Ведьма, к ректору! Сборник

Глава 4. Странные совпадения

Нас с ректором развели. На меня накинули темный балахон с остроконечным капюшоном, поздравили, поднесли бокал красного темного вина и проводили в купель.

Немного неловко было, когда меня омывали несколько рук сестер, но на фоне общего немного шокового состояния я не особо зацикливалась на этом.

— А почему я стала ведьмой Темного Ковена? – наконец-то созрела до первого вопроса.

— Потому что твой мужчина кончил.

— Мой? Нет, он не мой. Он ректор.

Одна из сестер засмеялась и пошла за полотенцем, а другая пояснила:

— Мужчины инициирующие темных ведьм всегда остаются с ними, сестра. Так что это теперь твой мужчина.

— Ха, да мне он не нужен, честно. Вот если бы был Прохоров, тогда я бы еще подумала…

— С другим возможно ты стала бы ведьмой другого Ковена, — теперь без улыбки проговорила вернувшаяся с полотенцем сестра. – Именно этот мужчина подарил тебе наслаждение и получил его сам. А ты привязала его, разрешив коснуться губ.

— Ой, да мы с ним не целовались даже, с облегчением отмахнулась я, списывая невнимательность ведьм на скромность, надеясь что они все же не так тщательно следили за процессом моей инициации.

— Какая же ты наивная, — засмеялась сестра. – А как же его первый поцелуй вот вэтигубы?

Ей рука скользнула по моему телу вниз и легонько хлопнула по лобку, заставив меня покраснеть от нескромного жеста.

— Это же не считается! – воскликнула я, пытаясь в точности вспомнить формулировку пророчества.

— Еще как считается! Но может тебе повезет и привязка окажется не такой уж сильной. Узнаешь.

— Так что, Ковен еще может изменить решение?

— Вот уж нет! Ты Тёмная, сестра, это уже определилось в ритуальном зале. Если бы он не смог освободиться от семени, доставив тебе наслаждение, стала бы сестрой Светлой. А если бы оказался совершенно бестолковым, не дав и не получив, Ковен справедливости разжился бы еще одной фригидной.

— Цыц! Не обсуждай сестер в храме, — одернула нас другая сестра.

Мы замолчали, снова одеваясь в балахоны.

— А теперь, сестра, посвящение и вручение метлы. Домой полетишь на своей.

О да, наконец-то! Мой сладостный миг наступил!

Но где-то глубоко в душе свербело беспокойство о ректоре. Его-то кто домой проводит и все объяснит?

***

Страшно невыспавшаяся, утром приползла на лекцию, нещадно зевая. И как назло первая пара была у Матвея Павловича. Я не могла пропустить химическую биологию. Мне жизненно важно было знать, как теперь изменяться отношения между мной и ректором.

Он пришел, задержавшись всего минут на десять, с порога извинился, стремительно направляясь к столу и окидывая студентов взглядом. На долю секунды задержал взгляд на мне, чуть дольше, чем на других. Сердце замерло, но тут же вернулось к обычному ритму.

Ничего. Он просто осмотрел всех, открыл журнал, сделал перекличку и начал лекцию. А я украдкой вздыхала, рассматривая его крепкую фигуру под идеально сидящим костюмом, успешно раздевая ректора глазами и сожалея, что наши скачки уже не повторятся…

— Ванеева, задержись, — вдруг неожиданно произнес Матвей Павлович после пары, когда все спешно покидали аудиторию и я закидывала тетради и ручки в сумку.

— Зачем?

Он не ответил, провожая взглядом последних студентов до двери.

— Как себя чувствуешь?

Я покраснела, потом побледнела, совершенно не зная, что сказать. Он помнит и поэтому спрашивает? Не помнит ничего и это дежурный вопрос, вызванный моей бледностью и невыспавшестью?

— Нормально. А вы?

— Устал. Вроде всю ночь отлично спал, должен был отдохнуть, но ощущение, что на мне верхом черти ездили, — вдруг поделился откровенным Матвей Павлович, а я не знала как реагировать на такую откровенность.

— Ну бывает… Хэллоуин. Это особая ночь…

— Ведьменская? – прищурившись, уточнил он.

Я осторожно кивнула.

— Мне снились странные сны, Ванеева.

Вскинула голову, успев поймать внимательный неправильный взгляд ректора.

— Всем снятся сны, — поддакнула я.

— Но этот сон натолкнул меня на одну странную мысль…

— Какую?

