрала идеальный носик, возмущённо фыркнув, а Микаэла смущённо улыбнулась.

— Вроде того. Можно сказать, встречаемся иногда… кое-где… — ответила она

— И где же? — отступать я не намеревался. Мне была нужна информация, и немедленно. Если я сейчас всё испорчу только потому, что не учёл такой возможности, как знакомство этих двух красоток, то…

Никогда этого себе не прощу.

— А попробуй угадать! — съязвила Снежана. В рубиновых глазах так и читалось: «Ну-ка, умник, блесни интеллектом!»

— Хм… — я перевёл взгляд с первой принцессы Академии на пусть и гениального, но в обозримом будущем рядового механика-инженера.

И обратно.

— Хм…

— Что ты там сравниваешь? — подозрительно сузила алые глазки Медведева.

— Ничего, — твёрдо и уверенно соврал я. — А встретились вы на конкурсе Мисс Академия, первая и вторая королевы.

Девушки переглянулись. Я умудрился польстить им обеим. Делаю успехи.

— Комплимент засчитан, но мимо, — покачала головой Снежана.

— Но тепло, — хихикнула Миха.

Польстил, но не угадал. Ладно…

— Соперничаете значит… — я задумчиво переводил взгляд с одной на другую. Ну а что мне ещё оставалось делать? Глаз же не оторвать, что с той, что с этой!

— Прекрати пялиться на её грудь! — не выдержала моих колебаний взгляда Снежана. — А ты прикройся!

Это она уже Михалычу.

— А? — горячая латиноамериканка опустила взгляд вниз. — Ой…

Пока она возилась в недрах неведомого мне агрегата, её топик вымок от пота и стал почти прозрачным. И сейчас был не сказать, чтобы сильно суше. Микаэла подняла на меня возмущённые глаза, и я задумался, что сейчас со мной сделают. Сразу убьют, или сначала помучают? И каким образом будут мучить?

Пришлось сделать несколько медленных вдохов и выдохов, и посчитать в уме от десяти до единицы.

— Тааааак, — протянула Миха, — ты видел меня, а значит теперь должен показать себя во всей красе!

— Только после подписанного брачного договора! — отрезал я.

— А я вам не мешаю⁈ — взвилась Снежка. Для девицы, которая совсем недавно заявила мне, что я совершенно свободен в выборе предмета воздыханий, это была несколько чрезмерная реакция, или мне показалось?

— Тьфу ты… дорогая, ты не так поняла… — начал я, но мне не дали объясниться.

— Да неужели⁈

Пришлось повысить голос, чтобы перекрыть её вопль, а то Снежка и себя уже, наверное, не слышала.

— Она алчет исключительно этого красавца! — для наглядности я потыкал пальцем в сторону «Палача». Увы, но это была правда. Лично я сам Микаэлу не привлекал совершенно. А жаль… Очень-очень жаль.

— Эту рухлядь⁈ — невеста вспомнила, зачем пришла изначально.

— А ну не оскорблять mi Encanto! — взъерепенилась Микаэла-Мария. Я даже испугался, что она сейчас вцепится в волосы моей невесте, и торопливо шагнул в сторону, заслоняя собой Снежку. Ну, рыцарь я, или погулять вышел?

На крики начали выглядывать ремонтники. Я и не думал, что их тут так много… И это только те, что работают на Академию. У элиты, наверное, и собственный персонал есть? Не допустят же они, чтобы их машины лапали теми же руками, которыми копались… в моём «Палаче», например? Или настолько далеко… или скорее низко их снобизм не распространяется?

Девы продолжали ругаться, на радость чёртовым технарям, со стороны которых послышались довольные смешки. Ой какие сегодня сплетни пойдут по всем нижним уровням… Интересно даже, в каком варианте после сотни-другой пересказов они дойдут до аристократов? И что после этого со мной сделают эти две девицы?

Воображение нарисовало такое, что я поспешно выгнал эту картинку из головы.

— Тише, дамы, на нас смотрят, — заговорщически шепнул я.

Этому приёму меня научил… один очень дорогой мне человек. Суть была в том, что чем громче ты кричишь на женщину, тем громче она будет визжать. Но если голос понизить до практически шёпота — она, конечно, ещё покричит, но собственный крик будет мешать ей расслышать, что ты говоришь, и она поневоле начнёт прислушиваться.

А для этого ей придётся замолчать.

Надо же, сработало. Снежка задрала носик, Микаэла одёрнула топик — ой, зря… Зря-зря-зря… Пришлось приложить некоторые усилия, чтобы повернуть голову немного в сторону. Моим глазам предстали очень выразительные физиономии технарей. Наверное, если прислушаться, можно было бы услышать, как капает на пол слюна.

Спущенный и подвязанный на осиной талии комбинезон — ладно, но вот туго натянутый топик, который предельно чётко обрисовал вообще всё…

Снежана оценила то ли мою попытку её прикрыть, то ли мои героические усилия не смотреть на великолепный бюст Микаэлы, но ругаться перестала.

— На тестах мы соперничаем, — она вывела на экран планшета рейтинг успеваемости. У неё самой было первое место по общим предметам, у Михи — второе. Кто бы сомневался… Но меня интересовал весь список.

В первой пятёрке я успел заметить Люциуса. В первом десятке больше знакомых имён не было. Там, где начинался середняк, всплыл Винсент Мигель Гарсия Реал. Оказывается, он не так уж плохо учится. Кто бы мог подумать…

А вот Пьера в топе я вообще не обнаружил. Зато посередине списка попался Комаров. И почему мне казалось, что он сделал всё, чтобы на этом месте окопаться и не привлекать к себе лишнего внимания?

И какое место мне занять самому?

От размышлений меня отвлекла Микаэла.

— Знаешь, я пока подумаю, — сказала она. — Пока кроме базового обслуживания ничего и не требуется, в общем. А с ходу влезать в такие серьёзные отношения я не готова.

Чёрт, сорвалась. Ничего. Я терпеливый. Хотя… если судить по хитрым огонькам в глазах, Михалыч задумала попытаться взломать систему. Ну, успехов… Ал её встретит с распростёртыми объятиями. И очень сильно разожжёт её любопытство, если я хоть что-то понимаю в женщинах. А любопытство сгубило не одну кошку, не говоря уже о людях.

— Конечно, я всё понимаю, — заверил я девушку. — И подумать, и посоветоваться со старшими…

А старшие часто стоят гениальной молодёжи поперёк горла. И Старки, которые платят за её обучение, вряд ли обрадуются таким новостям… Что перевесит — подростковый бунт или чувство ответственности перед потенциальным работодателем? Что-то мне подсказывало, что — второе.

Впрочем, никто не обещал мне, что будет легко.

Бросив прощальный взгляд на «Палача», Микаэла покинула ангар. Я чуть не заработал косоглазие, пытаясь одновременно и смотреть на невесту, и провожать взглядом удаляющуюся попку.

Мог бы не стараться: Снежана Медведева хмуро разглядывала мой мех. Видимо, требование Михалыча не ругать это сокровище произвело на неё впечатление, и теперь она пыталась сообразить, что же такого в нём нашла гениальная ремонтница.

Кроме чисто археологических пристрастий.

— Она сказала, что внутри что-то другое, — припомнила Снежка. — Что именно?

— Прости, дорогая, это секрет, — отозвался я, поморгал, возвращая фокус зрения на невесту — Микаэла уже исчезла в коридоре.

— Для меня⁈ — возмутилась Снежана.

— Даже для тебя, — непреклонно ответил я. Дождался негодующего «Фыр!» и пригласил пройтись до столовой. — А то я с самого прибытия ещё крошки во рту не держал, — делать глазки, как у голодного кота, у меня всегда получалось неплохо.

Иногда, правда, приходилось об этом жалеть, если эти глазки видела какая-нибудь строгая бабушка…

Снежана Медведева тяжело вздохнула.

— Пошли, провожу. С голодными мужчинами вообще невозможно иметь дело.

Она думает, сытым я стану более покладистым и всё выложу? Ну-ну…

До столовой мы не дошли.

За очередным поворотом коридора я обнаружил толпу. Ну как толпу… Около десятка здоровых лбов, не отягощённых моралью и финансовой независимостью. И все как один — в масках и балаклавах.

— … ! — высказалась Снежка.

Я молча задвинул её за спину и бросил косой взгляд на камеру под потолком. У меня на глазах она перестала мигать индикатором.

Вот же твари…