Матвей Павлович неуверенно пожал плечами, повел подбородком, словно освобождаясь от скованности и проговорил:

— Возможно, мои воспитательные меры носили подспудный характер. Ставить студентку в угол! – он нервно засмеялся. – Как такое вообще могло прийти в мою голову, да, Ванеева? Это все равно, что перекинуть тебя через колено и… отшлёпать.

Тут его голос дрогнул, мы на мгновение встретились взглядами и тут же отвели их, как нашкодившие дети.

— Да, глупо, Матвей Павлович. Но я сама нарывалась.

— Да, нарывалась…

— Больше не буду. И у вас не будет поводов ставить меня в угол и шлёпать.

Я поперхнулась, а он занес ладонь, чтобы хлопнуть меня по спине и, сообразив, отдернул её.

— Мне неловко. Я хотел попросить прощение за вчерашний инцидент.

Я вскинула голову. Это за какой именно? За инициацию? Так я ни о чем не жалею, даже благодарна, что он помог мне. И было очень даже ничего, приятно… Местами.

— За угол в кабинете, — добавил ректор.

— А!

Ручка, которую он крутил в руках, отскочила и закатилась под стол. Я кинулась первая:

— Ой, я подниму, ничего страшного.

Встала на колени, покряхтев от легкой боли, нагнулась и протянула руку за упавшей ручкой.

— Ох, Ванеева… Отшлёпать тебя было бы куда эффективнее, — сдавленным голосом просипел надо мной ректор.

Я поспешно встала, протягивая ему ручку, отряхнула колени, снова поморщившись.

— Ну, я пойду?

— Иди.

В глазах Матвея Павловича плескался жидкий огонь, на который мое тело моментально отозвалось, запело, потянулось. Я схватила сумку и помчалась прочь!

Сон ему снился, как же! Черт, он все помнит, только думает, что это снилось. Вот, Ванеева, повод провалиться сквозь землю от стыда! И так каждый раз, когда будешь сталкиваться с ректором!

***

Ночные полёты на метле удовольствия не приносили. Я закидывала метлу в угол и брала книгу заклинаний, но сосредоточиться или придумать куда бы применить доступные мне заклинания не могла.

Каждая ночь превращалась в изощренную пытку, где я бежала к ректору и не могла приблизиться.

А к концу недели, когда я снова должна была увидеть Матвея Павловича на уроке, нам поставили замену. И на следующей неделе тоже. Как будто ректор резко перестал преподавать.

Я забеспокоилась и пошла в приемную.

— Здрасте, а Матвей Павлович на месте?

— Нет, на больничном. Все вопросы к завучу.

— Ясно, спасибо.

Сердце гулко заколотилось в груди от неприятного предчувствия, что ректору срочно нужна моя помощь.

— А адрес можете продиктовать?

— Какой еще адрес? Мы никому не даем такой информации.

— Вам жалко, что ли? Я навещу, мандаринчиков отнесу?

— Думаю, о нем есть кому позаботиться.

Я вышла расстроенная. Ну конечно, как я раньше не подумала, что за таким-то мужчиной наверняка есть кому приглядывать! Вряд ли он ждал одну меня, такую распрекрасную.

Но на душе все равно скреблись кошки.

И я пошла к сестрам. Кто, как не они, могли помочь мне в этом вопросе.

— Чахнет твой мужчина, — был мне ответ.

— Как, чахнет? С чего бы?

— Я тебе еще в купели говорила, что у темных идет взаимная привязка. Его суть проникает в тебя, а твоя в него. Не будет у него жизни без тебя.

— А у меня?

Сестра смерила меня с ног до головы, потом хмыкнула:

— А ты таких как он можешь иметь десятками.

— Так что мне делать то? Как спасти Матвея Павловича?

— Ну, позови, приголубь, ему сразу полегчает. Только не забудь потом глаза отвести, чтобы не вспомнил ваши оргии. Вряд ли тебе хочется обнародовать связь с ректором.

— Не хочется ни разу. Но позвать не могу – у меня ни телефона его, ни адреса.

— Ты ведьма или что? Заклятие вызова тебе доступно. Как и заклятие морока.

— Аааа! Пойду приготовлюсь!

С новой надеждой спасти ректора от чахлой болезни, я помчалась в общежитие. Интересно, если я вызову Матвея Павловича, вахтерша его пропустит?

____

Впереди вас ждет увлекательное продолжение Ведьмы из Ковена и не менее интересная история с той же завязкой, но в условиях современной реальности от Аси Невелички!